Открытие и колонизация Латинской Америки: кризис колониальной системы, войны за независимость и историографические подходы

Тип работы: Курсовая работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 33 страниц
В избранное:

ПЛАН

Введение

ГЛАВА 1. Открытие америки и конкиста (завоевание) .

1. 1. Открытие Америки и социально-политическое положение метрополий.

1. 2. Социально-экономического развития испанских и португальских колоний в Америке.

Глава 2. Колонизация америки

2. 1. Испанское и англосаксонское завоевание

2. 2. Отношения между метрополиями и колониями

ГЛАВА 3 . Начало кризиса испанской колониальной системы в XVII- XVIII в.

3. 1. Реформы колониального управления.

3. 2. Народно революционные освободительные движения.

Заключение

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Введение

Латинская Америка (исп. America Latina), общее название стран, расположенных в южной части Северной Америки, к Ю. от р. Рио-Гранде-дель-Норте (включая Центральную Америку и Вест-Индию) и в Южной Америке. Общая площадь около 21 млн. км2. Население 285 млн. человек (1972) . На территории А. расположены 25 (1973) государств: Аргентина, Багамы, Барбадос, Боливия, Бразилия, Венесуэла, Гаити, Гайана, Гватемала, Гондурас, Доминиканская Республика, Колумбия, Коста-Рика, Куба, Мексика, Никарагуа, Панама, Парагвай, Перу, Сальвадор, Тринидад и Тобаго, Уругвай, Чили, Экуадор, Ямайка, а также колониальные владения, принадлежащие Великобритании, Франции, Нидерландам и США. В этническом отношении состав населения является весьма пёстрым: европейские переселенцы и их потомки, метисы, мулаты, индейцы, негры, китайцы, индийцы и др. В 18 странах государственным или официальным языком является испанский, в Бразилии - португальский, в Гаити - французский, в Багамах, Барбадосе, Гайане, Тринидаде и Тобаго, Ямайке и английских колониях - английский, Суринаме и др. нидерландских колониях - голландский, в колониях США - английский и испанский. Свыше 10% жителей говорит на различных индейских языках. От латинской основы романских языков, на которых говорит большая часть населения Латинская Америка, произошло название этой части континента.

Латинская Америка с древнейших времён до начала 16 в. Территория была заселена в эпоху верхнего палеолита и мезолита выходцами из Северо-Восточной Азии, которые позднее смешались с др. миграционными потоками и образовали многочисленные индейские племена и народности. Древнейшие стоянки первобытных людей относятся к 20-10-му тыс. до н. э. Ко времени вторжения европейских завоевателей в конце 15-16 вв. большинство индейских племён находилось на различных стадиях первобытнообщинного строя, занималось собирательством, охотой и рыболовством. Аймара, ацтеки, кечуа, майя, инки, чибча-муиски и др. создали раннеклассовые государства. Многие из них имели кастовый деспотический строй, покоившийся на централизованном перераспределении ренты, которая взималась с общинников натурой или в виде отработок. Известное распространение получило рабство. Некоторые из этих народностей изобрели свои системы письменности, добились значительных успехов в развитии астрономических, математических, медицинских знаний, в обработке цветных металлов, ткачестве, строительной технике, мореплавании, изобразительном искусстве.

После путешествий Х. Колумба, открывшего острова Антильского архипелага, побережье Центральной Америки и Венесуэлы (1492-1504), были основаны первые испанские поселения на островах Эспаньола (Гаити) и Куба, которые стали опорными пунктами дальнейшего проникновения в глубь Американского материка. Экспедиции Бальбоа (1513), Э. Кортеса (1519-21), Ф. Писарро (1532-34) и др. конкистадоров привели к утверждению испанского господства на территории Мексики, Калифорнии, Флориды, Центральной Америки и на всём Южноамериканском континенте, за исключением территории Бразилии, которую завоевала Португалия, и Гвианы, захваченной Англией, Голландией и Францией. Междоусобная борьба индейских вождей, вступавших в союзы с чужеземными захватчиками, облегчила завоевание Латинской Америки колонизаторами.

Актуальность данной работы. Важнейшим поворотным пунктом в новой истории стран Латинской Америки явились освободительные революции во французском Сан-Доминго (1789-1806), испанских колониях Нового Света (1810-1826) и португальской Бразилии (1822), обозначаемые собирательным названием Война за независимость Латинской Америки. Благодаря старшему поколению историков хорошо известно, что эти революции увенчались свержением колониального гнета и образованием самостоятельных государств. Чуть меньше, но все же говорилось, что они сопровождались буржуазными преобразованиями. Однако почти ничего не писалось о том, что это были преобразования именно либерального толка и что их последствия оказались отнюдь не только позитивными.

Между тем любопытно, что на рубеже XVIII-XIX вв. латиноамериканцы тоже ради ускорения прогресса вознамерились скопировать опыт США как продолжения Западной Европы в Новом Свете. Причем для этого у них, в отличие от многонациональной, многоязыкой и многоконфессиональной России, имелось не меньше, чем у Соединенных Штатов, оснований не только общность территории, экономики и истории, но также общность языка, религии, нравов. В своем подражании латиноамериканцы принялись безоглядно разрушать вековые устои собственной жизни (варварство) и насаждать железом и кровью общественные порядки передовых стран (цивилизацию) .

Своими корнями эта историография уходит еще в колониальную эпоху и на сегодняшний день насчитывает весьма почтенный возраст (не одно столетие), тысячи имен, десятки исторических школ, многие сотни точек зрения. Ее подробное освещение потребовало бы чтения специального историографического курса, что, естественно, не входит в круг задач данного курса.

Однако если предельно обобщить это великое разномыслие, то в концептуальном осмыслении эпох, отделяемых друг от друга войной за независимость (1789-1826), т. е. колониальной эпохи, самой войны за независимость и эпохи независимого развития, можно выделить две основные линии. Принадлежность к той или другой из них не обязательно осознается историческими школами и отдельными авторами. Обе линии могут самым причудливым образом объединять в своих рядах историков разных стран, с весьма различной методологией исследования, с очень разными, подчас противоположными, политическими взглядами и, наоборот, могут разъединять близких по методу или идейным воззрениям ученых. Так или иначе, но обе линии проявляют себя на самых разных этапах развития исторической науки, теснейшим образом связаны с проблемой цивилизационной значимости Латинской Америки и удивительно созвучны извечной русской полемике между западничеством и почвенничеством.

Истоком водораздела послужили труды испанских гуманистов, особенно Бартоломе де Лас Касаса, которые в знаменитой полемике XVI в. о Новом Свете ради защиты короной коренного населения Америки описали жестокости конкисты и обращения с индейцами. Несмотря на последующие изменения в индейской политике Испании, в век Просвещения, когда в западных странах в качестве универсальной ценности были подняты на щит права человека, описанная в их трудах испанская (а с нею и португальская) колонизация с ее навязыванием индейцам европейских ценностей стала удобной мишенью для критики Вольтером, Монтескье, Дидро и другими, главным образом французскими, просветителями. В итоге родилась так называемая Черная легенда о колонизации Ибероамерики. Легенда дала подходящее идеологическое оружие борцам за независимость. Она позволяла представить иберийский колониализм тиранией, попирающей права человека, обосновать неотъемлемое право народа на восстание, оправдать разрыв уз между колониями и метрополиями, отречение от колониального прошлого во имя утверждения на американской земле универсальных, то бишь западноевропейских, ценностей.

Первые историки независимой Латинской Америки, являвшиеся и активными участниками войны за независимость, такие как аргентинец Г. Фунес, венесуэлец М. Паласио Фахардо, колумбиец Х. М. Рестрепо и другие, не уделяли внимания концептуальным построениям, описывая в основном военные баталии, помещая в центр своих сочинений ту или иную героическую личность. Их обычно относят к традиционалистской школе, которую можно назвать нарративной или, как предпочитал называть ее наш великий латиноамериканист А. Ф. Шульговский, анекдотической историей, - от первоначального значения слова анекдот как занимательной истории. Несмотря на специфический жанр, метко названный аргентинским историком Энрике де Гандиа историей лошадей и сабель, в этой исторической литературе содержится резкая критика колониализма и оправдание войны за независимость во всех ее свершениях - как в низвержении власти метрополии и завоевании независимости, так и в отречении от иберийской традиции колониального прошлого во имя утверждения нового американизма, основанного на ценностях западноевропейского либерализма, как в США. Деструктивные же последствия войны и очевидные провалы в утверждении новых ценностей изображались следствием недостаточной просвещенности латиноамериканского общества, которая неминуемо исчезнет по мере ассимиляции им нового опыта через массовую европейскую иммиграцию и просвещение народа. В сущности, эти историки и заложили фундамент либерального направления историографии.

Так же, как в реальной истории выбор пути независимого развития осуществлялся в ожесточенных гражданских войнах либералов и консерваторов, в историографии тоже либеральному западничеству противостояло консервативное почвенничество. Ведь осуществление либеральной программы, помимо всего прочего, означало бы превращение стран Латинской Америки в сырьевые придатки западных держав и установление новой, хотя и добровольной формы зависимости, которая много позже будет названа неоколониализмом. Этого стремились не допустить консерваторы, выдающийся представитель которых, мексиканец Л. Аламан, проводя политику индустриализации Мексики, доказывал, что в противном случае Республика исчезнет из списка наций, и на ее месте образуются провинции, по названию независимые, но на деле рабыни иностранной торговли, что является худшей зависимостью из всех, какие можно вообразить.

Л. Аламан, венесуэло-чилиец А. Бельо и другие стали основателями историографического направления, которое выступило с критикой либеральной линии и потому как самими либералами, так и их последователями именовалось в литературе не иначе, как клерикально-консервативным или реакционно-консервативным, хотя в большей мере его суть могло бы отразить понятие почвенничество. Мыслители этой струи действительно реабилитировали колониальное прошлое и по этой причине в чем-то совпадали с теми иберийскими авторами, которые, восхваляя колониальные порядки, противопоставили Черной легенде так называемую Розовую легенду. Однако консервативные историки реабилитировали прошлое отнюдь не потому, что были противниками независимости. Мы считаем достижение нами независимости, писал Аламан, великим, необходимым и закономерным событием. Оно было повсеместно встречено с одобрением именно потому, что ориентировалось на благо общества, потому что узы, соединявшие наше прошлое с нашим настоящим и будущим, не были разорваны, но лишь развязаны. Но они совершенно справедливо считали, что отказ от материальной и духовной культуры колониального прошлого, стремление насадить в Латинской Америке чуждые ей устои США и Западной Европы вели вовсе не к свободе, а к хаосу, анархии и распаду общества, чреватым новым рабством.

Вкратце же отношение консервативных историков к проблемам войны за независимость сводится, во-первых, к отказу от Черной легенды и огульной критики колониального прошлого. Напротив, считали они, это прошлое сформировало цивилизационную самость народов Латинской Америки и, более того, основу для будущей свободы. И тот, кто окинет историю нашей борьбы с метрополией взглядом философа, писал Андрес Бельо, тотчас же согласится, что победу нам обеспечило не что иное, как наше иберийское начало. Во-вторых, иберийское начало, делавшее латиноамериканцев латиноамериканцами, подлежало отрицанию в смысле гегелевского снятия, ассимиляции из него всего лучшего* . Только на такой основе обеспечивалась преемственность между прошлым, настоящим и будущим как главное условие созидания свободы. Отсюда, в-третьих, война мыслилась конструктивной в той мере, в какой независимость утверждалась на основе национальных ценностей, и деструктивной когда слепо копировался чужой опыт.

Со второй половины XIX в. западническую линию общественно-политической и историографической мысли развивали либерал-позитивисты, выдающимися представителями которых стали аргентинцы Д. Ф. Сармьенто и Х. Б. Альберди, бразилец Ж. Ф. Роша Помбу, колумбиец Х. М. Сампер, венесуэлец Х. Хиль Фортуль и др. Некоторые из них продолжали жанр истории лошадей и сабель, но в целом именно либерал-позитивисты дали самую разработанную по тем временам концепцию латиноамериканской истории.

Один из них был представлен выдающимся поколением мыслителей национально-демократической ориентации, примыкавших к литературно-философскому течению модернизма. Кубинец Х. Марти, аргентинец М. Угарте, уругваец Х. Э. Родо, перуанец М. Гонсалес Прада, мексиканец Х. Васконселос и др. в значительной мере помогли латиноамериканцам преодолеть созданный либералами комплекс ущербности (чувство стыда за свое варварство и раболепие перед западной цивилизацией), вернув народам Латинской Америки веру в ценность и историческое предназначение своей самобытности. Этим же они подвергли сомнению либеральную философско-историческую традицию, в чем-то повторив и, стало быть, оправдав основательно забытые идеи консервативных мыслителей.

В собственно исторической науке пересмотром либеральной концепции истории занялись различные течения почвенничества, обозначаемые собирательным названием исторический ревизионизм. Это направление отличалось весьма пестрым составом. В нем имелось и течение, представленное аргентинцами Э. Паласио, Х. М. Роса, бразильцами С. Буарки ди Оланда, чилийцем А. Эдвардсом Вивесом, мексиканцем К. Перейрой и т. д. Развивая тезис консерваторов об иберийском начале, эти исследователи прославляли цивилизаторскую миссию Испании и Португалии в Америке, противополагая Черной легенде Розовую, подчеркивали ведущую роль креольской аристократии в формировании латиноамериканских наций, завоевании независимости и в защите совместно с консервативными диктаторами и католической церковью национальной самобытности Латинской Америки от натиска внешних и внутренних цивилизаторов, понимая под последними радикальных либералов.

Хотя развитие историографии латиноамериканской истории в конце XIX и первой половине XX в. проходило под знаком активной ревизии либерально-позитивистских построений, тем не менее примерно до 60-х годов либеральная традиция продолжала оставаться наиболее распространенной. Отчасти, это объяснялось тем, что либерализм XX в. значительно отличался от либерализма XIX в., а либеральные историки стали уделять больше внимания социально-экономическим проблемам колониальной эпохи и войны за независимость, как, например, аргентинец Р. Левене, бразилец Ж. О. Родригес, американец А. Б. Томас, англичанин Дж. Линч и др. Но помимо этого, преобладание традиционной трактовки обусловлено и тем, что ее ключевые постулаты были заимствованы целым рядом сил, находившихся в политическом раскладе по левую сторону от либерализма.

Солидное подкрепление традиции составили труды социалистов, прежде всего в переселенческих странах Аргентине и Уругвае, где они сами испытали сильнейшее влияние позитивизма, опирались на иммигрантов, развивались чуть ли не как составная часть европейской социал-демократии и с конца XIX оказались, по сути дела, левым флангом того же либерализма. Поэтому вовсе не случайно руководители Социалистической партии Аргентины, Х. Б. Хусто и Х. Инхеньерос, восхищались либеральными деятелями войны за независимость и послевоенной истории, переоценивали их поддержку народными массами и не видели разрушительной стороны проводимых теми преобразований. И так же отнюдь не случайно именно эти социалистические вожди исключили из партии в 1913 г. упомянутого выше видного представителя латиноамериканского модернизма Мануэля Угарте за националистический уклон.

Целью работы является показать процесс открытия Американского континента и его колонизации.

Задачи данной работы. Показать открытие Америки и социально-политическое положение метрополий, социально-экономического развития испанских и португальских колоний в Америке. А так же необходимо раскрыть колонизацию Америки, испанское и англосаксонское завоевание, отношеня между метрополиями и колониями.

Нужно рассмотреть начало кризиса испанской колониальной системы в XVII- XVIII в., реформы колониального управления, народно революционные освободительные движения.

Библиография, источники, монографии, работы общетеоретического характера. Двухтомный энциклопедический справочник «Латинская Америка»* был подготовлен и выпущен в свет в конце 1970-х - начале 1980-х гг. Институтом Латинской Америки Академии наук СССР и издательством «Советская Энциклопедия».

Всесторонняя информация, собранная в этом энциклопедическом издании, даёт возможность в кратком и систематизированном виде показать всё многообразие природных условий и экономических ресурсов стран Латинской Америки, историю латиноамериканских народов, внёсших весомый вклад в мировую культуру, отразить социально-экономическое, политическое и культурное развитие региона с древнейших времён до наших дней.

Справочник представляет собой коллективный труд свыше 300 советских и зарубежных специалистов. В числе зарубежных учёных - представители Академии наук Республики Куба, учёные Аргентины, Бразилии, Венесуэлы, Мексики, Перу, Уругвая, Чили, Эквадора и других стран.

В советско-российской историографии первым крупным исследователем колониальной истории и войны за независимость Латинской Америки стал В. М. Мирошевский, главный труд которого увидел свет только в 1946 г., уже после смерти ученого. Он выявил противоречие между ростом товарности экономики испанских колоний с конца XVIII в. и сдерживавшим его колониальным режимом, которое лежало в основе подъема освободительного движения. Вместе с тем он тоже противопоставлял англосаксонской испанскую колонизацию, в результате которой в Америке утвердился поздний феодализм монополия земельной собственности, феодальный и отчасти рабовладельческий способ производства. Зачатки капиталистического уклада в недрах колониального общества были, по его мнению, ничтожны. Это, в свою очередь, обусловило отсутствие общности экономической жизни, единого рынка, незавершенность процесса национальной консолидации, разобщенность освободительных потоков. Как результат, войну за независимость Мирошевский посчитал движением креольских сепаратистов, чей успех был немыслим без благоприятных внешних факторов ослабления метрополии, поддержки Англии и т. п.

Новый этап в ее изучении был открыт совместной статьей М. С. Альперовича, В. И. Ермолаева, И. Р. Лаврецкого и С. И. Семенова. Эти ученые также исходили из противоречия между товарностью экономики и колониальным режимом, но сделали решительный поворот к оценке войны за независимость как буржуазной революции. Она, доказывали авторы, не только уничтожила колониализм, но также освободила индейцев от подушной подати и трудовой повинности, почти везде ликвидировала рабство негров, покончила с инквизицией, урезала права церкви, установила республиканский строй, отменила дворянские титулы. Таким образом, заключали авторы, в результате войны за независимость частично были осуществлены задачи буржуазной революции.

... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.