Причины принятия новой конституции
содержание
Введение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... .3
ГЛАВА 1. Причины принятия новой конституции ... ... ... ... ... ..9
1.1. Второе открытие Японии ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..9
1.2. Реформы 70-80-х гг. XIX в ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...10
1.3. Характеристика японской конституции ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...15
Глава 2. Политические партии Японии ... ... ... ... ... ... ... ... ..17
2.1. Характер политики партий ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..17
2.2. Облик политических партий, их связь с бюрократией и социальными слоями ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 17
ГЛАВА 3. деятельность японского Правительства в конце XIX века ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..20
3.1. Японский парламент ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...20
3.2. Политические и экономические преобразования ... ... ... ... ... ... ...21
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 28
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ... ... ... ... ... ... ... ... ... .32
Введение
Актуальность темы исследования. В настоящее время происходит реорганизация партийной системы в Японии, и на первый план выдвигаются многие аспекты, связанные со спецификой политических партий Японии. Понять их можно, только исследовав процесс становления политических партий в контексте специфической политической культуры.
Начиная с 1993 г. в Японии идёт активный передел политического пространства, целью которого является выбор оптимального устойчивого политического курса. Остро стоит вопрос о формировании в Японии двухпартийной системы: в качестве возможного варианта упоминается американская модель, когда конкуренция за власть идёт между двумя крупными политическими партиями, близкими по мировоззрению и социальной ориентации. Однако формирование её наталкивается на ряд препятствий. Это служит побудительным мотивом для изучения прообраза двухпартийной системы, который возник в Японии в начале XX в. и был связан с существованием передачи власти от кабинетов Сайондзи к Кацура (система Кэй-эн).
Время от времени в японском обществе возникает вопрос о том, не следует ли пересмотреть конституцию 1947 г., поскольку она была навязана японцам извне. В последнее время усиливается интерес к первой конституции 1889 г., но нередко даются неадекватные оценки, преувеличивается её демократический потенциал.
В современной Японии исполнительная власть сильнее представительных институтов. Правительство располагает рядом преимуществ перед законодателями, делающими его менее восприимчивым к воздействию общественного мнения и выборного органа. В этой связи немалый интерес представляют первые шаги лидеров Мэйдзи в направлении создания сильного бюрократического аппарата.
Дополнительный интерес к сюжетам внутриполитического развития Японии придают события в России последнего десятилетия, связанные с переходом от общества авторитарного типа с монопартийной системой к плюралистическому демократическому обществу, в которой функционирует множество политических партий. Несмотря на колоссальные различия между Японией конца XIX-начала XX вв. и Россией конца XX в., существует ряд процессов и явлений, похожих друг на друга. Это, в частности, особенности становления политических партий, преобразование партий-движений в парламентские партии, связь политических партий с правящей бюрократией, создание проправительственных партий путём бюрократического вмешательства не только в партийное строительство, но и в избирательный процесс, поиск политическими партиями адекватной социальной базы. Всё это заставляет обратиться к японскому опыту политического развития конца XIX-начала XX вв.
Историография проблемы. В отечественном японоведении сюжеты, связанные с изучением развития политического строя Японии на рубеже веков, а именно принятие конституции Мэйдзи, создание на её основе новой политической системы, образование первых партий, формирование партийной системы и начало парламентской деятельности, - рассматривались в рамках общих работ по новой истории, но никогда не становились объектом самостоятельного исследования.
В 20-х годах крупнейший авторитет в области японоведения Н.Конрад в своей ранней работе Япония. Народ и государство дал оценку всей эпохи Мэйдзи как эпохи политической гегемонии третьего сословия, завышая тем самым уровень политического развития японской буржуазии, считая её, по аналогии с европейской, единой, активной, сформированной силой. Установление политического господства буржуазии учёный объяснял естественным ходом исторической эволюции, что в большей степени является гипотетическим утверждением, нежели результатом исторического анализа, не говоря уже о необходимости учитывать национальную специфику.
Эта специфика подмечена в работах К.А. Харнского и Е.М. Жукова, написанных с позиций марксистского историзма. Работа Харнского оригинальна тем, что в ней текст конституции анализируется с точки зрения соответствия (или несоответствия) укоренившейся практики, а оценки действующим партиям даются, исходя из политических реалий начала XX в.
В 30-е гг. веху в развитии советского японоведения составил труд Е.М. Жукова История Японии, в котором много места уделено анализу конституционного строя Японии. В работе есть ряд метких замечаний о политическом противоборстве между буржуазией и бюрократией, о различие между партиями по вопросу об источнике власти, об отсутствии политической преемственности парламентских партий с партиями движения за свободу и народные права. К сожалению, эти замечания не получили развития и не были учтены в дальнейших исследованиях.
В 40-50-е гг. вопросы эволюции политического строя^Японии освещались известным японоведом Х.Т. Эйдусом. Его работы трудно назвать новаторскими, так как в них много схематизма, большинство его утверждений не подкреплено анализом, достоверность излагаемых фактов трудно проверить из-за отсутствия ссылок на первоисточники. Работы перенасыщены такими определениями, как помещичье-буржуазная оппозиция, правящий буржуазно-помещичий блок, которые нередко несут в себе противоречие и тем самым затрудняют Понимание описываемых процессов. Как следствие, суть и характеристика политических процессов остаются за кадром, их заменяют политические штампы, которые плохо вписываются в историческую картину прошлого Японии. Работы Х.Т. Эйдуса по сути являются либо учебниками, либо текстами публичных лекций, с ярко выраженной идеологической направленностью, а не исследованиями в полном смысле этого слова.
Коллективная монография советских историков Очерки новой истории Японии, отразила известный этап в развитии отечественного японо-ведения. Оценки и положения этой работы надолго стали общепринятыми и вошли в учебную литературу страноведческого характера и учебники по истории государства и права. Однако по прошествии более четырёх десятилетий трактовка многих событий явно устарела теоретически и методологически.
Следует заметить, что формирование партийной системы в эпоху Мэйдзи было изучено односторонне, так как для отечественного японоведе-ния был характерен ярко выраженный крен в сторону изучения истории партий рабочего класса, о чем говоря работы Гольдберга Д.И., Коваленко И.И., Сенаторова А.И. Монографии, посвященные партиям иного типа, отсутствуют.
В 80-90-х гг. XX в. появились специальные исследования, в которых по ходу основного сюжета давались оценки знаковым событиях политической истории Японии. Оригинальные идеи в отношении принятой в 1889 г. конституции Мэйдзи высказал в своей работе Г. Светлов назвав её образцом иррационального божественного права. Отойдя от общепринятых оценок о реакционном характере и аналогии японской конституции с прусской историк перешел к выяснению скрытых механизмов власти императора, которые заложены в основном законе. Г. Светлов положил начало изучению японской конституции 1889 г. в контексте исторической традиции Японии, эволюции её специфических политических институтов. Этот подход был продолжен в работе Т.Г. Сила-Новицкой.
На рубеже 1980-90-х годов обнаружилась с наибольшей очевидностью недостаточность формационного подхода для исследования социально- политических изменений в странах Востока, в том числе и в Японии. Поэтому появилась необходимость его дополнения современными концепциями общественного развития, такими как теория этногенеза Л.Н. Гумилёва и теория модернизации, активно разрабатываемая в западных исследованиях. Первая попытка пересмотра сложившейся концепции истории Японии после Мэйдаи исин в отечественной историографии была предпринята Э.В. Молодяковой и С.Б. Маркарьян1. Работа представляет собой собрание разных теоретических подходов, что делает неравнозначным освещение различных аспектов, вместе с тем содержит и ряд достойных внимания наблюдений и выводов.
Необходимо упомянуть работы Гришелёвой Л.Д., Чегодарь Н.И. в которых освещены отдельные аспекты культурной модернизации Японии, а также статьи Загорского А.В., Ерёмина В., Молодякова В.Э., содержащих нетрадиционные оценки политического развития Японии на рубеже веков. Учитывая выше изложенное, следует отметить, что при исследовании политических процессов в Японии конца XIX - начала XX вв. необходимо преодолеть схематизм, прямолинейность и идеологическую заданность, которые были характерны для работ, вышедших в 50-60-е гг., и предложить иную концептуальную основу.
Исследования японских историков отличает хорошее знание исторического материала, привлечение широкого круга источников.
Процесс создания конституции был хронологически восстановлен и подробно изложен в работах таких японских исследователей как Инада, Осатакэ, Кобаякава, Исии. Анализ конституции прежде всего как юридического документа был предпринят в работах Накано Томно, Фудзии Сини-ти и Мацунами. Накано Томно предпринял сравнительный анализ конституции Мэйдзи с конституциями европейских стран. Последние два автора отличаются тем, что оценивают конституцию по демократическим стандартам, а также передают общую атмосферу последних лет действия конституции Мэйдзи. Работа Фудзии ценна ещё тем, что содержит предисловие, написанное Канэко Кентаро, одного из авторов конституции, который по просьбе Ито Хиробуми отправился в 1889-1890 гг. в Европу с целью собрать комментарии и оценки первой японской конституции европейских и американских правоведов. Среди научных трудов, в которых подчеркиваются демократические элементы в конституции Мэйдзи, можно выделить работу Минобэ Тацукити Основные элементы конституционного права. Теория автократической школы отражена в исследовании Уесуги Синкити Толкование конституции.
Необходимо также выделить сборник статей о формировании правовой основы нового политического режима2. Применительно к нашей теме надо отметить в сборнике статьи Такаянаги Кэндзо и Миядзава Тосиёси, в надо отметить в сборнике статьи Такаянаги Кэндзо и Миядзава Тосиёси, в которых анализируются принципы, заложенные в конституции, а также представлены оценки этого документа современниками.
Обзор работ отечественных и зарубежных японоведов показывает, что вне рамок исследователей всё ещё остаётся целый ряд важных аспектов политического развития Японии на рубеже веков.
Источники. Содержание предлагаемого исследования обусловило выбор круга источников, положенных в его основу. Автор пользовался опубликованными источниками, архивные материалы оказались ему недоступны.
Большую ценность для настоящего исследования представляет четырёхтомное издание Япония эпохи Мэйдзи в документах3, вобравшее в себя как официальную документацию, так и свидетельства современников. Главная ценность издания в публикации уникального корпуса документов и материалов. В четырёх томах собраны источники самых различных жанров: законодательные акты, императорские указы (о создании гэнро-ин, кабинета министров, Тайного совета, об открытии парламента и др.), текст Конституции и комментарии к ней, Закон об императорском доме, Закон об императорском парламенте, Закон о выборах в нижнюю палату, Закон о финансах, инструкции и распоряжения министрам, речи представителей правительства в нижней палате парламента, выступления и заявления лидеров политических партий. Эти материалы характеризуют основные направления стратегии социально-экономического и политического развития, предполагаемые изменения, в том числе в области государственного управления. Они дают всестороннюю информацию о формировании механизма власти. Снабженное подробными комментариями, данное издание охватывает период с 1867 по 1912 г. и является наиболее полным сборником документов подобного рода.
Менее объёмный, но не менее ценный корпус материалов аналогичного характера содержит сборник Японцы о Японии, составленный японским правительством в 1904 г. по просьбе англичанина А. Стэда и переведённый им на европейские языки. Имеется также русский перевод 1906 года4, который до сих пор редко попадал в орбиту исследований отечественных историков. Сборник содержит все основные законы эпохи Мэй- дай, речи императора, предваряющие издание важнейших законодательных актов, сами документы, комментарии составителей этих документов, аналитические статьи, авторами которых являются министры и другие выдающиеся деятели той эпохи. Однако, необходимо делать поправку на то, что подбор документов и статей государственных деятелей эпохи Мэйдаи в этом сборнике в значительной степени тенденциозен, так как имел целью представить странам Европы витрину японского общества - прогресс, достигнутый при конституции.
Богатый фактический материал содержится в сборнике Пятьдесят лет новой Японии5, подготовленном Окума Сигэнобу, лидером партии и активным участником политических событий эпохи Мэйдзи. Кроме официальных документов в нём представлены речи, выступления и заявления политических и общественных деятелей. При анализе конституции в нашем распоряжении было пять текстов конституции, опубликованных в разных изданиях на разных языках, что явилось благодатным материалом для сравнения и дало возможность оценить их аутентичность.
Из числа достоверных, хотя и не являющихся принципиально важными для нашего исследования источников следует упомянуть официальную биографию Сайондзи Киммоти и популярные биографии Ито Хиробуми, Ямагата Аритомо, Окума Сигэнобу, Итагаки Тайсукэ, КацураТаро и Коно Хиронака. Благодатный материал, представивший живую и яркую картину жизни японского общества 70-х гг. XIX в., содержит работа современника тех событий Л.И. Мечникова.
Цель и задачи. Основная цель работы состоит в реконструкции политических процессов, определивших политическое развитие Японии в конце XIX - начале XX века. В соответствии с нею в качестве задач, решение которых вытекает из глубокого анализа и обобщения конкретно-исторического материала, в работе ставятся следующие:
проанализировать становление конституционного строя;
проследить эволюцию партийной системы;
показать особенности парламентского механизма;
определить характер политического строя Японии начала XX в.;
выявить особенности политической культуры японского общества.
Объектом нашего исследования стало японское общество конца XIX - начала XX века с достаточно аморфной социальной структурой, формирующееся в процессе экономической и политической модернизации.
Предметом исследования является эволюция политического строя Японии в конце XIX - начале XX века.
Хронологические рамки настоящей работы охватывают период с момента издания императорского указа о написании конституции, положившего начало конституционных реформ, и до конца эпохи Мэйдзи.
Одним из методологических принципов для автора является историзм, понимаемый как требование рассматривать любой объект, любое историческое явление в движении, становлении и развитии, во взаимосвязи с другими объектами и явлениями. Принцип историзма неразрывно связан с объективностью исторического исследования, с отказом от политизации исторического мышления, абсолюти-зации значения классовых противоречий. Объективность как теоретико-методологический принцип предполагает преодоление односторонности в оценке социальных групп и политических отношений. Наряду с принципами историзма и объективности важное значение для автора имело использование таких общенаучных методов исследования, как анализ и синтез. При исследовании содержания конституции использовался принятый в юриспруденции метод аналогии. Из специальных исторических методов при написании данного сочинения автор использовал такие методы, как генетический, сравнительно-исторический и метод ретроспекции. Данное исследование построено по проблемно-хронологическому принципу.
Научная новизна заключается в том, что впервые комплексно, с применением новых теоретических подходов исследуется крупная научная проблема - политическое развитие Японии на рубеже веков, с позиций современной исторической науки анализируется эволюция политических структур, выявляются особенности функционирования заимствованных западных институтов на японской почве. Ряд аспектов темы, рассмотренных в работе, фактически впервые подвергаются изучению: трансформация политической структуры до принятия конституции, вопрос о роли внеконституционных каналов власти, характер и особенности первых партий, эволюция парламентских партий в эпоху Мэйдзи.
Работа состоит из состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения.
Во введении обосновывается актуальность, практическая и научная значимость темы. Определяется объект исследования, хронологические рамки работы. Даётся характеристика историографии проблемы, источников, используемых в работе. Формулируются цель и задачи исследования, характеризуется его методология.
ГЛАВА 1. Причины принятия новой конституции.
1.1. Второе открытие Японии.
Ситуация в стране была близка к критической, когда американский коммодор Перри во главе Тихоокеанской эскадры военных кораблей вошёл в залив Эдо и предъявил ультиматум сёгунскому правительству бакуфу, требуя открыть страну. Случай этот взбудоражил не только правительство, но и буквально всю Японию. Именно с этого дня берут начало смуты и потрясения, ознаменовавшие конец сёгуната. Перри был готов к немедленным действиям, - уже существовал военный план захвата архипелага Рюкю на юге Японии. Если бакуфу решается на открытие страны, то оно подтверждает свою верность обязательствам перед мировым сообществом, но пренебрегает императорским двором в Киото. В таких условиях именно бакуфу будет вынужденно принять на себя удар критики со стороны недовольных слоёв населения. Если же оно выбирает изгнание варваров и в одностороннем порядке разорвёт договоры, то поставит себя под удар военной мощи иностранных держав, которые, в конце концов, могут просто поделить Японию между собой и превратить её в колонию. Не имея никаких военных сил, чтобы противостоять иноземным захватчикам, правительство заняло выжидательную позицию, формально согласившись с открытием портов и рынков, но реально их не осуществившее. Умело культивируя внутри страны лозунги Почитание - императору, изгнание - варварам, бакуфу прикрывалась этими внутренними противоречиями от внешнего давления. Кроме признания полной политической несостоятельности, открытие страны грозило полным экономическим крахом: После открытия трёх портов и, прежде всего, Иокагама, цены на все товары резко взлетели вверх, что поставило людей в очень трудное положение. Поэтому вред от открытия портов очевиден. Подобная ситуация привела к тому, что становится сёгуном стало просто не выгодно: Никогда в истории Японии назначение сёгуна не сопровождалось такими протестами. Токугава Ёсинобу, последний наследник династии, имевший более ли менее обоснованные права на власть, всячески её избегал: Думаю, жизни сугунату осталось год, от силы два. И сегодня становится сёгунгом - это всё равно, что брать на себя смелость тушить пожар в пороховом погребе ... Бакуфу, во главе с Ёсинобу, решилось на последний решительный шаг, отказавшись от власти в пользу императора, тем самым переложив ответственность за решение вопроса на фигуру, чей авторитет даже теоретически не мог вызывать ни малейших сомнений. В начале седьмого месяца третьего года Кэйо (август 1867 года) в Киото прибыл из Нагасаки главный вассал клана Тоса по имени Гото Сёдзиро. Он радостно сообщил Ёдо, что нашёл чудодейственное средство, которое не только спасёт дом Токугава, но и усмирит Сацума и Тёсю. Таким средством был план передачи верховной власти в стране императору. Этот план разработал самурай Тоса по имени Сакамото Рёма пункт закона о возможности внесения своего предложения любому гражданину Японии, предложенный Нариаки.6 Суть предложения состояла в том, что для преодоления нынешнего хаоса Ёсинобу должен передать свою власть императору, однако сохранить за собой дом Токугава за особые заслуги перед революцией. Осуществление этого плана получило название Реставрации Мэйдзи. Оно оказалось весьма своевременным, так как спустя несколько месяцев Ёсинобу был объявлен изменником и бунтовщиком, даже не имея при себе политической власти. Однако, отдав её императору, он тем самым избежал общегосударственного переворота, который неминуемо состоялся бы в случае его ареста в роли сёгуна. Открытие границ вскоре произошло, и Японии, в отличие от Китая, удалось избежать печальной судьбы полуколонии
1.2. Реформы 70-80-х гг. XIX в.
В своем неутомимом желании превратить Японию в могучее и процветающее государство самурайские лидеры Мэйдзи считали необходимым установление централизованной формы правления. А это потребовало прежде всего ликвидации ханов, удельных владений. Это был смелый шаг, и в общем-то он вряд ли мог найти поддержку у сословия даймё и самураев. Кидо выступил как агитатор. Он умолял даймё "благоразумно отказаться от своих ханов", ибо государственное устройство "делает навозможным оставить для частных нужд хоть пядь земли"7. Доводы Кидо, подкрепленные либеральными решениями финаносвых и наследственных проблем со стороны правительства, склонили даймё на его сторону, и в 1871 году все ханы уступили место префектурам, находящимся под юриспруденцией центрального правительства.
Ликвидация удельных владений, ханов, привела к неизбежному перемещению из исконных мест многих частных школ классического военного искусства, находившихся под покровительством удельного князя даймё. Немало таких школ умерло, потеряв поддержку, а выжившие сохранились в двух ипостасях: 1)Наподобие школы Араки-рю маньчжурского происхождения в Этидзэне (ныне префектура Фукуи), малочисленной сплоченной группы, не афиширующей свою деятельность, и 2)вроде школы Сэкигути-рю, ранее покровительствуемой одной из ветвей рода Токугавы, в Овари (ныне префектура Айти), разбитой на многочисленные филиалы, каждый из которых включал довольно большое число членов. Наряду с этим были и классические рю, не связанные с каким-либо уделом, наподобие Тэнсин Сёдэн Катори Синто-рю и Касима Синто-рю. Помимо классических рю получили развитие новые, но ни одна из новоявленных школ не могла даже надеяться сравняться с более старыми, классическими рю в технике владения боевым искусством; это и были так называемые современные, родственные классическим рю.
Ликвидация ханов коснулась судеб примерно двух миллионов самураев. Далеко идущие финансовые реформы угрожали потерей наследственного самурайского жалованья. Но и другие социальные реформы толкнули всех оказавшихся не у власти самураев в ряды тех консерваторов, кто жаждал возвращения традиций средневекового рыцарства. Сословные различия между даймё, самураями и простолюдинами в соответствии с родовитостью предков номинально сохранились, но сословные привилегии фактически были ликвидированы в 1871 году. Кугэ (придворная знать) и даймё становились кидзоку, иначе лордами; самураи некоторых рангов образовывали сидзоку, иначе дворянство; неродовитые самураи вместе с простолюдинами составляли хэймин - простой народ. Так что заметная часть лидеров Мэйдзи по социальному происхождению была простолюдинами.
Возмущение среди провинциальных экс-самураев социальными и финансовыми рефрмами усилилось после того, как правительство Мэйдзи стало исподволь внушать мысль бывшим самураям бросить обычаи ношения дайсё, сочетания длинного и короткого меча, что являлось отличительным знаком самурая и предметом его гордости. Немногие самураи последовали такому совету. В 1873 году Симадзу Тадаёси, бывшему даймё Сацумы, прозванному императором "оплотом нации"8, был предложен высокий пост в правительстве; его уговорили прибыть в Токио ипринять столь высокое предложение. Симадзу появился в столице в сопровождении нескольких сотен самураев, одетых в платье средневекового рыцаря и подпоясанных двумя мечами. Симадзу тем самым выразил свой протест против прогрессивных мер, предпринимаемых правительством Мэйдзи.
Люди наподобие Ямагаты Аритомо основную потребность усматривали в проведении государством военной реформы. Достижение желаемой цели, выраженное в девизе фукоку-кёхэй, требовало наличия больших вооруженных сил, как для поддержания внутреннего порядка, так и для защиты от внешней политической и экномической экспансии. Ямагата, раненный во время разгромного столкновения с западными военными силами у города Симоносэки в последние годы правления токугавского бакуфу, убедился, что современное огнестрельное оружие должно придти на смену устаревшему оружию средневековых рыцарей; к тому же нужно было отказаться от архаичной системы будзюцу в качестве исходного тактического средства ведения боя. В 1873 году Ямагата занял пост военного министра в министерстве по военным делам; Сайго был назначен командующим императорскими сухопутными силами. Министерство по военным делам делилось на военное и морское ведомства; бывшие самураи из прежнего удела Тёсю заправляли в первом, а сацумские самураи - во втором.
Опыт участия Ямагаты в боевых действиях в составе кихэйтай, смешанных стрелковых соединений удела Тёсю, убедил его в том, что умеющие обращаться со стрелковым оружием простолюдины превосходят изнеженных самураев токугавского бакуфу; по крайней мере, они равны по силам более закаленным провинциальным рыцарям. Ямагата вспоминал эмоциональные выступления своего наставника Ёсида Сёина, считавшего, что сом эйми, иначе герои из низов, будут спасителями нации. Ямагата заключал: "Феодальные отношения господствовали повсеместно в стране, и возникло разделение на крестьян и солдат (рыцарей-воинов). Затем пришла великая Реставрация Мэйдзи... С одной стороны, рыцарям-воинам, на протяжении целых поколений лишенных воинского поприща, уменьшили жалованье и лишили их права ношения мечей; с другой - все четыре сословия вот-вот обретут свободу, что позволит восстановить согласие между высшим и низшим сословиями и гарантировать всем равные права. Это послужит основной для объединения крестьянина и солдата в одно целое, и, таким образом, нынешний солдат не будет похож на солдата прежнего, а народ тоже станет совсем иным. Это будет единый народ империи, и нет более различия между людьми в их обязанностях перед государством"9.
Когда Окума горячо поддержал идею Ямагаты о том, что все мужское население должно нести воинскую повинность перед государством, сказав: "Все наши сыновья - солдаты"10, Ямагата полностью отдался делу создания системы всеобщей воинской повинности. Официальное сообщение, опубликованное в 1872 году вместе с императорским указом, устанавливающем всеобщую воинскую повиннность и во многом перекликающимся с мыслями самого Ямагаты, утверждает правомерность подобных шагов следующим образом: "Где государство, там и необходимость в военной защите, и если требуется военная защита, то необходима и военная служба. Отсюда следует, что закон, обеспечивающий создание народного ополчения, является законом природы, а не законом произвольным, искусственным"11.
Перечисляя неопровержимые исторические факты, подкрепляющие его доводы в пользу всеобщей воинской повинности, Ямагата выказывает все свое презрение к военному человеку токугавских времен: "В древности каждый был воином. В минуту опасности император становился главнокомандующим, призывая годную к военной службе молодежь... После окончания похода мужчины возвращались в свои дома к своим занятиям крестьянина, ремесленника или торговца. Они отличались от солдат более позднего времени, носивших два меча и звавших себя рыцарями-воинами. Эти рыцари-воины вели обособленную ото всех жизнь, не утруждая себя никакими занятиями, а в случае крайней нужды хладнокровно рубили простых людей (кири-сутэ сомэн), а власти предержащие старались этого не замечать"12.
Закон о всеобщей воинской повинности обязывал всех мужчин двадцати лет или старше, независимо от социального происхождения, пройти трехгодичную военную службу в действующей армии, а затем еще по пять лет в первом и втором резервах. Офицеров набирали из семей бывших неродовитых самураев. Таким образом, крестьянство составило костяк достаточно многочисленных и модернизированных вооруженных сил.
Наскоро проводимые центральным правительством преобразования, естественно, не могли не породить насилия и людских страданий. Крестьянские волнения, вызванные изменением общественного уклада и вводимыми налогами, постоянно ширились. Но больше всего правительство Мэйдзи беспокоило растущее недовольство среди бывших самураев, чье явно враждебное отношение к властям было вызвано их плачевным финансовым положением и подорванным социальным статусом. Все это и побудило Сайго Такамори искать повод для развязывания войны с Кореей, чтобы занять оказавшихся не у дел самураев. Чтобы как-то исправить положение после отказа от предложения Сайго, правительство Мэйдзи согласилось на небольшую военную кампанию против бутанских племен на Тайване в 1874 году, выставляя военные действия как карательную экспедицию в отместку за убийства этими племенами японских и окинавских граждан. Но эта псевдовоенная операция не удовлетворила экс-самураев.
Дальнейший решительный шаг со стороны правительства Мэйдзи должен был предотвратить возможную гражданскую войну. Декрет, запрещающий ношение двух мечей и ограничивающий право на ношение оружия составом регулярных вооруженных сил, вступил в действие в 1876 году, и его предваряли слова: "Следует верно понимать задачу данного постановления. Оно ни в коем случае не служит умалению воинского духа, скорее оно служит тому, чтобы меч из рук широкого числа недостаточно дисциплинированных граждан перешел к небольшому числу жестко связанных дисциплиной людей". Бывшие самураи из провинции были глубоко возмущены тем, что само постановление, хоть и принятое от имени императора, вне всякого сомнения, исходило от членов правительства, которые не только по социальному положению были ниже их, но для которых сама средневековая рыцарская традиция почти ничего не значила. Поэтому, лишившись помимо собственной воли высшего знака своей самурайской чести, совместно носимых длинного и короткого мечей, вополщения их духа, провинциальные экс-самураи уже не надеялись, что правительство восстановит институты средневекового рыцарства. Вслед за запретом носить мечи была прекращена выплата наследственных жалований и пособий для бывших даймё и самураев.
Подобные реформаторские меры вызвали гнев у экс-самураев. Ряд мятежей, поднятых обиженными самураями, похоронил надежды правительства на сохранение гражданского мира, однако все эти мятежи были быстро подавлены правительственными войсками, созданными на основе закона о всеобщей воинской повинности. Кровопролитие достигло своего пика в 1877 году в сацумском мятеже, поднятом Сайго Такамори. В последний раз японские военные, отстаивающие старый порядок - средневековые рыцарские традиции - оказали воруженное сопротивление правительству. Победа армии Мэйдзи над непреклонными консерваторами Сайго убедила даже самых несговорчивых провинциальных экс-самураев, что мобилизационная крестьянская армия, оснащенная современным стрелковым оружием и имеющая иные технические новшества, в состоянии диктовать свою волю любому воинскому соединению, вооруженному по образцу средневековых рыцарей.
Главной целью проводимых в 70-80-х гг. XIX в. в Японии реформ было создание национального централизованного государства. За девять лет (1881 -1889), что предшествовали обнародованию конституции Мэйдзи, лидеры Японии провели существенные преобразования как в области общественного строя страны, так и в области её государственного устройства: учреждение кабинета министров, создание бюрократии, основанной на выслуге, учреждение нового Тайного совета, реорганизацию местного управления и реформу судебной системы. В главе указывается, что в ходе этих преобразований произошёл переход политических институтов Японии с традиционных к современным западным моделям. Так, кабинет министров сменил Дадзёкан, Тайный совет в большинстве функций подменил гэнро-ин, префектуральные собрания были введены на место прежних собраний самураев. Результатом реформ явилось создание государственной структуры, которая получила название императорская система - тэнносэй. Одним из аспектов этой системы было то, что теоретически абсолютная власть императора фактически осуществлялась его именем назначенными чиновниками, а не вассалами-феодалами или наследственной знатью. И второй аспект - это то, что новая бюрократия действовала через правительственный механизм, который был создан по европейским образцам.
Государство возвышалось над обществом, шло самостоятельное развитие аппарата и законодательной системы, и оно становилось всё более и более независимым от общества. Однако при всей своей самодостаточности оно не могло не приспосабливаться к изменениям в экономической жизни общества, в социальной структуре. В работе показано, что принятие решения о создании писаной конституции - это стремление олигархии легально и рационально контролировать проводимые преобразования. Поэтому вся относящаяся к этому вопросу деятельность правительства в этот период должна быть интерпретирована не как попытка сохранить политическое статус-кво, а как усилия в направлении определенного реформирования политической системы.
Реформы в определенной степени были вызваны необходимостью соответствовать стандартам западных держав о зрелости японской политической системы. Иными словами, не последнюю роль в принятии конституции играл внешний фактор. Что касается лидеров Мэй-даи, то они рассматривали конституционализм, с одной стороны, как форму правления, которая могла бы сделать Японию сильной державой, с другой стороны, как одно из решающих условий установления равноправных отношений с Японией западными державами. В сложившейся ситуации принятие конституции явилось решением как внутри- так и внешнеполитических проблем. Во-первых, введение конституции - это реальное доказательство уровня политического развития страны, претензия на равенство среди западных держав, это путь к пересмотру договоров. Во-вторых, это снятие напряженности в обществе за счет решения внешнеполитической проблемы и за счет допуска, во многом формального, к решению государственных дел представителей оппозиции.
Конституция 1889 г. явилась завершающим документом реформирования японской государственной и политической системы, законодательно закрепившим все осуществленные с 1868 г. преобразования. Важнейшей проблемой, стоявшей перед создателями при написании проекта конституции, был поиск инструментов (методов, способов) контроля и исполнения, представляющих собой насколько возможно безобидное вторжение в область публичной власти.
Таким образом можно сделать вывод, что конституция Мэй-даи была продуктом компромисса между сторонниками традиционной теократической монархии, которые стремились сохранить императора как абсолютного монарха, активно участвующего в управлении государством и сторонниками бюрократической авторитарной системы, в которой от имени императора правила бы бюрократия. Последние понимали необходимость и возрастающую роль представительной власти, которой, однако, отводили второстепенное место.
1.3. Характеристика японской конституции.
Первая японская конституция состояла из 76 статей, разделенных на 7 глав. Краткость конституции не позволила охватить всех вопросов конституционного права, поэтому одновременно с конституцией были изданы Закон об императорском парламенте, Закон о выборах в палату представителей, Закон о финансовом контроле, указ о палате пэров. Особенностью конституции Японии 1889 т. является исключение из нее положений, относящихся к вопросам престолонаследия и регентства. Для решения этих вопросов был издан Закон об императорском доме, исправлять, вносить изменения в который мог только император, законодательная инициатива парламента здесь исключалась.
Японская конституция имеет только три оригинальные статьи, которые можно считать чисто японскими, тогда как все остальные являются дословным переводом статей конституций других государств или содержат их основные положения. Эти оригинальные положения конституции касаются прав императора. Ведущий принцип конституции может быть описан как амальгама принципа конституционной монархии, что характерно для немецких конституций XIX века, и теории божественного права в её синтоистской форме - Единство политического управления и отправления религиозного культа(сайсэй итти). Согласно конституции император обладал статусом верховного жреца синтоистского культа. Тем самым синто было навязано в качестве государственной религии.
Конституция Мэйдзи основана на принципе, по которому суверенитет принадлежит императору. А точнее - непрерывной линии императорского дома. Императорская система (линия) божественна по своему происхождению, поэтому никто, даже император не вправе изменить её. Объявив императора сувереном, конституция не создала, а лишь подтвердила в официальной письменной форме те законы и нормы, которые были известны японцам с самого начала примитивного, теократически-патриархального кланового государства, от которого берет начало империя.
Анализ статей конституции позволили сделать вывод о том, что Конституция 1889 г. наделяла императора решающей позицией в новой политической системе Японии. Император оказался на вершине вертикали власти. Сложность японской модели политического механизма заключалась в том, что он был дуальным, базировался не только на волевом начале (закон), но и сакральном начале (традиционная мораль). Совместимость этих начал и их соотношение достигалось в политической практике, в которой доминирующую роль играла бюрократия.
Политическая традиция, сложившаяся в Японии в результате действия дуального механизма власти, предполагала, во-первых, достижение консенсуса кабинетом министров, ибо в противном случае император не мог освящать выработанные решения; во-вторых, затянутость и неоперативность в принятии решений, поскольку требовалось много согласований для достижения консенсуса; в-третьих, неясность системы ответственности за принятые решения.
Политическая конструкция, вершиной которой являлся император, ставила перед составителями конституции вопрос о политической ответственности. Конституция Мэйдзи большинство дел отнесла к прерогативам императора, и там, где указано единоличное решение вопросов императором, фактически решение принималось правительством. Необходимость иметь доступ к единственному носителю верховных прав, при этом не нарушая его политической изоляции, привела к допустимости существования внеконституционных каналов, через которые можно было бы апеллировать к имени императора с целью узаконить в рамках конституции принятые решения. К таким неформальным, параллельным структурам относятся Генеральный штаб, хранитель императорской печати и гэнро.
Таким образом вывод, политической традицией Японии стала ситуация, когда важнейшие государственные решения принимаются в обход официальных правительственных путей (каналов), через произвольные и даже иррациональные процедуры.
Глава 2. Политические партии Японии.
2.1. Характер политики партий.
Можно подчеркнуть отсутствие преемственности между партиями периода движения за свободу и народные права13 и парламентскими партиями. Первые представляли собой партии-движения, направленные на протест. Эти ранние партии были за кругом официальной власти, как и большинство движений протеста, они были организационно слабы, склоны к расколам и довольно малочисленны. Вторые - это парламентские партии, организации, нацеленные на власть в рамках конституции. С принятием в 1889 г. конституции Мэйдзи и открытием в 1890 г. парламента политическое пространство для деятельности партий значительно изменилось. Изменился статус партий: партии не были более политическими ассоциациями, вызывающими подозрение, они стали легальными организациями, которые хотя и не особенно признаны в конституции, но свободны от репрессий.
Закон о выборах в нижнюю палату японского парламента (1889 г.) стал той правовой базой, которая во многом определила характер политики партий. Во-первых, ограничив круг избирателей верхней социально-экономической группой, этот закон заставил партии действовать в рамках практически одной электоральной базы. Во-вторых, условия избирательного закона привели к тому, ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Введение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... .3
ГЛАВА 1. Причины принятия новой конституции ... ... ... ... ... ..9
1.1. Второе открытие Японии ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..9
1.2. Реформы 70-80-х гг. XIX в ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...10
1.3. Характеристика японской конституции ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...15
Глава 2. Политические партии Японии ... ... ... ... ... ... ... ... ..17
2.1. Характер политики партий ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..17
2.2. Облик политических партий, их связь с бюрократией и социальными слоями ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 17
ГЛАВА 3. деятельность японского Правительства в конце XIX века ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..20
3.1. Японский парламент ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...20
3.2. Политические и экономические преобразования ... ... ... ... ... ... ...21
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 28
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ... ... ... ... ... ... ... ... ... .32
Введение
Актуальность темы исследования. В настоящее время происходит реорганизация партийной системы в Японии, и на первый план выдвигаются многие аспекты, связанные со спецификой политических партий Японии. Понять их можно, только исследовав процесс становления политических партий в контексте специфической политической культуры.
Начиная с 1993 г. в Японии идёт активный передел политического пространства, целью которого является выбор оптимального устойчивого политического курса. Остро стоит вопрос о формировании в Японии двухпартийной системы: в качестве возможного варианта упоминается американская модель, когда конкуренция за власть идёт между двумя крупными политическими партиями, близкими по мировоззрению и социальной ориентации. Однако формирование её наталкивается на ряд препятствий. Это служит побудительным мотивом для изучения прообраза двухпартийной системы, который возник в Японии в начале XX в. и был связан с существованием передачи власти от кабинетов Сайондзи к Кацура (система Кэй-эн).
Время от времени в японском обществе возникает вопрос о том, не следует ли пересмотреть конституцию 1947 г., поскольку она была навязана японцам извне. В последнее время усиливается интерес к первой конституции 1889 г., но нередко даются неадекватные оценки, преувеличивается её демократический потенциал.
В современной Японии исполнительная власть сильнее представительных институтов. Правительство располагает рядом преимуществ перед законодателями, делающими его менее восприимчивым к воздействию общественного мнения и выборного органа. В этой связи немалый интерес представляют первые шаги лидеров Мэйдзи в направлении создания сильного бюрократического аппарата.
Дополнительный интерес к сюжетам внутриполитического развития Японии придают события в России последнего десятилетия, связанные с переходом от общества авторитарного типа с монопартийной системой к плюралистическому демократическому обществу, в которой функционирует множество политических партий. Несмотря на колоссальные различия между Японией конца XIX-начала XX вв. и Россией конца XX в., существует ряд процессов и явлений, похожих друг на друга. Это, в частности, особенности становления политических партий, преобразование партий-движений в парламентские партии, связь политических партий с правящей бюрократией, создание проправительственных партий путём бюрократического вмешательства не только в партийное строительство, но и в избирательный процесс, поиск политическими партиями адекватной социальной базы. Всё это заставляет обратиться к японскому опыту политического развития конца XIX-начала XX вв.
Историография проблемы. В отечественном японоведении сюжеты, связанные с изучением развития политического строя Японии на рубеже веков, а именно принятие конституции Мэйдзи, создание на её основе новой политической системы, образование первых партий, формирование партийной системы и начало парламентской деятельности, - рассматривались в рамках общих работ по новой истории, но никогда не становились объектом самостоятельного исследования.
В 20-х годах крупнейший авторитет в области японоведения Н.Конрад в своей ранней работе Япония. Народ и государство дал оценку всей эпохи Мэйдзи как эпохи политической гегемонии третьего сословия, завышая тем самым уровень политического развития японской буржуазии, считая её, по аналогии с европейской, единой, активной, сформированной силой. Установление политического господства буржуазии учёный объяснял естественным ходом исторической эволюции, что в большей степени является гипотетическим утверждением, нежели результатом исторического анализа, не говоря уже о необходимости учитывать национальную специфику.
Эта специфика подмечена в работах К.А. Харнского и Е.М. Жукова, написанных с позиций марксистского историзма. Работа Харнского оригинальна тем, что в ней текст конституции анализируется с точки зрения соответствия (или несоответствия) укоренившейся практики, а оценки действующим партиям даются, исходя из политических реалий начала XX в.
В 30-е гг. веху в развитии советского японоведения составил труд Е.М. Жукова История Японии, в котором много места уделено анализу конституционного строя Японии. В работе есть ряд метких замечаний о политическом противоборстве между буржуазией и бюрократией, о различие между партиями по вопросу об источнике власти, об отсутствии политической преемственности парламентских партий с партиями движения за свободу и народные права. К сожалению, эти замечания не получили развития и не были учтены в дальнейших исследованиях.
В 40-50-е гг. вопросы эволюции политического строя^Японии освещались известным японоведом Х.Т. Эйдусом. Его работы трудно назвать новаторскими, так как в них много схематизма, большинство его утверждений не подкреплено анализом, достоверность излагаемых фактов трудно проверить из-за отсутствия ссылок на первоисточники. Работы перенасыщены такими определениями, как помещичье-буржуазная оппозиция, правящий буржуазно-помещичий блок, которые нередко несут в себе противоречие и тем самым затрудняют Понимание описываемых процессов. Как следствие, суть и характеристика политических процессов остаются за кадром, их заменяют политические штампы, которые плохо вписываются в историческую картину прошлого Японии. Работы Х.Т. Эйдуса по сути являются либо учебниками, либо текстами публичных лекций, с ярко выраженной идеологической направленностью, а не исследованиями в полном смысле этого слова.
Коллективная монография советских историков Очерки новой истории Японии, отразила известный этап в развитии отечественного японо-ведения. Оценки и положения этой работы надолго стали общепринятыми и вошли в учебную литературу страноведческого характера и учебники по истории государства и права. Однако по прошествии более четырёх десятилетий трактовка многих событий явно устарела теоретически и методологически.
Следует заметить, что формирование партийной системы в эпоху Мэйдзи было изучено односторонне, так как для отечественного японоведе-ния был характерен ярко выраженный крен в сторону изучения истории партий рабочего класса, о чем говоря работы Гольдберга Д.И., Коваленко И.И., Сенаторова А.И. Монографии, посвященные партиям иного типа, отсутствуют.
В 80-90-х гг. XX в. появились специальные исследования, в которых по ходу основного сюжета давались оценки знаковым событиях политической истории Японии. Оригинальные идеи в отношении принятой в 1889 г. конституции Мэйдзи высказал в своей работе Г. Светлов назвав её образцом иррационального божественного права. Отойдя от общепринятых оценок о реакционном характере и аналогии японской конституции с прусской историк перешел к выяснению скрытых механизмов власти императора, которые заложены в основном законе. Г. Светлов положил начало изучению японской конституции 1889 г. в контексте исторической традиции Японии, эволюции её специфических политических институтов. Этот подход был продолжен в работе Т.Г. Сила-Новицкой.
На рубеже 1980-90-х годов обнаружилась с наибольшей очевидностью недостаточность формационного подхода для исследования социально- политических изменений в странах Востока, в том числе и в Японии. Поэтому появилась необходимость его дополнения современными концепциями общественного развития, такими как теория этногенеза Л.Н. Гумилёва и теория модернизации, активно разрабатываемая в западных исследованиях. Первая попытка пересмотра сложившейся концепции истории Японии после Мэйдаи исин в отечественной историографии была предпринята Э.В. Молодяковой и С.Б. Маркарьян1. Работа представляет собой собрание разных теоретических подходов, что делает неравнозначным освещение различных аспектов, вместе с тем содержит и ряд достойных внимания наблюдений и выводов.
Необходимо упомянуть работы Гришелёвой Л.Д., Чегодарь Н.И. в которых освещены отдельные аспекты культурной модернизации Японии, а также статьи Загорского А.В., Ерёмина В., Молодякова В.Э., содержащих нетрадиционные оценки политического развития Японии на рубеже веков. Учитывая выше изложенное, следует отметить, что при исследовании политических процессов в Японии конца XIX - начала XX вв. необходимо преодолеть схематизм, прямолинейность и идеологическую заданность, которые были характерны для работ, вышедших в 50-60-е гг., и предложить иную концептуальную основу.
Исследования японских историков отличает хорошее знание исторического материала, привлечение широкого круга источников.
Процесс создания конституции был хронологически восстановлен и подробно изложен в работах таких японских исследователей как Инада, Осатакэ, Кобаякава, Исии. Анализ конституции прежде всего как юридического документа был предпринят в работах Накано Томно, Фудзии Сини-ти и Мацунами. Накано Томно предпринял сравнительный анализ конституции Мэйдзи с конституциями европейских стран. Последние два автора отличаются тем, что оценивают конституцию по демократическим стандартам, а также передают общую атмосферу последних лет действия конституции Мэйдзи. Работа Фудзии ценна ещё тем, что содержит предисловие, написанное Канэко Кентаро, одного из авторов конституции, который по просьбе Ито Хиробуми отправился в 1889-1890 гг. в Европу с целью собрать комментарии и оценки первой японской конституции европейских и американских правоведов. Среди научных трудов, в которых подчеркиваются демократические элементы в конституции Мэйдзи, можно выделить работу Минобэ Тацукити Основные элементы конституционного права. Теория автократической школы отражена в исследовании Уесуги Синкити Толкование конституции.
Необходимо также выделить сборник статей о формировании правовой основы нового политического режима2. Применительно к нашей теме надо отметить в сборнике статьи Такаянаги Кэндзо и Миядзава Тосиёси, в надо отметить в сборнике статьи Такаянаги Кэндзо и Миядзава Тосиёси, в которых анализируются принципы, заложенные в конституции, а также представлены оценки этого документа современниками.
Обзор работ отечественных и зарубежных японоведов показывает, что вне рамок исследователей всё ещё остаётся целый ряд важных аспектов политического развития Японии на рубеже веков.
Источники. Содержание предлагаемого исследования обусловило выбор круга источников, положенных в его основу. Автор пользовался опубликованными источниками, архивные материалы оказались ему недоступны.
Большую ценность для настоящего исследования представляет четырёхтомное издание Япония эпохи Мэйдзи в документах3, вобравшее в себя как официальную документацию, так и свидетельства современников. Главная ценность издания в публикации уникального корпуса документов и материалов. В четырёх томах собраны источники самых различных жанров: законодательные акты, императорские указы (о создании гэнро-ин, кабинета министров, Тайного совета, об открытии парламента и др.), текст Конституции и комментарии к ней, Закон об императорском доме, Закон об императорском парламенте, Закон о выборах в нижнюю палату, Закон о финансах, инструкции и распоряжения министрам, речи представителей правительства в нижней палате парламента, выступления и заявления лидеров политических партий. Эти материалы характеризуют основные направления стратегии социально-экономического и политического развития, предполагаемые изменения, в том числе в области государственного управления. Они дают всестороннюю информацию о формировании механизма власти. Снабженное подробными комментариями, данное издание охватывает период с 1867 по 1912 г. и является наиболее полным сборником документов подобного рода.
Менее объёмный, но не менее ценный корпус материалов аналогичного характера содержит сборник Японцы о Японии, составленный японским правительством в 1904 г. по просьбе англичанина А. Стэда и переведённый им на европейские языки. Имеется также русский перевод 1906 года4, который до сих пор редко попадал в орбиту исследований отечественных историков. Сборник содержит все основные законы эпохи Мэй- дай, речи императора, предваряющие издание важнейших законодательных актов, сами документы, комментарии составителей этих документов, аналитические статьи, авторами которых являются министры и другие выдающиеся деятели той эпохи. Однако, необходимо делать поправку на то, что подбор документов и статей государственных деятелей эпохи Мэйдаи в этом сборнике в значительной степени тенденциозен, так как имел целью представить странам Европы витрину японского общества - прогресс, достигнутый при конституции.
Богатый фактический материал содержится в сборнике Пятьдесят лет новой Японии5, подготовленном Окума Сигэнобу, лидером партии и активным участником политических событий эпохи Мэйдзи. Кроме официальных документов в нём представлены речи, выступления и заявления политических и общественных деятелей. При анализе конституции в нашем распоряжении было пять текстов конституции, опубликованных в разных изданиях на разных языках, что явилось благодатным материалом для сравнения и дало возможность оценить их аутентичность.
Из числа достоверных, хотя и не являющихся принципиально важными для нашего исследования источников следует упомянуть официальную биографию Сайондзи Киммоти и популярные биографии Ито Хиробуми, Ямагата Аритомо, Окума Сигэнобу, Итагаки Тайсукэ, КацураТаро и Коно Хиронака. Благодатный материал, представивший живую и яркую картину жизни японского общества 70-х гг. XIX в., содержит работа современника тех событий Л.И. Мечникова.
Цель и задачи. Основная цель работы состоит в реконструкции политических процессов, определивших политическое развитие Японии в конце XIX - начале XX века. В соответствии с нею в качестве задач, решение которых вытекает из глубокого анализа и обобщения конкретно-исторического материала, в работе ставятся следующие:
проанализировать становление конституционного строя;
проследить эволюцию партийной системы;
показать особенности парламентского механизма;
определить характер политического строя Японии начала XX в.;
выявить особенности политической культуры японского общества.
Объектом нашего исследования стало японское общество конца XIX - начала XX века с достаточно аморфной социальной структурой, формирующееся в процессе экономической и политической модернизации.
Предметом исследования является эволюция политического строя Японии в конце XIX - начале XX века.
Хронологические рамки настоящей работы охватывают период с момента издания императорского указа о написании конституции, положившего начало конституционных реформ, и до конца эпохи Мэйдзи.
Одним из методологических принципов для автора является историзм, понимаемый как требование рассматривать любой объект, любое историческое явление в движении, становлении и развитии, во взаимосвязи с другими объектами и явлениями. Принцип историзма неразрывно связан с объективностью исторического исследования, с отказом от политизации исторического мышления, абсолюти-зации значения классовых противоречий. Объективность как теоретико-методологический принцип предполагает преодоление односторонности в оценке социальных групп и политических отношений. Наряду с принципами историзма и объективности важное значение для автора имело использование таких общенаучных методов исследования, как анализ и синтез. При исследовании содержания конституции использовался принятый в юриспруденции метод аналогии. Из специальных исторических методов при написании данного сочинения автор использовал такие методы, как генетический, сравнительно-исторический и метод ретроспекции. Данное исследование построено по проблемно-хронологическому принципу.
Научная новизна заключается в том, что впервые комплексно, с применением новых теоретических подходов исследуется крупная научная проблема - политическое развитие Японии на рубеже веков, с позиций современной исторической науки анализируется эволюция политических структур, выявляются особенности функционирования заимствованных западных институтов на японской почве. Ряд аспектов темы, рассмотренных в работе, фактически впервые подвергаются изучению: трансформация политической структуры до принятия конституции, вопрос о роли внеконституционных каналов власти, характер и особенности первых партий, эволюция парламентских партий в эпоху Мэйдзи.
Работа состоит из состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения.
Во введении обосновывается актуальность, практическая и научная значимость темы. Определяется объект исследования, хронологические рамки работы. Даётся характеристика историографии проблемы, источников, используемых в работе. Формулируются цель и задачи исследования, характеризуется его методология.
ГЛАВА 1. Причины принятия новой конституции.
1.1. Второе открытие Японии.
Ситуация в стране была близка к критической, когда американский коммодор Перри во главе Тихоокеанской эскадры военных кораблей вошёл в залив Эдо и предъявил ультиматум сёгунскому правительству бакуфу, требуя открыть страну. Случай этот взбудоражил не только правительство, но и буквально всю Японию. Именно с этого дня берут начало смуты и потрясения, ознаменовавшие конец сёгуната. Перри был готов к немедленным действиям, - уже существовал военный план захвата архипелага Рюкю на юге Японии. Если бакуфу решается на открытие страны, то оно подтверждает свою верность обязательствам перед мировым сообществом, но пренебрегает императорским двором в Киото. В таких условиях именно бакуфу будет вынужденно принять на себя удар критики со стороны недовольных слоёв населения. Если же оно выбирает изгнание варваров и в одностороннем порядке разорвёт договоры, то поставит себя под удар военной мощи иностранных держав, которые, в конце концов, могут просто поделить Японию между собой и превратить её в колонию. Не имея никаких военных сил, чтобы противостоять иноземным захватчикам, правительство заняло выжидательную позицию, формально согласившись с открытием портов и рынков, но реально их не осуществившее. Умело культивируя внутри страны лозунги Почитание - императору, изгнание - варварам, бакуфу прикрывалась этими внутренними противоречиями от внешнего давления. Кроме признания полной политической несостоятельности, открытие страны грозило полным экономическим крахом: После открытия трёх портов и, прежде всего, Иокагама, цены на все товары резко взлетели вверх, что поставило людей в очень трудное положение. Поэтому вред от открытия портов очевиден. Подобная ситуация привела к тому, что становится сёгуном стало просто не выгодно: Никогда в истории Японии назначение сёгуна не сопровождалось такими протестами. Токугава Ёсинобу, последний наследник династии, имевший более ли менее обоснованные права на власть, всячески её избегал: Думаю, жизни сугунату осталось год, от силы два. И сегодня становится сёгунгом - это всё равно, что брать на себя смелость тушить пожар в пороховом погребе ... Бакуфу, во главе с Ёсинобу, решилось на последний решительный шаг, отказавшись от власти в пользу императора, тем самым переложив ответственность за решение вопроса на фигуру, чей авторитет даже теоретически не мог вызывать ни малейших сомнений. В начале седьмого месяца третьего года Кэйо (август 1867 года) в Киото прибыл из Нагасаки главный вассал клана Тоса по имени Гото Сёдзиро. Он радостно сообщил Ёдо, что нашёл чудодейственное средство, которое не только спасёт дом Токугава, но и усмирит Сацума и Тёсю. Таким средством был план передачи верховной власти в стране императору. Этот план разработал самурай Тоса по имени Сакамото Рёма пункт закона о возможности внесения своего предложения любому гражданину Японии, предложенный Нариаки.6 Суть предложения состояла в том, что для преодоления нынешнего хаоса Ёсинобу должен передать свою власть императору, однако сохранить за собой дом Токугава за особые заслуги перед революцией. Осуществление этого плана получило название Реставрации Мэйдзи. Оно оказалось весьма своевременным, так как спустя несколько месяцев Ёсинобу был объявлен изменником и бунтовщиком, даже не имея при себе политической власти. Однако, отдав её императору, он тем самым избежал общегосударственного переворота, который неминуемо состоялся бы в случае его ареста в роли сёгуна. Открытие границ вскоре произошло, и Японии, в отличие от Китая, удалось избежать печальной судьбы полуколонии
1.2. Реформы 70-80-х гг. XIX в.
В своем неутомимом желании превратить Японию в могучее и процветающее государство самурайские лидеры Мэйдзи считали необходимым установление централизованной формы правления. А это потребовало прежде всего ликвидации ханов, удельных владений. Это был смелый шаг, и в общем-то он вряд ли мог найти поддержку у сословия даймё и самураев. Кидо выступил как агитатор. Он умолял даймё "благоразумно отказаться от своих ханов", ибо государственное устройство "делает навозможным оставить для частных нужд хоть пядь земли"7. Доводы Кидо, подкрепленные либеральными решениями финаносвых и наследственных проблем со стороны правительства, склонили даймё на его сторону, и в 1871 году все ханы уступили место префектурам, находящимся под юриспруденцией центрального правительства.
Ликвидация удельных владений, ханов, привела к неизбежному перемещению из исконных мест многих частных школ классического военного искусства, находившихся под покровительством удельного князя даймё. Немало таких школ умерло, потеряв поддержку, а выжившие сохранились в двух ипостасях: 1)Наподобие школы Араки-рю маньчжурского происхождения в Этидзэне (ныне префектура Фукуи), малочисленной сплоченной группы, не афиширующей свою деятельность, и 2)вроде школы Сэкигути-рю, ранее покровительствуемой одной из ветвей рода Токугавы, в Овари (ныне префектура Айти), разбитой на многочисленные филиалы, каждый из которых включал довольно большое число членов. Наряду с этим были и классические рю, не связанные с каким-либо уделом, наподобие Тэнсин Сёдэн Катори Синто-рю и Касима Синто-рю. Помимо классических рю получили развитие новые, но ни одна из новоявленных школ не могла даже надеяться сравняться с более старыми, классическими рю в технике владения боевым искусством; это и были так называемые современные, родственные классическим рю.
Ликвидация ханов коснулась судеб примерно двух миллионов самураев. Далеко идущие финансовые реформы угрожали потерей наследственного самурайского жалованья. Но и другие социальные реформы толкнули всех оказавшихся не у власти самураев в ряды тех консерваторов, кто жаждал возвращения традиций средневекового рыцарства. Сословные различия между даймё, самураями и простолюдинами в соответствии с родовитостью предков номинально сохранились, но сословные привилегии фактически были ликвидированы в 1871 году. Кугэ (придворная знать) и даймё становились кидзоку, иначе лордами; самураи некоторых рангов образовывали сидзоку, иначе дворянство; неродовитые самураи вместе с простолюдинами составляли хэймин - простой народ. Так что заметная часть лидеров Мэйдзи по социальному происхождению была простолюдинами.
Возмущение среди провинциальных экс-самураев социальными и финансовыми рефрмами усилилось после того, как правительство Мэйдзи стало исподволь внушать мысль бывшим самураям бросить обычаи ношения дайсё, сочетания длинного и короткого меча, что являлось отличительным знаком самурая и предметом его гордости. Немногие самураи последовали такому совету. В 1873 году Симадзу Тадаёси, бывшему даймё Сацумы, прозванному императором "оплотом нации"8, был предложен высокий пост в правительстве; его уговорили прибыть в Токио ипринять столь высокое предложение. Симадзу появился в столице в сопровождении нескольких сотен самураев, одетых в платье средневекового рыцаря и подпоясанных двумя мечами. Симадзу тем самым выразил свой протест против прогрессивных мер, предпринимаемых правительством Мэйдзи.
Люди наподобие Ямагаты Аритомо основную потребность усматривали в проведении государством военной реформы. Достижение желаемой цели, выраженное в девизе фукоку-кёхэй, требовало наличия больших вооруженных сил, как для поддержания внутреннего порядка, так и для защиты от внешней политической и экномической экспансии. Ямагата, раненный во время разгромного столкновения с западными военными силами у города Симоносэки в последние годы правления токугавского бакуфу, убедился, что современное огнестрельное оружие должно придти на смену устаревшему оружию средневековых рыцарей; к тому же нужно было отказаться от архаичной системы будзюцу в качестве исходного тактического средства ведения боя. В 1873 году Ямагата занял пост военного министра в министерстве по военным делам; Сайго был назначен командующим императорскими сухопутными силами. Министерство по военным делам делилось на военное и морское ведомства; бывшие самураи из прежнего удела Тёсю заправляли в первом, а сацумские самураи - во втором.
Опыт участия Ямагаты в боевых действиях в составе кихэйтай, смешанных стрелковых соединений удела Тёсю, убедил его в том, что умеющие обращаться со стрелковым оружием простолюдины превосходят изнеженных самураев токугавского бакуфу; по крайней мере, они равны по силам более закаленным провинциальным рыцарям. Ямагата вспоминал эмоциональные выступления своего наставника Ёсида Сёина, считавшего, что сом эйми, иначе герои из низов, будут спасителями нации. Ямагата заключал: "Феодальные отношения господствовали повсеместно в стране, и возникло разделение на крестьян и солдат (рыцарей-воинов). Затем пришла великая Реставрация Мэйдзи... С одной стороны, рыцарям-воинам, на протяжении целых поколений лишенных воинского поприща, уменьшили жалованье и лишили их права ношения мечей; с другой - все четыре сословия вот-вот обретут свободу, что позволит восстановить согласие между высшим и низшим сословиями и гарантировать всем равные права. Это послужит основной для объединения крестьянина и солдата в одно целое, и, таким образом, нынешний солдат не будет похож на солдата прежнего, а народ тоже станет совсем иным. Это будет единый народ империи, и нет более различия между людьми в их обязанностях перед государством"9.
Когда Окума горячо поддержал идею Ямагаты о том, что все мужское население должно нести воинскую повинность перед государством, сказав: "Все наши сыновья - солдаты"10, Ямагата полностью отдался делу создания системы всеобщей воинской повинности. Официальное сообщение, опубликованное в 1872 году вместе с императорским указом, устанавливающем всеобщую воинскую повиннность и во многом перекликающимся с мыслями самого Ямагаты, утверждает правомерность подобных шагов следующим образом: "Где государство, там и необходимость в военной защите, и если требуется военная защита, то необходима и военная служба. Отсюда следует, что закон, обеспечивающий создание народного ополчения, является законом природы, а не законом произвольным, искусственным"11.
Перечисляя неопровержимые исторические факты, подкрепляющие его доводы в пользу всеобщей воинской повинности, Ямагата выказывает все свое презрение к военному человеку токугавских времен: "В древности каждый был воином. В минуту опасности император становился главнокомандующим, призывая годную к военной службе молодежь... После окончания похода мужчины возвращались в свои дома к своим занятиям крестьянина, ремесленника или торговца. Они отличались от солдат более позднего времени, носивших два меча и звавших себя рыцарями-воинами. Эти рыцари-воины вели обособленную ото всех жизнь, не утруждая себя никакими занятиями, а в случае крайней нужды хладнокровно рубили простых людей (кири-сутэ сомэн), а власти предержащие старались этого не замечать"12.
Закон о всеобщей воинской повинности обязывал всех мужчин двадцати лет или старше, независимо от социального происхождения, пройти трехгодичную военную службу в действующей армии, а затем еще по пять лет в первом и втором резервах. Офицеров набирали из семей бывших неродовитых самураев. Таким образом, крестьянство составило костяк достаточно многочисленных и модернизированных вооруженных сил.
Наскоро проводимые центральным правительством преобразования, естественно, не могли не породить насилия и людских страданий. Крестьянские волнения, вызванные изменением общественного уклада и вводимыми налогами, постоянно ширились. Но больше всего правительство Мэйдзи беспокоило растущее недовольство среди бывших самураев, чье явно враждебное отношение к властям было вызвано их плачевным финансовым положением и подорванным социальным статусом. Все это и побудило Сайго Такамори искать повод для развязывания войны с Кореей, чтобы занять оказавшихся не у дел самураев. Чтобы как-то исправить положение после отказа от предложения Сайго, правительство Мэйдзи согласилось на небольшую военную кампанию против бутанских племен на Тайване в 1874 году, выставляя военные действия как карательную экспедицию в отместку за убийства этими племенами японских и окинавских граждан. Но эта псевдовоенная операция не удовлетворила экс-самураев.
Дальнейший решительный шаг со стороны правительства Мэйдзи должен был предотвратить возможную гражданскую войну. Декрет, запрещающий ношение двух мечей и ограничивающий право на ношение оружия составом регулярных вооруженных сил, вступил в действие в 1876 году, и его предваряли слова: "Следует верно понимать задачу данного постановления. Оно ни в коем случае не служит умалению воинского духа, скорее оно служит тому, чтобы меч из рук широкого числа недостаточно дисциплинированных граждан перешел к небольшому числу жестко связанных дисциплиной людей". Бывшие самураи из провинции были глубоко возмущены тем, что само постановление, хоть и принятое от имени императора, вне всякого сомнения, исходило от членов правительства, которые не только по социальному положению были ниже их, но для которых сама средневековая рыцарская традиция почти ничего не значила. Поэтому, лишившись помимо собственной воли высшего знака своей самурайской чести, совместно носимых длинного и короткого мечей, вополщения их духа, провинциальные экс-самураи уже не надеялись, что правительство восстановит институты средневекового рыцарства. Вслед за запретом носить мечи была прекращена выплата наследственных жалований и пособий для бывших даймё и самураев.
Подобные реформаторские меры вызвали гнев у экс-самураев. Ряд мятежей, поднятых обиженными самураями, похоронил надежды правительства на сохранение гражданского мира, однако все эти мятежи были быстро подавлены правительственными войсками, созданными на основе закона о всеобщей воинской повинности. Кровопролитие достигло своего пика в 1877 году в сацумском мятеже, поднятом Сайго Такамори. В последний раз японские военные, отстаивающие старый порядок - средневековые рыцарские традиции - оказали воруженное сопротивление правительству. Победа армии Мэйдзи над непреклонными консерваторами Сайго убедила даже самых несговорчивых провинциальных экс-самураев, что мобилизационная крестьянская армия, оснащенная современным стрелковым оружием и имеющая иные технические новшества, в состоянии диктовать свою волю любому воинскому соединению, вооруженному по образцу средневековых рыцарей.
Главной целью проводимых в 70-80-х гг. XIX в. в Японии реформ было создание национального централизованного государства. За девять лет (1881 -1889), что предшествовали обнародованию конституции Мэйдзи, лидеры Японии провели существенные преобразования как в области общественного строя страны, так и в области её государственного устройства: учреждение кабинета министров, создание бюрократии, основанной на выслуге, учреждение нового Тайного совета, реорганизацию местного управления и реформу судебной системы. В главе указывается, что в ходе этих преобразований произошёл переход политических институтов Японии с традиционных к современным западным моделям. Так, кабинет министров сменил Дадзёкан, Тайный совет в большинстве функций подменил гэнро-ин, префектуральные собрания были введены на место прежних собраний самураев. Результатом реформ явилось создание государственной структуры, которая получила название императорская система - тэнносэй. Одним из аспектов этой системы было то, что теоретически абсолютная власть императора фактически осуществлялась его именем назначенными чиновниками, а не вассалами-феодалами или наследственной знатью. И второй аспект - это то, что новая бюрократия действовала через правительственный механизм, который был создан по европейским образцам.
Государство возвышалось над обществом, шло самостоятельное развитие аппарата и законодательной системы, и оно становилось всё более и более независимым от общества. Однако при всей своей самодостаточности оно не могло не приспосабливаться к изменениям в экономической жизни общества, в социальной структуре. В работе показано, что принятие решения о создании писаной конституции - это стремление олигархии легально и рационально контролировать проводимые преобразования. Поэтому вся относящаяся к этому вопросу деятельность правительства в этот период должна быть интерпретирована не как попытка сохранить политическое статус-кво, а как усилия в направлении определенного реформирования политической системы.
Реформы в определенной степени были вызваны необходимостью соответствовать стандартам западных держав о зрелости японской политической системы. Иными словами, не последнюю роль в принятии конституции играл внешний фактор. Что касается лидеров Мэй-даи, то они рассматривали конституционализм, с одной стороны, как форму правления, которая могла бы сделать Японию сильной державой, с другой стороны, как одно из решающих условий установления равноправных отношений с Японией западными державами. В сложившейся ситуации принятие конституции явилось решением как внутри- так и внешнеполитических проблем. Во-первых, введение конституции - это реальное доказательство уровня политического развития страны, претензия на равенство среди западных держав, это путь к пересмотру договоров. Во-вторых, это снятие напряженности в обществе за счет решения внешнеполитической проблемы и за счет допуска, во многом формального, к решению государственных дел представителей оппозиции.
Конституция 1889 г. явилась завершающим документом реформирования японской государственной и политической системы, законодательно закрепившим все осуществленные с 1868 г. преобразования. Важнейшей проблемой, стоявшей перед создателями при написании проекта конституции, был поиск инструментов (методов, способов) контроля и исполнения, представляющих собой насколько возможно безобидное вторжение в область публичной власти.
Таким образом можно сделать вывод, что конституция Мэй-даи была продуктом компромисса между сторонниками традиционной теократической монархии, которые стремились сохранить императора как абсолютного монарха, активно участвующего в управлении государством и сторонниками бюрократической авторитарной системы, в которой от имени императора правила бы бюрократия. Последние понимали необходимость и возрастающую роль представительной власти, которой, однако, отводили второстепенное место.
1.3. Характеристика японской конституции.
Первая японская конституция состояла из 76 статей, разделенных на 7 глав. Краткость конституции не позволила охватить всех вопросов конституционного права, поэтому одновременно с конституцией были изданы Закон об императорском парламенте, Закон о выборах в палату представителей, Закон о финансовом контроле, указ о палате пэров. Особенностью конституции Японии 1889 т. является исключение из нее положений, относящихся к вопросам престолонаследия и регентства. Для решения этих вопросов был издан Закон об императорском доме, исправлять, вносить изменения в который мог только император, законодательная инициатива парламента здесь исключалась.
Японская конституция имеет только три оригинальные статьи, которые можно считать чисто японскими, тогда как все остальные являются дословным переводом статей конституций других государств или содержат их основные положения. Эти оригинальные положения конституции касаются прав императора. Ведущий принцип конституции может быть описан как амальгама принципа конституционной монархии, что характерно для немецких конституций XIX века, и теории божественного права в её синтоистской форме - Единство политического управления и отправления религиозного культа(сайсэй итти). Согласно конституции император обладал статусом верховного жреца синтоистского культа. Тем самым синто было навязано в качестве государственной религии.
Конституция Мэйдзи основана на принципе, по которому суверенитет принадлежит императору. А точнее - непрерывной линии императорского дома. Императорская система (линия) божественна по своему происхождению, поэтому никто, даже император не вправе изменить её. Объявив императора сувереном, конституция не создала, а лишь подтвердила в официальной письменной форме те законы и нормы, которые были известны японцам с самого начала примитивного, теократически-патриархального кланового государства, от которого берет начало империя.
Анализ статей конституции позволили сделать вывод о том, что Конституция 1889 г. наделяла императора решающей позицией в новой политической системе Японии. Император оказался на вершине вертикали власти. Сложность японской модели политического механизма заключалась в том, что он был дуальным, базировался не только на волевом начале (закон), но и сакральном начале (традиционная мораль). Совместимость этих начал и их соотношение достигалось в политической практике, в которой доминирующую роль играла бюрократия.
Политическая традиция, сложившаяся в Японии в результате действия дуального механизма власти, предполагала, во-первых, достижение консенсуса кабинетом министров, ибо в противном случае император не мог освящать выработанные решения; во-вторых, затянутость и неоперативность в принятии решений, поскольку требовалось много согласований для достижения консенсуса; в-третьих, неясность системы ответственности за принятые решения.
Политическая конструкция, вершиной которой являлся император, ставила перед составителями конституции вопрос о политической ответственности. Конституция Мэйдзи большинство дел отнесла к прерогативам императора, и там, где указано единоличное решение вопросов императором, фактически решение принималось правительством. Необходимость иметь доступ к единственному носителю верховных прав, при этом не нарушая его политической изоляции, привела к допустимости существования внеконституционных каналов, через которые можно было бы апеллировать к имени императора с целью узаконить в рамках конституции принятые решения. К таким неформальным, параллельным структурам относятся Генеральный штаб, хранитель императорской печати и гэнро.
Таким образом вывод, политической традицией Японии стала ситуация, когда важнейшие государственные решения принимаются в обход официальных правительственных путей (каналов), через произвольные и даже иррациональные процедуры.
Глава 2. Политические партии Японии.
2.1. Характер политики партий.
Можно подчеркнуть отсутствие преемственности между партиями периода движения за свободу и народные права13 и парламентскими партиями. Первые представляли собой партии-движения, направленные на протест. Эти ранние партии были за кругом официальной власти, как и большинство движений протеста, они были организационно слабы, склоны к расколам и довольно малочисленны. Вторые - это парламентские партии, организации, нацеленные на власть в рамках конституции. С принятием в 1889 г. конституции Мэйдзи и открытием в 1890 г. парламента политическое пространство для деятельности партий значительно изменилось. Изменился статус партий: партии не были более политическими ассоциациями, вызывающими подозрение, они стали легальными организациями, которые хотя и не особенно признаны в конституции, но свободны от репрессий.
Закон о выборах в нижнюю палату японского парламента (1889 г.) стал той правовой базой, которая во многом определила характер политики партий. Во-первых, ограничив круг избирателей верхней социально-экономической группой, этот закон заставил партии действовать в рамках практически одной электоральной базы. Во-вторых, условия избирательного закона привели к тому, ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
