Соотношение связи и криминалистики и теории ОРД
Содержание
Введение
Глава 1.Соотношение и связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности. Исторический аспект
Глава 2. Соотношение связи и криминалистики и теории ОРД
Глава 3. Организация первоначального этапа производства по уголовным делам
Заключение
Список использованной литературы
ВВедение
Как известно, служебной функцией криминалистической науки служит оснащение практики борьбы с преступностью эффективными современными средствами и методами раскрытия и расследования преступлений и их предупреждения.
Анализ этой практики свидетельствует, что роль и значение этих криминалистических средств и методов таковы, что в настоящее время органы внутренних дел не могут удовлетворить предъявляемых к ним требований без надлежащим образом организованной и эффективно функционирующей системы криминалистического обеспечения их деятельности.
Под криминалистическим обеспечением деятельности внутренних дел в целом, и криминальной милиции в особенности, понимается система криминалистических знаний и основанных на них навыков и умений их сотрудников использовать научные криминалистические рекомендации, применять криминалистические средства, методы и технологии их использования в целях предотвращения, выявления, раскрытия и расследования преступлений.
В соответствии с этим определением система криминалистического обеспечения состоит из трех подсистем:
— криминалистических знаний;
— криминалистического образования;
• криминалистической техники. Криминалистические знания составляют содержание криминалистической науки.
Структура прикладных криминалистических знаний содержит в себе:
— их характеристику и цели использования;
— указания на типичные ситуации их применения;
— алгоритм (программу) действий применительно к цели и ситуации;
— примерный расчет сил, средств и времени;
— характеристику типичных ошибок, допускаемых при их использовании;
— меры по минимизации возможного тактического риска;
— ожидаемый эффект осуществления.
Научные криминалистические знания становятся эффективными лишь в том случае, если ими в полной мере овладеют работники всех подразделений МВД РК, Минюста РК, Минздрава РК.
Решению вышеуказанной проблемы и посвящена курсовая работа, в которой рассматриваются различные формы взаимодействия органов уголовного преследования.
Глава 1. Соотношение и связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности. Исторический аспект.
Розыскная — (сыскная) — деятельность сопутствует правосудию на всем протяжении его истории. Именно в ее функции входило исстари раскрытие преступлений, установление и розыск виновных, подлежащих затем передаче органам судебной власти. Зачатки сыскной деятельности можно обнаружить в эдиктах римских преторов, в инквизиционных процессах средневековых тайных трибуналов, в практике дьяков российского Сыскного приказа. Однако лишь в XVIII веке появляются подлинные профессионалы уголовного сыска, причем, по иронии судьбы, первых ощутимых результатов в этой области добиваются переметнувшиеся на эту сторону "баррикад" бывшие преступники. Такой, например, личностью, оставившей заметный след в истории российского сыска, был вор-рецидивист Ванька Каин (кличка Ивана Осипова), подавший 27 декабря 1741 г. в Сыскной приказ челобитную с просьбой принять его на службу "для сыску и поимки" 32 преступников, перечисленных в челобитной. Просьба его была удовлетворена, и он занимался "доносительством" до конца 40-х гг., когда обнаружилось, что Каин параллельно с "доносительством" сам совершал преступления в сговоре с чиновниками полиции и Сыскного приказа. По повелению императрицы Елизаветы Петровны была образована следственная комиссия, которая вела расследование дела Каина до 1753 г. Следствие сопровождалось бесконечными допросами и пытками Каина и его соучастников. Только в июне 1755 г. Каину был вынесен смертный приговор, замененный потом наказанием кнутом и ссылкой "в тяжкую работу". Предварительно у него были вырезаны ноздри и он был клеймен'.1
Более счастливой была судьба "французского Каина" — Франсуа-Евгения Видока, родившегося в 1775 г. в семье булочника. Двадцати лет он уже как рецидивист был приговорен к 8 годам каторжных работ. В 1799 г. бежал с каторги, почти десять лет жил нелегально в Париже, подвергаясь шантажу бывших сокамерников, которому и решил положить конец, отправившись в полицейскую префектуру и предложив свои услуги для поимки известных ему преступников.
Предложение было принято, и Видок сформировал специальную бригаду из уголовников, подбирая их по принципу:
"только преступник может побороть преступление". Бригада получила название "Сюрте" (безопасность). Это была первая "розыскная бригада" в парижской полицейской префектуре, просуществовавшая до 1827 г., когда после смены префекта префектура была подвергнута реорганизации. Новый префект первым делом уволил Видока со всей его "бандой". Сыскная полиция была сохранена, "но получила новую организацию, которая собственно и считается началом устройства парижской сыскной полиции, и с тех пор основою ее организации является правило, гласящее: лица, привлекавшиеся к ответственности по обвинению в уголовных преступлениях, хотя бы судом и оправданные, — на службу в сыскную полицию не принимаются"'.
Как в России и Франции, так и в Англии у истоков сыскной полиции стоял преступник — главарь воровской шайки и скупщик краденого Джонатан Уайльд, который довольно долго умудрялся совмещать свою преступную деятельность со службой в полиции в качестве тайного осведомителя, но был разоблачен и в 1725 г. публично повешен.1
В Соединенных Штатах до начала XX в. сыском занимались либо любители типа Дюпена — героя детективных рассказов Эдгара По, либо лица своеобразной "свободной профессии", представителем которой в детективной литературе был знаменитый Шерлок Холмс, а в жизни — не менее знаменитый Роберт Аллан Пинкертон — основатель и многолетний руководитель частного сыскного бюро с центральным управлением в Нью-Йорке и представителями во всех европейских столицах. Бюро Пинкертона, существующее до сих пор (Агентство Пинкертона), помимо уголовного сыска занималось и охранной деятельностью.
В течение XIX в. в полицейских учреждениях разных стран возникает и развивается специальная сыскная часть, получившая название сыскной или уголовной полиции. В России сыскная полиция была создана впервые в Санкт-Петербурге в 1866 г., вскоре после судебной реформы 1864 г., затем в 1881 г. в Москве, позже в Варшаве и Риге. 6 июля 1908 г. был принят закон "Об организации сыскной части", в соответствии с которым в 89 губернских и самых значительных уездных городах в составе полицейских управлений были созданы сыскные отделения. Небезынтересно, что осенью 1908 г. по распоряжению министра внутренних дел П.А. Столыпина все кандидаты на должности начальников сыскных отделений были командированы в Санкт-Петербург для слушания лекций на подготовительных курсах уголовного сыска, учрежденных при департаменте полиции.
Программа курсов предусматривала изучение слушателями практики сыска и "такого необходимого для будущих деятелей судебной полиции и прокуратуры предмета, как введенная уже несколько лет в некоторых иностранных университетах наука, носящая название "криминалистики" в Австро-Венгрии и Германии и "научной полиции" — в Швейцарии, Бельгии, Франции и Италии"'. Именование этой молодой области научных знаний "научной полицией" имело в те годы глубокий смысл, олицетворяя собой научную вооруженность именно полиции, предназначенность этой науки в первую очередь для полиции.
Известно, что исторически одним из первых направлений развития криминалистики было исследование возможностей идентификации личности, разработка методов и средств криминалистической (уголовной) регистрации. Эти методы предназначались в первую очередь для обеспечения эффективности розыскной деятельности, уголовного сыска и были приняты на вооружение именно сыскной полицией. В. И. Лебедев, один из пионеров российской криминалистики, отчетливо представлял, что "успешную борьбу с современными преступниками может вести только та полиция, которая вооружена по крайней мере равным или лучшим оружием новейшей техники и прикладных знаний и искусно ими владеет... По-прежнему — главным оружием большинства сыщиков служат старинные средства: 1) хитрость, 2) случай, 3) деньги, — и много еще приверженцев этих старых средств, несомненно имеющих также известное значение в деле сыска ... Но значение случая или счастья прежде всего характеризуется изречением, что всегда "везет только умелому", самая же меткая оценка "случая-счастья" заключается в суворовской поговорке: "Сегодня счастье, завтра счастье — помилуй бог! Надо же когда-нибудь и уменье!!" На одну хитрость также полагаться нельзя — преступник, особенно из рецидивистов, может легко и перехитрить, что же касается денежных средств, то не следует забывать, что самые важные доказательства виновности и улики добываются не за деньги, а путем систематического расследования, наиболее же ценные показания, часто сразу же раскрывающие преступления, — дают так называемые "немые свидетели" из видимых или даже неразличимых простым глазом следов, оттисков, "лишних предметов", обнаруженных на месте преступления и по пути следования преступника. А эти "немые свидетели" в то же время и свидетели самые неподкупные"'.
Приемы практического применения в сыске рекомендаций криминалистики, этой "полицейской техники", в своей совокупности составляли то, что в сыскной деятельности получило название уголовно-полицейской тактики, содержание которой составляли судебно-полицейские приемы борьбы с преступниками и преступностью, практические методы предупреждения, пресечения, обнаружения и расследования преступлений, изобличения и задержания лиц, в них виновных. Причем "технизация" сыска не означала отказа от традиционных средств и приемов его осуществления — применения полицейских собак, наружного наблюдения, осуществляемого чинами сыскной полиции (агентами уголовного розыска), использования негласных осведомителей из преступной среды и иных лиц. Обусловлено это было помимо прочего и требованиями закона: в ст. 254 Устава уголовного судопроизводства 1864 г. указывалось, что "при производстве дознания полиция все нужные ей сведения собирает посредством розысков, словесными расспросами и негласным наблюдением, не производя ни обысков, ни выемок в домах".
Теория уголовно-полицейской тактики не разрабатывалась, она представляла собой свод эмпирических правил и советов. Не случайно поэтому первые попытки подвести теоретическую базу под оперативно-розыскную деятельность были предприняты представителями именно той науки, которая первоначально для нее и предназначалась, — криминалистики.
Уже в первых послереволюционных работах по криминалистике настойчиво проводилась мысль о том, что криминалистические средства и методы должны поступать на вооружение не только следователей и экспертов-криминалистов, но и оперативных сотрудников уголовного розыска. В сущности речь шла о том, что существуют две сферы применения данных криминалистики: гласная и негласная, обе они охватываются предметом криминалистической науки; иными словами, оперативно-розыскная деятельность — такой же объект криминалистики, как и деятельность органов предварительного следствия. Соответственно этому складывались представления о круге тех знаний и умений, которыми должен обладать сотрудник уголовного розыска. "В настоящее время, — писал И. Н. Якимов, — профессия агента есть не что иное, как искусство, основанное не только на практическом опыте, но и на специальных знаниях. Теперешний агент должен знать очень многое, и прежде всего уголовное материальное и процессуальное право, судебную медицину, элементарные курсы физики и химии, фотографию, дактилоскопию, ручное огнестрельное оружие и взрывчатые вещества, и, конечно, весьма подробно уголовную технику и тактику"'.
Мнение И. Н. Якимова и некоторых других криминалистов 20—30-х гг. о том, что научные основы оперативно-розыскной деятельности — это положения криминалистики, что именно они составляют теоретическую основу как гласных, так и негласных действий органов дознания и розыска, фактически не подвергалось ревизии вплоть до 50-х гг.
Так, виднейший отечественный криминалист А. И. Винберг еще в 1950 г. писал, что "теоретические обобщения оперативной работы, активного и общесоюзного розыска, научная постановка планомерной борьбы с преступностью в виде системы уголовной регистрации, вопросы организации задержания преступников (облавы, засады, обыски и т. п.) — все это является той специальной областью, которая составляет компетенцию только криминалистики"'.
В середине 60-х гг. в криминалистической литературе появился применительно к оперативно-розыскной деятельности термин "специальная научная дисциплина", однако об ее теоретических основах ничего не говорилось. Только в учебнике по криминалистике для средних специальных школ милиции (1974) и в учебнике для вузов (1976), подготовленных учеными Высшей школы МВД СССР впервые в литературе подобного рода упоминается теория ОРД. Отмечалось, что связь криминалистики и теории ОРД "выражается в том, что при разработке проблем криминалистической тактики и методики расследования учитываются возможности оперативно-розыскной деятельности, определяемые ее теорией, а при разработке последней — положения и рекомендации криминалистики"2. Проводя параллель с процессом возникновения и становления криминалистики, формирование которой началось в недрах науки уголовного процесса, авторы учебника по криминалистике для вузов МВД (1978) писали, что первые элементы теории оперативно-розыскной деятельности возникли и накапливались в криминалистической науке и затем, когда "количественный рост этих теоретических положений привел к качественным изменениям, теория оперативно-розыскной деятельности выделилась из криминалистики в самостоятельную область научного знания, данные которой подобно данным других наук используются в криминалистике в непосредственном или преобразованном виде"3.
Процесс выделения теории оперативно-розыскной деятельности из криминалистики протекал следующим образом.
Пока накапливающийся в рамках криминалистики эмпирический материал не противоречил представлениям о криминалистике как науке лишь о средствах и методах борьбы с преступностью, зарождавшаяся теория ОРД развивалась как часть этой науки, как элементы ее составных частей, разделов. Это был закономерный процесс, типичный для любой науки. Существо этого этапа развития ОРД составляло преимущественно использование положений, приемов и средств криминалистики в не процессуальной деятельности по борьбе с преступностью. И хотя уже тогда шел интенсивный процесс разработки практических методов ОРД, отличных от криминалистических методов и средств работы с доказательствами, теория этой деятельности сводилась в основном к сумме некоторых положений криминалистики и не выходила за рамки теории криминалистики в целом. Взаимосвязь криминалистики и зарождавшейся теории ОРД выступала как отношение целого и части, как связь подчиненности.
Затем положение существенно изменилось. Интенсивная разработка всех разделов теории оперативно-розыскной деятельности, чему в значительной степени способствовала организация самостоятельной кафедры ОРД в Высшей школе и циклов ОРД в средних специальных учебных заведениях МВД в середине 50-х гг., и труды ведущих специалистов того времени в этой области — А. Г. Лекаря, Д. В. Гребельского, В. А. Лукашева, В. Г. Самойлова, Б. Е. Богданова, а впоследствии В. Г. Боброва, Г. К. Синилова, Е. В. Токарева, Б. П. Смагоринского и др. не только послужили фундаментом теории ОРД, но и явились обоснованием необходимости формулирования самостоятельного предмета этой науки, отличного от предмета криминалистики, хотя и тесно связанного с последним.
Становлению теории ОРД способствовало и новое представление о предмете криминалистики, в рамки которого уже "не вписывалось" содержание самой ОРД.
При определении криминалистики как науки о технических средствах, тактических приемах и методических рекомендациях по расследованию преступлений, оперативно-розыскную деятельность можно было рассматривать как область применения этих средств и методов, а теорию ОРД, к тому же мало разработанную, — как часть криминалистической науки.
При определении же криминалистики как науки, изучающей определенную группу объективных закономерностей действительности и основанных на познании этих закономерностей средств и методов расследования и предотвращения преступлений, теория ОРД, изучающая иные закономерности в целях разработки иных средств и методов борьбы с преступностью, уже не может рассматриваться как часть криминалистической теории. Таким образом, процесс обособления оперативно-розыскной теории шел как бы в двух уровнях: "снизу" — путем разработки самой этой теории и "сверху" — как следствие пересмотра определения предмета криминалистики. Отношения подчиненности, в которых находилась криминалистика и теория оперативно-розыскной деятельности, сменились отношениями взаимодействия равноправных партнеров.
С принятием Закона РК "Об оперативно-розыскной деятельности" это одно из важнейших направлений борьбы с преступностью получило прочную правовую основу. Но в это же время и теория ОРД получила свое официальное признание в государственном плане: новая номенклатура научных работников, разработанная Министерством науки и технической политики РФ, предусматривает в качестве научной специальности теорию оперативно-розыскной деятельности.
Глава 2. Соотношение и связи криминалистики и
теории ОРД
Признание большинством ученых-криминалистов теории оперативно-розыскной деятельности как самостоятельной области научного знания не повлекло за собой, как можно было ожидать, широкого использования положений этой теории для целей криминалистики и доказывания.
Частично это объясняется закрытым характером литературы по оперативно-розыскной деятельности, что делает ее труднодоступной для научных сотрудников и преподавателей общегражданских учебных заведений и научных учреждений, частично — стереотипами мышления последних, узостью и стандартностью тематики их исследований, несовершенством программы подготовки юристов для правоохранительных органов.
Как свидетельствует анализ криминалистической литературы, ее авторы чаще всего обращаются к теоретическим проблемам оперативно-розыскной деятельности при рассмотрении вопросов обнаружения и раскрытия преступлений, формирования и проверки следственных версий, планирования и реализации тактических комбинаций (операций) и некоторых других проблем криминалистики и доказывания. Существенный комплекс вопросов составляет проблематика использования в доказывании информации, полученной в результате применения оперативно-розыскных мер, а также некоторых организационных форм взаимодействия следователя с оперативными работниками органов дознания.
Сформировавшееся в теории ОРД понятие раскрытия преступления, согласно которому раскрытым признается — в оперативном, служебном плане — преступление, когда преступник установлен, точнее, когда возникло обоснованное подозрение в отношении конкретного лица или лиц', наиболее полно отвечает целям конструирования криминалистического определения этого понятия. Начав с незнания (виновный неизвестен), орган дознания и следователь в процессе раскрытия приходят к вероятному знанию (предположение о виновности определенного лица). Возникновение этого вероятного знания означает раскрытие преступления личность виновного становится известной органам расследования, известной, разумеется, в предположительной форме. Раскрытие преступления связано, таким образом, с появлением по делу заподозренного лица.2
Возникновение подозрения в отношении возможного субъекта преступления не следует приравнивать к появлению в деле фигуры подозреваемого как участника уголовного процесса, это понятие следует определять в более широком смысле.
Л. М. Карнеева была совершенно права, утверждая, что возникшее у следователя подозрение "должно рассматриваться применительно к его деятельности по крайней мере в трех значениях: как психологическая характеристика состояния сознания следователя, определяющая его субъективное отношение к исследуемому факту; как криминалистическое понятие, используемое при подборе оснований к решению задач расследования и выдвижения версий и, наконец, как процессуальная категория, когда с возникшим подозрением закон связывает наступление определенных процессуальных последствий"'. Она употребляла термин "заподозренный", обозначая им субъективное отношение следователя к лицу, совершение преступления которым он исследует, а не процессуальное положение такого лица. И лишь при наличии оснований, указанных в ст. 52, заподозренный становится подозреваемым в процессуальном значении этого термина.1
Можно считать, что первые два из названных Л. М. Карнеевой значений термина "заподозренный" имеются в виду и в оперативно-розыскной деятельности при осуществлении оперативно-розыскных мер против конкретного лица.
Появление заподозренного лица в криминалистическом значении этого понятия, как правило, совпадает с окончанием этапа первоначальных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Таким образом, в общей форме можно сказать, что содержанием этого этапа является раскрытие преступления, тогда как содержанием последующих — его доказывание. Если же заподозренный появился в процессе проведения оперативно-розыскных мер, осуществленных до возбуждения уголовного дела, то доказывание начинается уже на начальном этапе расследования.
Исходя из изложенных посылок, криминалистическое понятие раскрытия преступления может быть определено как деятельность, направленная на получение информации, дающей основание к выдвижению версии о совершении преступления определенным лицом. В сущности это определение аналогично определению, предложенному И. И. Карпецом для оперативно-розыскной деятельности; различие в них заключается лишь в различии версий, которые обосновываются: следственной и оперативно-розыскной. Но в отличие от мнения И. И. Карпеца, полагаем, что раскрытие преступления — задача не только оперативных аппаратов органов внутренних дел; это задача и их и следователя, и решаться она должна на основе взаимодействия между ними. Но всегда ли может быть решена эта задача?
Все ли преступления при любых обстоятельствах могут быть раскрыты и действительно раскрываются?
Существуют две точки зрения по этому вопросу. Большинство авторов считает, что нет и не может быть преступлений, которые нельзя было бы раскрыть. Они убеждены, что преступление остается нераскрытым вследствие недостатков и упущений в работе органов дознания и следствия.
Однако с течением времени тезис о том, что нет преступлений, которые нельзя было бы раскрыть, перестал выглядеть аксиомой, вытекающей из "ленинского принципа неотвратимости наказания". Представления о закономерностях возникновения информации о преступлении и преступнике, процессе превращения этой информации в судебные доказательства и их обнаружения потребовали радикального пересмотра этого тезиса.
Закономерный характер процесса возникновения и обнаружения доказательств обеспечивает принципиальную возможность раскрытия всякого преступления. Однако поскольку всякая объективная закономерность проявляется как тенденция, прокладывая себе путь через случайности, через отступления от общих правил и учитывая, что наряду с закономерностью возникновения криминалистически значимой информации действует закономерность ее исчезновения, рассеивания, следует признать, что в конкретном случае процессы возникновения, существования и обнаружения доказательств могут протекать нетипично. Это означает, что доказательства могут не возникнуть в таком качестве, чтобы быть обнаруженными современными средствами и методами, либо что их количество окажется недостаточным для раскрытия преступления. Эти процессы могут иметь объективный характер, не зависящий от качества деятельности по раскрытию и расследованию преступлений и субъектов раскрытия преступления. Разумеется, в большинстве случаев то, что преступление осталось нераскрытым, — следствие недостатков в организации и осуществлении процесса его раскрытия и расследования. Но часть преступлений — пусть небольшая — остается нераскрытой именно в силу названных причин. Естественно, с точки зрения практической деятельности прогнозировать заранее невозможность раскрытия преступления нельзя, не произведя расследования на надлежащем уровне. Для того, чтобы признать, что конкретное преступление не может быть раскрыто ввиду уничтожения доказательств (или невозможности их обнаружения), необходимо вначале дать оценку всей совокупности действий, использованию процессуальных средств и полной реализации полномочий субъектов расследования. В противном случае любая трудность могла бы объясняться как объективная закономерность невозможности получения доказательственной информации'". Сказанное относится и к основной массе латентных преступлений, которые остаются необнаруженными не в силу объективных причин, препятствующих их раскрытию, а, главным образом, потому, что вне поля зрения оперативных преимущественно, но также и следственных аппаратов остаются наличные признаки их совершения. Ярким примером тому — состояние раскрываемости так называемых компьютерных преступлений.
Другим направлением тесной связи криминалистики и теории ОРД служит проблематика версий. У следственной и оперативно-розыскной версий — единая природа: и та и другая представляют собой разновидности частной гипотезы, имеющей значение только для данного случая. Одинаков и логический процесс их построения и проверки.
Если оперативно-розыскная версия возникает при производстве оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела и подтверждается оперативной информацией, то при реализации оперативных данных эта версия ложится в основу следственной версии, принимаемой к проверке следователем.
Иной характер носит процесс формирования оперативно-розыскных версий в процессе расследования, когда оперативно-розыскные меры проводятся для выполнения задания следователя. Основанием для оперативно-розыскной версии в этом случае служит обычно следственная версия, она опирается на те же фактические данные, что и следственная версия, а следовательно, и на имеющиеся в распоряжении следователя доказательства и, в сущности, нацелена на проверку следственной версии. И хотя полученная при производстве оперативно-розыскных мер информация носит не доказательственный, а ориентирующий характер, она позволяет следователю определить свои дальнейшие шаги по проверке следственной версии либо в определенных ситуациях произвести необходимую корректировку или замену версии.
Возможности получения оперативной информации и, главное, ее использования при доказывании — важнейшая линия связи криминалистики и теории ОРД. Варианты использования оперативной информации в доказывании определяются ее содержанием.'
Использование криминалистикой положений теории ОРД заключается, как следует из сказанного, во-первых, в различных формах применения разработок, связанных с методами и средствами получения оперативной информации, и, во-вторых, в учете при разработке криминалистической теории, криминалистической тактики, и в особенности криминалистической методики возможностей оперативно-розыскной деятельности в целом, и отдельных оперативно-розыскных мероприятий в частности, в комплексировании этих возможностей с возможностями следственных и розыскных действий, в разработке наиболее эффективных форм взаимодействия субъекта доказывания с субъектами ОРД. Криминалисты заинтересованы в разработке в теории ОРД исчерпывающих представлений о содержании и видах оперативной информации, о связи оперативной информации с информационными процессами при доказывании, о путях и пределах использования в ОРД криминалистических приемов и средств, направлениях и приемах использования оперативным работником доказательственной информации, предоставляемой ему следователем. Представляет известный интерес и разработка вопросов использования возможностей оперативных аппаратов в тех случаях, когда расследование проводится в полном объеме органом дознания и предварительного следствия не требуется.
"Обратная связь" между теорией ОРД и оперативно-розыскной практикой и криминалистикой выражается:
1) в использовании в процессе оперативно-розыскной деятельности и обосновании такого использования в теории ОРД криминалистических средств, приемов и рекомендаций, например, при опросе граждан — приемов тактики допроса, при обследовании помещений, участков местности и транспортных средств — тактики осмотра, при наблюдении — описаний внешности по системе словесного портрета и т.п. Активно внедряются в оперативно-розыскную практику рекомендации по применению видео- и аудиозаписи, фотосъемки, получения следов пальцев, копий документов и т. д.;
2) в адаптации к условиям ОРД и коррекции с учетом теории этой деятельности ряда криминалистических концепций и категорий. К их числу в последнее время можно отнести криминалистическую характеристику преступления, следственную ситуацию, теорию фиксации доказательственной информации и некоторые другие. Правда, в этой области специалисты-теоретики ОРД, увлекаясь, иногда конструируют искусственные понятия, например понятие оперативно-розыскной характеристики (по аналогии с криминалистической характеристикой преступления), или формулируют понятия, не выдерживающие критики с точки зрения аналогичных понятий криминалистики, например понятие оперативно-розыскной ситуации, как реально существующих в данный момент обстоятельств криминального события, смешивая при этом два понятия: оперативно-розыскной и криминальной ситуаций. Элементы преступной деятельности, образующие докриминальную, криминальную и посткриминальную ситуации, входят в качестве составляющих в оперативно-розыскную ситуацию;
3) в разработке в оперативно-розыскном аспекте проблем взаимодействия и координации действий всех участников процесса раскрытия и расследования преступлений.
Теория оперативно-розыскной деятельности заинтересована в решении криминалистами таких проблем, как определение значения оперативной информации в системе компонентов следственной ситуации, роли этой информации в процессе подготовки и принятия тактических решений, разработке критериев оценки достоверности оперативной информации, вариантов и тактики оперативно-тактических операций, и др. Именно взаимодействие между теорий ОРД и криминалистикой обусловливает и взаимную постановку задач, требующих решения силами специалистов этих областей знания и комплексирования их усилий.
В практической деятельности по раскрытию и расследованию преступлений связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности выражаются в различных формах взаимодействия субъектов ОРД и доказывания.
Глава 3. Организация первоначального этапа - этапа производства по уголовным делам.
В теории уголовного судопроизводства, в криминалистике и практике процесс расследования преступлений дифференцируют на ряд этапов (периодов). В содержании расследования процессуалисты, учитывая его розыскной характер, усматривали два этапа: предварительное (генеральное) следствие и специальное (формальное) следствие. Первое имело задачей выяснение факта преступления и установление лиц, которые совершили его. Второе следствие слагалось из совокупности действий, направленных против определенного лица, поставленного в положение обвиняемого, с целью обнаружения достаточно обстоятельных и полных доказательств для предания суду.
Первый этап расследования, связанный с установлением и раскрытием преступлений, составлял основную задачу органов дознания. Второй этап — дальнейшее расследование в связи с появлением обвиняемого — составлял задачу органов следствия (следователей)'.1
В советской уголовно-процессуальной литературе этапы расследования определялись примерно так же2. И советские криминалисты усматривали в расследовании два этапа — первоначальный (от возбуждения дела до предъявления обвинения) и последующий (производство следственных действий до окончания расследования)3.
В то же время среди криминалистов и процессуалистов были иные подходы к периодизации расследования. Так, И.Н. Якимов дифференцировал расследование на три этапа:
воссоздание картины преступления; собирание и использование улик для выявления личности виновника преступления; обследование виновника и предъявление ему обвинения'.1 В.И. Громов тоже указывал на три стадии: принятие дела к производству; собирание материала для изобличения подозреваемого и предъявления ему обвинения; обобщение всего материала по законченному уголовному делу. Крыленко Н.В. называл общее и специальное предварительное расследование, а также его заключительный этап.2
С 70-х гг. в криминалистических работах преобладающим стало деление процесса расследования на три этапа: начальный, последующий и заключительный. Ряд криминалистов и процессуалистов выделяют четыре, пять и даже шесть этапов предварительного расследования преступлений. В основу дифференциации закладывают узловые процессуальные задачи, решаемые в период расследования: выявление преступлений и установление лиц, которые их совершили, предъявление им обвинения; проверка показаний обвиняемых и доказывание их вины; принятие решения об окончании расследования и проведение дополнительных следственных действий; составление процессуальных актов, венчающих процесс расследования.
Криминалистическая дифференциация в основе имеет задачу по установлению структуры криминалистической методики расследования преступлений, т.е. определение комплекса криминалистических рекомендаций, включая проведение следственных действий и оперативно розыскных мероприятий, для раскрытия, расследования и предупреждения - преступлений.
И процессуальная, и криминалистическая периодизации расследования объективно необходимы, поскольку позволяют не только четко уяснить сущность этой стадии судопроизводства с позиций уголовно-процессуального права и криминалистики, но и обозначить практически значимые рекомендации процессуального и криминалистического характера для оптимизации деятельности по расследованию преступлений.
Следует иметь в виду, что при расследовании решаются не только процессуальные, криминалистические, оперативно-розыскные задачи, но и организационно-управленческие, поскольку организация деятельности следователя, дознавателя, оперативного работника по конкретному делу и управление деятельностью в целом подразделений и аппаратов следствия, дознания и оперативно-розыскных органов обеспечивают эффективное расследование.
Учитывая процессуальные, криминалистические и оперативно-розыскные задачи, решаемые органами расследования и взаимодействующими с ними оперативно-розыскными органами криминальной милиции (и других правоохранительных органов) и иными службами, а также организационно-управленческие задачи, решаемые ими и субъектами управления органами дознания, следственными, оперативно-розыскными и иными аппаратами правоохранительной системы, процесс расследования преступлений рекомендуется подразделять на три этапа: первоначальный, последующий и производство по приостановленным делам.
Субъектами управления, осуществляющими организацию раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, являются начальники органов и управлений внутренних дел, министры внутренних дел, начальники следственных аппаратов и следственных подразделений, начальники органов дознания и оперативно-розыскных подразделений, а также следователи, возглавляющие деятельность следственных и следственно-оперативных групп.
В органах внутренних дел организаторами выявления, раскрытия, расследования, предупреждения и пресечения преступлений являются прежде всего первые руководители, т.е. министры внутренних дел, начальники УВД (ГУВД, РУВДТ).
Первые руководители министерств и управлений внутренних дел организуют криминологическое прогнозирование, разработку стратегии и тактики борьбы с преступностью, в том числе с участием следственных аппаратов и органов дознания. Они издают ведомственные нормативные акты по вопросам организации раскрытия и расследования преступлений и управления деятельностью следственных аппаратов и органов дознания, а также взаимодействующих с ними служб. Первые руководители осуществляют координационное обеспечение деятельности следственных аппаратов, органов дознания, экспертно-криминалистических, оперативно-розыскных и иных подчиненных им служб по выявлению, раскрытию, расследованию, предупреждению и пресечению преступлений, укреплению законности. Они принимают меры, гарантирующие процессуальную самостоятельность и независимость следователей, начальников следственных отделов, органов дознания; организуют проверки соблюдения законности в профессиональной деятельности следователей и органов дознания, анализ и обобщение причин нарушений в процессуальной, оперативно-розыскной, экспертно-криминалистической деятельности и на этой основе — разработку и осуществление мер по дальнейшему совершенствованию функционирования органов следствия, дознания, экспертно-криминалистических, оперативно-розыскных подразделений и других служб органов внутренних дел.
Руководители следственных аппаратов и руководители милиции (других органов дознания) осуществляют управление подчиненными им силами и средствами. Внутрисистемное управление включает следующие основные направления деятельности руководителей и подчиненных им сотрудников, через которых они реализуют эту функцию:
— сбор и анализ информации о деятельности органов предварительного следствия и милиции (других органов дознания) соответственно в уголовном судопроизводстве и в ходе оперативно-розыскной деятельности;
— планирование работы органов следствия ... продолжение
Содержание
Введение
Глава 1.Соотношение и связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности. Исторический аспект
Глава 2. Соотношение связи и криминалистики и теории ОРД
Глава 3. Организация первоначального этапа производства по уголовным делам
Заключение
Список использованной литературы
ВВедение
Как известно, служебной функцией криминалистической науки служит оснащение практики борьбы с преступностью эффективными современными средствами и методами раскрытия и расследования преступлений и их предупреждения.
Анализ этой практики свидетельствует, что роль и значение этих криминалистических средств и методов таковы, что в настоящее время органы внутренних дел не могут удовлетворить предъявляемых к ним требований без надлежащим образом организованной и эффективно функционирующей системы криминалистического обеспечения их деятельности.
Под криминалистическим обеспечением деятельности внутренних дел в целом, и криминальной милиции в особенности, понимается система криминалистических знаний и основанных на них навыков и умений их сотрудников использовать научные криминалистические рекомендации, применять криминалистические средства, методы и технологии их использования в целях предотвращения, выявления, раскрытия и расследования преступлений.
В соответствии с этим определением система криминалистического обеспечения состоит из трех подсистем:
— криминалистических знаний;
— криминалистического образования;
• криминалистической техники. Криминалистические знания составляют содержание криминалистической науки.
Структура прикладных криминалистических знаний содержит в себе:
— их характеристику и цели использования;
— указания на типичные ситуации их применения;
— алгоритм (программу) действий применительно к цели и ситуации;
— примерный расчет сил, средств и времени;
— характеристику типичных ошибок, допускаемых при их использовании;
— меры по минимизации возможного тактического риска;
— ожидаемый эффект осуществления.
Научные криминалистические знания становятся эффективными лишь в том случае, если ими в полной мере овладеют работники всех подразделений МВД РК, Минюста РК, Минздрава РК.
Решению вышеуказанной проблемы и посвящена курсовая работа, в которой рассматриваются различные формы взаимодействия органов уголовного преследования.
Глава 1. Соотношение и связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности. Исторический аспект.
Розыскная — (сыскная) — деятельность сопутствует правосудию на всем протяжении его истории. Именно в ее функции входило исстари раскрытие преступлений, установление и розыск виновных, подлежащих затем передаче органам судебной власти. Зачатки сыскной деятельности можно обнаружить в эдиктах римских преторов, в инквизиционных процессах средневековых тайных трибуналов, в практике дьяков российского Сыскного приказа. Однако лишь в XVIII веке появляются подлинные профессионалы уголовного сыска, причем, по иронии судьбы, первых ощутимых результатов в этой области добиваются переметнувшиеся на эту сторону "баррикад" бывшие преступники. Такой, например, личностью, оставившей заметный след в истории российского сыска, был вор-рецидивист Ванька Каин (кличка Ивана Осипова), подавший 27 декабря 1741 г. в Сыскной приказ челобитную с просьбой принять его на службу "для сыску и поимки" 32 преступников, перечисленных в челобитной. Просьба его была удовлетворена, и он занимался "доносительством" до конца 40-х гг., когда обнаружилось, что Каин параллельно с "доносительством" сам совершал преступления в сговоре с чиновниками полиции и Сыскного приказа. По повелению императрицы Елизаветы Петровны была образована следственная комиссия, которая вела расследование дела Каина до 1753 г. Следствие сопровождалось бесконечными допросами и пытками Каина и его соучастников. Только в июне 1755 г. Каину был вынесен смертный приговор, замененный потом наказанием кнутом и ссылкой "в тяжкую работу". Предварительно у него были вырезаны ноздри и он был клеймен'.1
Более счастливой была судьба "французского Каина" — Франсуа-Евгения Видока, родившегося в 1775 г. в семье булочника. Двадцати лет он уже как рецидивист был приговорен к 8 годам каторжных работ. В 1799 г. бежал с каторги, почти десять лет жил нелегально в Париже, подвергаясь шантажу бывших сокамерников, которому и решил положить конец, отправившись в полицейскую префектуру и предложив свои услуги для поимки известных ему преступников.
Предложение было принято, и Видок сформировал специальную бригаду из уголовников, подбирая их по принципу:
"только преступник может побороть преступление". Бригада получила название "Сюрте" (безопасность). Это была первая "розыскная бригада" в парижской полицейской префектуре, просуществовавшая до 1827 г., когда после смены префекта префектура была подвергнута реорганизации. Новый префект первым делом уволил Видока со всей его "бандой". Сыскная полиция была сохранена, "но получила новую организацию, которая собственно и считается началом устройства парижской сыскной полиции, и с тех пор основою ее организации является правило, гласящее: лица, привлекавшиеся к ответственности по обвинению в уголовных преступлениях, хотя бы судом и оправданные, — на службу в сыскную полицию не принимаются"'.
Как в России и Франции, так и в Англии у истоков сыскной полиции стоял преступник — главарь воровской шайки и скупщик краденого Джонатан Уайльд, который довольно долго умудрялся совмещать свою преступную деятельность со службой в полиции в качестве тайного осведомителя, но был разоблачен и в 1725 г. публично повешен.1
В Соединенных Штатах до начала XX в. сыском занимались либо любители типа Дюпена — героя детективных рассказов Эдгара По, либо лица своеобразной "свободной профессии", представителем которой в детективной литературе был знаменитый Шерлок Холмс, а в жизни — не менее знаменитый Роберт Аллан Пинкертон — основатель и многолетний руководитель частного сыскного бюро с центральным управлением в Нью-Йорке и представителями во всех европейских столицах. Бюро Пинкертона, существующее до сих пор (Агентство Пинкертона), помимо уголовного сыска занималось и охранной деятельностью.
В течение XIX в. в полицейских учреждениях разных стран возникает и развивается специальная сыскная часть, получившая название сыскной или уголовной полиции. В России сыскная полиция была создана впервые в Санкт-Петербурге в 1866 г., вскоре после судебной реформы 1864 г., затем в 1881 г. в Москве, позже в Варшаве и Риге. 6 июля 1908 г. был принят закон "Об организации сыскной части", в соответствии с которым в 89 губернских и самых значительных уездных городах в составе полицейских управлений были созданы сыскные отделения. Небезынтересно, что осенью 1908 г. по распоряжению министра внутренних дел П.А. Столыпина все кандидаты на должности начальников сыскных отделений были командированы в Санкт-Петербург для слушания лекций на подготовительных курсах уголовного сыска, учрежденных при департаменте полиции.
Программа курсов предусматривала изучение слушателями практики сыска и "такого необходимого для будущих деятелей судебной полиции и прокуратуры предмета, как введенная уже несколько лет в некоторых иностранных университетах наука, носящая название "криминалистики" в Австро-Венгрии и Германии и "научной полиции" — в Швейцарии, Бельгии, Франции и Италии"'. Именование этой молодой области научных знаний "научной полицией" имело в те годы глубокий смысл, олицетворяя собой научную вооруженность именно полиции, предназначенность этой науки в первую очередь для полиции.
Известно, что исторически одним из первых направлений развития криминалистики было исследование возможностей идентификации личности, разработка методов и средств криминалистической (уголовной) регистрации. Эти методы предназначались в первую очередь для обеспечения эффективности розыскной деятельности, уголовного сыска и были приняты на вооружение именно сыскной полицией. В. И. Лебедев, один из пионеров российской криминалистики, отчетливо представлял, что "успешную борьбу с современными преступниками может вести только та полиция, которая вооружена по крайней мере равным или лучшим оружием новейшей техники и прикладных знаний и искусно ими владеет... По-прежнему — главным оружием большинства сыщиков служат старинные средства: 1) хитрость, 2) случай, 3) деньги, — и много еще приверженцев этих старых средств, несомненно имеющих также известное значение в деле сыска ... Но значение случая или счастья прежде всего характеризуется изречением, что всегда "везет только умелому", самая же меткая оценка "случая-счастья" заключается в суворовской поговорке: "Сегодня счастье, завтра счастье — помилуй бог! Надо же когда-нибудь и уменье!!" На одну хитрость также полагаться нельзя — преступник, особенно из рецидивистов, может легко и перехитрить, что же касается денежных средств, то не следует забывать, что самые важные доказательства виновности и улики добываются не за деньги, а путем систематического расследования, наиболее же ценные показания, часто сразу же раскрывающие преступления, — дают так называемые "немые свидетели" из видимых или даже неразличимых простым глазом следов, оттисков, "лишних предметов", обнаруженных на месте преступления и по пути следования преступника. А эти "немые свидетели" в то же время и свидетели самые неподкупные"'.
Приемы практического применения в сыске рекомендаций криминалистики, этой "полицейской техники", в своей совокупности составляли то, что в сыскной деятельности получило название уголовно-полицейской тактики, содержание которой составляли судебно-полицейские приемы борьбы с преступниками и преступностью, практические методы предупреждения, пресечения, обнаружения и расследования преступлений, изобличения и задержания лиц, в них виновных. Причем "технизация" сыска не означала отказа от традиционных средств и приемов его осуществления — применения полицейских собак, наружного наблюдения, осуществляемого чинами сыскной полиции (агентами уголовного розыска), использования негласных осведомителей из преступной среды и иных лиц. Обусловлено это было помимо прочего и требованиями закона: в ст. 254 Устава уголовного судопроизводства 1864 г. указывалось, что "при производстве дознания полиция все нужные ей сведения собирает посредством розысков, словесными расспросами и негласным наблюдением, не производя ни обысков, ни выемок в домах".
Теория уголовно-полицейской тактики не разрабатывалась, она представляла собой свод эмпирических правил и советов. Не случайно поэтому первые попытки подвести теоретическую базу под оперативно-розыскную деятельность были предприняты представителями именно той науки, которая первоначально для нее и предназначалась, — криминалистики.
Уже в первых послереволюционных работах по криминалистике настойчиво проводилась мысль о том, что криминалистические средства и методы должны поступать на вооружение не только следователей и экспертов-криминалистов, но и оперативных сотрудников уголовного розыска. В сущности речь шла о том, что существуют две сферы применения данных криминалистики: гласная и негласная, обе они охватываются предметом криминалистической науки; иными словами, оперативно-розыскная деятельность — такой же объект криминалистики, как и деятельность органов предварительного следствия. Соответственно этому складывались представления о круге тех знаний и умений, которыми должен обладать сотрудник уголовного розыска. "В настоящее время, — писал И. Н. Якимов, — профессия агента есть не что иное, как искусство, основанное не только на практическом опыте, но и на специальных знаниях. Теперешний агент должен знать очень многое, и прежде всего уголовное материальное и процессуальное право, судебную медицину, элементарные курсы физики и химии, фотографию, дактилоскопию, ручное огнестрельное оружие и взрывчатые вещества, и, конечно, весьма подробно уголовную технику и тактику"'.
Мнение И. Н. Якимова и некоторых других криминалистов 20—30-х гг. о том, что научные основы оперативно-розыскной деятельности — это положения криминалистики, что именно они составляют теоретическую основу как гласных, так и негласных действий органов дознания и розыска, фактически не подвергалось ревизии вплоть до 50-х гг.
Так, виднейший отечественный криминалист А. И. Винберг еще в 1950 г. писал, что "теоретические обобщения оперативной работы, активного и общесоюзного розыска, научная постановка планомерной борьбы с преступностью в виде системы уголовной регистрации, вопросы организации задержания преступников (облавы, засады, обыски и т. п.) — все это является той специальной областью, которая составляет компетенцию только криминалистики"'.
В середине 60-х гг. в криминалистической литературе появился применительно к оперативно-розыскной деятельности термин "специальная научная дисциплина", однако об ее теоретических основах ничего не говорилось. Только в учебнике по криминалистике для средних специальных школ милиции (1974) и в учебнике для вузов (1976), подготовленных учеными Высшей школы МВД СССР впервые в литературе подобного рода упоминается теория ОРД. Отмечалось, что связь криминалистики и теории ОРД "выражается в том, что при разработке проблем криминалистической тактики и методики расследования учитываются возможности оперативно-розыскной деятельности, определяемые ее теорией, а при разработке последней — положения и рекомендации криминалистики"2. Проводя параллель с процессом возникновения и становления криминалистики, формирование которой началось в недрах науки уголовного процесса, авторы учебника по криминалистике для вузов МВД (1978) писали, что первые элементы теории оперативно-розыскной деятельности возникли и накапливались в криминалистической науке и затем, когда "количественный рост этих теоретических положений привел к качественным изменениям, теория оперативно-розыскной деятельности выделилась из криминалистики в самостоятельную область научного знания, данные которой подобно данным других наук используются в криминалистике в непосредственном или преобразованном виде"3.
Процесс выделения теории оперативно-розыскной деятельности из криминалистики протекал следующим образом.
Пока накапливающийся в рамках криминалистики эмпирический материал не противоречил представлениям о криминалистике как науке лишь о средствах и методах борьбы с преступностью, зарождавшаяся теория ОРД развивалась как часть этой науки, как элементы ее составных частей, разделов. Это был закономерный процесс, типичный для любой науки. Существо этого этапа развития ОРД составляло преимущественно использование положений, приемов и средств криминалистики в не процессуальной деятельности по борьбе с преступностью. И хотя уже тогда шел интенсивный процесс разработки практических методов ОРД, отличных от криминалистических методов и средств работы с доказательствами, теория этой деятельности сводилась в основном к сумме некоторых положений криминалистики и не выходила за рамки теории криминалистики в целом. Взаимосвязь криминалистики и зарождавшейся теории ОРД выступала как отношение целого и части, как связь подчиненности.
Затем положение существенно изменилось. Интенсивная разработка всех разделов теории оперативно-розыскной деятельности, чему в значительной степени способствовала организация самостоятельной кафедры ОРД в Высшей школе и циклов ОРД в средних специальных учебных заведениях МВД в середине 50-х гг., и труды ведущих специалистов того времени в этой области — А. Г. Лекаря, Д. В. Гребельского, В. А. Лукашева, В. Г. Самойлова, Б. Е. Богданова, а впоследствии В. Г. Боброва, Г. К. Синилова, Е. В. Токарева, Б. П. Смагоринского и др. не только послужили фундаментом теории ОРД, но и явились обоснованием необходимости формулирования самостоятельного предмета этой науки, отличного от предмета криминалистики, хотя и тесно связанного с последним.
Становлению теории ОРД способствовало и новое представление о предмете криминалистики, в рамки которого уже "не вписывалось" содержание самой ОРД.
При определении криминалистики как науки о технических средствах, тактических приемах и методических рекомендациях по расследованию преступлений, оперативно-розыскную деятельность можно было рассматривать как область применения этих средств и методов, а теорию ОРД, к тому же мало разработанную, — как часть криминалистической науки.
При определении же криминалистики как науки, изучающей определенную группу объективных закономерностей действительности и основанных на познании этих закономерностей средств и методов расследования и предотвращения преступлений, теория ОРД, изучающая иные закономерности в целях разработки иных средств и методов борьбы с преступностью, уже не может рассматриваться как часть криминалистической теории. Таким образом, процесс обособления оперативно-розыскной теории шел как бы в двух уровнях: "снизу" — путем разработки самой этой теории и "сверху" — как следствие пересмотра определения предмета криминалистики. Отношения подчиненности, в которых находилась криминалистика и теория оперативно-розыскной деятельности, сменились отношениями взаимодействия равноправных партнеров.
С принятием Закона РК "Об оперативно-розыскной деятельности" это одно из важнейших направлений борьбы с преступностью получило прочную правовую основу. Но в это же время и теория ОРД получила свое официальное признание в государственном плане: новая номенклатура научных работников, разработанная Министерством науки и технической политики РФ, предусматривает в качестве научной специальности теорию оперативно-розыскной деятельности.
Глава 2. Соотношение и связи криминалистики и
теории ОРД
Признание большинством ученых-криминалистов теории оперативно-розыскной деятельности как самостоятельной области научного знания не повлекло за собой, как можно было ожидать, широкого использования положений этой теории для целей криминалистики и доказывания.
Частично это объясняется закрытым характером литературы по оперативно-розыскной деятельности, что делает ее труднодоступной для научных сотрудников и преподавателей общегражданских учебных заведений и научных учреждений, частично — стереотипами мышления последних, узостью и стандартностью тематики их исследований, несовершенством программы подготовки юристов для правоохранительных органов.
Как свидетельствует анализ криминалистической литературы, ее авторы чаще всего обращаются к теоретическим проблемам оперативно-розыскной деятельности при рассмотрении вопросов обнаружения и раскрытия преступлений, формирования и проверки следственных версий, планирования и реализации тактических комбинаций (операций) и некоторых других проблем криминалистики и доказывания. Существенный комплекс вопросов составляет проблематика использования в доказывании информации, полученной в результате применения оперативно-розыскных мер, а также некоторых организационных форм взаимодействия следователя с оперативными работниками органов дознания.
Сформировавшееся в теории ОРД понятие раскрытия преступления, согласно которому раскрытым признается — в оперативном, служебном плане — преступление, когда преступник установлен, точнее, когда возникло обоснованное подозрение в отношении конкретного лица или лиц', наиболее полно отвечает целям конструирования криминалистического определения этого понятия. Начав с незнания (виновный неизвестен), орган дознания и следователь в процессе раскрытия приходят к вероятному знанию (предположение о виновности определенного лица). Возникновение этого вероятного знания означает раскрытие преступления личность виновного становится известной органам расследования, известной, разумеется, в предположительной форме. Раскрытие преступления связано, таким образом, с появлением по делу заподозренного лица.2
Возникновение подозрения в отношении возможного субъекта преступления не следует приравнивать к появлению в деле фигуры подозреваемого как участника уголовного процесса, это понятие следует определять в более широком смысле.
Л. М. Карнеева была совершенно права, утверждая, что возникшее у следователя подозрение "должно рассматриваться применительно к его деятельности по крайней мере в трех значениях: как психологическая характеристика состояния сознания следователя, определяющая его субъективное отношение к исследуемому факту; как криминалистическое понятие, используемое при подборе оснований к решению задач расследования и выдвижения версий и, наконец, как процессуальная категория, когда с возникшим подозрением закон связывает наступление определенных процессуальных последствий"'. Она употребляла термин "заподозренный", обозначая им субъективное отношение следователя к лицу, совершение преступления которым он исследует, а не процессуальное положение такого лица. И лишь при наличии оснований, указанных в ст. 52, заподозренный становится подозреваемым в процессуальном значении этого термина.1
Можно считать, что первые два из названных Л. М. Карнеевой значений термина "заподозренный" имеются в виду и в оперативно-розыскной деятельности при осуществлении оперативно-розыскных мер против конкретного лица.
Появление заподозренного лица в криминалистическом значении этого понятия, как правило, совпадает с окончанием этапа первоначальных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Таким образом, в общей форме можно сказать, что содержанием этого этапа является раскрытие преступления, тогда как содержанием последующих — его доказывание. Если же заподозренный появился в процессе проведения оперативно-розыскных мер, осуществленных до возбуждения уголовного дела, то доказывание начинается уже на начальном этапе расследования.
Исходя из изложенных посылок, криминалистическое понятие раскрытия преступления может быть определено как деятельность, направленная на получение информации, дающей основание к выдвижению версии о совершении преступления определенным лицом. В сущности это определение аналогично определению, предложенному И. И. Карпецом для оперативно-розыскной деятельности; различие в них заключается лишь в различии версий, которые обосновываются: следственной и оперативно-розыскной. Но в отличие от мнения И. И. Карпеца, полагаем, что раскрытие преступления — задача не только оперативных аппаратов органов внутренних дел; это задача и их и следователя, и решаться она должна на основе взаимодействия между ними. Но всегда ли может быть решена эта задача?
Все ли преступления при любых обстоятельствах могут быть раскрыты и действительно раскрываются?
Существуют две точки зрения по этому вопросу. Большинство авторов считает, что нет и не может быть преступлений, которые нельзя было бы раскрыть. Они убеждены, что преступление остается нераскрытым вследствие недостатков и упущений в работе органов дознания и следствия.
Однако с течением времени тезис о том, что нет преступлений, которые нельзя было бы раскрыть, перестал выглядеть аксиомой, вытекающей из "ленинского принципа неотвратимости наказания". Представления о закономерностях возникновения информации о преступлении и преступнике, процессе превращения этой информации в судебные доказательства и их обнаружения потребовали радикального пересмотра этого тезиса.
Закономерный характер процесса возникновения и обнаружения доказательств обеспечивает принципиальную возможность раскрытия всякого преступления. Однако поскольку всякая объективная закономерность проявляется как тенденция, прокладывая себе путь через случайности, через отступления от общих правил и учитывая, что наряду с закономерностью возникновения криминалистически значимой информации действует закономерность ее исчезновения, рассеивания, следует признать, что в конкретном случае процессы возникновения, существования и обнаружения доказательств могут протекать нетипично. Это означает, что доказательства могут не возникнуть в таком качестве, чтобы быть обнаруженными современными средствами и методами, либо что их количество окажется недостаточным для раскрытия преступления. Эти процессы могут иметь объективный характер, не зависящий от качества деятельности по раскрытию и расследованию преступлений и субъектов раскрытия преступления. Разумеется, в большинстве случаев то, что преступление осталось нераскрытым, — следствие недостатков в организации и осуществлении процесса его раскрытия и расследования. Но часть преступлений — пусть небольшая — остается нераскрытой именно в силу названных причин. Естественно, с точки зрения практической деятельности прогнозировать заранее невозможность раскрытия преступления нельзя, не произведя расследования на надлежащем уровне. Для того, чтобы признать, что конкретное преступление не может быть раскрыто ввиду уничтожения доказательств (или невозможности их обнаружения), необходимо вначале дать оценку всей совокупности действий, использованию процессуальных средств и полной реализации полномочий субъектов расследования. В противном случае любая трудность могла бы объясняться как объективная закономерность невозможности получения доказательственной информации'". Сказанное относится и к основной массе латентных преступлений, которые остаются необнаруженными не в силу объективных причин, препятствующих их раскрытию, а, главным образом, потому, что вне поля зрения оперативных преимущественно, но также и следственных аппаратов остаются наличные признаки их совершения. Ярким примером тому — состояние раскрываемости так называемых компьютерных преступлений.
Другим направлением тесной связи криминалистики и теории ОРД служит проблематика версий. У следственной и оперативно-розыскной версий — единая природа: и та и другая представляют собой разновидности частной гипотезы, имеющей значение только для данного случая. Одинаков и логический процесс их построения и проверки.
Если оперативно-розыскная версия возникает при производстве оперативно-розыскных мероприятий до возбуждения уголовного дела и подтверждается оперативной информацией, то при реализации оперативных данных эта версия ложится в основу следственной версии, принимаемой к проверке следователем.
Иной характер носит процесс формирования оперативно-розыскных версий в процессе расследования, когда оперативно-розыскные меры проводятся для выполнения задания следователя. Основанием для оперативно-розыскной версии в этом случае служит обычно следственная версия, она опирается на те же фактические данные, что и следственная версия, а следовательно, и на имеющиеся в распоряжении следователя доказательства и, в сущности, нацелена на проверку следственной версии. И хотя полученная при производстве оперативно-розыскных мер информация носит не доказательственный, а ориентирующий характер, она позволяет следователю определить свои дальнейшие шаги по проверке следственной версии либо в определенных ситуациях произвести необходимую корректировку или замену версии.
Возможности получения оперативной информации и, главное, ее использования при доказывании — важнейшая линия связи криминалистики и теории ОРД. Варианты использования оперативной информации в доказывании определяются ее содержанием.'
Использование криминалистикой положений теории ОРД заключается, как следует из сказанного, во-первых, в различных формах применения разработок, связанных с методами и средствами получения оперативной информации, и, во-вторых, в учете при разработке криминалистической теории, криминалистической тактики, и в особенности криминалистической методики возможностей оперативно-розыскной деятельности в целом, и отдельных оперативно-розыскных мероприятий в частности, в комплексировании этих возможностей с возможностями следственных и розыскных действий, в разработке наиболее эффективных форм взаимодействия субъекта доказывания с субъектами ОРД. Криминалисты заинтересованы в разработке в теории ОРД исчерпывающих представлений о содержании и видах оперативной информации, о связи оперативной информации с информационными процессами при доказывании, о путях и пределах использования в ОРД криминалистических приемов и средств, направлениях и приемах использования оперативным работником доказательственной информации, предоставляемой ему следователем. Представляет известный интерес и разработка вопросов использования возможностей оперативных аппаратов в тех случаях, когда расследование проводится в полном объеме органом дознания и предварительного следствия не требуется.
"Обратная связь" между теорией ОРД и оперативно-розыскной практикой и криминалистикой выражается:
1) в использовании в процессе оперативно-розыскной деятельности и обосновании такого использования в теории ОРД криминалистических средств, приемов и рекомендаций, например, при опросе граждан — приемов тактики допроса, при обследовании помещений, участков местности и транспортных средств — тактики осмотра, при наблюдении — описаний внешности по системе словесного портрета и т.п. Активно внедряются в оперативно-розыскную практику рекомендации по применению видео- и аудиозаписи, фотосъемки, получения следов пальцев, копий документов и т. д.;
2) в адаптации к условиям ОРД и коррекции с учетом теории этой деятельности ряда криминалистических концепций и категорий. К их числу в последнее время можно отнести криминалистическую характеристику преступления, следственную ситуацию, теорию фиксации доказательственной информации и некоторые другие. Правда, в этой области специалисты-теоретики ОРД, увлекаясь, иногда конструируют искусственные понятия, например понятие оперативно-розыскной характеристики (по аналогии с криминалистической характеристикой преступления), или формулируют понятия, не выдерживающие критики с точки зрения аналогичных понятий криминалистики, например понятие оперативно-розыскной ситуации, как реально существующих в данный момент обстоятельств криминального события, смешивая при этом два понятия: оперативно-розыскной и криминальной ситуаций. Элементы преступной деятельности, образующие докриминальную, криминальную и посткриминальную ситуации, входят в качестве составляющих в оперативно-розыскную ситуацию;
3) в разработке в оперативно-розыскном аспекте проблем взаимодействия и координации действий всех участников процесса раскрытия и расследования преступлений.
Теория оперативно-розыскной деятельности заинтересована в решении криминалистами таких проблем, как определение значения оперативной информации в системе компонентов следственной ситуации, роли этой информации в процессе подготовки и принятия тактических решений, разработке критериев оценки достоверности оперативной информации, вариантов и тактики оперативно-тактических операций, и др. Именно взаимодействие между теорий ОРД и криминалистикой обусловливает и взаимную постановку задач, требующих решения силами специалистов этих областей знания и комплексирования их усилий.
В практической деятельности по раскрытию и расследованию преступлений связи криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности выражаются в различных формах взаимодействия субъектов ОРД и доказывания.
Глава 3. Организация первоначального этапа - этапа производства по уголовным делам.
В теории уголовного судопроизводства, в криминалистике и практике процесс расследования преступлений дифференцируют на ряд этапов (периодов). В содержании расследования процессуалисты, учитывая его розыскной характер, усматривали два этапа: предварительное (генеральное) следствие и специальное (формальное) следствие. Первое имело задачей выяснение факта преступления и установление лиц, которые совершили его. Второе следствие слагалось из совокупности действий, направленных против определенного лица, поставленного в положение обвиняемого, с целью обнаружения достаточно обстоятельных и полных доказательств для предания суду.
Первый этап расследования, связанный с установлением и раскрытием преступлений, составлял основную задачу органов дознания. Второй этап — дальнейшее расследование в связи с появлением обвиняемого — составлял задачу органов следствия (следователей)'.1
В советской уголовно-процессуальной литературе этапы расследования определялись примерно так же2. И советские криминалисты усматривали в расследовании два этапа — первоначальный (от возбуждения дела до предъявления обвинения) и последующий (производство следственных действий до окончания расследования)3.
В то же время среди криминалистов и процессуалистов были иные подходы к периодизации расследования. Так, И.Н. Якимов дифференцировал расследование на три этапа:
воссоздание картины преступления; собирание и использование улик для выявления личности виновника преступления; обследование виновника и предъявление ему обвинения'.1 В.И. Громов тоже указывал на три стадии: принятие дела к производству; собирание материала для изобличения подозреваемого и предъявления ему обвинения; обобщение всего материала по законченному уголовному делу. Крыленко Н.В. называл общее и специальное предварительное расследование, а также его заключительный этап.2
С 70-х гг. в криминалистических работах преобладающим стало деление процесса расследования на три этапа: начальный, последующий и заключительный. Ряд криминалистов и процессуалистов выделяют четыре, пять и даже шесть этапов предварительного расследования преступлений. В основу дифференциации закладывают узловые процессуальные задачи, решаемые в период расследования: выявление преступлений и установление лиц, которые их совершили, предъявление им обвинения; проверка показаний обвиняемых и доказывание их вины; принятие решения об окончании расследования и проведение дополнительных следственных действий; составление процессуальных актов, венчающих процесс расследования.
Криминалистическая дифференциация в основе имеет задачу по установлению структуры криминалистической методики расследования преступлений, т.е. определение комплекса криминалистических рекомендаций, включая проведение следственных действий и оперативно розыскных мероприятий, для раскрытия, расследования и предупреждения - преступлений.
И процессуальная, и криминалистическая периодизации расследования объективно необходимы, поскольку позволяют не только четко уяснить сущность этой стадии судопроизводства с позиций уголовно-процессуального права и криминалистики, но и обозначить практически значимые рекомендации процессуального и криминалистического характера для оптимизации деятельности по расследованию преступлений.
Следует иметь в виду, что при расследовании решаются не только процессуальные, криминалистические, оперативно-розыскные задачи, но и организационно-управленческие, поскольку организация деятельности следователя, дознавателя, оперативного работника по конкретному делу и управление деятельностью в целом подразделений и аппаратов следствия, дознания и оперативно-розыскных органов обеспечивают эффективное расследование.
Учитывая процессуальные, криминалистические и оперативно-розыскные задачи, решаемые органами расследования и взаимодействующими с ними оперативно-розыскными органами криминальной милиции (и других правоохранительных органов) и иными службами, а также организационно-управленческие задачи, решаемые ими и субъектами управления органами дознания, следственными, оперативно-розыскными и иными аппаратами правоохранительной системы, процесс расследования преступлений рекомендуется подразделять на три этапа: первоначальный, последующий и производство по приостановленным делам.
Субъектами управления, осуществляющими организацию раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, являются начальники органов и управлений внутренних дел, министры внутренних дел, начальники следственных аппаратов и следственных подразделений, начальники органов дознания и оперативно-розыскных подразделений, а также следователи, возглавляющие деятельность следственных и следственно-оперативных групп.
В органах внутренних дел организаторами выявления, раскрытия, расследования, предупреждения и пресечения преступлений являются прежде всего первые руководители, т.е. министры внутренних дел, начальники УВД (ГУВД, РУВДТ).
Первые руководители министерств и управлений внутренних дел организуют криминологическое прогнозирование, разработку стратегии и тактики борьбы с преступностью, в том числе с участием следственных аппаратов и органов дознания. Они издают ведомственные нормативные акты по вопросам организации раскрытия и расследования преступлений и управления деятельностью следственных аппаратов и органов дознания, а также взаимодействующих с ними служб. Первые руководители осуществляют координационное обеспечение деятельности следственных аппаратов, органов дознания, экспертно-криминалистических, оперативно-розыскных и иных подчиненных им служб по выявлению, раскрытию, расследованию, предупреждению и пресечению преступлений, укреплению законности. Они принимают меры, гарантирующие процессуальную самостоятельность и независимость следователей, начальников следственных отделов, органов дознания; организуют проверки соблюдения законности в профессиональной деятельности следователей и органов дознания, анализ и обобщение причин нарушений в процессуальной, оперативно-розыскной, экспертно-криминалистической деятельности и на этой основе — разработку и осуществление мер по дальнейшему совершенствованию функционирования органов следствия, дознания, экспертно-криминалистических, оперативно-розыскных подразделений и других служб органов внутренних дел.
Руководители следственных аппаратов и руководители милиции (других органов дознания) осуществляют управление подчиненными им силами и средствами. Внутрисистемное управление включает следующие основные направления деятельности руководителей и подчиненных им сотрудников, через которых они реализуют эту функцию:
— сбор и анализ информации о деятельности органов предварительного следствия и милиции (других органов дознания) соответственно в уголовном судопроизводстве и в ходе оперативно-розыскной деятельности;
— планирование работы органов следствия ... продолжение
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда