Основы изучения аспектов языка и идентичности
Введение
1 ТЕОРЕТИКО.МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ АСПЕКТОВ ЯЗЫКА И ИДЕНТИЧНОСТИ
1.1 Понятие родного языка
1.2 Языковая идентичность и языковое сознание в межкультурной коммуникации
1.3 Влияние процессов глобализации на языковую идентичность
2 ЯЗЫК И ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
2.1 Понятие языка и этнической идентичности
2.2 Исследование этнической идентичности в полиэтнической среде
2.3 Социолингвистический анализ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1 ТЕОРЕТИКО.МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ АСПЕКТОВ ЯЗЫКА И ИДЕНТИЧНОСТИ
1.1 Понятие родного языка
1.2 Языковая идентичность и языковое сознание в межкультурной коммуникации
1.3 Влияние процессов глобализации на языковую идентичность
2 ЯЗЫК И ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
2.1 Понятие языка и этнической идентичности
2.2 Исследование этнической идентичности в полиэтнической среде
2.3 Социолингвистический анализ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Актуальность темы. Существует множество идентичностей (социальная, этническая, языковая, половая, государственная, гражданская, культурная, профессиональная и т.п.), важнейшим признаком которых является язык.
Классическое примордиалистическое понимание идентичности, согласно которому идентичность является данной и фиксированной, не имеет поддержки среди современных исследователей, тем не менее такое понимание остается распространенным практически во всех культурах: считается, что каждый человек может (и должен) быть отнесен в конкретные, неизменяемые категории, особенно в этнические. Согласно приморднализму, этничность - это заданная характеристика, человек рождается уже принадлежащим к определенной этнической труппе, религии, языку, социальным нормам. Примордиализм, как и структурная лингвистика, основывается на категориальном подходе к миру - объективно существуют четко разграниченные категории, и каждый человек принадлежит либо к одной, либо к другой. Опыт исследований последних десятилетий показывает, что идентичность динамична: на самом деле человек не всегда способен четко определить свою идентичность (существует термин “маргинальная идентичность”); одна идентичность меняется на другую (был гражданином СССР - стал гражданином Казахстана; был христианином - стал мусульманином); более того, можно манипулировать идентичностью для политических и иных целей (например, этническая мобилизация, интеграция гражданского общества) или создавать и даже “продавать” новые идентичности (например, советская идентичность) и т.п.
Несостоятельность примордиализма привели к появлению двух других подходов к изучению идентичности: инструментализма и конструктивизма.
Инструментальный подход к идентичности как средству, используемому элитой для признания и получения власти. В этом случае политиками и учеными создается и пропагандируется мифология об этносе и его статусе. В последнее время появились работы, в которых анализируется роль государства в создании этнической и гражданской идентичности, аналогично тому, как описывалась роль советского аппарата и национальных лидеров в формировании советских наций и “советского народа”. Следует заметить, что многие государства создавали этническую, гражданскую, расовую, языковую идентичность, например, посредством манипуляций переписей населения или в процессе выдачи официальных документов. Известно немало случаев, когда этническая принадлежность человека определялась по каким-то предписанным правилам, например по этнической принадлежности отца (а не матери), как это было в СССР; по территории проживания или языку, как во Франции; по определенному количеству крови, как в Германии, где разделение между евреями и немцами было количественным (чтобы считаться евреем надо было иметь трех или более евреев дедушек и бабушек). Практика манипуляции национальности, конечно, влияет на чувства принадлежности индивида ,что и использовалось для определенных политических целей.
Классическое примордиалистическое понимание идентичности, согласно которому идентичность является данной и фиксированной, не имеет поддержки среди современных исследователей, тем не менее такое понимание остается распространенным практически во всех культурах: считается, что каждый человек может (и должен) быть отнесен в конкретные, неизменяемые категории, особенно в этнические. Согласно приморднализму, этничность - это заданная характеристика, человек рождается уже принадлежащим к определенной этнической труппе, религии, языку, социальным нормам. Примордиализм, как и структурная лингвистика, основывается на категориальном подходе к миру - объективно существуют четко разграниченные категории, и каждый человек принадлежит либо к одной, либо к другой. Опыт исследований последних десятилетий показывает, что идентичность динамична: на самом деле человек не всегда способен четко определить свою идентичность (существует термин “маргинальная идентичность”); одна идентичность меняется на другую (был гражданином СССР - стал гражданином Казахстана; был христианином - стал мусульманином); более того, можно манипулировать идентичностью для политических и иных целей (например, этническая мобилизация, интеграция гражданского общества) или создавать и даже “продавать” новые идентичности (например, советская идентичность) и т.п.
Несостоятельность примордиализма привели к появлению двух других подходов к изучению идентичности: инструментализма и конструктивизма.
Инструментальный подход к идентичности как средству, используемому элитой для признания и получения власти. В этом случае политиками и учеными создается и пропагандируется мифология об этносе и его статусе. В последнее время появились работы, в которых анализируется роль государства в создании этнической и гражданской идентичности, аналогично тому, как описывалась роль советского аппарата и национальных лидеров в формировании советских наций и “советского народа”. Следует заметить, что многие государства создавали этническую, гражданскую, расовую, языковую идентичность, например, посредством манипуляций переписей населения или в процессе выдачи официальных документов. Известно немало случаев, когда этническая принадлежность человека определялась по каким-то предписанным правилам, например по этнической принадлежности отца (а не матери), как это было в СССР; по территории проживания или языку, как во Франции; по определенному количеству крови, как в Германии, где разделение между евреями и немцами было количественным (чтобы считаться евреем надо было иметь трех или более евреев дедушек и бабушек). Практика манипуляции национальности, конечно, влияет на чувства принадлежности индивида ,что и использовалось для определенных политических целей.
1. Здравомыслов А. Трансформация смыслов в национальном дис¬курсе // Язык и этнический конфликт. Московский центр Карнеги / Под ред. М. Олкотт, И. Семенова. — Москва: Гендальф, 2001.-356с.
2. Илишев А.В. Язык и политика в многонациональных обществах (проблемы теории и практики): Автореф. ... д. полит, н. — СПб., 2000.
3. Тайчинов М.Г. Традиционная культура и формирование этни¬ческого самосознания учащихся //Этническое и языковое са¬мосознание. — Москва, 1995.
4. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. Сборник статей под редакцией М.Б. Олкотт, В. Тишкова, А. Малашенко. - Москва, 1997 – 256 с.
5. Брабин Г. Родной язык и мозг // Курьер ЮНЕСКО.- Москва, Париж. - 1982, №3.
6. Бублейник Л.В. Проблемы контрастивной лексикологии.- Луцк, 1996 – 189с.
7. Булаховский Л.А. Нариси з загального мовознавства// Булаховський Л.А. Вибр.: В 5 томах.- Т.1, Киев, 1975 – 345с.
8. Василевич А.П. Язык и культура: сопоставительный анализ группы слов-цветообозначений // Этнопсихолингвистика. Москва, 1988.
9. Гумбольдт В. Об изучении языков, или план систематической энциклопедии всех языков // Гумбольдт В. Язык и философия культуры. - Москва, 1985.
10. Ибрагимов Г.Х., Зачесов К.Я. О понятии "родной язык"// РЯНШ. - Москва, 1990, №8.
11. Иванишин В., Радевич-Винницький Я. Мова i нацiя- Дрогобич, 1994 – 152 с.
12. Костомаров В.Г. Еще раз о понятии "родной язык"// Русск. язык в СССР. - Москва, 1991, №1
13. Мамардишвили М. Законы инаконемыслия // Здесь и теперь. - Москва, 1992.
14. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып.Ш.- Москва, 1963.
15. Мечковская Н.Б. Язык и религия. - Москва, 1998 – 345 с.
16. Остапович О.Я. Фразеологiзованi образи-символи з краiнознавчою семантикою у мовних взасмовпливах Австрii й Украiни // Мовознавство, 1996, №6
17. Прохоров Ю.Е. Роль и место родной и изучаемой культур в обеспечении коммуникативной компетенции учащихся на русском языке // Лингвометодические и дидактические проблемы обучения русскому языку в высших учебных заведениях. Тайбэй, 1996
18. Фрумкина Р.М. Цвет. Смысл. Сходство Москва, 1984 – 124с.
19. Фрумкина Р.М., Мостовая А.Д. Овладение неродным языком как обучение знаковым ситуациям // Вопросы языкознания, 1990, №5
20. Щерба Л.В. Новейшие течения в методике преподавания родного языка // Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. Москва, 1957.
21. Иванов И.С. Десять лет новой внешней политики России. – Москва, 2001.- 201с.
22. Liebkind K. Social psychology // Handbook of language and ethnic identy / Td. By Fishman J. – Oxford. Oxford Uneversity Press.1999 -141с.
23. Hamers J. Blanc M. Bilinguality and bilbingualism. – Cambridge., Cambridge. Uneversity Press. 1990- 172с.
24. Safran Nationalism // Handbook of language and ethnic identy / Td. By Fishman J. – Oxford. Oxford Uneversity Press. 1999 - С.80.
25. Качала Я. Язык и национальная самоидентификация // Язык — культура — этнос. — Москва: Наука, 1994. — 233 с.
26. Хилханова Э.В. Язык и этническая идентичность национальных меньшинств в современной России / - Материалы Международ¬ной конференции "Изменяющийся языковой мир" (Пермь: ПГУ, 2002) //http..//language..psu..ru
27. Губогло М. Идентификация идентичности: Этносоциологические очерки. — Москва: Наука, 2003.- 253с.
28. Колесов В.В. Язык и ментальность. - СПб.: Петербургское во-стоковедение, 2004. - 240 с.
29. Философский энциклопедический словарь. - М.: Сов.энцикл.,1983. – 816 с.
30. Урманбетова Ж.К. Философия культуры. – Бишкек: Изд. КРСУ, 2000. – 176 с.
31. Малахов В.С. Символическое производство этничности и конфликт // Малахов В.С. Язык и этнический конфликт. – Москва: Издательство фонда Карнеги, 2001 / Идентичность: поиск, производство и воспроизводство. Материалы для чтения. Ч.І. – Иссык-куль, Кыргызстан: Фонд “Сорос-Кыргызстан”, Фонд Фридриха Эберта, Центр ОБСЕ,2005- 458с.
32. Татаринова. Национальное самосознание и факторы этнической идентификации // Межнациональные взаимодействия и проблемы управления в Повольжье и на Северном Кавказе.-Саратов, 1998. – 265с.
33. Сербиновская А.М., Бондаренко О.В. Социальные и социолингвистические аспекты глобализации. - Ростов-на Дону: СКНЦ ВШ, 2004. - 256с.
34. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. Москва, 2000. – 325с.
35. Иноземцев В.Л. Глобализация: иллюзии и реальность // Свободная мысль. 2000. №1.
36. Проскурин С.А. Глобализация как фактор поляризации современного мира // Социально-гуманитарные знания. 2001. №4.
37. Померанц Г. С. Культ этики или диалог культур // Этнос глобального мира. Москва, 1999.
38. Robertson R. Khondker H. Discourses of Globalization. Preminary Considerations // Internaional Sociology. 1. 1999 Vol. 13.
39. Waters M. Globalisation. L. – New York, 1996. – 255 с.
40. Kerr C., Dunlop J. Harbison F. Myers C. Industrialism and Industrial Man. New York, 1960/ – 320 с.
41. Гаджиев К.С. Введение в геополитику. Учеб. для вузов. - Москва, 2002. – 210с.
42. Агеев В.С. межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. - Москва,1990. – 230с.
43. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. – Москва, 1989. – 205 с.
44. Мархинин В.В. Удалова И.В. Межэтническое сообщество: состояние, динамика, взаимодействие культур. - Новосибирск, 1995. - 125 с.
45. Цуй Линь. Межэтническое взаимодействие и этническая идентичность. Теоретический анализ. - Москва: РИЦ.ИСПИ.РАН, 2003 – 450 с.
46. Смагулова Ж. С. Язык и идентичность: возможности исследова¬ния // Мир языка. - Алматы, 2005.
47. Сулейменова Э.Д., Шаймерденова Н.Ж., Смагулова Ж. С. Но¬вая языковая идентичность в трансформирующемся обществе: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан. Методоло¬гия исследования. - Алматы, 2005. - 75с.
48. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Язы¬ковое сознание и образ мира. - Москва, 2000.
2. Илишев А.В. Язык и политика в многонациональных обществах (проблемы теории и практики): Автореф. ... д. полит, н. — СПб., 2000.
3. Тайчинов М.Г. Традиционная культура и формирование этни¬ческого самосознания учащихся //Этническое и языковое са¬мосознание. — Москва, 1995.
4. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. Сборник статей под редакцией М.Б. Олкотт, В. Тишкова, А. Малашенко. - Москва, 1997 – 256 с.
5. Брабин Г. Родной язык и мозг // Курьер ЮНЕСКО.- Москва, Париж. - 1982, №3.
6. Бублейник Л.В. Проблемы контрастивной лексикологии.- Луцк, 1996 – 189с.
7. Булаховский Л.А. Нариси з загального мовознавства// Булаховський Л.А. Вибр.: В 5 томах.- Т.1, Киев, 1975 – 345с.
8. Василевич А.П. Язык и культура: сопоставительный анализ группы слов-цветообозначений // Этнопсихолингвистика. Москва, 1988.
9. Гумбольдт В. Об изучении языков, или план систематической энциклопедии всех языков // Гумбольдт В. Язык и философия культуры. - Москва, 1985.
10. Ибрагимов Г.Х., Зачесов К.Я. О понятии "родной язык"// РЯНШ. - Москва, 1990, №8.
11. Иванишин В., Радевич-Винницький Я. Мова i нацiя- Дрогобич, 1994 – 152 с.
12. Костомаров В.Г. Еще раз о понятии "родной язык"// Русск. язык в СССР. - Москва, 1991, №1
13. Мамардишвили М. Законы инаконемыслия // Здесь и теперь. - Москва, 1992.
14. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып.Ш.- Москва, 1963.
15. Мечковская Н.Б. Язык и религия. - Москва, 1998 – 345 с.
16. Остапович О.Я. Фразеологiзованi образи-символи з краiнознавчою семантикою у мовних взасмовпливах Австрii й Украiни // Мовознавство, 1996, №6
17. Прохоров Ю.Е. Роль и место родной и изучаемой культур в обеспечении коммуникативной компетенции учащихся на русском языке // Лингвометодические и дидактические проблемы обучения русскому языку в высших учебных заведениях. Тайбэй, 1996
18. Фрумкина Р.М. Цвет. Смысл. Сходство Москва, 1984 – 124с.
19. Фрумкина Р.М., Мостовая А.Д. Овладение неродным языком как обучение знаковым ситуациям // Вопросы языкознания, 1990, №5
20. Щерба Л.В. Новейшие течения в методике преподавания родного языка // Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. Москва, 1957.
21. Иванов И.С. Десять лет новой внешней политики России. – Москва, 2001.- 201с.
22. Liebkind K. Social psychology // Handbook of language and ethnic identy / Td. By Fishman J. – Oxford. Oxford Uneversity Press.1999 -141с.
23. Hamers J. Blanc M. Bilinguality and bilbingualism. – Cambridge., Cambridge. Uneversity Press. 1990- 172с.
24. Safran Nationalism // Handbook of language and ethnic identy / Td. By Fishman J. – Oxford. Oxford Uneversity Press. 1999 - С.80.
25. Качала Я. Язык и национальная самоидентификация // Язык — культура — этнос. — Москва: Наука, 1994. — 233 с.
26. Хилханова Э.В. Язык и этническая идентичность национальных меньшинств в современной России / - Материалы Международ¬ной конференции "Изменяющийся языковой мир" (Пермь: ПГУ, 2002) //http..//language..psu..ru
27. Губогло М. Идентификация идентичности: Этносоциологические очерки. — Москва: Наука, 2003.- 253с.
28. Колесов В.В. Язык и ментальность. - СПб.: Петербургское во-стоковедение, 2004. - 240 с.
29. Философский энциклопедический словарь. - М.: Сов.энцикл.,1983. – 816 с.
30. Урманбетова Ж.К. Философия культуры. – Бишкек: Изд. КРСУ, 2000. – 176 с.
31. Малахов В.С. Символическое производство этничности и конфликт // Малахов В.С. Язык и этнический конфликт. – Москва: Издательство фонда Карнеги, 2001 / Идентичность: поиск, производство и воспроизводство. Материалы для чтения. Ч.І. – Иссык-куль, Кыргызстан: Фонд “Сорос-Кыргызстан”, Фонд Фридриха Эберта, Центр ОБСЕ,2005- 458с.
32. Татаринова. Национальное самосознание и факторы этнической идентификации // Межнациональные взаимодействия и проблемы управления в Повольжье и на Северном Кавказе.-Саратов, 1998. – 265с.
33. Сербиновская А.М., Бондаренко О.В. Социальные и социолингвистические аспекты глобализации. - Ростов-на Дону: СКНЦ ВШ, 2004. - 256с.
34. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. Москва, 2000. – 325с.
35. Иноземцев В.Л. Глобализация: иллюзии и реальность // Свободная мысль. 2000. №1.
36. Проскурин С.А. Глобализация как фактор поляризации современного мира // Социально-гуманитарные знания. 2001. №4.
37. Померанц Г. С. Культ этики или диалог культур // Этнос глобального мира. Москва, 1999.
38. Robertson R. Khondker H. Discourses of Globalization. Preminary Considerations // Internaional Sociology. 1. 1999 Vol. 13.
39. Waters M. Globalisation. L. – New York, 1996. – 255 с.
40. Kerr C., Dunlop J. Harbison F. Myers C. Industrialism and Industrial Man. New York, 1960/ – 320 с.
41. Гаджиев К.С. Введение в геополитику. Учеб. для вузов. - Москва, 2002. – 210с.
42. Агеев В.С. межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. - Москва,1990. – 230с.
43. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. – Москва, 1989. – 205 с.
44. Мархинин В.В. Удалова И.В. Межэтническое сообщество: состояние, динамика, взаимодействие культур. - Новосибирск, 1995. - 125 с.
45. Цуй Линь. Межэтническое взаимодействие и этническая идентичность. Теоретический анализ. - Москва: РИЦ.ИСПИ.РАН, 2003 – 450 с.
46. Смагулова Ж. С. Язык и идентичность: возможности исследова¬ния // Мир языка. - Алматы, 2005.
47. Сулейменова Э.Д., Шаймерденова Н.Ж., Смагулова Ж. С. Но¬вая языковая идентичность в трансформирующемся обществе: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан. Методоло¬гия исследования. - Алматы, 2005. - 75с.
48. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Язы¬ковое сознание и образ мира. - Москва, 2000.
Дисциплина: Языковедение, Филология
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 64 страниц
В избранное:
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 64 страниц
В избранное:
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы. Существует множество идентичностей (социальная,
этническая, языковая, половая, государственная, гражданская, культурная,
профессиональная и т.п.), важнейшим признаком которых является язык.
Классическое примордиалистическое понимание идентичности, согласно
которому идентичность является данной и фиксированной, не имеет поддержки
среди современных исследователей, тем не менее такое понимание остается
распространенным практически во всех культурах: считается, что каждый
человек может (и должен) быть отнесен в конкретные, неизменяемые категории,
особенно в этнические. Согласно приморднализму, этничность - это заданная
характеристика, человек рождается уже принадлежащим к определенной
этнической труппе, религии, языку, социальным нормам. Примордиализм, как и
структурная лингвистика, основывается на категориальном подходе к миру -
объективно существуют четко разграниченные категории, и каждый человек
принадлежит либо к одной, либо к другой. Опыт исследований последних
десятилетий показывает, что идентичность динамична: на самом деле человек
не всегда способен четко определить свою идентичность (существует термин
“маргинальная идентичность”); одна идентичность меняется на другую (был
гражданином СССР - стал гражданином Казахстана; был христианином - стал
мусульманином); более того, можно манипулировать идентичностью для
политических и иных целей (например, этническая мобилизация, интеграция
гражданского общества) или создавать и даже “продавать” новые идентичности
(например, советская идентичность) и т.п.
Несостоятельность примордиализма привели к появлению двух других
подходов к изучению идентичности: инструментализма и конструктивизма.
Инструментальный подход к идентичности как средству, используемому
элитой для признания и получения власти. В этом случае политиками и учеными
создается и пропагандируется мифология об этносе и его статусе. В последнее
время появились работы, в которых анализируется роль государства в создании
этнической и гражданской идентичности, аналогично тому, как описывалась
роль советского аппарата и национальных лидеров в формировании советских
наций и “советского народа”. Следует заметить, что многие государства
создавали этническую, гражданскую, расовую, языковую идентичность,
например, посредством манипуляций переписей населения или в процессе выдачи
официальных документов. Известно немало случаев, когда этническая
принадлежность человека определялась по каким-то предписанным правилам,
например по этнической принадлежности отца (а не матери), как это было в
СССР; по территории проживания или языку, как во Франции; по определенному
количеству крови, как в Германии, где разделение между евреями и немцами
было количественным (чтобы считаться евреем надо было иметь трех или более
евреев дедушек и бабушек). Практика манипуляции национальности, конечно,
влияет на чувства принадлежности индивида ,что и использовалось для
определенных политических целей.
Конструктивистский подход изучает идентичность как культурно
конструируемый феномен, считается, что идентичность сознательно выбирается
из существующего репертуара индивидом или группой для удовлетворения
определенных интересов и достижения определенных целей. Этническая и
гражданская идентичность может формироваться путем признания общей истории,
например истории дискриминации и субординации; может возникнуть как
результат смены политических структур, новых социальных объединений или
создания нового государства и др. Для данного подхода характерен особый
интерес к сознанию и языку как ключевым символам, вокруг которых
кристаллизуется этническая самобытность.
Однако приходится признать, что трудно провести четкую границу между
примордиализмом, инструментализмом и конструктивизмом: при
выбореконструировании (конструктивизм) идентичности из ограниченного
данного емуей репертуара (примордиализм), индивид или социальная группа
преследуют определенные цели (инструментализм).
Цель настоящей работы позволяет при определении языковой идентичности
опираться на этническую идентичность. Под этнической идентичностью
понимается принадлежность к определенной этнической группе, что является
центробежной силой. Помимо этого, выделяется индивидуальная идентичность,
определяемая в данном случае как взаимодействие этнической и гражданской
идентичности (реально включающих множество других компонентов: возрастная,
тендерная, религиозная, классовая и др. принадлежность). Например, русский,
проживающий на территории Казахстана, может считать себя казахстанским
русским, российским русским, советским русским или просто русским.
Этничность является чрезвычайно сложной социальной структурой,
включающими множество компонентов, среди которых язык оказывается
определяющим.
Во-первых, язык является одним из основных инструментов социализации
людей, существующих в человеческом обществе и культуре. Посредством языка
одно поколение передает другому поколению свои мифы, мировоззрение, знания,
традиции, законы и многое другое как компоненты социальной и этнической
идентичности. Овладевая языком, индивид усваивает социальные и культурные
нормы общества. Более того, можно утверждать, что для многих культур язык
оказывается наиболее важным, если не единственным символическим
компонентом, и тогда язык и культура, язык и этничностъ отождествляются -
так язык становится важнейшим (иногда единственным) инструментом этнической
мобилизации. Важность языка как этнокультурного показателя наиболее ярко
доказывается результатами переписи населения, когда респонденты указывают в
роли родного язык своей этничности, а не доминантный язык. Более того,
утверждается, что без национального языка зарождение национализма
невозможно: стандартизация языка является предпосылкой и средством
сплочения “выдуманного коллектива” - нации.
Во-вторых, язык является инструментом установления и поддержания
социальных отношений. Посредством языка ребенок учится распознавать
структуру общества и собственное место в обществе. Языковая вариация
позволяет нам идентифицировать себя и других как принадлежащих к
определенным группам, поскольку речевое поведение отражает национальные,
возрастные, тендерные, ролевые, дистанционные, иерархические, нормативные и
другие характеристики поведения. Социальная мобильность предполагает
освоение языка и языкового поведения группы-цели, так выбор языка
оказывается рациональным. Смена социальной идентичности сопровождается
изменениями в эмотивно-оценочных отношениях к языку.
Перечисленные два фактора позволяют нам, утверждать, что языковая
ассимиляция является индикатором культурной ассимиляции. Изучая степень
модификации языкового поведения, можно делать выводы о степени интеграции
индивида или социальной группы в другую культуру. Взаимодействие между
взглядами на идентичность, чаще примодиалистскими по своей природе, и
реальной идентичностью, находящейся в постоянном процессе трансформации,
может быть измерено среди прочих способов, путем измерения и анализа
эмотивно-оценочных отношений языку и оценки (самооценки) языкового
поведения.
Языковое поведение может варьировать значительно - от моноязычия
первом языке до моноязычия на втором языке - в зависимости от множества
переменных.
Кроме того, с методологической точки зрения вариации языкового
поведения и эмотивно-оценочных отношений к языку могут быть достаточно
легко измерения. Отношение между языком и идентичностью детально и успешно
исследовалось в разных социолингвистических направлениях, так анализируя
современные направления в лингвистике, говорит о противопоставлении двух
различных подходов к анализу языка -категориального и вариативного.
Согласно аксиоме категориальности (которая была присуща не только
традиционной лингвистике, но любой традиционной дисциплине, например,
математике), объекты объединены в идеализированные категории с четкими
границами! Наблюдения же показывают, что в реальном мире многие категории,
оказывается, включают элементы, которые значительно отличаются от
остальных, более того, границы между категориями размыты. Настоящим
открытием стало понимание того, что вариацию можно объяснить. У. Лабов в
своих работах сумел показать, что варианты существуют в континиуме и их
использование можно количественно измерить. Вариация существует не только в
структуре языка, но и в использовании языка, и в отношении к языку. Более
того, языковая вариация социально значима, такие социальные факторы, как
этническая принадлежность, возраст, пол, социальный статус и др.,
соотносятся с различиями в языковом поведении говорящих, что позволяет
делать выводы о социальной структуре и социальных тенденциях.
Цель исследования. Основная цель данной работы заключается в изучении
языковой идентичности разных групп респондентов.
Идентичность — это, во-первых, то, кем сам человек сознает себя
(отождествляет), его самопознание и самооотождествление; во-вторых, то, как
окружающие интерпретируют (отождествляют) человека. Процесс отождествления,
или идентификации, может осуществляться по разным признакам и основываться
на знании, поведении и отношении. Языковая идентичность — это совокупность
языковых характеристик индивида или группы, состоящая из знания языка или
языков (языковая компетентность), употребления языков (речевое поведение),
отношения к языкам (языковые установки).
В связи с возросшей политизацией языковой идентичности и ее
включенностью в иные идентичности (в первую очередь, государственную,
этническую) в настоящем исследовании предпринята попытка выявить языковую
идентичность через отношение к формируемой государственной и этнической
идентичности. Это обусловило выделение в исследовании разных концептуальных
сфер, которые, в свою очередь, были сконцентрированы вокруг следующих
исследовательских модулей.
Модули исследования. Паспортный модуль содержит вопросы о возрасте,
поле, образовании, месте жительства (регион, город - село),
сфере деятельности, социально-экономическом положении,
национальности респондента. Паспортный модуль включает следующие вопросы
анкеты: 1, 2, 3,5,6,7,8,11,12.
Отношение к формируемой государственной и гражданской идентичности.
Модуль собирает данные о взглядах на роль государственного языка в
республиках, роль русского языка, символическую роль государственного
языка в органах государственной власти и ее представителях, об
определении респондентами собственной гражданской принадлежности и
интегрированности в общество, на сферы функционирования государственного
языка, об ущемлении гражданских прав из-за незнания языка, об оценке
социального престижа и предполагаемой отдачи от знания государственного,
русского, английского и других языков, о языковых предпочтениях в
образовании детейвнуков. Данный модуль включает следующие вопросы анкеты.
14,15,16,18,19, 26,27,29,32,33,37,38, 43.
Отношение к этнической идентичности. Модуль предназначен для
анализа взглядов респондентов на родной язык, роль родного
языка в определении этнической принадлежности, роль родного
языка в межпоколенной трансмиссии для сохранения этнической
принадлежности, на важность символических маркеров
этнической принадлежности (знание языка, традиций, религии и т,д.), оценка
степени солидарности и интегрированности респондента в обозначенную
этническую грушу, оценка перспектив сохранения родного языка. Кроме того,
модуль направлен на сбор данных об отношении к другим этническим группам
(межнациональные браки, изменение этнического состава страны). Данный
модуль включает следующие вопросы анкеты: 11,23, 24,28, 30, 31,34, 35,
36,39, 40, 41, 42,46,48.
Знание языка и языковое поведение респондента как индикаторы языковой
идентичности. Модуль собирает данные о степени владения языками, выборе и
использовании языков в реальных ситуациях и сферах общения внутри
собственной этнической группы н вне ее (семья, школа, работа, круг друзей
и т.п.), о самооценке уровня владения государственным, родным и иными
языками, о смене и сохранении родного языка, о
целенаправленностинецеленаправленн ости изучения языков, об оценке престижа
языков. Данный модуль включает в себя следующие вопросы анкеты: 3,10,13,
21,25, 44, 45,17, 20.;
Задачи:
1. осветить теоретико-методологические основы изучения аспектов
языка и идентичности;
2. рассмотреть понятие родного языка;
3. определить содержание понятий языковой идентичности и языкового
сознания в межкультурной коммуникации;
4. установить влияние процессов глобализации на языковую
идентичность;
5. рассмотреть понятия языка и этнической идентичности;
6. выявить роль этнической идентичности в полиэтнической среде;
7. провести социолингвистический анализ соотношения родного языка и
языковой идентичности.
Материал исследования. Социолингвистический анализ основан на
предварительных данных социолингвистического анкетирования проведенного по
проекту “Новая языковая идентичность в трансформирующемся обществе:
Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан” в 2005 году на территории 4
стран. Анкету составляли доктор филологических наук Сулейменова Э.Д.,
доктор филологических наук Шаймерденова Н.Ж., кандидат филологических наук
Смагулова Ж.С. Анкета состоит из четырех основных модулей: 1) паспортный
модуль; 2) отношение к формируемой государственной и гражданской
идентичности; 3) отношение к этнической идентичности; 4) языковое поведение
респондентов как индикатор языковой идентичности;
Анкетные данные были собраны среди 1132 граждан методом выборки в
школах, университетах, государственных и частных учреждениях, предприятиях,
семьях, как в городе, так и в селе.
В ходе исследования для решения проблемы родного языка мы посчитали
важным опираться на результаты ответов на вопросы анкеты. Особенно важным
для проблемы определения родного языка представляются вопросы:
№9 (Какой язык респондент считает родным языком),
№10 (Каким образом опрошенный изучализучает родной и иностранные
языки),
№11 (Считаете ли тестируемый, что Ему и Его детямвнукам необходимо
закончить (школу, университет)),
№13 (Как часто родной язык респондента используетсяиспользовался
между его отцом и матерью, матерью и детьми, отцом и детьми, его братьями и
сестрами, родителями и дедушкамибабушками, им и его дедушкамибабушками).
Полученные результаты:
1. освещены теоретико-методологические основы изучения аспектов
языка и идентичности;
2. рассмотрено понятие родного языка;
3. определено содержание понятий языковой идентичности и языкового
сознания в межкультурной коммуникации;
4. установлено влияние процессов глобализации на языковую
идентичность;
5. рассмотрено понятия языка и этнической идентичности;
6. выявлена роль этнической идентичности в полиэтнической среде;
7. проведен социолингвистический анализ соотношения родного языка и
языковой идентичности.
1 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ АСПЕКТОВ ЯЗЫКА И ИДЕНТИЧНОСТИ
1. Понятие родного языка
Выдающийся немецкий ученый В. фон Гумбольдт рассматривал язык как
объединенную духовную энергию говорящего на нем народа, как своеобразную
концентрацию мыслей и чувств каждого этноса (9, с.152), а не менее
известный русский и украинский лингвист А.А. Потебня видел в языке способ
духовной консолидации этноса, единственный признак, по которому мы узнаем
народ (20, с.172).Однако определяющим фактором социально-политического
развития общества в различных странах мира является дву- и многоязычие,
которое заключается в массовом использовании двух и более языков в процессе
общения, когда человек, в зависимости от того, с кем и где общается,
переходит с одного языка на другой. Известно, что лишь в 22 странах мира
проживает одноязычное население. В связи с дву- и многоязычием языки,
которыми владеет человек, могут противопоставляться как родной и неродной.
Однако в толковании понятия "родной язык" существует несколько
подходов. С одной стороны, родной язык - это "язык нации, язык предков,
который связывает человека с его народом, с предыдущими поколениями, их
духовным миром" (11, с.121).С другой, первый язык, который осваивает
ребенок (или, точнее, - материнский язык, "который ребенок усвоил в
процессе биологического отчуждения от матери и перехода к социальному
общению с ней ( и с другими окружающими его людьми)". Иногда под термином
"родной язык" понимают язык, которым человек "владеет с максимальной
глубиной и полнотой, на котором легче, быстрее и проще ему мыслится,
который является для него наиболее привычной и удобной формой выражения
мысли и языкового общения" (10, с.9); подобный язык обозначают еще термином
"функционально первый язык".
Если все эти подходы фокусируются в одном языке, который одновременно
является материнским языком, языком родного этноса и функционально первым
языком, то проблема автоматически снимается, если нет, то понимание термина
"родной язык" приобретает особое социальное и научное значение, во-первых,
в связи с защитой этнического суверенитета и сохранением духовного наследия
народа, во-вторых, в связи с лингводидактическими проблемами обучения в
целом и обучения языкам в частности.
Как известно, идеи В. фон Гумбольдта о связи языка и мировосприятия
народа нашли свое интересное продолжение в различных научных теориях и
гипотезах ХХ века. Широко известной, например, является так называемая
гипотеза "лингвистической относительности" Э. Сепира и Б. Уорфа, согласно
которой именно язык предопределяет особенности мышления говорящего на нем
народа. Лингвисты, психологи и нейрофизиологи из Калифорнийского
университета в Беркли (UC Berkeley) и Чикагского университета (University
of Chicago) США доказали, что зрительное восприятие может в определенных
ситуациях зависеть от родного языка человека. Статья, в которой описан их
эксперимент, озаглавлена "Гипотеза Уорфа подтверждается в правом поле
зрения, но не в левом".
Исследователи получили важное свидетельство в пользу знаменитой
гипотезы лингвистической относительности Сепира-Уорфа, согласно которой
структура языка определяет структуру мышления и способ познания внешнего
мира.
Эксперименты показывают, что носители разных языков действительно
легче замечают разницу между оттенками, которые в их языке имеют отдельные
названия. Например, в русском языке довольно трудно подобрать точные
названия для двух оттенков зеленого, представленных на рисунке, а вот
третий, голубой цвет четко отличается от них обоих. И все же этого
недостаточно, чтобы говорить о различии в восприятии цвета. Вполне
возможно, что дело лишь в привычке обращать внимание на определенные
цветовые различия.
Участникам-добровольцам демонстрировали кольцо, составленное из
цветных квадратов. Все квадраты, кроме одного, были окрашены в одинаковый
зеленый цвет. Особый квадрат также имел зеленый цвет, но другого оттенка.
От участников требовалось как можно быстрее найти отличающийся квадрат и с
помощью кнопок указать, в какой половине кольца - справа или слева - он
находится. Участники находили особый квадрат заметно быстрее, если он
появлялся справа, чем в том случае, когда он был в левой части кольца.
Авторы работы объясняют этот эффект, ссылаясь на функциональную
асимметрию полушарий головного мозга. Несимметричный результат указывает на
то, что левое полушарие легче различает оттенки цвета, если в родном языке
человека они имеют разные названия. А вот правому полушарию язык неведом, и
соответственно с различением цветов оно справляется одинаково, независимо
от наименований.
"Мир, в котором живут общественные образования, говорящие на разных
языках, представляет собой различные миры, а не один и тот же мир с
различными этикетками. Язык является замкнутой продуктивной системой
символов, которая не только имеет отношение к опыту, но в действительности
определяет для нас опыт в силу своей формальной структуры...; мы
бессознательно переносим установленные языком нормы в область опыта"
Эксперименты ученых различных отраслей – психологов, лингвистов,
этнографов (cр., например, экспериментальное исследований цветообозначений
по методике свободной классификации, проведенное Р.М. Фрумкиной (22)- не
подтверждают гипотезу Сепира-Уорфа, однако и не опровергают ее вполне [16,
с.303], вот почему предложенная теория продолжает волновать умы
исследователей и остается предметом споров. Если же принять во внимание
основные постулаты Сепира-Уорфа, то достаточно легко можно прийти к выводу
о том, что, теряя язык своего родного этноса, человек отдаляется от данного
этнического коллектива. Интересными представляются результаты
экспериментального исследования, проведенного японским профессором
Т. Цунодой. Изучая восприятие различных типов звуков представителями
различных языковых коллективов (японцами, китайцами, корейцами,
вьетнамцами, с одной стороны, и англичанами, французами, испанцами,
итальянцами, с другой), ученый обнаружил различный характер доминантности
полушарий головного мозга при восприятии гласных звуков. Носители восточных
языков проявляют доминантность левого полушария на гласные звуки, в то
время как носители западноевропейских языков - правого. По мнению
исследователя, причины этого кроются в следующем: в восточных языках
имеется много слов, состоящих только из гласных, и слов, состоящих их двух
и более гласных и согласных; гласные в этих языках столь же важны в
узнавании слов, как и согласные, поэтому они и обрабатываются левым
полушарием. В речевом полушарии носителей восточных языков( например,
японцев) локализуется не только языковая, но и эмоциональная и логическая
функции. Между тем как у носителей западноевропейских языков наблюдается
разная локализация эмоциональной и логической функций: логическая функция
локализована в левом (речевом) полушарии, а эмоциональная - в правом.
Левополушарная доминантность у носителей восточных языков укрепляется по
мере развития речевой способности и накопления эмоционального опыта.
Подобным же образом укореняется правополушарная доминантность у
западноевропейцев (5, с.12). Таким образом, ученый делает вывод о том, что
родной язык формирует уникальную культуру и психической склад каждой
этнической группы.
Выводы японского исследователя не только представляют большой интерес
для науки, но и нуждаются в дальнейшем развертывании, а также
дополнительной экспериментальной разработке.
Использование языка как фактора объединения этноса в определенные
периоды его развития основано на понимании глубинных связей языка с
историей, культурой народа-носителя.
Родной язык (или первый язык) — одно из важнейших понятий
социолингвистики. Обычно в науке под родным (первым) языком понимается
язык, который человек бессознательно усваивает с раннего детства без
специального обучения, находясь в соответствующей языковой среде. Ребёнок
может усвоить с раннего детства в той или иной мере и несколько языков,
однако такая ситуация менее обычна. Наиболее распространенным в лингвистике
является рассмотрение родного языка как языка матери. Такое толкование,
несомненно, имеет глубинную мотивацию, ибо роль матери в рождении и
становлении человека не сравнима ни с чем. Известно, что как предпосылка
идентификации личности родной (материнский) язык в виде определенных ритмов
и речевых интонаций проявляется уже в утробе матери - под влиянием ее речи,
а позже – баюканья, колыбельных напевов, хоть и у ребенка, как показывает
практика научных исследований, нет генетической предопределенности к
конкретному языку. Родной язык входит в младенца, ребенка, подростка путем
природных шагов, отступая при этом от биогенетического закона повторения
онтогенезом филогенетического развития человека. Начальный этап научения
родному языку осуществляется в результате влияния родителей, методом "глаза
в глаза" и не имеет аналогов в филогенезе. Даже в случаях одновременного
приобретения двух родных языков с младенчества как первоначальных, исходных
в процессе становления умения мыслить (чаще методом "один человек - один
язык"), по А.М. Шахнаровичу, родным следует считать язык матери.
Таким образом, родной язык как язык, усваиваемый под воздействием
матери, приобретает особую значимость для становления личности ребенка.
Известный педагог Я.А. Коменский разработал проект "Материнской школы",
которая называется так потому, что имеет целью воспитание ребенка под
влиянием матери, когда закладываются основы родного языка. Любое обучение
ребенка в силу названных причин целесообразнее начинать именно на родном
(материнском языке).
В норме, по мнению В.Г. Костомарова, у человека не бывает двух
материнских языков, подобно тому как не бывает двух родных матерей. Вполне
возможно, что "выученный язык... может стать в жизни человека важнее
родного, который, однако, и при забвении остается матерью, пусть и менее
любимой, чем мачеха" (13, с.11).
Именно родной язык становится самой естественной формой выражения
глубоко интимных чувств и переживаний для человека, использующего в
процессе жизнедеятельности два и более языков. Достаточно распространенным
является так называемая "языковая ностальгия" – эмоциональный внутренний
дискомфорт людей, вынужденных длительное время пребывать вне стихии родного
языка. В этом ряду можно назвать феномен возвращения к родному языку
билингвов (и мультилингвов) в экстремальных не контролируемых сознанием
состояниях (перед лицом опасности, в возбуждении, в полусознании и т.д.).
Говоря о феномене родного (материнского) языка, известный философ
М. Мамардашвили писал: "Ведь материя, о которой я говорю, обладает
свойством непрерывности, бесконечности: куда бы мы ни шли, мы не можем
отступиться от своего бытия в ней. И куда бы мы ни пришли, мы остаемся
внутри этой бесконечности" (14, с.85).
Родной язык парадоксально растворен в мировоззрении ребенка. Он
воспринимает мир сквозь сито, призму многочисленных форм родного языка. Вот
почему А.А. Потебня был сторонником обучения детей (прежде всего раннего
возраста) на том языке, к которому ребенок привык в семье. "Знание двух
языков в раннем возрасте не есть обладание двумя системами изображения и
сообщения одного и того же круга мыслей, но раздвоят этот круг и наперед
затрудняет достижение цельности миросозерцания, мешает научной абстракции.
Если язык школы отличен от языка семейства, то следует ожидать, что школа и
домашняя жизнь не будут приведены в гармоничные отношения, но будут
сталкиваться и бороться друг с другом" (20, с.167). Но речь в данном случае
идет о раннем детском возрасте. Ученые (ср., например, Л.А. Булаховский,
Л.В. Щерба и др.) подчеркивают полезность изучения второго языка, что
помогает созданию абстракции и связано с приобретаемой в таком случае
способностью освобождения языковой формы от конкретного содержания, которое
скрыто за ней в отдельных языках (7, с.283). По мнению Л.В. Щербы,
сравнение языков делает человека внимательным к тончайшим нюансам мысли;
овладение другим языком - это освобождение мысли от плена слова, знакомство
с иной картиной мира (24, с.53). В силу обстоятельств материнский язык,
усвоенный человеком в детстве, может функционально вытесняться другим
языком, постоянно пользоваться которым человеку необходимо, выгодно и т.п.
Со временем этот второй язык становится для человека функционально первым,
доминантным, сфера функционирования родного языка в таком случае может
сужаться, редуцироваться, даже максимально, но в глубоко интимных моментах
жизни, в экстремальных ситуациях возвращение к родному языку оказывается
вполне естественным. Иногда за родным языком в таком случае закрепляется та
или иная сфера общения, например, это язык внутрисемейного общения, общения
с родителями, близкими людьми.
Встречаются ситуации, когда с раннего детства ребенок в одинаковой
степени хорошо усваивает два языка; фактически он чаще заговаривает на
каком-то одном из них, но уже в дошкольном возрасте его компетенция в
каждом из языков неотличима от компетенции одноязычного ребенка. В этом
случае родными естественно считать оба языка. (Впрочем, исследование
некоторых частных проблем — эмоциональной привязанности к двум языкам, их
символической ценности для индивида — может потребовать различения двух
таких языков.) Наконец, не так уж редко, особенно при эмиграции, возникают
ситуации, когда одноязычный в раннем детстве ребенок, пройдя недолгий
период двуязычия, полностью переходит на новый язык и к подростковому
возрасту старый (прежде единственный известный ему) утрачивает практически
полностью. В этом случае целесообразно родным считать именно второй язык.
Итак, родной язык — это язык, усвоенный в детстве, навыки использования
которого в основном сохраняются и во взрослом возрасте; родных языков может
быть более одного. Всякий язык, которым индивид овладел после родного,
называется вторым языком. Конечно, при таком определении вторых языков
может оказаться несколько.
Итак, мы определили понятие родного языка. Каждый ученый рассматривал
его с разной точки зрения. Мой родной язык – русский язык. Он является
языком обучения, общения вообще. Хотелось бы сказать несколько слов о
положение этого языка.
Известны сетевые публикации о положении русского языка в мире, об
изучении русского языка за границей. В конце 2003 года появился доклад МИД
РФ "Русский язык в мире". Впрочем, проблемам "внешней культурной политики''
(приоритетной частью которой выступает политика языковая) посвящена глава в
книге И.С. Иванова "Новая российская дипломатия. Десять лет внешней
политики страны".
Велика роль русского языка в решении социолингвистических проблем
двуязычия, влияние русского языка на формирование различных дискурсивных
практик, роль языков в языковой картине мира (ментальные концепты,
фразеология, ономастика, паремиология). Данные вопросы находились в сфере
обсуждения в 2003 году международной конференции, проведенной в Кабардино-
Балкарском государственном университете. Полагаем, что формат новых
информационных технологий познакомил социальных психологов,
социолингвистов, психолингвистов с материалами конференции "Этническая
психология и современные реалии", представившими нам интересные
исследования этнопсихологов Якутского госуниверситета. Показательна и тема
конференции в Адыгейском университете в Майкопе: "Естественный и
искусственный билингвизм".
"Язык и нация", "язык и народ" — традиционные темы
социолингвистических сюжетов. Социолингвистика оперирует категорией
национального языка, трактуемой как социально-историческая категория,
возникающая в условиях экономической и политической концентрации,
характеризующей формирование наций. Б.А. Ларин писал, что тремя основными
факторами определяется судьба языка: культурным весом, характером
социальной базы и вмешательством политических сил. Проблемы культурной
дипломатии, культурного империализма особенно занимают сегодняшних
исследователей. В этой связи привлекает внимание деятельность Института
Гете, Британского совета, АСПРЯЛ и т.д.
Одним из распространенных процессов в языке СМИ последних лет стало
обильное появление варваризмов. Часть из новых заимствований привносятся в
язык в силу того, что не существует слов для самих понятий (сканнер), часть
как эвфемизм (фандрайзинг вместо "идти по миру", секъюрити вместо
"обслуга"), часть из дурной моды отказываться от своего. При этом
характерны не просто заимствования, а такие, которые говорящие воспринимают
как не совсем родные. Никто не призывает отказываться от реалий, от
экзотизмов, от терминов, от вполне вошедших в русский язык и нашедших в нем
свое лицо заимствований.
За последние годы в связи с тем, что массовая культура стала
проводником политики культурного империализма, язык в целом, а именно пласт
молодежной лексики и жаргона обогатились следующими прописавшимися
транслитерированными и не всегда приспособленными по форме к нормам
русского языка заимствованиями: Бишура (тест на подтверждение беременности,
от надписи на упаковке); сейшк, беби, найсовый, апгрейдить, аскер, аскать,
байкер, байк, берздей, бестовый, беспрайсовый, блэ-ковК11, блэк, бразер,
брейкер, бэксайд, бэнд, задринчить вайну, вайф, винды, виндовский, войс
("Войс был молодой, звонкий, веселый"), выдринкатъ, герлы, гуд, даун,
дарлинг, драйвер, драйв, дринкатъ, дэнс, заинсталлитъ, задринчитъ,
заслипатпь, засэйшенный, зафачить, трузера на зипперах, ивнинг,
интерсейшен, икскьюз, искейпнуть, кантри ("Поехали на кантри!"), крейза,
крейзи-хаус, лайкать, мани, мессидж, миксоватъ, милитэр, мэновый,
мэйкаться, мэйло, найтоватъ, нъю-вейвщик, олдовый, отпринтитъ, отфачить.
отфэйсоватъ, парента, пати, перенайтатъ, пипл, пипловый, поспикать,
прайзовый, прайс, проаскнутъ, пэрэнс, реинста-лит, рейв, релакснутъся,
ремикснуть, ринганутъ, рейвоватъ, рум, сайд, сайз, флет, бег, скин,
сконнектитъся, смоук, спикатъ; стейс, стритпен-герл, тпэйбл, тин, трэшер,
фазер-мазер, файновый, фэн, фейс, френд, форэвер, форин, фейсушник, хич-
хайк, шузы..
Варваризмы — вторая примета стремительных языковых изменений в
обществе: приватизация, маркет, менеджмент, депозит, ваучер, монетаризм,
гиперинфляция, инвестиции, эмиссия, трансфер, фьючерс, фандрайзинг,
брэндинг, франшиза, франчайзинг, экстремизм, миллениум, ГКО, холдинг,
транш, депозит, лизинг, хит, риелтор, брифинг и т.д.. Есть мнение, что
здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный
язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Наблюдается засилие
иностранной лексики, в том числе сниженной, употребляемой к месту и не к
месту — ньюсмейкер, секьюрити, хедлайн, ридер, бебиитте, кастинг, киллер,
промоушен, мерчандайзинг, фандрайзинг, маркетинг, брэндинг, менеджер
вместо продавец) вплоть до смешного ("Ильич — бренд нашего города" об
Ульяновске)
2. Языковая идентичность и языковое сознание в межкультурной
коммуникации
Общепризнано, что язык не является нейтральным инструментом
коммуникации и когнитивной деятельности. Язык имеет символическое и
социальное значение. Это наиболее заметно в многоязыковых обществах, где
языки служат основным средством защиты сохранности коллективной
идентичности и этнических связей (30, с.80). Язык особенно важен как
символический элемент этнической, гражданской и государственной
идентичности, особенно в контексте доминирования практически во всем мире
национальной модели "одно государство — один язык". Роль языка в
конструировании государственности настолько возросла, что отсутствие
национальногогосударственного языка может поставить под сомнение
легитимность самой государственности, а незнание государственного
официального языка — легитимность гражданской принадлежности.
Кроме того, языки являются "естественными" символами социального и
политического доминирования. Индивиды идентифицируют себя с определенными
социальными группами, и признание членства в этих группах сопровождается
осознанием позитивной или негативной оценки, связанной с данной группой
(28, с.141). В тоже время каждая идентичность в той или иной степени
связана с определенным языком или вариантом языка. Поскольку некоторые
идентичности по сравнению с другими воспринимаются как социально,
культурно, политически и пр. более значимые, то языки, связанные с ними, в
свою очередь, оцениваются как более ценные и развитые. Это может привести к
тому, что язык символически доминантной группы воспринимается как язык,
качественно лучший по своей природе. Например, официальный или стандартный
языки обычно оцениваются как более значимые, красивые по сравнению с
миноритарными языками или диалектами, и следовательно, как
"предназначенные" для выполнения определенных социальных функций.
Именно поэтому выбор языка является социальным актом. Выбирая язык,
индивид выражает свое желание идентифицировать себя с определенной
социальной группой. Выбор идентичности — это рациональный выбор, индивиды
выбирают идентичность в зависимости от требований социальной ситуации (27,
с.421). Индивиды активизируют разные элементы своего языкового репертуара,
чтобы подчеркнуть или наоборот принизить определенные аспекты своей
социальной идентичности в разных ситуациях. Например, в некоторых ситуациях
человек, желая подчеркнуть свою этническую принадлежность, использует свой
этнический язык (например, казахский), а в других ситуациях этот же человек
предпочтет быть городским космополитом и остановит свой выбор на русском
языке. Более того, считается, что, выбирая язык, человек воспроизводит
идентичность, создавая социальную реальность. Выбор языка — это не просто
предпочтение одной из доступных для выбора языковых идентичностей, а
реализация этой идентичности. Таким образом, идентичность выражается в
социальном поведении и идеологии (мнениях и отношениях к языку и его
социальной роли, к изучению и использованию языка), в частности, в языковом
поведении и языковых установках.
Из этого следует, что отношение к языку и использование языка
варьирует в социальном, географическом и историческом пространстве как
функция данных отношений и их восприятия. Когда статусные отношения
изменяются, меняется и восприятие, отношение к языку и использование языка.
Однако, замечают Хамерс и Бланк, варьируют не столько языки, сколько
говорящие, которые выбирают из множества возможных социально маркированные
коды (29, с.172). Изменения же языкового поведения языкового сообщества
имеют место только тогда, когда происходит смена социальных значений кодов.
Социолингвистическая вариация является нормой именно потому, что языки
являются символами инструментами индивидуальной и коллективной
идентичности, социальных норм и статусных отношений. Так как эти отношения
изменчивы, изменчивы и языки, и языковое поведение (29, с. 141).
Однако, социолингвистические исследования показывают, что вариация и
изменения не являются однородными. Социальные группы и отдельные индивиды
ведут себя по-разному и изменяют языковое поведение с разной скоростью в
разных сферах. В результате, в условиях языкового контакта, возникают
полярно различные языков поведения и отношения к языку. Например, в
условиях двуязычия языковое поведение может варьировать от моноязычия на Я1
(например, только казахского во всех сферах и во всех ситуациях) а
моноязычия на Я2 (например, только русского во всех сферах и всех
ситуациях). Однако, эти типы поведения являются элементами не дихотомии, а
скорее континуума: между полюсами существует множество других вариантов
языкового поведения.
С ростом интереса к этническим корням, к истории своего народа
актуальной становится проблема идентичности — вопрос о том, с кем сам
человек себя отождествляет. Идентичность (этническая, языковая и др.)
представляет собой осознание человеком своей принадлежности к тому или
иному этносу (языку). Языковую идентичность характеризует знание,
употребление языка (языков) индивидом, его отношение к языку (31), (32, с.5-
10).
Идентичность выражается в социальном поведении индивида, выбор
идентичности является рациональным и идентичность представляет собой
интериоризуемое свойство и достояние. Важнейшим признаком любого вида
идентичности (этнической, гражданской, социальной, половой и др.) является
язык. Исходя из этого, можно утверждать, что идентичность исследуется через
язык как один из основных компонентов, формирующих этнос, один из
инструментов социализации личности. К тому же язык способен сохранять
социально значимую информацию, передавать ее из поколения в поколение, тем
самым раздвигать пространственные и временные границы, а значит
осуществлять диалог культур.
Будучи уникальным, самобытным, независимым, единственным в своем роде,
каждый этнос как часть биосферы Земли постоянно взаимодействует с другими
этносами, ибо в целом этносы представляют лицо Земли. Эта "обреченность" на
диалог с другим обусловливает взаимодействие народов: будучи особым,
отдельным, организмом, каждый этнос предопределяет жизнедеятельность и
существование целого организма.
Концепция евразийства предполагает уникальное соединение западных и
восточных черт (индивидуализма Запада и коллективизма Востока,
рационализма, цивилизованности Европы и духовности, мудрости Азии),
одновременную принадлежность Западу и Востоку, Европе и Азии, и в то же
время ни к тому, ни к другому.
Примечательно, что идея евразийства получила большой резонанс в
Казахстане, поскольку дух евразийства близок тюркам издавна: принимая
многое из европейского, они оставались носителями восточных традиций.
Уникальное соединение западных и восточных черт, взаимополезное и
взаимообогащающее сосуществование народов Евразии обусловлено общей
исторической судьбой, общностью территории.
Этнос представляет собой группу людей, связанную единством
пространства, языка, культуры и единством социально-исторического
происхождения. Если термин "этнос" знаменует биологическое, природно-
географические, генетическое единство, то в выражении "лингвокультурное
сообщество" делается акцент на культурном и языковом единстве членов
этноса. Подчеркивая культурное и языковое единство представителей того или
иного народа, лингвисты говорят "носитель языка-культуры", тем самым
объединяя эти важнейшие показатели этноса.
Диалог культур предопределен самой жизнью: мультикультурный,
полиязычный Казахстан, в котором ясно очерчиваются противоположные линии
развития народов, а значит, их языков, культур: глобализация как неминуемое
требование времени, с одной стороны, и попытка сохранения своей культуры,
языка, лица народа, с другой.
Соседство народов, хотя это и не всегда добрососедство, незаметно
меняет не только внешность людей, но и язык, культуру. Изменения,
обусловленные языковыми и культурными контактами, есть в истории каждого
языка. Не существует генетически "чистых", "беспримесных" языков, которые
бы в течение тысячелетия развивались без всякого влияния окружающей
языковой среды, в полной обособленности от соседей.
Закономерным следствием языковых контактов является заимствование —
один из давних и естественных источников пополнения словарного состава
языка. Э. Хауген, прослеживая траекторию, описываемую словом при переходе
из одного языка в другой, отметил, что каждое заимствование делается
сначала одним человеком, а затем принимается и повторяется многими другими,
и, возможно, весь процесс повторяется снова и снова (43, с.344).
Это вполне объяснимо, поскольку процесс языковых контактов
складывается из индивидуальной дискурсивной деятельности, обобществления
множества индивидуальных актов коммуникации и конвергентно-дивергентных
преобразований в структурах контактирующих языков. При обобществлении
индивидуальной речевой деятельности элементы индивидуального языкового
сознания транспонируются в единицы коллективного сознания. В случае, когда
языковые единицы перестают быть индивидуально-речевыми и превращаются в
факты языка, то это уже факты и языкового сознания.
Языковое сознание как "опосредованный языком образ мира той или иной
культуры" (44, с.208) всегда этнически обусловлено, картину мира одного
народа нельзя перевести на другой язык простым "перекодированием". Через
овладение другим языком человек усваивает и другие компоненты этнической,
социальной, языковой идентичности: картину мира, ментальность, культуру,
социальные нормы, установки и др.
Общение личностей, принадлежащих разным лингвокультурным сообществам,
представляет собой взаимодействие "говорящих сознаний" (М.М. Бахтин),
"общение носителей разных национальных сознаний", "образов разных культур в
рамках одного сознания" (45, с.9)
Обратимся к одному из результатов межкультурной коммуникации — к
тюркизмам в русском языке. Обращаясь к контактам русского и тюркских языков-
культур, следует исследовать различные типы заимствования, отражающие
разные способы проникновения в язык "чужих" слов, их приспособления в нем,
а главное — степень проникновения слов в языковое сознание носителей языка-
культуры, а значит, его "присвоение" индивидом (группой), включение в мир
языка, культуры, с которыми он себя идентифицирует.
Тюркизмы типа бай, аксакал, шанырак, келин, басмач, башлык, тпамыр,
малахай, джигит, аул, юрта, байга, кумыс и др. обычно определяются как
экзотизмы, обозначающие специфические для казахской (тюркской) культуры
явления. В лингвокультурологии такие единицы определяются как
безэквивалентные, т.е. слова — носители национально-культурной информации,
обычно не переводимые на другие языки.
Эти слова не вошли органично в русский язык, не приняли черты "чисто
русского" слова, поскольку за ними стоят чужие, "нерусские" предметы, иными
словами, они в русском лингвокультурном сообществе не наделены культурной
ценностью. Они вошли в русский язык как знаки чужой культуры, поэтому они
останутся в нем до конца не освоенными, варваризмами. При восприятии этих
слов языковое сознание отмечает: "чуждое", экзотичное, непонятное,
непривычное, поэтому для их понимания необходима работа сознания по
раскодированию смысла.
Таким образом подтверждается мнение о том, что формы, заимствованные
извне, не могут служить выражению духа своей культуры, и дух народа может
выражаться только в формах, созданных этой культурой (44, с.20).
В приведенной классификации есть и другие основания: культурная
ценность заимствуемого предмета для русского лингвокультурного сообщества.
Явные тюркизмы представляют собой так называемые экзотизмы, ценные для
нерусской (тюркской) культуры, и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Актуальность темы. Существует множество идентичностей (социальная,
этническая, языковая, половая, государственная, гражданская, культурная,
профессиональная и т.п.), важнейшим признаком которых является язык.
Классическое примордиалистическое понимание идентичности, согласно
которому идентичность является данной и фиксированной, не имеет поддержки
среди современных исследователей, тем не менее такое понимание остается
распространенным практически во всех культурах: считается, что каждый
человек может (и должен) быть отнесен в конкретные, неизменяемые категории,
особенно в этнические. Согласно приморднализму, этничность - это заданная
характеристика, человек рождается уже принадлежащим к определенной
этнической труппе, религии, языку, социальным нормам. Примордиализм, как и
структурная лингвистика, основывается на категориальном подходе к миру -
объективно существуют четко разграниченные категории, и каждый человек
принадлежит либо к одной, либо к другой. Опыт исследований последних
десятилетий показывает, что идентичность динамична: на самом деле человек
не всегда способен четко определить свою идентичность (существует термин
“маргинальная идентичность”); одна идентичность меняется на другую (был
гражданином СССР - стал гражданином Казахстана; был христианином - стал
мусульманином); более того, можно манипулировать идентичностью для
политических и иных целей (например, этническая мобилизация, интеграция
гражданского общества) или создавать и даже “продавать” новые идентичности
(например, советская идентичность) и т.п.
Несостоятельность примордиализма привели к появлению двух других
подходов к изучению идентичности: инструментализма и конструктивизма.
Инструментальный подход к идентичности как средству, используемому
элитой для признания и получения власти. В этом случае политиками и учеными
создается и пропагандируется мифология об этносе и его статусе. В последнее
время появились работы, в которых анализируется роль государства в создании
этнической и гражданской идентичности, аналогично тому, как описывалась
роль советского аппарата и национальных лидеров в формировании советских
наций и “советского народа”. Следует заметить, что многие государства
создавали этническую, гражданскую, расовую, языковую идентичность,
например, посредством манипуляций переписей населения или в процессе выдачи
официальных документов. Известно немало случаев, когда этническая
принадлежность человека определялась по каким-то предписанным правилам,
например по этнической принадлежности отца (а не матери), как это было в
СССР; по территории проживания или языку, как во Франции; по определенному
количеству крови, как в Германии, где разделение между евреями и немцами
было количественным (чтобы считаться евреем надо было иметь трех или более
евреев дедушек и бабушек). Практика манипуляции национальности, конечно,
влияет на чувства принадлежности индивида ,что и использовалось для
определенных политических целей.
Конструктивистский подход изучает идентичность как культурно
конструируемый феномен, считается, что идентичность сознательно выбирается
из существующего репертуара индивидом или группой для удовлетворения
определенных интересов и достижения определенных целей. Этническая и
гражданская идентичность может формироваться путем признания общей истории,
например истории дискриминации и субординации; может возникнуть как
результат смены политических структур, новых социальных объединений или
создания нового государства и др. Для данного подхода характерен особый
интерес к сознанию и языку как ключевым символам, вокруг которых
кристаллизуется этническая самобытность.
Однако приходится признать, что трудно провести четкую границу между
примордиализмом, инструментализмом и конструктивизмом: при
выбореконструировании (конструктивизм) идентичности из ограниченного
данного емуей репертуара (примордиализм), индивид или социальная группа
преследуют определенные цели (инструментализм).
Цель настоящей работы позволяет при определении языковой идентичности
опираться на этническую идентичность. Под этнической идентичностью
понимается принадлежность к определенной этнической группе, что является
центробежной силой. Помимо этого, выделяется индивидуальная идентичность,
определяемая в данном случае как взаимодействие этнической и гражданской
идентичности (реально включающих множество других компонентов: возрастная,
тендерная, религиозная, классовая и др. принадлежность). Например, русский,
проживающий на территории Казахстана, может считать себя казахстанским
русским, российским русским, советским русским или просто русским.
Этничность является чрезвычайно сложной социальной структурой,
включающими множество компонентов, среди которых язык оказывается
определяющим.
Во-первых, язык является одним из основных инструментов социализации
людей, существующих в человеческом обществе и культуре. Посредством языка
одно поколение передает другому поколению свои мифы, мировоззрение, знания,
традиции, законы и многое другое как компоненты социальной и этнической
идентичности. Овладевая языком, индивид усваивает социальные и культурные
нормы общества. Более того, можно утверждать, что для многих культур язык
оказывается наиболее важным, если не единственным символическим
компонентом, и тогда язык и культура, язык и этничностъ отождествляются -
так язык становится важнейшим (иногда единственным) инструментом этнической
мобилизации. Важность языка как этнокультурного показателя наиболее ярко
доказывается результатами переписи населения, когда респонденты указывают в
роли родного язык своей этничности, а не доминантный язык. Более того,
утверждается, что без национального языка зарождение национализма
невозможно: стандартизация языка является предпосылкой и средством
сплочения “выдуманного коллектива” - нации.
Во-вторых, язык является инструментом установления и поддержания
социальных отношений. Посредством языка ребенок учится распознавать
структуру общества и собственное место в обществе. Языковая вариация
позволяет нам идентифицировать себя и других как принадлежащих к
определенным группам, поскольку речевое поведение отражает национальные,
возрастные, тендерные, ролевые, дистанционные, иерархические, нормативные и
другие характеристики поведения. Социальная мобильность предполагает
освоение языка и языкового поведения группы-цели, так выбор языка
оказывается рациональным. Смена социальной идентичности сопровождается
изменениями в эмотивно-оценочных отношениях к языку.
Перечисленные два фактора позволяют нам, утверждать, что языковая
ассимиляция является индикатором культурной ассимиляции. Изучая степень
модификации языкового поведения, можно делать выводы о степени интеграции
индивида или социальной группы в другую культуру. Взаимодействие между
взглядами на идентичность, чаще примодиалистскими по своей природе, и
реальной идентичностью, находящейся в постоянном процессе трансформации,
может быть измерено среди прочих способов, путем измерения и анализа
эмотивно-оценочных отношений языку и оценки (самооценки) языкового
поведения.
Языковое поведение может варьировать значительно - от моноязычия
первом языке до моноязычия на втором языке - в зависимости от множества
переменных.
Кроме того, с методологической точки зрения вариации языкового
поведения и эмотивно-оценочных отношений к языку могут быть достаточно
легко измерения. Отношение между языком и идентичностью детально и успешно
исследовалось в разных социолингвистических направлениях, так анализируя
современные направления в лингвистике, говорит о противопоставлении двух
различных подходов к анализу языка -категориального и вариативного.
Согласно аксиоме категориальности (которая была присуща не только
традиционной лингвистике, но любой традиционной дисциплине, например,
математике), объекты объединены в идеализированные категории с четкими
границами! Наблюдения же показывают, что в реальном мире многие категории,
оказывается, включают элементы, которые значительно отличаются от
остальных, более того, границы между категориями размыты. Настоящим
открытием стало понимание того, что вариацию можно объяснить. У. Лабов в
своих работах сумел показать, что варианты существуют в континиуме и их
использование можно количественно измерить. Вариация существует не только в
структуре языка, но и в использовании языка, и в отношении к языку. Более
того, языковая вариация социально значима, такие социальные факторы, как
этническая принадлежность, возраст, пол, социальный статус и др.,
соотносятся с различиями в языковом поведении говорящих, что позволяет
делать выводы о социальной структуре и социальных тенденциях.
Цель исследования. Основная цель данной работы заключается в изучении
языковой идентичности разных групп респондентов.
Идентичность — это, во-первых, то, кем сам человек сознает себя
(отождествляет), его самопознание и самооотождествление; во-вторых, то, как
окружающие интерпретируют (отождествляют) человека. Процесс отождествления,
или идентификации, может осуществляться по разным признакам и основываться
на знании, поведении и отношении. Языковая идентичность — это совокупность
языковых характеристик индивида или группы, состоящая из знания языка или
языков (языковая компетентность), употребления языков (речевое поведение),
отношения к языкам (языковые установки).
В связи с возросшей политизацией языковой идентичности и ее
включенностью в иные идентичности (в первую очередь, государственную,
этническую) в настоящем исследовании предпринята попытка выявить языковую
идентичность через отношение к формируемой государственной и этнической
идентичности. Это обусловило выделение в исследовании разных концептуальных
сфер, которые, в свою очередь, были сконцентрированы вокруг следующих
исследовательских модулей.
Модули исследования. Паспортный модуль содержит вопросы о возрасте,
поле, образовании, месте жительства (регион, город - село),
сфере деятельности, социально-экономическом положении,
национальности респондента. Паспортный модуль включает следующие вопросы
анкеты: 1, 2, 3,5,6,7,8,11,12.
Отношение к формируемой государственной и гражданской идентичности.
Модуль собирает данные о взглядах на роль государственного языка в
республиках, роль русского языка, символическую роль государственного
языка в органах государственной власти и ее представителях, об
определении респондентами собственной гражданской принадлежности и
интегрированности в общество, на сферы функционирования государственного
языка, об ущемлении гражданских прав из-за незнания языка, об оценке
социального престижа и предполагаемой отдачи от знания государственного,
русского, английского и других языков, о языковых предпочтениях в
образовании детейвнуков. Данный модуль включает следующие вопросы анкеты.
14,15,16,18,19, 26,27,29,32,33,37,38, 43.
Отношение к этнической идентичности. Модуль предназначен для
анализа взглядов респондентов на родной язык, роль родного
языка в определении этнической принадлежности, роль родного
языка в межпоколенной трансмиссии для сохранения этнической
принадлежности, на важность символических маркеров
этнической принадлежности (знание языка, традиций, религии и т,д.), оценка
степени солидарности и интегрированности респондента в обозначенную
этническую грушу, оценка перспектив сохранения родного языка. Кроме того,
модуль направлен на сбор данных об отношении к другим этническим группам
(межнациональные браки, изменение этнического состава страны). Данный
модуль включает следующие вопросы анкеты: 11,23, 24,28, 30, 31,34, 35,
36,39, 40, 41, 42,46,48.
Знание языка и языковое поведение респондента как индикаторы языковой
идентичности. Модуль собирает данные о степени владения языками, выборе и
использовании языков в реальных ситуациях и сферах общения внутри
собственной этнической группы н вне ее (семья, школа, работа, круг друзей
и т.п.), о самооценке уровня владения государственным, родным и иными
языками, о смене и сохранении родного языка, о
целенаправленностинецеленаправленн ости изучения языков, об оценке престижа
языков. Данный модуль включает в себя следующие вопросы анкеты: 3,10,13,
21,25, 44, 45,17, 20.;
Задачи:
1. осветить теоретико-методологические основы изучения аспектов
языка и идентичности;
2. рассмотреть понятие родного языка;
3. определить содержание понятий языковой идентичности и языкового
сознания в межкультурной коммуникации;
4. установить влияние процессов глобализации на языковую
идентичность;
5. рассмотреть понятия языка и этнической идентичности;
6. выявить роль этнической идентичности в полиэтнической среде;
7. провести социолингвистический анализ соотношения родного языка и
языковой идентичности.
Материал исследования. Социолингвистический анализ основан на
предварительных данных социолингвистического анкетирования проведенного по
проекту “Новая языковая идентичность в трансформирующемся обществе:
Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан” в 2005 году на территории 4
стран. Анкету составляли доктор филологических наук Сулейменова Э.Д.,
доктор филологических наук Шаймерденова Н.Ж., кандидат филологических наук
Смагулова Ж.С. Анкета состоит из четырех основных модулей: 1) паспортный
модуль; 2) отношение к формируемой государственной и гражданской
идентичности; 3) отношение к этнической идентичности; 4) языковое поведение
респондентов как индикатор языковой идентичности;
Анкетные данные были собраны среди 1132 граждан методом выборки в
школах, университетах, государственных и частных учреждениях, предприятиях,
семьях, как в городе, так и в селе.
В ходе исследования для решения проблемы родного языка мы посчитали
важным опираться на результаты ответов на вопросы анкеты. Особенно важным
для проблемы определения родного языка представляются вопросы:
№9 (Какой язык респондент считает родным языком),
№10 (Каким образом опрошенный изучализучает родной и иностранные
языки),
№11 (Считаете ли тестируемый, что Ему и Его детямвнукам необходимо
закончить (школу, университет)),
№13 (Как часто родной язык респондента используетсяиспользовался
между его отцом и матерью, матерью и детьми, отцом и детьми, его братьями и
сестрами, родителями и дедушкамибабушками, им и его дедушкамибабушками).
Полученные результаты:
1. освещены теоретико-методологические основы изучения аспектов
языка и идентичности;
2. рассмотрено понятие родного языка;
3. определено содержание понятий языковой идентичности и языкового
сознания в межкультурной коммуникации;
4. установлено влияние процессов глобализации на языковую
идентичность;
5. рассмотрено понятия языка и этнической идентичности;
6. выявлена роль этнической идентичности в полиэтнической среде;
7. проведен социолингвистический анализ соотношения родного языка и
языковой идентичности.
1 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ АСПЕКТОВ ЯЗЫКА И ИДЕНТИЧНОСТИ
1. Понятие родного языка
Выдающийся немецкий ученый В. фон Гумбольдт рассматривал язык как
объединенную духовную энергию говорящего на нем народа, как своеобразную
концентрацию мыслей и чувств каждого этноса (9, с.152), а не менее
известный русский и украинский лингвист А.А. Потебня видел в языке способ
духовной консолидации этноса, единственный признак, по которому мы узнаем
народ (20, с.172).Однако определяющим фактором социально-политического
развития общества в различных странах мира является дву- и многоязычие,
которое заключается в массовом использовании двух и более языков в процессе
общения, когда человек, в зависимости от того, с кем и где общается,
переходит с одного языка на другой. Известно, что лишь в 22 странах мира
проживает одноязычное население. В связи с дву- и многоязычием языки,
которыми владеет человек, могут противопоставляться как родной и неродной.
Однако в толковании понятия "родной язык" существует несколько
подходов. С одной стороны, родной язык - это "язык нации, язык предков,
который связывает человека с его народом, с предыдущими поколениями, их
духовным миром" (11, с.121).С другой, первый язык, который осваивает
ребенок (или, точнее, - материнский язык, "который ребенок усвоил в
процессе биологического отчуждения от матери и перехода к социальному
общению с ней ( и с другими окружающими его людьми)". Иногда под термином
"родной язык" понимают язык, которым человек "владеет с максимальной
глубиной и полнотой, на котором легче, быстрее и проще ему мыслится,
который является для него наиболее привычной и удобной формой выражения
мысли и языкового общения" (10, с.9); подобный язык обозначают еще термином
"функционально первый язык".
Если все эти подходы фокусируются в одном языке, который одновременно
является материнским языком, языком родного этноса и функционально первым
языком, то проблема автоматически снимается, если нет, то понимание термина
"родной язык" приобретает особое социальное и научное значение, во-первых,
в связи с защитой этнического суверенитета и сохранением духовного наследия
народа, во-вторых, в связи с лингводидактическими проблемами обучения в
целом и обучения языкам в частности.
Как известно, идеи В. фон Гумбольдта о связи языка и мировосприятия
народа нашли свое интересное продолжение в различных научных теориях и
гипотезах ХХ века. Широко известной, например, является так называемая
гипотеза "лингвистической относительности" Э. Сепира и Б. Уорфа, согласно
которой именно язык предопределяет особенности мышления говорящего на нем
народа. Лингвисты, психологи и нейрофизиологи из Калифорнийского
университета в Беркли (UC Berkeley) и Чикагского университета (University
of Chicago) США доказали, что зрительное восприятие может в определенных
ситуациях зависеть от родного языка человека. Статья, в которой описан их
эксперимент, озаглавлена "Гипотеза Уорфа подтверждается в правом поле
зрения, но не в левом".
Исследователи получили важное свидетельство в пользу знаменитой
гипотезы лингвистической относительности Сепира-Уорфа, согласно которой
структура языка определяет структуру мышления и способ познания внешнего
мира.
Эксперименты показывают, что носители разных языков действительно
легче замечают разницу между оттенками, которые в их языке имеют отдельные
названия. Например, в русском языке довольно трудно подобрать точные
названия для двух оттенков зеленого, представленных на рисунке, а вот
третий, голубой цвет четко отличается от них обоих. И все же этого
недостаточно, чтобы говорить о различии в восприятии цвета. Вполне
возможно, что дело лишь в привычке обращать внимание на определенные
цветовые различия.
Участникам-добровольцам демонстрировали кольцо, составленное из
цветных квадратов. Все квадраты, кроме одного, были окрашены в одинаковый
зеленый цвет. Особый квадрат также имел зеленый цвет, но другого оттенка.
От участников требовалось как можно быстрее найти отличающийся квадрат и с
помощью кнопок указать, в какой половине кольца - справа или слева - он
находится. Участники находили особый квадрат заметно быстрее, если он
появлялся справа, чем в том случае, когда он был в левой части кольца.
Авторы работы объясняют этот эффект, ссылаясь на функциональную
асимметрию полушарий головного мозга. Несимметричный результат указывает на
то, что левое полушарие легче различает оттенки цвета, если в родном языке
человека они имеют разные названия. А вот правому полушарию язык неведом, и
соответственно с различением цветов оно справляется одинаково, независимо
от наименований.
"Мир, в котором живут общественные образования, говорящие на разных
языках, представляет собой различные миры, а не один и тот же мир с
различными этикетками. Язык является замкнутой продуктивной системой
символов, которая не только имеет отношение к опыту, но в действительности
определяет для нас опыт в силу своей формальной структуры...; мы
бессознательно переносим установленные языком нормы в область опыта"
Эксперименты ученых различных отраслей – психологов, лингвистов,
этнографов (cр., например, экспериментальное исследований цветообозначений
по методике свободной классификации, проведенное Р.М. Фрумкиной (22)- не
подтверждают гипотезу Сепира-Уорфа, однако и не опровергают ее вполне [16,
с.303], вот почему предложенная теория продолжает волновать умы
исследователей и остается предметом споров. Если же принять во внимание
основные постулаты Сепира-Уорфа, то достаточно легко можно прийти к выводу
о том, что, теряя язык своего родного этноса, человек отдаляется от данного
этнического коллектива. Интересными представляются результаты
экспериментального исследования, проведенного японским профессором
Т. Цунодой. Изучая восприятие различных типов звуков представителями
различных языковых коллективов (японцами, китайцами, корейцами,
вьетнамцами, с одной стороны, и англичанами, французами, испанцами,
итальянцами, с другой), ученый обнаружил различный характер доминантности
полушарий головного мозга при восприятии гласных звуков. Носители восточных
языков проявляют доминантность левого полушария на гласные звуки, в то
время как носители западноевропейских языков - правого. По мнению
исследователя, причины этого кроются в следующем: в восточных языках
имеется много слов, состоящих только из гласных, и слов, состоящих их двух
и более гласных и согласных; гласные в этих языках столь же важны в
узнавании слов, как и согласные, поэтому они и обрабатываются левым
полушарием. В речевом полушарии носителей восточных языков( например,
японцев) локализуется не только языковая, но и эмоциональная и логическая
функции. Между тем как у носителей западноевропейских языков наблюдается
разная локализация эмоциональной и логической функций: логическая функция
локализована в левом (речевом) полушарии, а эмоциональная - в правом.
Левополушарная доминантность у носителей восточных языков укрепляется по
мере развития речевой способности и накопления эмоционального опыта.
Подобным же образом укореняется правополушарная доминантность у
западноевропейцев (5, с.12). Таким образом, ученый делает вывод о том, что
родной язык формирует уникальную культуру и психической склад каждой
этнической группы.
Выводы японского исследователя не только представляют большой интерес
для науки, но и нуждаются в дальнейшем развертывании, а также
дополнительной экспериментальной разработке.
Использование языка как фактора объединения этноса в определенные
периоды его развития основано на понимании глубинных связей языка с
историей, культурой народа-носителя.
Родной язык (или первый язык) — одно из важнейших понятий
социолингвистики. Обычно в науке под родным (первым) языком понимается
язык, который человек бессознательно усваивает с раннего детства без
специального обучения, находясь в соответствующей языковой среде. Ребёнок
может усвоить с раннего детства в той или иной мере и несколько языков,
однако такая ситуация менее обычна. Наиболее распространенным в лингвистике
является рассмотрение родного языка как языка матери. Такое толкование,
несомненно, имеет глубинную мотивацию, ибо роль матери в рождении и
становлении человека не сравнима ни с чем. Известно, что как предпосылка
идентификации личности родной (материнский) язык в виде определенных ритмов
и речевых интонаций проявляется уже в утробе матери - под влиянием ее речи,
а позже – баюканья, колыбельных напевов, хоть и у ребенка, как показывает
практика научных исследований, нет генетической предопределенности к
конкретному языку. Родной язык входит в младенца, ребенка, подростка путем
природных шагов, отступая при этом от биогенетического закона повторения
онтогенезом филогенетического развития человека. Начальный этап научения
родному языку осуществляется в результате влияния родителей, методом "глаза
в глаза" и не имеет аналогов в филогенезе. Даже в случаях одновременного
приобретения двух родных языков с младенчества как первоначальных, исходных
в процессе становления умения мыслить (чаще методом "один человек - один
язык"), по А.М. Шахнаровичу, родным следует считать язык матери.
Таким образом, родной язык как язык, усваиваемый под воздействием
матери, приобретает особую значимость для становления личности ребенка.
Известный педагог Я.А. Коменский разработал проект "Материнской школы",
которая называется так потому, что имеет целью воспитание ребенка под
влиянием матери, когда закладываются основы родного языка. Любое обучение
ребенка в силу названных причин целесообразнее начинать именно на родном
(материнском языке).
В норме, по мнению В.Г. Костомарова, у человека не бывает двух
материнских языков, подобно тому как не бывает двух родных матерей. Вполне
возможно, что "выученный язык... может стать в жизни человека важнее
родного, который, однако, и при забвении остается матерью, пусть и менее
любимой, чем мачеха" (13, с.11).
Именно родной язык становится самой естественной формой выражения
глубоко интимных чувств и переживаний для человека, использующего в
процессе жизнедеятельности два и более языков. Достаточно распространенным
является так называемая "языковая ностальгия" – эмоциональный внутренний
дискомфорт людей, вынужденных длительное время пребывать вне стихии родного
языка. В этом ряду можно назвать феномен возвращения к родному языку
билингвов (и мультилингвов) в экстремальных не контролируемых сознанием
состояниях (перед лицом опасности, в возбуждении, в полусознании и т.д.).
Говоря о феномене родного (материнского) языка, известный философ
М. Мамардашвили писал: "Ведь материя, о которой я говорю, обладает
свойством непрерывности, бесконечности: куда бы мы ни шли, мы не можем
отступиться от своего бытия в ней. И куда бы мы ни пришли, мы остаемся
внутри этой бесконечности" (14, с.85).
Родной язык парадоксально растворен в мировоззрении ребенка. Он
воспринимает мир сквозь сито, призму многочисленных форм родного языка. Вот
почему А.А. Потебня был сторонником обучения детей (прежде всего раннего
возраста) на том языке, к которому ребенок привык в семье. "Знание двух
языков в раннем возрасте не есть обладание двумя системами изображения и
сообщения одного и того же круга мыслей, но раздвоят этот круг и наперед
затрудняет достижение цельности миросозерцания, мешает научной абстракции.
Если язык школы отличен от языка семейства, то следует ожидать, что школа и
домашняя жизнь не будут приведены в гармоничные отношения, но будут
сталкиваться и бороться друг с другом" (20, с.167). Но речь в данном случае
идет о раннем детском возрасте. Ученые (ср., например, Л.А. Булаховский,
Л.В. Щерба и др.) подчеркивают полезность изучения второго языка, что
помогает созданию абстракции и связано с приобретаемой в таком случае
способностью освобождения языковой формы от конкретного содержания, которое
скрыто за ней в отдельных языках (7, с.283). По мнению Л.В. Щербы,
сравнение языков делает человека внимательным к тончайшим нюансам мысли;
овладение другим языком - это освобождение мысли от плена слова, знакомство
с иной картиной мира (24, с.53). В силу обстоятельств материнский язык,
усвоенный человеком в детстве, может функционально вытесняться другим
языком, постоянно пользоваться которым человеку необходимо, выгодно и т.п.
Со временем этот второй язык становится для человека функционально первым,
доминантным, сфера функционирования родного языка в таком случае может
сужаться, редуцироваться, даже максимально, но в глубоко интимных моментах
жизни, в экстремальных ситуациях возвращение к родному языку оказывается
вполне естественным. Иногда за родным языком в таком случае закрепляется та
или иная сфера общения, например, это язык внутрисемейного общения, общения
с родителями, близкими людьми.
Встречаются ситуации, когда с раннего детства ребенок в одинаковой
степени хорошо усваивает два языка; фактически он чаще заговаривает на
каком-то одном из них, но уже в дошкольном возрасте его компетенция в
каждом из языков неотличима от компетенции одноязычного ребенка. В этом
случае родными естественно считать оба языка. (Впрочем, исследование
некоторых частных проблем — эмоциональной привязанности к двум языкам, их
символической ценности для индивида — может потребовать различения двух
таких языков.) Наконец, не так уж редко, особенно при эмиграции, возникают
ситуации, когда одноязычный в раннем детстве ребенок, пройдя недолгий
период двуязычия, полностью переходит на новый язык и к подростковому
возрасту старый (прежде единственный известный ему) утрачивает практически
полностью. В этом случае целесообразно родным считать именно второй язык.
Итак, родной язык — это язык, усвоенный в детстве, навыки использования
которого в основном сохраняются и во взрослом возрасте; родных языков может
быть более одного. Всякий язык, которым индивид овладел после родного,
называется вторым языком. Конечно, при таком определении вторых языков
может оказаться несколько.
Итак, мы определили понятие родного языка. Каждый ученый рассматривал
его с разной точки зрения. Мой родной язык – русский язык. Он является
языком обучения, общения вообще. Хотелось бы сказать несколько слов о
положение этого языка.
Известны сетевые публикации о положении русского языка в мире, об
изучении русского языка за границей. В конце 2003 года появился доклад МИД
РФ "Русский язык в мире". Впрочем, проблемам "внешней культурной политики''
(приоритетной частью которой выступает политика языковая) посвящена глава в
книге И.С. Иванова "Новая российская дипломатия. Десять лет внешней
политики страны".
Велика роль русского языка в решении социолингвистических проблем
двуязычия, влияние русского языка на формирование различных дискурсивных
практик, роль языков в языковой картине мира (ментальные концепты,
фразеология, ономастика, паремиология). Данные вопросы находились в сфере
обсуждения в 2003 году международной конференции, проведенной в Кабардино-
Балкарском государственном университете. Полагаем, что формат новых
информационных технологий познакомил социальных психологов,
социолингвистов, психолингвистов с материалами конференции "Этническая
психология и современные реалии", представившими нам интересные
исследования этнопсихологов Якутского госуниверситета. Показательна и тема
конференции в Адыгейском университете в Майкопе: "Естественный и
искусственный билингвизм".
"Язык и нация", "язык и народ" — традиционные темы
социолингвистических сюжетов. Социолингвистика оперирует категорией
национального языка, трактуемой как социально-историческая категория,
возникающая в условиях экономической и политической концентрации,
характеризующей формирование наций. Б.А. Ларин писал, что тремя основными
факторами определяется судьба языка: культурным весом, характером
социальной базы и вмешательством политических сил. Проблемы культурной
дипломатии, культурного империализма особенно занимают сегодняшних
исследователей. В этой связи привлекает внимание деятельность Института
Гете, Британского совета, АСПРЯЛ и т.д.
Одним из распространенных процессов в языке СМИ последних лет стало
обильное появление варваризмов. Часть из новых заимствований привносятся в
язык в силу того, что не существует слов для самих понятий (сканнер), часть
как эвфемизм (фандрайзинг вместо "идти по миру", секъюрити вместо
"обслуга"), часть из дурной моды отказываться от своего. При этом
характерны не просто заимствования, а такие, которые говорящие воспринимают
как не совсем родные. Никто не призывает отказываться от реалий, от
экзотизмов, от терминов, от вполне вошедших в русский язык и нашедших в нем
свое лицо заимствований.
За последние годы в связи с тем, что массовая культура стала
проводником политики культурного империализма, язык в целом, а именно пласт
молодежной лексики и жаргона обогатились следующими прописавшимися
транслитерированными и не всегда приспособленными по форме к нормам
русского языка заимствованиями: Бишура (тест на подтверждение беременности,
от надписи на упаковке); сейшк, беби, найсовый, апгрейдить, аскер, аскать,
байкер, байк, берздей, бестовый, беспрайсовый, блэ-ковК11, блэк, бразер,
брейкер, бэксайд, бэнд, задринчить вайну, вайф, винды, виндовский, войс
("Войс был молодой, звонкий, веселый"), выдринкатъ, герлы, гуд, даун,
дарлинг, драйвер, драйв, дринкатъ, дэнс, заинсталлитъ, задринчитъ,
заслипатпь, засэйшенный, зафачить, трузера на зипперах, ивнинг,
интерсейшен, икскьюз, искейпнуть, кантри ("Поехали на кантри!"), крейза,
крейзи-хаус, лайкать, мани, мессидж, миксоватъ, милитэр, мэновый,
мэйкаться, мэйло, найтоватъ, нъю-вейвщик, олдовый, отпринтитъ, отфачить.
отфэйсоватъ, парента, пати, перенайтатъ, пипл, пипловый, поспикать,
прайзовый, прайс, проаскнутъ, пэрэнс, реинста-лит, рейв, релакснутъся,
ремикснуть, ринганутъ, рейвоватъ, рум, сайд, сайз, флет, бег, скин,
сконнектитъся, смоук, спикатъ; стейс, стритпен-герл, тпэйбл, тин, трэшер,
фазер-мазер, файновый, фэн, фейс, френд, форэвер, форин, фейсушник, хич-
хайк, шузы..
Варваризмы — вторая примета стремительных языковых изменений в
обществе: приватизация, маркет, менеджмент, депозит, ваучер, монетаризм,
гиперинфляция, инвестиции, эмиссия, трансфер, фьючерс, фандрайзинг,
брэндинг, франшиза, франчайзинг, экстремизм, миллениум, ГКО, холдинг,
транш, депозит, лизинг, хит, риелтор, брифинг и т.д.. Есть мнение, что
здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный
язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Наблюдается засилие
иностранной лексики, в том числе сниженной, употребляемой к месту и не к
месту — ньюсмейкер, секьюрити, хедлайн, ридер, бебиитте, кастинг, киллер,
промоушен, мерчандайзинг, фандрайзинг, маркетинг, брэндинг, менеджер
вместо продавец) вплоть до смешного ("Ильич — бренд нашего города" об
Ульяновске)
2. Языковая идентичность и языковое сознание в межкультурной
коммуникации
Общепризнано, что язык не является нейтральным инструментом
коммуникации и когнитивной деятельности. Язык имеет символическое и
социальное значение. Это наиболее заметно в многоязыковых обществах, где
языки служат основным средством защиты сохранности коллективной
идентичности и этнических связей (30, с.80). Язык особенно важен как
символический элемент этнической, гражданской и государственной
идентичности, особенно в контексте доминирования практически во всем мире
национальной модели "одно государство — один язык". Роль языка в
конструировании государственности настолько возросла, что отсутствие
национальногогосударственного языка может поставить под сомнение
легитимность самой государственности, а незнание государственного
официального языка — легитимность гражданской принадлежности.
Кроме того, языки являются "естественными" символами социального и
политического доминирования. Индивиды идентифицируют себя с определенными
социальными группами, и признание членства в этих группах сопровождается
осознанием позитивной или негативной оценки, связанной с данной группой
(28, с.141). В тоже время каждая идентичность в той или иной степени
связана с определенным языком или вариантом языка. Поскольку некоторые
идентичности по сравнению с другими воспринимаются как социально,
культурно, политически и пр. более значимые, то языки, связанные с ними, в
свою очередь, оцениваются как более ценные и развитые. Это может привести к
тому, что язык символически доминантной группы воспринимается как язык,
качественно лучший по своей природе. Например, официальный или стандартный
языки обычно оцениваются как более значимые, красивые по сравнению с
миноритарными языками или диалектами, и следовательно, как
"предназначенные" для выполнения определенных социальных функций.
Именно поэтому выбор языка является социальным актом. Выбирая язык,
индивид выражает свое желание идентифицировать себя с определенной
социальной группой. Выбор идентичности — это рациональный выбор, индивиды
выбирают идентичность в зависимости от требований социальной ситуации (27,
с.421). Индивиды активизируют разные элементы своего языкового репертуара,
чтобы подчеркнуть или наоборот принизить определенные аспекты своей
социальной идентичности в разных ситуациях. Например, в некоторых ситуациях
человек, желая подчеркнуть свою этническую принадлежность, использует свой
этнический язык (например, казахский), а в других ситуациях этот же человек
предпочтет быть городским космополитом и остановит свой выбор на русском
языке. Более того, считается, что, выбирая язык, человек воспроизводит
идентичность, создавая социальную реальность. Выбор языка — это не просто
предпочтение одной из доступных для выбора языковых идентичностей, а
реализация этой идентичности. Таким образом, идентичность выражается в
социальном поведении и идеологии (мнениях и отношениях к языку и его
социальной роли, к изучению и использованию языка), в частности, в языковом
поведении и языковых установках.
Из этого следует, что отношение к языку и использование языка
варьирует в социальном, географическом и историческом пространстве как
функция данных отношений и их восприятия. Когда статусные отношения
изменяются, меняется и восприятие, отношение к языку и использование языка.
Однако, замечают Хамерс и Бланк, варьируют не столько языки, сколько
говорящие, которые выбирают из множества возможных социально маркированные
коды (29, с.172). Изменения же языкового поведения языкового сообщества
имеют место только тогда, когда происходит смена социальных значений кодов.
Социолингвистическая вариация является нормой именно потому, что языки
являются символами инструментами индивидуальной и коллективной
идентичности, социальных норм и статусных отношений. Так как эти отношения
изменчивы, изменчивы и языки, и языковое поведение (29, с. 141).
Однако, социолингвистические исследования показывают, что вариация и
изменения не являются однородными. Социальные группы и отдельные индивиды
ведут себя по-разному и изменяют языковое поведение с разной скоростью в
разных сферах. В результате, в условиях языкового контакта, возникают
полярно различные языков поведения и отношения к языку. Например, в
условиях двуязычия языковое поведение может варьировать от моноязычия на Я1
(например, только казахского во всех сферах и во всех ситуациях) а
моноязычия на Я2 (например, только русского во всех сферах и всех
ситуациях). Однако, эти типы поведения являются элементами не дихотомии, а
скорее континуума: между полюсами существует множество других вариантов
языкового поведения.
С ростом интереса к этническим корням, к истории своего народа
актуальной становится проблема идентичности — вопрос о том, с кем сам
человек себя отождествляет. Идентичность (этническая, языковая и др.)
представляет собой осознание человеком своей принадлежности к тому или
иному этносу (языку). Языковую идентичность характеризует знание,
употребление языка (языков) индивидом, его отношение к языку (31), (32, с.5-
10).
Идентичность выражается в социальном поведении индивида, выбор
идентичности является рациональным и идентичность представляет собой
интериоризуемое свойство и достояние. Важнейшим признаком любого вида
идентичности (этнической, гражданской, социальной, половой и др.) является
язык. Исходя из этого, можно утверждать, что идентичность исследуется через
язык как один из основных компонентов, формирующих этнос, один из
инструментов социализации личности. К тому же язык способен сохранять
социально значимую информацию, передавать ее из поколения в поколение, тем
самым раздвигать пространственные и временные границы, а значит
осуществлять диалог культур.
Будучи уникальным, самобытным, независимым, единственным в своем роде,
каждый этнос как часть биосферы Земли постоянно взаимодействует с другими
этносами, ибо в целом этносы представляют лицо Земли. Эта "обреченность" на
диалог с другим обусловливает взаимодействие народов: будучи особым,
отдельным, организмом, каждый этнос предопределяет жизнедеятельность и
существование целого организма.
Концепция евразийства предполагает уникальное соединение западных и
восточных черт (индивидуализма Запада и коллективизма Востока,
рационализма, цивилизованности Европы и духовности, мудрости Азии),
одновременную принадлежность Западу и Востоку, Европе и Азии, и в то же
время ни к тому, ни к другому.
Примечательно, что идея евразийства получила большой резонанс в
Казахстане, поскольку дух евразийства близок тюркам издавна: принимая
многое из европейского, они оставались носителями восточных традиций.
Уникальное соединение западных и восточных черт, взаимополезное и
взаимообогащающее сосуществование народов Евразии обусловлено общей
исторической судьбой, общностью территории.
Этнос представляет собой группу людей, связанную единством
пространства, языка, культуры и единством социально-исторического
происхождения. Если термин "этнос" знаменует биологическое, природно-
географические, генетическое единство, то в выражении "лингвокультурное
сообщество" делается акцент на культурном и языковом единстве членов
этноса. Подчеркивая культурное и языковое единство представителей того или
иного народа, лингвисты говорят "носитель языка-культуры", тем самым
объединяя эти важнейшие показатели этноса.
Диалог культур предопределен самой жизнью: мультикультурный,
полиязычный Казахстан, в котором ясно очерчиваются противоположные линии
развития народов, а значит, их языков, культур: глобализация как неминуемое
требование времени, с одной стороны, и попытка сохранения своей культуры,
языка, лица народа, с другой.
Соседство народов, хотя это и не всегда добрососедство, незаметно
меняет не только внешность людей, но и язык, культуру. Изменения,
обусловленные языковыми и культурными контактами, есть в истории каждого
языка. Не существует генетически "чистых", "беспримесных" языков, которые
бы в течение тысячелетия развивались без всякого влияния окружающей
языковой среды, в полной обособленности от соседей.
Закономерным следствием языковых контактов является заимствование —
один из давних и естественных источников пополнения словарного состава
языка. Э. Хауген, прослеживая траекторию, описываемую словом при переходе
из одного языка в другой, отметил, что каждое заимствование делается
сначала одним человеком, а затем принимается и повторяется многими другими,
и, возможно, весь процесс повторяется снова и снова (43, с.344).
Это вполне объяснимо, поскольку процесс языковых контактов
складывается из индивидуальной дискурсивной деятельности, обобществления
множества индивидуальных актов коммуникации и конвергентно-дивергентных
преобразований в структурах контактирующих языков. При обобществлении
индивидуальной речевой деятельности элементы индивидуального языкового
сознания транспонируются в единицы коллективного сознания. В случае, когда
языковые единицы перестают быть индивидуально-речевыми и превращаются в
факты языка, то это уже факты и языкового сознания.
Языковое сознание как "опосредованный языком образ мира той или иной
культуры" (44, с.208) всегда этнически обусловлено, картину мира одного
народа нельзя перевести на другой язык простым "перекодированием". Через
овладение другим языком человек усваивает и другие компоненты этнической,
социальной, языковой идентичности: картину мира, ментальность, культуру,
социальные нормы, установки и др.
Общение личностей, принадлежащих разным лингвокультурным сообществам,
представляет собой взаимодействие "говорящих сознаний" (М.М. Бахтин),
"общение носителей разных национальных сознаний", "образов разных культур в
рамках одного сознания" (45, с.9)
Обратимся к одному из результатов межкультурной коммуникации — к
тюркизмам в русском языке. Обращаясь к контактам русского и тюркских языков-
культур, следует исследовать различные типы заимствования, отражающие
разные способы проникновения в язык "чужих" слов, их приспособления в нем,
а главное — степень проникновения слов в языковое сознание носителей языка-
культуры, а значит, его "присвоение" индивидом (группой), включение в мир
языка, культуры, с которыми он себя идентифицирует.
Тюркизмы типа бай, аксакал, шанырак, келин, басмач, башлык, тпамыр,
малахай, джигит, аул, юрта, байга, кумыс и др. обычно определяются как
экзотизмы, обозначающие специфические для казахской (тюркской) культуры
явления. В лингвокультурологии такие единицы определяются как
безэквивалентные, т.е. слова — носители национально-культурной информации,
обычно не переводимые на другие языки.
Эти слова не вошли органично в русский язык, не приняли черты "чисто
русского" слова, поскольку за ними стоят чужие, "нерусские" предметы, иными
словами, они в русском лингвокультурном сообществе не наделены культурной
ценностью. Они вошли в русский язык как знаки чужой культуры, поэтому они
останутся в нем до конца не освоенными, варваризмами. При восприятии этих
слов языковое сознание отмечает: "чуждое", экзотичное, непонятное,
непривычное, поэтому для их понимания необходима работа сознания по
раскодированию смысла.
Таким образом подтверждается мнение о том, что формы, заимствованные
извне, не могут служить выражению духа своей культуры, и дух народа может
выражаться только в формах, созданных этой культурой (44, с.20).
В приведенной классификации есть и другие основания: культурная
ценность заимствуемого предмета для русского лингвокультурного сообщества.
Явные тюркизмы представляют собой так называемые экзотизмы, ценные для
нерусской (тюркской) культуры, и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
