НАЧАЛО ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРЬЕРЫ ФРАНКЛИНА ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТА НА ПОСТУ ПРЕЗИДЕНТА США
ПЛАН
Введение
ГЛАВА 1. Начало политической карьеры Франклина делано рузвельта на посту
президента США.
1.1. Предыстория политической карьеры.
1.2. Кандидат от демократической партии.
1.3. Новый политический и экономический курс Рузвельта.
Глава 2. Борьба за власть и политические реформы.
2.1. Инициативы США в области внешней политики. Признание СССР.
2.2. Борьба с оппозицией.
ГЛАВА 3. Вторая мировая война и политика рузвельта.
3.1. Позиция Рузвельта во второй мировой войне.
3.2. Третий срок Франклина делано Рузвельта.
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
В нашу эпоху, по мере того как мир уходит от военных конфронтации,
соперничество переносится из военной области в политическую и экономическую
сферы. Мы надеемся, что эта тенденция станет доминирующей и будет всеми
силами и средствами способствовать становлению мира и развитию
добрососедства.[1]. Эти слова, как нельзя точнее определяют современный
момент политики нашей страны. Поэтому нам необходимо знать политическую
историю чтобы сохранить этот мир.
Франклин Делано Рузвельт управлял политикой США во время второй
мировой войны. Даже сегодня, в конце двадцатого столетия, после полученных
уроков Второй мировой войны и холодной войны, не снята угроза раскола мира
на блоки и союзы.[2].
В этой работе сделана попытка рассмотреть главные события
американской истории времен Рузвельта. В центре внимания исследования —
роль Рузвельта в международной дипломатии, которая определяется внутренней
и внешней политикой американских монополий.
Проблемы новейшей истории США представляют значительный интерес.
Перед нами наиболее развитая и сильная в мире страна и, естественно,
занимаемое ею положение оказывало влияние на ход событий во многих других
государствах. Понимание специфики современной американской истории
позволяет оценить в должной перспективе многое совершающееся на наших
глазах. Вот почему безусловный приоритет в работе по обеспечению
безопасности принадлежит нашей внешнеполитической деятельности и
формированию плотной ткани взаимовыгодных отношений Казахстана с его
соседями и ведущими странами мира.[3].
При написании настоящей работы ставилось целью создать политический
портрет Рузвельта, и как его личность повлияла на новейшую историю США.
Вышедшие в свет, труды советских историков Г. А. Арбатова, А. Громыко, А.
В. Ефимова, В. С. Зорина, Л. И. Зубока, Р. Ф. Иванова, Н. Н. Иноземцева, Б.
И. Марушкина, Ю. М. Мельникова, Г. Н. Севостьянова, Н. В. Сивачева, Е. Ф.
Язькова, Н. Н. Яковлева могут полностью охарактеризовать США этого периода.
Штатах ежегодно издается значительное число монографий видных
американских историков и социологов, содержащих анализ деятельности
американских президентов, особенностей подхода их администраций к решению
стоявших перед ними внутриполитических и внешнеполитических проблем,
индивидуальных особенностей их личности. Администрациям президентов США XX
в. посвящали свои труды отец и сын А. М. Шлезингеры, Г. Агар, Р. Тагуэлл,
Р. Хофштадтер, К. Росситер, У. Бинкли, Г. Хоулэнд, Ч. Э. Мэрриэм, Дж. Д.
Барбер, Д. Л. Дюмонд, Л. Генри, А. С. Линк, Г. Фолкнер, Р. Киркендолл, Г.
Фэр-ли, Л. Браунлоу, Э. Дж. Хьюз, Дж. Берне, Д. Броган, М. Кан-лифф, У. С.
Уайт, К. Филлипс, Р. Ровере, Т. Бэйли, Д. Халберстам, Т. Соренсен, С.
Уоррен, Т. Уайт и многие другие американские авторы.
Работа ограничена изложением материала, относящегося непосредственно
к событиям, связанным с появлением на американской политической арене
тридцать второго президента США, с его пребыванием на посту высшего
административного лица крупнейшей капиталистической державы мира и
обстоятельствами, при которых он покинули Белый дом. События, происходившие
как в самих Соединенных Штатах, так и на международной арене в охватываемый
данной работой период, служат, фоном, на котором более четко проступают
черты политического портрета этого президента, его роль и место в
американской и мировой истории.
Необходимо, к сожалению, констатировать, что в казахстанской
историографии коренные вопросы истории США ещё мало изучены и обобщены. Это
создавало большие трудности при написании работы и обусловило некоторую
неравномерность в изложении затронутых в работе проблем.
БОЛЕЕ ДВУХ ТЫСЯЧ МОНОГРАФИЙ ПОСВЯЩЕНО ПРЕЗИДЕНТУ АВРААМУ ЛИНКОЛЬНУ,
ЕГО ЖИЗНИ И ЧЕТЫРЕХЛЕТНЕМУ ПРЕБЫВАНИЮ В БЕЛОМ ДОМЕ. ЛИШЬ ОДНОМУ ИЗ ВСЕХ ЕГО
ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ И ПРЕЕМНИКОВ НА ЭТОМ ПОСТУ УДАЛОСЬ УДОСТОИТЬСЯ СТОЛЬ ЖЕ
ПРИСТАЛЬНОГО ВНИМАНИЯ СО СТОРОНЫ ИСТОРИКОВ, СОЦИОЛОГОВ, ПУБЛИЦИСТОВ И
ЖУРНАЛИСТОВ. ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ БЫЛ ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ — ТРИДЦАТЬ ВТОРОЙ
ПРЕЗИДЕНТ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ.
Подобно Линкольну, Франклин Рузвельт по сей день остается спорной
фигурой в американской истории. Влияние, оказанное им лично на ход развития
американского общества, на события, имевшие место при его жизни и даже
спустя много лет после его смерти, настолько серьезно и многосторонне, что,
по-видимому, и не могло сложиться единого мнения о роли, сыгранной им в
истории своей страны. Американский историк Л. Браунлоу утверждал, что все
президенты США, за исключением лишь одного, обвинялись теми или иными
авторами в деспотизме, диктаторских замашках, в стремлении использовать
предоставленную им власть в личных интересах, в ненасытной жажде власти.
Это утверждение в значительной мере соответствует действительности, но то,
что писалось о Ф. Рузвельте, можно сказать, не имеет прецедентов в
американской историко-мемуарной и политической литературе. Правда, с
течением времени страсти в значительной мере улеглись, и сейчас многие
исследователи пытаются дать более или менее объективную оценку его
деятельности и личных качеств, но в годы его президентства Рузвельта, как
правило, не рисовали полутонами. Он объявлялся либо самым великим
президентом Соединенных Штатов, либо же беспринципным оппортунистом,
введшим в заблуждение растерявшихся в результате экономического кризиса
американских избирателей. Для иллюстрации этих крайних точек зрения о
Рузвельте можно привести лишь два примера высказываний.
ДЖОИ ФЛИПП, АВТОР КНИГИ РУЗВЕЛЬТОВСКИЙ МИФ, ПИСАЛ: ФИГУРА
РУЗВЕЛЬТА, ПРЕДСТАВЛЕННАЯ НАШЕМУ НАРОДУ, ЯВЛЯЕТСЯ ФИКЦИЕЙ. НЕ БЫЛО НА СВЕТЕ
ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА, СОЧЕТАВШЕГО В СЕБЕ БЛАГОРОДСТВО, САМООТВЕРЖЕННОСТЬ,
ИСКУШЕННОСТЬ, МУДРОСТЬ И ДАЛЬНОВИДНОСТЬ С КАЧЕСТВАМИ ФИЛОСОФА, ФИЛАНТРОПА И
БОЙЦА. ЭТОТ ОБРАЗ БЫЛ СФАБРИКОВАН В ЧИСТО ПРОПАГАНДИСТСКИХ ЦЕЛЯХ И
ИСПОЛЬЗОВАЛСЯ В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ НЕСКОЛЬКИМИ ОПАСНЫМИ ГРУППАМИ ДЛЯ
ДОСТИЖЕНИЯ СВОИХ СОБСТВЕННЫХ ЗЛОВЕЩИХ ЦЕЛЕЙ[4]. ПРЕДСТАВЛЯВШИЙ
ПРОТИВОПОЛОЖНУЮ ТОЧКУ ЗРЕНИЯ АВТОР ДЖЕРАЛЬД ДЖОНСОН В КНИГЕ РУЗВЕЛЬТ:
ДИКТАТОР ИЛИ ДЕМОКРАТ? ПИСАЛ: НИКАКОЙ СОФИСТИКОЙ НЕ УДАСТСЯ ДОКАЗАТЬ, ЧТО
ФРАНКЛИН Д. РУЗВЕЛЬТ ОБЛАДАЕТ КАКИМИ-ТО СХОДНЫМИ ЧЕРТАМИ С КУЛИДЖЕМ, МАК-
КИНЛИ, ГАРРИСОНОМ, АРТУРОМ, ХЕЙСОМ, БЬЮКЕНЕ-НОМ, ФИЛЛМОРОМ, ПИРСОМ, ПОЛКОМ,
ТЕЙЛОРОМ ИЛИ МОНРО, НЕ ГОВОРЯ УЖЕ О ГАРДИНГЕ И ГРАНТЕ. ЕСЛИ УЖ ГОВОРИТЬ В
ЕГО СЛУЧАЕ О ПРЕЕМСТВЕННОСТИ, ТО ЭТО ДОЛЖНА БЫТЬ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ, СПИСОК КОТОРЫХ НАМНОГО КОРОЧЕ[5]. СТОРОННИКИ
РУЗВЕЛЬТА В СВОИХ МЕМУАРАХ И МОНОГРАФИЯХ СОЗДАЮТ ОБРАЗ ОТЦА НАЦИИ, В
ТРУДНЫЕ ДЛЯ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ ДНИ РЕШИТЕЛЬНО ВЗЯВШЕГО В СВОИ РУКИ БРАЗДЫ
ПРАВЛЕНИЯ СТРАНОЙ И СПАСШЕГО ЕЕ ОТ ГИБЕЛИ. ЕГО ПРОТИВНИКИ, СО СВОЕЙ
СТОРОНЫ, ПРОСЛЕЖИВАЮТ БУКВАЛЬНО ШАГ ЗА ШАГОМ РУЗВЕЛЬТОВСКИЕ РЕФОРМЫ В
ОБЛАСТИ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ И ЕГО ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ АКЦИИ ИП ПРИХОДЯТ К
ПРОТИВОПОЛОЖНОМУ ВЫВОДУ О ТОМ, ЧТО ДОСТИГНУТЫЕ ИМ ОТДЕЛЬНЫЕ УСПЕХИ НОСИЛИ
СЛУЧАЙНЫЙ ХАРАКТЕР.
Прежде чем говорить о том, какую роль сыграл Рузвельт в истории
Соединенных Штатов и чьи интересы, по существу, он отражал в своей
политической деятельности, уместно вспомнить слова бывшего министра труда в
рузвельтовском кабинете Фрэнсис Перкинс. Много книг будет написано о
Франклине Рузвельте, но не будет и двух книг, которые рисовали бы его
одинаково... Он был наиболее сложным из всех знакомых мне людей,— писала
эта первая в истории США женщина — член кабинета, проработавшая рядом с
Рузвельтом все двенадцать лет его пребывания на президентском посту.
Многие американские авторы монографий о Франклине Рузвельте склонны
начинать свое повествование о дне принесения им присяги на пост президента
с описания субботнего утра 4 марта 1933 г. Бросается в глаза одна
любопытная деталь — авторы порой расходятся даже в описании погоды в то
памятное для Соединенных Штатов утро. У одних авторов над Вашингтоном
светит солнце, лениво пробивающееся сквозь толщу облаков, у других—над
городом нависает затянутое тяжелыми тучами небо и беспрестанно моросит
дождь. Дело тут, конечно, не в забывчивости историков и не в неустойчивости
мартовской погоды, а в различном отношении авторов к личности Ф. Рузвельта.
В зависимости от своего отношения к Рузвельту, они стремились создать у
читателя соответственно положительные или отрицательные ассоциации со всем
периодом его президентства.
В числе робот советских историков, посвященных жизни и деятельности
президента Ф. Рузвельта, следует назвать в первую очередь монографию Н. Н.
Яковлева Франклин Рузвельт — человек и политик (М., 1969), в которой
дается объективная оценка роли и места этого государственного деятеля в
американской и мировой истории.
глава 1. Начало политической карьеры Франклина делано рузвельта на посту
президента США.
В то утро Вашингтон напоминал осажденный город. Крупные чиновники,
принадлежавшие к республиканской партии, принялись спозаранку за упаковку
чемоданов, готовясь сдать демократам столь долго принадлежавшие им
государственные посты. Город был заполнен прибывшими со всех концов страны
торжествующими демократами, которые в течение двенадцати лет томились в
ожидании дня своего триумфа и теперь не могли сдержать восторга в
предвкушении ожидавших их благ.
В Вашингтон приехали не только те, кто активно способствовал победе
Рузвельта и был вправе рассчитывать на щедрое вознаграждение. Среди
приехавших в столицу были и видные деятели демократической партии, которые
лишь с большим опозданием угадали в Рузвельте будущего президента и теперь
буквально выбивались из сил, стараясь загладить свой промах хотя бы тем,
что им удалось привезти огромные делегации из своих штатов на церемонию
торжественного вступления Рузвельта в Белый дом. Большинство из них ждало
разочарование. Новому правительству предстояло заполнить 125 тыс.
освобождаемых республиканцами государственных постов на различном уровне.
На эти посты претендовали, как минимум, 1250 тыс. демократов, принявших
деятельное участие на различных этапах кампании и на различных уровнях в
обеспечении победы Рузвельта. Следовательно, лишь один из десяти таких
претендентов мог рассчитывать на получение теплого места, остальных
девять ожидало лишь благодарственное письмо за подписью одного из
руководителей Национального комитета демократической партии или за подписью
самого президента.
А тем временем главный виновник этого переполоха готовился к самому
ответственному дню в своей жизни.
1.1. Предыстория политической карьеры.
В воспоминаниях членов семьи Рузвельта приводится любопытный эпизод,
относящийся к тем временам, когда президентом США был Гровер Кливленд.
Рассказывают, что отец Франклина как-то представил своего единственного
сына президенту. Погладив семилетнего мальчугана по голове, Кливленд
неожиданно для присутствовавших пожелал ему никогда не быть президентом
Соединенных Штатов. Странное пожелание Кливленда противоречило надеждам
матери Рузвельта.
Симпатизирующие Рузвельту авторы пишут, что его мать Сара Делано
сознательно готовила сына к политической карьере и предсказывала ему
блестящее будущее. Немало американских матерей мечтают о том, чтобы их
сыновья стали президентами, но Сара Делано была одной из немногих, чьи
надежды оправдались. Возможно, не последнюю роль в этом сыграло то, что
благодаря своему аристократическому происхождению и богатству (во всяком
случае, по американским стандартам XIX в.)[6]. Рузвельту удалось получить
хорошее по тому времени образование. Франклину было девятнадцать лет, когда
дальний родственник их семьи Теодор Рузвельт (дядя Тэд, как его называли
в домашнем кругу Рузвельтов) стал президентом Соединенных Штатов. С тех пор
блистательная политическая карьера дяди Тэда служила примером для
молодого Франклина.
1.2. Кандидат от демократической партии.
В 1920 г. кандидатура 38-летнего Ф. Рузвельта была выдвинута
демократической партией на пост вице-президента США, но на выборах, как
известно, одержали победу республиканцы. Лишь в 1928 г., после того, как он
стал губернатором штата Нью-Йорк, о Франклине Д. Рузвельте заговорили как о
возможном кандидате от демократической партии на пост президента. Позиции
Рузвельта в еще большей степени окрепли после его победы на очередных
губернаторских выборах в штате Нью-Йорк в 1930 г., когда он одержал победу
над своим республиканским соперником с преимуществом почти в три четверти
миллиона голосов. После получения окончательных результатов этих выборов
председатель демократической партии штата Нью-Йорк Джеймс Фарли заявил, что
он не видит, каким образом Рузвельту удастся избежать избрания в качестве
следующего кандидата демократов на пост президента, даже если никто не
удосужится шевельнуть пальцем, чтобы помочь ему. Дело в том, что
губернаторский пост в штате Нью-Йорк обеспечивал признание со стороны
боссов демократической партии. В 1928 г., после первой победы на
губернаторских выборах в штате Нью-Йорк, Рузвельт был признан перспективным
кан дидатом. В 1930 г., после своей второй победы на тех же выборах, он
стал ведущим кандидатом.
Впрочем, не все даже весьма опытные люди видели в Рузвельте
перспективного политического деятеля. Политический обозреватель Уолтер
Липпман, уже в 30-х годах пользовавшийся солидным авторитетом у читателей,
назвал Франклина Рузвельта приятным человеком, который очень хотел бы стать
президентом Соединенных Штатов, не обладая на то необходимыми
качествами[7]. Политические противники Рузвельта из числа республиканцев
считали его беспринципным оппортунистом. Немало противников у Рузвельта
было и в самой демократической партии. В их числе был недавний покровитель
и соратник президента, бывший губернатор штата Нью-Йорк и неудачливый
кандидат в президенты Альфред Смит, не желавший признавать растущей
популярности Рузвельта в демократической партии. Личная антипатия к
Рузвельту была основным мотивом и более поздних критических высказываний
Смита в адрес президента в годы нового курса.
Однако вернемся к 4 марта 1933 г. Когда до принятия торжественной
присяги на пост президента США оставались считанные минуты, к помосту,
ведущему на трибуну, подкатили коляску с Рузвельтом. Помост был сооружен
таким образом, что подъезд к нему был полностью скрыт от глаз
присутствовавшей на праздничной церемонии публики. Рузвельт встал с коляски
и, опираясь на руку своего старшего сына, проследовал на трибуну. Все
прошло в соответствии со строго составленным расписанием и согласно
продуманному до мелочей плану. Собравшимся перед зданием Капитолия толпам
приглашенных не удалось заметить никаких физических недостатков у своего
будущего президента.
Перед ними на трибуне стоял статный, с чуть седеющими висками
мужчина, и слова торжественной присяги, произносимые его звучным и приятным
голосом, разносились мощными репродукторами по всей площади. После
принесения присяги Рузвельт обратился к собравшимся с программной речью,
получившей с тех пор в значительной степени заслуженное признание в
качестве образца ораторского искусства.
Наступило время,—заявил Рузвельт,—чтобы сказать вам правду, всю
правду, открыто и смело. Не пристало нам также уклоняться от честной оценки
ситуации, в которой находится сегодня наша страна. Эта великая нация
выстоит, как она выстояла в прошлом, возродится и будет процветать. Поэтому
разрешите мне первым делом выразить твердую уверенность в том, что
единственным, чего нам следует опасаться, является страх, безымянный,
необъяснимый, ничем не оправданный страх, парализующий усилия, необходимые
для превращения отступления в наступление. Рузвельт заверил американцев в
наличии у страны всех необходимых возможностей для преодоления
экономического кризиса. А затем настала очередь долгожданных обещаний
нового правительства демократов. Рабочим была обещана работа,
фермерам—повышение цен на сельскохозяйственные продукты, вкладчикам
капитала— ликвидация спекуляции в ущерб другим. Всему миру была обещана
внешняя политика доброго соседа. В условиях чрезвычайной обстановки в
стране, подчеркнул Рузвельт, необходимо сосредоточение чрезвычайной
исполнительной власти в руках президента, как если бы США были бы объектом
иностранной интервенции. Он призвал американцев к войне против депрессии и
потребовал от них соблюдения жесткой дисциплины и строгого выполнения
долга[8].
1.3. Новый политический и экономический курс Рузвельта.
СТРАНА ЖДАЛА ЧУДА ОТ НОВЫХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ В ВАШИНГТОНЕ. ПРЕДВЫБОРНАЯ
КАМПАНИЯ СТАЛА ДОСТОЯНИЕМ ИСТОРИИ, И С ЕЕ ОКОНЧАНИЕМ НАЧАЛ РАССЕИВАТЬСЯ
ГИПНОТИЗМ ПРЕДВЫБОРНЫХ ЗАВЕРЕНИЙ И ОБЕЩАНИЙ. ПЕРЕД СТРАНОЙ СТОЯЛИ
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БОЛЬШИЕ И СЛОЖНЫЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ,
ТРЕБОВАВШИЕ СРОЧНОГО РЕШЕНИЯ. ПРЕЗИДЕНТ И ЕГО БЛИЖАЙШИЕ ПОМОЩНИКИ ОТДАВАЛИ
СЕБЕ ОТЧЕТ В ТОМ, ЧТО СЛОЖИВШАЯСЯ В СТРАНЕ СИТУАЦИЯ ТРЕБОВАЛА РЕШИТЕЛЬНЫХ И
ДАЛЕКО НЕ ОБЫЧНЫХ МЕР НА ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОМ УРОВНЕ. ЕЩЕ ОПЬЯНЕННЫЕ СВОИМ
УСПЕХОМ, ОНИ ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ПОНИМАЛИ, ЧТО СТРАНА ГОЛОСОВАЛА НЕ СТОЛЬКО ЗА
ОТНОСИТЕЛЬНО НЕИЗВЕСТНОГО РУЗВЕЛЬТА, СКОЛЬКО ПРОТИВ ГУВЕРА И ЧТО ЕЩЕ
ПРЕДСТОЯЛО УБЕДИТЕЛЬНО ДОКАЗАТЬ ЕЙ РАЗУМНОСТЬ ОКАЗАННОГО ДЕМОКРАТАМ
ПРЕДПОЧТЕНИЯ.
К 4 марта 1933 г., т. е. к моменту вступления Рузвельта на пост
президента США, большинство американских банков (а их в то время
насчитывалось около 19 тыс.) было закрыто. Крупнейшие нью-йоркские и
чикагские банки, еще функционировавшие в день принятия присяги новым
президентом, были накануне разорения. 5 марта 1933 г. своим первым
президентским актом Рузвельт временно закрыл все без исключения банки
страны. Спустя несколько дней созванный на чрезвычайную сессию конгресс США
принял закон, согласно которому в стране сначала возобновили свою
деятельность двенадцать федеральных резервных банков, а затем постепенно
начали открывать свои двери и частные банки, которым удалось заручиться
государственной помощью. Более 6 тыс. банков не смогли получить такой
помощи и окончательно прекратили свое существование.
Проведение серьезных экономических и социальных реформ на
правительственном уровне (а именно это и имел в виду Рузвельт, говоря о
необходимости действовать) требовало предоставления президенту практически
неограниченных полномочий и власти. С молчаливого согласия конгресса и
делового мира США, не видевших иного выхода из сложившейся ситуации, такая
власть Рузвельту была предоставлена. Да и кто бы решился возразить против
этого после того, как чуть ли не вся страна совсем недавно возмущалась
бездействием правительства Гувера? Уже в течение первых ста дней своего
пребывания у власти правительство Рузвельта продемонстрировало, что оно
намерено действовать решительно. В результате правительственных закупок
излишков у фермеров были повышены цены на сельскохозяйственные продукты.
Увеличены ассигнования на организацию общественных работ, социальное
страхование, дешевое гражданское строительство, были расширены права
профсоюзов, в целях экономии была сокращена заработная плата
государственных чиновников, были созданы трудовые лагеря, в которых были
заняты молодые безработные в возрасте 18—25 лет, и т. п. Особое место в
серии реформ, осуществленных новым правительством, отводилось отмене
сухого закона.
На первых порах правительство легализовало продажу пива, а позднее
решением конгресса была принята 21-я поправка к конституции, отменившая
сухой закон. Свободная продажа алкогольных напитков, обложенных весьма
большим федеральным налогом, обеспечила поступление в казну значительных
дополнительных средств. Так начинался комплекс государственных мер по
борьбе с чрезвычайным экономическим положением в стране, получивший позднее
известность под именем нового курса президента Рузвельта.
В 1937 г. сотрудники лондонского журнала Экономист опубликовали
книгу, в которой была предпринята попытка ответить на вопрос: что же
представлял собой новый курс Рузвельта? В заключение 143 страниц
убористого текста авторы заявили, что данный ими ответ нельзя считать
исчерпывающим. Экономист не был одинок в своем замешательстве и
неспособности дать характеристику и полное определение новому курсу. В
сотнях книг и монографий, изданных на Западе, излагаются сложные аспекты и
противоречия рузвельтовской программы возрождения нации, но практически
мало кому удалось дать более или менее исчерпывающую характеристику этой
программы, определить ее цели и подвести ее итог.
Еще меньше знали о сущности нового курса его современники и, в
частности, американские избиратели 30-х годов. Сам Рузвельт следующим
образом изложил свою программу действий в период предвыборной кампании 23
сентября 1932 г.: Наша задача заключается в настоящее время не в открытии
и эксплуатации природных ресурсов и не в обязательном производстве большего
количества товаров. Это более трезвая, менее драматичная задача управления
уже имеющимися в наличии ресурсами и заводами, попыток восстановления
иностранных рынков для нашей избыточной продукции, решения проблемы
недостаточного потребления, приведения производства в соответствие с
потреблением, более справедливого распределения богатства и продуктов,
приспособления существующих экономических организаций к народным
нуждам[9].
Американский социолог С. Райт Миллс считал, что новый курс отнюдь не
представлял собой поворотного пункта в социальном развитии страны, как его
пытались представить симпатизирующие Рузвельту историки и экономисты. Со
временем, убежденно заявляет Миллс, экономическая элита стала
контролировать и использовать в своих целях институты нового курса,
против создания которых она столь резко выступала.
Выше уже отмечалось, что ни сам Рузвельт, ни его ближайшие помощники не
имели сколько-нибудь ясного, конкретного плана действий. Новый курс
представлял собой, по сути дела, комплекс отдельных, не всегда
взаимосвязанных и чуть ли не ежедневно выдвигавшихся идей и предложений,
которые, будучи затем одобренными конгрессом, составили основу нового
курса. Сам термин новый курс, широко подхваченный национальной прессой и
разрекламированный единомышленниками Рузвельта, нес, скорее,
пропагандистскую нагрузку, став, по замыслу его авторов, своеобразной
исторической вехой между гибельным старым государственным курсом и
политикой нового правительства.
В первые же дни после своего вступления в Белый дом Рузвельт призвал
страну к проведению смелых, настойчивых экспериментов, к поискам новых
методов преодоления трудностей, Главное—пробовать что-нибудь,—
неоднократно заявлял он. Нельзя отрицать того, что некоторые из
предпринятых правительством Рузвельта в первые же месяцы шагов и принятых
конгрессом по инициативе президента законов действительно представляли
собой смелые эксперименты (особенно на фоне практически полного
самоотстранения правительства США от государственного вмешательства в
экономическую жизнь страны в предшествовавшее 1933 г. республиканское
двенадцатилетие). Но новый курс Рузвельта никогда не означал, как
пытались представить и как до сих пор пытаются представить его отдельные
политические деятели США и некоторые авторы историко-мемуарных
произведений, попытки экономического планирования и тем более шага в
сторону социализма. И. В. Сталин в беседе с английским писателем Гербертом
Уэллсом в 1934 г. сказал: Американцы хотят разделаться с кризисом на
основе частно-капиталистической деятельности, не меняя экономической базы.
Они стремятся свести к минимуму ту разруху, тот ущерб, которые причиняются
существующей экономической системой[10].
Реформы, проведенные в жизнь по инициативе Рузвельта, были направлены в
первую очередь на спасение капиталистической системы. Буржуазно-либеральные
круги Соединенных Штатов видели в новом курсе президента прежде всего
попытку оздоровления существующей системы и установления некой социальной
гармонии. Сам Рузвельт, разъясняя основную цель нового курса, говорил
Уильяму Рандольфу Херсту: Я борюсь с коммунизмом... Я хочу спасти нашу
систему, капиталистическую систему. В 1936 г. в одном из своих выступлений
Рузвельт повторял, что его правительство сознательно взяло на себя
ответственность за спасение бизнеса, за спасение американской системы
частного предпринимательства и экономической демократии.
Что же конкретно делалось правительством Рузвельта во имя этой цели? В
1933 и 1934 гг. область осуществленных реформ ограничивалась в основном
экономикой, требовавшей особого внимания со стороны нового правительства. В
1935 г. были осуществлены реформы в области труда, социального обеспечения,
налогообложения, банковского дела и т. д. В 1937 г. были проведены в жизнь
реформы в области гражданского строительства, а в 1938 г.— в области
заработной платы и трудового законодательства. Несмотря на такой широкий
диапазон реформ в области труда и социального обеспечения, новый курс не
ставил своей целью коренным образом изменить условия, приведшие к
бедственному положению трудящихся масс США. Рузвельтовская администрация
неоднократно подчеркивала свою озабоченность тяжелым положением той самой
трети американского населения (по весьма оптимистичным подсчетам), которой
негде было жить, не во что было одеться и нечем было питаться. Но не эти
бедняки были основными получателями государственной помощи. Руководство
демократической партии делало основную ставку на ту часть населения,
которая могла представить реальную силу в решении исхода межпартийной
борьбы за власть в стране, т. е. на мелкую и среднюю буржуазию, так
называемого среднего американца. Буржуазные либералы исключали из сферы
своего интереса и забот и негров. Ряд принятых при Рузвельте законов по-
прежнему предусматривал две шкалы заработной платы, - для белых и для
негров. С большим трудом, да и то после того, как началась вторая мировая
война, американским неграм удалось добиться отмены расовой дискриминации в
оборонной промышленности. Совершенно неоправданно в этой связи утверждение
уже упоминавшегося автора книги Рузвельт: диктатор или демократ Джеральда
Джонсона, что новый курс был явно прорабочим.
Американский историк Ричард Хофштадтер с гораздо большим основанием
писал: Хотя он (Рузвельт) использовал много новых, возможно рискованных,
средств для достижения цели, он избегал доставлять серьезное беспокойство
представителям капитала. К примеру, он не воспользовался легкой
возможностью разрешить банковский кризис с помощью национализации, а вместо
этого избрал курс настолько ортодоксальный, что заслужил одобрение Гувера.
Основные принципы его политики в отношении промышленности и сельского
хозяйства строились на основе моделей, предложенных группами крупных
предпринимателей. Да, он провел ряд мер по выплате пособий и проведению
реформ, но в основном такого рода, которые были бы необходимыми любым
разумным консерватором. Правда, он всколыхнул массы несколькими острыми
замечаниями в адрес менял, но он был достаточно осторожен, чтобы
уточнить, что таковых среди бизнесменов меньшинство. Ведь не он, Рузвельт,
а ужасные страдания, вызванные депрессией, явились причиной массового
недовольства, и любой искушенный человек должен был бы знать, что в такое
время несколько слов, направленных против зловредных богачей, необходимы
для создания благоприятного впечатления о политическом деятеле[11].
Многие представители либеральной буржуазии, в том числе и те, кто стоял
у самих истоков нового курса, понимали ограниченность, половинчатость
осуществляемых правительством реформ. Мы являемся детьми переходного
периода,— признавал министр сельского хозяйства в правительстве Рузвельта
Генри Уоллес.- Мы покинули Египет, но еще не достигли земли обетованной.
Рузвельт и его ближайшее окружение были убеждены в том, что
неосторожная государственная политика в отношении могущественных
представителей большого бизнеса может привести к нежелательным
последствиям для экономики страны. Хотя в эти годы и было возбуждено
несколько судебных дел против крупных трестов и даже были вынесены решения
об их официальной ликвидации, а также были созданы государственные
учреждения по контролю за деятельностью существующих трестов, все эти меры,
как показало дальнейшее развитие событий, не оказали серьезного
сдерживающего влияния на рост и процветание американских монополий.
И тем не менее новый курс Рузвельта, сам президент и его ближайшие
советники уже спустя короткое время стали объектом небывалой по своим
масштабам и применявшимся средствам враждебной критики со стороны
представителей крупного монополистического капитала Америки. Отражая точку
зрения именно этих кругов, уже упоминавшийся Джон Флинн писал: Основной
темой нового курса г-на Рузвельта являлась война против бизнеса. Это была
Священная война. Рузвельту и окружавшим его людям доставляло удовольствие
рисовать бизнес зловещим, а прибыль преступной. Национальный комитет
республиканской партии с претензией на убийственный сарказм заявлял, что
этот бедный ягненок (имея в виду Рузвельта. - Э. И.) не осознает, что его
фантастическая планируемая экономика... ведет прямым путем к уничтожению
капиталистической системы... Сталин, там в России, понимает это и приказал
своим приверженцам в Соединенных Штатах поддерживать Рузвельта.
Антирузвельтовская кампания, без всякого сомнения, находила весьма
значительную аудиторию в стране, особенно среди консервативно настроенных
имущих слоев населения, но основная часть рядовых американцев продолжала
видеть в Рузвельте человека, искренне пытавшегося оздоровить экономику
Соединенных Штатов, покончить с нездоровыми явлениями во внутренней жизни и
найти ответ на беспокоившие американскую общественность вопросы.
Существенную роль в этом сыграли найденные новым правительством необычные
доселе формы общения с массами. Дело в том, что одновременно с первыми
конкретными мерами по упорядочению экономической жизни страны Ф. Рузвельт
ввел практику непосредственного обращения к рядовым американцам и
разъяснения им предпринимаемых правительством мер. 12 марта 1933 г., т. е.
через неделю после своего вступления на пост президента США, Рузвельт
выступил перед американскими радиослушателями со своей первой беседой у
камина, в которой простым и доходчивым языком рассказал о предпринимаемых
его правительством шагах, первоочередных задачах и планах на ближайшее
будущее. Это обращение президента сыграло положительную роль и полностью
оправдало возлагавшиеся на него надежды. У рядового американского
избирателя сложилось впечатление, что правительство и президент советуются
с ним, косвенным образом привлекая к участию в решении его собственной
судьбы. Искренность задушевных бесед президента явно контрастировала с
набившими всем оскомину беспочвенными заверениями Гувера о скором
разрешении всех проблем. Рузвельт, по утверждению одного из директоров
американской радиокомпании, обладал исключительно важным качеством—идеально
искренним тоном. Когда Рузвельт обращался к аудитории со словами друзья
мои, невозможно было ему не верить.
Одновременно с введением новой формы общения с массами Рузвельт привнес
нечто новое и в отношения между Белым домом и прессой. Его предшественник
Гувер, никогда не отличавшийся ни красноречием, ни находчивостью, продолжал
практику Гардинга и Кулиджа, заключавшуюся в созыве периодических пресс-
конференций с ответом на заблаговременно представляемые ему в письменном
виде вопросы. По мере того как экономическая обстановка в стране
обострялась, Гувер все чаще пытался уходить от организации пресс-
конференций, а в ходе тех, которые все-таки проводились, уклонялся от
ответов на наиболее щекотливые вопросы. Рузвельту же удалось на этом этапе
превратить большую часть прессы в действенный инструмент пропаганды своего
курса, хотя бы даже в силу того, что он не пытался уходить от обсуждения
серьезных тем. Более того, уже на своей первой пресс-конференции Рузвельт
заявил собравшимся корреспондентам, что они могут задавать ему любые
вопросы без предварительного уведомления его о их содержании, чем привлек к
себе внимание даже враждебно настроенной прессы. Большое впечатление на
журналистов производили свободная форма общения президента с ними, его
чувство юмора и то, что многих из них президент называл по имени чуть ли не
с первой пресс-конференции. Нередко практиковались пресс-конференции на
лоне природы в президентской резиденции в Гайд-парке, где обсуждение
серьезных проблем принимало форму дружеских пикников, способствовавших
росту популярности самого президента и организуемых им встреч с прессой.
Президентские пресс-конференции собирали до двухсот представителей
большинства периодических изданий Америки, способствуя тем самым широкому
освещению в прессе позиций правительства по вопросам, беспокоившим страну.
Поведение Рузвельта уже в период президентской предвыборной кампании
свидетельствовало о незаурядной личности этого человека, хорошо
разбиравшегося во всех тонкостях политической игры и в психологии рядового
избирателя. Обращал на себя внимание тот факт, что в своих речах,
выступлениях и заявлениях Рузвельт уже с первого дня своего пребывания в
Белом доме избегал упоминания своей принадлежности к демократической
партии, подчеркивая тем самым общенациональный характер своей администрации
и необходимость национального единства, независимо от партийной
принадлежности, перед лицом сложных проблем, стоявших перед Соединенными
Штатами. Он взял на себя роль отца нации, внепартийного лидера,
общенародного президента,— отмечал один из американских историков[12].
Президент отказывался от участия в традиционных мероприятиях
демократической партии. Нашим сильнейшим утверждением в этот год
действий,— заявлял он,— является то, что программа возрождения и
реконструкции осуществляется мужчинами и женщинами, принадлежащими ко всем
партиям, и то, что я неоднократно обращался как к республиканцам, так и к
демократам с призывом выполнить их долг[13]. Доказательством
внепартийности президента и правительства в чрезвычайных условиях должно
было служить и привлечение трех видных деятелей республиканской партии в
качестве членов кабинета Рузвельта. Эти республиканцы — министр сельского
xозяйства Генри Уоллес, министр внутренних дел Гарольд Икас и министр
финансов Уильям Вудин — стали ближайшими помощниками Рузвельта и активными
проводниками внутриполитического и внешнеполитического курса правительства
демократов.
гЛАВА 2. Борьба за власть и политические
реформы.
Новый курс президента Рузвельта не ограничивался реформами,
имевшими сугубо внутреннее экономическое значение. Не менее серьезные
проблемы стояли перед американским правительством и в области международной
политики. Экономический кризис 1929—1933 гг. затронул в той или иной
степени все капиталистические страны. Наиболее серьезным последствием этого
кризиса было обострение борьбы между ведущими империалистическими державами
за рынки сбыта товарной продукции, за источники сырья и сферы прибыльного
вложения капитала.
2.1. Инициативы США в области внешней политики. Признание СССР.
Две крупные империалистические державы — Япония на Дальнем Востоке и
Германия на Европейском континенте—не делали секрета из того, что их целью
был новый передел мира в соответствии с их собственными политическими,
военными и экономическими интересами. Япония к этому времени уже вторглась
в Китай и оккупировала часть его территории. Этот шаг японских милитаристов
укрепил руководящие круги США в убеждении, что рано или поздно американским
и японским интересам суждено будет столкнуться на Дальнем Востоке. В
условиях этой сложной и потенциально взрывоопасной международной обстановки
правительство Рузвельта пришло к выводу о необходимости укрепления своих
позиций в этом районе мира.
Наиболее серьезной инициативой нового правительства США в области
внешней политики было решение об установлении дипломатических отношений с
Советским Союзом. Игнорируя неоднократно проявлявшуюся Советским
правительством готовность вступить в переговоры об установлении
дипломатических отношений между двумя государствами, сменявшие друг друга
правительства Соединенных Штатов в течение 16 лет после Великой Октябрьской
социалистической революции не признавали Советского государства и
продолжали считать Временное правительство Керенского единственным
законным правительством России. Еще в августе 1931 г. бывший в то время
президентом США Герберт Гувер в своем интервью корреспонденту газеты Сан-
Франциско ныос заявлял: Сказать по правде, цель моей жизни состоит в том,
чтобы уничтожить Советский Союз. Позицию Гувера разделяли представители
реакционных кругов США и так называемые американские изоляционисты.
Но, несмотря на яростное сопротивление этих кругов, в стране ширилось и
постепенно приобретало действительно национальные масштабы движение за
признание Советского Союза. За установление дипломатических отношений с
СССР выступали многие влиятельные члены конгресса и деловые круги США,
заинтересованные в развитии торговых отношений между обоими государствами.
В 1929 г. американский буржуазно-либеральный еженедельник Нью рипаблик
писал: Мы подозреваем, что истинной причиной того, что США не удавалось в
прошлом признать Советскую Россию, был страх умственно ограниченных
политических деятелей, бизнесменов и профсоюзных лидеров перед мыслью, что
успех большевизма будет означать гибель системы частного капитализма в
Соединенных Штатах.
Было бы неправильным утверждать, что именно Рузвельту принадлежит
инициатива дипломатического признания Советского Союза. Еще в апреле 1932
г., т.е. до того, как Рузвельт стал официальным кандидатом демократической
партии на пост президента, на рае--смотрение Комиссии по иностранным делам
американского сената была внесена резолюция, предлагавшая установить
дипломатические отношения с СССР Будучи трезвым и дальновидным политиком,
Рузвельт довольно быстро определил свое отношение к этому вопросу, исходя
при этом в первую очередь из военно политических и экономических интересов
Соединенных Штатов. Став кандидатом демократов, Рузвельт в беседе с одним
из американских специалистов, работавших в СССР, заявил, что если кто-либо
хочет вести дело с людьми, то он должен впустить их через переднюю дверь.
Будущий президент, по словам того же американского специалиста, сказал
далее, что, по его мнению, Россия станет в будущем огромным рынком и что
если бы он Пыл избран президентом, он бы провел с Советами переговоры с
целью установления торговых связей, признания и т. д.[14].
После прихода Рузвельта в Белый дом требования американской
общественности, а также трезво оценивавших международную обстановку
представителей политических и деловых кругов США об установлении
дипломатических отношений с СССР еще более усилились. В октябре 1933 г. в
результате опроса, проведенного среди редакторов более 1100 американских
газет, выяснилось, что 63% из них выступают за установление дипломатических
отношений с Советским Союзом. В ноябре 1933 г. еженедельник Нэйшн
перепечатал без каких-либо сокращений свою статью, опубликованную в январе
1919 г., в годы президентства В. Вильсона, сопроводив ее следующим
комментарием: С того, времени, когда эта редакционная статья была впервые
опубликована, в Белом доме сменилось пять президентов. Россия вышла из
многолетней гражданской войны, голода, иностранной интервенции и
экономической разрухи, обладая одним из наиболее прочных на Европейском
континенте правительством и репутацией государства с выносливостью и
способностью к восстановлению сил, вызывающей зависть у всего мира. Все
крупные державы, за исключением Соединенных Штатов, уже давно признали
Советское правительство и вступили с ним в деловые отношения. Неделей
позже в том же журнале была опубликована карикатура, весьма примечательная
для характеристики сложившейся к тому периоду расстановки сил в стране. На
этой карикатуре Россия была изображена сидящим в кресла бородатым мужиком.
Возле кресла стояла американская и пресса в образе раскормленной матроны,
которой американский бизнес шептал на ухо, скосив глаза на Россию:
Будь к нему добра, дорогая.
У реалистически мыслящих представителей делового мира США были все
основания быть заинтересованными в развитии торгово-экономических связей с
Советским государством. В июне 1933 г. глава советской делегации на
международной экономической конференции в Лондоне М. М. Литвинов заявил,
что правительство Советского Союза готово разместить за границей заказы на
сумму примерно в 1 млрд. долл. Это заявление представителя СССР,
естественно, не было оставлено без внимания деловыми кругами, описавшимися,
что эти заказы будут размещены в других странах, тогда как сами Соединенные
Штаты испытывали острую нужду во внешних рынках для сбыта своей
промышленной продукции. Отражая позицию этих американских кругов, уже
упоминавшийся еженедельник Нэйшн настойчиво подчеркивал разумность
скорейшего признания СССР. Автор статьи, в частности, писал: Я убежден,
что Советское правительство хочет и может закупить в 1934 г. американские
товары по крайней мере на 100 млн. долл. Большую часть этих товаров будет
составлять техническое оборудование, необходимое для восстановления
железных дорог, а также другие виды оборудования, хлопок, скот, медь и
кубинский сахар. Опыт убедил многих людей — а если кое-кого опыт не убедил,
то не убедят их и мои аргументы,— что Советское правительство аккуратно,
охотно и в оговоренный срок оплачивает свои счета. Полагают, что СССР
помимо своего экспорта располагает ежегодным фондом в размере около 120
миллионов долларов, из которого он покрывает свои обязательства за рубежом.
У Москвы есть план, и она не будет закупать, если у нее не будет
уверенности в том, что она сможет заплатить. Чем долгосрочнее кредиты и чем
лучше условия, тем больше Москва будет закупать.
Перспектива установки дипломатических отношений с СССР нашла поддержку
у тех представителей руководящих кругов и сил, которые увидели в
агрессивных акциях японского правительства на Дальнем Востоке угрозу
американским интересам и пришли к выводу, что нормализация отношений с СССР
улучшит позиции их страны в том районе мира. Один из впоследствии близких
помощников президента Рузвельта, Чарльз Болэн, ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Введение
ГЛАВА 1. Начало политической карьеры Франклина делано рузвельта на посту
президента США.
1.1. Предыстория политической карьеры.
1.2. Кандидат от демократической партии.
1.3. Новый политический и экономический курс Рузвельта.
Глава 2. Борьба за власть и политические реформы.
2.1. Инициативы США в области внешней политики. Признание СССР.
2.2. Борьба с оппозицией.
ГЛАВА 3. Вторая мировая война и политика рузвельта.
3.1. Позиция Рузвельта во второй мировой войне.
3.2. Третий срок Франклина делано Рузвельта.
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
В нашу эпоху, по мере того как мир уходит от военных конфронтации,
соперничество переносится из военной области в политическую и экономическую
сферы. Мы надеемся, что эта тенденция станет доминирующей и будет всеми
силами и средствами способствовать становлению мира и развитию
добрососедства.[1]. Эти слова, как нельзя точнее определяют современный
момент политики нашей страны. Поэтому нам необходимо знать политическую
историю чтобы сохранить этот мир.
Франклин Делано Рузвельт управлял политикой США во время второй
мировой войны. Даже сегодня, в конце двадцатого столетия, после полученных
уроков Второй мировой войны и холодной войны, не снята угроза раскола мира
на блоки и союзы.[2].
В этой работе сделана попытка рассмотреть главные события
американской истории времен Рузвельта. В центре внимания исследования —
роль Рузвельта в международной дипломатии, которая определяется внутренней
и внешней политикой американских монополий.
Проблемы новейшей истории США представляют значительный интерес.
Перед нами наиболее развитая и сильная в мире страна и, естественно,
занимаемое ею положение оказывало влияние на ход событий во многих других
государствах. Понимание специфики современной американской истории
позволяет оценить в должной перспективе многое совершающееся на наших
глазах. Вот почему безусловный приоритет в работе по обеспечению
безопасности принадлежит нашей внешнеполитической деятельности и
формированию плотной ткани взаимовыгодных отношений Казахстана с его
соседями и ведущими странами мира.[3].
При написании настоящей работы ставилось целью создать политический
портрет Рузвельта, и как его личность повлияла на новейшую историю США.
Вышедшие в свет, труды советских историков Г. А. Арбатова, А. Громыко, А.
В. Ефимова, В. С. Зорина, Л. И. Зубока, Р. Ф. Иванова, Н. Н. Иноземцева, Б.
И. Марушкина, Ю. М. Мельникова, Г. Н. Севостьянова, Н. В. Сивачева, Е. Ф.
Язькова, Н. Н. Яковлева могут полностью охарактеризовать США этого периода.
Штатах ежегодно издается значительное число монографий видных
американских историков и социологов, содержащих анализ деятельности
американских президентов, особенностей подхода их администраций к решению
стоявших перед ними внутриполитических и внешнеполитических проблем,
индивидуальных особенностей их личности. Администрациям президентов США XX
в. посвящали свои труды отец и сын А. М. Шлезингеры, Г. Агар, Р. Тагуэлл,
Р. Хофштадтер, К. Росситер, У. Бинкли, Г. Хоулэнд, Ч. Э. Мэрриэм, Дж. Д.
Барбер, Д. Л. Дюмонд, Л. Генри, А. С. Линк, Г. Фолкнер, Р. Киркендолл, Г.
Фэр-ли, Л. Браунлоу, Э. Дж. Хьюз, Дж. Берне, Д. Броган, М. Кан-лифф, У. С.
Уайт, К. Филлипс, Р. Ровере, Т. Бэйли, Д. Халберстам, Т. Соренсен, С.
Уоррен, Т. Уайт и многие другие американские авторы.
Работа ограничена изложением материала, относящегося непосредственно
к событиям, связанным с появлением на американской политической арене
тридцать второго президента США, с его пребыванием на посту высшего
административного лица крупнейшей капиталистической державы мира и
обстоятельствами, при которых он покинули Белый дом. События, происходившие
как в самих Соединенных Штатах, так и на международной арене в охватываемый
данной работой период, служат, фоном, на котором более четко проступают
черты политического портрета этого президента, его роль и место в
американской и мировой истории.
Необходимо, к сожалению, констатировать, что в казахстанской
историографии коренные вопросы истории США ещё мало изучены и обобщены. Это
создавало большие трудности при написании работы и обусловило некоторую
неравномерность в изложении затронутых в работе проблем.
БОЛЕЕ ДВУХ ТЫСЯЧ МОНОГРАФИЙ ПОСВЯЩЕНО ПРЕЗИДЕНТУ АВРААМУ ЛИНКОЛЬНУ,
ЕГО ЖИЗНИ И ЧЕТЫРЕХЛЕТНЕМУ ПРЕБЫВАНИЮ В БЕЛОМ ДОМЕ. ЛИШЬ ОДНОМУ ИЗ ВСЕХ ЕГО
ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ И ПРЕЕМНИКОВ НА ЭТОМ ПОСТУ УДАЛОСЬ УДОСТОИТЬСЯ СТОЛЬ ЖЕ
ПРИСТАЛЬНОГО ВНИМАНИЯ СО СТОРОНЫ ИСТОРИКОВ, СОЦИОЛОГОВ, ПУБЛИЦИСТОВ И
ЖУРНАЛИСТОВ. ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ БЫЛ ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ — ТРИДЦАТЬ ВТОРОЙ
ПРЕЗИДЕНТ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ.
Подобно Линкольну, Франклин Рузвельт по сей день остается спорной
фигурой в американской истории. Влияние, оказанное им лично на ход развития
американского общества, на события, имевшие место при его жизни и даже
спустя много лет после его смерти, настолько серьезно и многосторонне, что,
по-видимому, и не могло сложиться единого мнения о роли, сыгранной им в
истории своей страны. Американский историк Л. Браунлоу утверждал, что все
президенты США, за исключением лишь одного, обвинялись теми или иными
авторами в деспотизме, диктаторских замашках, в стремлении использовать
предоставленную им власть в личных интересах, в ненасытной жажде власти.
Это утверждение в значительной мере соответствует действительности, но то,
что писалось о Ф. Рузвельте, можно сказать, не имеет прецедентов в
американской историко-мемуарной и политической литературе. Правда, с
течением времени страсти в значительной мере улеглись, и сейчас многие
исследователи пытаются дать более или менее объективную оценку его
деятельности и личных качеств, но в годы его президентства Рузвельта, как
правило, не рисовали полутонами. Он объявлялся либо самым великим
президентом Соединенных Штатов, либо же беспринципным оппортунистом,
введшим в заблуждение растерявшихся в результате экономического кризиса
американских избирателей. Для иллюстрации этих крайних точек зрения о
Рузвельте можно привести лишь два примера высказываний.
ДЖОИ ФЛИПП, АВТОР КНИГИ РУЗВЕЛЬТОВСКИЙ МИФ, ПИСАЛ: ФИГУРА
РУЗВЕЛЬТА, ПРЕДСТАВЛЕННАЯ НАШЕМУ НАРОДУ, ЯВЛЯЕТСЯ ФИКЦИЕЙ. НЕ БЫЛО НА СВЕТЕ
ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА, СОЧЕТАВШЕГО В СЕБЕ БЛАГОРОДСТВО, САМООТВЕРЖЕННОСТЬ,
ИСКУШЕННОСТЬ, МУДРОСТЬ И ДАЛЬНОВИДНОСТЬ С КАЧЕСТВАМИ ФИЛОСОФА, ФИЛАНТРОПА И
БОЙЦА. ЭТОТ ОБРАЗ БЫЛ СФАБРИКОВАН В ЧИСТО ПРОПАГАНДИСТСКИХ ЦЕЛЯХ И
ИСПОЛЬЗОВАЛСЯ В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ НЕСКОЛЬКИМИ ОПАСНЫМИ ГРУППАМИ ДЛЯ
ДОСТИЖЕНИЯ СВОИХ СОБСТВЕННЫХ ЗЛОВЕЩИХ ЦЕЛЕЙ[4]. ПРЕДСТАВЛЯВШИЙ
ПРОТИВОПОЛОЖНУЮ ТОЧКУ ЗРЕНИЯ АВТОР ДЖЕРАЛЬД ДЖОНСОН В КНИГЕ РУЗВЕЛЬТ:
ДИКТАТОР ИЛИ ДЕМОКРАТ? ПИСАЛ: НИКАКОЙ СОФИСТИКОЙ НЕ УДАСТСЯ ДОКАЗАТЬ, ЧТО
ФРАНКЛИН Д. РУЗВЕЛЬТ ОБЛАДАЕТ КАКИМИ-ТО СХОДНЫМИ ЧЕРТАМИ С КУЛИДЖЕМ, МАК-
КИНЛИ, ГАРРИСОНОМ, АРТУРОМ, ХЕЙСОМ, БЬЮКЕНЕ-НОМ, ФИЛЛМОРОМ, ПИРСОМ, ПОЛКОМ,
ТЕЙЛОРОМ ИЛИ МОНРО, НЕ ГОВОРЯ УЖЕ О ГАРДИНГЕ И ГРАНТЕ. ЕСЛИ УЖ ГОВОРИТЬ В
ЕГО СЛУЧАЕ О ПРЕЕМСТВЕННОСТИ, ТО ЭТО ДОЛЖНА БЫТЬ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ, СПИСОК КОТОРЫХ НАМНОГО КОРОЧЕ[5]. СТОРОННИКИ
РУЗВЕЛЬТА В СВОИХ МЕМУАРАХ И МОНОГРАФИЯХ СОЗДАЮТ ОБРАЗ ОТЦА НАЦИИ, В
ТРУДНЫЕ ДЛЯ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ ДНИ РЕШИТЕЛЬНО ВЗЯВШЕГО В СВОИ РУКИ БРАЗДЫ
ПРАВЛЕНИЯ СТРАНОЙ И СПАСШЕГО ЕЕ ОТ ГИБЕЛИ. ЕГО ПРОТИВНИКИ, СО СВОЕЙ
СТОРОНЫ, ПРОСЛЕЖИВАЮТ БУКВАЛЬНО ШАГ ЗА ШАГОМ РУЗВЕЛЬТОВСКИЕ РЕФОРМЫ В
ОБЛАСТИ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ И ЕГО ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ АКЦИИ ИП ПРИХОДЯТ К
ПРОТИВОПОЛОЖНОМУ ВЫВОДУ О ТОМ, ЧТО ДОСТИГНУТЫЕ ИМ ОТДЕЛЬНЫЕ УСПЕХИ НОСИЛИ
СЛУЧАЙНЫЙ ХАРАКТЕР.
Прежде чем говорить о том, какую роль сыграл Рузвельт в истории
Соединенных Штатов и чьи интересы, по существу, он отражал в своей
политической деятельности, уместно вспомнить слова бывшего министра труда в
рузвельтовском кабинете Фрэнсис Перкинс. Много книг будет написано о
Франклине Рузвельте, но не будет и двух книг, которые рисовали бы его
одинаково... Он был наиболее сложным из всех знакомых мне людей,— писала
эта первая в истории США женщина — член кабинета, проработавшая рядом с
Рузвельтом все двенадцать лет его пребывания на президентском посту.
Многие американские авторы монографий о Франклине Рузвельте склонны
начинать свое повествование о дне принесения им присяги на пост президента
с описания субботнего утра 4 марта 1933 г. Бросается в глаза одна
любопытная деталь — авторы порой расходятся даже в описании погоды в то
памятное для Соединенных Штатов утро. У одних авторов над Вашингтоном
светит солнце, лениво пробивающееся сквозь толщу облаков, у других—над
городом нависает затянутое тяжелыми тучами небо и беспрестанно моросит
дождь. Дело тут, конечно, не в забывчивости историков и не в неустойчивости
мартовской погоды, а в различном отношении авторов к личности Ф. Рузвельта.
В зависимости от своего отношения к Рузвельту, они стремились создать у
читателя соответственно положительные или отрицательные ассоциации со всем
периодом его президентства.
В числе робот советских историков, посвященных жизни и деятельности
президента Ф. Рузвельта, следует назвать в первую очередь монографию Н. Н.
Яковлева Франклин Рузвельт — человек и политик (М., 1969), в которой
дается объективная оценка роли и места этого государственного деятеля в
американской и мировой истории.
глава 1. Начало политической карьеры Франклина делано рузвельта на посту
президента США.
В то утро Вашингтон напоминал осажденный город. Крупные чиновники,
принадлежавшие к республиканской партии, принялись спозаранку за упаковку
чемоданов, готовясь сдать демократам столь долго принадлежавшие им
государственные посты. Город был заполнен прибывшими со всех концов страны
торжествующими демократами, которые в течение двенадцати лет томились в
ожидании дня своего триумфа и теперь не могли сдержать восторга в
предвкушении ожидавших их благ.
В Вашингтон приехали не только те, кто активно способствовал победе
Рузвельта и был вправе рассчитывать на щедрое вознаграждение. Среди
приехавших в столицу были и видные деятели демократической партии, которые
лишь с большим опозданием угадали в Рузвельте будущего президента и теперь
буквально выбивались из сил, стараясь загладить свой промах хотя бы тем,
что им удалось привезти огромные делегации из своих штатов на церемонию
торжественного вступления Рузвельта в Белый дом. Большинство из них ждало
разочарование. Новому правительству предстояло заполнить 125 тыс.
освобождаемых республиканцами государственных постов на различном уровне.
На эти посты претендовали, как минимум, 1250 тыс. демократов, принявших
деятельное участие на различных этапах кампании и на различных уровнях в
обеспечении победы Рузвельта. Следовательно, лишь один из десяти таких
претендентов мог рассчитывать на получение теплого места, остальных
девять ожидало лишь благодарственное письмо за подписью одного из
руководителей Национального комитета демократической партии или за подписью
самого президента.
А тем временем главный виновник этого переполоха готовился к самому
ответственному дню в своей жизни.
1.1. Предыстория политической карьеры.
В воспоминаниях членов семьи Рузвельта приводится любопытный эпизод,
относящийся к тем временам, когда президентом США был Гровер Кливленд.
Рассказывают, что отец Франклина как-то представил своего единственного
сына президенту. Погладив семилетнего мальчугана по голове, Кливленд
неожиданно для присутствовавших пожелал ему никогда не быть президентом
Соединенных Штатов. Странное пожелание Кливленда противоречило надеждам
матери Рузвельта.
Симпатизирующие Рузвельту авторы пишут, что его мать Сара Делано
сознательно готовила сына к политической карьере и предсказывала ему
блестящее будущее. Немало американских матерей мечтают о том, чтобы их
сыновья стали президентами, но Сара Делано была одной из немногих, чьи
надежды оправдались. Возможно, не последнюю роль в этом сыграло то, что
благодаря своему аристократическому происхождению и богатству (во всяком
случае, по американским стандартам XIX в.)[6]. Рузвельту удалось получить
хорошее по тому времени образование. Франклину было девятнадцать лет, когда
дальний родственник их семьи Теодор Рузвельт (дядя Тэд, как его называли
в домашнем кругу Рузвельтов) стал президентом Соединенных Штатов. С тех пор
блистательная политическая карьера дяди Тэда служила примером для
молодого Франклина.
1.2. Кандидат от демократической партии.
В 1920 г. кандидатура 38-летнего Ф. Рузвельта была выдвинута
демократической партией на пост вице-президента США, но на выборах, как
известно, одержали победу республиканцы. Лишь в 1928 г., после того, как он
стал губернатором штата Нью-Йорк, о Франклине Д. Рузвельте заговорили как о
возможном кандидате от демократической партии на пост президента. Позиции
Рузвельта в еще большей степени окрепли после его победы на очередных
губернаторских выборах в штате Нью-Йорк в 1930 г., когда он одержал победу
над своим республиканским соперником с преимуществом почти в три четверти
миллиона голосов. После получения окончательных результатов этих выборов
председатель демократической партии штата Нью-Йорк Джеймс Фарли заявил, что
он не видит, каким образом Рузвельту удастся избежать избрания в качестве
следующего кандидата демократов на пост президента, даже если никто не
удосужится шевельнуть пальцем, чтобы помочь ему. Дело в том, что
губернаторский пост в штате Нью-Йорк обеспечивал признание со стороны
боссов демократической партии. В 1928 г., после первой победы на
губернаторских выборах в штате Нью-Йорк, Рузвельт был признан перспективным
кан дидатом. В 1930 г., после своей второй победы на тех же выборах, он
стал ведущим кандидатом.
Впрочем, не все даже весьма опытные люди видели в Рузвельте
перспективного политического деятеля. Политический обозреватель Уолтер
Липпман, уже в 30-х годах пользовавшийся солидным авторитетом у читателей,
назвал Франклина Рузвельта приятным человеком, который очень хотел бы стать
президентом Соединенных Штатов, не обладая на то необходимыми
качествами[7]. Политические противники Рузвельта из числа республиканцев
считали его беспринципным оппортунистом. Немало противников у Рузвельта
было и в самой демократической партии. В их числе был недавний покровитель
и соратник президента, бывший губернатор штата Нью-Йорк и неудачливый
кандидат в президенты Альфред Смит, не желавший признавать растущей
популярности Рузвельта в демократической партии. Личная антипатия к
Рузвельту была основным мотивом и более поздних критических высказываний
Смита в адрес президента в годы нового курса.
Однако вернемся к 4 марта 1933 г. Когда до принятия торжественной
присяги на пост президента США оставались считанные минуты, к помосту,
ведущему на трибуну, подкатили коляску с Рузвельтом. Помост был сооружен
таким образом, что подъезд к нему был полностью скрыт от глаз
присутствовавшей на праздничной церемонии публики. Рузвельт встал с коляски
и, опираясь на руку своего старшего сына, проследовал на трибуну. Все
прошло в соответствии со строго составленным расписанием и согласно
продуманному до мелочей плану. Собравшимся перед зданием Капитолия толпам
приглашенных не удалось заметить никаких физических недостатков у своего
будущего президента.
Перед ними на трибуне стоял статный, с чуть седеющими висками
мужчина, и слова торжественной присяги, произносимые его звучным и приятным
голосом, разносились мощными репродукторами по всей площади. После
принесения присяги Рузвельт обратился к собравшимся с программной речью,
получившей с тех пор в значительной степени заслуженное признание в
качестве образца ораторского искусства.
Наступило время,—заявил Рузвельт,—чтобы сказать вам правду, всю
правду, открыто и смело. Не пристало нам также уклоняться от честной оценки
ситуации, в которой находится сегодня наша страна. Эта великая нация
выстоит, как она выстояла в прошлом, возродится и будет процветать. Поэтому
разрешите мне первым делом выразить твердую уверенность в том, что
единственным, чего нам следует опасаться, является страх, безымянный,
необъяснимый, ничем не оправданный страх, парализующий усилия, необходимые
для превращения отступления в наступление. Рузвельт заверил американцев в
наличии у страны всех необходимых возможностей для преодоления
экономического кризиса. А затем настала очередь долгожданных обещаний
нового правительства демократов. Рабочим была обещана работа,
фермерам—повышение цен на сельскохозяйственные продукты, вкладчикам
капитала— ликвидация спекуляции в ущерб другим. Всему миру была обещана
внешняя политика доброго соседа. В условиях чрезвычайной обстановки в
стране, подчеркнул Рузвельт, необходимо сосредоточение чрезвычайной
исполнительной власти в руках президента, как если бы США были бы объектом
иностранной интервенции. Он призвал американцев к войне против депрессии и
потребовал от них соблюдения жесткой дисциплины и строгого выполнения
долга[8].
1.3. Новый политический и экономический курс Рузвельта.
СТРАНА ЖДАЛА ЧУДА ОТ НОВЫХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ В ВАШИНГТОНЕ. ПРЕДВЫБОРНАЯ
КАМПАНИЯ СТАЛА ДОСТОЯНИЕМ ИСТОРИИ, И С ЕЕ ОКОНЧАНИЕМ НАЧАЛ РАССЕИВАТЬСЯ
ГИПНОТИЗМ ПРЕДВЫБОРНЫХ ЗАВЕРЕНИЙ И ОБЕЩАНИЙ. ПЕРЕД СТРАНОЙ СТОЯЛИ
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БОЛЬШИЕ И СЛОЖНЫЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ,
ТРЕБОВАВШИЕ СРОЧНОГО РЕШЕНИЯ. ПРЕЗИДЕНТ И ЕГО БЛИЖАЙШИЕ ПОМОЩНИКИ ОТДАВАЛИ
СЕБЕ ОТЧЕТ В ТОМ, ЧТО СЛОЖИВШАЯСЯ В СТРАНЕ СИТУАЦИЯ ТРЕБОВАЛА РЕШИТЕЛЬНЫХ И
ДАЛЕКО НЕ ОБЫЧНЫХ МЕР НА ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОМ УРОВНЕ. ЕЩЕ ОПЬЯНЕННЫЕ СВОИМ
УСПЕХОМ, ОНИ ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ПОНИМАЛИ, ЧТО СТРАНА ГОЛОСОВАЛА НЕ СТОЛЬКО ЗА
ОТНОСИТЕЛЬНО НЕИЗВЕСТНОГО РУЗВЕЛЬТА, СКОЛЬКО ПРОТИВ ГУВЕРА И ЧТО ЕЩЕ
ПРЕДСТОЯЛО УБЕДИТЕЛЬНО ДОКАЗАТЬ ЕЙ РАЗУМНОСТЬ ОКАЗАННОГО ДЕМОКРАТАМ
ПРЕДПОЧТЕНИЯ.
К 4 марта 1933 г., т. е. к моменту вступления Рузвельта на пост
президента США, большинство американских банков (а их в то время
насчитывалось около 19 тыс.) было закрыто. Крупнейшие нью-йоркские и
чикагские банки, еще функционировавшие в день принятия присяги новым
президентом, были накануне разорения. 5 марта 1933 г. своим первым
президентским актом Рузвельт временно закрыл все без исключения банки
страны. Спустя несколько дней созванный на чрезвычайную сессию конгресс США
принял закон, согласно которому в стране сначала возобновили свою
деятельность двенадцать федеральных резервных банков, а затем постепенно
начали открывать свои двери и частные банки, которым удалось заручиться
государственной помощью. Более 6 тыс. банков не смогли получить такой
помощи и окончательно прекратили свое существование.
Проведение серьезных экономических и социальных реформ на
правительственном уровне (а именно это и имел в виду Рузвельт, говоря о
необходимости действовать) требовало предоставления президенту практически
неограниченных полномочий и власти. С молчаливого согласия конгресса и
делового мира США, не видевших иного выхода из сложившейся ситуации, такая
власть Рузвельту была предоставлена. Да и кто бы решился возразить против
этого после того, как чуть ли не вся страна совсем недавно возмущалась
бездействием правительства Гувера? Уже в течение первых ста дней своего
пребывания у власти правительство Рузвельта продемонстрировало, что оно
намерено действовать решительно. В результате правительственных закупок
излишков у фермеров были повышены цены на сельскохозяйственные продукты.
Увеличены ассигнования на организацию общественных работ, социальное
страхование, дешевое гражданское строительство, были расширены права
профсоюзов, в целях экономии была сокращена заработная плата
государственных чиновников, были созданы трудовые лагеря, в которых были
заняты молодые безработные в возрасте 18—25 лет, и т. п. Особое место в
серии реформ, осуществленных новым правительством, отводилось отмене
сухого закона.
На первых порах правительство легализовало продажу пива, а позднее
решением конгресса была принята 21-я поправка к конституции, отменившая
сухой закон. Свободная продажа алкогольных напитков, обложенных весьма
большим федеральным налогом, обеспечила поступление в казну значительных
дополнительных средств. Так начинался комплекс государственных мер по
борьбе с чрезвычайным экономическим положением в стране, получивший позднее
известность под именем нового курса президента Рузвельта.
В 1937 г. сотрудники лондонского журнала Экономист опубликовали
книгу, в которой была предпринята попытка ответить на вопрос: что же
представлял собой новый курс Рузвельта? В заключение 143 страниц
убористого текста авторы заявили, что данный ими ответ нельзя считать
исчерпывающим. Экономист не был одинок в своем замешательстве и
неспособности дать характеристику и полное определение новому курсу. В
сотнях книг и монографий, изданных на Западе, излагаются сложные аспекты и
противоречия рузвельтовской программы возрождения нации, но практически
мало кому удалось дать более или менее исчерпывающую характеристику этой
программы, определить ее цели и подвести ее итог.
Еще меньше знали о сущности нового курса его современники и, в
частности, американские избиратели 30-х годов. Сам Рузвельт следующим
образом изложил свою программу действий в период предвыборной кампании 23
сентября 1932 г.: Наша задача заключается в настоящее время не в открытии
и эксплуатации природных ресурсов и не в обязательном производстве большего
количества товаров. Это более трезвая, менее драматичная задача управления
уже имеющимися в наличии ресурсами и заводами, попыток восстановления
иностранных рынков для нашей избыточной продукции, решения проблемы
недостаточного потребления, приведения производства в соответствие с
потреблением, более справедливого распределения богатства и продуктов,
приспособления существующих экономических организаций к народным
нуждам[9].
Американский социолог С. Райт Миллс считал, что новый курс отнюдь не
представлял собой поворотного пункта в социальном развитии страны, как его
пытались представить симпатизирующие Рузвельту историки и экономисты. Со
временем, убежденно заявляет Миллс, экономическая элита стала
контролировать и использовать в своих целях институты нового курса,
против создания которых она столь резко выступала.
Выше уже отмечалось, что ни сам Рузвельт, ни его ближайшие помощники не
имели сколько-нибудь ясного, конкретного плана действий. Новый курс
представлял собой, по сути дела, комплекс отдельных, не всегда
взаимосвязанных и чуть ли не ежедневно выдвигавшихся идей и предложений,
которые, будучи затем одобренными конгрессом, составили основу нового
курса. Сам термин новый курс, широко подхваченный национальной прессой и
разрекламированный единомышленниками Рузвельта, нес, скорее,
пропагандистскую нагрузку, став, по замыслу его авторов, своеобразной
исторической вехой между гибельным старым государственным курсом и
политикой нового правительства.
В первые же дни после своего вступления в Белый дом Рузвельт призвал
страну к проведению смелых, настойчивых экспериментов, к поискам новых
методов преодоления трудностей, Главное—пробовать что-нибудь,—
неоднократно заявлял он. Нельзя отрицать того, что некоторые из
предпринятых правительством Рузвельта в первые же месяцы шагов и принятых
конгрессом по инициативе президента законов действительно представляли
собой смелые эксперименты (особенно на фоне практически полного
самоотстранения правительства США от государственного вмешательства в
экономическую жизнь страны в предшествовавшее 1933 г. республиканское
двенадцатилетие). Но новый курс Рузвельта никогда не означал, как
пытались представить и как до сих пор пытаются представить его отдельные
политические деятели США и некоторые авторы историко-мемуарных
произведений, попытки экономического планирования и тем более шага в
сторону социализма. И. В. Сталин в беседе с английским писателем Гербертом
Уэллсом в 1934 г. сказал: Американцы хотят разделаться с кризисом на
основе частно-капиталистической деятельности, не меняя экономической базы.
Они стремятся свести к минимуму ту разруху, тот ущерб, которые причиняются
существующей экономической системой[10].
Реформы, проведенные в жизнь по инициативе Рузвельта, были направлены в
первую очередь на спасение капиталистической системы. Буржуазно-либеральные
круги Соединенных Штатов видели в новом курсе президента прежде всего
попытку оздоровления существующей системы и установления некой социальной
гармонии. Сам Рузвельт, разъясняя основную цель нового курса, говорил
Уильяму Рандольфу Херсту: Я борюсь с коммунизмом... Я хочу спасти нашу
систему, капиталистическую систему. В 1936 г. в одном из своих выступлений
Рузвельт повторял, что его правительство сознательно взяло на себя
ответственность за спасение бизнеса, за спасение американской системы
частного предпринимательства и экономической демократии.
Что же конкретно делалось правительством Рузвельта во имя этой цели? В
1933 и 1934 гг. область осуществленных реформ ограничивалась в основном
экономикой, требовавшей особого внимания со стороны нового правительства. В
1935 г. были осуществлены реформы в области труда, социального обеспечения,
налогообложения, банковского дела и т. д. В 1937 г. были проведены в жизнь
реформы в области гражданского строительства, а в 1938 г.— в области
заработной платы и трудового законодательства. Несмотря на такой широкий
диапазон реформ в области труда и социального обеспечения, новый курс не
ставил своей целью коренным образом изменить условия, приведшие к
бедственному положению трудящихся масс США. Рузвельтовская администрация
неоднократно подчеркивала свою озабоченность тяжелым положением той самой
трети американского населения (по весьма оптимистичным подсчетам), которой
негде было жить, не во что было одеться и нечем было питаться. Но не эти
бедняки были основными получателями государственной помощи. Руководство
демократической партии делало основную ставку на ту часть населения,
которая могла представить реальную силу в решении исхода межпартийной
борьбы за власть в стране, т. е. на мелкую и среднюю буржуазию, так
называемого среднего американца. Буржуазные либералы исключали из сферы
своего интереса и забот и негров. Ряд принятых при Рузвельте законов по-
прежнему предусматривал две шкалы заработной платы, - для белых и для
негров. С большим трудом, да и то после того, как началась вторая мировая
война, американским неграм удалось добиться отмены расовой дискриминации в
оборонной промышленности. Совершенно неоправданно в этой связи утверждение
уже упоминавшегося автора книги Рузвельт: диктатор или демократ Джеральда
Джонсона, что новый курс был явно прорабочим.
Американский историк Ричард Хофштадтер с гораздо большим основанием
писал: Хотя он (Рузвельт) использовал много новых, возможно рискованных,
средств для достижения цели, он избегал доставлять серьезное беспокойство
представителям капитала. К примеру, он не воспользовался легкой
возможностью разрешить банковский кризис с помощью национализации, а вместо
этого избрал курс настолько ортодоксальный, что заслужил одобрение Гувера.
Основные принципы его политики в отношении промышленности и сельского
хозяйства строились на основе моделей, предложенных группами крупных
предпринимателей. Да, он провел ряд мер по выплате пособий и проведению
реформ, но в основном такого рода, которые были бы необходимыми любым
разумным консерватором. Правда, он всколыхнул массы несколькими острыми
замечаниями в адрес менял, но он был достаточно осторожен, чтобы
уточнить, что таковых среди бизнесменов меньшинство. Ведь не он, Рузвельт,
а ужасные страдания, вызванные депрессией, явились причиной массового
недовольства, и любой искушенный человек должен был бы знать, что в такое
время несколько слов, направленных против зловредных богачей, необходимы
для создания благоприятного впечатления о политическом деятеле[11].
Многие представители либеральной буржуазии, в том числе и те, кто стоял
у самих истоков нового курса, понимали ограниченность, половинчатость
осуществляемых правительством реформ. Мы являемся детьми переходного
периода,— признавал министр сельского хозяйства в правительстве Рузвельта
Генри Уоллес.- Мы покинули Египет, но еще не достигли земли обетованной.
Рузвельт и его ближайшее окружение были убеждены в том, что
неосторожная государственная политика в отношении могущественных
представителей большого бизнеса может привести к нежелательным
последствиям для экономики страны. Хотя в эти годы и было возбуждено
несколько судебных дел против крупных трестов и даже были вынесены решения
об их официальной ликвидации, а также были созданы государственные
учреждения по контролю за деятельностью существующих трестов, все эти меры,
как показало дальнейшее развитие событий, не оказали серьезного
сдерживающего влияния на рост и процветание американских монополий.
И тем не менее новый курс Рузвельта, сам президент и его ближайшие
советники уже спустя короткое время стали объектом небывалой по своим
масштабам и применявшимся средствам враждебной критики со стороны
представителей крупного монополистического капитала Америки. Отражая точку
зрения именно этих кругов, уже упоминавшийся Джон Флинн писал: Основной
темой нового курса г-на Рузвельта являлась война против бизнеса. Это была
Священная война. Рузвельту и окружавшим его людям доставляло удовольствие
рисовать бизнес зловещим, а прибыль преступной. Национальный комитет
республиканской партии с претензией на убийственный сарказм заявлял, что
этот бедный ягненок (имея в виду Рузвельта. - Э. И.) не осознает, что его
фантастическая планируемая экономика... ведет прямым путем к уничтожению
капиталистической системы... Сталин, там в России, понимает это и приказал
своим приверженцам в Соединенных Штатах поддерживать Рузвельта.
Антирузвельтовская кампания, без всякого сомнения, находила весьма
значительную аудиторию в стране, особенно среди консервативно настроенных
имущих слоев населения, но основная часть рядовых американцев продолжала
видеть в Рузвельте человека, искренне пытавшегося оздоровить экономику
Соединенных Штатов, покончить с нездоровыми явлениями во внутренней жизни и
найти ответ на беспокоившие американскую общественность вопросы.
Существенную роль в этом сыграли найденные новым правительством необычные
доселе формы общения с массами. Дело в том, что одновременно с первыми
конкретными мерами по упорядочению экономической жизни страны Ф. Рузвельт
ввел практику непосредственного обращения к рядовым американцам и
разъяснения им предпринимаемых правительством мер. 12 марта 1933 г., т. е.
через неделю после своего вступления на пост президента США, Рузвельт
выступил перед американскими радиослушателями со своей первой беседой у
камина, в которой простым и доходчивым языком рассказал о предпринимаемых
его правительством шагах, первоочередных задачах и планах на ближайшее
будущее. Это обращение президента сыграло положительную роль и полностью
оправдало возлагавшиеся на него надежды. У рядового американского
избирателя сложилось впечатление, что правительство и президент советуются
с ним, косвенным образом привлекая к участию в решении его собственной
судьбы. Искренность задушевных бесед президента явно контрастировала с
набившими всем оскомину беспочвенными заверениями Гувера о скором
разрешении всех проблем. Рузвельт, по утверждению одного из директоров
американской радиокомпании, обладал исключительно важным качеством—идеально
искренним тоном. Когда Рузвельт обращался к аудитории со словами друзья
мои, невозможно было ему не верить.
Одновременно с введением новой формы общения с массами Рузвельт привнес
нечто новое и в отношения между Белым домом и прессой. Его предшественник
Гувер, никогда не отличавшийся ни красноречием, ни находчивостью, продолжал
практику Гардинга и Кулиджа, заключавшуюся в созыве периодических пресс-
конференций с ответом на заблаговременно представляемые ему в письменном
виде вопросы. По мере того как экономическая обстановка в стране
обострялась, Гувер все чаще пытался уходить от организации пресс-
конференций, а в ходе тех, которые все-таки проводились, уклонялся от
ответов на наиболее щекотливые вопросы. Рузвельту же удалось на этом этапе
превратить большую часть прессы в действенный инструмент пропаганды своего
курса, хотя бы даже в силу того, что он не пытался уходить от обсуждения
серьезных тем. Более того, уже на своей первой пресс-конференции Рузвельт
заявил собравшимся корреспондентам, что они могут задавать ему любые
вопросы без предварительного уведомления его о их содержании, чем привлек к
себе внимание даже враждебно настроенной прессы. Большое впечатление на
журналистов производили свободная форма общения президента с ними, его
чувство юмора и то, что многих из них президент называл по имени чуть ли не
с первой пресс-конференции. Нередко практиковались пресс-конференции на
лоне природы в президентской резиденции в Гайд-парке, где обсуждение
серьезных проблем принимало форму дружеских пикников, способствовавших
росту популярности самого президента и организуемых им встреч с прессой.
Президентские пресс-конференции собирали до двухсот представителей
большинства периодических изданий Америки, способствуя тем самым широкому
освещению в прессе позиций правительства по вопросам, беспокоившим страну.
Поведение Рузвельта уже в период президентской предвыборной кампании
свидетельствовало о незаурядной личности этого человека, хорошо
разбиравшегося во всех тонкостях политической игры и в психологии рядового
избирателя. Обращал на себя внимание тот факт, что в своих речах,
выступлениях и заявлениях Рузвельт уже с первого дня своего пребывания в
Белом доме избегал упоминания своей принадлежности к демократической
партии, подчеркивая тем самым общенациональный характер своей администрации
и необходимость национального единства, независимо от партийной
принадлежности, перед лицом сложных проблем, стоявших перед Соединенными
Штатами. Он взял на себя роль отца нации, внепартийного лидера,
общенародного президента,— отмечал один из американских историков[12].
Президент отказывался от участия в традиционных мероприятиях
демократической партии. Нашим сильнейшим утверждением в этот год
действий,— заявлял он,— является то, что программа возрождения и
реконструкции осуществляется мужчинами и женщинами, принадлежащими ко всем
партиям, и то, что я неоднократно обращался как к республиканцам, так и к
демократам с призывом выполнить их долг[13]. Доказательством
внепартийности президента и правительства в чрезвычайных условиях должно
было служить и привлечение трех видных деятелей республиканской партии в
качестве членов кабинета Рузвельта. Эти республиканцы — министр сельского
xозяйства Генри Уоллес, министр внутренних дел Гарольд Икас и министр
финансов Уильям Вудин — стали ближайшими помощниками Рузвельта и активными
проводниками внутриполитического и внешнеполитического курса правительства
демократов.
гЛАВА 2. Борьба за власть и политические
реформы.
Новый курс президента Рузвельта не ограничивался реформами,
имевшими сугубо внутреннее экономическое значение. Не менее серьезные
проблемы стояли перед американским правительством и в области международной
политики. Экономический кризис 1929—1933 гг. затронул в той или иной
степени все капиталистические страны. Наиболее серьезным последствием этого
кризиса было обострение борьбы между ведущими империалистическими державами
за рынки сбыта товарной продукции, за источники сырья и сферы прибыльного
вложения капитала.
2.1. Инициативы США в области внешней политики. Признание СССР.
Две крупные империалистические державы — Япония на Дальнем Востоке и
Германия на Европейском континенте—не делали секрета из того, что их целью
был новый передел мира в соответствии с их собственными политическими,
военными и экономическими интересами. Япония к этому времени уже вторглась
в Китай и оккупировала часть его территории. Этот шаг японских милитаристов
укрепил руководящие круги США в убеждении, что рано или поздно американским
и японским интересам суждено будет столкнуться на Дальнем Востоке. В
условиях этой сложной и потенциально взрывоопасной международной обстановки
правительство Рузвельта пришло к выводу о необходимости укрепления своих
позиций в этом районе мира.
Наиболее серьезной инициативой нового правительства США в области
внешней политики было решение об установлении дипломатических отношений с
Советским Союзом. Игнорируя неоднократно проявлявшуюся Советским
правительством готовность вступить в переговоры об установлении
дипломатических отношений между двумя государствами, сменявшие друг друга
правительства Соединенных Штатов в течение 16 лет после Великой Октябрьской
социалистической революции не признавали Советского государства и
продолжали считать Временное правительство Керенского единственным
законным правительством России. Еще в августе 1931 г. бывший в то время
президентом США Герберт Гувер в своем интервью корреспонденту газеты Сан-
Франциско ныос заявлял: Сказать по правде, цель моей жизни состоит в том,
чтобы уничтожить Советский Союз. Позицию Гувера разделяли представители
реакционных кругов США и так называемые американские изоляционисты.
Но, несмотря на яростное сопротивление этих кругов, в стране ширилось и
постепенно приобретало действительно национальные масштабы движение за
признание Советского Союза. За установление дипломатических отношений с
СССР выступали многие влиятельные члены конгресса и деловые круги США,
заинтересованные в развитии торговых отношений между обоими государствами.
В 1929 г. американский буржуазно-либеральный еженедельник Нью рипаблик
писал: Мы подозреваем, что истинной причиной того, что США не удавалось в
прошлом признать Советскую Россию, был страх умственно ограниченных
политических деятелей, бизнесменов и профсоюзных лидеров перед мыслью, что
успех большевизма будет означать гибель системы частного капитализма в
Соединенных Штатах.
Было бы неправильным утверждать, что именно Рузвельту принадлежит
инициатива дипломатического признания Советского Союза. Еще в апреле 1932
г., т.е. до того, как Рузвельт стал официальным кандидатом демократической
партии на пост президента, на рае--смотрение Комиссии по иностранным делам
американского сената была внесена резолюция, предлагавшая установить
дипломатические отношения с СССР Будучи трезвым и дальновидным политиком,
Рузвельт довольно быстро определил свое отношение к этому вопросу, исходя
при этом в первую очередь из военно политических и экономических интересов
Соединенных Штатов. Став кандидатом демократов, Рузвельт в беседе с одним
из американских специалистов, работавших в СССР, заявил, что если кто-либо
хочет вести дело с людьми, то он должен впустить их через переднюю дверь.
Будущий президент, по словам того же американского специалиста, сказал
далее, что, по его мнению, Россия станет в будущем огромным рынком и что
если бы он Пыл избран президентом, он бы провел с Советами переговоры с
целью установления торговых связей, признания и т. д.[14].
После прихода Рузвельта в Белый дом требования американской
общественности, а также трезво оценивавших международную обстановку
представителей политических и деловых кругов США об установлении
дипломатических отношений с СССР еще более усилились. В октябре 1933 г. в
результате опроса, проведенного среди редакторов более 1100 американских
газет, выяснилось, что 63% из них выступают за установление дипломатических
отношений с Советским Союзом. В ноябре 1933 г. еженедельник Нэйшн
перепечатал без каких-либо сокращений свою статью, опубликованную в январе
1919 г., в годы президентства В. Вильсона, сопроводив ее следующим
комментарием: С того, времени, когда эта редакционная статья была впервые
опубликована, в Белом доме сменилось пять президентов. Россия вышла из
многолетней гражданской войны, голода, иностранной интервенции и
экономической разрухи, обладая одним из наиболее прочных на Европейском
континенте правительством и репутацией государства с выносливостью и
способностью к восстановлению сил, вызывающей зависть у всего мира. Все
крупные державы, за исключением Соединенных Штатов, уже давно признали
Советское правительство и вступили с ним в деловые отношения. Неделей
позже в том же журнале была опубликована карикатура, весьма примечательная
для характеристики сложившейся к тому периоду расстановки сил в стране. На
этой карикатуре Россия была изображена сидящим в кресла бородатым мужиком.
Возле кресла стояла американская и пресса в образе раскормленной матроны,
которой американский бизнес шептал на ухо, скосив глаза на Россию:
Будь к нему добра, дорогая.
У реалистически мыслящих представителей делового мира США были все
основания быть заинтересованными в развитии торгово-экономических связей с
Советским государством. В июне 1933 г. глава советской делегации на
международной экономической конференции в Лондоне М. М. Литвинов заявил,
что правительство Советского Союза готово разместить за границей заказы на
сумму примерно в 1 млрд. долл. Это заявление представителя СССР,
естественно, не было оставлено без внимания деловыми кругами, описавшимися,
что эти заказы будут размещены в других странах, тогда как сами Соединенные
Штаты испытывали острую нужду во внешних рынках для сбыта своей
промышленной продукции. Отражая позицию этих американских кругов, уже
упоминавшийся еженедельник Нэйшн настойчиво подчеркивал разумность
скорейшего признания СССР. Автор статьи, в частности, писал: Я убежден,
что Советское правительство хочет и может закупить в 1934 г. американские
товары по крайней мере на 100 млн. долл. Большую часть этих товаров будет
составлять техническое оборудование, необходимое для восстановления
железных дорог, а также другие виды оборудования, хлопок, скот, медь и
кубинский сахар. Опыт убедил многих людей — а если кое-кого опыт не убедил,
то не убедят их и мои аргументы,— что Советское правительство аккуратно,
охотно и в оговоренный срок оплачивает свои счета. Полагают, что СССР
помимо своего экспорта располагает ежегодным фондом в размере около 120
миллионов долларов, из которого он покрывает свои обязательства за рубежом.
У Москвы есть план, и она не будет закупать, если у нее не будет
уверенности в том, что она сможет заплатить. Чем долгосрочнее кредиты и чем
лучше условия, тем больше Москва будет закупать.
Перспектива установки дипломатических отношений с СССР нашла поддержку
у тех представителей руководящих кругов и сил, которые увидели в
агрессивных акциях японского правительства на Дальнем Востоке угрозу
американским интересам и пришли к выводу, что нормализация отношений с СССР
улучшит позиции их страны в том районе мира. Один из впоследствии близких
помощников президента Рузвельта, Чарльз Болэн, ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
