Памятники древнетюркской письменности
Введение
3
I Глава. Начало изучения рунической письменности: этап накопления материала.
9
1.1. Открытие памятников древнетюркской письменности в бассейне Енисея и Монголии.
9
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и Казахстане. 12
II Глава. Дешифровка и исследование памятников древнетюркской письменности.
21
2.1. Дискуссии о происхождении рунического письма.
21
2.2. Новые находки тюркских памятников и их интерпретация.
25
III Глава. Исторические сведения в памятниках древнетюркской письменности: история изучения проблемы
31
3.1. Памятники древнетюркской письменности, как источник по истории Средней Азии и Казахстана.
31
3.2. Некоторые актуальные и малоизученные вопросы древнетюркской письменности.
41
Заключение.
48
Список использованных источников. 53
3
I Глава. Начало изучения рунической письменности: этап накопления материала.
9
1.1. Открытие памятников древнетюркской письменности в бассейне Енисея и Монголии.
9
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и Казахстане. 12
II Глава. Дешифровка и исследование памятников древнетюркской письменности.
21
2.1. Дискуссии о происхождении рунического письма.
21
2.2. Новые находки тюркских памятников и их интерпретация.
25
III Глава. Исторические сведения в памятниках древнетюркской письменности: история изучения проблемы
31
3.1. Памятники древнетюркской письменности, как источник по истории Средней Азии и Казахстана.
31
3.2. Некоторые актуальные и малоизученные вопросы древнетюркской письменности.
41
Заключение.
48
Список использованных источников. 53
Актуальность. В современное время благодаря многочисленным археологическим экспедициям доказано, что тюркоязычные племена издавна имели письменность и освоили не один, а несколько алфавитов, которые они применяли в административных, дипломатических, религиозных сферах. [1] Это дает основание для утверждения, того, что государство тюрков располагавшееся в степных зонах от границ Китая до Персии и Византии не была страной примитивных и отсталых племен. Тюркский Эль, поскольку здесь были открыты памятники монументальной письменности – был страной высокой цивилизации. [2]
В настоящее время изучение исторической связи между прошлым и настоящим имеет важный научный и познавательный смысл. Изучение раскрывающих содержание древнетюркской письменности исследований и их источниковедческого и историографического значения имеет огромную роль. В современный период независимого Казахстана, многие проблемы были пересмотрены с критической точки зрения и с новых подходов. Объективная оценка этих исследований поможет раскрытию значения раннефеодальных государств и последующих ханств на территории Средней Азии и Казахстана.
Многие древнетюркские памятники письменности интерпретировались под разными взглядами исследовавших их авторов и нередко редактировались согласно мнению политических правителей. Анализ этих исследований и их использование может оказать немаловажную помощь при изучении истории казахской государственности Так как древняя и раннесредневековая история Средней и Центральной Азии до сих пор остается одним из наименее изученных разделов всемирной истории, то историографическое изучение исследовании древнетюркских памятников, раскрытие подходов дешифровки этих письмен, особенности исследования памятников является в настоящее время важным и актуальным.
Степень изученности темы. Процесс изучения памятников древнетюркской письменности начинался с конца ХVII века. Н.Спафарий, Н.Видзен, С.Ремезов давали косвенные и случайные указания о месте нахождения рунических текстов. [3] В начале ХVIII века о месте нахождения рунических текстов были уже научные записи. В 1722 г. сведения о рунических письменах дали немецкий ученый Д.Мессершидт, состоявший на службе у Петра I, и пленный шведский офицер И. Страленберг. Они назвали письмо «руническим» по его сходству со скандинавскими руническими текстами.
В 1793 г. Т.Байер и П.С.Паллас в результате археологической экспедиции отнесли рунические племена к кельтским, П.Паллас опубликовал некоторые из них. В начале ХIХ века Г,Спасский напечатал «Записки о сибирских древностях», которые вместе с атласом были переведены на латинский язык. Французский синолог А.Ремюза напечатал рецензию на работу Г.Спасского, в которой указал, что прочтение этих надписей «может разлить величайший свет на весьма важные исторические и философские вопросы».
В настоящее время изучение исторической связи между прошлым и настоящим имеет важный научный и познавательный смысл. Изучение раскрывающих содержание древнетюркской письменности исследований и их источниковедческого и историографического значения имеет огромную роль. В современный период независимого Казахстана, многие проблемы были пересмотрены с критической точки зрения и с новых подходов. Объективная оценка этих исследований поможет раскрытию значения раннефеодальных государств и последующих ханств на территории Средней Азии и Казахстана.
Многие древнетюркские памятники письменности интерпретировались под разными взглядами исследовавших их авторов и нередко редактировались согласно мнению политических правителей. Анализ этих исследований и их использование может оказать немаловажную помощь при изучении истории казахской государственности Так как древняя и раннесредневековая история Средней и Центральной Азии до сих пор остается одним из наименее изученных разделов всемирной истории, то историографическое изучение исследовании древнетюркских памятников, раскрытие подходов дешифровки этих письмен, особенности исследования памятников является в настоящее время важным и актуальным.
Степень изученности темы. Процесс изучения памятников древнетюркской письменности начинался с конца ХVII века. Н.Спафарий, Н.Видзен, С.Ремезов давали косвенные и случайные указания о месте нахождения рунических текстов. [3] В начале ХVIII века о месте нахождения рунических текстов были уже научные записи. В 1722 г. сведения о рунических письменах дали немецкий ученый Д.Мессершидт, состоявший на службе у Петра I, и пленный шведский офицер И. Страленберг. Они назвали письмо «руническим» по его сходству со скандинавскими руническими текстами.
В 1793 г. Т.Байер и П.С.Паллас в результате археологической экспедиции отнесли рунические племена к кельтским, П.Паллас опубликовал некоторые из них. В начале ХIХ века Г,Спасский напечатал «Записки о сибирских древностях», которые вместе с атласом были переведены на латинский язык. Французский синолог А.Ремюза напечатал рецензию на работу Г.Спасского, в которой указал, что прочтение этих надписей «может разлить величайший свет на весьма важные исторические и философские вопросы».
1.Айдаров Г. Язык орхонского памятника Бильге-кагана. Алма- Ата, 1966.
2.Айдаров Г. Язык орхонских памятников древнетюркской письменности YIII века. Алма-Ата, 1971.
3.Аманжолов С. памятники древнетюркской письменности и их отношение к современным тюркским языкам. «Материалы Первой Всесоюзной конференции востоковедов в г. Ташкенте 4-11 июня 1957г.», Ташкент, 1958.
4.Аманжолов А. Материалы и исследования по истории древнетюркской письменности. Автореферат докт. Дисс. Алма-Ата,1975.
5.Аманжолов А. К генезису тюркских рун. « Вопросы языкознания», 1978 №2
6.Аманжолов А. Тюркская руническая графика(методическая разработка), I-III. Алма- Ата, 1980(чI),1981(ЧII), 1985 (чIII).
7.Аристов Н, Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. « Живая старина», вып. III-IY, СПб.,1896.
8.Бартольд В.В. Новые исследования об Орхонских надписях. «Журнал Министерства народного просвещения» (СПб), 1902.
9.БартольдВ.В. История турецко-монгольских народов. Ташкент,1928.
10. БартольдВ.В. Изучение истории Востока в Европе и России.(Сочинения.М., 1977, т. IХ.)
11. Барманкулов М.К. Тюркская вселенная. Алматы. Алматы.1996.
12. Батманов И. Таласские памятники древнетюркской письменности. Фрунзе,1971.
13. Батманов И., Арагачи З., Бабушкин Г. Современная и древняя енисейка. Фрунзе,1962.
14. Бернштам А. Происхождение турок. « Проблемы истории докапиталистических обществ», 1935, № 5-6.
15. Бернштам А.Древнейшие тюркские элементы в этногенезе Средней Азии. «Советская этнографият.т. YI-YII, М.- Л., 1947.
16. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т.I-III, М.-Л., 1950.
17. Васильев Д. Д. Корпус тюркских рунических памятников бассейна Енисея. Л., 1983.
2.Айдаров Г. Язык орхонских памятников древнетюркской письменности YIII века. Алма-Ата, 1971.
3.Аманжолов С. памятники древнетюркской письменности и их отношение к современным тюркским языкам. «Материалы Первой Всесоюзной конференции востоковедов в г. Ташкенте 4-11 июня 1957г.», Ташкент, 1958.
4.Аманжолов А. Материалы и исследования по истории древнетюркской письменности. Автореферат докт. Дисс. Алма-Ата,1975.
5.Аманжолов А. К генезису тюркских рун. « Вопросы языкознания», 1978 №2
6.Аманжолов А. Тюркская руническая графика(методическая разработка), I-III. Алма- Ата, 1980(чI),1981(ЧII), 1985 (чIII).
7.Аристов Н, Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. « Живая старина», вып. III-IY, СПб.,1896.
8.Бартольд В.В. Новые исследования об Орхонских надписях. «Журнал Министерства народного просвещения» (СПб), 1902.
9.БартольдВ.В. История турецко-монгольских народов. Ташкент,1928.
10. БартольдВ.В. Изучение истории Востока в Европе и России.(Сочинения.М., 1977, т. IХ.)
11. Барманкулов М.К. Тюркская вселенная. Алматы. Алматы.1996.
12. Батманов И. Таласские памятники древнетюркской письменности. Фрунзе,1971.
13. Батманов И., Арагачи З., Бабушкин Г. Современная и древняя енисейка. Фрунзе,1962.
14. Бернштам А. Происхождение турок. « Проблемы истории докапиталистических обществ», 1935, № 5-6.
15. Бернштам А.Древнейшие тюркские элементы в этногенезе Средней Азии. «Советская этнографият.т. YI-YII, М.- Л., 1947.
16. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т.I-III, М.-Л., 1950.
17. Васильев Д. Д. Корпус тюркских рунических памятников бассейна Енисея. Л., 1983.
Дисциплина: Общая история
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 62 страниц
В избранное:
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 62 страниц
В избранное:
Содержание:
Введение 3
I Глава. Начало изучения рунической письменности: этап 9
накопления материала.
1.1. Открытие памятников древнетюркской письменности в 9
бассейне Енисея и Монголии.
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и12
Казахстане.
II Глава. Дешифровка и исследование памятников древнетюркской 21
письменности.
2.1. Дискуссии о происхождении рунического письма. 21
2.2. Новые находки тюркских памятников и их интерпретация.25
III Глава. Исторические сведения в памятниках древнетюркской 31
письменности: история изучения проблемы
3.1. Памятники древнетюркской письменности, как источник 31
по истории Средней Азии и Казахстана.
3.2. Некоторые актуальные и малоизученные вопросы 41
древнетюркской письменности.
Заключение. 48
Список использованных источников. 53
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность. В современное время благодаря многочисленным
археологическим экспедициям доказано, что тюркоязычные племена издавна
имели письменность и освоили не один, а несколько алфавитов, которые они
применяли в административных, дипломатических, религиозных сферах. [1] Это
дает основание для утверждения, того, что государство тюрков
располагавшееся в степных зонах от границ Китая до Персии и Византии не
была страной примитивных и отсталых племен. Тюркский Эль, поскольку здесь
были открыты памятники монументальной письменности – был страной высокой
цивилизации. [2]
В настоящее время изучение исторической связи между прошлым и
настоящим имеет важный научный и познавательный смысл. Изучение
раскрывающих содержание древнетюркской письменности исследований и их
источниковедческого и историографического значения имеет огромную роль. В
современный период независимого Казахстана, многие проблемы были
пересмотрены с критической точки зрения и с новых подходов. Объективная
оценка этих исследований поможет раскрытию значения раннефеодальных
государств и последующих ханств на территории Средней Азии и Казахстана.
Многие древнетюркские памятники письменности интерпретировались под
разными взглядами исследовавших их авторов и нередко редактировались
согласно мнению политических правителей. Анализ этих исследований и их
использование может оказать немаловажную помощь при изучении истории
казахской государственности Так как древняя и раннесредневековая история
Средней и Центральной Азии до сих пор остается одним из наименее изученных
разделов всемирной истории, то историографическое изучение исследовании
древнетюркских памятников, раскрытие подходов дешифровки этих письмен,
особенности исследования памятников является в настоящее время важным и
актуальным.
Степень изученности темы. Процесс изучения памятников
древнетюркской письменности начинался с конца ХVII века. Н.Спафарий,
Н.Видзен, С.Ремезов давали косвенные и случайные указания о месте
нахождения рунических текстов. [3] В начале ХVIII века о месте нахождения
рунических текстов были уже научные записи. В 1722 г. сведения о рунических
письменах дали немецкий ученый Д.Мессершидт, состоявший на службе у Петра
I, и пленный шведский офицер И. Страленберг. Они назвали письмо
руническим по его сходству со скандинавскими руническими текстами.
В 1793 г. Т.Байер и П.С.Паллас в результате археологической
экспедиции отнесли рунические племена к кельтским, П.Паллас опубликовал
некоторые из них. В начале ХIХ века Г,Спасский напечатал Записки о
сибирских древностях, которые вместе с атласом были переведены на
латинский язык. Французский синолог А.Ремюза напечатал рецензию на работу
Г.Спасского, в которой указал, что прочтение этих надписей может разлить
величайший свет на весьма важные исторические и философские вопросы.
Еще до ХVIII века некоторые зарубежные ученые рассматривали историю
тюрков по китайским источникам. Китайские источники по истории тюрков были
впервые введены в научный оборот французскими синологами Ж.Дегилем,
Гобилем, Ж. де Майя, К. де Висделу. Большую роль сыграли переводы
Н.Я.Бичурина китайских источников для изучения народов Средней и
Центральной Азии, крупным событием стал выход в свет его книги Собрание
сведений о народах, обитавших в древности в Средней Азии [4].
Кроме Н.Я.Бичурина публикацией китайских текстов о древних народах
центральной Азии занимались французский синолог С.Жюльен и врач Российского
посольства в Пекине Э.В.Бретшнейдер. С.Жюльен опубликовал ряд текстов по
истории тюрков.
1889 г. русский ученый Н.М.Ядринцев открыл в Северной Монголии в
долине р. Орхон, огромные каменные стены с руническими надписями.
Дешифровали и прочли тексты датский ученый В.Томсен, который первым нашел
ключ к алфавиту и русский тюрколог В.В.Радлов, впервые давшим их связное
чтение. По месту находки основных памятников это письмо стали называть
орхоно-енисейским [5].
Открытие в конце ХIХ века ключа к древнетюркской рунической
письменности дало исследователям новый круг источников по истории древних
тюрков и потребовало от синологов публикации более точных и надежных
переводов текстов о тюрках.
В 1892-1903 г. в Петербурге было предпринято издание фундаментальных
трудов, обобщивших результаты исследования орхоно-енисейской письменности.
В работе петербургского центра изучения древнетюркской эпиграфики наряду с
русскими востоковедами В.В.Радловым, П.М.Мелиоранским, Н.И.Веселовским,
В.В.Бартольдом, В.Р.Розеном, К.Г.Залеманом, В.П.Васильевым, Ф.Е.Коршем и
др. приняли участие китайские ученые, установившие и прокомментировавшие
иероглифический текст орхонских памятников, известный французский синолог
Э.Шаванн и немецкий синолог Ф.Хирт [6].
Другим центром изучения рунической письменности был в конце ХIХ –
начале ХХ в. Гельсингфорс (Хельсинки), где Финно-угорское общество издало
материалы финских археологических экспедиций в Сибирь и Центральную Азию. В
изданиях Финно-угорского общества опубликованы и важнейшие
тюркологические труды В.Томсена. Интенсивную работу над филологической
интерпретацией памятников вели в конце ХIХ – начале ХХ в. немецкий тюрколог
В.Банг и венгерский тюрколог Г.Вамбери.
Первые результаты сопоставления исторических сведений, содержащихся в
надписях, с материалами китайских хроник были сообщены в 1894-1896 гг.
В.В.Радловым, В.Томсеном и Э.Паркером.
Начало историографической интерпретации надписей было положено
опубликованными в 1897-1903 гг. трудами В.В.Бартольда, И.Маркварта,
П.М.Мелиоранского, Ф.Хирта, Э.Шаванна, в которых начата разработка методики
исследования рунической эпиграфики и дана оценка памятников, как источника
для истории Центральной и Средней Азии.
Значительный вклад в изучение внешней истории тюркских каганатов и
определение хронологический событий VIIVIII вв. внес немецкий ориенталист
Иозеф Маркварт. В работе Хронология древнетюркских надписей изданной в
1898 г., он излагает свои взгляды на общество орхоно-енисейских тюрков.
В.В.Бартольд, отдавая должное труду Маркварта, проливающий новый свет
на хронологию орхонских надписей, тем не менее во многом расходится с
выводом немецкого ученого.
Бартальд отмечает, что и после открытий Маркварта хронология событий,
о которых говорят орхонские надписи, еще далеко не приведена в порядок.
Установив свою точку зрения на хронологические указания надписей, Бартольд
подробно говорит, главным образом по данным ат- Табари, о продвижении
арабов в Мавераннахре в течение 705-732 гг. и их столкновении с тюрками,
внося при этом свои замечания по поводу соответствующих мест указанной
работы Маркварта [7].
Маркварт же на основании сравнения исторических известий,
заключающихся в надписях с данными китайских и арабских источников указал,
что рассмотренные в надписях события большей частью произошли на десять лет
раньше, чем полагали прежние переводчики и коментаторы. Он также открыл,
что под рекой Йенчю орхонских надписей можно только Сырдарью, под Железными
воротами (Темир-капыг) – только проход Бузгала в горах Байсунтау [8].
В этот период преобладали заметки и статьи лингвистического порядка,
в которых обсуждался вопрос о происхождении алфавита, толковались отдельные
части текстов и даже отдельные слова, как тюркских, так и китайских
надписей. Здесь нельзя не отметить кроме вышеуказанных авторов В.Банга,
Е.Блоше, Вамбери, В.Васильева, Г.Габелентца, Г.Девериа, Ф.Корша,
П.Мелиоранского, Наджип-Асима, Н.Попова, Г.Шлегеля. Помимо китаистов и
тюркологов, в изучение текстов были втянуты иранисты, арабисты как тот же
В.Бартольд, И.Маркварт, Е.Блоше. Помимо русских изданий необходимо отметить
журнал Toung Pao, уделивший много внимания орхонским текстам [9].
1909 г. в связи с раскопками в Восточном Туркестане, были
опубликованы тексты религиозного и юридического содержания на бумаге,
обнаруженные в результате археологических экспедиций Лекока, Грюнведеля,
Штейна и Ольденбурга. Данные тексты изучались В.Томсеном, В.В.Радловым,
Лекоком, Андреасом. Незадолго до этого была переведена В.В.Радловым налпись
из района села Дмитриевки первая руническая надпись в Средней Азии.
П.Мелиоранским были введены в обиход рунические надписи на предметах
бытового назначения.
В середине первого десятилетия ХХ в. интерес к руническим памятникам
насколько снизился, по причине появления новых материалов в Восточном
Туркестане и завершением первоначальной обработки орхоно-енисейских
текстов.
Особое место с 1893 по 1927 г. в дальнейшем изучении древнетюркской
руники принадлежало В,Томсену, в центре внимания которого оставались эти
письмена. Вышли его новые работы Turcica, Древнетюркские надписи из
Монголии. Вместе с тем были открыты новые памятники В.Томсен (руны на
бумаге из Восточного Туркестана), Г.И.Рамстедт (издишская и селенгинская
надпись), В.Л.Котвич и А.Н.Самойлович (надпись в честь Кули-Чура),
С.Е.Малов и Ю.Немет (надписи из Жетысу и печенежские руны Венгрии),
Г.Ксенофонтов, К.Доннер и М.Рясанен (мелкие надписи) из Восточной Сибири.
Историографическое изучение надписей проводилось в этот период
В.Томсеном, по-новому решившим вопрос о датировке некоторых событий,
упомянутых в надписи Тоньюкука. П.Пельо, продолжил работу по привлечению к
интерпретации памятников китайских литературных свидетельств, Г.Е.Грумм-
Гржимайло, привлек надписи для решения некоторых историко-географических и
этнографических проблем; В.В.Бартольдом были широко использованы материалы
памятников для культурно-исторических исследований.
При исследовании тюркских памятников немаловажное значение имеет
сопоставление данных информации памятников с другими арабо-персидскими,
китайскими источниками. Большую работу в этом направлении осуществили,
создав наиболее значимые монографии и очерки, такие ученые как
И.Крачковский, И.Беляева, А.Рамаскевич, В.Пигулевская, А.Ковалевская. В
конце 20-годов ХХ века были изданы монографии С.Е.Малова Древне турецкие
надгробия с надписями бассейна реки Талас и Новые памятники с турецкими
рунами. Язык и мышление. VIVII века.
В 1930-1940 гг. благодаря вовлечению в круг исследуемых памятников
древнеуйгурских текстов, словаря М.Кашгарскоо и некоторых других материалов
область изучения древнетюркских языков значительно расширилась. Были
предприняты попытки построения исторической классификации и
историографической грамматики тюркских языков. Новые материалы позволили
отчасти пересмотреть как переводы памятников, так и те толкования
филологического и исторического порядка, которые были сделаны в конце ХIХ
в. – начале ХХ в. Была предпринята попытка составления корпуса рунических
надписей. Появились достаточно подробные описания языка древнетюркских
памятников В.В.Радлова. Переводы и исследования отдельных памятников были
опубликованы А.Н.Бернштамом, Э.Р.Рыгдылоном, Ю.Л.Аранчыном, А.М.Щербаком,
Э.Р.Тенишевым, И.А.Батмановым, Фэн Цзи-Шэном, Дж.Клосоном, П.Аалто,
А.Габэном, Б.Огелем, М.Шпренглингом, К.Брокельманом, Р.Жиро, вопросы
пунктуации рунических текстов рассмотрены Х.Газиевым. Особое значениедля
изучения древнетюркской письменности имеют обобщающие труды С.Е.Малова,
опубликованные в 1951-1959 гг.
Анализу тюркских слов орхонских текстов в монгольском языке были
посвящены работы Б.Владимирцова, а надписи на камнях и бытовых предметах
С.Киселева. С древнетюрксими источниками, как с историческими источниками
работали известные советские ученые В.Бартольд, Н.Козлин, А.Бернштам,
С.Толстов. В послевоенное время появились работы, посвященные данной
проблеме в региональном разрезе. Здесь следует отметить работы
С.Я.Байчорова, посвященные северокавказским компонентом руники, и
З.Б.Чадамба, который изучал находки древней руники на территории Тувы [10].
Кроме них руническими текстами занимались Д.Васильев, В.Лившиц, а также
С.Кляшторный.
Сделала стихотворный перевод и определила памятники древнетюркской
письменности как художественное сочинение И.Стеблева.
Сравнительно малоизученному периоду мировой истории VIVIII вв. н. э.
совпавшей с образованием и расцветом Великого тюркского каганата посвящена
знаменитая работа русского историка Л.Н.Гумилева Древние тюрки.
За последние 30 лет казахстанскими учеными были исследованы
эпиграфические надписи, найденные в долинах рек Таласа, Иртыша, Или,
Сырдарьи, Жайыка. Подготовлены фундаментальные работы по данной
проблематике и казахстанскими учеными. По этому поводу следует отметить
широко известный труд нашего соотечественника О.Сулейменова Аз и Я.
Губайдулла Айдаров, чьи труды Язык орхонского памятника Билгекагана,
Язык орхонских памятников древнетюркской письменности и другие посвящены
анализу графико-лексических особенностей рунических текстов. В соавторстве
с Г.Мусабаевым им также была издана еще в 1971 году книга Казахстанская
эпиграфика. Г.Мусабаевым написано 140 статей и монографий по рунической
письменности. Более 30 статей и научных монографий посвятил данной
проблематика Мырзатай Жолдасбеков.
Перу другого известного в республике и за рубежом филолога,
А.Аманжолова принадлежат труды по тюркской рунической графике, а также
разработанная им программа курса древнетюркской арабской и латинской
графики. Значительный вклад в изучения древнетюркской письменности кроме
вышеуказанных авторов внесли и другие казахстанские как А.Коныратбаев,
И.Келимбетов, А.Кайдаров, М.Оразов, Х.Суюншалиев, К.Омиралиев и другие.
18-19 мая 2001 года в городе Астане на базе Евразийского
государственного университета им. А.Н.Гумилева проходила презентация в
честь установленной здесь копии Большой надписи в честь Кюльтегина и научно-
теоретическая конференция на тему Древнетюркская цивилизация: памятники
письменности, посвященная 10-летию независимости Республики Казахстан. На
презентации прозвучали выступления Президента РК Н.А.Назарбаева, членов
правительства РК, ведущих ученых России, Дании, Монголии, Китая, Франции и
Казахстана по актуальным проблемам изучения орхоно-енисейских тюркоязычных
надписей VIIXI веков. На форуме участвовало более 600 человек. Значение
этой конференции огромно, так как древнетюркские письмена является
ценностью не только тюркоязычных народов, но и всемирным культурным
наследием.
В декабре 2003 года в городе Туркестане университете им. А.Яссауи
института Тюркологии проходил международный семинар на тему Современное
изучение тюркской руники и дальнейшие ее перспективы, где были рассмотрены
проблемы системы чтения текстов древнетюркской письменности, связь между
письменностью и мировоззрением древних тюрков, условия хранения памятников
и т.д. На семинаре выступили ведущие тюркологи как И.Л.Кызласов, профессор
К.Мусаев и другие.
В современное время памятникам древнетюркской письменности в
Казахстане посвящено 20 монографий, 250 статей, 6 кандидатских и 3
докторских диссертации [11].
Целью данной работы является историографическое изучение проблемы
древнетюркской письменности (период Х1Х-нач. ХХ вв.), главным образом для
установления особенностей этапов изучения данной проблемы. Ставятся задачи,
связанные с определением содержания научных изысканий, посвященных
древнетюркскому письму, их принципов и методов, а также раскрытием круга
письменных памятников, содержащих наиболее ценные сведения по
раннесредневековой истории Казахстана.
Методологической основой работы являются принципы историзма и научной
объективности, системно-эволюционного подхода к феноменам культуры и
диалектического видения исторических этапов развития того или иного
общества, его научных воззрений и исследовательских предпосылок.
Используются методы анализа, синтеза, аналогии, обобщения.
Структура магистерской диссертации: работа состоит из Введения, трех
Глав, Заключения, Списка использованной литературы и Приложения.
I. Начало изучения рунической письменности: этап накопления
материала
1. Открытие памятников древнетюркской письменности в бассейне реки
Енисея и Монголии.
Памятниками древнетюркской письменности принято называть обширный
репертуар тюркских эпиграфических или написанных на бумаге текстов
руническим или уйгурским письмом, а также письмом брахмы, манихейским и
сирийским письмом. Единичные тюркские тексты написаны тибетским письмом.
Иногда к древнетюркским памятникам относят некоторые арабографичные тексты
на тюркском языке или с тюркскими глоссами. Более узкое определение
древнетюркских памятников охватывает только рунические тексты. Язык на
котором написан означенный круг памятников , за исключением арабографичных
текстов, называют древнетюркским [12]. Более корректным было бы выделение
двух очень близких языков - языка тюркских рунических памятников и языка
древнеуйгурских памятников. Расхождения между обоими языками невелики.
Создатели памятников древнеуйгурским письмом называют свой язык тюркским.
Древнетюркский рунический алфавит пережил свой расцвет в УII-первой
половине IХ века. Уже в Х веке он сохранялся как пережиток, однако на
Енисее и возможно на Алтае и северо-востоке Средней Азии руника дожила до
Х-ХI веков. В орхонском варианте письма насчитывается 38 знаков, а в
енисейском- 39.
Памятники рунического письма по своим палеографическим
особенностям, в пределах азиатского ареала их распространения, достаточно
близки друг к другу, чтобы говорить о существовании единого графического
фонда. Все же наблюдаются известные отличия как пространственного, так и
временного характера, отражающие не вполне ясные пути эволюции этой
письменной системы. В первом приближении следует выделить
центральноазиатский (монгольский) и сибирский (енисейский) варианты руники,
а внутри центроазиатского- два временных подварианта: древнетюркский и
древнеуйгурский(Восточный Туркестан).
В литературном и историографическом отношении рунические памятники не
столь едины, как в отношении языка и алфавита. Наиболее существенной для
историографического изучения руники является классификация памятников по их
региональной, историко-политической, жанровой принадлежности.
Начало изучения орхоно-енисейской письменности относится к концу
ХУII века. В 1975г. в 1675г. Николаем Гавриловичем Спафарием зафиксирована
надпись в Енисейском каньоне, близ Большого порога, по видимому, на скале
Кабачок, возвышающейся посредине русла [13]. В географическом описании,
сделанном для Посольского приказа в 1678г., он сообщает: А до Большого
порогу не доезжая есть место вырезанное на камне неведомо какое письмо... и
никто не ведает, что писано и от кого. В 1977г. удалось пристать к скале и
осмотреть ее, на стороне, обращенной к течению, обнаружены многочисленные
петроглифические изображения. В 1692 году амстердамский бургомистр Николай
Видзен сообщил, что недалеко от Верхотурья на утесе найдено несколько
изображений и надписей из неизвестных букв... [14]. В1697году тобольский
боярский сын Семен Ремезов вычертил Чертеж всех сибирских градов и земель
и чертеж земли всей безводной и малопроходной каменной степи. На этих
картах по верхнему течению реки Талас в районе села Дмитриевка, на
территории нынешнего Кыргызстана указан в качестве топографического пункта
камень Орхон. Именно в том же районе спустя два века в 1896-1897 годах В.
Каллауром и Г.Гейкелем были открыты камни с руническими текстами [15].
В начале ХУIII века появляются уже научные записи о месте
нахождения рунических текстов на территории Сибири- вдоль реки Енисей. В
1719-1722 годах состоялась экспедиция по Сибири и Маньчжурии натуралиста Д.
Г. Мессершмидта по заданию Петра I [16]. Его сопровождал пленный шведский
офицер И.Стралленберг. Мессершмидт в своем дневнике отмечал рунические
надписи наряду с другими и указывал, что участники зарисовывали камни, на
которых изображены резные правильные четырехугольники в виде ромбов и
ромбоидов. Надо отметить, что рунические знаки были не только на камнях,
например в 1722г. Мессершмидту был передан четырехугольный фрагмент зеркала
с надписью, найденного в погребениях близ г. Абакана, поскольку на
протяжении ХУIII- ХIХ веков исследования проходили в долинах Енисея, эта
письменность получила название енисейского рунического письма. Рунической
письменность была названа за казавшееся сходство с европейскими
германскими рунами. Сходство не подтвердилось, название же прижилось в
науке. Утверждению наименования енисейское способствовала также
публикация надписей , изученных в Хакасии и Туве экспедицией И.Р. Аспелина,
под названием Inscriptions de l Jenisse (1889).
В 1793г. состоялись экспедиции Т.Байера и Т. Палласа. По результатам
экспедиции Паллас опубликовал найденные надписи: 1) против устья Тубы; 2) в
15 верстах от устья Уйбата; 3) на правом берегу Камышты-правого притока
Абакана и 5) у деревни Означенной [17].
В 1799г. в селении Святого Николая был найден большой клад золотых
сосудов с руническими надписями. Попытку прочесть по-тюркски руноподобные
резы на золотых сосудах и так называемого клада Атиллы найденных в
деревне Надь-Сен-Миклош, сделал Ю. Немет [18].
В 1818г. Г. Спасский напечатал Записки о сибирских древностях
которые вместе с атласом были переведены на латинский язык и перепечатанны
по распоряжению графа Н.П. Румянцева акад. Ф.И. Кругом. Работа Г.Спасского
привлекла внимание известного лингвиста А.Гумбольдта и крупнейшего для того
времени исследователя восточных, в том числе и тюркских языков Абеля
Ремюза. Абель Ремюза написал рецензию на работу Г. Спасского, в которой
указал, что прочтение этих надписей может разлить величайший свет на
весьма важные исторические и философские вопросы .
Как отмечалось выше, рунические письмена на скалах ведущее место в
изучении этих памятников принадлежит М.А. Кастрену, который в 1847 г.
открыл ряд памятников в Шушинской волости, Минусинского округа Енисейской
губернии. Все попытки и усилия его были продолжены финским археологическим
обществом, которое в 1875 году дважды посылало в Минусинск экспедиции для
нахождения и исследования надписей. Результаты обеих экспедиции,
предпринятые во главе с Ж. Аспелиным, были изданы под названием Енисейские
надписи в 1889 году в Гельсингфорсе.
В 1859 г. были опубликованы присланные Минусинским окружным
начальником Костровым рисунки с камней, найденных Кастреном. В 1871 г.
Падерин на берегах Орхона отмечает следы городов, валов и башен, вскоре на
этом месте были открыты известные всему миру орхонские памятники.
В 1874 г. Н.Попов занимался исследованием руни-памятников.
Как отмечалось выше рунические письмена находили не только на камнях
и стелах, но также на скальных выходах, металлических зеркалах, монетах.
Так Спасский, ссылаясь на изд. Енисейская губерния сообщает: У бывшего
енисейского губернатора Степанова, по собственному его показанию, было до
20 металлических зеркал, вырытых из курганов, и некоторые из них, кроме
различных изобретений, представляли еще и буквенные знаки.
Две китайские монеты с вторичными тюркскими надписями были замечены и
скопированы в 1887-1888 г.г. Аспелиным в Минусинском музее. Копии читались
впоследствии Доннером в 1892 г., затем 1895 г. – Радловым.
Образцы древнетюркской эпиграфики на монетах представляют собой
краткие надписи, гравированные на свободном поле реверса. В 1887 г. Клеменц
нашел в Минусинском музее танскую монету с тремя руническими знаками.
И.С. Боголюбский в 1881 г. отмечает камни у подножия хребта Итем
(правый берег Енисея в 150 верстах от Минусинска у дер. Означенной), Уйский
памятник (левый берег Енисея, в 25 верстах от впадения реки Уй), Шушинский
(описанный Кастреном и изданный Спасским). Кроме того, он приводит камни,
найденные им впервые: два камня на правом берегу реки Абакана, в 10 верстах
от деревни Юдиной и в 4 верстах от озера Алтынкуль, и камень на правом
берегу Енисея, в заимке Майдашке, в 10 верстах ниже Минусинска. По верховым
Енисея отмечены надписи: 1) на правом берегу Енисея, в 100 верстах от устья
Кельчика, в местности Кая-Баджа и 2) на реке Булыке. В 1881 г. А.В.Адрианов
открыл к югу от Саян рунические памятники енисейского типа.
В 1885 г. И.В.Савенков по поручению Восточно-Сибирского отделения
Русского географического общества совершил поездку по среднему течению
Енисея, где обнаружил ряд рунических памятников: так, он отметил памятники
у села Тесь (река Туба), на камне у кургана и у Шелаболинской писаницы.
В том же году появляется статья Н.М. Ядринцева, в которой он,
повторяя отчасти статью П.Попова дает описание рунических памятников,
найденных И.С.Боголюбским и А.В. Адриановым, хранящихся в Минусинском музее
и отмеченных Страленбергом, Палласом, Кастреном, Спасским и др.
В 1889 г. экспедиция Н.М.Ядринцева, организованная Восточно-Сибирским
отделением Русского географического общества в 1889 г., открывает новый
период в исследовании рунических текстов.
В своей первой экспедиции Н.М. Ядринцев посетил реку Толу, Орхон и
предварительно исследовал развалины Кара-Корума и Хара-Балгасуна, целью его
поездки было нахождение столицы Чингизхана, однако вместо этого в районе
Кокшин-Орхона, близ озера Цайдам он открыл ставшие известными всему миру
памятники Кюльтегину и Могилян-хану. Первая стела Карабалгасунский
памятник, представляющий собой согдийские тексты с китайскими и руническими
фрагментами. Остальные две стелы с руническими и китайскими текстами очень
хорошо сохранились. Ядринцев описывая в своем первом отчете вереницу
балбалов у памятника Кюль-тегина и самый памятник писал: Необыкновенно
прочный и крепкий гранит был изъеден веками и указывал на тысячелетнюю
древность, некоторые таблицы сохранились. Они представляют загадочные
рунические надписи, встречаемые и в других местах Сибири, на боках и
обратной стороне таблиц обелисков находится киндайские (или киданьские) ,
то очень может быть, что они дадут ключ к уразумению рук. В своем
предположении Ядринцев оказался прав. Из этих китайских текстов узнали.,
что памятники поставлены в честь тюркского хана и его брата. Открытие
Ядринцева привлекло внимание всех историков, в многочисленных изданиях
появились отчеты и сообщения о его открытии [19].
Н.М. Ядринцев скопировал часть надписей, а два обломка с китайскими
надписями были привезены в Петербург. Немедленно в 1890г. Монголию была
снаряжена финляндская экспедиция под руководством Гейкеля. Туда же была
снаряжена экспедиция академика В.В. Радлова от Академии Наук из Санкт-
Петербурга.
В 1892г. опубликованы результаты этих двух экспедиции в виде двух
больших атласов со снимками с неизвестных надписей, планами развалин,
географическими картами и проч., вышедших в последствии в 4 выпусках, и как
необходимое текстовое дополнение, 6 сборников трудов экспедиции.
После открытия Ядринцева было ясно, что ключ к разбору письмен
могут дать только орхонские письмена, а не енисейские. Научный интерес был
перенесен с Енисея на Орхон и письмена, прежде называвшиеся
енисейскими, стали называться орхонскими. Когда издавались енисейские
надписи, никто не предполагал, что надписи имеют отношение к тем турецким
народностям, о которых знали по китайским источникам. После открытия
Ядринцева связь надписей с турецкими народностями сделалось несомненной и
значительное место в финляндском альбоме было отведено известиям из
китайской Истории династии Тан приведенным преимущественно по русскому
переводу Иакинфа Бичурина.
В 1891году Ядринцевым был открыт большой памятник на берегу р. Онгин,
который назвали Онгинским.
Таким образом материала было собрано достаточно, чтобы приступить к
его изучению, а главным образом к дешифровке рун. Первыми, оказались
изученными китайские тексты. С течением времени материал о рунических
надписях накапливался, но никто не мог их читать, никто не знал народа,
ставившего эти памятники.
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и Казахстане.
Дешифровка рунических древнетюркских надписей – один из выдающихся
успехов, выпавших на долю мировой тюркологии, а обнаружение их в долине
Таласа, на территории, ныне входящей в состав Казахстана, ставилось в
особую заслугу всей деятельности Туркестанского кружка любителей археологии
в Ташкенте (ТКЛА). В свое время событие это произвело фурор, пробудило
активность в среде не только местных работников, но и петербургских ученых-
специалистов и нашло отражение как в научной востоковедческой литературе,
так и в прессе [20].
Семиречье, населенное в раннем средневековье различными
древнетюркскими племенами, считалось одним из районов, где могли быть
подобные памятники. Сюда русским археологическим обществом в 1893 г. для
поисков их был направлен В.В. Бартольд. Наша задача, − писал он об этой
поездке − заключается только в том, чтобы в дополнение к письменными
известиям о прошлой страны, собрать на месте сведения о следах, оставленных
прежними обитателями ее и по возможности дать краткое описание развалин
городов и укреплений и т.п. [21].
В этой поездке ему не удалось обнаружить образцов тюркской
письменности. Однако поездка вызвала значительное оживление краеведческой
деятельности на местах, что вскоре привело к успешному завершению поисков,
начатых В. Бартольдом.
Памятники тюркской письменности орхоно-енисейского типа, найденные в
долине р. Талас, представляли большой научный интерес. Открытие здесь для
науки эпиграфических памятников с древнетюркской письменностью, − писал
выдающийся исследователь С.Е. Малов, − связывается с именем главным и
прежде всего аулиеатинского уездного начальника Каллаура В.А..
Весной 1896 г. аулиеатинскому уездному начальнику В.А. Каллауру,
члену ТКЛА, донесли о нахождении в предгорьях Таласского Алатау, в 8 км от
с. Дмитриевского, на ур. Айртамой камня с неизвестными письменами. В том же
году зимой при служебном объезде волостей он посетил это урочище и
установил наличие там турткуля, окружностью в 400 шагов, и в 100 шагах к
югу от него прямоугольной площади, обнесенной валом, окружностью около 1400
шагов. С западной стороны у внутреннего вала действительно оказался валун
длиною в 1 34 арш., шириною 1 14 арш. и высотою в 10 вершк. Надпись из
трех длинных и одной короткой строки была признана В.А. Каллауром и другим
членом ТКЛА, мировым судьей И.В. Аничковым, за тождественные с орхонскими и
енисейскими рунами, и об удачной находке был поставлен в известность ТКЛА.
Общее собрание последнего от 11 декабря того же года, заслушав это
сообщение и придавая большое значение открытому памятнику, поставило
просить В.А. Каллаура сделать распоряжение о перевозе по санному пути камня
в Аулие-ата, что действительно и было осуществлено. Копия же надписи была
препровождена в Петербург, и на заседании Восточного отделения русского
археологического общества от 25 февраля 1897 г. П.М. Мелиоранский определил
в надписи 17 знаков орхонского алфавита.
Насколько заинтересовались петербургские научные круги этой находкой,
явствует уже из того, что по получении в начале 1897 г. сообщения и копии
надписи, проф. бар. В.Р. Розен снесся по этому поводу телеграммой с
туркестанским генерал-губернатором бар. А.Б. Вревским, а затем прислал
специальное письмо с просьбой оказать содействие приведению в известность
и охранению от гибели подобных драгоценных остатков Туркестанской старины.
Что же касается самой надписи, которая оказалась надгробной эпитафией, то
она уже к началу марта была дешифрована и переведена акад. В.В. Радловым,
видевшим, между прочим, особый интерес находки именно в том, что ею
доказывается употребление этого шрифта и у тюркских племен Средней Азии.
Этот факт такой важности, − писал маститый ученый, − что следует на него
обратить внимание всех жителей Туркестанского края, чтобы они могли
содействовать отысканию и сохранению подобных памятников древности
Туркестана.
После всего этого собрание ТКЛА постановило просить В.А. Каллаура
подробнее исследовать район местонахождения камня с рунами в предположении,
что там могут обнаружиться и другие древности, и тот, поощренный успехом,
деятельно принялся за регистрацию всех ляпидарных надписей, какие только
находились в долине Таласа. В результате объезда мест, где по собранным им
сведениям имелись такие письмена, В.А. Каллаур 4 июня 1897 года вместе с
учителем Гастевым на южном склоне Киргизского хребта (б. Александровский),
к северу от с. Дмитриевского, в ущелье Терексай на отвесной скале осмотрел
уйгурскую надпись в 38 вертикальных строк. На той же поверхности в левом
углу они заметили две короткие горизонтальные строки из 8 или 9 букв,
напоминающих орхонские; письмена претерпели большое повреждение от воды,
стекающей со скалы и от разрушения камня от времени, чем, по-видимому, и
объясняется, что, несмотря на наличие в распоряжении В.А. Каллаура
лестницы, эти две горизонтальные строки были срисованы на глаз. В сентябре
того же года, по поручению В.А. Каллаура, было предпринято вторичное
копирование этих надписей переводчиком Бекчуровым и татарином М.
Файзырахмановым. Они были снабжены лестницей и веревкой, и, пользуясь
уступами на камне, скопировали часть большой надписи Терексая и две строчки
из памяти и четырех букв, похожих на орхонские. В.А. Каллауру казалось,
что это или совершенно самостоятельная надпись, сделанная прежде, чем
уйгурская, которая состоит из 38 строк, или же не будут ли они заглавными
буквами для письмен уйгурских. В.В. Розен, которому, как и прежде, были
направлены эти копии, сообщил телеграммой от 6 декабря, что открытые В.А.
Каллауром надписи несомненно уйгурские, на которых В.В. Радловым разобрано
несколько имен [22].
Интерес к руническим памятникам держался на прежнем уровне и в 1898г.
уже в январе месяце В.А. Каллауру было донесено, что в ур. Айртамой,
неподалеку от места, где лежал первый открытый в 1896г. камень с рунической
надписью, имеется такой же второй, а весной Археологическая комиссия выдала
открытые листы на право производства археологических раскопок в
окрестностях с. Дмитриевского и разыскивания древних тюркских надписей в
этой местности специальной археологической экспедиции угро-финского ученого
общества. Возглавлял ее магистр философии Г.И. Гейкеля, а членами состояли
бар. К. Мунк и проф. О. Доннер. В. А. Каллаур на один день опередил
экспедицию и, прибыв на Айртамой 5 мая, 500 шагах к западу от
местонахождения первого камня обнаружил еще два валуна с древнетюркскими
письменами. На одном из них, весом около 20пуд., сохранилось пять строк
надписи, причем шестая оказалось разрушенной временем. На другом, весом
около 35 пуд., имелись явственные следы, по-видимому, одиннадцати строк
рунического письма. Кроме этих двух, было еще пять валунов, но без надписей
и при этом все семь были расположены в одной линии с севера на юг на
протяжении 14 шагов. Прибывшие на другой день члены экспедиции угро –
финского общества из с. Мерке отправили свое сообщение и копии с надписей
в Ташкент. Сообщение было опубликовано в газете Туркестанские ведомости,
а копии надписи, попав в Петербурге в руки П.М. Мелиоранского, были им
частично разобраны, результатом чего явился в том же году его перевод
надписи одного из камней. Выходом из печати этих работ было закреплено
представление, будто всего на ур. Айртамой найдено три камня с руническими
надписями.
Между тем экспедиция угро-финского общества продолжала свои
археологичесие изыскания в районе с. Дмитриевского, произвела вскрытия
погребений, надмогильными камнями которым служили валуны с рунами и
обнаружила попутно еще два камня с такими же надписями. Все работы этой
экспедиции прошли мимо не только местной среднеазиатской, но и вообще
русской археологии. Хотя секретарь ТКЛА И.И. Гейер официально докладывал,
что угро-финское ученое общество почтило лестным вниманием кружок, но в
действительности члены экспедиции не только не выступили с докладом в этой
научной организации, оказывавшей ей содействие в работе, но даже не
поделились результатами своих изысканий хотя бы краткой информацией в
местной прессе,очень внимательно следившей тогда за ходом различных
археологических изысканий. Вероятно, объяснение этого едва ли случайного
явления следует искать в тех политических противоречиях, какие существовали
тогда в отношениях между царской Россией и Финляндией. По окончании работ
проф. О.Доннер, бывший в то время президентом угро-финского ученого
общества, обратился в Археологическую комиссию в Петербурге с ходатайством
о разрешении перевезти в Гельсингфорс один из четырех надгробных камней с
орхонскими письменами, найденных экспедицией этого общества в Аулие –
Атинском уезде. Археологическая комиссия в свою очередь снеслась по этому
поводу с ТКЛА отношением от 23 января 1899г. за № 144, которым она, между
прочим, запрашивала о возможности в целях охраны памятников перевезти их в
Ташкент. Собрание ТКЛА 5 марта того же года сочло возможным ответить в том
смысле, что оно не находит основания препятствовать желанию угро-финского
общества и только, что у кружка нет средств на перевозку камня в
Гельсингфорс. Тогда же было постановлено просить В.А.Каллаура перевезти
валуны с руническими эпитафиями в г. Аулие-Ата, а затем меньший из них
доставить вТашкентский музей. Это пожелание осталось неосуществленным, а
магистру Г.И. Гейкелю Археологическая комиссия в 1899 г. выдала новое
разрешение, и один из камней был вывезен в столицу Финляндии [23].
Прошло много лет. В 1917 г. окончил существование на двадцать первом
году деятельности ТКЛА. Революцией был создан специальный научно-
исследовательский орган Туркомстарис, затем Среднеазкомстарис. Проходило
интенсивное выявление памятников материальной культуры. Вторично был открыт
в 1925г. первый из найденных на Таласе валун с рунами. Но новых памятников
с древнетюркскими надписями в Средней Азии долгое время не встречалось,
пока благодаря колебаниям уровня оз. Иссык-Куля на берегу ур. Кайсара в
1925-1926гг. не обнажился от воды камень с письменами, из которых три
строки имели знаки арабского алфавита, одна – безусловно рунические и еще
полстроки, по-видимому, того же алфавита.
В 1927 году М. Тынышпаев осмотрел в Талдыкорганском уезде, около
соединения речек Коры и Каратала, в трех километрах от с. Каратальского
нацарапанное на камне изображение фантастического животного, под которым
имелись следы двух строк полустертых надписей, причем ему казалось,
начертание своим знаки напоминают буквы древнетюркского рунического
алфавита Рисунок с камня был прислан им в Среднеазиатский отдел
Государственного Русского географического общества и на заседании секции
этнографии и археологии от 20 января 1928 года был признан Н.Э.
Вундцеттелем за изображение стоящей на задних лапах собаки Фо, высоко
держащей над головой буддийский субурган. От определения характера надписи
собрание воздержалось за неясностью очертаний. Копия схематического рисунка
М. Тынышпаева в 1934 году была препровожена С.Е. Малову, который выразил
сомнение в принадлежности начертанных знаков руническому алфавиту. Что же
касается фантастического животного, то проф. Ю.К. Шуцкий признал его за
изображение обезьяны.
В 1930 г. во время поездки по долине Таласа с целью изучения вопросов
былой горнопромышленности этого района, М. Массон вместе с Т. Миргиязовым
имел возможность проехать по ущелью Кулансай, к северу от с. Дмитриевского,
куда их влек Шилитас с таинственной надписью в восемнадцать вертикальных
строк. Благодаря исключительной библиографической редкости протоколов ТКЛА
за 1897г., которые им не удалось проштудировать перед поездкой, им
оставались тогда неизвестным существование других надписей в боковых саях
этого ущелья. Но упорные розыски привели к тому, что они не только нашли
зарегистрированные В.А. Каллауром тексты, но обнаружили еще и несколько
новые. Из них наибольший интерес представляет одна сравнительно поздняя
уйгурская надпись из четырех строк с датой 999, высеченная на камне в
русле сая ниже водопада, и восемь строк на две трети смытой арабской
надписи у самого водопада. Судя по обрывкам текста, последняя
свидетельствует о каких-то феодальных отношениях между дехканином Ахмадом
(в начертании встречающимся на некоторых средневековых монетах) и
неким Али ибн Джафаром и касается, по-видимому, каких-то пограничных
вопросов. Ни даты, ни имя катыба (писца) не сохранилось, но, как будто,
надпись высечена не ранее первой половины Х в., когда в Таразе был особый
дехкан, находившийся в вассальной зависимости от саманидского правительства
Бухары. Но особенно они были обрадованы, заметив в сае Саркырама или
Терексае на покрытой пустынным загаром скале, рядом с более чем тридцатью
строками уйгурского письма, в левом верхнем углу несколько строк рунических
знаков. Возможно это знаки, которые за тридцать три года до этого
осматривал В.А. Каллаур и зарисовал Бекчуров с товарищем и которые в свое
время остались неразобранными. В общем описании есть совпадение и только в
количестве знаков получается разногласие. В. А. Каллаур, как упоминалось
выше, нашел две горизонтальные строки из пяти и четырех букв. М.Массоном
поскольку это возможно было сделать без всяких приспособений, издали было
подмечено несколько строк, как будто, трех разнохарактерных по исполнению
почерков. Из них зарисованы две строки в 11 или 12 знаков и две другие в 7
букв. За худшей сохранностью знаки третьего почерка, которых, как будто,
имеется девять, списать без лестницы или помоста не удалось. Копии надписей
были направлены тотчас в Тюркологический кабинет Академии Наук СССР и
акад. В.В. Бартольду, от которого было получено поздравление с открытиями,
написанное за ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Введение 3
I Глава. Начало изучения рунической письменности: этап 9
накопления материала.
1.1. Открытие памятников древнетюркской письменности в 9
бассейне Енисея и Монголии.
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и12
Казахстане.
II Глава. Дешифровка и исследование памятников древнетюркской 21
письменности.
2.1. Дискуссии о происхождении рунического письма. 21
2.2. Новые находки тюркских памятников и их интерпретация.25
III Глава. Исторические сведения в памятниках древнетюркской 31
письменности: история изучения проблемы
3.1. Памятники древнетюркской письменности, как источник 31
по истории Средней Азии и Казахстана.
3.2. Некоторые актуальные и малоизученные вопросы 41
древнетюркской письменности.
Заключение. 48
Список использованных источников. 53
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность. В современное время благодаря многочисленным
археологическим экспедициям доказано, что тюркоязычные племена издавна
имели письменность и освоили не один, а несколько алфавитов, которые они
применяли в административных, дипломатических, религиозных сферах. [1] Это
дает основание для утверждения, того, что государство тюрков
располагавшееся в степных зонах от границ Китая до Персии и Византии не
была страной примитивных и отсталых племен. Тюркский Эль, поскольку здесь
были открыты памятники монументальной письменности – был страной высокой
цивилизации. [2]
В настоящее время изучение исторической связи между прошлым и
настоящим имеет важный научный и познавательный смысл. Изучение
раскрывающих содержание древнетюркской письменности исследований и их
источниковедческого и историографического значения имеет огромную роль. В
современный период независимого Казахстана, многие проблемы были
пересмотрены с критической точки зрения и с новых подходов. Объективная
оценка этих исследований поможет раскрытию значения раннефеодальных
государств и последующих ханств на территории Средней Азии и Казахстана.
Многие древнетюркские памятники письменности интерпретировались под
разными взглядами исследовавших их авторов и нередко редактировались
согласно мнению политических правителей. Анализ этих исследований и их
использование может оказать немаловажную помощь при изучении истории
казахской государственности Так как древняя и раннесредневековая история
Средней и Центральной Азии до сих пор остается одним из наименее изученных
разделов всемирной истории, то историографическое изучение исследовании
древнетюркских памятников, раскрытие подходов дешифровки этих письмен,
особенности исследования памятников является в настоящее время важным и
актуальным.
Степень изученности темы. Процесс изучения памятников
древнетюркской письменности начинался с конца ХVII века. Н.Спафарий,
Н.Видзен, С.Ремезов давали косвенные и случайные указания о месте
нахождения рунических текстов. [3] В начале ХVIII века о месте нахождения
рунических текстов были уже научные записи. В 1722 г. сведения о рунических
письменах дали немецкий ученый Д.Мессершидт, состоявший на службе у Петра
I, и пленный шведский офицер И. Страленберг. Они назвали письмо
руническим по его сходству со скандинавскими руническими текстами.
В 1793 г. Т.Байер и П.С.Паллас в результате археологической
экспедиции отнесли рунические племена к кельтским, П.Паллас опубликовал
некоторые из них. В начале ХIХ века Г,Спасский напечатал Записки о
сибирских древностях, которые вместе с атласом были переведены на
латинский язык. Французский синолог А.Ремюза напечатал рецензию на работу
Г.Спасского, в которой указал, что прочтение этих надписей может разлить
величайший свет на весьма важные исторические и философские вопросы.
Еще до ХVIII века некоторые зарубежные ученые рассматривали историю
тюрков по китайским источникам. Китайские источники по истории тюрков были
впервые введены в научный оборот французскими синологами Ж.Дегилем,
Гобилем, Ж. де Майя, К. де Висделу. Большую роль сыграли переводы
Н.Я.Бичурина китайских источников для изучения народов Средней и
Центральной Азии, крупным событием стал выход в свет его книги Собрание
сведений о народах, обитавших в древности в Средней Азии [4].
Кроме Н.Я.Бичурина публикацией китайских текстов о древних народах
центральной Азии занимались французский синолог С.Жюльен и врач Российского
посольства в Пекине Э.В.Бретшнейдер. С.Жюльен опубликовал ряд текстов по
истории тюрков.
1889 г. русский ученый Н.М.Ядринцев открыл в Северной Монголии в
долине р. Орхон, огромные каменные стены с руническими надписями.
Дешифровали и прочли тексты датский ученый В.Томсен, который первым нашел
ключ к алфавиту и русский тюрколог В.В.Радлов, впервые давшим их связное
чтение. По месту находки основных памятников это письмо стали называть
орхоно-енисейским [5].
Открытие в конце ХIХ века ключа к древнетюркской рунической
письменности дало исследователям новый круг источников по истории древних
тюрков и потребовало от синологов публикации более точных и надежных
переводов текстов о тюрках.
В 1892-1903 г. в Петербурге было предпринято издание фундаментальных
трудов, обобщивших результаты исследования орхоно-енисейской письменности.
В работе петербургского центра изучения древнетюркской эпиграфики наряду с
русскими востоковедами В.В.Радловым, П.М.Мелиоранским, Н.И.Веселовским,
В.В.Бартольдом, В.Р.Розеном, К.Г.Залеманом, В.П.Васильевым, Ф.Е.Коршем и
др. приняли участие китайские ученые, установившие и прокомментировавшие
иероглифический текст орхонских памятников, известный французский синолог
Э.Шаванн и немецкий синолог Ф.Хирт [6].
Другим центром изучения рунической письменности был в конце ХIХ –
начале ХХ в. Гельсингфорс (Хельсинки), где Финно-угорское общество издало
материалы финских археологических экспедиций в Сибирь и Центральную Азию. В
изданиях Финно-угорского общества опубликованы и важнейшие
тюркологические труды В.Томсена. Интенсивную работу над филологической
интерпретацией памятников вели в конце ХIХ – начале ХХ в. немецкий тюрколог
В.Банг и венгерский тюрколог Г.Вамбери.
Первые результаты сопоставления исторических сведений, содержащихся в
надписях, с материалами китайских хроник были сообщены в 1894-1896 гг.
В.В.Радловым, В.Томсеном и Э.Паркером.
Начало историографической интерпретации надписей было положено
опубликованными в 1897-1903 гг. трудами В.В.Бартольда, И.Маркварта,
П.М.Мелиоранского, Ф.Хирта, Э.Шаванна, в которых начата разработка методики
исследования рунической эпиграфики и дана оценка памятников, как источника
для истории Центральной и Средней Азии.
Значительный вклад в изучение внешней истории тюркских каганатов и
определение хронологический событий VIIVIII вв. внес немецкий ориенталист
Иозеф Маркварт. В работе Хронология древнетюркских надписей изданной в
1898 г., он излагает свои взгляды на общество орхоно-енисейских тюрков.
В.В.Бартольд, отдавая должное труду Маркварта, проливающий новый свет
на хронологию орхонских надписей, тем не менее во многом расходится с
выводом немецкого ученого.
Бартальд отмечает, что и после открытий Маркварта хронология событий,
о которых говорят орхонские надписи, еще далеко не приведена в порядок.
Установив свою точку зрения на хронологические указания надписей, Бартольд
подробно говорит, главным образом по данным ат- Табари, о продвижении
арабов в Мавераннахре в течение 705-732 гг. и их столкновении с тюрками,
внося при этом свои замечания по поводу соответствующих мест указанной
работы Маркварта [7].
Маркварт же на основании сравнения исторических известий,
заключающихся в надписях с данными китайских и арабских источников указал,
что рассмотренные в надписях события большей частью произошли на десять лет
раньше, чем полагали прежние переводчики и коментаторы. Он также открыл,
что под рекой Йенчю орхонских надписей можно только Сырдарью, под Железными
воротами (Темир-капыг) – только проход Бузгала в горах Байсунтау [8].
В этот период преобладали заметки и статьи лингвистического порядка,
в которых обсуждался вопрос о происхождении алфавита, толковались отдельные
части текстов и даже отдельные слова, как тюркских, так и китайских
надписей. Здесь нельзя не отметить кроме вышеуказанных авторов В.Банга,
Е.Блоше, Вамбери, В.Васильева, Г.Габелентца, Г.Девериа, Ф.Корша,
П.Мелиоранского, Наджип-Асима, Н.Попова, Г.Шлегеля. Помимо китаистов и
тюркологов, в изучение текстов были втянуты иранисты, арабисты как тот же
В.Бартольд, И.Маркварт, Е.Блоше. Помимо русских изданий необходимо отметить
журнал Toung Pao, уделивший много внимания орхонским текстам [9].
1909 г. в связи с раскопками в Восточном Туркестане, были
опубликованы тексты религиозного и юридического содержания на бумаге,
обнаруженные в результате археологических экспедиций Лекока, Грюнведеля,
Штейна и Ольденбурга. Данные тексты изучались В.Томсеном, В.В.Радловым,
Лекоком, Андреасом. Незадолго до этого была переведена В.В.Радловым налпись
из района села Дмитриевки первая руническая надпись в Средней Азии.
П.Мелиоранским были введены в обиход рунические надписи на предметах
бытового назначения.
В середине первого десятилетия ХХ в. интерес к руническим памятникам
насколько снизился, по причине появления новых материалов в Восточном
Туркестане и завершением первоначальной обработки орхоно-енисейских
текстов.
Особое место с 1893 по 1927 г. в дальнейшем изучении древнетюркской
руники принадлежало В,Томсену, в центре внимания которого оставались эти
письмена. Вышли его новые работы Turcica, Древнетюркские надписи из
Монголии. Вместе с тем были открыты новые памятники В.Томсен (руны на
бумаге из Восточного Туркестана), Г.И.Рамстедт (издишская и селенгинская
надпись), В.Л.Котвич и А.Н.Самойлович (надпись в честь Кули-Чура),
С.Е.Малов и Ю.Немет (надписи из Жетысу и печенежские руны Венгрии),
Г.Ксенофонтов, К.Доннер и М.Рясанен (мелкие надписи) из Восточной Сибири.
Историографическое изучение надписей проводилось в этот период
В.Томсеном, по-новому решившим вопрос о датировке некоторых событий,
упомянутых в надписи Тоньюкука. П.Пельо, продолжил работу по привлечению к
интерпретации памятников китайских литературных свидетельств, Г.Е.Грумм-
Гржимайло, привлек надписи для решения некоторых историко-географических и
этнографических проблем; В.В.Бартольдом были широко использованы материалы
памятников для культурно-исторических исследований.
При исследовании тюркских памятников немаловажное значение имеет
сопоставление данных информации памятников с другими арабо-персидскими,
китайскими источниками. Большую работу в этом направлении осуществили,
создав наиболее значимые монографии и очерки, такие ученые как
И.Крачковский, И.Беляева, А.Рамаскевич, В.Пигулевская, А.Ковалевская. В
конце 20-годов ХХ века были изданы монографии С.Е.Малова Древне турецкие
надгробия с надписями бассейна реки Талас и Новые памятники с турецкими
рунами. Язык и мышление. VIVII века.
В 1930-1940 гг. благодаря вовлечению в круг исследуемых памятников
древнеуйгурских текстов, словаря М.Кашгарскоо и некоторых других материалов
область изучения древнетюркских языков значительно расширилась. Были
предприняты попытки построения исторической классификации и
историографической грамматики тюркских языков. Новые материалы позволили
отчасти пересмотреть как переводы памятников, так и те толкования
филологического и исторического порядка, которые были сделаны в конце ХIХ
в. – начале ХХ в. Была предпринята попытка составления корпуса рунических
надписей. Появились достаточно подробные описания языка древнетюркских
памятников В.В.Радлова. Переводы и исследования отдельных памятников были
опубликованы А.Н.Бернштамом, Э.Р.Рыгдылоном, Ю.Л.Аранчыном, А.М.Щербаком,
Э.Р.Тенишевым, И.А.Батмановым, Фэн Цзи-Шэном, Дж.Клосоном, П.Аалто,
А.Габэном, Б.Огелем, М.Шпренглингом, К.Брокельманом, Р.Жиро, вопросы
пунктуации рунических текстов рассмотрены Х.Газиевым. Особое значениедля
изучения древнетюркской письменности имеют обобщающие труды С.Е.Малова,
опубликованные в 1951-1959 гг.
Анализу тюркских слов орхонских текстов в монгольском языке были
посвящены работы Б.Владимирцова, а надписи на камнях и бытовых предметах
С.Киселева. С древнетюрксими источниками, как с историческими источниками
работали известные советские ученые В.Бартольд, Н.Козлин, А.Бернштам,
С.Толстов. В послевоенное время появились работы, посвященные данной
проблеме в региональном разрезе. Здесь следует отметить работы
С.Я.Байчорова, посвященные северокавказским компонентом руники, и
З.Б.Чадамба, который изучал находки древней руники на территории Тувы [10].
Кроме них руническими текстами занимались Д.Васильев, В.Лившиц, а также
С.Кляшторный.
Сделала стихотворный перевод и определила памятники древнетюркской
письменности как художественное сочинение И.Стеблева.
Сравнительно малоизученному периоду мировой истории VIVIII вв. н. э.
совпавшей с образованием и расцветом Великого тюркского каганата посвящена
знаменитая работа русского историка Л.Н.Гумилева Древние тюрки.
За последние 30 лет казахстанскими учеными были исследованы
эпиграфические надписи, найденные в долинах рек Таласа, Иртыша, Или,
Сырдарьи, Жайыка. Подготовлены фундаментальные работы по данной
проблематике и казахстанскими учеными. По этому поводу следует отметить
широко известный труд нашего соотечественника О.Сулейменова Аз и Я.
Губайдулла Айдаров, чьи труды Язык орхонского памятника Билгекагана,
Язык орхонских памятников древнетюркской письменности и другие посвящены
анализу графико-лексических особенностей рунических текстов. В соавторстве
с Г.Мусабаевым им также была издана еще в 1971 году книга Казахстанская
эпиграфика. Г.Мусабаевым написано 140 статей и монографий по рунической
письменности. Более 30 статей и научных монографий посвятил данной
проблематика Мырзатай Жолдасбеков.
Перу другого известного в республике и за рубежом филолога,
А.Аманжолова принадлежат труды по тюркской рунической графике, а также
разработанная им программа курса древнетюркской арабской и латинской
графики. Значительный вклад в изучения древнетюркской письменности кроме
вышеуказанных авторов внесли и другие казахстанские как А.Коныратбаев,
И.Келимбетов, А.Кайдаров, М.Оразов, Х.Суюншалиев, К.Омиралиев и другие.
18-19 мая 2001 года в городе Астане на базе Евразийского
государственного университета им. А.Н.Гумилева проходила презентация в
честь установленной здесь копии Большой надписи в честь Кюльтегина и научно-
теоретическая конференция на тему Древнетюркская цивилизация: памятники
письменности, посвященная 10-летию независимости Республики Казахстан. На
презентации прозвучали выступления Президента РК Н.А.Назарбаева, членов
правительства РК, ведущих ученых России, Дании, Монголии, Китая, Франции и
Казахстана по актуальным проблемам изучения орхоно-енисейских тюркоязычных
надписей VIIXI веков. На форуме участвовало более 600 человек. Значение
этой конференции огромно, так как древнетюркские письмена является
ценностью не только тюркоязычных народов, но и всемирным культурным
наследием.
В декабре 2003 года в городе Туркестане университете им. А.Яссауи
института Тюркологии проходил международный семинар на тему Современное
изучение тюркской руники и дальнейшие ее перспективы, где были рассмотрены
проблемы системы чтения текстов древнетюркской письменности, связь между
письменностью и мировоззрением древних тюрков, условия хранения памятников
и т.д. На семинаре выступили ведущие тюркологи как И.Л.Кызласов, профессор
К.Мусаев и другие.
В современное время памятникам древнетюркской письменности в
Казахстане посвящено 20 монографий, 250 статей, 6 кандидатских и 3
докторских диссертации [11].
Целью данной работы является историографическое изучение проблемы
древнетюркской письменности (период Х1Х-нач. ХХ вв.), главным образом для
установления особенностей этапов изучения данной проблемы. Ставятся задачи,
связанные с определением содержания научных изысканий, посвященных
древнетюркскому письму, их принципов и методов, а также раскрытием круга
письменных памятников, содержащих наиболее ценные сведения по
раннесредневековой истории Казахстана.
Методологической основой работы являются принципы историзма и научной
объективности, системно-эволюционного подхода к феноменам культуры и
диалектического видения исторических этапов развития того или иного
общества, его научных воззрений и исследовательских предпосылок.
Используются методы анализа, синтеза, аналогии, обобщения.
Структура магистерской диссертации: работа состоит из Введения, трех
Глав, Заключения, Списка использованной литературы и Приложения.
I. Начало изучения рунической письменности: этап накопления
материала
1. Открытие памятников древнетюркской письменности в бассейне реки
Енисея и Монголии.
Памятниками древнетюркской письменности принято называть обширный
репертуар тюркских эпиграфических или написанных на бумаге текстов
руническим или уйгурским письмом, а также письмом брахмы, манихейским и
сирийским письмом. Единичные тюркские тексты написаны тибетским письмом.
Иногда к древнетюркским памятникам относят некоторые арабографичные тексты
на тюркском языке или с тюркскими глоссами. Более узкое определение
древнетюркских памятников охватывает только рунические тексты. Язык на
котором написан означенный круг памятников , за исключением арабографичных
текстов, называют древнетюркским [12]. Более корректным было бы выделение
двух очень близких языков - языка тюркских рунических памятников и языка
древнеуйгурских памятников. Расхождения между обоими языками невелики.
Создатели памятников древнеуйгурским письмом называют свой язык тюркским.
Древнетюркский рунический алфавит пережил свой расцвет в УII-первой
половине IХ века. Уже в Х веке он сохранялся как пережиток, однако на
Енисее и возможно на Алтае и северо-востоке Средней Азии руника дожила до
Х-ХI веков. В орхонском варианте письма насчитывается 38 знаков, а в
енисейском- 39.
Памятники рунического письма по своим палеографическим
особенностям, в пределах азиатского ареала их распространения, достаточно
близки друг к другу, чтобы говорить о существовании единого графического
фонда. Все же наблюдаются известные отличия как пространственного, так и
временного характера, отражающие не вполне ясные пути эволюции этой
письменной системы. В первом приближении следует выделить
центральноазиатский (монгольский) и сибирский (енисейский) варианты руники,
а внутри центроазиатского- два временных подварианта: древнетюркский и
древнеуйгурский(Восточный Туркестан).
В литературном и историографическом отношении рунические памятники не
столь едины, как в отношении языка и алфавита. Наиболее существенной для
историографического изучения руники является классификация памятников по их
региональной, историко-политической, жанровой принадлежности.
Начало изучения орхоно-енисейской письменности относится к концу
ХУII века. В 1975г. в 1675г. Николаем Гавриловичем Спафарием зафиксирована
надпись в Енисейском каньоне, близ Большого порога, по видимому, на скале
Кабачок, возвышающейся посредине русла [13]. В географическом описании,
сделанном для Посольского приказа в 1678г., он сообщает: А до Большого
порогу не доезжая есть место вырезанное на камне неведомо какое письмо... и
никто не ведает, что писано и от кого. В 1977г. удалось пристать к скале и
осмотреть ее, на стороне, обращенной к течению, обнаружены многочисленные
петроглифические изображения. В 1692 году амстердамский бургомистр Николай
Видзен сообщил, что недалеко от Верхотурья на утесе найдено несколько
изображений и надписей из неизвестных букв... [14]. В1697году тобольский
боярский сын Семен Ремезов вычертил Чертеж всех сибирских градов и земель
и чертеж земли всей безводной и малопроходной каменной степи. На этих
картах по верхнему течению реки Талас в районе села Дмитриевка, на
территории нынешнего Кыргызстана указан в качестве топографического пункта
камень Орхон. Именно в том же районе спустя два века в 1896-1897 годах В.
Каллауром и Г.Гейкелем были открыты камни с руническими текстами [15].
В начале ХУIII века появляются уже научные записи о месте
нахождения рунических текстов на территории Сибири- вдоль реки Енисей. В
1719-1722 годах состоялась экспедиция по Сибири и Маньчжурии натуралиста Д.
Г. Мессершмидта по заданию Петра I [16]. Его сопровождал пленный шведский
офицер И.Стралленберг. Мессершмидт в своем дневнике отмечал рунические
надписи наряду с другими и указывал, что участники зарисовывали камни, на
которых изображены резные правильные четырехугольники в виде ромбов и
ромбоидов. Надо отметить, что рунические знаки были не только на камнях,
например в 1722г. Мессершмидту был передан четырехугольный фрагмент зеркала
с надписью, найденного в погребениях близ г. Абакана, поскольку на
протяжении ХУIII- ХIХ веков исследования проходили в долинах Енисея, эта
письменность получила название енисейского рунического письма. Рунической
письменность была названа за казавшееся сходство с европейскими
германскими рунами. Сходство не подтвердилось, название же прижилось в
науке. Утверждению наименования енисейское способствовала также
публикация надписей , изученных в Хакасии и Туве экспедицией И.Р. Аспелина,
под названием Inscriptions de l Jenisse (1889).
В 1793г. состоялись экспедиции Т.Байера и Т. Палласа. По результатам
экспедиции Паллас опубликовал найденные надписи: 1) против устья Тубы; 2) в
15 верстах от устья Уйбата; 3) на правом берегу Камышты-правого притока
Абакана и 5) у деревни Означенной [17].
В 1799г. в селении Святого Николая был найден большой клад золотых
сосудов с руническими надписями. Попытку прочесть по-тюркски руноподобные
резы на золотых сосудах и так называемого клада Атиллы найденных в
деревне Надь-Сен-Миклош, сделал Ю. Немет [18].
В 1818г. Г. Спасский напечатал Записки о сибирских древностях
которые вместе с атласом были переведены на латинский язык и перепечатанны
по распоряжению графа Н.П. Румянцева акад. Ф.И. Кругом. Работа Г.Спасского
привлекла внимание известного лингвиста А.Гумбольдта и крупнейшего для того
времени исследователя восточных, в том числе и тюркских языков Абеля
Ремюза. Абель Ремюза написал рецензию на работу Г. Спасского, в которой
указал, что прочтение этих надписей может разлить величайший свет на
весьма важные исторические и философские вопросы .
Как отмечалось выше, рунические письмена на скалах ведущее место в
изучении этих памятников принадлежит М.А. Кастрену, который в 1847 г.
открыл ряд памятников в Шушинской волости, Минусинского округа Енисейской
губернии. Все попытки и усилия его были продолжены финским археологическим
обществом, которое в 1875 году дважды посылало в Минусинск экспедиции для
нахождения и исследования надписей. Результаты обеих экспедиции,
предпринятые во главе с Ж. Аспелиным, были изданы под названием Енисейские
надписи в 1889 году в Гельсингфорсе.
В 1859 г. были опубликованы присланные Минусинским окружным
начальником Костровым рисунки с камней, найденных Кастреном. В 1871 г.
Падерин на берегах Орхона отмечает следы городов, валов и башен, вскоре на
этом месте были открыты известные всему миру орхонские памятники.
В 1874 г. Н.Попов занимался исследованием руни-памятников.
Как отмечалось выше рунические письмена находили не только на камнях
и стелах, но также на скальных выходах, металлических зеркалах, монетах.
Так Спасский, ссылаясь на изд. Енисейская губерния сообщает: У бывшего
енисейского губернатора Степанова, по собственному его показанию, было до
20 металлических зеркал, вырытых из курганов, и некоторые из них, кроме
различных изобретений, представляли еще и буквенные знаки.
Две китайские монеты с вторичными тюркскими надписями были замечены и
скопированы в 1887-1888 г.г. Аспелиным в Минусинском музее. Копии читались
впоследствии Доннером в 1892 г., затем 1895 г. – Радловым.
Образцы древнетюркской эпиграфики на монетах представляют собой
краткие надписи, гравированные на свободном поле реверса. В 1887 г. Клеменц
нашел в Минусинском музее танскую монету с тремя руническими знаками.
И.С. Боголюбский в 1881 г. отмечает камни у подножия хребта Итем
(правый берег Енисея в 150 верстах от Минусинска у дер. Означенной), Уйский
памятник (левый берег Енисея, в 25 верстах от впадения реки Уй), Шушинский
(описанный Кастреном и изданный Спасским). Кроме того, он приводит камни,
найденные им впервые: два камня на правом берегу реки Абакана, в 10 верстах
от деревни Юдиной и в 4 верстах от озера Алтынкуль, и камень на правом
берегу Енисея, в заимке Майдашке, в 10 верстах ниже Минусинска. По верховым
Енисея отмечены надписи: 1) на правом берегу Енисея, в 100 верстах от устья
Кельчика, в местности Кая-Баджа и 2) на реке Булыке. В 1881 г. А.В.Адрианов
открыл к югу от Саян рунические памятники енисейского типа.
В 1885 г. И.В.Савенков по поручению Восточно-Сибирского отделения
Русского географического общества совершил поездку по среднему течению
Енисея, где обнаружил ряд рунических памятников: так, он отметил памятники
у села Тесь (река Туба), на камне у кургана и у Шелаболинской писаницы.
В том же году появляется статья Н.М. Ядринцева, в которой он,
повторяя отчасти статью П.Попова дает описание рунических памятников,
найденных И.С.Боголюбским и А.В. Адриановым, хранящихся в Минусинском музее
и отмеченных Страленбергом, Палласом, Кастреном, Спасским и др.
В 1889 г. экспедиция Н.М.Ядринцева, организованная Восточно-Сибирским
отделением Русского географического общества в 1889 г., открывает новый
период в исследовании рунических текстов.
В своей первой экспедиции Н.М. Ядринцев посетил реку Толу, Орхон и
предварительно исследовал развалины Кара-Корума и Хара-Балгасуна, целью его
поездки было нахождение столицы Чингизхана, однако вместо этого в районе
Кокшин-Орхона, близ озера Цайдам он открыл ставшие известными всему миру
памятники Кюльтегину и Могилян-хану. Первая стела Карабалгасунский
памятник, представляющий собой согдийские тексты с китайскими и руническими
фрагментами. Остальные две стелы с руническими и китайскими текстами очень
хорошо сохранились. Ядринцев описывая в своем первом отчете вереницу
балбалов у памятника Кюль-тегина и самый памятник писал: Необыкновенно
прочный и крепкий гранит был изъеден веками и указывал на тысячелетнюю
древность, некоторые таблицы сохранились. Они представляют загадочные
рунические надписи, встречаемые и в других местах Сибири, на боках и
обратной стороне таблиц обелисков находится киндайские (или киданьские) ,
то очень может быть, что они дадут ключ к уразумению рук. В своем
предположении Ядринцев оказался прав. Из этих китайских текстов узнали.,
что памятники поставлены в честь тюркского хана и его брата. Открытие
Ядринцева привлекло внимание всех историков, в многочисленных изданиях
появились отчеты и сообщения о его открытии [19].
Н.М. Ядринцев скопировал часть надписей, а два обломка с китайскими
надписями были привезены в Петербург. Немедленно в 1890г. Монголию была
снаряжена финляндская экспедиция под руководством Гейкеля. Туда же была
снаряжена экспедиция академика В.В. Радлова от Академии Наук из Санкт-
Петербурга.
В 1892г. опубликованы результаты этих двух экспедиции в виде двух
больших атласов со снимками с неизвестных надписей, планами развалин,
географическими картами и проч., вышедших в последствии в 4 выпусках, и как
необходимое текстовое дополнение, 6 сборников трудов экспедиции.
После открытия Ядринцева было ясно, что ключ к разбору письмен
могут дать только орхонские письмена, а не енисейские. Научный интерес был
перенесен с Енисея на Орхон и письмена, прежде называвшиеся
енисейскими, стали называться орхонскими. Когда издавались енисейские
надписи, никто не предполагал, что надписи имеют отношение к тем турецким
народностям, о которых знали по китайским источникам. После открытия
Ядринцева связь надписей с турецкими народностями сделалось несомненной и
значительное место в финляндском альбоме было отведено известиям из
китайской Истории династии Тан приведенным преимущественно по русскому
переводу Иакинфа Бичурина.
В 1891году Ядринцевым был открыт большой памятник на берегу р. Онгин,
который назвали Онгинским.
Таким образом материала было собрано достаточно, чтобы приступить к
его изучению, а главным образом к дешифровке рун. Первыми, оказались
изученными китайские тексты. С течением времени материал о рунических
надписях накапливался, но никто не мог их читать, никто не знал народа,
ставившего эти памятники.
1.2. История открытия и изучения надписей в Средней Азии и Казахстане.
Дешифровка рунических древнетюркских надписей – один из выдающихся
успехов, выпавших на долю мировой тюркологии, а обнаружение их в долине
Таласа, на территории, ныне входящей в состав Казахстана, ставилось в
особую заслугу всей деятельности Туркестанского кружка любителей археологии
в Ташкенте (ТКЛА). В свое время событие это произвело фурор, пробудило
активность в среде не только местных работников, но и петербургских ученых-
специалистов и нашло отражение как в научной востоковедческой литературе,
так и в прессе [20].
Семиречье, населенное в раннем средневековье различными
древнетюркскими племенами, считалось одним из районов, где могли быть
подобные памятники. Сюда русским археологическим обществом в 1893 г. для
поисков их был направлен В.В. Бартольд. Наша задача, − писал он об этой
поездке − заключается только в том, чтобы в дополнение к письменными
известиям о прошлой страны, собрать на месте сведения о следах, оставленных
прежними обитателями ее и по возможности дать краткое описание развалин
городов и укреплений и т.п. [21].
В этой поездке ему не удалось обнаружить образцов тюркской
письменности. Однако поездка вызвала значительное оживление краеведческой
деятельности на местах, что вскоре привело к успешному завершению поисков,
начатых В. Бартольдом.
Памятники тюркской письменности орхоно-енисейского типа, найденные в
долине р. Талас, представляли большой научный интерес. Открытие здесь для
науки эпиграфических памятников с древнетюркской письменностью, − писал
выдающийся исследователь С.Е. Малов, − связывается с именем главным и
прежде всего аулиеатинского уездного начальника Каллаура В.А..
Весной 1896 г. аулиеатинскому уездному начальнику В.А. Каллауру,
члену ТКЛА, донесли о нахождении в предгорьях Таласского Алатау, в 8 км от
с. Дмитриевского, на ур. Айртамой камня с неизвестными письменами. В том же
году зимой при служебном объезде волостей он посетил это урочище и
установил наличие там турткуля, окружностью в 400 шагов, и в 100 шагах к
югу от него прямоугольной площади, обнесенной валом, окружностью около 1400
шагов. С западной стороны у внутреннего вала действительно оказался валун
длиною в 1 34 арш., шириною 1 14 арш. и высотою в 10 вершк. Надпись из
трех длинных и одной короткой строки была признана В.А. Каллауром и другим
членом ТКЛА, мировым судьей И.В. Аничковым, за тождественные с орхонскими и
енисейскими рунами, и об удачной находке был поставлен в известность ТКЛА.
Общее собрание последнего от 11 декабря того же года, заслушав это
сообщение и придавая большое значение открытому памятнику, поставило
просить В.А. Каллаура сделать распоряжение о перевозе по санному пути камня
в Аулие-ата, что действительно и было осуществлено. Копия же надписи была
препровождена в Петербург, и на заседании Восточного отделения русского
археологического общества от 25 февраля 1897 г. П.М. Мелиоранский определил
в надписи 17 знаков орхонского алфавита.
Насколько заинтересовались петербургские научные круги этой находкой,
явствует уже из того, что по получении в начале 1897 г. сообщения и копии
надписи, проф. бар. В.Р. Розен снесся по этому поводу телеграммой с
туркестанским генерал-губернатором бар. А.Б. Вревским, а затем прислал
специальное письмо с просьбой оказать содействие приведению в известность
и охранению от гибели подобных драгоценных остатков Туркестанской старины.
Что же касается самой надписи, которая оказалась надгробной эпитафией, то
она уже к началу марта была дешифрована и переведена акад. В.В. Радловым,
видевшим, между прочим, особый интерес находки именно в том, что ею
доказывается употребление этого шрифта и у тюркских племен Средней Азии.
Этот факт такой важности, − писал маститый ученый, − что следует на него
обратить внимание всех жителей Туркестанского края, чтобы они могли
содействовать отысканию и сохранению подобных памятников древности
Туркестана.
После всего этого собрание ТКЛА постановило просить В.А. Каллаура
подробнее исследовать район местонахождения камня с рунами в предположении,
что там могут обнаружиться и другие древности, и тот, поощренный успехом,
деятельно принялся за регистрацию всех ляпидарных надписей, какие только
находились в долине Таласа. В результате объезда мест, где по собранным им
сведениям имелись такие письмена, В.А. Каллаур 4 июня 1897 года вместе с
учителем Гастевым на южном склоне Киргизского хребта (б. Александровский),
к северу от с. Дмитриевского, в ущелье Терексай на отвесной скале осмотрел
уйгурскую надпись в 38 вертикальных строк. На той же поверхности в левом
углу они заметили две короткие горизонтальные строки из 8 или 9 букв,
напоминающих орхонские; письмена претерпели большое повреждение от воды,
стекающей со скалы и от разрушения камня от времени, чем, по-видимому, и
объясняется, что, несмотря на наличие в распоряжении В.А. Каллаура
лестницы, эти две горизонтальные строки были срисованы на глаз. В сентябре
того же года, по поручению В.А. Каллаура, было предпринято вторичное
копирование этих надписей переводчиком Бекчуровым и татарином М.
Файзырахмановым. Они были снабжены лестницей и веревкой, и, пользуясь
уступами на камне, скопировали часть большой надписи Терексая и две строчки
из памяти и четырех букв, похожих на орхонские. В.А. Каллауру казалось,
что это или совершенно самостоятельная надпись, сделанная прежде, чем
уйгурская, которая состоит из 38 строк, или же не будут ли они заглавными
буквами для письмен уйгурских. В.В. Розен, которому, как и прежде, были
направлены эти копии, сообщил телеграммой от 6 декабря, что открытые В.А.
Каллауром надписи несомненно уйгурские, на которых В.В. Радловым разобрано
несколько имен [22].
Интерес к руническим памятникам держался на прежнем уровне и в 1898г.
уже в январе месяце В.А. Каллауру было донесено, что в ур. Айртамой,
неподалеку от места, где лежал первый открытый в 1896г. камень с рунической
надписью, имеется такой же второй, а весной Археологическая комиссия выдала
открытые листы на право производства археологических раскопок в
окрестностях с. Дмитриевского и разыскивания древних тюркских надписей в
этой местности специальной археологической экспедиции угро-финского ученого
общества. Возглавлял ее магистр философии Г.И. Гейкеля, а членами состояли
бар. К. Мунк и проф. О. Доннер. В. А. Каллаур на один день опередил
экспедицию и, прибыв на Айртамой 5 мая, 500 шагах к западу от
местонахождения первого камня обнаружил еще два валуна с древнетюркскими
письменами. На одном из них, весом около 20пуд., сохранилось пять строк
надписи, причем шестая оказалось разрушенной временем. На другом, весом
около 35 пуд., имелись явственные следы, по-видимому, одиннадцати строк
рунического письма. Кроме этих двух, было еще пять валунов, но без надписей
и при этом все семь были расположены в одной линии с севера на юг на
протяжении 14 шагов. Прибывшие на другой день члены экспедиции угро –
финского общества из с. Мерке отправили свое сообщение и копии с надписей
в Ташкент. Сообщение было опубликовано в газете Туркестанские ведомости,
а копии надписи, попав в Петербурге в руки П.М. Мелиоранского, были им
частично разобраны, результатом чего явился в том же году его перевод
надписи одного из камней. Выходом из печати этих работ было закреплено
представление, будто всего на ур. Айртамой найдено три камня с руническими
надписями.
Между тем экспедиция угро-финского общества продолжала свои
археологичесие изыскания в районе с. Дмитриевского, произвела вскрытия
погребений, надмогильными камнями которым служили валуны с рунами и
обнаружила попутно еще два камня с такими же надписями. Все работы этой
экспедиции прошли мимо не только местной среднеазиатской, но и вообще
русской археологии. Хотя секретарь ТКЛА И.И. Гейер официально докладывал,
что угро-финское ученое общество почтило лестным вниманием кружок, но в
действительности члены экспедиции не только не выступили с докладом в этой
научной организации, оказывавшей ей содействие в работе, но даже не
поделились результатами своих изысканий хотя бы краткой информацией в
местной прессе,очень внимательно следившей тогда за ходом различных
археологических изысканий. Вероятно, объяснение этого едва ли случайного
явления следует искать в тех политических противоречиях, какие существовали
тогда в отношениях между царской Россией и Финляндией. По окончании работ
проф. О.Доннер, бывший в то время президентом угро-финского ученого
общества, обратился в Археологическую комиссию в Петербурге с ходатайством
о разрешении перевезти в Гельсингфорс один из четырех надгробных камней с
орхонскими письменами, найденных экспедицией этого общества в Аулие –
Атинском уезде. Археологическая комиссия в свою очередь снеслась по этому
поводу с ТКЛА отношением от 23 января 1899г. за № 144, которым она, между
прочим, запрашивала о возможности в целях охраны памятников перевезти их в
Ташкент. Собрание ТКЛА 5 марта того же года сочло возможным ответить в том
смысле, что оно не находит основания препятствовать желанию угро-финского
общества и только, что у кружка нет средств на перевозку камня в
Гельсингфорс. Тогда же было постановлено просить В.А.Каллаура перевезти
валуны с руническими эпитафиями в г. Аулие-Ата, а затем меньший из них
доставить вТашкентский музей. Это пожелание осталось неосуществленным, а
магистру Г.И. Гейкелю Археологическая комиссия в 1899 г. выдала новое
разрешение, и один из камней был вывезен в столицу Финляндии [23].
Прошло много лет. В 1917 г. окончил существование на двадцать первом
году деятельности ТКЛА. Революцией был создан специальный научно-
исследовательский орган Туркомстарис, затем Среднеазкомстарис. Проходило
интенсивное выявление памятников материальной культуры. Вторично был открыт
в 1925г. первый из найденных на Таласе валун с рунами. Но новых памятников
с древнетюркскими надписями в Средней Азии долгое время не встречалось,
пока благодаря колебаниям уровня оз. Иссык-Куля на берегу ур. Кайсара в
1925-1926гг. не обнажился от воды камень с письменами, из которых три
строки имели знаки арабского алфавита, одна – безусловно рунические и еще
полстроки, по-видимому, того же алфавита.
В 1927 году М. Тынышпаев осмотрел в Талдыкорганском уезде, около
соединения речек Коры и Каратала, в трех километрах от с. Каратальского
нацарапанное на камне изображение фантастического животного, под которым
имелись следы двух строк полустертых надписей, причем ему казалось,
начертание своим знаки напоминают буквы древнетюркского рунического
алфавита Рисунок с камня был прислан им в Среднеазиатский отдел
Государственного Русского географического общества и на заседании секции
этнографии и археологии от 20 января 1928 года был признан Н.Э.
Вундцеттелем за изображение стоящей на задних лапах собаки Фо, высоко
держащей над головой буддийский субурган. От определения характера надписи
собрание воздержалось за неясностью очертаний. Копия схематического рисунка
М. Тынышпаева в 1934 году была препровожена С.Е. Малову, который выразил
сомнение в принадлежности начертанных знаков руническому алфавиту. Что же
касается фантастического животного, то проф. Ю.К. Шуцкий признал его за
изображение обезьяны.
В 1930 г. во время поездки по долине Таласа с целью изучения вопросов
былой горнопромышленности этого района, М. Массон вместе с Т. Миргиязовым
имел возможность проехать по ущелью Кулансай, к северу от с. Дмитриевского,
куда их влек Шилитас с таинственной надписью в восемнадцать вертикальных
строк. Благодаря исключительной библиографической редкости протоколов ТКЛА
за 1897г., которые им не удалось проштудировать перед поездкой, им
оставались тогда неизвестным существование других надписей в боковых саях
этого ущелья. Но упорные розыски привели к тому, что они не только нашли
зарегистрированные В.А. Каллауром тексты, но обнаружили еще и несколько
новые. Из них наибольший интерес представляет одна сравнительно поздняя
уйгурская надпись из четырех строк с датой 999, высеченная на камне в
русле сая ниже водопада, и восемь строк на две трети смытой арабской
надписи у самого водопада. Судя по обрывкам текста, последняя
свидетельствует о каких-то феодальных отношениях между дехканином Ахмадом
(в начертании встречающимся на некоторых средневековых монетах) и
неким Али ибн Джафаром и касается, по-видимому, каких-то пограничных
вопросов. Ни даты, ни имя катыба (писца) не сохранилось, но, как будто,
надпись высечена не ранее первой половины Х в., когда в Таразе был особый
дехкан, находившийся в вассальной зависимости от саманидского правительства
Бухары. Но особенно они были обрадованы, заметив в сае Саркырама или
Терексае на покрытой пустынным загаром скале, рядом с более чем тридцатью
строками уйгурского письма, в левом верхнем углу несколько строк рунических
знаков. Возможно это знаки, которые за тридцать три года до этого
осматривал В.А. Каллаур и зарисовал Бекчуров с товарищем и которые в свое
время остались неразобранными. В общем описании есть совпадение и только в
количестве знаков получается разногласие. В. А. Каллаур, как упоминалось
выше, нашел две горизонтальные строки из пяти и четырех букв. М.Массоном
поскольку это возможно было сделать без всяких приспособений, издали было
подмечено несколько строк, как будто, трех разнохарактерных по исполнению
почерков. Из них зарисованы две строки в 11 или 12 знаков и две другие в 7
букв. За худшей сохранностью знаки третьего почерка, которых, как будто,
имеется девять, списать без лестницы или помоста не удалось. Копии надписей
были направлены тотчас в Тюркологический кабинет Академии Наук СССР и
акад. В.В. Бартольду, от которого было получено поздравление с открытиями,
написанное за ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
