ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ УЧЕНИКА В ШКОЛЕ
ПЛАН
Введение
ГЛАВА 1. Многогранность феноменологии личности.
1.1. Феноменологическая психология и личность.
1.2.Феноменология, как метод исследования сознания личности.
1.3. Органические предпосылки феноменология развития личности и
ступени развития субъективной реальности.
Глава 2. феноменология личности Ученика в школе.
2.1. Общее понятие о феноменологии формирования личности в
межличностных отношениях в социальной психологии.
2.2. Феноменология формирования личности школьника в общении.
2.3. Феноменология методов педагогического воздействия на личность
учащегося.
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
Актуальность данной работы. На современном этапе развития Казахстана, в
силу различных социально-политических причин общество почти утратило
интерес к поиску новых способов организации условий, содействующих развитию
личности, сензитивности к социализации. Таким образом, актуальность
исследования состоит в поиске и построении системы специально
организованных условий, способствующих развитию личности, а также выработке
стратегии воспитания подрастающего поколения.
Едва ли не общим местом психологических работ последних лет является
либо откровенное признание, что у нас до сих пор нет общепсихологической
теории личности, либо прямой переход от признания важности изучения
личности к рассмотрению отдельных его аспектов, минуя вопрос о возможности
создания общей теоретической конструкции. Как нам уже случалось об этом
упоминать, видный специалист в области личностной проблематики Л. И.
Божович еще в 1968 г. писала о том, что в советской психологии до сих пор
еще нет достаточно разработанной, единой психологической концепции личности
и ее формирования[1].
Изменилось ли положение в настоящее время? За эти годы изучение
личности далеко продвинулось, накоплен большой эмпирический материал,
предложен ряд новых подходов к пониманию ее развития, места в системе
межличностных отношений, соотнесения биологического и социального,
соотношения личности и индивидуальности и т. д. Но все эти подходы
(взгляды, представления, концепции) могут в лучшем случае рассматриваться
как теории среднего уровня (отдельные концепции), не претендующие на
охват психологии личности как единого предмета исследования. Все они
схватывают лишь отдельные стороны личности и, будучи при этом не
соотнесенными друг с другом, могут менее всего претендовать на положение
единой теории личности. Вопрос, таким образом, остается открытым.
Проблемами развития личности занимались выдающиеся психологи; Л.С.
Выготский, А.Н. Леонтьев, А.В. Петровский, Л.И. Божович, Эльконин Д.Б.,
С.П. Рубинштейн.
С.П. Рубинштейн, отмечал, что значимость личности определяется
индивидуальным преломлением в ней всеобщего. Исходя из теоретических
положений К. Маркса, он разработал наиболее общие методологические принципы
психологии. Рассматривая совокупность всех общественных отношений и
социальную ситуацию, С.П. Рубинштейн в тоже время придал определяющее
значение внутренней позиции самого человека. А.Н. Леонтьев определял
личность природой самих порождающих ее отношений: это специфические для
человека общественные отношения, в которые он вступает в своей предметно
деятельности. Направление исследования личности, разрабатываемое Л.С.
Выготским и его последователями, определило основные идеи развития и бытия
личности через систему следующих понятий:
1. социальная ситуация развития
2. Я
3. мирровозрение
4. рефлексия
5. становление личности
Особое значение в отечественной психологии придавалось проблеме
активности личности и ее становлению. Личность формируется с детства.
Сейчас разработана новая базисная программа, обеспечивающая полноценное
разностороннее развитие ребенка.
С.П. Выготский считал, что движущий силой психического развития
является обучение как необходимый путь присвоения ребенком общечеловеческих
способностей. При этом он подчеркивал, что не всякое обучение хорошо, а
только то, которое ориентированно на зону ближайшего развития, на
созревающие а не уже созревшие функции.
Начиная с середины 20-х, кончая серединой 60-х гг., основываясь на
марксистско-ленинских идеях о психике как свойстве особым образом
организованной материи, сущность которой в отражении окружающего мира,
советская психология осваивает в методологическом, теоретическом и
эмпирическом планах категории образа, действия и мотивации. Другими
словами, в работах советских психологов Л. С. Выготского, С. Л.
Рубинштейна, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьева, Б. Г. Ананьева, Л. И. Божович,
А. В. Запорожца и других с опорой на труды и идеи И. М. Сеченова, И. П.
Павлова, Н. А. Бернштейна и других получают адекватное решение так
называемые психофизиологическая и психолого-гносеологическая проблемы.
Это стимулирует психофизиологические исследования и способствует
углубленному изучению познавательных процессов, их развития и мотивации.
Вместе с тем психосоциальное отношение и триада организм — индивид —
личность до начала 70-х гг. фактически не выходят на авансцену
психологической науки.
В контексте этих идей складываются комплексный (Б. Г. Ананьев) и
системный (Б. Ф. Ломов) подходы к изучению человека, отправляющиеся от идей
С. Л. Рубинштейна представления о личности как субъекте деятельности (К. А.
Абульханова-Славская), концепция отношений (В. Н. Мясищев), интегральной
индивидуальности (В. С. Мерлин), персонализации (В. А. Петровский),
историко-эволюционные представления о развитии личности и становлении
индивидуальности (А.. Г. Асмолов), об индивидуальном стиле деятельности (Е.
А. Климов) и др. Углубляется теоретико-методологическая проработка
проблематики социальной психологии (К. К. Платонов, Б. Д. Парыгин, Е. В.
Шорохова, Л. И. Буева), развертываются циклы работ по социальной перцепции
и общению (Г. М. Андреева, А. А. Бодалев), лидерству (И. П. Волков, Р. Л.
Кричевский), управлению (А. И. Китов, А. М. Столяренко, А. В. Филиппов),
коррекции межличностных отношений и личности (Б. Д. Карвасарский, В. В.
Кришталь), формированию личности в многоплановой общественно полезной
деятельности (Д. И. Фельдштейн), складывается программно-ролевая концепция
научного коллектива (М. Г. Ярошевский), стратометрическая концепция (А. В.
Петровский) и др. Экспериментальные исследования Я. Л. Коломинского, Е. С.
Кузьмина, X. И. Лийметса, В. А. Ядова, Л. И. Уманского, Н. Н. Обозова, А.
С. Чернышева составили существенный вклад в разработку прикладных аспектов
социальной психологии.
Большое влияние на развитие личности ребенка играет окружающая среда
(воспитатели, родители), а также переменная среда. Развивающаяся предметная
среда детства – это система условий, обеспечивающих всю полноту развития
детской деятельности. Она должна представлять ребенку условия для
творческого, духовного развития.
В дошкольном возрасте ребенок впервые психологически выходит за пределы
своего семейного мира и устанавливает отношения с миром взрослых людей.
Взрослый здесь начинает выступать не только в конкретно форме, а как
носитель общественных функций в системе общественных отношений.
Воспитывающий не подгоняет развитие каждого ребенка к определенным
канонам, а предупреждает возникновение возможных тупиков личностного
развития детей, исходя из задач, максимально развернуть возможности их
роста.
Объект исследования: феноменология развития личности в основном
школьника.
Предмет исследования: воздействие социальных факторов на феноменологию
становление личности школьника в общении.
Цель: Изучить формирование феномена личности, влияния социальных
факторов на становление личности.
Задачи:
1. Раскрыть проблему феноменологии развития личности;
2. Описать феноменология развитие личности школьника в общении;
3. Проанализировать влияния социальных факторов на становление
личности;
4. Конкретизировать исследование и сделать выводы по выявлению
социальных факторов, влияющих на становление личности.
Методы, использованные в процессе работы: анализ литературы; построение
теоретической модели; разработка, адаптация и валидизация диагностической
методики; статистический анализ данных, конфирматорный факторный анализ.
Структура работы: исследование состоит из введения, трех глав,
заключения, списка литературы.
ГЛАВА 1. Многогранность феноменологии личности.
1.1. Феноменологическая психология и личность.
В исследованиях по психологии личности причудливо переплетаются между
собой столь различные проявления человека, как мотивы его деятельности,
индивидуальные биохимические свойства, социальные роли, типы высшей нервной
деятельности, физическая внешность, идеалы, способности, аффекты, вкусы,
особенности национального характера, мировоззрение, нравственный облик,
самосознание, самооценка, потребности, влечения, продукты творчества,
воображение, одаренность, интеллект, социальное положение, скорость
реагирования, черты индивидуального характера, настроение, чувства
антипатии и симпатии, переживания, навыки и умения, эмоции, установки,
манера общения и поведения, ценностные ориентации, поступки, деяния, воля,
образ Я и т. д. Такое многообразие проявлений человеческой природы
уживается с неявно задаваемым логикой частных эмпирических исследований
допущением о существовании некоей одномерной феноменологии в области
изучения психологии личности. Указанное допущение, за которым стоит тот или
иной образ человека в данной культуре, нередко толкает исследователей на
путь отстаивания своей сферы фактов как центральной характеристики
личности, а дискуссии о примате данного феномена личности начинают
напоминать спор слепых, ощупывающих слона с разных сторон и высказывающих
различные версии о том, с кем же им довелось повстречаться. На смену
неявному допущению о существовании какого-либо одного центрального пласта
феноменов личности приходят порой попытки построения предмета психологии
личности с помощью коллекционирования различных проявлений по аспектам,
что приводит к возникновению иллюзии целостности картины там, где на деле
существует механический конгломерат скрепленных статистическими
корреляциями различных сторон человеческой жизни.
Попытки собрать личность человека из осколков ее проявлений или
построить общую теорию личности из суммы частных теорий не отличаются
новизной. Еще в XVIII в. французский философ Этьен де Кондильяк в Трактате
об ощущениях не спеша собирал статую человека, последовательно наделяя
ее обонянием, вкусом, осязанием, потребностями, ловкостью, желаниями,
воспоминаниями, идеями, самосознанием. У статуи пробудились страсти, а
удовольствие и страдание стали единственным двигателем развития ее
способностей. И статуя Кондильяка жила, по словам автора, жизнью
изолированного человека, пользующегося всеми своими чувствами. У
феноменологии с психологией много общего. Современная психология как наука
о "психическом" в конкретной связи пространственно-временных реальностей
рассматривает в качестве своего материала то, что присутствует в мире в
виде EGO, т.е. как "переживающее" (воспринимающее, мыслящее, водящее и
т.д.), как обладающее способностями и привычками. И поскольку психическое
дано просто как определенный слой существования людей и животных,
психология может рассматриваться как ветвь антропологии или зоологии. Но
животный мир есть часть физической реальности, а последняя есть тема
[чистого] естествознания. Возможно ли тогда достаточно четко отделить
психическое от физического для того, чтобы параллельно [чистому ]
естествознанию создать чистую психологию?
Разумеется, в определенной мере чисто психологическое исследование
возможно. Ему мы обязаны нашими основными понятиями психического, которые,
в большинстве своем, являются психофизическими понятиями.
В нерефлективном сознании мы "направлены" на объекты, мы "интендируем"
их; и рефлексия открывает это как имманентный процесс, характерный для
всякого переживания, хотя и в бесконечно разнообразной форме. Осознавать
нечто - не означает пустое обладание этим нечто в сознании. Всякий феномен
имеет свою собственную интенциональную структуру, анализ которой
показывает, что она есть постоянно расширяющаяся система индивидуально
интенциональных и интенционально связанных компонентов. В восприятии куба,
например, обнаруживается сложная и синтезированная интенция: непрерывная
вариантность в "явлении" куба в зависимости от угла зрения и
соответствующие различия в "перспективе", а также различие между "передней
стороной", видимой в данный момент, и "задней стороной", в данный момент
невидимой, которая остается следовательно несколько "неопределенной", но
которая в то же время равным образом полагается существующей. Наблюдение за
этим "потоком" различных явлений-аспектов и за способом их синтеза
показывает, что каждая фаза и интервал есть уже в себе "сознание-о" чем-то.
При этом постоянный приход новых фаз не нарушает ни на один момент
синтетическое единство целостного сознания, фактически оно остается
сознанием одного и того же объекта. Интенциональная структура протекания
восприятия имеет свою сущностную типику, которая с необходимостью должна
быть осуществлена в своей сложности[2], даже если нужно просто воспринять
физический предмет. И если один и тот же объект будет дан в других модусах,
если он дан в воображении, воспоминании или как репродукция, то все его
интенциональные формы воспроизводятся вновь, хотя характер их изменится по
сравнению с тем, чем они были в восприятии, для того, чтобы соответствовать
новым модусам. То же самое остается верным для любого рода психических
переживаний. Суждение, оценка, стремление - они также суть не пустое
обладание в сознании соответствующими суждениями, ценностями, целями и
средствами, но подобным образом суть переживания, состоящие из
интенционального потока, каждое - в соответствии со своим устойчивым типом.
Универсальная задача феноменологической психологии состоит в
систематическом изучении типов и форм интенциональных переживаний, а также
в редукции их структур к первичным интенциям и таким образом в изучении
природы психического, а также постижении душевной жизни.
Значимость этих исследований, очевидно, выйдет далеко за рамки познания
собственной душевной жизни психолога. Ибо психическая жизнь может быть
раскрыта для нас не только в самосознании, но и в нашем сознании других
"я". Этот последний источник дает нам нечто большее, чем просто удвоение
того, что мы находим в нашем самосознании, поскольку он устанавливает
различия между "собственным" и "чужим", которые мы переживаем, и
обнаруживает для нас, таким образом, характеристики "жизни сообщества".
Следовательно, дальнейшая задача, которую ставит себе феноменологическая
психология - это раскрытие интенций, из которых складывается "жизнь
сообщества".
Феноменологическая психология включает в себя изучение опыта своего
собственного "Я" и на его основе опыта других Я, а также опыта сообщества.
Однако еще не ясно, может ли она при этом быть полностью свободной от каких
бы то ни было психо-физических примесей. Можно ли достичь подлинно чистого
опыта своего Я и чисто психических данных. Даже после брентановского
открытия интенциональности как основного свойства психического, эта
трудность делала слепыми психологов в отношении возможности
феноменологической психологии. Психолог находит свой собственный опыт всюду
в соединении с "внешним" опытом и внепсихическими реалиями. Данное в опыте
внешнее не принадлежит интенциональной "внутренней жизни", хотя сам опыт
принадлежит ей как опыт внешнего. Феноменолог, который хочет лишь
фиксировать феномены и познавать исключительно свою собственную "жизнь",
должен практиковать эпохэ. Он должен наложить запрет на любую обычную
объективную "позицию" и отказаться от любого суждения, касающегося
объективного мира. Опыт сам по себе останется таким, каким он был, опытом
этого дома, этого тела, этого мира в целом, в том или ином присущем ему
образе. Ибо невозможно описать никакое интенциональное переживание, пусть
даже оно является "иллюзорным", переживанием самопротиворечащего суждения и
т.п., не описывая того, что, как таковое, присутствует в переживании как
объект познания. Наше универсальное эпоха заключает, как мы говорим, мир в
скобки, исключает мир (который просто здесь есть), из поля субъекта,
редставляющего на его месте так-то и так-то переживаемый-воспринимаемый-
вспоминаемый-выражаемый в суждении-мыслимый-оцениваемый и пр. мир как
таковой, "заключенный в скобки" мир. Является не мир или часть его, но
"смысл" мира. Чтобы войти в сферу феноменологического опыта, мы должны
отступить от объектов, полагаемых в естественной установке, к многообразию
модусов их явлений, к объектам "заключенным в скобки".
Феноменологическая редукция к феноменам, к чисто психическому требует
двух уровней. Первый - систематическое и радикальное эпохэ всякой
объективирующей "позиции" в переживании, как в отношении рассмотрения
отдельных феноменов, так и в отношении целостной структуры душевной жизни.
Второй - максимально полная фиксация, постижение и описание тех
многообразных "явлений", которые уже не суть "объекты", но "единицы"
"смысла". Таким образом, феноменологическое описание имеет два направления:
поэтическое, или описание акта переживания, и ноэматическое, или описание
"того, что пережито". Феноменологический опыт есть единственный опыт,
который может быть назван "внутренним" в полном смысле слова; его
осуществление практически не имеет границ. И так как подобное "заключение в
скобки" объективного и описание того, что затем "является" ("ноэма" в
"ноэсисе") может быть произведено и над "жизнью" другого Я, которую мы
можем себе представить, "редуктивный" метод может быть распространен из
сферы своего собственного опыта на опыт других Я. И далее, общность, опыт
которой нам дает сознание общности, может быть редуцирована не только к
интенциональным полям индивидуального сознания, но также посредством
интерсубъективной редукции к тому, что их объединяет, а именно,
феноменологическому единству жизни общности. Расширенное таким образом
психологическое понятие внутреннего опыта достигает своей полноты. Однако к
душе относится нечто большее, чем только единство многообразия
"интенциональной жизни", с ее нераздельными комплексами "смысловых единиц".
Ибо от интенциональной жизни неотделим "эго-субъект", который сохраняется
как идентичное эго, или "полюс", по отношению ко всем отдельным интенциям и
формирующимся на их основе "склонностям". Таким образом, феноменологически
редуцированная и конкретно постигнутая интерсубъективность есть "общность"
"личностей", участвующих в интерсубъективно сознательной жизни.
Феноменологическая психология может быть очищена от всех эмпирических и
психофизических элементов, но будучи таким образом очищенной, она не может
получить доступ к "обстоятельствам дел" ("matters of fact"). Любое
замкнутое поле может быть рассмотрено в отношении его "сущности", его
эйдоса, и мы можем пренебречь фактической стороной наших феноменов и
использовать их только как "примеры". Мы не будем обращать внимания на
индивидуальную душевную жизнь и общности для того, чтобы изучить их a
priori, их "возможные" формы. Наша установка будет "теоретической", она
всматривается в инвариантное, изучая вариации, и открывает типическую сферу
a priori. Становится явной типическая особенность любого психического
факта. Психологическая феноменология должна основываться на эйдетической
феноменологии.
Феноменология восприятия тел, например, не будет отчетом о тех или иных
реально имеющих место или ожидающихся восприятиях, но выявлением
инвариантной "структуры", без которой невозможно ни отдельное восприятие
тела, ни длительность их взаимосвязи. Феноменологическая редукция открывает
феномены действительно внутреннего опыта; эйдетическая редукция -
сущностные формы сферы психического бытия. В настоящее время требуют, чтобы
философия соответствовала точности естествознания. Будучи когда-то
неопределенным, индуктивным и эмпирическим, естествознание обязано
современными своими характеристиками априорной системе форм постижимой
природы как таковой, которая развита в таких дисциплинах, как чистая
геометрия, законы движения, времени и т.д. Методы естествознания и
психологии совершенно различны, но последняя, так же как первая, достигает
точности посредством рационализации "сущностного".
"Конечно, феноменологическое Априори не есть полное Априори психологии,
поскольку психофизическая связь как таковая имеет собственное Априори.
Однако ясно, что последнее Априори предполагает Априори чисто
феноменологической психологии, а, с другой стороны, предполагает чистое
Априори физической (и, особенно, органической) природы"[3].
Конечно, самостоятельное феноменологическое исследование могло бы
привести к тому результату, что в соответствии со своей сущностью
психическое дано непосредственно, а физическое и другие виды предметов —
опосредованно. Но феноменология доказывает как раз противоположное. Ведь не
каждый произвольный предмет любого "сознания о чем-то", любого
интенционального акта заслуживает названия "психическое"; таким предметом
может быть и реальное солнце астрономии, и числа 3, 4, которые явно не
относятся к психическому. К психическому относятся, скорее, только такие
предметы, которые "даны" в качестве переживаний некоего Я-переживания, и
для данности которых сущностно характерны некие совершенно особые
направление и форма "сознания о чем-то" или интенционального акта. Это
направление и форма "внутреннего восприятия", которое отличается от
внешнего восприятия как своей направленностью (а не только содержанием
восприятия, и не только по отношению к тому, что для какого-нибудь живого
тела выступает как внешнее и внутреннее, но независимо от полагания
"тела"), так и характером тех многообразий, которые даны в первом и во
втором случаях: во втором — пространственно-временная обособленность
[Auseinander], в первом же — совместность в Я [Beisammen]. Кроме того, оно
столь же отлично и от восприятия "плоти", данность которой — это отнюдь не
соотнесение фактов внешнего восприятия (тел) и внутреннего восприятия (Я),
но совершенно своеобразная сущностная данность (феномен плоти) — не
фундированная в телах [Körper] или в Я. Итак: то, что называется реальным
психическим в объясняющей, каузальной психологии, — это лишь нечто
примысленное к данному во внутреннем восприятии в качестве гипотезы в целях
объяснения. Конечно, и психология, как и всякая наука, нуждается в
феноменологическом обосновании.
Здесь самоданность тоже следует отделять от всего того, что дано только
символически и опосредованно. В психических переживаниях тоже присутствуют
сущности; между ними тоже существуют связи. Здесь также есть обширная
область материального Apriori, которое невозможно ни верифицировать, ни
опровергнуть с помощью внутреннего наблюдения, и которое служит
предпосылкой во всяком понимании смысла жизненных проявлений чужой психики,
в том числе и смысла высказываний "испытуемых лиц" в психологическом
эксперименте. Все основные понятия эмпирической психологии и ее
предпосылки: бытие потока переживаний в объективном времени, предположение
о так называемых основных психических классах, понятия воспроизведения,
ассоциации и т.д., — все это феноменология психического должна привести к
окончательной ясности.
Но одно при этом абсолютно ясно: переживания, изучаемые психологией,
тоже суть реальные процессы и вещи, которые могут осознаваться во многих
актах и в актах различных индивидов, которые при их протекании тоже могут
иметь и не-данные в переживании признаки и черты, а уж тем более — и не-
замеченные; эти переживания как таковые никогда не могут быть "самоданными"
— точно так же, как и телесная вещь естественного восприятия внешнего мира.
И точно так же, как существует различие между видимостью и
действительностью в физической сфере, которое может иметь как физические
причины — когда мы имеем дело с радугой, фата морганой, зеркальным
отражением, сломанной соломинкой в воде, так и физиологические — когда мы
имеем дело с предметами оптических обманов, например, удлиненными
вертикалями [квадрата], — так и здесь существует то же самое различие —
действительной и фантомной боли, действительных и мнимых чувств,
действительного и мнимого восприятия (например, подлинная галлюцинация).
Поэтому было бы большой ошибкой полагать, что психическая сфера как
таковая совпадает со сферой непосредственно данного, по отношению к
которому мы не можем заблуждаться (заблуждение мы отличаем от простой
ошибки, проходящей на уровне субсуммирующих переживания суждений); или что
внутреннее восприятие как "внутреннее" имеет какое-то преимущество в
очевидности перед "внешним", к примеру, что существование Я хоть на йоту,
но очевиднее, чем существование материи или телесного мира. Напротив,
существуют самые разнообразные виды мнимых Я, таких, как "Я Гамлет" актера,
находящегося в игровой установке, Я социальной роли или одно из "Я"
разделенного сознания. Любое эмпирическое восприятие уже ео ipso неочевидно
и дает свой предмет всегда как трансцендентный содержанию восприятия.
Именно феноменология порывает с любым идеализмом Я, представленным в
различных видах учениями Декарта, Беркли, Фихте, Шопенгауэра, которые
путают феноменологическую непосредственность с психической данностью или же
только с отнесенностыо к Я. И то, и другое она отвергает. Но, с другой
стороны, существует такие, в самом отрогом смысле слова, физические
феномены, в отношении которых мы точно также можем заблуждаться (и
различать видимость и реальность), как и в отношении психических феноменов;
к ним относятся, например, абсолютное сущностное различие чистых
чтойностей, благодаря которым нечто дано как мертвое или как живое,
физическое и относящееся к внешнему миру, материальное или нематериальное
(например, тень). Никогда и нигде физическое — и его сущностные различия —
не выявляет себя в качестве физического только благодаря какому-то акту
мысли, "формирующему" его из психического или "открывающему" его в нем; и
само это "психическое" не есть единственная непосредственная данность. С
другой стороны, сфера психического бытия не является и каким-то остатком
или прибежищем, который будто бы сохраняется после этих мнимых
"объективации", и в своей структуре отражает структуру предмета природы и
данные в нем различия. Скорее, психическое имеет свой собственный способ
данности во внутреннем восприятии, которое как особый способ восприятия,
отличный от внешнего восприятия, нельзя ни отвергнуть, ни редуцировать к
последнему — чего желают те, кто полагают, что смогут вывести психическое
из отношения какого-либо содержания окружающей среды к организму. Таким
образом, феноменология психического абсолютно отличается не только от
всякой объясняющей, но и от всякой дескриптивной психологии. Нет дескрипции
без наблюдения отдельных процессов. Но в феноменологической установке
полагаемое усматривается — и ничего не наблюдается. Всякое описание
направлено на отдельный эмпирический факт, т.е. на "трансцендентное" в
феноменологическом смысле, и выделяет свой предмет всегда уже в
соответствии с теми чертами, которые значимы для его возможного объяснения.
Это принципиальное отношение феноменологии к психологии и отношение
феноменологии психическою — к психологии, которое исключает любое так
называемое психологистическое понимание феноменологии, не означает, тем не
менее, что феноменология не имеет многообразных фактических связей со всеми
теми исследованиями, которые ведутся сегодня под рубрикой "психология". У
самых различных исследователей — я могу назвать Бергсона, Дильтея с его
"Идеями описательной и расчленяющей психологии", В. Джемса, Наторпа с его
"Введением в психологию", как и то, что Мюнстерберг называет
"субъективирующей психологией", — можно найти богатые и интересные разделы,
которые целиком и полностью принадлежат феноменологии, хотя исследователи и
не осознают этого факта, часто смешивая свои феноменологические результаты
с эмпирико-психологическими. О некоторых, например, о Бергсоне, можно даже
сказать, что на фоне задач феноменологии психического они уже не замечали
собственных и особых задач эмпирической психологии, с другой же стороны,
они совершенно превратно понимали внешнепсихические феноменологические
факты и, таким образом, в итоге впадали в психологизм.
На вопрос, что такое личность, психологи отвечают по-разному, и в
разнообразии их ответов, а отчасти и в расхождении мнений на этот счет
проявляется многогранность и сложность самого феномена личности. Наличие и
сосуществования множества разных определений личности, имеющихся в
литературе, заслуживает того, чтобы учесть его в поисках глобального
определения личности.
Понятие личность чаще всего рассматривают через понятие человека в
совокупности его социальных и приобретенных качеств. В понятие личность
обычно включены такие свойства, которые являются более или менее устойчивые
и свидетельствуют об индивидуальности человека, определяя его значимые для
людей поступки.
По мнению Р.С. Немова, личность - это человек, взятый в системе таких
его психологических характеристик, которые социально обусловлены
проявляются в общественных по природе связях и отношениях являются
устойчивыми, определяют нравственные поступки человека имеющие существенное
значение.[4] В. С. Крысько считает, что личность - существо активное и
сознательное она может выбирать тот или иной образ жизни: смиряться с
положением угнетаемого или бороться против не справедливости, отдавать свою
жизнь обществу или жить личными интересами.[5]
В отечественной психологии психологи имели разные подходы к изучению
личности. Так, подход Б. С. Ананьева рассматривает личность в единстве
четырех сторон:
первое: человека как биологического вида;
второе: онтогенезе и жизненном пути человека и индивида;
третье: человека как личности
четвертое: человека как части человечества.
Личность как субъект жизненного пути и субъект деятельности
рассматривается в подходе К.А. Абульхановой. В основе развития личности
лежат такие качества, как активность (инициатива, ответственность)
способность к организации времени, социальное мышление.
Подход В.В. Мясищева полагает ядро личности как систему ее отношений к
внешнему миру и самому себе, которая формируется под воздействием отражения
осознанием человека окружающей действительности, являясь одной из форм
этого отражения.
Подход К.К. Платонова. Личность имеет динамическую функциональную
структуру, элементами которой являются:
• направленность;
• опыт;
• особенности психических процессов;
• биопсихологические свойства
B.C. Мухина считает, что личность по своей феноменологии предполагает
развитие человека как социальная единица и как уникальная личность
формируется через свои отношения с другими людьми. Он познает себя как
индивид через другого, себе подобного, так как другой, как и он, является
носителем общественных отношений. Развитие личности идет через присвоение
материальной и духовной культуры человечества. Процесс развития
человеческой личности бесконечен. Личность является носителем существующих
общественных отношений. Она развивается как родовой индивид, как
индивидуальность, совершенствуясь и совершенствуя других. Личность продукт
общения и познания обусловленный конкретно историческими условиями жизни
общества.
Притязая на признание, ребенок с помощью взрослого проектирует себя в
будущем как сильную, все умеющего и все мощную личность стремление
соотнести себя настоящего с собой в прошлом и будущем - важнейшее
позитивное образование самосознания развивающейся личности.
Из всех определений личности, можно выделить одно наиболее точное,
которое объединяет в себе смысл других - личность есть пожизненно
формирующихся индивидуально своеобразная совокупность психофизиологических
систем, которые определяют своеобразное для данного человека мышление и
поведение. Отметим, что практически все исследователи сходятся во мнении,
что развитии личности напрямую зависит от влияния социальной среды.[6]
1.2.Феноменология, как метод исследования сознания личности.
Сколько человек живет на этом свете, столько он силиться понять, почему
в одной и той же ситуации разные люди поступают по разному. Иными словами,
человек пытается постичь истинные мотивы своего поведения. Большинство из
существующих на настоявший момент объяснительных моделей могут быть сведены
к трем основным классам, объяснительный потенциал каждого из которых,
ограничивается спецификой их подхода к самому явлению человека как
такового.
Первая модель, которую представляют психоаналитические и бихивеоральные
теории, а также ряд когнитивных, оперирует такими понятиями как влечения и
драйвы и апеллирует не столько к человеческому, сколько к субчеловеческому
в человеке. Образ человека в этих теориях – Animale rationale (иногда и
irrationale).
Вторая модель, тесно связанная с первой, объясняет выборы, которые
осуществляет человек в данной конкретной ситуации, событиями в его прошлом,
при чем чаще всего в раннем детстве. Заслуга в разработке этой модели
принадлежит в первую очередь Зигмунду Фрейду, внесшему немалый вклад также
и в развитие первой модели. С образом человека в данной модели возникают
затруднения, поскольку мы сталкиваемся с неизбежным противоречием: если бы
все поведение человека обуславливалось исключительно его прошлым, у нас не
было бы ни настоящего, ни будущего, да и самого человека тоже не было бы
как такового.
Третья модель, презентируемая различными социальными теориями описывает
влияние группы и социума на поведение человека. Данные теории оперируют
такими понятиями как групповые потребности, а также индивидуальные
потребности, удовлетворяемые в группе. Образ человека в таких концепциях –
Animale sociale.
Таким образом, в какую бы сторону мы не двинулись, в любом случае
собственно человеческое от нас ускользает. При чем всевозможные гибриды,
комбинации и контаминации, указанных выше моделей, ни чуть не приближают
нас к ответу на главный вопрос - в чем собственно суть собственно
человеческой мотивации как таковой? Очевидно, для того, чтобы приблизиться
к данной цели нам нужно отказаться от привычного образа человека как
Animale rationale и sociale, равным образом, как и от детерминации его
мотивации, различными поведенческими сценариями, интериоризированными в
раннем детстве.
Но если от этого образа человека мы откажемся, на что же в этом случае
мы сможем опереться? Альтернативное направление исследования природы
человеческой мотивации мы связываем с методом феноменологической
герменевтики и бытийного анализа Мартина Хайдеггера[7]. В указанной работе
Хайдеггер совершает решительный поворот от человека как меры всех вещей, не
важно, что мы под ним понимаем Animale rationale или Animale sociale. Это
поворот в сторону Бытия, Бытия дающего, бросающего человеку наброски
смысла в эк-статическом проекте. Залогом уместности поведения, а значит и
правильности выбора в каждой конкретной ситуации согласно Хайдеггеру
является пребывание человека в истине бытия.[8]
Но, что значит находиться в истине бытия? Находиться в истине бытия –
значит быть полностью открытым по отношению к тем возможностям, которые нам
предоставляет Бытие. Да и само Бытие у Хайдеггера предстает как ансамбль
возможностей. При чем возможности эти находятся не внутри нас и не вне нас,
они заданы самой структурой нашего существования.
В этой связи первое, что необходимо сделать, и к чему нас призывает
Хайдеггер – это осмысление нашего места в бытии. Он же подсказывает и
возможные направления дальнейшего движения: это исследование человека как
эк-зистенции, т.е. выдвинутости вперед во временном, пространственном и
телесных аспектах, это и дихотомия подлинного бытия человека,
соответствующего его самости (Selbst) и неподлинного бытия (das Man),
обусловленного стереотипами и штампами. Это может быть и решительный
бросок вперед Карла Ясперса, рассматривающего самого человека как Бытие
решающее. Бросок этот также может быть осмыслен в опоре на понятие эк-
зистенции Хайдеггера.
Интересно отметить, что такой признанный классик в мотивационной сфере
как Абрахам Маслоу, неудовлетворившись собственными концепциями мотивации и
самоактуализации, подобно Хайдеггеру также призывал нас не останавливаться
на человеческих потребностях, а двинуться дальше к психологии Бытия[9].
Медард Босс[10] отвергает каузальное объяснение человеческого поведения и
дает его объяснение через смысловые контексты отношения человека к
возможностям своего бытия-в-мире. Способность постигать значение и смысл
встречающихся (открывающихся) феноменов – исключительная прерогатива
человека, радикально отличающая его бытие от бытия других существ.
Понимание человеческой мотивации лежит в измерении значимости того, что для
нас важно в мире. Из разной значимости разных вещей складываются
определенные мотивационные контексты, через которые только и возможно
понимание направленности и смысла человеческого поведения.
1.3. Органические предпосылки феноменология развития личности и ступени
развития субъективной реальности.
Организм и среда показывает необходимость психики в природном мире.
Биолог скажет, что психика – надфеномен, необязательное сопровождение
телесных процессов. Психика необходима для регуляции жизнедеятельности. Где
и когда она должна возникнутьпри существовании 2 типов окружающей среды:
1. однородная или гомогенная. Все необходимые и опасные для жизни
вещества не представлены предметно. В каждый данный момент субъект
обязательно контактирует с какой-либо концентрацией полезных веществ.
Он двигается туда, где больше полезных, избегает вредных. Ему нужно
реагировать, но не нужно представлять себе окружающий мир;
2. разнородная, гетерогенная, предметная или вещно-оформленная. Прямого
контакта с полезными и вредными веществами может не быть. Возникает
необходимость не только в реагировании, но и в отыскании полезных
веществ.
В. В. Столин говорит: существо с показателем энергетического
баланса (количество глюкозы в крови) – энергии недостаточно – надо искать
пищу – активно действовать в среде – тратить энергию – противоречие –
необходимость в появлении механизма психического отражения собственного
состояния.
Отражение чувства голода – поиск пищи. Существо должно также
отражать признаки важных для жизни предметов – психика возникает в
разнородной среде, поскольку субъект активен – ему необходимо отражать свое
состояние и биологически нейтральные признаки предметов (свойства
окружающей среды).
Три аспекта условий развития личности: необходимое условие для
развития личности – отношение человека к действительности. Она может быть
специфической для разного возраста. Социальность взаимодействия между
людьми – необходимое условие представления о себе. Понимание других –
условие понимания себя.
Социальная среда – фактор психического и личного развития. Теория двух
факторов: биологический и социальный. Выготский: социальная среда – не
только фактор, так как включает и самого человека. Не отношения человека к
действительности, а отношение человека в действительности. Основная функция
ССР – обеспечение развития человека и обеспечение наличия определенных
свойств.
Генез: среда готовит возможности новообразований человека, они
аннулируют ее, возникает новая ситуация.
Феноменология родового кризиса. Рождение ребенка - переход к новому
типу развития. Другой как онтологическое основание жизнедеятельности
ребенка. Прирожденные предпосылки развития. Нормальное разрешение кризиса
рождения. Развитие ребенка в первые недели жизни. Возрастной портрет
новорожденного. Становление органических систем у новорожденного.
Сосредоточение как первая телесно-поведенческая форма самостоятельности
ребенка. Закономерности развития новорожденного. Форма событийности
новорожденного и взрослого. Комплекс оживления как первичный организменный
синтез в развитии ребенка.
Комплекс оживления и его развитие у ребенка. Акт хватания и его
значение для психического развития ребенка. "Уход - приход" - новая форма
совместности ребенка и взрослого. Появление предметных заместителей в
отношениях ребенка и взрослого. Нормальное разрешение кризиса
новорожденности. Распад комплекса оживления и установление новой формы
событийности ребенка и взрослого в середине первого года жизни. Ребенок и
взрослый как партнеры по эмоционально насыщенному сотрудничеству. Игрушка
как средство общения ребенка и взрослого. Основные результаты развития на
ступени оживления. Развитие двигательной и познавательной сфер младенца.
Чувство защищенности и доверия к окружающему миру. Синтез человеческого
тела как "орудия орудий", его "оживление" в сенсорных, двигательных,
общительных, сознательных измерениях как кардинальное приобретение ступени
развития. Прямохождение и его значение для развития ребенка. Первичные
формы сознания младенца.
Способность прямохождения и речевого общения как основа построения
новой ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Введение
ГЛАВА 1. Многогранность феноменологии личности.
1.1. Феноменологическая психология и личность.
1.2.Феноменология, как метод исследования сознания личности.
1.3. Органические предпосылки феноменология развития личности и
ступени развития субъективной реальности.
Глава 2. феноменология личности Ученика в школе.
2.1. Общее понятие о феноменологии формирования личности в
межличностных отношениях в социальной психологии.
2.2. Феноменология формирования личности школьника в общении.
2.3. Феноменология методов педагогического воздействия на личность
учащегося.
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
Актуальность данной работы. На современном этапе развития Казахстана, в
силу различных социально-политических причин общество почти утратило
интерес к поиску новых способов организации условий, содействующих развитию
личности, сензитивности к социализации. Таким образом, актуальность
исследования состоит в поиске и построении системы специально
организованных условий, способствующих развитию личности, а также выработке
стратегии воспитания подрастающего поколения.
Едва ли не общим местом психологических работ последних лет является
либо откровенное признание, что у нас до сих пор нет общепсихологической
теории личности, либо прямой переход от признания важности изучения
личности к рассмотрению отдельных его аспектов, минуя вопрос о возможности
создания общей теоретической конструкции. Как нам уже случалось об этом
упоминать, видный специалист в области личностной проблематики Л. И.
Божович еще в 1968 г. писала о том, что в советской психологии до сих пор
еще нет достаточно разработанной, единой психологической концепции личности
и ее формирования[1].
Изменилось ли положение в настоящее время? За эти годы изучение
личности далеко продвинулось, накоплен большой эмпирический материал,
предложен ряд новых подходов к пониманию ее развития, места в системе
межличностных отношений, соотнесения биологического и социального,
соотношения личности и индивидуальности и т. д. Но все эти подходы
(взгляды, представления, концепции) могут в лучшем случае рассматриваться
как теории среднего уровня (отдельные концепции), не претендующие на
охват психологии личности как единого предмета исследования. Все они
схватывают лишь отдельные стороны личности и, будучи при этом не
соотнесенными друг с другом, могут менее всего претендовать на положение
единой теории личности. Вопрос, таким образом, остается открытым.
Проблемами развития личности занимались выдающиеся психологи; Л.С.
Выготский, А.Н. Леонтьев, А.В. Петровский, Л.И. Божович, Эльконин Д.Б.,
С.П. Рубинштейн.
С.П. Рубинштейн, отмечал, что значимость личности определяется
индивидуальным преломлением в ней всеобщего. Исходя из теоретических
положений К. Маркса, он разработал наиболее общие методологические принципы
психологии. Рассматривая совокупность всех общественных отношений и
социальную ситуацию, С.П. Рубинштейн в тоже время придал определяющее
значение внутренней позиции самого человека. А.Н. Леонтьев определял
личность природой самих порождающих ее отношений: это специфические для
человека общественные отношения, в которые он вступает в своей предметно
деятельности. Направление исследования личности, разрабатываемое Л.С.
Выготским и его последователями, определило основные идеи развития и бытия
личности через систему следующих понятий:
1. социальная ситуация развития
2. Я
3. мирровозрение
4. рефлексия
5. становление личности
Особое значение в отечественной психологии придавалось проблеме
активности личности и ее становлению. Личность формируется с детства.
Сейчас разработана новая базисная программа, обеспечивающая полноценное
разностороннее развитие ребенка.
С.П. Выготский считал, что движущий силой психического развития
является обучение как необходимый путь присвоения ребенком общечеловеческих
способностей. При этом он подчеркивал, что не всякое обучение хорошо, а
только то, которое ориентированно на зону ближайшего развития, на
созревающие а не уже созревшие функции.
Начиная с середины 20-х, кончая серединой 60-х гг., основываясь на
марксистско-ленинских идеях о психике как свойстве особым образом
организованной материи, сущность которой в отражении окружающего мира,
советская психология осваивает в методологическом, теоретическом и
эмпирическом планах категории образа, действия и мотивации. Другими
словами, в работах советских психологов Л. С. Выготского, С. Л.
Рубинштейна, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьева, Б. Г. Ананьева, Л. И. Божович,
А. В. Запорожца и других с опорой на труды и идеи И. М. Сеченова, И. П.
Павлова, Н. А. Бернштейна и других получают адекватное решение так
называемые психофизиологическая и психолого-гносеологическая проблемы.
Это стимулирует психофизиологические исследования и способствует
углубленному изучению познавательных процессов, их развития и мотивации.
Вместе с тем психосоциальное отношение и триада организм — индивид —
личность до начала 70-х гг. фактически не выходят на авансцену
психологической науки.
В контексте этих идей складываются комплексный (Б. Г. Ананьев) и
системный (Б. Ф. Ломов) подходы к изучению человека, отправляющиеся от идей
С. Л. Рубинштейна представления о личности как субъекте деятельности (К. А.
Абульханова-Славская), концепция отношений (В. Н. Мясищев), интегральной
индивидуальности (В. С. Мерлин), персонализации (В. А. Петровский),
историко-эволюционные представления о развитии личности и становлении
индивидуальности (А.. Г. Асмолов), об индивидуальном стиле деятельности (Е.
А. Климов) и др. Углубляется теоретико-методологическая проработка
проблематики социальной психологии (К. К. Платонов, Б. Д. Парыгин, Е. В.
Шорохова, Л. И. Буева), развертываются циклы работ по социальной перцепции
и общению (Г. М. Андреева, А. А. Бодалев), лидерству (И. П. Волков, Р. Л.
Кричевский), управлению (А. И. Китов, А. М. Столяренко, А. В. Филиппов),
коррекции межличностных отношений и личности (Б. Д. Карвасарский, В. В.
Кришталь), формированию личности в многоплановой общественно полезной
деятельности (Д. И. Фельдштейн), складывается программно-ролевая концепция
научного коллектива (М. Г. Ярошевский), стратометрическая концепция (А. В.
Петровский) и др. Экспериментальные исследования Я. Л. Коломинского, Е. С.
Кузьмина, X. И. Лийметса, В. А. Ядова, Л. И. Уманского, Н. Н. Обозова, А.
С. Чернышева составили существенный вклад в разработку прикладных аспектов
социальной психологии.
Большое влияние на развитие личности ребенка играет окружающая среда
(воспитатели, родители), а также переменная среда. Развивающаяся предметная
среда детства – это система условий, обеспечивающих всю полноту развития
детской деятельности. Она должна представлять ребенку условия для
творческого, духовного развития.
В дошкольном возрасте ребенок впервые психологически выходит за пределы
своего семейного мира и устанавливает отношения с миром взрослых людей.
Взрослый здесь начинает выступать не только в конкретно форме, а как
носитель общественных функций в системе общественных отношений.
Воспитывающий не подгоняет развитие каждого ребенка к определенным
канонам, а предупреждает возникновение возможных тупиков личностного
развития детей, исходя из задач, максимально развернуть возможности их
роста.
Объект исследования: феноменология развития личности в основном
школьника.
Предмет исследования: воздействие социальных факторов на феноменологию
становление личности школьника в общении.
Цель: Изучить формирование феномена личности, влияния социальных
факторов на становление личности.
Задачи:
1. Раскрыть проблему феноменологии развития личности;
2. Описать феноменология развитие личности школьника в общении;
3. Проанализировать влияния социальных факторов на становление
личности;
4. Конкретизировать исследование и сделать выводы по выявлению
социальных факторов, влияющих на становление личности.
Методы, использованные в процессе работы: анализ литературы; построение
теоретической модели; разработка, адаптация и валидизация диагностической
методики; статистический анализ данных, конфирматорный факторный анализ.
Структура работы: исследование состоит из введения, трех глав,
заключения, списка литературы.
ГЛАВА 1. Многогранность феноменологии личности.
1.1. Феноменологическая психология и личность.
В исследованиях по психологии личности причудливо переплетаются между
собой столь различные проявления человека, как мотивы его деятельности,
индивидуальные биохимические свойства, социальные роли, типы высшей нервной
деятельности, физическая внешность, идеалы, способности, аффекты, вкусы,
особенности национального характера, мировоззрение, нравственный облик,
самосознание, самооценка, потребности, влечения, продукты творчества,
воображение, одаренность, интеллект, социальное положение, скорость
реагирования, черты индивидуального характера, настроение, чувства
антипатии и симпатии, переживания, навыки и умения, эмоции, установки,
манера общения и поведения, ценностные ориентации, поступки, деяния, воля,
образ Я и т. д. Такое многообразие проявлений человеческой природы
уживается с неявно задаваемым логикой частных эмпирических исследований
допущением о существовании некоей одномерной феноменологии в области
изучения психологии личности. Указанное допущение, за которым стоит тот или
иной образ человека в данной культуре, нередко толкает исследователей на
путь отстаивания своей сферы фактов как центральной характеристики
личности, а дискуссии о примате данного феномена личности начинают
напоминать спор слепых, ощупывающих слона с разных сторон и высказывающих
различные версии о том, с кем же им довелось повстречаться. На смену
неявному допущению о существовании какого-либо одного центрального пласта
феноменов личности приходят порой попытки построения предмета психологии
личности с помощью коллекционирования различных проявлений по аспектам,
что приводит к возникновению иллюзии целостности картины там, где на деле
существует механический конгломерат скрепленных статистическими
корреляциями различных сторон человеческой жизни.
Попытки собрать личность человека из осколков ее проявлений или
построить общую теорию личности из суммы частных теорий не отличаются
новизной. Еще в XVIII в. французский философ Этьен де Кондильяк в Трактате
об ощущениях не спеша собирал статую человека, последовательно наделяя
ее обонянием, вкусом, осязанием, потребностями, ловкостью, желаниями,
воспоминаниями, идеями, самосознанием. У статуи пробудились страсти, а
удовольствие и страдание стали единственным двигателем развития ее
способностей. И статуя Кондильяка жила, по словам автора, жизнью
изолированного человека, пользующегося всеми своими чувствами. У
феноменологии с психологией много общего. Современная психология как наука
о "психическом" в конкретной связи пространственно-временных реальностей
рассматривает в качестве своего материала то, что присутствует в мире в
виде EGO, т.е. как "переживающее" (воспринимающее, мыслящее, водящее и
т.д.), как обладающее способностями и привычками. И поскольку психическое
дано просто как определенный слой существования людей и животных,
психология может рассматриваться как ветвь антропологии или зоологии. Но
животный мир есть часть физической реальности, а последняя есть тема
[чистого] естествознания. Возможно ли тогда достаточно четко отделить
психическое от физического для того, чтобы параллельно [чистому ]
естествознанию создать чистую психологию?
Разумеется, в определенной мере чисто психологическое исследование
возможно. Ему мы обязаны нашими основными понятиями психического, которые,
в большинстве своем, являются психофизическими понятиями.
В нерефлективном сознании мы "направлены" на объекты, мы "интендируем"
их; и рефлексия открывает это как имманентный процесс, характерный для
всякого переживания, хотя и в бесконечно разнообразной форме. Осознавать
нечто - не означает пустое обладание этим нечто в сознании. Всякий феномен
имеет свою собственную интенциональную структуру, анализ которой
показывает, что она есть постоянно расширяющаяся система индивидуально
интенциональных и интенционально связанных компонентов. В восприятии куба,
например, обнаруживается сложная и синтезированная интенция: непрерывная
вариантность в "явлении" куба в зависимости от угла зрения и
соответствующие различия в "перспективе", а также различие между "передней
стороной", видимой в данный момент, и "задней стороной", в данный момент
невидимой, которая остается следовательно несколько "неопределенной", но
которая в то же время равным образом полагается существующей. Наблюдение за
этим "потоком" различных явлений-аспектов и за способом их синтеза
показывает, что каждая фаза и интервал есть уже в себе "сознание-о" чем-то.
При этом постоянный приход новых фаз не нарушает ни на один момент
синтетическое единство целостного сознания, фактически оно остается
сознанием одного и того же объекта. Интенциональная структура протекания
восприятия имеет свою сущностную типику, которая с необходимостью должна
быть осуществлена в своей сложности[2], даже если нужно просто воспринять
физический предмет. И если один и тот же объект будет дан в других модусах,
если он дан в воображении, воспоминании или как репродукция, то все его
интенциональные формы воспроизводятся вновь, хотя характер их изменится по
сравнению с тем, чем они были в восприятии, для того, чтобы соответствовать
новым модусам. То же самое остается верным для любого рода психических
переживаний. Суждение, оценка, стремление - они также суть не пустое
обладание в сознании соответствующими суждениями, ценностями, целями и
средствами, но подобным образом суть переживания, состоящие из
интенционального потока, каждое - в соответствии со своим устойчивым типом.
Универсальная задача феноменологической психологии состоит в
систематическом изучении типов и форм интенциональных переживаний, а также
в редукции их структур к первичным интенциям и таким образом в изучении
природы психического, а также постижении душевной жизни.
Значимость этих исследований, очевидно, выйдет далеко за рамки познания
собственной душевной жизни психолога. Ибо психическая жизнь может быть
раскрыта для нас не только в самосознании, но и в нашем сознании других
"я". Этот последний источник дает нам нечто большее, чем просто удвоение
того, что мы находим в нашем самосознании, поскольку он устанавливает
различия между "собственным" и "чужим", которые мы переживаем, и
обнаруживает для нас, таким образом, характеристики "жизни сообщества".
Следовательно, дальнейшая задача, которую ставит себе феноменологическая
психология - это раскрытие интенций, из которых складывается "жизнь
сообщества".
Феноменологическая психология включает в себя изучение опыта своего
собственного "Я" и на его основе опыта других Я, а также опыта сообщества.
Однако еще не ясно, может ли она при этом быть полностью свободной от каких
бы то ни было психо-физических примесей. Можно ли достичь подлинно чистого
опыта своего Я и чисто психических данных. Даже после брентановского
открытия интенциональности как основного свойства психического, эта
трудность делала слепыми психологов в отношении возможности
феноменологической психологии. Психолог находит свой собственный опыт всюду
в соединении с "внешним" опытом и внепсихическими реалиями. Данное в опыте
внешнее не принадлежит интенциональной "внутренней жизни", хотя сам опыт
принадлежит ей как опыт внешнего. Феноменолог, который хочет лишь
фиксировать феномены и познавать исключительно свою собственную "жизнь",
должен практиковать эпохэ. Он должен наложить запрет на любую обычную
объективную "позицию" и отказаться от любого суждения, касающегося
объективного мира. Опыт сам по себе останется таким, каким он был, опытом
этого дома, этого тела, этого мира в целом, в том или ином присущем ему
образе. Ибо невозможно описать никакое интенциональное переживание, пусть
даже оно является "иллюзорным", переживанием самопротиворечащего суждения и
т.п., не описывая того, что, как таковое, присутствует в переживании как
объект познания. Наше универсальное эпоха заключает, как мы говорим, мир в
скобки, исключает мир (который просто здесь есть), из поля субъекта,
редставляющего на его месте так-то и так-то переживаемый-воспринимаемый-
вспоминаемый-выражаемый в суждении-мыслимый-оцениваемый и пр. мир как
таковой, "заключенный в скобки" мир. Является не мир или часть его, но
"смысл" мира. Чтобы войти в сферу феноменологического опыта, мы должны
отступить от объектов, полагаемых в естественной установке, к многообразию
модусов их явлений, к объектам "заключенным в скобки".
Феноменологическая редукция к феноменам, к чисто психическому требует
двух уровней. Первый - систематическое и радикальное эпохэ всякой
объективирующей "позиции" в переживании, как в отношении рассмотрения
отдельных феноменов, так и в отношении целостной структуры душевной жизни.
Второй - максимально полная фиксация, постижение и описание тех
многообразных "явлений", которые уже не суть "объекты", но "единицы"
"смысла". Таким образом, феноменологическое описание имеет два направления:
поэтическое, или описание акта переживания, и ноэматическое, или описание
"того, что пережито". Феноменологический опыт есть единственный опыт,
который может быть назван "внутренним" в полном смысле слова; его
осуществление практически не имеет границ. И так как подобное "заключение в
скобки" объективного и описание того, что затем "является" ("ноэма" в
"ноэсисе") может быть произведено и над "жизнью" другого Я, которую мы
можем себе представить, "редуктивный" метод может быть распространен из
сферы своего собственного опыта на опыт других Я. И далее, общность, опыт
которой нам дает сознание общности, может быть редуцирована не только к
интенциональным полям индивидуального сознания, но также посредством
интерсубъективной редукции к тому, что их объединяет, а именно,
феноменологическому единству жизни общности. Расширенное таким образом
психологическое понятие внутреннего опыта достигает своей полноты. Однако к
душе относится нечто большее, чем только единство многообразия
"интенциональной жизни", с ее нераздельными комплексами "смысловых единиц".
Ибо от интенциональной жизни неотделим "эго-субъект", который сохраняется
как идентичное эго, или "полюс", по отношению ко всем отдельным интенциям и
формирующимся на их основе "склонностям". Таким образом, феноменологически
редуцированная и конкретно постигнутая интерсубъективность есть "общность"
"личностей", участвующих в интерсубъективно сознательной жизни.
Феноменологическая психология может быть очищена от всех эмпирических и
психофизических элементов, но будучи таким образом очищенной, она не может
получить доступ к "обстоятельствам дел" ("matters of fact"). Любое
замкнутое поле может быть рассмотрено в отношении его "сущности", его
эйдоса, и мы можем пренебречь фактической стороной наших феноменов и
использовать их только как "примеры". Мы не будем обращать внимания на
индивидуальную душевную жизнь и общности для того, чтобы изучить их a
priori, их "возможные" формы. Наша установка будет "теоретической", она
всматривается в инвариантное, изучая вариации, и открывает типическую сферу
a priori. Становится явной типическая особенность любого психического
факта. Психологическая феноменология должна основываться на эйдетической
феноменологии.
Феноменология восприятия тел, например, не будет отчетом о тех или иных
реально имеющих место или ожидающихся восприятиях, но выявлением
инвариантной "структуры", без которой невозможно ни отдельное восприятие
тела, ни длительность их взаимосвязи. Феноменологическая редукция открывает
феномены действительно внутреннего опыта; эйдетическая редукция -
сущностные формы сферы психического бытия. В настоящее время требуют, чтобы
философия соответствовала точности естествознания. Будучи когда-то
неопределенным, индуктивным и эмпирическим, естествознание обязано
современными своими характеристиками априорной системе форм постижимой
природы как таковой, которая развита в таких дисциплинах, как чистая
геометрия, законы движения, времени и т.д. Методы естествознания и
психологии совершенно различны, но последняя, так же как первая, достигает
точности посредством рационализации "сущностного".
"Конечно, феноменологическое Априори не есть полное Априори психологии,
поскольку психофизическая связь как таковая имеет собственное Априори.
Однако ясно, что последнее Априори предполагает Априори чисто
феноменологической психологии, а, с другой стороны, предполагает чистое
Априори физической (и, особенно, органической) природы"[3].
Конечно, самостоятельное феноменологическое исследование могло бы
привести к тому результату, что в соответствии со своей сущностью
психическое дано непосредственно, а физическое и другие виды предметов —
опосредованно. Но феноменология доказывает как раз противоположное. Ведь не
каждый произвольный предмет любого "сознания о чем-то", любого
интенционального акта заслуживает названия "психическое"; таким предметом
может быть и реальное солнце астрономии, и числа 3, 4, которые явно не
относятся к психическому. К психическому относятся, скорее, только такие
предметы, которые "даны" в качестве переживаний некоего Я-переживания, и
для данности которых сущностно характерны некие совершенно особые
направление и форма "сознания о чем-то" или интенционального акта. Это
направление и форма "внутреннего восприятия", которое отличается от
внешнего восприятия как своей направленностью (а не только содержанием
восприятия, и не только по отношению к тому, что для какого-нибудь живого
тела выступает как внешнее и внутреннее, но независимо от полагания
"тела"), так и характером тех многообразий, которые даны в первом и во
втором случаях: во втором — пространственно-временная обособленность
[Auseinander], в первом же — совместность в Я [Beisammen]. Кроме того, оно
столь же отлично и от восприятия "плоти", данность которой — это отнюдь не
соотнесение фактов внешнего восприятия (тел) и внутреннего восприятия (Я),
но совершенно своеобразная сущностная данность (феномен плоти) — не
фундированная в телах [Körper] или в Я. Итак: то, что называется реальным
психическим в объясняющей, каузальной психологии, — это лишь нечто
примысленное к данному во внутреннем восприятии в качестве гипотезы в целях
объяснения. Конечно, и психология, как и всякая наука, нуждается в
феноменологическом обосновании.
Здесь самоданность тоже следует отделять от всего того, что дано только
символически и опосредованно. В психических переживаниях тоже присутствуют
сущности; между ними тоже существуют связи. Здесь также есть обширная
область материального Apriori, которое невозможно ни верифицировать, ни
опровергнуть с помощью внутреннего наблюдения, и которое служит
предпосылкой во всяком понимании смысла жизненных проявлений чужой психики,
в том числе и смысла высказываний "испытуемых лиц" в психологическом
эксперименте. Все основные понятия эмпирической психологии и ее
предпосылки: бытие потока переживаний в объективном времени, предположение
о так называемых основных психических классах, понятия воспроизведения,
ассоциации и т.д., — все это феноменология психического должна привести к
окончательной ясности.
Но одно при этом абсолютно ясно: переживания, изучаемые психологией,
тоже суть реальные процессы и вещи, которые могут осознаваться во многих
актах и в актах различных индивидов, которые при их протекании тоже могут
иметь и не-данные в переживании признаки и черты, а уж тем более — и не-
замеченные; эти переживания как таковые никогда не могут быть "самоданными"
— точно так же, как и телесная вещь естественного восприятия внешнего мира.
И точно так же, как существует различие между видимостью и
действительностью в физической сфере, которое может иметь как физические
причины — когда мы имеем дело с радугой, фата морганой, зеркальным
отражением, сломанной соломинкой в воде, так и физиологические — когда мы
имеем дело с предметами оптических обманов, например, удлиненными
вертикалями [квадрата], — так и здесь существует то же самое различие —
действительной и фантомной боли, действительных и мнимых чувств,
действительного и мнимого восприятия (например, подлинная галлюцинация).
Поэтому было бы большой ошибкой полагать, что психическая сфера как
таковая совпадает со сферой непосредственно данного, по отношению к
которому мы не можем заблуждаться (заблуждение мы отличаем от простой
ошибки, проходящей на уровне субсуммирующих переживания суждений); или что
внутреннее восприятие как "внутреннее" имеет какое-то преимущество в
очевидности перед "внешним", к примеру, что существование Я хоть на йоту,
но очевиднее, чем существование материи или телесного мира. Напротив,
существуют самые разнообразные виды мнимых Я, таких, как "Я Гамлет" актера,
находящегося в игровой установке, Я социальной роли или одно из "Я"
разделенного сознания. Любое эмпирическое восприятие уже ео ipso неочевидно
и дает свой предмет всегда как трансцендентный содержанию восприятия.
Именно феноменология порывает с любым идеализмом Я, представленным в
различных видах учениями Декарта, Беркли, Фихте, Шопенгауэра, которые
путают феноменологическую непосредственность с психической данностью или же
только с отнесенностыо к Я. И то, и другое она отвергает. Но, с другой
стороны, существует такие, в самом отрогом смысле слова, физические
феномены, в отношении которых мы точно также можем заблуждаться (и
различать видимость и реальность), как и в отношении психических феноменов;
к ним относятся, например, абсолютное сущностное различие чистых
чтойностей, благодаря которым нечто дано как мертвое или как живое,
физическое и относящееся к внешнему миру, материальное или нематериальное
(например, тень). Никогда и нигде физическое — и его сущностные различия —
не выявляет себя в качестве физического только благодаря какому-то акту
мысли, "формирующему" его из психического или "открывающему" его в нем; и
само это "психическое" не есть единственная непосредственная данность. С
другой стороны, сфера психического бытия не является и каким-то остатком
или прибежищем, который будто бы сохраняется после этих мнимых
"объективации", и в своей структуре отражает структуру предмета природы и
данные в нем различия. Скорее, психическое имеет свой собственный способ
данности во внутреннем восприятии, которое как особый способ восприятия,
отличный от внешнего восприятия, нельзя ни отвергнуть, ни редуцировать к
последнему — чего желают те, кто полагают, что смогут вывести психическое
из отношения какого-либо содержания окружающей среды к организму. Таким
образом, феноменология психического абсолютно отличается не только от
всякой объясняющей, но и от всякой дескриптивной психологии. Нет дескрипции
без наблюдения отдельных процессов. Но в феноменологической установке
полагаемое усматривается — и ничего не наблюдается. Всякое описание
направлено на отдельный эмпирический факт, т.е. на "трансцендентное" в
феноменологическом смысле, и выделяет свой предмет всегда уже в
соответствии с теми чертами, которые значимы для его возможного объяснения.
Это принципиальное отношение феноменологии к психологии и отношение
феноменологии психическою — к психологии, которое исключает любое так
называемое психологистическое понимание феноменологии, не означает, тем не
менее, что феноменология не имеет многообразных фактических связей со всеми
теми исследованиями, которые ведутся сегодня под рубрикой "психология". У
самых различных исследователей — я могу назвать Бергсона, Дильтея с его
"Идеями описательной и расчленяющей психологии", В. Джемса, Наторпа с его
"Введением в психологию", как и то, что Мюнстерберг называет
"субъективирующей психологией", — можно найти богатые и интересные разделы,
которые целиком и полностью принадлежат феноменологии, хотя исследователи и
не осознают этого факта, часто смешивая свои феноменологические результаты
с эмпирико-психологическими. О некоторых, например, о Бергсоне, можно даже
сказать, что на фоне задач феноменологии психического они уже не замечали
собственных и особых задач эмпирической психологии, с другой же стороны,
они совершенно превратно понимали внешнепсихические феноменологические
факты и, таким образом, в итоге впадали в психологизм.
На вопрос, что такое личность, психологи отвечают по-разному, и в
разнообразии их ответов, а отчасти и в расхождении мнений на этот счет
проявляется многогранность и сложность самого феномена личности. Наличие и
сосуществования множества разных определений личности, имеющихся в
литературе, заслуживает того, чтобы учесть его в поисках глобального
определения личности.
Понятие личность чаще всего рассматривают через понятие человека в
совокупности его социальных и приобретенных качеств. В понятие личность
обычно включены такие свойства, которые являются более или менее устойчивые
и свидетельствуют об индивидуальности человека, определяя его значимые для
людей поступки.
По мнению Р.С. Немова, личность - это человек, взятый в системе таких
его психологических характеристик, которые социально обусловлены
проявляются в общественных по природе связях и отношениях являются
устойчивыми, определяют нравственные поступки человека имеющие существенное
значение.[4] В. С. Крысько считает, что личность - существо активное и
сознательное она может выбирать тот или иной образ жизни: смиряться с
положением угнетаемого или бороться против не справедливости, отдавать свою
жизнь обществу или жить личными интересами.[5]
В отечественной психологии психологи имели разные подходы к изучению
личности. Так, подход Б. С. Ананьева рассматривает личность в единстве
четырех сторон:
первое: человека как биологического вида;
второе: онтогенезе и жизненном пути человека и индивида;
третье: человека как личности
четвертое: человека как части человечества.
Личность как субъект жизненного пути и субъект деятельности
рассматривается в подходе К.А. Абульхановой. В основе развития личности
лежат такие качества, как активность (инициатива, ответственность)
способность к организации времени, социальное мышление.
Подход В.В. Мясищева полагает ядро личности как систему ее отношений к
внешнему миру и самому себе, которая формируется под воздействием отражения
осознанием человека окружающей действительности, являясь одной из форм
этого отражения.
Подход К.К. Платонова. Личность имеет динамическую функциональную
структуру, элементами которой являются:
• направленность;
• опыт;
• особенности психических процессов;
• биопсихологические свойства
B.C. Мухина считает, что личность по своей феноменологии предполагает
развитие человека как социальная единица и как уникальная личность
формируется через свои отношения с другими людьми. Он познает себя как
индивид через другого, себе подобного, так как другой, как и он, является
носителем общественных отношений. Развитие личности идет через присвоение
материальной и духовной культуры человечества. Процесс развития
человеческой личности бесконечен. Личность является носителем существующих
общественных отношений. Она развивается как родовой индивид, как
индивидуальность, совершенствуясь и совершенствуя других. Личность продукт
общения и познания обусловленный конкретно историческими условиями жизни
общества.
Притязая на признание, ребенок с помощью взрослого проектирует себя в
будущем как сильную, все умеющего и все мощную личность стремление
соотнести себя настоящего с собой в прошлом и будущем - важнейшее
позитивное образование самосознания развивающейся личности.
Из всех определений личности, можно выделить одно наиболее точное,
которое объединяет в себе смысл других - личность есть пожизненно
формирующихся индивидуально своеобразная совокупность психофизиологических
систем, которые определяют своеобразное для данного человека мышление и
поведение. Отметим, что практически все исследователи сходятся во мнении,
что развитии личности напрямую зависит от влияния социальной среды.[6]
1.2.Феноменология, как метод исследования сознания личности.
Сколько человек живет на этом свете, столько он силиться понять, почему
в одной и той же ситуации разные люди поступают по разному. Иными словами,
человек пытается постичь истинные мотивы своего поведения. Большинство из
существующих на настоявший момент объяснительных моделей могут быть сведены
к трем основным классам, объяснительный потенциал каждого из которых,
ограничивается спецификой их подхода к самому явлению человека как
такового.
Первая модель, которую представляют психоаналитические и бихивеоральные
теории, а также ряд когнитивных, оперирует такими понятиями как влечения и
драйвы и апеллирует не столько к человеческому, сколько к субчеловеческому
в человеке. Образ человека в этих теориях – Animale rationale (иногда и
irrationale).
Вторая модель, тесно связанная с первой, объясняет выборы, которые
осуществляет человек в данной конкретной ситуации, событиями в его прошлом,
при чем чаще всего в раннем детстве. Заслуга в разработке этой модели
принадлежит в первую очередь Зигмунду Фрейду, внесшему немалый вклад также
и в развитие первой модели. С образом человека в данной модели возникают
затруднения, поскольку мы сталкиваемся с неизбежным противоречием: если бы
все поведение человека обуславливалось исключительно его прошлым, у нас не
было бы ни настоящего, ни будущего, да и самого человека тоже не было бы
как такового.
Третья модель, презентируемая различными социальными теориями описывает
влияние группы и социума на поведение человека. Данные теории оперируют
такими понятиями как групповые потребности, а также индивидуальные
потребности, удовлетворяемые в группе. Образ человека в таких концепциях –
Animale sociale.
Таким образом, в какую бы сторону мы не двинулись, в любом случае
собственно человеческое от нас ускользает. При чем всевозможные гибриды,
комбинации и контаминации, указанных выше моделей, ни чуть не приближают
нас к ответу на главный вопрос - в чем собственно суть собственно
человеческой мотивации как таковой? Очевидно, для того, чтобы приблизиться
к данной цели нам нужно отказаться от привычного образа человека как
Animale rationale и sociale, равным образом, как и от детерминации его
мотивации, различными поведенческими сценариями, интериоризированными в
раннем детстве.
Но если от этого образа человека мы откажемся, на что же в этом случае
мы сможем опереться? Альтернативное направление исследования природы
человеческой мотивации мы связываем с методом феноменологической
герменевтики и бытийного анализа Мартина Хайдеггера[7]. В указанной работе
Хайдеггер совершает решительный поворот от человека как меры всех вещей, не
важно, что мы под ним понимаем Animale rationale или Animale sociale. Это
поворот в сторону Бытия, Бытия дающего, бросающего человеку наброски
смысла в эк-статическом проекте. Залогом уместности поведения, а значит и
правильности выбора в каждой конкретной ситуации согласно Хайдеггеру
является пребывание человека в истине бытия.[8]
Но, что значит находиться в истине бытия? Находиться в истине бытия –
значит быть полностью открытым по отношению к тем возможностям, которые нам
предоставляет Бытие. Да и само Бытие у Хайдеггера предстает как ансамбль
возможностей. При чем возможности эти находятся не внутри нас и не вне нас,
они заданы самой структурой нашего существования.
В этой связи первое, что необходимо сделать, и к чему нас призывает
Хайдеггер – это осмысление нашего места в бытии. Он же подсказывает и
возможные направления дальнейшего движения: это исследование человека как
эк-зистенции, т.е. выдвинутости вперед во временном, пространственном и
телесных аспектах, это и дихотомия подлинного бытия человека,
соответствующего его самости (Selbst) и неподлинного бытия (das Man),
обусловленного стереотипами и штампами. Это может быть и решительный
бросок вперед Карла Ясперса, рассматривающего самого человека как Бытие
решающее. Бросок этот также может быть осмыслен в опоре на понятие эк-
зистенции Хайдеггера.
Интересно отметить, что такой признанный классик в мотивационной сфере
как Абрахам Маслоу, неудовлетворившись собственными концепциями мотивации и
самоактуализации, подобно Хайдеггеру также призывал нас не останавливаться
на человеческих потребностях, а двинуться дальше к психологии Бытия[9].
Медард Босс[10] отвергает каузальное объяснение человеческого поведения и
дает его объяснение через смысловые контексты отношения человека к
возможностям своего бытия-в-мире. Способность постигать значение и смысл
встречающихся (открывающихся) феноменов – исключительная прерогатива
человека, радикально отличающая его бытие от бытия других существ.
Понимание человеческой мотивации лежит в измерении значимости того, что для
нас важно в мире. Из разной значимости разных вещей складываются
определенные мотивационные контексты, через которые только и возможно
понимание направленности и смысла человеческого поведения.
1.3. Органические предпосылки феноменология развития личности и ступени
развития субъективной реальности.
Организм и среда показывает необходимость психики в природном мире.
Биолог скажет, что психика – надфеномен, необязательное сопровождение
телесных процессов. Психика необходима для регуляции жизнедеятельности. Где
и когда она должна возникнутьпри существовании 2 типов окружающей среды:
1. однородная или гомогенная. Все необходимые и опасные для жизни
вещества не представлены предметно. В каждый данный момент субъект
обязательно контактирует с какой-либо концентрацией полезных веществ.
Он двигается туда, где больше полезных, избегает вредных. Ему нужно
реагировать, но не нужно представлять себе окружающий мир;
2. разнородная, гетерогенная, предметная или вещно-оформленная. Прямого
контакта с полезными и вредными веществами может не быть. Возникает
необходимость не только в реагировании, но и в отыскании полезных
веществ.
В. В. Столин говорит: существо с показателем энергетического
баланса (количество глюкозы в крови) – энергии недостаточно – надо искать
пищу – активно действовать в среде – тратить энергию – противоречие –
необходимость в появлении механизма психического отражения собственного
состояния.
Отражение чувства голода – поиск пищи. Существо должно также
отражать признаки важных для жизни предметов – психика возникает в
разнородной среде, поскольку субъект активен – ему необходимо отражать свое
состояние и биологически нейтральные признаки предметов (свойства
окружающей среды).
Три аспекта условий развития личности: необходимое условие для
развития личности – отношение человека к действительности. Она может быть
специфической для разного возраста. Социальность взаимодействия между
людьми – необходимое условие представления о себе. Понимание других –
условие понимания себя.
Социальная среда – фактор психического и личного развития. Теория двух
факторов: биологический и социальный. Выготский: социальная среда – не
только фактор, так как включает и самого человека. Не отношения человека к
действительности, а отношение человека в действительности. Основная функция
ССР – обеспечение развития человека и обеспечение наличия определенных
свойств.
Генез: среда готовит возможности новообразований человека, они
аннулируют ее, возникает новая ситуация.
Феноменология родового кризиса. Рождение ребенка - переход к новому
типу развития. Другой как онтологическое основание жизнедеятельности
ребенка. Прирожденные предпосылки развития. Нормальное разрешение кризиса
рождения. Развитие ребенка в первые недели жизни. Возрастной портрет
новорожденного. Становление органических систем у новорожденного.
Сосредоточение как первая телесно-поведенческая форма самостоятельности
ребенка. Закономерности развития новорожденного. Форма событийности
новорожденного и взрослого. Комплекс оживления как первичный организменный
синтез в развитии ребенка.
Комплекс оживления и его развитие у ребенка. Акт хватания и его
значение для психического развития ребенка. "Уход - приход" - новая форма
совместности ребенка и взрослого. Появление предметных заместителей в
отношениях ребенка и взрослого. Нормальное разрешение кризиса
новорожденности. Распад комплекса оживления и установление новой формы
событийности ребенка и взрослого в середине первого года жизни. Ребенок и
взрослый как партнеры по эмоционально насыщенному сотрудничеству. Игрушка
как средство общения ребенка и взрослого. Основные результаты развития на
ступени оживления. Развитие двигательной и познавательной сфер младенца.
Чувство защищенности и доверия к окружающему миру. Синтез человеческого
тела как "орудия орудий", его "оживление" в сенсорных, двигательных,
общительных, сознательных измерениях как кардинальное приобретение ступени
развития. Прямохождение и его значение для развития ребенка. Первичные
формы сознания младенца.
Способность прямохождения и речевого общения как основа построения
новой ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
