Оценка политики японского правительства в предвоенный период, планы японского милитаризма во время второй мировой войны
ПЛАН
Введение
ГЛАВА 1. имперские притязания японии и Гиити танака.
1.1. Краткая биографическая справка формирование политических взглядов Танака.
1.2. Меморандум Танаки.
Глава 2. Действия военных в японии. Общество сакура- кай
2.1. Терроризм экстремистских кругов Японии.
2.2. Общество Сакура – кай
ГЛАВА 3. Начало Захвата китая.
3.1. События в Маьчжурии.
3.2. Агрессия Японии.
Глава 4. ДИПЛОМАТИЯ ВОЙНЫ И ВОЙНА ДИПЛОМАТИЙ.
4.1. Тройственный пакт
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
Актуальность темы исследования.
17 апреля правительство Японии представило в парламент законопроекты, направленные на расширение военной роли страны и дающие кабинету министров больше полномочий в случае военного нападения извне или возникновения реальной угрозы такого нападения. Больше полномочий - это, другими словами, переподчинение в кризисных условиях премьер-министру местных властей, префектур и отдельных городов, а также общественных организаций. Кроме того, глава правительства разрабатывает план действий для мини-кабинета, который призван обеспечить жизнедеятельность госорганов и экономики страны в чрезвычайной ситуации.
Япония копирует схему действий, отработанную в США после нападений камикадзе и пытается изменить положения пацифистского по своему характеру основного закона страны. Неужели и правда Япония готовится к войне? Но даже если это так, то с кем, кто эти невидимые враги: международные террористы или конкретные государства?
29 октября 2001 года парламент Японии одобрил временный закон, санкционирующий участие японских войск в международной операции в Афганистане. Эго было поистине историческое решение, открывшее путь к участию страны в антитеррористичсской операции. Впервые за 50 лет японские военнослужащие участвовали в войне за пределами страны и, что самое важное, вне юридических границ миротворческой миссии ООН.
Помимо всего прочего, закон предусматривал усиление роли военных в стране. Теперь они могли активнее использовать оружие против лиц, угрожающих военным объектам или гражданскому населению, а пограничникам разрешили не избегать вооруженных столкновений с нарушителями госграницы.
Весьма вероятно, что прямым следствием принятия закона стал спустя два месяца крупнейший с 1945 года морской бой, который японские пограничники вели с неизвестным судном. Подозрительную шхуну с китайской маркировкой на борту преследовали 20 японских кораблей и самолетов. В результате неустановленное судно, предположительно принадлежащее севере корейским спецслужбам, было потоплено, его команда погибла.
По всей видимости, объяснить воинственный настрой Токио можно рядом причин. И в первую очередь, обострением внутриполитической обстановки: состояние экономики по-прежнему плачевное, уровень безработицы продолжает расти, череда коррупционных скандалов ухудшает политический климат. Именно на этом фоне Япония демонстрирует ужесточение своей позиции по многим ключевым вопросам своей внешней политики. Естественно, в новых условиях не могли не появиться заложники нового внешнеполитического курса.
Япония под предлогом борьбы с терроризмом откровенно бряцает оружием - это вызывает в странах региона вполне понятную обеспокоенность. 70 лет назад почти под теми же лозунгами Токио развязал агрессивную войну.
В связи с этим немаловажен другой, американский, аспект внешнеполитической деятельности Японии. Многие политологи задаются вопросом, почему не высказывают своего мнения относительно японских нововведений в Белом доме. Почему молчат, когда парламент Японии почти переписывает конституцию страны, разработанную, кстати, США после Второй мировой войны? Следует ли из этого, что Вашингтону выгодно наращивание японского присутствия в регионе, как экономического, так и военно-политического? Понятно же, что с ростом национального самосознания японцев и увеличением самостоятельности государства теряется весь смысл американской политики в Азии.
Вашингтон почему-то уверен, что Токио не станет слишком самостоятельным актором на внешнеполитическом поле. А если милитаризм Японии пугает страны, тем лучше для США, которые не преминут стать их защитником, как это было много лет назад. Не пойдут же они просить помощи у коммунистического Китая или России. Америка была и остается противовесом Японии, и обеспечивает условия, при которых она не может возродиться как геополитический гигант. Это, с одной стороны. С другой - сильная Япония важна Соединенным Штатам как стратегический союзник в регионе против России, КНДР и Китая. Так что и в том и в другом случае зеленый свет японскому самураю обеспечен.
Выявляемые при этом закономерности, помимо важного значения в теоретическом плане вопросов современного развития Японии, имеют несомненную практическую значимость исторические корни японского милитаризма, служат дополнительным аргументом в пользу необходимости дальнейшего углубленного изучения истории Японии в предвоенный период. Важным документом при этом является меморандум Танаки.
Этот документ был не чем иным, как программой завоевания Японией мирового господства. Среди намеченных в нем целей были, прежде всего, сокрушение мощи США, полное подчинение Китая и нападение на СССР.
В течение многих лет меморандум Танака служил документальным подтверждением агрессивности японской политики. Под №169 в документах Токийского международного военного трибунала для Дальнего Востока над главными японскими военными преступниками 1946–1948 гг. этот меморандум, по инициативе США, был представлен как программа-максимум вооруженного захвата стран Евразии в целях достижения мировой гегемонии, хотя уже в то время его подлинность вызывала сомнения.
Практика свидетельствует, что в обществах, социально и политически структурированных, с развитыми демократическими традициями и публичной политикой, к которым относится большая часть стран Западной и Центральной Европы, превалирующее влияние на политическое действие оказывают, как правило, общенародные и социальные групповые интересы и только потом - партийные и личные. Но Восток дело тонкое! и развитие Японии связано со спецификой ментальности этой нации. Поэтому данная курсовая работа освещает, так же этнопсихологические аспекты Японии в пердвоенный и период второй мировой войны.
Вышеизложенное определило цель исследования - дать оценку политики японского правительства в предвоенный период, а так же показать планы японского милитаризма во время второй мировой войны, выявить их специфику и факторы, оказывающие влияние на события связанные с меморандумом Танаки, осуществить анализ путей и методов действия японской партии Сакура кай, воспроизвести реалистическую модель положения Японии в вышеозначенный период.
В этой связи в работе поставлены следующие основные задачи:
• исследовать процесс становления фашизации и милитаризации Японского общества в предвоенные и военные годы.
• показать эволюцию взглядов японских военных партий на политику Японии
• проанализировать тенденции и действия военных последовавшие за принятием програмного документа меморандума Танаки.
Предмет исследования – История Японии предшествующая появлению меморандума, личность Гаитии Танака, сам документ меморандума, фактологический материал японской агрессии в Азии и документы рассказывающие о политике Японии и США во второй мировой войне.
Хронологические рамки работы охватывают период примерно с середины двадцатых годов двадцатого века. Оканчивается работа 1945 годом. Капитуляцией Японии.
Библиографический обзор.
Большое значение для подготовки данного исследования имели документы рассказывающие об американо-японских и японско-германских отношениях ВЫДЕРЖКИ ИЗ ТРОЙСТВЕННОГО ПАКТА МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ, ИТАЛИЕЙ И ЯПОНИЕЙ, ЗАКЛЮЧЕННОГО 27 СЕНТЯБРЯ 1940 ГОДА, Решение, принятое на совещании, состоявшемся 2 июля в присутствии императора основы политики ИМПЕРАТОРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ, история войны на Тихом океане М., т.3.
Вместе с тем серьезным подспорьем в работе явились публикации Вступление США во вторую мировую войну автор Кузнец Ю.Л. М. 1962 г., Тихоокеанская ось автор Уткин А. И. М., 1988года, Нейтралитет США 1935-1941 автор Наджафаров Д.Г. М., 1990 год и т.д.
Не в меньшей мере полезными оказались и научные исследования Яковлева Н.Н. Загадка Перл-Хабора рассказывающая об эволюции отношений США и Японии приведшие к японской агрессии Японию. И почему все таки японцы в начале войны имели успех.
Наряду с междисциплинарной базой в качестве методологических основ автор исходил из необходимости применения методов интегративного исторического, политического и правового анализа с элементами компаративистики и системного подходов. Автор дипломной работы опирался также на известные методы научных исследований: анализ ситуаций (наблюдение, изучение документов, формирование банка данных), контент- и инвент-анализы.
Структура работы отвечает целям и задачам исследования, направлена на раскрытие его предмета и объекта. Работа состоит из введения, 3 глав, заключения, списка источников и использованной литературы.
ГЛАВА 1. имперские притязания японии и Гиити танака.
1.1. Краткая биографическая справка формирование политических взглядов Танака
Гаити Танака происходил из древнего самурайского рода и во всем хранил приверженность к прошлому, стараясь приумножать славу воинственных предков, алтарь которых был самым священным местом в загородном доме семейства Танака. Отставной генерал превыше всего в жизни ставил военную профессию и клан, к которому принадлежал.
Танака с гордостью припоминал, что первый иероглиф, который ему показал покойный отец, был иероглиф бу, обозначавший оружие. Такова традиция в семье самураев Танака.
С годами иероглиф бу перестал играть в жизни Гиити только символическую роль. Задыхаясь от восторга, Гиити входил в оружейную комнату, где на стене висел самурайский меч — прямой и тонкий, как луч спета, прорезающий мрак. Отец иногда давал Гиити подержать меч, принадлежавший далекому предку рода Танака, и мальчик начинал трепетать от одного прикосновения к оружию. Здесь были также клинки, короткие и блестящие, как молнии; были старинные кольчуги, страшные маски воинов, пики с гранеными наконечниками и выгравированными на них драконами... Все эти атрибуты древних воинов сопутствовали будущему самураю с самых первых шагов его жизненного пути.1
А когда отец вывел маленького Гиити в сад, чтобы обучить стрельбе из лука, он дал ему только одну стрелу и указал только одну цель — промаха быть не должно, самурай обязан стрелять только наверняка...
Тогда же отец сказал, и Гиити запомнил: В жизни, сын мои, случается так, что судьба предоставляет одну-одннственную возможность добиться успеха. Это цель, которую надо поразить одной стрелой, другой стрелы может не быть. Умей сосредоточиться, собрать силы и не промахнуться...2
Потом был кадетский корпус, а после него военная служба в войсках, затем академия генерального штаба и снова служба, на этот раз в Китае, в Корее, на маньчжурских долях, где вспыхнула война с Россией... Шли годы, и вот он уже военный министр, он возглавляет интервенцию на советском Дальнем Востоке - и в Приморье и Забайкалье.
Казалось, цель была так близка, но поразить ее, даже множеством стрел, не удалось.
В шестьдесят с чем-то лет Гиити Танака, умудренный военным и житейским опытом, ушел в отставку, но не ушел от государственных дел. Танака нужен был императорской Японии. Заслуженный генерал сделался председателем самой правой, самой реакционной и агрессивной партии — сейюкай, опиравшейся на дворцовые, полуфеодальные круги японской аристократии. Эти круги вскоре и сделали Гиити Танака премьер-министром Японии, вторым человеком в стране после благословенного императора.
Премьер Танака шел по пути, предначертанному предками, по императорскому пути, именуемому Кондо,— политики завоевания далеких и близких земель. Премьер читал древнюю книгу Ниппон секи — историю Японии — и запомнил рескрипт императора Дзимму, жившего больше тысячи лет назад. Дзимму сказал потомкам: Накроем весь мир одной крышей и сделаем его нашим домом3. По-японски это звучало кратко, как полет стрелы: Хако Ито. Таков был завет божественного предка нации Ямато, населяющей Страну восходящего солнца. А Гиити Танака был премьер-министром этой страны, он был самураем и неотступно исповедовал Бусидо — закон самурайской чести. И даже в самом наименовании — Бусидо — присутствовал все тот же воинственный иероглиф бу, с которого генерал Танака начал изучать японскую письменность.
Гиити Танака был истинным самураем — суровость воина, холодная расчетливость, гибкость ума сочетались в нем с лирической склонностью к созерцанию, с умением наслаждаться красотой неба, пейзажей, цветов.
Шел второй год эры Сева — царствования императора Хирохито, что соответствовало 1927 году европейского летосчисления. Страну, только четыре года назад пережившую жестокое землетрясение, постигло новое бедствие — тяжелый экономический кризис. Банки, предприятия, старые фирмы лопались и сгорали. Толпы вкладчиков, держателей акций, мелких предпринимателей осаждали банковские конторы, ломились в запертые наглухо двери, иные лезли в окна, надеясь вернуть, спасти собственные сбережения, капиталы, получить кредит, чтобы предотвратить, хотя бы отдалить разорение... Но даже самые крупные банки в Токио, Осака, Хиросиме прекратили все финансовые операции. Паника на бирже, как волна цунами, рожденная могучими толчками на дне океана, грозила захлестнуть всю страну.
Нужен был человек с твердой рукой, способный встать к штурвалу государственного корабля, чтобы провести его через бушующую стихию страстей. Выбор Тайного государственного совета и самого императора пал на генерала Танака. В помощь ему дали опытнейшего, ловкого старого финансиста Такахаси. Теперь многое, очень многое зависело только от него.
Доверенным людям он говорил: Дайте, дайте мне еще немного паники, чтобы использовать ситуацию... Я поддержу сильных, другие пусть умирают — это кораллы, на которых окрепнет и разовьется финансовая система...4
Такахаси своего добился — в стране стали монопольно господствовать пяток могучих банков: Мицуи, Сумимото, Ясуда... Через полтора месяца министр финансов Такахаси мог уйти в отставку — ценой бесчисленных разорений мелких промышленников и торговцев он спас страну от финансовой катастрофы. Такахаси больше уже не входил в кабинет Танака, но они остались друзьями и премьер-министр всегда обращался за советом к этому человеку.
Перед тем как оставить пост финансового диктатора, Такахаси сказал премьеру: То, что мы сделали, Танака-сан, только начало... Нам нужно сейсмоустойчивое здание экономики... Такое же, как для защиты от землетрясений. Эту устойчивость мы приобретем умелой, гибкой континентальной политикой... Подумайте об этом, Танака-сан. Нам надо чаще вспоминать слова нашего божественного предка императора Дзимму. Хакко Итио!... Пусть первым углом крыши над нашим домом станет Китай...5
Танака знал: так думает не только Такахаси, но и всесильная группа дзайбацу — финансовые и промышленные магнаты Японии. Но ведь точно так же думают и военные круги — генералы Араки, Хондзио...
Премьер-министр Гиити Танака внял советам своего финансового духовника Такахаси. В половине июня, Танака очень поспешно созвал конференцию по делам Востока. Она так и называлась — Восточная конференция — и проходила при закрытых дверях, окруженная непроницаемой завесой тайны. Число участников ее было ограничено. Кроме членов кабинета пригласили только некоторых японских дипломатов, которых вызвали для этого из Китая; был здесь командующий Квантунской армией, прибывший из Маньчжурии, начальник генерального штаба, руководители военного и морского министерств и, само собой разумеется, представители промышленных концернов, имевших свои интересы в Китае.
Танака разделял тревоги, сомнения, планы, высказанные на Восточной конференции. И кому, как не премьер-министру, надлежит собрать воедино разрозненные мысли участников конференции, обосновать их рекомендации и представить на рассмотрение благословенного императора. Все это надо взвесить, обдумать.
Собеседником премьера в тот вечер был генерал Араки. Когда-то, лет двадцать назад, уже после русско-японской войны, генеральный штаб откомандировал Араки в Петербург для изучения военного дела. Мировую войну он провел военным обозревателем в русской действующей армии. В Токио вернулся с русскими орденами, с медалью в честь трехсотлетия дома Романовых и объёмистым досье о состоянии вооруженных сил царской России.
Двух генералов связывала давняя дружба еще с того времени, когда оба они участвовали в интервенции в советском Приморье и Забайкалье. Теперь Араки работал в японской академии генерального штаба, слыл знатоком русского вопроса, и премьеру Танака было крайне важно услышать его мнение о меморандуме.
1.2. Меморандум Танаки.
В меморандуме было написано: Премьер - министр Танака Гиити от имени Ваших многочисленных подданных вручает Вашему величеству меморандум об основах позитивной политики и Маньчжурии и Монголии.
Для того, чтобы завоевать Китай, мы должны сначала завоевать Маньчжурию и Монголию. Для того, чтобы завоевать мир, мы должны сначала, завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные малоазиатские страны. Индия, а также страны Южных морей будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспаривать наши права. Таков план, завещанный нам императором Мейдзи, и успех его имеет важное значение для существования нашей Японской империи6.
В Маньчжурии и Монголии, по сведениям дирекции Южно-Мапьчжурской железной дороги, запасы железной руды составляли больше миллиарда тонн, запасы угля — два с половиной миллиарда. Мы можем обеспечить себя железом и углем на семьдесят лет. Потом лес, алюминий, хлеб... Вот где сейсмическая устойчивость японской экономики! Это надо взять!7. Но сначала нужно объявить громко, что в этих районах мы не хотим ничего, кроме мира, спокойствия, тишины, что ответственность за тишину берет на себя Япония, что она не допустит никаких беспорядков... А тем временем мы будем внедряться, внедряться, внедряться...8 Пусть наши офицеры, - которых мы тайно пошлем туда, наденут одежду китайских крестьян, ремесленников, пусть они входят в доверие и, покупают земли, а потом мы будем защищать эти земли, для этого пошлем войска9.
Меморандум Танаки излагал широкий план агрессии, рожденный еще в умах японских далеких предков и не осуществленный ими. Вину за это Танака принимал на себя и свое поколение. Если эта задача до сих пор не выполнена,— писал он божественному императору Хирохито,— в этом вина ваших слуг10.
В стране, где так высоко развит культ предков, где духу их поклоняются в храмах, проще всего привлечь людей к соучастию в агрессии, ссылаясь на зов предков. Но роль исполнителей заветов императора Дзимму принимали на себя теперь представители современных промышленных монополий, банков, армии, военного флота, которым тесно стало на островах, и они, задыхаясь в тисках экономического кризиса, рвались на просторы азиатского континента, готовые скрестить оружие с любым, кто станет наперекор императорскому пути Кондо. Араки сказал: Наша оборона не может ограничиваться Японией, она должна включать пути, по которым страна пойдет к своему будущему. Врагов Кондо надо безжалостно отбрасывать, где бы они ни появлялись, пусть это будет Китай, или южные страны, либо опять Россия.11
Согласно заветам императора Мейдзи, наш первый шаг должен был заключаться в завоевании Тайваня, а второй — аннексии Кореи. Теперь должен быть сделан третий шаг — завоевание Маньчжурии и покорение всего Китая...
Овладев всеми ресурсами Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, стран Южных морей, а затем и завоеванию Малой Азии, Центральной Азии и, наконец, Европы. Но захват контроля над Маньчжурией и Монголией явится лишь первым шагом, если нация Ямато желает играть ведущую роль на азиатском континенте. Раса Ямато может перейти к завоеванию мира12.
Лишь после того, как закончилась церемония передачи меморандума императору, Танака заметил, что в его портфеле нет копии.
Исчезла бесследно и копия меморандума. На третий день премьер известил кемпейтай военную контрразведку — о пропаже документа и о совпавшем с этим исчезновении слуги. Кемпейтай тоже не смогла ничего выяснить. Спустя несколько лет, когда Гиити Танака уже не было в живых, в китайском журнале Хина критик появился полный текст его меморандума, адресованного японскому императору.
Слуга премьера, не рискуя взять с собой похищенный документ, спрятал его в фундаменте загородного дома Танака. Когда поиски прекратились, уже другие люди, через много месяцев, еще раз похитили документ и переправили его в Шанхай. Так стало известно содержание меморандума Танака, который лег в основу плана многолетней агрессии японских милитаристов на Дальнем Востоке.
Этот документ был не чем иным, как программой завоевания Японией мирового господства. Среди намеченных в нем целей были, прежде всего, сокрушение мощи США, полное подчинение Китая и нападение на СССР.
В течение многих лет меморандум Танака служил документальным подтверждением агрессивности японской политики. Под №169 в документах Токийского международного военного трибунала для Дальнего Востока над главными японскими военными преступниками 1946–1948 гг. этот меморандум, по инициативе США, был представлен как программа-максимум вооруженного захвата стран Евразии в целях достижения мировой гегемонии, хотя уже в то время его подлинность вызывала сомнения.
Японские официальные лица всегда отрицали подлинность опубликованного меморандума.
Вместе с тем 25 июля 1927 г. премьер-министр Японии Танака Гиити действительно передал императору доклад, где была изложена программа политики в отношении Китая, принятая на прошедшей в июне-июле того же года конференции по проблемам Востока с участием представителей Японии в Китае, правительственных и военных кругов. Установлены значительные текстовые и содержательные различия между переданным императору докладом Танака и распространенным и попавшим в прессу меморандумом.
Несмотря на все старания дипломатов, разведчиков, ученых, до и после поражения Японии, во время ее оккупации, в наши дни оригинала опубликованного меморандума Танака обнаружить не удалось. Вопросы о его происхождении и причинах распространения остаются открытыми по сей день. В любом случае, кто бы ни был автором меморандума Танака, какие бы влиятельные силы в Японии ни способствовали его распространению, на протяжении многих лет японская внешняя политика в основном развивалась по направлениям, намеченным в этом документе.
ГЛАВА 2. Действия военных в японии. Общество
сакура - кай
2.1. Терроризм экстремистских кругов Японии.
Оказавшись между молотом и наковальней — между сторонниками осторожных действий на континенте и военными экстримистами, которые предпочитали немедленную оккупацию Маньчжурии, премьер Танака был вынужден уйти в отставку. Разговор с императором довершил падение кабинета.
Вскоре было совершено покушение на китайского маршала Чжан Цзо-лина, все понимали, что смерть Чжан Цзо-лина произошла не без участия кого-то из армейских офицеров. Посвященный в закулисную сторону событий и стараясь замять неприятное дело, премьер-министр Гиити Танака подготовил фиктивный доклад императору. Он сообщал, что преступника так и не удалось обнаружить, а что касается лиц, допустивших халатность и не обеспечивших охраны китайского маршала, то они уже наказаны, а штабной офицер Кавамота ушел в отставку.
История с убийством Чжан Цзо-лина постепенно забывалась, но борьба между сторонниками различных методов японской политики продолжалась. Новый премьер-министр Хамагучи соглашался, что оккупация Маньчжурии станет первым шагом на императорском пути на север — в советское Забайкалье, в Приморье, а там, как знать, может быть, и па Урал, но пока воздерживался от решительных действий.
Хамагучи считал, что политика дальнего прицела требует особо осторожных и расчетливых действий. Новый премьер не забывал поговорки предков: Не забывай прошлого, оно лучший учитель будущего. Нельзя повторять просчетов русско-японской войны. Тогда казалось, что победа над царской Россией находится в японских руках. Но обессиленная Япония не смогла удержать в руках рис победы, уже сваренный и готовый к употреблению. Судьба пронесла чашку риса мимо японского обеденного стола... К тому же англичане и американцы не желали усиления островной империи. С этим тоже пришлось считаться. А в итоге получили не то, что задумали.
Война с Россией не привела к заветной цели — устранить ее с Дальнего Востока не удалось. Взяли только половину Сахалина, половину Маньчжурской железной дороги, построенной русскими, половину... Всё в половине того, что хотели получить себе целиком. И вооруженные силы царской России остались в Маньчжурии. В Портсмуте обе стороны договорились, что для охраны своих участков железной дороги они будут держать не больше пятнадцати солдат на каждый километр пути. Для Японии это составило всего-навсего пятнадцать тысяч солдат, может быть немного больше. Так родилась Квантунская армия.
Интервенция в Забайкалье и Приморье тоже не принесла успеха. Все это надо учесть, взвесить и действовать неторопливо, наверняка. Школьную доску перед занятиями вытирают начисто и начинают писать заново. Так следует делать и в континентальной политике — начать все сначала, так, чтобы играть и выиграть наверняка...- Так думал новый премьер Хамагучи. Он был совсем не против активных действий, не против захвата Маньчжурии, советского Забайкалья, Приморья.
А сторонники немедленных действии увидели в Хамагучи валун на путях государственной политики. Страсти разбушевались, когда после лондонской конференции по разоружению премьер Хамагучи согласился символически, только символически, сократить японскую армию на четыре дивизии. В генеральном штабе это восприняли как оскорбление достоинства императорской армии. К тому же Хамигучи смог поддержать и одобрить сокращение бюджета армии и военно-морского флота. Такого ему простить не могли. Через несколько дней на перроне токийского вокзала молодой офицер Сагоя пытался застрелить премьер-министра. Он стрелял в упор, но Хамагучи был только тяжело ранен.
Много месяцев премьер находился между жизнью и смертью, и все это время его замещал министр иностранных дел барон Сидехара. Премьер-министр, неугодный гумбацу — клике оголтелых военных, так и не поднялся с госпитальной койки — он умер через год после покушения.
Трагическое событие на токийском вокзале не было случайным террористическим актом одиночки-фанатика, как писали об этом газеты,— офицер Сагоя сделал себе харакири и перед смертью принял вину на себя. На самом деле все обстояло совсем иначе.
2.2. Общество Сакура – кай
Месяца за полтора, может быть, за месяц до того, как произошло покушение на Хамагучи, в ресторане Кинрютей Ин собралась небольшая группа — человек двадцать — молодых офицеров в военной форме, указывающей на их принадлежность к академии генерального штаба. Среди компании в штатской одежде был только один человек — Окава Сюмей, по всей вероятности игравший здесь главную роль.
Был здесь еще артиллерийский подполковник Хасимота Кингоро. Недавно Хасимота вернулся из Турции, где он провел несколько лет в качестве японского военного атташе.
Подполковник Хасимота, человек крайних взглядов, был начальником русского отдела в разведке генерального штаба и старательно изучал историю революционного движения в России. Потом он уехал военным атташе в Турцию, носился с идеей отторжения Сибири и Кавказа от Советской России. Теперь он был снова прикомандирован к генеральному штабу.
Когда-то в подчинении у Хасимота был ловкий разведчик Канда Масатона. Долгое время он жил в Забайкалье, в Москве, торговал японскими фонариками, был уличным фокусником, работал прачкой, стирал белье и собирал информацию. В итоге появился секретнейший доклад Материалы к операции против СССР13. Это было перед отъездом Хасимота в Турцию. Канда писал: В будущей войне подрывная деятельность в русском тылу будет иметь чрезвычайно важное значение... Возможны случаи, когда подрывная работа будет играть решающую роль в войне с Россией14.
Канда предложил план диверсионной работы против Советского Союза, и Хасимота был с ним согласен. Ареной будущих военных действий Канда считал Восточную Сибирь, не говоря уже о Приморье и Забайкалье, а кроме того, Северный Китай и Монголию.
Если в Китае к тому времени будет правительство, связанное с Россией, его надо немедленно уничтожить15 - писал Канда.
Канда советовал принять меры, способствующие тому, чтобы советское командование в операциях на Дальнем Востоке допускало ошибки и просчеты. Для этого нужна тонкая дезинформация. Надо делать все, чтобы вызывать недовольство, беспорядки, надо свергнуть коммунистическую власть в Сибири и на Кавказе. С помощью русских белоэмигрантов следует формировать диверсионные, террористические группы, разрушать железнодорожные тоннели, телеграфную связь, обращая главное внимание на Транссибирскую железную дорогу.
У Японии есть только три возможности избежать угрожающего стране перенаселения. Перед нами открыты только три двери — эмиграция, вторжение на мировой рынок и расширение своей территории. Две первых двери для нас захлопнуты, и само собой разумеется, что Япония должна поторопиться войти в последнюю распахнутую дверь. Мы потребуем земель для империи на севере, юге, востоке и западе, земель, па которых Япония сможет свободно развиваться и процветать.
Об этом не могло бы быть и речи, если бы раса Ямато являлась низшей расой, не способной к освоению новых земель. Но мы раса господ и хотим управлять сферон великой Восточной Азии. Силой оружия мы устраним всех, кто помешает нам в этом...16 говорил подполковник Хасимота.
Первым шагом на пути утверждения сферы великой Восточной Азии, считали военные, должна быть Маньчжурия, нельзя терпеть парламентских либералов, которые боятся собственной тени. Военные должны управлять империей, не нужен парламент...
Если парламент не разделяет идеи предков, нам не нужен такой парламент... Японская политика нуждается в решительном обновлении. Кто слаб духом, тому не место в империи. Побеждают лишь сильные... В традициях самураев решительные действия никогда не считались бесчестными,— конечно, если действия вызваны благородным порывом служения императору. Это не противоречит понятию о чести. Пусть уйдут все, кто мешает! Так говорит Бусидо — закон самураев. Пусть несогласные уйдут в вечность!17
В этот день военные создали общество Сакура-кай... К цветению вишен военная хунта собралась достигнуть цели...
В общество решили принимать только молодых офицеров, по званию не старше подполковника Хасимота стал главой нового общества. Основной костяк общества молодых офицеров составили выпускники академии генерального штаба, изучавшие проблемы оккупации Маньчжурии и Монголии. Официально оно так и называлось — исследовательское общество по изучению маньчжурских и монгольских проблем Сакура-кай.
Через полтора месяца первой жертвои деятельности общества Сакура-кай пал японский премьер-министр Хамагучи, он был тяжело ранен капитаном Сагоя.
В ноябре 1930 г. молодой сверхпатриот Сагойя застрелил средь белого дня премьер-министра Осачи Хамагучи, виноватого, по словам убийцы, в подрыве военной мощи страны. Премьера похоронили, а Сагойю отправили в тюрьму. Бесконечные заговоры продолжали вызревать в административных трущобах военных штабов. 15 мая 1932г. в официальную резиденцию премьера Тсиоси Ину— кай, прозванного богом конституции, вошла группа взволнованных молодых людей и застрелила его. Отвратительное убийство 75-летнего старика и еще несколько убийств, случившихся в тот же день, вызвали симпатии не к жертвам, а к преступникам. Когда убийцы предстали перед судом, зал заседания превратился в форум, на котором произносились речи о верности трону молодых фанатиков. Суд формально приговорил виновных к пожизненному заключению. Но председательствующий отечески посоветовал им беречь здоровье в узилище. И не зря: к 1940 г. все герои 15 мая оказались на свободе.
Полиции в последующие годы удалось обезвредить множество заговорщиков, некоторые из них попали под суд. Такая участь постигла организацию солдат бога, планировавшую убийство поголовно всех членов правительства и установление военной диктатуры. В уже заготовленном Манифесте, захваченном полицией, говорилось: Солдаты отрицают все институты, построенные на социализме и либерализме... солдаты бога стремятся к уничтожению лидеров финансовых групп, лидеров политических партий, предателей в окружении императора и их наймитов, препятствующих прогрессу империи.18
Но это было только начало. К весне тридцать первого года в Сакура-кай насчитывалось сто пять молодых офицеров. Во главе общества оставался Хаснмота Кингоро, его называли покровителем заговоров — на протяжении многих лет в Японии не было политического убийства, покушения, интриги, к которым он хоть каким-то образом не был причастен.
Движение молодых офицеров находило поддержку среди руководящих военных деятелей, группировавшихся вокруг Сатбо Хамба — японского генерального штаба. И не только поддержку — идея создания общества Сакура-кай исходила от начальника Сатбо Хамба — еще одного второго человека в Японии после благословенного императора. Его назначал император, и он не был подотчетен даже премьер-министру. Но второй человек в государстве — не первый. К тому же в таком положении находился и начальник штаба военно-морского флота, и премьер-министр, их также назначал император, и они тоже считались вторыми в империи. А военная клика — гумбацу — жаждала самостоятельных действии. Эти действия должны были начаться с того, чтобы устранить из правительства всех нерешительных, всех, кто мешает, кто тормозит движение Кондо — движение по императорскому пути.
Наконец, 26 февраля 1936 г. взбунтовалась группа молодого офицерства, поднявшая части первой дивизии и третьего полка императорской гвардии, расквартированные в Токио. В мятеже приняло участие около полутора тысяч офицеров и солдат. Они захватили военное министерство, штаб-квартиру полиции, несколько других официальных зданий и выпустили обязательный в таких случаях манифест в верности трону и заявление: Яснее света, что наша страна стоит на пороге войны с Россией, Китаем, Англией и Америкой, которые собираются уничтожить нашу древнюю землю. Если мы не поднимемся сейчас и не уничтожим нечестивых и неверных тварей, окружающих трон и препятствующих истинным реформам, престиж императора будет повержен... Мы, дети нашей бесценной страны богов, приступаем к делу с чистыми сердцами. Пусть дух предков императора поможет нам в нашем подвиге19.
Пока изумленные токийцы знакомились с манифестом, дети бесценной страны богов занялись далеко не детскими делами. Около 300 мятежников окружили дом премьер-министра Окада, убили его зятя и четырех полицейских. Окада, наверное, помнивший о судьбе своих предшественников, спрятался в чулан, где просидел два дня. Ему удалось выбраться из собственного дома, окруженного стражей мятежников, только смешавшись с толпой плакальщиков, сопровождавших гроб с телом зятя на кладбище.
Банды офицеров рыскали по городу в поисках ненавистных им политических деятелей. Мятежники ворвались в дом лорда-хранителя печати бывшего премьера Макото Сайто. Его жена мужественно попыталась прикрыть своим телом мужа. Как объяснил один из мятежников на суде, мы не хотели наносить вреда никому, за исключением ее мужа. Поэтому мы были вынуждены оттаскивать ее, подсовывая оружие под ее тело. Мы стреляли много раз, пока не решили, что старик мертв. Тут вошел солдат и попросил разрешения выстрелить в Сайто, мы дали и ему возможность произвести несколько выстрелов; Мы хотели, чтобы окончательно убедиться в смерти Сайто, перерезать ему еще глотку, но отказались от этой мысли, так как женщина намертво вцепилась в тело. Затем мы собрались у ворот дома и троекратно возгласили банзай в честь императора. На теле Сайто оказалось сорок семь пулевых ран, у его жены, оставшейся в живых, прострелены обе руки.
Так с чистыми сердцами бесчинствовали заговорщики, убив около десятка людей, среди них нескольких крупных государственных деятелей. Тем временем военное министерство в официальном заявлении о мятеже именовало бандитов партией, поднявшейся, дабы очистить национальную конституцию. Против наговорщиков три дня не принимали никаких мер. Только 29 февраля от имени императора им предложили разойтись, что они нехотя сделали. На этот раз пятнадцать человек все же были расстреляны. Высокопоставленные генералы, в том числе Араки, связанные с заговором, отделались легким-испугом, их перевели в резерв.
Молодое офицерство не смогло возобладать над группой контроля в командовании армии. Входившие в нее милитаристы не видели необходимости в мятежах, они считали, что дело шло к установлению безраздельного главенства военщины над правительством. На их взгляд, легальный путь взятия власти даст возможность до конца использовать ресурсы нации на войну. Безответственные бунты и заговоры крайних экстремистов, однако, облегчали им путь к вершинам государственного правления, в стране поддерживалась постоянная напряженность.
События 26 февраля, как лакмусовая бумажка, проявили политическую обстановку в Японии, они позволили компетентным японистам сделать ценные выводы. Талантливый ученый-востоковед, выдающийся советский разведчик Рихард Зорге отмечал: События 26 февраля были пре даны забвению в связи с началом японо-китайской войны, однако они стали неоценимым пособием для нас с точки зрения понимания внешней политики Японии и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Введение
ГЛАВА 1. имперские притязания японии и Гиити танака.
1.1. Краткая биографическая справка формирование политических взглядов Танака.
1.2. Меморандум Танаки.
Глава 2. Действия военных в японии. Общество сакура- кай
2.1. Терроризм экстремистских кругов Японии.
2.2. Общество Сакура – кай
ГЛАВА 3. Начало Захвата китая.
3.1. События в Маьчжурии.
3.2. Агрессия Японии.
Глава 4. ДИПЛОМАТИЯ ВОЙНЫ И ВОЙНА ДИПЛОМАТИЙ.
4.1. Тройственный пакт
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
Актуальность темы исследования.
17 апреля правительство Японии представило в парламент законопроекты, направленные на расширение военной роли страны и дающие кабинету министров больше полномочий в случае военного нападения извне или возникновения реальной угрозы такого нападения. Больше полномочий - это, другими словами, переподчинение в кризисных условиях премьер-министру местных властей, префектур и отдельных городов, а также общественных организаций. Кроме того, глава правительства разрабатывает план действий для мини-кабинета, который призван обеспечить жизнедеятельность госорганов и экономики страны в чрезвычайной ситуации.
Япония копирует схему действий, отработанную в США после нападений камикадзе и пытается изменить положения пацифистского по своему характеру основного закона страны. Неужели и правда Япония готовится к войне? Но даже если это так, то с кем, кто эти невидимые враги: международные террористы или конкретные государства?
29 октября 2001 года парламент Японии одобрил временный закон, санкционирующий участие японских войск в международной операции в Афганистане. Эго было поистине историческое решение, открывшее путь к участию страны в антитеррористичсской операции. Впервые за 50 лет японские военнослужащие участвовали в войне за пределами страны и, что самое важное, вне юридических границ миротворческой миссии ООН.
Помимо всего прочего, закон предусматривал усиление роли военных в стране. Теперь они могли активнее использовать оружие против лиц, угрожающих военным объектам или гражданскому населению, а пограничникам разрешили не избегать вооруженных столкновений с нарушителями госграницы.
Весьма вероятно, что прямым следствием принятия закона стал спустя два месяца крупнейший с 1945 года морской бой, который японские пограничники вели с неизвестным судном. Подозрительную шхуну с китайской маркировкой на борту преследовали 20 японских кораблей и самолетов. В результате неустановленное судно, предположительно принадлежащее севере корейским спецслужбам, было потоплено, его команда погибла.
По всей видимости, объяснить воинственный настрой Токио можно рядом причин. И в первую очередь, обострением внутриполитической обстановки: состояние экономики по-прежнему плачевное, уровень безработицы продолжает расти, череда коррупционных скандалов ухудшает политический климат. Именно на этом фоне Япония демонстрирует ужесточение своей позиции по многим ключевым вопросам своей внешней политики. Естественно, в новых условиях не могли не появиться заложники нового внешнеполитического курса.
Япония под предлогом борьбы с терроризмом откровенно бряцает оружием - это вызывает в странах региона вполне понятную обеспокоенность. 70 лет назад почти под теми же лозунгами Токио развязал агрессивную войну.
В связи с этим немаловажен другой, американский, аспект внешнеполитической деятельности Японии. Многие политологи задаются вопросом, почему не высказывают своего мнения относительно японских нововведений в Белом доме. Почему молчат, когда парламент Японии почти переписывает конституцию страны, разработанную, кстати, США после Второй мировой войны? Следует ли из этого, что Вашингтону выгодно наращивание японского присутствия в регионе, как экономического, так и военно-политического? Понятно же, что с ростом национального самосознания японцев и увеличением самостоятельности государства теряется весь смысл американской политики в Азии.
Вашингтон почему-то уверен, что Токио не станет слишком самостоятельным актором на внешнеполитическом поле. А если милитаризм Японии пугает страны, тем лучше для США, которые не преминут стать их защитником, как это было много лет назад. Не пойдут же они просить помощи у коммунистического Китая или России. Америка была и остается противовесом Японии, и обеспечивает условия, при которых она не может возродиться как геополитический гигант. Это, с одной стороны. С другой - сильная Япония важна Соединенным Штатам как стратегический союзник в регионе против России, КНДР и Китая. Так что и в том и в другом случае зеленый свет японскому самураю обеспечен.
Выявляемые при этом закономерности, помимо важного значения в теоретическом плане вопросов современного развития Японии, имеют несомненную практическую значимость исторические корни японского милитаризма, служат дополнительным аргументом в пользу необходимости дальнейшего углубленного изучения истории Японии в предвоенный период. Важным документом при этом является меморандум Танаки.
Этот документ был не чем иным, как программой завоевания Японией мирового господства. Среди намеченных в нем целей были, прежде всего, сокрушение мощи США, полное подчинение Китая и нападение на СССР.
В течение многих лет меморандум Танака служил документальным подтверждением агрессивности японской политики. Под №169 в документах Токийского международного военного трибунала для Дальнего Востока над главными японскими военными преступниками 1946–1948 гг. этот меморандум, по инициативе США, был представлен как программа-максимум вооруженного захвата стран Евразии в целях достижения мировой гегемонии, хотя уже в то время его подлинность вызывала сомнения.
Практика свидетельствует, что в обществах, социально и политически структурированных, с развитыми демократическими традициями и публичной политикой, к которым относится большая часть стран Западной и Центральной Европы, превалирующее влияние на политическое действие оказывают, как правило, общенародные и социальные групповые интересы и только потом - партийные и личные. Но Восток дело тонкое! и развитие Японии связано со спецификой ментальности этой нации. Поэтому данная курсовая работа освещает, так же этнопсихологические аспекты Японии в пердвоенный и период второй мировой войны.
Вышеизложенное определило цель исследования - дать оценку политики японского правительства в предвоенный период, а так же показать планы японского милитаризма во время второй мировой войны, выявить их специфику и факторы, оказывающие влияние на события связанные с меморандумом Танаки, осуществить анализ путей и методов действия японской партии Сакура кай, воспроизвести реалистическую модель положения Японии в вышеозначенный период.
В этой связи в работе поставлены следующие основные задачи:
• исследовать процесс становления фашизации и милитаризации Японского общества в предвоенные и военные годы.
• показать эволюцию взглядов японских военных партий на политику Японии
• проанализировать тенденции и действия военных последовавшие за принятием програмного документа меморандума Танаки.
Предмет исследования – История Японии предшествующая появлению меморандума, личность Гаитии Танака, сам документ меморандума, фактологический материал японской агрессии в Азии и документы рассказывающие о политике Японии и США во второй мировой войне.
Хронологические рамки работы охватывают период примерно с середины двадцатых годов двадцатого века. Оканчивается работа 1945 годом. Капитуляцией Японии.
Библиографический обзор.
Большое значение для подготовки данного исследования имели документы рассказывающие об американо-японских и японско-германских отношениях ВЫДЕРЖКИ ИЗ ТРОЙСТВЕННОГО ПАКТА МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ, ИТАЛИЕЙ И ЯПОНИЕЙ, ЗАКЛЮЧЕННОГО 27 СЕНТЯБРЯ 1940 ГОДА, Решение, принятое на совещании, состоявшемся 2 июля в присутствии императора основы политики ИМПЕРАТОРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ, история войны на Тихом океане М., т.3.
Вместе с тем серьезным подспорьем в работе явились публикации Вступление США во вторую мировую войну автор Кузнец Ю.Л. М. 1962 г., Тихоокеанская ось автор Уткин А. И. М., 1988года, Нейтралитет США 1935-1941 автор Наджафаров Д.Г. М., 1990 год и т.д.
Не в меньшей мере полезными оказались и научные исследования Яковлева Н.Н. Загадка Перл-Хабора рассказывающая об эволюции отношений США и Японии приведшие к японской агрессии Японию. И почему все таки японцы в начале войны имели успех.
Наряду с междисциплинарной базой в качестве методологических основ автор исходил из необходимости применения методов интегративного исторического, политического и правового анализа с элементами компаративистики и системного подходов. Автор дипломной работы опирался также на известные методы научных исследований: анализ ситуаций (наблюдение, изучение документов, формирование банка данных), контент- и инвент-анализы.
Структура работы отвечает целям и задачам исследования, направлена на раскрытие его предмета и объекта. Работа состоит из введения, 3 глав, заключения, списка источников и использованной литературы.
ГЛАВА 1. имперские притязания японии и Гиити танака.
1.1. Краткая биографическая справка формирование политических взглядов Танака
Гаити Танака происходил из древнего самурайского рода и во всем хранил приверженность к прошлому, стараясь приумножать славу воинственных предков, алтарь которых был самым священным местом в загородном доме семейства Танака. Отставной генерал превыше всего в жизни ставил военную профессию и клан, к которому принадлежал.
Танака с гордостью припоминал, что первый иероглиф, который ему показал покойный отец, был иероглиф бу, обозначавший оружие. Такова традиция в семье самураев Танака.
С годами иероглиф бу перестал играть в жизни Гиити только символическую роль. Задыхаясь от восторга, Гиити входил в оружейную комнату, где на стене висел самурайский меч — прямой и тонкий, как луч спета, прорезающий мрак. Отец иногда давал Гиити подержать меч, принадлежавший далекому предку рода Танака, и мальчик начинал трепетать от одного прикосновения к оружию. Здесь были также клинки, короткие и блестящие, как молнии; были старинные кольчуги, страшные маски воинов, пики с гранеными наконечниками и выгравированными на них драконами... Все эти атрибуты древних воинов сопутствовали будущему самураю с самых первых шагов его жизненного пути.1
А когда отец вывел маленького Гиити в сад, чтобы обучить стрельбе из лука, он дал ему только одну стрелу и указал только одну цель — промаха быть не должно, самурай обязан стрелять только наверняка...
Тогда же отец сказал, и Гиити запомнил: В жизни, сын мои, случается так, что судьба предоставляет одну-одннственную возможность добиться успеха. Это цель, которую надо поразить одной стрелой, другой стрелы может не быть. Умей сосредоточиться, собрать силы и не промахнуться...2
Потом был кадетский корпус, а после него военная служба в войсках, затем академия генерального штаба и снова служба, на этот раз в Китае, в Корее, на маньчжурских долях, где вспыхнула война с Россией... Шли годы, и вот он уже военный министр, он возглавляет интервенцию на советском Дальнем Востоке - и в Приморье и Забайкалье.
Казалось, цель была так близка, но поразить ее, даже множеством стрел, не удалось.
В шестьдесят с чем-то лет Гиити Танака, умудренный военным и житейским опытом, ушел в отставку, но не ушел от государственных дел. Танака нужен был императорской Японии. Заслуженный генерал сделался председателем самой правой, самой реакционной и агрессивной партии — сейюкай, опиравшейся на дворцовые, полуфеодальные круги японской аристократии. Эти круги вскоре и сделали Гиити Танака премьер-министром Японии, вторым человеком в стране после благословенного императора.
Премьер Танака шел по пути, предначертанному предками, по императорскому пути, именуемому Кондо,— политики завоевания далеких и близких земель. Премьер читал древнюю книгу Ниппон секи — историю Японии — и запомнил рескрипт императора Дзимму, жившего больше тысячи лет назад. Дзимму сказал потомкам: Накроем весь мир одной крышей и сделаем его нашим домом3. По-японски это звучало кратко, как полет стрелы: Хако Ито. Таков был завет божественного предка нации Ямато, населяющей Страну восходящего солнца. А Гиити Танака был премьер-министром этой страны, он был самураем и неотступно исповедовал Бусидо — закон самурайской чести. И даже в самом наименовании — Бусидо — присутствовал все тот же воинственный иероглиф бу, с которого генерал Танака начал изучать японскую письменность.
Гиити Танака был истинным самураем — суровость воина, холодная расчетливость, гибкость ума сочетались в нем с лирической склонностью к созерцанию, с умением наслаждаться красотой неба, пейзажей, цветов.
Шел второй год эры Сева — царствования императора Хирохито, что соответствовало 1927 году европейского летосчисления. Страну, только четыре года назад пережившую жестокое землетрясение, постигло новое бедствие — тяжелый экономический кризис. Банки, предприятия, старые фирмы лопались и сгорали. Толпы вкладчиков, держателей акций, мелких предпринимателей осаждали банковские конторы, ломились в запертые наглухо двери, иные лезли в окна, надеясь вернуть, спасти собственные сбережения, капиталы, получить кредит, чтобы предотвратить, хотя бы отдалить разорение... Но даже самые крупные банки в Токио, Осака, Хиросиме прекратили все финансовые операции. Паника на бирже, как волна цунами, рожденная могучими толчками на дне океана, грозила захлестнуть всю страну.
Нужен был человек с твердой рукой, способный встать к штурвалу государственного корабля, чтобы провести его через бушующую стихию страстей. Выбор Тайного государственного совета и самого императора пал на генерала Танака. В помощь ему дали опытнейшего, ловкого старого финансиста Такахаси. Теперь многое, очень многое зависело только от него.
Доверенным людям он говорил: Дайте, дайте мне еще немного паники, чтобы использовать ситуацию... Я поддержу сильных, другие пусть умирают — это кораллы, на которых окрепнет и разовьется финансовая система...4
Такахаси своего добился — в стране стали монопольно господствовать пяток могучих банков: Мицуи, Сумимото, Ясуда... Через полтора месяца министр финансов Такахаси мог уйти в отставку — ценой бесчисленных разорений мелких промышленников и торговцев он спас страну от финансовой катастрофы. Такахаси больше уже не входил в кабинет Танака, но они остались друзьями и премьер-министр всегда обращался за советом к этому человеку.
Перед тем как оставить пост финансового диктатора, Такахаси сказал премьеру: То, что мы сделали, Танака-сан, только начало... Нам нужно сейсмоустойчивое здание экономики... Такое же, как для защиты от землетрясений. Эту устойчивость мы приобретем умелой, гибкой континентальной политикой... Подумайте об этом, Танака-сан. Нам надо чаще вспоминать слова нашего божественного предка императора Дзимму. Хакко Итио!... Пусть первым углом крыши над нашим домом станет Китай...5
Танака знал: так думает не только Такахаси, но и всесильная группа дзайбацу — финансовые и промышленные магнаты Японии. Но ведь точно так же думают и военные круги — генералы Араки, Хондзио...
Премьер-министр Гиити Танака внял советам своего финансового духовника Такахаси. В половине июня, Танака очень поспешно созвал конференцию по делам Востока. Она так и называлась — Восточная конференция — и проходила при закрытых дверях, окруженная непроницаемой завесой тайны. Число участников ее было ограничено. Кроме членов кабинета пригласили только некоторых японских дипломатов, которых вызвали для этого из Китая; был здесь командующий Квантунской армией, прибывший из Маньчжурии, начальник генерального штаба, руководители военного и морского министерств и, само собой разумеется, представители промышленных концернов, имевших свои интересы в Китае.
Танака разделял тревоги, сомнения, планы, высказанные на Восточной конференции. И кому, как не премьер-министру, надлежит собрать воедино разрозненные мысли участников конференции, обосновать их рекомендации и представить на рассмотрение благословенного императора. Все это надо взвесить, обдумать.
Собеседником премьера в тот вечер был генерал Араки. Когда-то, лет двадцать назад, уже после русско-японской войны, генеральный штаб откомандировал Араки в Петербург для изучения военного дела. Мировую войну он провел военным обозревателем в русской действующей армии. В Токио вернулся с русскими орденами, с медалью в честь трехсотлетия дома Романовых и объёмистым досье о состоянии вооруженных сил царской России.
Двух генералов связывала давняя дружба еще с того времени, когда оба они участвовали в интервенции в советском Приморье и Забайкалье. Теперь Араки работал в японской академии генерального штаба, слыл знатоком русского вопроса, и премьеру Танака было крайне важно услышать его мнение о меморандуме.
1.2. Меморандум Танаки.
В меморандуме было написано: Премьер - министр Танака Гиити от имени Ваших многочисленных подданных вручает Вашему величеству меморандум об основах позитивной политики и Маньчжурии и Монголии.
Для того, чтобы завоевать Китай, мы должны сначала завоевать Маньчжурию и Монголию. Для того, чтобы завоевать мир, мы должны сначала, завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные малоазиатские страны. Индия, а также страны Южных морей будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспаривать наши права. Таков план, завещанный нам императором Мейдзи, и успех его имеет важное значение для существования нашей Японской империи6.
В Маньчжурии и Монголии, по сведениям дирекции Южно-Мапьчжурской железной дороги, запасы железной руды составляли больше миллиарда тонн, запасы угля — два с половиной миллиарда. Мы можем обеспечить себя железом и углем на семьдесят лет. Потом лес, алюминий, хлеб... Вот где сейсмическая устойчивость японской экономики! Это надо взять!7. Но сначала нужно объявить громко, что в этих районах мы не хотим ничего, кроме мира, спокойствия, тишины, что ответственность за тишину берет на себя Япония, что она не допустит никаких беспорядков... А тем временем мы будем внедряться, внедряться, внедряться...8 Пусть наши офицеры, - которых мы тайно пошлем туда, наденут одежду китайских крестьян, ремесленников, пусть они входят в доверие и, покупают земли, а потом мы будем защищать эти земли, для этого пошлем войска9.
Меморандум Танаки излагал широкий план агрессии, рожденный еще в умах японских далеких предков и не осуществленный ими. Вину за это Танака принимал на себя и свое поколение. Если эта задача до сих пор не выполнена,— писал он божественному императору Хирохито,— в этом вина ваших слуг10.
В стране, где так высоко развит культ предков, где духу их поклоняются в храмах, проще всего привлечь людей к соучастию в агрессии, ссылаясь на зов предков. Но роль исполнителей заветов императора Дзимму принимали на себя теперь представители современных промышленных монополий, банков, армии, военного флота, которым тесно стало на островах, и они, задыхаясь в тисках экономического кризиса, рвались на просторы азиатского континента, готовые скрестить оружие с любым, кто станет наперекор императорскому пути Кондо. Араки сказал: Наша оборона не может ограничиваться Японией, она должна включать пути, по которым страна пойдет к своему будущему. Врагов Кондо надо безжалостно отбрасывать, где бы они ни появлялись, пусть это будет Китай, или южные страны, либо опять Россия.11
Согласно заветам императора Мейдзи, наш первый шаг должен был заключаться в завоевании Тайваня, а второй — аннексии Кореи. Теперь должен быть сделан третий шаг — завоевание Маньчжурии и покорение всего Китая...
Овладев всеми ресурсами Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, стран Южных морей, а затем и завоеванию Малой Азии, Центральной Азии и, наконец, Европы. Но захват контроля над Маньчжурией и Монголией явится лишь первым шагом, если нация Ямато желает играть ведущую роль на азиатском континенте. Раса Ямато может перейти к завоеванию мира12.
Лишь после того, как закончилась церемония передачи меморандума императору, Танака заметил, что в его портфеле нет копии.
Исчезла бесследно и копия меморандума. На третий день премьер известил кемпейтай военную контрразведку — о пропаже документа и о совпавшем с этим исчезновении слуги. Кемпейтай тоже не смогла ничего выяснить. Спустя несколько лет, когда Гиити Танака уже не было в живых, в китайском журнале Хина критик появился полный текст его меморандума, адресованного японскому императору.
Слуга премьера, не рискуя взять с собой похищенный документ, спрятал его в фундаменте загородного дома Танака. Когда поиски прекратились, уже другие люди, через много месяцев, еще раз похитили документ и переправили его в Шанхай. Так стало известно содержание меморандума Танака, который лег в основу плана многолетней агрессии японских милитаристов на Дальнем Востоке.
Этот документ был не чем иным, как программой завоевания Японией мирового господства. Среди намеченных в нем целей были, прежде всего, сокрушение мощи США, полное подчинение Китая и нападение на СССР.
В течение многих лет меморандум Танака служил документальным подтверждением агрессивности японской политики. Под №169 в документах Токийского международного военного трибунала для Дальнего Востока над главными японскими военными преступниками 1946–1948 гг. этот меморандум, по инициативе США, был представлен как программа-максимум вооруженного захвата стран Евразии в целях достижения мировой гегемонии, хотя уже в то время его подлинность вызывала сомнения.
Японские официальные лица всегда отрицали подлинность опубликованного меморандума.
Вместе с тем 25 июля 1927 г. премьер-министр Японии Танака Гиити действительно передал императору доклад, где была изложена программа политики в отношении Китая, принятая на прошедшей в июне-июле того же года конференции по проблемам Востока с участием представителей Японии в Китае, правительственных и военных кругов. Установлены значительные текстовые и содержательные различия между переданным императору докладом Танака и распространенным и попавшим в прессу меморандумом.
Несмотря на все старания дипломатов, разведчиков, ученых, до и после поражения Японии, во время ее оккупации, в наши дни оригинала опубликованного меморандума Танака обнаружить не удалось. Вопросы о его происхождении и причинах распространения остаются открытыми по сей день. В любом случае, кто бы ни был автором меморандума Танака, какие бы влиятельные силы в Японии ни способствовали его распространению, на протяжении многих лет японская внешняя политика в основном развивалась по направлениям, намеченным в этом документе.
ГЛАВА 2. Действия военных в японии. Общество
сакура - кай
2.1. Терроризм экстремистских кругов Японии.
Оказавшись между молотом и наковальней — между сторонниками осторожных действий на континенте и военными экстримистами, которые предпочитали немедленную оккупацию Маньчжурии, премьер Танака был вынужден уйти в отставку. Разговор с императором довершил падение кабинета.
Вскоре было совершено покушение на китайского маршала Чжан Цзо-лина, все понимали, что смерть Чжан Цзо-лина произошла не без участия кого-то из армейских офицеров. Посвященный в закулисную сторону событий и стараясь замять неприятное дело, премьер-министр Гиити Танака подготовил фиктивный доклад императору. Он сообщал, что преступника так и не удалось обнаружить, а что касается лиц, допустивших халатность и не обеспечивших охраны китайского маршала, то они уже наказаны, а штабной офицер Кавамота ушел в отставку.
История с убийством Чжан Цзо-лина постепенно забывалась, но борьба между сторонниками различных методов японской политики продолжалась. Новый премьер-министр Хамагучи соглашался, что оккупация Маньчжурии станет первым шагом на императорском пути на север — в советское Забайкалье, в Приморье, а там, как знать, может быть, и па Урал, но пока воздерживался от решительных действий.
Хамагучи считал, что политика дальнего прицела требует особо осторожных и расчетливых действий. Новый премьер не забывал поговорки предков: Не забывай прошлого, оно лучший учитель будущего. Нельзя повторять просчетов русско-японской войны. Тогда казалось, что победа над царской Россией находится в японских руках. Но обессиленная Япония не смогла удержать в руках рис победы, уже сваренный и готовый к употреблению. Судьба пронесла чашку риса мимо японского обеденного стола... К тому же англичане и американцы не желали усиления островной империи. С этим тоже пришлось считаться. А в итоге получили не то, что задумали.
Война с Россией не привела к заветной цели — устранить ее с Дальнего Востока не удалось. Взяли только половину Сахалина, половину Маньчжурской железной дороги, построенной русскими, половину... Всё в половине того, что хотели получить себе целиком. И вооруженные силы царской России остались в Маньчжурии. В Портсмуте обе стороны договорились, что для охраны своих участков железной дороги они будут держать не больше пятнадцати солдат на каждый километр пути. Для Японии это составило всего-навсего пятнадцать тысяч солдат, может быть немного больше. Так родилась Квантунская армия.
Интервенция в Забайкалье и Приморье тоже не принесла успеха. Все это надо учесть, взвесить и действовать неторопливо, наверняка. Школьную доску перед занятиями вытирают начисто и начинают писать заново. Так следует делать и в континентальной политике — начать все сначала, так, чтобы играть и выиграть наверняка...- Так думал новый премьер Хамагучи. Он был совсем не против активных действий, не против захвата Маньчжурии, советского Забайкалья, Приморья.
А сторонники немедленных действии увидели в Хамагучи валун на путях государственной политики. Страсти разбушевались, когда после лондонской конференции по разоружению премьер Хамагучи согласился символически, только символически, сократить японскую армию на четыре дивизии. В генеральном штабе это восприняли как оскорбление достоинства императорской армии. К тому же Хамигучи смог поддержать и одобрить сокращение бюджета армии и военно-морского флота. Такого ему простить не могли. Через несколько дней на перроне токийского вокзала молодой офицер Сагоя пытался застрелить премьер-министра. Он стрелял в упор, но Хамагучи был только тяжело ранен.
Много месяцев премьер находился между жизнью и смертью, и все это время его замещал министр иностранных дел барон Сидехара. Премьер-министр, неугодный гумбацу — клике оголтелых военных, так и не поднялся с госпитальной койки — он умер через год после покушения.
Трагическое событие на токийском вокзале не было случайным террористическим актом одиночки-фанатика, как писали об этом газеты,— офицер Сагоя сделал себе харакири и перед смертью принял вину на себя. На самом деле все обстояло совсем иначе.
2.2. Общество Сакура – кай
Месяца за полтора, может быть, за месяц до того, как произошло покушение на Хамагучи, в ресторане Кинрютей Ин собралась небольшая группа — человек двадцать — молодых офицеров в военной форме, указывающей на их принадлежность к академии генерального штаба. Среди компании в штатской одежде был только один человек — Окава Сюмей, по всей вероятности игравший здесь главную роль.
Был здесь еще артиллерийский подполковник Хасимота Кингоро. Недавно Хасимота вернулся из Турции, где он провел несколько лет в качестве японского военного атташе.
Подполковник Хасимота, человек крайних взглядов, был начальником русского отдела в разведке генерального штаба и старательно изучал историю революционного движения в России. Потом он уехал военным атташе в Турцию, носился с идеей отторжения Сибири и Кавказа от Советской России. Теперь он был снова прикомандирован к генеральному штабу.
Когда-то в подчинении у Хасимота был ловкий разведчик Канда Масатона. Долгое время он жил в Забайкалье, в Москве, торговал японскими фонариками, был уличным фокусником, работал прачкой, стирал белье и собирал информацию. В итоге появился секретнейший доклад Материалы к операции против СССР13. Это было перед отъездом Хасимота в Турцию. Канда писал: В будущей войне подрывная деятельность в русском тылу будет иметь чрезвычайно важное значение... Возможны случаи, когда подрывная работа будет играть решающую роль в войне с Россией14.
Канда предложил план диверсионной работы против Советского Союза, и Хасимота был с ним согласен. Ареной будущих военных действий Канда считал Восточную Сибирь, не говоря уже о Приморье и Забайкалье, а кроме того, Северный Китай и Монголию.
Если в Китае к тому времени будет правительство, связанное с Россией, его надо немедленно уничтожить15 - писал Канда.
Канда советовал принять меры, способствующие тому, чтобы советское командование в операциях на Дальнем Востоке допускало ошибки и просчеты. Для этого нужна тонкая дезинформация. Надо делать все, чтобы вызывать недовольство, беспорядки, надо свергнуть коммунистическую власть в Сибири и на Кавказе. С помощью русских белоэмигрантов следует формировать диверсионные, террористические группы, разрушать железнодорожные тоннели, телеграфную связь, обращая главное внимание на Транссибирскую железную дорогу.
У Японии есть только три возможности избежать угрожающего стране перенаселения. Перед нами открыты только три двери — эмиграция, вторжение на мировой рынок и расширение своей территории. Две первых двери для нас захлопнуты, и само собой разумеется, что Япония должна поторопиться войти в последнюю распахнутую дверь. Мы потребуем земель для империи на севере, юге, востоке и западе, земель, па которых Япония сможет свободно развиваться и процветать.
Об этом не могло бы быть и речи, если бы раса Ямато являлась низшей расой, не способной к освоению новых земель. Но мы раса господ и хотим управлять сферон великой Восточной Азии. Силой оружия мы устраним всех, кто помешает нам в этом...16 говорил подполковник Хасимота.
Первым шагом на пути утверждения сферы великой Восточной Азии, считали военные, должна быть Маньчжурия, нельзя терпеть парламентских либералов, которые боятся собственной тени. Военные должны управлять империей, не нужен парламент...
Если парламент не разделяет идеи предков, нам не нужен такой парламент... Японская политика нуждается в решительном обновлении. Кто слаб духом, тому не место в империи. Побеждают лишь сильные... В традициях самураев решительные действия никогда не считались бесчестными,— конечно, если действия вызваны благородным порывом служения императору. Это не противоречит понятию о чести. Пусть уйдут все, кто мешает! Так говорит Бусидо — закон самураев. Пусть несогласные уйдут в вечность!17
В этот день военные создали общество Сакура-кай... К цветению вишен военная хунта собралась достигнуть цели...
В общество решили принимать только молодых офицеров, по званию не старше подполковника Хасимота стал главой нового общества. Основной костяк общества молодых офицеров составили выпускники академии генерального штаба, изучавшие проблемы оккупации Маньчжурии и Монголии. Официально оно так и называлось — исследовательское общество по изучению маньчжурских и монгольских проблем Сакура-кай.
Через полтора месяца первой жертвои деятельности общества Сакура-кай пал японский премьер-министр Хамагучи, он был тяжело ранен капитаном Сагоя.
В ноябре 1930 г. молодой сверхпатриот Сагойя застрелил средь белого дня премьер-министра Осачи Хамагучи, виноватого, по словам убийцы, в подрыве военной мощи страны. Премьера похоронили, а Сагойю отправили в тюрьму. Бесконечные заговоры продолжали вызревать в административных трущобах военных штабов. 15 мая 1932г. в официальную резиденцию премьера Тсиоси Ину— кай, прозванного богом конституции, вошла группа взволнованных молодых людей и застрелила его. Отвратительное убийство 75-летнего старика и еще несколько убийств, случившихся в тот же день, вызвали симпатии не к жертвам, а к преступникам. Когда убийцы предстали перед судом, зал заседания превратился в форум, на котором произносились речи о верности трону молодых фанатиков. Суд формально приговорил виновных к пожизненному заключению. Но председательствующий отечески посоветовал им беречь здоровье в узилище. И не зря: к 1940 г. все герои 15 мая оказались на свободе.
Полиции в последующие годы удалось обезвредить множество заговорщиков, некоторые из них попали под суд. Такая участь постигла организацию солдат бога, планировавшую убийство поголовно всех членов правительства и установление военной диктатуры. В уже заготовленном Манифесте, захваченном полицией, говорилось: Солдаты отрицают все институты, построенные на социализме и либерализме... солдаты бога стремятся к уничтожению лидеров финансовых групп, лидеров политических партий, предателей в окружении императора и их наймитов, препятствующих прогрессу империи.18
Но это было только начало. К весне тридцать первого года в Сакура-кай насчитывалось сто пять молодых офицеров. Во главе общества оставался Хаснмота Кингоро, его называли покровителем заговоров — на протяжении многих лет в Японии не было политического убийства, покушения, интриги, к которым он хоть каким-то образом не был причастен.
Движение молодых офицеров находило поддержку среди руководящих военных деятелей, группировавшихся вокруг Сатбо Хамба — японского генерального штаба. И не только поддержку — идея создания общества Сакура-кай исходила от начальника Сатбо Хамба — еще одного второго человека в Японии после благословенного императора. Его назначал император, и он не был подотчетен даже премьер-министру. Но второй человек в государстве — не первый. К тому же в таком положении находился и начальник штаба военно-морского флота, и премьер-министр, их также назначал император, и они тоже считались вторыми в империи. А военная клика — гумбацу — жаждала самостоятельных действии. Эти действия должны были начаться с того, чтобы устранить из правительства всех нерешительных, всех, кто мешает, кто тормозит движение Кондо — движение по императорскому пути.
Наконец, 26 февраля 1936 г. взбунтовалась группа молодого офицерства, поднявшая части первой дивизии и третьего полка императорской гвардии, расквартированные в Токио. В мятеже приняло участие около полутора тысяч офицеров и солдат. Они захватили военное министерство, штаб-квартиру полиции, несколько других официальных зданий и выпустили обязательный в таких случаях манифест в верности трону и заявление: Яснее света, что наша страна стоит на пороге войны с Россией, Китаем, Англией и Америкой, которые собираются уничтожить нашу древнюю землю. Если мы не поднимемся сейчас и не уничтожим нечестивых и неверных тварей, окружающих трон и препятствующих истинным реформам, престиж императора будет повержен... Мы, дети нашей бесценной страны богов, приступаем к делу с чистыми сердцами. Пусть дух предков императора поможет нам в нашем подвиге19.
Пока изумленные токийцы знакомились с манифестом, дети бесценной страны богов занялись далеко не детскими делами. Около 300 мятежников окружили дом премьер-министра Окада, убили его зятя и четырех полицейских. Окада, наверное, помнивший о судьбе своих предшественников, спрятался в чулан, где просидел два дня. Ему удалось выбраться из собственного дома, окруженного стражей мятежников, только смешавшись с толпой плакальщиков, сопровождавших гроб с телом зятя на кладбище.
Банды офицеров рыскали по городу в поисках ненавистных им политических деятелей. Мятежники ворвались в дом лорда-хранителя печати бывшего премьера Макото Сайто. Его жена мужественно попыталась прикрыть своим телом мужа. Как объяснил один из мятежников на суде, мы не хотели наносить вреда никому, за исключением ее мужа. Поэтому мы были вынуждены оттаскивать ее, подсовывая оружие под ее тело. Мы стреляли много раз, пока не решили, что старик мертв. Тут вошел солдат и попросил разрешения выстрелить в Сайто, мы дали и ему возможность произвести несколько выстрелов; Мы хотели, чтобы окончательно убедиться в смерти Сайто, перерезать ему еще глотку, но отказались от этой мысли, так как женщина намертво вцепилась в тело. Затем мы собрались у ворот дома и троекратно возгласили банзай в честь императора. На теле Сайто оказалось сорок семь пулевых ран, у его жены, оставшейся в живых, прострелены обе руки.
Так с чистыми сердцами бесчинствовали заговорщики, убив около десятка людей, среди них нескольких крупных государственных деятелей. Тем временем военное министерство в официальном заявлении о мятеже именовало бандитов партией, поднявшейся, дабы очистить национальную конституцию. Против наговорщиков три дня не принимали никаких мер. Только 29 февраля от имени императора им предложили разойтись, что они нехотя сделали. На этот раз пятнадцать человек все же были расстреляны. Высокопоставленные генералы, в том числе Араки, связанные с заговором, отделались легким-испугом, их перевели в резерв.
Молодое офицерство не смогло возобладать над группой контроля в командовании армии. Входившие в нее милитаристы не видели необходимости в мятежах, они считали, что дело шло к установлению безраздельного главенства военщины над правительством. На их взгляд, легальный путь взятия власти даст возможность до конца использовать ресурсы нации на войну. Безответственные бунты и заговоры крайних экстремистов, однако, облегчали им путь к вершинам государственного правления, в стране поддерживалась постоянная напряженность.
События 26 февраля, как лакмусовая бумажка, проявили политическую обстановку в Японии, они позволили компетентным японистам сделать ценные выводы. Талантливый ученый-востоковед, выдающийся советский разведчик Рихард Зорге отмечал: События 26 февраля были пре даны забвению в связи с началом японо-китайской войны, однако они стали неоценимым пособием для нас с точки зрения понимания внешней политики Японии и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
