Обычай умыкания невест у казахов
Введение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...7
1 Теоретико.методологические основы исследования обычая умыкания невесты у казахов ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .13
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов ... ... .13
1.2 Умыкание невесты: феномен и понятие ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..27
2 Обычай умыкания невесты у казахов в условиях глобализации ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .43
2.1 Похищение невесты у казахов Северного Казахстана ... ... ... ... ... ... 43
2.2 Традиция умыкания невесты и закон ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 50
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 64
Список использованных источников и литературы ... ... ... ... ... ... ... ... .67
Приложение А. Опросный лист ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..71
Приложение Б. Таблицы ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..73
1 Теоретико.методологические основы исследования обычая умыкания невесты у казахов ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .13
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов ... ... .13
1.2 Умыкание невесты: феномен и понятие ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..27
2 Обычай умыкания невесты у казахов в условиях глобализации ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .43
2.1 Похищение невесты у казахов Северного Казахстана ... ... ... ... ... ... 43
2.2 Традиция умыкания невесты и закон ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 50
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 64
Список использованных источников и литературы ... ... ... ... ... ... ... ... .67
Приложение А. Опросный лист ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..71
Приложение Б. Таблицы ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..73
Актуальность. Избрание обычая умыкания невесты у казахов в качестве объекта исследования обусловлено проблемой его изучения как одного из способов создания семьи – неотъемлемой ячейки общества. Выбор темы дипломного сочинения также предопределен сложностью и значимостью для казахстанского общества института брака, призванного развивать и укреплять семейно-правовые отношения. Появление данной практики связано с тем, что молодой парень был не в состоянии уплатить калым за свою избранницу или же, потому что родители девушки или парня были против заключения брака их детьми. Данная традиция нередко становилась источником жестоких межродовых столкновений и последующей судебной тяжбы, особенно если девушка была уже засватана за другого. Закон, как правило, оказывался на стороне представителя более сильного и влиятельного рода, которым практически всегда оказывался мужчина.
Большой научный интерес представляют казахские традиции, определявшие нормы поведения женщины после ее похищения. Согласно ним, считалось позором возвращение в дом родителей похищенной девушки и поэтому они предпочитали остаться в новой семье. Со временем содержание понятия «умыкание невесты» изменилось. В результате чего начали появляться такие случаи, когда молодой человек крал девушку, с которой практически не был знаком и женился на ней.
Вместе с тем на казахские обычаи и обряды семейного цикла сильное влияние оказал ислам. Его элементы прослеживаются и в обычае умыкания невест. Казахи, как и народы Средней Азии, Северного Кавказа, Поволжья, за исключением шиитов в Азербайджане и таджикском Памире, традиционно были приверженцами так называемого «ханафитского масхаба» (учения Абу-Ханифы), особенностью которого является терпимость к местным традициям. Интересен тот факт, что среди источников шариата в ханафитской практике есть понятие «урф», то есть «народный обычай». Именно данное понятие давало возможность правовой деятельности мусульманских обществ применять такие традиционные системы регулирования, как адат. Ханафитский масхаб не категорично относился к использованию местных традиций. Это в значительной мере способствовало распространению ислама среди казахов. Этим и объясняется сохранение определенных доисламских обычаев в их традиционной семейной обрядности и после принятия ислама вплоть до наших дней [1, с. 11].
Большой научный интерес представляют казахские традиции, определявшие нормы поведения женщины после ее похищения. Согласно ним, считалось позором возвращение в дом родителей похищенной девушки и поэтому они предпочитали остаться в новой семье. Со временем содержание понятия «умыкание невесты» изменилось. В результате чего начали появляться такие случаи, когда молодой человек крал девушку, с которой практически не был знаком и женился на ней.
Вместе с тем на казахские обычаи и обряды семейного цикла сильное влияние оказал ислам. Его элементы прослеживаются и в обычае умыкания невест. Казахи, как и народы Средней Азии, Северного Кавказа, Поволжья, за исключением шиитов в Азербайджане и таджикском Памире, традиционно были приверженцами так называемого «ханафитского масхаба» (учения Абу-Ханифы), особенностью которого является терпимость к местным традициям. Интересен тот факт, что среди источников шариата в ханафитской практике есть понятие «урф», то есть «народный обычай». Именно данное понятие давало возможность правовой деятельности мусульманских обществ применять такие традиционные системы регулирования, как адат. Ханафитский масхаб не категорично относился к использованию местных традиций. Это в значительной мере способствовало распространению ислама среди казахов. Этим и объясняется сохранение определенных доисламских обычаев в их традиционной семейной обрядности и после принятия ислама вплоть до наших дней [1, с. 11].
1 Ислам. Энциклопедический словарь. – М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1991. – 315 с.
2 Андреев И.Г. Описание Средней орды киргиз-кайсаков. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007, - 210 с. – (Библиотека казахской этнографии, том 26).
3 Паллас П. С. Путешествие по различным провинциям Российской империи (известия о киргизцах). – СПб.: Императорская АН, 1809. Ч. I. С. 566-586.
4 Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, верований, обыкновений, одежд и прочих достопамятностей. – СПб.: Вольная типография Вейбрехта и Шнора, 1776. – 188 с.
5 Фальк И.П. Записки путешествия академика Фалька // Полное собрание ученых путешествий по России, издаваемое Императорской Академией наук. – СПб.: Императорская АН, 1824. – Т. 6. – 546 с.
6 Рычков Н.П. Дневные записки путешествия капитана Н. Рычкова в киргиз-кайсацкой степи в 1771 году. – СПб.: Императорская АН, 1772. – 104 с.
7 Броневский С.Б. О казахах Средней Орды. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007, – (Библиотека казахской этнографии), Т. 5. – 168 с.
8 Изразцов Н.М. Обычное право («Адат») киргизов Семиреченской области // Обычное право казахов. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007. - С. 82-131. – (Библиотека казахской этнографии, том 35).
9 Аргынбаев X. А. Свадьба и свадебные обряды у казахов (в прошлом и настоящем) // Советская этнография. – 1974. - № 6. – С. 69-118.
10 Абрамзон С.М. Некоторые вопросы социального строя кочевых обществ // Советская Этнография. – 1970. - № 6. – С. 61-73.
11 Абрамзон С.М. Нормы брака у киргизов в прошлом // Советская этнография. – 1976. - №1. – С. 49-57.
12 Корбе О.А. Культура и быт казахского колхозного аула (К 30-летию Казахской ССР) // Советская этнография. – 1950. - № 4. – С. 67-91.
13 Стасевич И.В. Девочка, девушка, женщина в традиционном обществе казахов. Специфика воспитания и место в социальой структуре // Рахмат-наме. Сборник статей в честь 70-летия Р.Р. Рахимова. – СПб. – 2008. – С. 318-337.
14 Стасевич И.В. Брак и семья у казахов в конце XIX – начале XX в. Время и традиция // Центральная Азия: традиция в условиях перемен. – СПб. – 2009. – Вып. 2. – С. 93-111.
15 Ларина Е.И., Наумова О.Б. «Кража – это вечный наш обычай»: умыкание невесты у российских казахов // Этнографическое обозрение. – 2010. - № 5. - С. 3-20.
16 Калыш А.Б. Семейная жизнь населения Жетысу // Материалы Международной научно-практической конференции «Всемирная история: Проблемы исследования и преподавания», посвященной 75-летию академика К.Н. Нурпеиса в рамках «Нурпеисовых чтений». – Алматы, 2010. – С. 374-380.
2 Андреев И.Г. Описание Средней орды киргиз-кайсаков. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007, - 210 с. – (Библиотека казахской этнографии, том 26).
3 Паллас П. С. Путешествие по различным провинциям Российской империи (известия о киргизцах). – СПб.: Императорская АН, 1809. Ч. I. С. 566-586.
4 Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, верований, обыкновений, одежд и прочих достопамятностей. – СПб.: Вольная типография Вейбрехта и Шнора, 1776. – 188 с.
5 Фальк И.П. Записки путешествия академика Фалька // Полное собрание ученых путешествий по России, издаваемое Императорской Академией наук. – СПб.: Императорская АН, 1824. – Т. 6. – 546 с.
6 Рычков Н.П. Дневные записки путешествия капитана Н. Рычкова в киргиз-кайсацкой степи в 1771 году. – СПб.: Императорская АН, 1772. – 104 с.
7 Броневский С.Б. О казахах Средней Орды. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007, – (Библиотека казахской этнографии), Т. 5. – 168 с.
8 Изразцов Н.М. Обычное право («Адат») киргизов Семиреченской области // Обычное право казахов. 2-е изд. доп. – Астана: «Алтын кітап», 2007. - С. 82-131. – (Библиотека казахской этнографии, том 35).
9 Аргынбаев X. А. Свадьба и свадебные обряды у казахов (в прошлом и настоящем) // Советская этнография. – 1974. - № 6. – С. 69-118.
10 Абрамзон С.М. Некоторые вопросы социального строя кочевых обществ // Советская Этнография. – 1970. - № 6. – С. 61-73.
11 Абрамзон С.М. Нормы брака у киргизов в прошлом // Советская этнография. – 1976. - №1. – С. 49-57.
12 Корбе О.А. Культура и быт казахского колхозного аула (К 30-летию Казахской ССР) // Советская этнография. – 1950. - № 4. – С. 67-91.
13 Стасевич И.В. Девочка, девушка, женщина в традиционном обществе казахов. Специфика воспитания и место в социальой структуре // Рахмат-наме. Сборник статей в честь 70-летия Р.Р. Рахимова. – СПб. – 2008. – С. 318-337.
14 Стасевич И.В. Брак и семья у казахов в конце XIX – начале XX в. Время и традиция // Центральная Азия: традиция в условиях перемен. – СПб. – 2009. – Вып. 2. – С. 93-111.
15 Ларина Е.И., Наумова О.Б. «Кража – это вечный наш обычай»: умыкание невесты у российских казахов // Этнографическое обозрение. – 2010. - № 5. - С. 3-20.
16 Калыш А.Б. Семейная жизнь населения Жетысу // Материалы Международной научно-практической конференции «Всемирная история: Проблемы исследования и преподавания», посвященной 75-летию академика К.Н. Нурпеиса в рамках «Нурпеисовых чтений». – Алматы, 2010. – С. 374-380.
Дисциплина: Культурология
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 73 страниц
В избранное:
Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 73 страниц
В избранное:
Обычай умыкания невест у казахов
СОДЕРЖАНИЕ
Введение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 7
1 Теоретико-методологические основы исследования обычая умыкания невесты у
казахов ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .13
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов ... ... .13
1.2 Умыкание невесты: феномен и понятие ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..27
2 Обычай умыкания невесты у казахов в условиях
глобализации ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... ... ... 43
2.1 Похищение невесты у казахов Северного Казахстана ... ... ... ... ... ... 43
2.2 Традиция умыкания невесты и закон ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 50
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .64
Список использованных источников и литературы ... ... ... ... ... ... ... ... .67
Приложение А. Опросный
лист ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... ... ... ... .71
Приложение Б. Таблицы ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..73
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность. Избрание обычая умыкания невесты у казахов в качестве
объекта исследования обусловлено проблемой его изучения как одного из
способов создания семьи – неотъемлемой ячейки общества. Выбор темы
дипломного сочинения также предопределен сложностью и значимостью для
казахстанского общества института брака, призванного развивать и укреплять
семейно-правовые отношения. Появление данной практики связано с тем, что
молодой парень был не в состоянии уплатить калым за свою избранницу или же,
потому что родители девушки или парня были против заключения брака их
детьми. Данная традиция нередко становилась источником жестоких межродовых
столкновений и последующей судебной тяжбы, особенно если девушка была уже
засватана за другого. Закон, как правило, оказывался на стороне
представителя более сильного и влиятельного рода, которым практически
всегда оказывался мужчина.
Большой научный интерес представляют казахские традиции, определявшие
нормы поведения женщины после ее похищения. Согласно ним, считалось позором
возвращение в дом родителей похищенной девушки и поэтому они предпочитали
остаться в новой семье. Со временем содержание понятия умыкание невесты
изменилось. В результате чего начали появляться такие случаи, когда молодой
человек крал девушку, с которой практически не был знаком и женился на ней.
Вместе с тем на казахские обычаи и обряды семейного цикла сильное
влияние оказал ислам. Его элементы прослеживаются и в обычае умыкания
невест. Казахи, как и народы Средней Азии, Северного Кавказа, Поволжья, за
исключением шиитов в Азербайджане и таджикском Памире, традиционно были
приверженцами так называемого ханафитского масхаба (учения Абу-Ханифы),
особенностью которого является терпимость к местным традициям. Интересен
тот факт, что среди источников шариата в ханафитской практике есть понятие
урф, то есть народный обычай. Именно данное понятие давало возможность
правовой деятельности мусульманских обществ применять такие традиционные
системы регулирования, как адат. Ханафитский масхаб не категорично
относился к использованию местных традиций. Это в значительной мере
способствовало распространению ислама среди казахов. Этим и объясняется
сохранение определенных доисламских обычаев в их традиционной семейной
обрядности и после принятия ислама вплоть до наших дней [1, с. 11].
В настоящей работе исследуется обычай умыкания невесты у казахов,
проживающих на территории Северного Казахстана. Актуальность выбранной
проблематики также обусловлена ее слабой разработанностью в науке. Поэтому
предпринятое нами исследование будет способствовать дальнейшему углублению
этнографических знаний по семейной обрядности казахского народа в целом и
обычаю умыкания невесты в частности.
Степень изученности темы. Тема семьи и брака у казахов Северного
Казахстана до настоящего времени не являлась предметом специального
исследования. Однако отдельные стороны семейного быта казахского народа
нашли широкое освещение еще в дореволюционной литературе. Этнографическое
исследование казахских семейных обрядов началось в 1770-1780-е гг. и
связано с трудами участников академических экспедиций, однако имеющиеся в
них интересные наблюдения и суждения делались их авторами попутно при
изучении общих вопросов истории казахского народа в целом. Ученые того
периода в основном занимались изучением территории расселения казахов,
включая и Северный Казахстан, численности, национального состава края,
духовной и материальной культуры проживающих здесь народов. Так, работы
И.Г. Андреева посвящены истории, археологии, этнографии. Он изучил
хозяйство, быт и занятия казахов Среднего жуза [2]. П.С. Паллас посетил
Казахстан, где подробно исследовал хозяйство казахов, коротко описал их
пищу, изучил свадебный обряд [3]. Среди ученых, первых участников
экспедиций в Казахстан, можно выделить такие известные личности, как И.Г.
Георги, И.О. Фальк и Н.П. Рычков. Они одними из первых записали свадебный
обряд у казахов, дали характеристику калыма [4, 5, 6].
Большую ценность для нашего исследования представляет работа С.Б.
Броневского, который впервые довольно подробно рассмотрел обычай умыкания
невест у казахов. Он зафиксировал, что браки умыканием у казахов, как
правило, были нарушением адата и соответственно расценивались как нанесение
обиды роду отца невесты. При этом существовали такие разновидности брака
умыканием, которые обществом не осуждались. Например, если отец невесты без
весомых причин удерживал у себя дочь и не выдавал жениху, это могло грозить
ему штрафом, если он до похищения не требовал у отца невесты ее выдачи [7].
К сожалению, С.Б. Броневский не оставил сведений о том, каким образом такая
обида, нанесенная одним родом другому, регулировалась обычным правом
казахов. Подобное описание дал Н.М. Изразцов. В его работе подробно
описываются штрафы, которые сторона жениха должна выплатить отцу невесты и
первому претенденту [8].
Необходимо отметить, что изучение обычая умыкания невесты у казахов
проводилось в контексте изучения обычаев и обрядов семейного цикла, в
частности свадебной обрядности, которая была обставлена яркими,
запоминающимися ритуалами.
Таким образом, дореволюционная историография по теме исследования
представлена в большинстве своем лишь описанием основных семейных обычаев и
обрядов отдельных локальных групп казахов.
Из ученых советского периода, занимавшихся этнографическим изучением
казахов, особо следует отметить Х.А. Аргынбаева. В своих работах автор, в
отличие от своих предшественников, дал, хотя и в очень сжатой форме,
описание всей свадебной обрядности. Х.А. Аргынбаев большое внимание уделяет
и обычаю умыкания невесты и делит его на несколько категорий: 1)
засватанная девушка по согласию; 2) засватанная девушка без согласия; 3) не
засватанная девушка по согласию и 4) не засватанная девушка без согласия
[9].
В советский период наблюдается бурный всплеск интереса к отдельным
аспектам семейной обрядности казахов. В этом плане следует отметить труды
С.М. Абрамзона и О.А. Корбе, посвященные эволюции казахского свадебного
обряда [10-12].
Таким образом, советскими исследователями была проделана значительная
работа по сбору, фиксации и анализу семейных обрядов казахского народа.
Так, И.В. Стасевич исследованы свадебные обычаи казахского народа с
древнейших времен до современности. Определенные аспекты разрабатываемой
нами темы имеют место в ее трудах [13,14].
Вопросы семейного быта казахов нашли отражение в некоторых работах
Е.И. Лариной. В совместной работе Е.И. Лариной и О.Б. Наумовой Кража –
это вечный наш обычай: умыкание невесты у российских казахов описывается
практика умыкания у российских казахов [15], где большое внимание уделено
вопросам, связанным с появлением данного обычая, степени его бытования и
др. Большой вклад в изучение семейно-брачных отношений у казахов в
современный период внесли такие ученые, как И.В. Стасевич, А. Калыш, Е.И.
Ларина, О.Б. Наумова и др. [13-16].
Таким образом, постсоветская историография акцентирует свое внимание
на отдельных сторонах семейной обрядности, вводя при этом в научный оборот
новые архивные и полевые материалы.
Подводя итог историографическому обзору, нужно отметить, что, несмотря
на многочисленные исследования в сфере семейно-брачных отношений у казахов,
обычай умыкания невест у казахов Северного Казахстана не становился
предметом специального исследования. Исходя из этого, нами были определены
объект и предмет, цель и задачи работы.
Объектом настоящего исследования является обычай умыкания невесты у
казахов.
Предметная область исследования включает в себя причины реальных и
фиктивных похищений невесты, их разновидности, а также поведение молодых во
время кражи и отношение общества к данному явлению культуры.
Целью исследования является комплексная характеристика обычая умыкания
невесты у казахов и выявление его этнокультурных особенностей.
Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:
• охарактеризовать историю научного изучения обычая умыкания
невесты у казахов;
• рассмотреть феномен, основные понятия и проблемы трактовки умыкания
невесты;
• исследовать обычай умыкания невесты у казахов Северного
Казахстана;
• рассмотреть обычай умыкания невесты в правовом поле.
Хронологические рамки исследования охватывают современный период,
однако в отдельных случаях нижняя граница доходит до середины XX в.
Изученные материалы по данной теме позволили нам расширить нижнюю границу
исследования до рубежа XVIII–XIX вв.
Территориальные рамки исследования ограничиваются современной
территорией Северо-Казахстанской, Костанайской, Павлодарской и Акмолинской
областей Северного Казахстана.
Методологической основой данного сочинения является принцип историзма,
который позволяет рассмотреть обычай умыкания невесты у казахов Северного
Казахстана в исторической ретроспективе и современности и выявить общие
тенденции.
Системный подход позволяет представить обычай умыкания невесты,
обладающий многообразными внутренними элементами, связями и процессами, как
составную часть более широкой системы – института брака.
Многомерность и сложность изучаемого объекта определяют в качестве
одного из основных междисциплинарный подход. Для решения проблемы
исследования обычая умыкания невесты у казахов необходима сумма отдельных
исследований как собственно этнографического и культурно-
антропологического характера, так и исторического, юридического,
культурологического характера. Все эти направления были объединены единой
методологической схемой.
Для изучения современного состояния практики умыкания невесты у
казахов Северного Казахстана был использован такой этносоциологический
метод, как метод массового опроса населения. Опросы были проведены в 2014 –
2015 гг. как в сельской, так и городской местности. Структура населения
была определена на основе данных переписи населения Республики Казахстан
2009 г. Относительный объем выборки составил 33,7 % от общего количества
населения, проживающего в обследованных населенных пунктах. Инструментарий
этносоциологического исследования (образец опросного листа и обоснование
выборки) представлен в приложении (Приложение А, Приложение Б).
Из полевых методов также было использовано наблюдение
(непосредственное и включенное). Чаще всего применялся метод
непосредственного наблюдения, который дает ценный материал, позволяющий
зафиксировать как явление в целом, так и его детали, которые вполне могли
выпасть из контекста рассказа информанта. Наряду с этим широко
использовались последующие беседы с ключевыми информантами, которые дают
наиболее ценные сведения. В беседе с ними применялось глубинное интервью.
Также опрашивались остальные жители для проверки полученных данных. Кроме
того, использовался метод аудио- и фотофиксации.
Помимо эмпирических методов, нами были применены и общенаучные методы,
основным из которых является сравнительно-исторический метод,
предполагающий сравнительно-сопоставительное изучение источников и
литературы путем компаративистского анализа собранных полевых материалов с
уже известными этнографическими данными по исследуемой теме.
Историко-генетический метод позволил выявить истоки изучаемого нами
явления и определить причины его появления.
Метод исторической реконструкции позволил воссоздать структуру и этапы
обычая умыкания невесты у казахов Северного Казахстана, имевшие место в
начале рассматриваемого периода.
Научная новизна дипломной работы заключается в том, что она является
первым специальным исследованием ранее малоизученного компонента культуры
казахского населения Северного Казахстана, каковым является обычай умыкания
невесты. Впервые в научный оборот вводятся эмпирические данные, собранные
автором в ходе этносоциологического опроса. Впервые была проделана работа
по установлению общих и отличительных черт обычая умыкания невесты у
казахов Северного Казахстана с подобными традициями казахов других регионов
страны.
Практическая значимость исследования определяется тем, что его
результаты, расширяющие наши представления о традиционной культуре и об
обычае умыкания невесты у казахов Северного Казахстана, могут быть
привлечены для сравнительного анализа при проведении дальнейших
исследований; использоваться при разработке специальных курсов, учебных и
методических пособий по этнографии казахов и в научно-просветительской
деятельности.
Структура работы обусловлена поставленными в работе задачами. Она
состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных
источников и литературы и двух приложений. Во введении обосновывается
актуальность темы исследования, дается характеристика степени ее
разработанности, определена объектно-предметная область, обозначены цель и
задачи, определены территориальные и хронологические рамки,
охарактеризована методологическая основа исследования, раскрываются научная
новизна и практическая значимость.
1 Теоретико-методологические основы исследования обычая
умыкания невесты у казахов
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов
По количеству разнообразных материалов и трудов, так и по их
информативной насыщенности, дореволюционное прошлое казахского народа
представлено в российской историографии периода XVIII – начала XX века,
имеющей большую казахстановедческую традицию. История научного изучения
института брака у казахов в зафиксированном виде начинается с путевых
заметок чиновников русской администрации, офицеров Генерального штаба и
политических ссыльных. И лишь малая часть этнографического материала по
истории казахов была написана профессиональными учеными. Несмотря на то что
интерес к истории народа был вызван политическими соображениями, работы
исследователей полны научно-познавательного материала.
Одним из первых, кто самостоятельно создал специальный труд,
посвященный отдельно казахскому народу, в период 1785–1790-х гг. был Иван
Григорьевич Андреев. Благодаря его работе мы можем в современное время
узнать, как проходил свадебный обряд в последней четверти XVIII в. По
наблюдениям И.Г. Андреева, богатые люди сватали своих детей в возрасте от 3-
х до 7-ми лет, а менее зажиточные – и позже [2, с. 88].
Выдающийся русский ученый А.И. Левшин, написавший известный труд о
казахах конца XVIII в., отмечал, что многие отцы, особенно богатые и
знатные, сватают своих детей еще когда те находятся в пеленках [17, с.
334]. С.Б. Броневский уже в первой половине XIX в.писал о том, что возраст
невесты при сватовстве едва достигал 5 или 6 лет [7, с. 58].
В 1865 г. Л. Мейер также говорит о том, что богатым киргизам (казахам
– прим. автора) свойственно сговаривать своих детей еще в молодости [18, с.
52]. В вышедшем годом позже труде А.К. Гейнса мы видим подтверждение слов
Л. Мейера, который пишет о том, что у киргиз (казахов – прим. автора)
укоренился обычай рано соединять детей в супружество, сговаривая их в
младенчестве [19, с. 77].
В работе Н.М. Изразцова, датируемой 1879–1881 гг., мы видим, что
сговор делается во время малолетства детей [8, с. 94]. Военный губернатор
Тургайской области Л.Ф. Баллюзек отмечал, что сватают для сыновей своих
невест тогда, когда и жених, и невеста еще в пеленках [20, с. 33].
Таким образом, мы видим, что с конца XVIII в. и до конца XIX в.
возраст сговора детей среди богатых казахов был весьма незначительным и
существенно не изменялся, повинуясь полностью произволу главы семейства.
Когда отцы договорились о сватовстве детей, переходят к вопросу о
выплате калыма, так как жен своих они приобретают их покупкою, которая
называется калым [17, с. 334]. По поводу размеров калыма И.Г. Андреев
ничего не пишет, однако указывает, что калым выплачивается по возможности
сторон и в виде такой домашней скотины, как лошадь и верблюд, а знатные и
богатые к домашнему скоту прибавляют калмыков (рабов – прим. автора) [2, с.
88].
Эту же информацию мы находим и у А.И. Левшина, который не уточняет
размеры калыма, а лишь говорит о том, что платится он в зависимости от
состояния жениха. И если бедный может заплатить от пяти до шести овец, то у
богатых калым может доходить до двухсот лошадей либо тысячи овец, к тому же
могут добавить и невольников [17, с. 334]. Более подробная информация
содержится в трудах И.Г. Георги, где мы видим не только состав калыма, но и
так называемую среднюю цену сего: около пятидесяти лошадей, двадцати пяти
коров, до ста овец, несколько верблюдов или невольника и латы. При этом
отмечается, что бедные дают меньше этого, а богатые же в несколько раз
больше. Калым за следующих жен увеличивается с каждым разом [4, с. 112-
113].
Практически тоже самое мы наблюдаем в работе И.П. Фалька, который
описывает калым за первую жену в размере приблизительно в полсотни лошадей,
сотни овец, несколько рабов или вместо них верблюдов и ко всему этому
прилагает еще панцирную рубаху [5, с. 114]. Н.П. Рычков оценивает калым по
материальному состоянию жениха и с достоинствами просватанной невесты,
говоря, что наименьший платеж состоит из одного раба, тридцати или сорока
лошадей и некоторого военного снаряжения [6, с. 114].
С.Б. Броневский также опускает количество калыма, говоря о состоянии
жениха, из большего или меньшего числа лошадей, верблюдов, баранов и слуг
калмыков обоего пола, однако служанок дает уже сторона невесты. При этом
указывает, что те, кто менее знатен и богат, сватаются тогда, когда могут
заплатить и в большинстве случаев уже за взрослых [7, с. 58].
В третьей четверти XIX в. Л. Мейер описывает калым расплывчато,
говоря, что сторона жениха, смотря на собственное богатство, выплачивает
сто двадцать, шестьдесят и сорок баранов, при этом за сто двадцать баранов
берут восемьдесят, потом за шестьдесят сорок и, наконец, за сорок берут
двадцать семь, так как часть считается с будущим приплодом [18, с. 53]. При
этом сам автор не уточняет, к какому социальному классу стоит относить
людей, которые выплачивают такой калым.
Другой автор, работавший в то же время, что и Л. Мейер, умалчивает о
составе и размере калыма, но говорит о том, что родителям было выгодно,
если у них было много красивых дочерей, так как при помощи калыма за своих
дочерей не только поправляли свое состояние, но даже весьма богатели [19,
с. 76].
Более ценные сведения о калыме мы находим у капитана Н.М. Изразцова,
который отмечает, что происхождение и причины установления калыма обычаем в
существующих размерах не известны киргизам (казахам – прим. автора). Он
также пишет о том, что султаны имели пленных детей калмыков, называемых
джетым (жетім-сирота – прим. автора). И когда султан женил сына, то платил
в калым по пяти джетым, оценивая каждого в двадцать лошадей. После
распространения российских законов это прекратилось, и калым выплачивали
скотом – сто лошадей. Но при этом мы замечаем, что Н.М. Изразцов дает
определенный фиксированный размер калыма, который установил обычай. По
обычаю, есть два размера калыма: полный сорок семь и неполный тридцать семь
байтал (кобыл). Однако практика калыма изменила постановление обычая, и
размер калыма зависит от обоюдного согласия сторон.
Существует множество примеров с разнообразным калымом. Никто не
придерживается строго установленного сорока семи байтал, только того, кто
выплачивает весь калым лошадьми, касается данная формулировка в сорок семь
голов; но так как этого почти не бывает, то самый обычный состав калыма
выглядит следующим образом: восемь верблюдов, двенадцать кобыл без жеребят
и восемь кобыл с жеребятами. И даже в этом случае все условно и личный
произвол играет главенствующую роль. Чтобы понять, что состав калыма в
сорок семь байтал мог быть разнообразным и превышать установленных сорока
семи голов, нужно знать, что к одному байталу приравнивалось пять голов
баранов, козлов либо одной головы коровы или лошади. Один верблюд же
оценивался, как пять байтал. Неполный калым в тридцать семь байтал
выплачивался тогда, когда брали сестру умершей жены. Причем и здесь были
свои условности, например: сколько молодые прожили вместе, успели ли они
вообще жениться, были ли у них общие дети и т.д. [21, с. 173-175].
Л.Ф. Баллюзек, в отличие от других исследователей, лично сам не
собирал материал, а получал его от султана Сейдалина, который был человеком
образованным и самое главное – выходцем из самой среды изучения, поэтому в
его работе довольно много этнографического материала, который другие
исследователи по случаю невнимательности или просто пренебрежения оставили
неосвещенными.Так, он делит калым на такие части: бас-жаксы – значит
наилучшее. Это одна из четырех вещей, которые забирала сторона невесты с
жениха. К ним относилось:
во-первых, хорошее ружье;
во-вторых, кольчуга;
в-третьих, хороший скакун;
в-четвертых, редкий верблюд.
Каждая из названных вещей приравнивалась пяти головам крупной скотины.
В случае, если жених не имел таких вещей, то он выплачивал за каждую по
пяти – всего двадцать голов скота, носившее название жиерма –двадцать
(жиырма – прим. автора), что и стало мерилом калыма, который сохранился в
таком виде в Уральской и Тургайской областях при управлении данным регионом
Л.Ф. Баллюзеком. Из этого списка только верблюд сохранил свой статус и
оставался в понятии бас-жаксы в неизменном виде. Остальные же вещи утратили
свою ценность, а бас-жаксы выплачивался от трех до двенадцати крупных
лошадей, в деньгах – от ста до трёх ста, шести ста и даже тысячи рублей
серебром.
Следующая значимая часть калыма – это карамал. Величина карамала
определяется от одной до пяти жиерма. Иногда доходит до шести или даже семи
жиерма, но это все условно. В некоторых районах карамал выплачивается из
одного кырк-жети (сорока семи) для богатого класса или из утуз-жети
(тридцати семи) для среднего состояния. При этом кырк-жети со связанными с
ним жанама-жаксы, жеке-тубие, тюс-ат состоит преимущественно из тридцати
трех голов скота различного возраста, начиная с годовалого жеребенка. А
утуз-жети идет с теми же добавлениями и из двадцати шести голов. Данный
размер калыма относится к людям зажиточным, а для более бедных существует
бала-малы-калым, т.е. калым с одной добротной скотиной, которая заменяет
пять, десять или даже пятнадцать других. Для самых бедных существовал
дунгелек-калым, который состоял в общем из десяти голов скота. Из всего
этого калым можно разделить следующим образом: от ста до ста пятидесяти
голов скота для высшего класса; от семидесяти пяти до ста голов для
середняков; следующих за середняками, у которых бала-малы-калым от двадцати
до сорока и дунгелек-калым, в десять голов для самых бедных. О
первоначальном виде калыма нет никаких данных, сам калым с каждым
поколением изменялся, так что вряд ли кто-либо знает первоначальную
величину калыма [20, с. 38-40].
Во второй половине XIX века Н.И. Гродеков приводит примерные размеры
калыма в своей монографии в виде таблице, где мы видим, что размеры калыма
довольно расплывчаты и для каждого сословия имели свою установленную плату
[22,с. 78].
Отсюда следует, что первоначальный размер калыма не известен, его
состав также весьма разнообразен. С течением времени размеры калыма
изменялись, и в зависимости от ситуации те или иные вещи добавлялись, либо
наоборот исчезали. Несмотря на установленный обычаем размер калыма являлся
условным. Для каждого отдельного сословия он был разным и зависел от
личного произвола отдельно взятого человека. Причины появления калыма
неизвестны.
По традиции, когда жених и невеста достигают установленного возраста
дело остается только за полной выплатой калыма. Пока жених его не выплатит,
свадебный обряд не проводят. Однако жених может приезжать к невесте и имеет
право ночевать с ней в одной юрте, не чиня никакого вреда чести девушки.
Это может продолжаться довольно длительное время. Как только жених выплатит
калым, то по приезде в аул невесты призывают муллу, который посреди юрты
проводит свадебный обряд. Перед молодыми ставят чашу с чистой водой,
которую накрывают белым платком. Мулла читает молитвы, а далее, написав что-
то на бумаге, опускает сию в чашу с водой и дает испить из нее жениху и
невесте троекратно.
После совершения свадебного обряда молодых уводят в специально
приготовленную для них юрту. Теперь дело остается за добропорядочностью
девушки, если она окажется честной, то все протекает в порядке вещей, как
установлено; в противном случае, ежели она согрешила, то у жениха есть
право оставить ее у отца и забрать весь калым обратно, с некоторым
взысканием. Если же к тому же невеста забеременеет от другого, то жених
имеет власть лишить жизни и невесту и того, кто причастен к сему. В своей
досаде он может зарезать скотину и этому никто не может противоречить. И
если в семействе есть младшая дочь, то может взять за себя уже без платежа
калыма [2, с. 88-90].
Свадьба играется в новой юрте невесты. Перед сочетанием невесту садят
на ковер и носят по аулу для прощания. Невеста и сопровождающие девушки
поют песни. Свадебное веселье длится несколько дней. Пир сопровождается
плясками, песнями, борьбой и раздачей призов главным удальцам празднества
[4, с. 113]. Новую юрту невесты разбивает ее отец у своего жилища, но
несколько поодаль [6, с. 114].
А.И. Левшин описывает свадебный обряд общими фразами, говоря о том,
как мулла опрашивает отцов
, согласны ли они соединить своих детей и что после устраивается
пиршество. Однако до самой полной выплаты калыма жених имеет право навещать
свою суженую, не нарушая целомудрия. Отступиться от супружества молодые не
могут, без гонений и мщения с обиженной стороны. Если же во время таких
посещении невеста от преждевременных наслаждений сделается беременною, то в
скором времени устраивали свадьбу, даже несмотря на неполную уплату калыма
и отправляли ее в аул жениха. Если же все идет должным образом, то
бракосочетание проходит в специально подготовленной юрте. Молодых приводят
туда по очереди и в центре ставят чашу с водой, куда мулла опускает либо
бумажку с молитвой, либо наконечник стрелы с привязанным к нему пучком
гривы от лошади жениха и с ленточкой невесты. И дает трижды испить из нее
молодым, после чего дает чашу всем присутствующим или же если таковых
много, то просто окропляет их водой из чаши [17, с. 334-336].
Спустя полсотни лет с тех событий, которые описывал И.Г. Андреев, в
свадебном обряде практически ничего не изменилось. Во время выплаты калыма
жених ездил в аул к невесте и находился с ней в весьма близком отношении,
вплоть до ночевки в одной юрте, но не переступает дозволенных границ
приличия. И когда калым полностью выплачен и невеста достигла необходимого
возраста, то созываются родственники на свадьбу. Мулла также читает молитву
и дает молодым испить из чаши, только в данном случае в воду кладется не
только бумага с надписями, но и альтернативой может выступать монета. И
пьют не только молодые, но все кто присутствуют в юрте.
Дальше мулла спрашивает молодых об их согласии вступить в брак, после
чего объявляет всем, что такой-то берет в жены себе такую-то за
определенный калым и просит всех быть свидетелями. Далее следует
подтверждение свидетелей и проводы молодых в их юрту. Там проверяется
непорочность девушки, если это случилось ранее по вине жениха, то его
рубаху разрывают на куски, а коня, на котором он приезжал, закалывают и
съедают. Если же сие произошло без участия жениха, то, как и раньше, он
имел право забрать калым с добавлением штрафа. Как и ранее, если невеста
была беременна, то жених мог взять другую дочь без уплаты калыма, нанести
урон скоту и если пожелает, то удавить невесту и соперника, повесив на
верблюда. Но данное действие определенным образом изжило себя, и
оскорбленная сторона обычно удовлетворяется платежом [7, с. 59-60].
Через несколько десятков лет Л. Мейер пишет о том, что за право
навещать невесту ночью жених платит тестю так называемый алу-яхши и
проводит тайно около трех дней в специально подготовленной для него
кибитке, куда ночью прокрадывается невеста. При этом родители делают вид,
что ничего не замечают. Для того чтобы открыто приезжать в аул невесты,
жених платит тестю так называемый туй-мал, а матери невесты – сют-аку.
Размер туй-мала зависит от состояния жениха. У богатых он достигает от
пятидесяти до ста лошадей, и именно этот размер возвращается жениху в виде
приданого невесты. Сватовство порой длится довольно долго, от года и более.
Сам же свадебный обряд описан довольно скромно, упоминается только молитва
муллы. И о добропорядочности девушки нет ни слова. Однако говорится о том,
что когда жених приезжает на бракосочетание, родственники невесты отбирают
у него все, что имеется при женихе: лошадь, халат, оружие и т.д. Кроме
этого, пока жених в ауле невесты, ее брат имеет право воровать у него все,
что ему приглянется в наряде жениха [18, с. 54-55].
Современник Л. Мейера пишет, что когда у жениха начинает появляться
борода и калым выплачен в достаточном количестве, то он просится у
родителей пуститься в путь, чтобы в степи отыскать свою невесту. Жениха
одевают в праздничную одежду и дают добротного коня, а в день отъезда
закалывают лучшего барана и читают молитвы, после чего молодой жених
пускается в путь. Скитаясь по степи и надеясь лишь на доброту ее жителей,
жених узнает дорогу к аулу будущего тестя. По традиции, жених не мог сразу
явиться в аул будущего тестя. По неписаным законам, жених должен был
остановиться в ближайших кочевьях от аула невесты и дать известие о своем
приезде.
При посещении аула будущего тестя от жениха скрывают невесту. Через ее
родственников посредством раздачи подарков жених узнает, где скрывается
невеста и устраивает с ней свидание. После первого свидания жених ставит в
известность ее отца, который устанавливает шатер для молодых. Время
пребывания жениха зависит от его собственного желания, либо он может уехать
и приезжать когда ему вздумается. Это повторяется до полной выплаты калыма.
Разбросанность кочевий и обычай брать жен из других родов делают
невозможным участие родственников жениха в бракосочетании. Для свадебного
пира закалывают несколько баранов, лошадей и коров. Специально к празднику
заготавливается достаточное количество кумыса. Богатые устраивают скачки. В
день свадьбы невесту в лучшем убранстве приводят в юрту или в открытое
поле, где старший из присутствующих либо мулла читает молитву. В заключение
приносят кушанье и с этого момента новобрачные считаются соединенными.
В некоторых районах степи свадебный обряд проходит другим образом. С
утра невесту носят по аулу для того чтобы проститься с подругами. К вечеру
сопровождаемая женщинами невеста отправляется в специально подготовленную
юрту, где она дожидается жениха, который остается с ней до утра. Утром,
если невеста добропорядочна, то жених садится на коня и одевает халат,
заранее приготовленный тестем для этого случая; в противном случае жених
разрубает коня и разрывает халат, чем срамит отца невесты.
У некоторых киргиз (казахов – прим. автора) жених и невеста не
появляются на бракосочетании, а только свидетели, либо посредники проверяют
исполнение всех необходимых обязательств и благословляют брак. Далее
начинается свадебное веселье, в котором молодые также не участвуют. Невеста
находится в кибитке, куда вечером приезжает жених с друзьями и забирает
невесту, везет ее в то место в ауле, где тесть разбил ему шатер.
Спустя некоторое время после бракосочетания жених объявляет о дне
отъезда к родному дому. В день отъезда весь аул собирается и читается
молитва. После чего тесть вручает зятю верблюда, груженого приданым, и дает
последние наставления [19, с. 78-83].
К концу XIX в. капитан Н.М. Изразцов в своих заметках также описывает
обычай посещения аула невесты женихом. Когда жених приезжает, то ему
устанавливают палатку в укромном месте. Ночью тайно от родителей одна из
родственниц приводит невесту в его палатку. В источниках говорится о том,
что уже в это время жених мог оставаться на ночь в ауле невесты и после
первого открытого посещения, еще до бракосочетания, достаточно часто
навещал ее [23, с. 111].
Калым, как и полагается, выплачивается частями до того года, когда
хотят взять девушку. Когда устраивается сам той, собираются родственники.
Жених, придя к юрте тестя, кланяется и проводит руками от ступней ног до
живота и заходит за занавес. После чего жених должен вылить ложку бараньего
сала в очаг. Все эти действия и самого жениха тесть не должен видеть.
Вечером приезжают соседи из других аулов и приглашают молодую в гости. На
рассвете жених забирает невесту, выплатив за нее небольшие подарки хозяину
юрты. На тое богатые люди устраивают байгу.
Жених и отец невесты не должны встречаться до самого момента
бракосочетания – это большой стыд. На бракосочетание жених может приехать с
родителями или родственниками; это не запрещается, однако считается
постыдным ездить с родными будучи взрослым.
Родственница невесты, которая уже замужем, одевается в лучшую одежду,
надевает саукеле и с молодым джигитом отправляется приглашать гостей на
той. Сбруя лошади украшается различными бубенчиками и помпонами [8, с. 95-
100].
Таким образом, проследив свадебный обряд с XVIII в. и до конца XIX в.
мы наблюдаем, что существенных изменений в бракосочетании не произошло,
кроме отдельных случаев, бытовавших в ряде районов.
В первой половине XIX в. происходили случаи, когда просватанная с
детства девушка, за которую выплачен калым, убегала от родителей и выходила
замуж по своей воле; такие действия вызывают большую тревогу в семействах,
так как это стыд и позор обеим сторонам; если сторона невесты не успевала
задобрить сторону жениха возвратом калыма и выплатой штрафа, то непременно
происходила баранта и дело доходило даже до убийства [7, с. 60].
Есть и другая сторона такого умыкания невесты, когда родители невесты
желают получить дополнительную часть калыма или больше уговоренной; вовсе
разрушить сватовство, ввиду наличия более заманчивых предложений от
другого претендента. Как бы там ни было, такие дела легко разбираются на
суде биев и оканчиваются доплатой недовольной стороне нескольких лошадей
или халатов. Причины и формы увоза девушки смягчились. В старые времена
увоз был особым видом баранты или грабежа. Случаются и более романтические
увозы, даже более правильней – побег невесты с женихом. Такие случаи среди
богатых довольно распространены, когда невеста достигает возраста и склонна
к жениху, но обряд бракосочетания затягивается вследствие мелких
недопониманий между родителями. В таких ситуациях жених выкрадывает невесту
и общество это не порицает, но тем не менее могут быть преследуемы со
стороны администрации [24, с. 214-215].
Выше мы рассмотрели случай, когда невеста либо сама сбегала, либо
жених, за которого она просватана, воровал ее из-за недопониманий,
возникших между их родителями. Однако есть случаи, которые не попадают ни
под одну из этих категорий, когда увоз девушки происходит без ее и
родительского согласия. Это происходит чрезвычайно редко, так как само
выполнение является достаточно сложным делом, так и из боязни мести.
Насильственный увоз любого рода считается оскорблением как семейства самой
похищенной, так и всего рода, к которому она относится. До момента пока
обида не будет сглажена, ситуация чревата набегами на аул похитителя и
барантой, вплоть до резни. Это связано с тем, что по адату, взять девушку в
жены можно только с согласия ее родителей. Любое нарушение этого обычая
непременно наказывается. Хоть и с введением российских законов такие
жесткие патриархальные устои, где авторитет отца непререкаем, немного
пошатнулись, но даже при таких обстоятельствах в случае, если жених берет
невесту без согласия отца, то он значительно за это платится и если набеги
и резня больше не практикуются, то баранта случается непременно.
Выплаты за баранту хоть и производятся, но они не соответствуют тому
ущербу, который нанесли и не достигают цели, так как ни один бий, при всем
желании, не в состоянии распутать ту неразбериху, порожденную взаимными
грабежами. Если взять в учет, что каждый бий тянет в свою сторону,
преследуя выгоды своего рода, то становится понятно, почему выплачивается
только часть. При этом похититель и его родня терпят убытки.
Умыкание девушки, даже с ее согласия оплачивается не только калымом,
но и тремя или четырьмя девятками аипа [8, с. 125-126]. Айп означает штраф,
который виновный должен выплатить потерпевшей стороне. Он заменяет собой
телесное наказание, лишение свободы и т.д. При вычислении суммы компенсации
полагаются на три обстоятельства:
во-первых, вину, которую совершил обвиняемый по отношению к интересам
общества или лица;
во-вторых, убытки, которые потерпело общество или лицо;
в-третьих, плату – работу судей за разбирательство дела (бийлык).
Каким бы тяжким ни было преступление, оно могло быть выкуплено штрафом-
айпом. Причем с распространением влияния русских на территории Казахстана
телесные наказания были отменены и везде заменились на выплату айпа.
Девятка айпа означает количество скота, необходимое к оплате, называемое
тугуз (тоғыз-девять – прим. автора).
Различают тугуз трех видов: тюя-башлаган – большой, ат-башлаган –
средний и токал-башлаган – малый. В тюя-башлаган входит один крупный
верблюд, две дойные кобылицы, две лошади трехлетки и два жеребенка-
двухлетки. В определенных случаях дойная кобылица может считаться за три
головы, т.е. сама кобылица, жеребенок, которого поит и будущий приплод,
который она может принести. Бий, опираясь на время года, назначает тугуз,
если в скором времени от кобылиц можно ждать приплод, тогда большой тугуз
состоит: из верблюда, двух дойных кобылиц, которые в данном случае
учитываются как три головы и двух жеребят двух годок.
Ат-башлаган – средний тугуз включает одного скакуна, двух дойных коров
с двумя телятами, двух трехлеток бычков или телок и двух годовалых телят.
Здесь дойная корова в зависимости от сезона тоже может восприниматься как
три головы, поэтому состав среднего тугуза может измениться и состоять: из
одного скакуна, двух дойных коров с телятами и ожидаемым приплодом и двух
годовалых телят.
Токал-тугуз – малый тугуз состоит из восьми голов скота: из трех овец
с ягнятами, одного барана и одного козла.
Однако, как и везде, этот состав условный. Если обвиняемому сложно
выплатить именно такой состав скотины, то с согласия бия и потерпевшего,
который получает тугуз, назначенный тугуз во всех трех перечисленных
тугузах может быть заменен другим скотом или вещами. Однако, если бий
постановил выплатить тюя-балшаган или ат-балшаган, это модификация первых
двух тугузов, то обвиняемый вынужден выплатить в первом случае верблюда, а
во втором скакуна без права заменить их на другую скотину.
В зависимости от преступления и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 7
1 Теоретико-методологические основы исследования обычая умыкания невесты у
казахов ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .13
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов ... ... .13
1.2 Умыкание невесты: феномен и понятие ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..27
2 Обычай умыкания невесты у казахов в условиях
глобализации ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... ... ... 43
2.1 Похищение невесты у казахов Северного Казахстана ... ... ... ... ... ... 43
2.2 Традиция умыкания невесты и закон ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 50
Заключение ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .64
Список использованных источников и литературы ... ... ... ... ... ... ... ... .67
Приложение А. Опросный
лист ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . ... ... ... ... .71
Приложение Б. Таблицы ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..73
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность. Избрание обычая умыкания невесты у казахов в качестве
объекта исследования обусловлено проблемой его изучения как одного из
способов создания семьи – неотъемлемой ячейки общества. Выбор темы
дипломного сочинения также предопределен сложностью и значимостью для
казахстанского общества института брака, призванного развивать и укреплять
семейно-правовые отношения. Появление данной практики связано с тем, что
молодой парень был не в состоянии уплатить калым за свою избранницу или же,
потому что родители девушки или парня были против заключения брака их
детьми. Данная традиция нередко становилась источником жестоких межродовых
столкновений и последующей судебной тяжбы, особенно если девушка была уже
засватана за другого. Закон, как правило, оказывался на стороне
представителя более сильного и влиятельного рода, которым практически
всегда оказывался мужчина.
Большой научный интерес представляют казахские традиции, определявшие
нормы поведения женщины после ее похищения. Согласно ним, считалось позором
возвращение в дом родителей похищенной девушки и поэтому они предпочитали
остаться в новой семье. Со временем содержание понятия умыкание невесты
изменилось. В результате чего начали появляться такие случаи, когда молодой
человек крал девушку, с которой практически не был знаком и женился на ней.
Вместе с тем на казахские обычаи и обряды семейного цикла сильное
влияние оказал ислам. Его элементы прослеживаются и в обычае умыкания
невест. Казахи, как и народы Средней Азии, Северного Кавказа, Поволжья, за
исключением шиитов в Азербайджане и таджикском Памире, традиционно были
приверженцами так называемого ханафитского масхаба (учения Абу-Ханифы),
особенностью которого является терпимость к местным традициям. Интересен
тот факт, что среди источников шариата в ханафитской практике есть понятие
урф, то есть народный обычай. Именно данное понятие давало возможность
правовой деятельности мусульманских обществ применять такие традиционные
системы регулирования, как адат. Ханафитский масхаб не категорично
относился к использованию местных традиций. Это в значительной мере
способствовало распространению ислама среди казахов. Этим и объясняется
сохранение определенных доисламских обычаев в их традиционной семейной
обрядности и после принятия ислама вплоть до наших дней [1, с. 11].
В настоящей работе исследуется обычай умыкания невесты у казахов,
проживающих на территории Северного Казахстана. Актуальность выбранной
проблематики также обусловлена ее слабой разработанностью в науке. Поэтому
предпринятое нами исследование будет способствовать дальнейшему углублению
этнографических знаний по семейной обрядности казахского народа в целом и
обычаю умыкания невесты в частности.
Степень изученности темы. Тема семьи и брака у казахов Северного
Казахстана до настоящего времени не являлась предметом специального
исследования. Однако отдельные стороны семейного быта казахского народа
нашли широкое освещение еще в дореволюционной литературе. Этнографическое
исследование казахских семейных обрядов началось в 1770-1780-е гг. и
связано с трудами участников академических экспедиций, однако имеющиеся в
них интересные наблюдения и суждения делались их авторами попутно при
изучении общих вопросов истории казахского народа в целом. Ученые того
периода в основном занимались изучением территории расселения казахов,
включая и Северный Казахстан, численности, национального состава края,
духовной и материальной культуры проживающих здесь народов. Так, работы
И.Г. Андреева посвящены истории, археологии, этнографии. Он изучил
хозяйство, быт и занятия казахов Среднего жуза [2]. П.С. Паллас посетил
Казахстан, где подробно исследовал хозяйство казахов, коротко описал их
пищу, изучил свадебный обряд [3]. Среди ученых, первых участников
экспедиций в Казахстан, можно выделить такие известные личности, как И.Г.
Георги, И.О. Фальк и Н.П. Рычков. Они одними из первых записали свадебный
обряд у казахов, дали характеристику калыма [4, 5, 6].
Большую ценность для нашего исследования представляет работа С.Б.
Броневского, который впервые довольно подробно рассмотрел обычай умыкания
невест у казахов. Он зафиксировал, что браки умыканием у казахов, как
правило, были нарушением адата и соответственно расценивались как нанесение
обиды роду отца невесты. При этом существовали такие разновидности брака
умыканием, которые обществом не осуждались. Например, если отец невесты без
весомых причин удерживал у себя дочь и не выдавал жениху, это могло грозить
ему штрафом, если он до похищения не требовал у отца невесты ее выдачи [7].
К сожалению, С.Б. Броневский не оставил сведений о том, каким образом такая
обида, нанесенная одним родом другому, регулировалась обычным правом
казахов. Подобное описание дал Н.М. Изразцов. В его работе подробно
описываются штрафы, которые сторона жениха должна выплатить отцу невесты и
первому претенденту [8].
Необходимо отметить, что изучение обычая умыкания невесты у казахов
проводилось в контексте изучения обычаев и обрядов семейного цикла, в
частности свадебной обрядности, которая была обставлена яркими,
запоминающимися ритуалами.
Таким образом, дореволюционная историография по теме исследования
представлена в большинстве своем лишь описанием основных семейных обычаев и
обрядов отдельных локальных групп казахов.
Из ученых советского периода, занимавшихся этнографическим изучением
казахов, особо следует отметить Х.А. Аргынбаева. В своих работах автор, в
отличие от своих предшественников, дал, хотя и в очень сжатой форме,
описание всей свадебной обрядности. Х.А. Аргынбаев большое внимание уделяет
и обычаю умыкания невесты и делит его на несколько категорий: 1)
засватанная девушка по согласию; 2) засватанная девушка без согласия; 3) не
засватанная девушка по согласию и 4) не засватанная девушка без согласия
[9].
В советский период наблюдается бурный всплеск интереса к отдельным
аспектам семейной обрядности казахов. В этом плане следует отметить труды
С.М. Абрамзона и О.А. Корбе, посвященные эволюции казахского свадебного
обряда [10-12].
Таким образом, советскими исследователями была проделана значительная
работа по сбору, фиксации и анализу семейных обрядов казахского народа.
Так, И.В. Стасевич исследованы свадебные обычаи казахского народа с
древнейших времен до современности. Определенные аспекты разрабатываемой
нами темы имеют место в ее трудах [13,14].
Вопросы семейного быта казахов нашли отражение в некоторых работах
Е.И. Лариной. В совместной работе Е.И. Лариной и О.Б. Наумовой Кража –
это вечный наш обычай: умыкание невесты у российских казахов описывается
практика умыкания у российских казахов [15], где большое внимание уделено
вопросам, связанным с появлением данного обычая, степени его бытования и
др. Большой вклад в изучение семейно-брачных отношений у казахов в
современный период внесли такие ученые, как И.В. Стасевич, А. Калыш, Е.И.
Ларина, О.Б. Наумова и др. [13-16].
Таким образом, постсоветская историография акцентирует свое внимание
на отдельных сторонах семейной обрядности, вводя при этом в научный оборот
новые архивные и полевые материалы.
Подводя итог историографическому обзору, нужно отметить, что, несмотря
на многочисленные исследования в сфере семейно-брачных отношений у казахов,
обычай умыкания невест у казахов Северного Казахстана не становился
предметом специального исследования. Исходя из этого, нами были определены
объект и предмет, цель и задачи работы.
Объектом настоящего исследования является обычай умыкания невесты у
казахов.
Предметная область исследования включает в себя причины реальных и
фиктивных похищений невесты, их разновидности, а также поведение молодых во
время кражи и отношение общества к данному явлению культуры.
Целью исследования является комплексная характеристика обычая умыкания
невесты у казахов и выявление его этнокультурных особенностей.
Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:
• охарактеризовать историю научного изучения обычая умыкания
невесты у казахов;
• рассмотреть феномен, основные понятия и проблемы трактовки умыкания
невесты;
• исследовать обычай умыкания невесты у казахов Северного
Казахстана;
• рассмотреть обычай умыкания невесты в правовом поле.
Хронологические рамки исследования охватывают современный период,
однако в отдельных случаях нижняя граница доходит до середины XX в.
Изученные материалы по данной теме позволили нам расширить нижнюю границу
исследования до рубежа XVIII–XIX вв.
Территориальные рамки исследования ограничиваются современной
территорией Северо-Казахстанской, Костанайской, Павлодарской и Акмолинской
областей Северного Казахстана.
Методологической основой данного сочинения является принцип историзма,
который позволяет рассмотреть обычай умыкания невесты у казахов Северного
Казахстана в исторической ретроспективе и современности и выявить общие
тенденции.
Системный подход позволяет представить обычай умыкания невесты,
обладающий многообразными внутренними элементами, связями и процессами, как
составную часть более широкой системы – института брака.
Многомерность и сложность изучаемого объекта определяют в качестве
одного из основных междисциплинарный подход. Для решения проблемы
исследования обычая умыкания невесты у казахов необходима сумма отдельных
исследований как собственно этнографического и культурно-
антропологического характера, так и исторического, юридического,
культурологического характера. Все эти направления были объединены единой
методологической схемой.
Для изучения современного состояния практики умыкания невесты у
казахов Северного Казахстана был использован такой этносоциологический
метод, как метод массового опроса населения. Опросы были проведены в 2014 –
2015 гг. как в сельской, так и городской местности. Структура населения
была определена на основе данных переписи населения Республики Казахстан
2009 г. Относительный объем выборки составил 33,7 % от общего количества
населения, проживающего в обследованных населенных пунктах. Инструментарий
этносоциологического исследования (образец опросного листа и обоснование
выборки) представлен в приложении (Приложение А, Приложение Б).
Из полевых методов также было использовано наблюдение
(непосредственное и включенное). Чаще всего применялся метод
непосредственного наблюдения, который дает ценный материал, позволяющий
зафиксировать как явление в целом, так и его детали, которые вполне могли
выпасть из контекста рассказа информанта. Наряду с этим широко
использовались последующие беседы с ключевыми информантами, которые дают
наиболее ценные сведения. В беседе с ними применялось глубинное интервью.
Также опрашивались остальные жители для проверки полученных данных. Кроме
того, использовался метод аудио- и фотофиксации.
Помимо эмпирических методов, нами были применены и общенаучные методы,
основным из которых является сравнительно-исторический метод,
предполагающий сравнительно-сопоставительное изучение источников и
литературы путем компаративистского анализа собранных полевых материалов с
уже известными этнографическими данными по исследуемой теме.
Историко-генетический метод позволил выявить истоки изучаемого нами
явления и определить причины его появления.
Метод исторической реконструкции позволил воссоздать структуру и этапы
обычая умыкания невесты у казахов Северного Казахстана, имевшие место в
начале рассматриваемого периода.
Научная новизна дипломной работы заключается в том, что она является
первым специальным исследованием ранее малоизученного компонента культуры
казахского населения Северного Казахстана, каковым является обычай умыкания
невесты. Впервые в научный оборот вводятся эмпирические данные, собранные
автором в ходе этносоциологического опроса. Впервые была проделана работа
по установлению общих и отличительных черт обычая умыкания невесты у
казахов Северного Казахстана с подобными традициями казахов других регионов
страны.
Практическая значимость исследования определяется тем, что его
результаты, расширяющие наши представления о традиционной культуре и об
обычае умыкания невесты у казахов Северного Казахстана, могут быть
привлечены для сравнительного анализа при проведении дальнейших
исследований; использоваться при разработке специальных курсов, учебных и
методических пособий по этнографии казахов и в научно-просветительской
деятельности.
Структура работы обусловлена поставленными в работе задачами. Она
состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных
источников и литературы и двух приложений. Во введении обосновывается
актуальность темы исследования, дается характеристика степени ее
разработанности, определена объектно-предметная область, обозначены цель и
задачи, определены территориальные и хронологические рамки,
охарактеризована методологическая основа исследования, раскрываются научная
новизна и практическая значимость.
1 Теоретико-методологические основы исследования обычая
умыкания невесты у казахов
1.1 История научного изучения обычая умыкания невесты у казахов
По количеству разнообразных материалов и трудов, так и по их
информативной насыщенности, дореволюционное прошлое казахского народа
представлено в российской историографии периода XVIII – начала XX века,
имеющей большую казахстановедческую традицию. История научного изучения
института брака у казахов в зафиксированном виде начинается с путевых
заметок чиновников русской администрации, офицеров Генерального штаба и
политических ссыльных. И лишь малая часть этнографического материала по
истории казахов была написана профессиональными учеными. Несмотря на то что
интерес к истории народа был вызван политическими соображениями, работы
исследователей полны научно-познавательного материала.
Одним из первых, кто самостоятельно создал специальный труд,
посвященный отдельно казахскому народу, в период 1785–1790-х гг. был Иван
Григорьевич Андреев. Благодаря его работе мы можем в современное время
узнать, как проходил свадебный обряд в последней четверти XVIII в. По
наблюдениям И.Г. Андреева, богатые люди сватали своих детей в возрасте от 3-
х до 7-ми лет, а менее зажиточные – и позже [2, с. 88].
Выдающийся русский ученый А.И. Левшин, написавший известный труд о
казахах конца XVIII в., отмечал, что многие отцы, особенно богатые и
знатные, сватают своих детей еще когда те находятся в пеленках [17, с.
334]. С.Б. Броневский уже в первой половине XIX в.писал о том, что возраст
невесты при сватовстве едва достигал 5 или 6 лет [7, с. 58].
В 1865 г. Л. Мейер также говорит о том, что богатым киргизам (казахам
– прим. автора) свойственно сговаривать своих детей еще в молодости [18, с.
52]. В вышедшем годом позже труде А.К. Гейнса мы видим подтверждение слов
Л. Мейера, который пишет о том, что у киргиз (казахов – прим. автора)
укоренился обычай рано соединять детей в супружество, сговаривая их в
младенчестве [19, с. 77].
В работе Н.М. Изразцова, датируемой 1879–1881 гг., мы видим, что
сговор делается во время малолетства детей [8, с. 94]. Военный губернатор
Тургайской области Л.Ф. Баллюзек отмечал, что сватают для сыновей своих
невест тогда, когда и жених, и невеста еще в пеленках [20, с. 33].
Таким образом, мы видим, что с конца XVIII в. и до конца XIX в.
возраст сговора детей среди богатых казахов был весьма незначительным и
существенно не изменялся, повинуясь полностью произволу главы семейства.
Когда отцы договорились о сватовстве детей, переходят к вопросу о
выплате калыма, так как жен своих они приобретают их покупкою, которая
называется калым [17, с. 334]. По поводу размеров калыма И.Г. Андреев
ничего не пишет, однако указывает, что калым выплачивается по возможности
сторон и в виде такой домашней скотины, как лошадь и верблюд, а знатные и
богатые к домашнему скоту прибавляют калмыков (рабов – прим. автора) [2, с.
88].
Эту же информацию мы находим и у А.И. Левшина, который не уточняет
размеры калыма, а лишь говорит о том, что платится он в зависимости от
состояния жениха. И если бедный может заплатить от пяти до шести овец, то у
богатых калым может доходить до двухсот лошадей либо тысячи овец, к тому же
могут добавить и невольников [17, с. 334]. Более подробная информация
содержится в трудах И.Г. Георги, где мы видим не только состав калыма, но и
так называемую среднюю цену сего: около пятидесяти лошадей, двадцати пяти
коров, до ста овец, несколько верблюдов или невольника и латы. При этом
отмечается, что бедные дают меньше этого, а богатые же в несколько раз
больше. Калым за следующих жен увеличивается с каждым разом [4, с. 112-
113].
Практически тоже самое мы наблюдаем в работе И.П. Фалька, который
описывает калым за первую жену в размере приблизительно в полсотни лошадей,
сотни овец, несколько рабов или вместо них верблюдов и ко всему этому
прилагает еще панцирную рубаху [5, с. 114]. Н.П. Рычков оценивает калым по
материальному состоянию жениха и с достоинствами просватанной невесты,
говоря, что наименьший платеж состоит из одного раба, тридцати или сорока
лошадей и некоторого военного снаряжения [6, с. 114].
С.Б. Броневский также опускает количество калыма, говоря о состоянии
жениха, из большего или меньшего числа лошадей, верблюдов, баранов и слуг
калмыков обоего пола, однако служанок дает уже сторона невесты. При этом
указывает, что те, кто менее знатен и богат, сватаются тогда, когда могут
заплатить и в большинстве случаев уже за взрослых [7, с. 58].
В третьей четверти XIX в. Л. Мейер описывает калым расплывчато,
говоря, что сторона жениха, смотря на собственное богатство, выплачивает
сто двадцать, шестьдесят и сорок баранов, при этом за сто двадцать баранов
берут восемьдесят, потом за шестьдесят сорок и, наконец, за сорок берут
двадцать семь, так как часть считается с будущим приплодом [18, с. 53]. При
этом сам автор не уточняет, к какому социальному классу стоит относить
людей, которые выплачивают такой калым.
Другой автор, работавший в то же время, что и Л. Мейер, умалчивает о
составе и размере калыма, но говорит о том, что родителям было выгодно,
если у них было много красивых дочерей, так как при помощи калыма за своих
дочерей не только поправляли свое состояние, но даже весьма богатели [19,
с. 76].
Более ценные сведения о калыме мы находим у капитана Н.М. Изразцова,
который отмечает, что происхождение и причины установления калыма обычаем в
существующих размерах не известны киргизам (казахам – прим. автора). Он
также пишет о том, что султаны имели пленных детей калмыков, называемых
джетым (жетім-сирота – прим. автора). И когда султан женил сына, то платил
в калым по пяти джетым, оценивая каждого в двадцать лошадей. После
распространения российских законов это прекратилось, и калым выплачивали
скотом – сто лошадей. Но при этом мы замечаем, что Н.М. Изразцов дает
определенный фиксированный размер калыма, который установил обычай. По
обычаю, есть два размера калыма: полный сорок семь и неполный тридцать семь
байтал (кобыл). Однако практика калыма изменила постановление обычая, и
размер калыма зависит от обоюдного согласия сторон.
Существует множество примеров с разнообразным калымом. Никто не
придерживается строго установленного сорока семи байтал, только того, кто
выплачивает весь калым лошадьми, касается данная формулировка в сорок семь
голов; но так как этого почти не бывает, то самый обычный состав калыма
выглядит следующим образом: восемь верблюдов, двенадцать кобыл без жеребят
и восемь кобыл с жеребятами. И даже в этом случае все условно и личный
произвол играет главенствующую роль. Чтобы понять, что состав калыма в
сорок семь байтал мог быть разнообразным и превышать установленных сорока
семи голов, нужно знать, что к одному байталу приравнивалось пять голов
баранов, козлов либо одной головы коровы или лошади. Один верблюд же
оценивался, как пять байтал. Неполный калым в тридцать семь байтал
выплачивался тогда, когда брали сестру умершей жены. Причем и здесь были
свои условности, например: сколько молодые прожили вместе, успели ли они
вообще жениться, были ли у них общие дети и т.д. [21, с. 173-175].
Л.Ф. Баллюзек, в отличие от других исследователей, лично сам не
собирал материал, а получал его от султана Сейдалина, который был человеком
образованным и самое главное – выходцем из самой среды изучения, поэтому в
его работе довольно много этнографического материала, который другие
исследователи по случаю невнимательности или просто пренебрежения оставили
неосвещенными.Так, он делит калым на такие части: бас-жаксы – значит
наилучшее. Это одна из четырех вещей, которые забирала сторона невесты с
жениха. К ним относилось:
во-первых, хорошее ружье;
во-вторых, кольчуга;
в-третьих, хороший скакун;
в-четвертых, редкий верблюд.
Каждая из названных вещей приравнивалась пяти головам крупной скотины.
В случае, если жених не имел таких вещей, то он выплачивал за каждую по
пяти – всего двадцать голов скота, носившее название жиерма –двадцать
(жиырма – прим. автора), что и стало мерилом калыма, который сохранился в
таком виде в Уральской и Тургайской областях при управлении данным регионом
Л.Ф. Баллюзеком. Из этого списка только верблюд сохранил свой статус и
оставался в понятии бас-жаксы в неизменном виде. Остальные же вещи утратили
свою ценность, а бас-жаксы выплачивался от трех до двенадцати крупных
лошадей, в деньгах – от ста до трёх ста, шести ста и даже тысячи рублей
серебром.
Следующая значимая часть калыма – это карамал. Величина карамала
определяется от одной до пяти жиерма. Иногда доходит до шести или даже семи
жиерма, но это все условно. В некоторых районах карамал выплачивается из
одного кырк-жети (сорока семи) для богатого класса или из утуз-жети
(тридцати семи) для среднего состояния. При этом кырк-жети со связанными с
ним жанама-жаксы, жеке-тубие, тюс-ат состоит преимущественно из тридцати
трех голов скота различного возраста, начиная с годовалого жеребенка. А
утуз-жети идет с теми же добавлениями и из двадцати шести голов. Данный
размер калыма относится к людям зажиточным, а для более бедных существует
бала-малы-калым, т.е. калым с одной добротной скотиной, которая заменяет
пять, десять или даже пятнадцать других. Для самых бедных существовал
дунгелек-калым, который состоял в общем из десяти голов скота. Из всего
этого калым можно разделить следующим образом: от ста до ста пятидесяти
голов скота для высшего класса; от семидесяти пяти до ста голов для
середняков; следующих за середняками, у которых бала-малы-калым от двадцати
до сорока и дунгелек-калым, в десять голов для самых бедных. О
первоначальном виде калыма нет никаких данных, сам калым с каждым
поколением изменялся, так что вряд ли кто-либо знает первоначальную
величину калыма [20, с. 38-40].
Во второй половине XIX века Н.И. Гродеков приводит примерные размеры
калыма в своей монографии в виде таблице, где мы видим, что размеры калыма
довольно расплывчаты и для каждого сословия имели свою установленную плату
[22,с. 78].
Отсюда следует, что первоначальный размер калыма не известен, его
состав также весьма разнообразен. С течением времени размеры калыма
изменялись, и в зависимости от ситуации те или иные вещи добавлялись, либо
наоборот исчезали. Несмотря на установленный обычаем размер калыма являлся
условным. Для каждого отдельного сословия он был разным и зависел от
личного произвола отдельно взятого человека. Причины появления калыма
неизвестны.
По традиции, когда жених и невеста достигают установленного возраста
дело остается только за полной выплатой калыма. Пока жених его не выплатит,
свадебный обряд не проводят. Однако жених может приезжать к невесте и имеет
право ночевать с ней в одной юрте, не чиня никакого вреда чести девушки.
Это может продолжаться довольно длительное время. Как только жених выплатит
калым, то по приезде в аул невесты призывают муллу, который посреди юрты
проводит свадебный обряд. Перед молодыми ставят чашу с чистой водой,
которую накрывают белым платком. Мулла читает молитвы, а далее, написав что-
то на бумаге, опускает сию в чашу с водой и дает испить из нее жениху и
невесте троекратно.
После совершения свадебного обряда молодых уводят в специально
приготовленную для них юрту. Теперь дело остается за добропорядочностью
девушки, если она окажется честной, то все протекает в порядке вещей, как
установлено; в противном случае, ежели она согрешила, то у жениха есть
право оставить ее у отца и забрать весь калым обратно, с некоторым
взысканием. Если же к тому же невеста забеременеет от другого, то жених
имеет власть лишить жизни и невесту и того, кто причастен к сему. В своей
досаде он может зарезать скотину и этому никто не может противоречить. И
если в семействе есть младшая дочь, то может взять за себя уже без платежа
калыма [2, с. 88-90].
Свадьба играется в новой юрте невесты. Перед сочетанием невесту садят
на ковер и носят по аулу для прощания. Невеста и сопровождающие девушки
поют песни. Свадебное веселье длится несколько дней. Пир сопровождается
плясками, песнями, борьбой и раздачей призов главным удальцам празднества
[4, с. 113]. Новую юрту невесты разбивает ее отец у своего жилища, но
несколько поодаль [6, с. 114].
А.И. Левшин описывает свадебный обряд общими фразами, говоря о том,
как мулла опрашивает отцов
, согласны ли они соединить своих детей и что после устраивается
пиршество. Однако до самой полной выплаты калыма жених имеет право навещать
свою суженую, не нарушая целомудрия. Отступиться от супружества молодые не
могут, без гонений и мщения с обиженной стороны. Если же во время таких
посещении невеста от преждевременных наслаждений сделается беременною, то в
скором времени устраивали свадьбу, даже несмотря на неполную уплату калыма
и отправляли ее в аул жениха. Если же все идет должным образом, то
бракосочетание проходит в специально подготовленной юрте. Молодых приводят
туда по очереди и в центре ставят чашу с водой, куда мулла опускает либо
бумажку с молитвой, либо наконечник стрелы с привязанным к нему пучком
гривы от лошади жениха и с ленточкой невесты. И дает трижды испить из нее
молодым, после чего дает чашу всем присутствующим или же если таковых
много, то просто окропляет их водой из чаши [17, с. 334-336].
Спустя полсотни лет с тех событий, которые описывал И.Г. Андреев, в
свадебном обряде практически ничего не изменилось. Во время выплаты калыма
жених ездил в аул к невесте и находился с ней в весьма близком отношении,
вплоть до ночевки в одной юрте, но не переступает дозволенных границ
приличия. И когда калым полностью выплачен и невеста достигла необходимого
возраста, то созываются родственники на свадьбу. Мулла также читает молитву
и дает молодым испить из чаши, только в данном случае в воду кладется не
только бумага с надписями, но и альтернативой может выступать монета. И
пьют не только молодые, но все кто присутствуют в юрте.
Дальше мулла спрашивает молодых об их согласии вступить в брак, после
чего объявляет всем, что такой-то берет в жены себе такую-то за
определенный калым и просит всех быть свидетелями. Далее следует
подтверждение свидетелей и проводы молодых в их юрту. Там проверяется
непорочность девушки, если это случилось ранее по вине жениха, то его
рубаху разрывают на куски, а коня, на котором он приезжал, закалывают и
съедают. Если же сие произошло без участия жениха, то, как и раньше, он
имел право забрать калым с добавлением штрафа. Как и ранее, если невеста
была беременна, то жених мог взять другую дочь без уплаты калыма, нанести
урон скоту и если пожелает, то удавить невесту и соперника, повесив на
верблюда. Но данное действие определенным образом изжило себя, и
оскорбленная сторона обычно удовлетворяется платежом [7, с. 59-60].
Через несколько десятков лет Л. Мейер пишет о том, что за право
навещать невесту ночью жених платит тестю так называемый алу-яхши и
проводит тайно около трех дней в специально подготовленной для него
кибитке, куда ночью прокрадывается невеста. При этом родители делают вид,
что ничего не замечают. Для того чтобы открыто приезжать в аул невесты,
жених платит тестю так называемый туй-мал, а матери невесты – сют-аку.
Размер туй-мала зависит от состояния жениха. У богатых он достигает от
пятидесяти до ста лошадей, и именно этот размер возвращается жениху в виде
приданого невесты. Сватовство порой длится довольно долго, от года и более.
Сам же свадебный обряд описан довольно скромно, упоминается только молитва
муллы. И о добропорядочности девушки нет ни слова. Однако говорится о том,
что когда жених приезжает на бракосочетание, родственники невесты отбирают
у него все, что имеется при женихе: лошадь, халат, оружие и т.д. Кроме
этого, пока жених в ауле невесты, ее брат имеет право воровать у него все,
что ему приглянется в наряде жениха [18, с. 54-55].
Современник Л. Мейера пишет, что когда у жениха начинает появляться
борода и калым выплачен в достаточном количестве, то он просится у
родителей пуститься в путь, чтобы в степи отыскать свою невесту. Жениха
одевают в праздничную одежду и дают добротного коня, а в день отъезда
закалывают лучшего барана и читают молитвы, после чего молодой жених
пускается в путь. Скитаясь по степи и надеясь лишь на доброту ее жителей,
жених узнает дорогу к аулу будущего тестя. По традиции, жених не мог сразу
явиться в аул будущего тестя. По неписаным законам, жених должен был
остановиться в ближайших кочевьях от аула невесты и дать известие о своем
приезде.
При посещении аула будущего тестя от жениха скрывают невесту. Через ее
родственников посредством раздачи подарков жених узнает, где скрывается
невеста и устраивает с ней свидание. После первого свидания жених ставит в
известность ее отца, который устанавливает шатер для молодых. Время
пребывания жениха зависит от его собственного желания, либо он может уехать
и приезжать когда ему вздумается. Это повторяется до полной выплаты калыма.
Разбросанность кочевий и обычай брать жен из других родов делают
невозможным участие родственников жениха в бракосочетании. Для свадебного
пира закалывают несколько баранов, лошадей и коров. Специально к празднику
заготавливается достаточное количество кумыса. Богатые устраивают скачки. В
день свадьбы невесту в лучшем убранстве приводят в юрту или в открытое
поле, где старший из присутствующих либо мулла читает молитву. В заключение
приносят кушанье и с этого момента новобрачные считаются соединенными.
В некоторых районах степи свадебный обряд проходит другим образом. С
утра невесту носят по аулу для того чтобы проститься с подругами. К вечеру
сопровождаемая женщинами невеста отправляется в специально подготовленную
юрту, где она дожидается жениха, который остается с ней до утра. Утром,
если невеста добропорядочна, то жених садится на коня и одевает халат,
заранее приготовленный тестем для этого случая; в противном случае жених
разрубает коня и разрывает халат, чем срамит отца невесты.
У некоторых киргиз (казахов – прим. автора) жених и невеста не
появляются на бракосочетании, а только свидетели, либо посредники проверяют
исполнение всех необходимых обязательств и благословляют брак. Далее
начинается свадебное веселье, в котором молодые также не участвуют. Невеста
находится в кибитке, куда вечером приезжает жених с друзьями и забирает
невесту, везет ее в то место в ауле, где тесть разбил ему шатер.
Спустя некоторое время после бракосочетания жених объявляет о дне
отъезда к родному дому. В день отъезда весь аул собирается и читается
молитва. После чего тесть вручает зятю верблюда, груженого приданым, и дает
последние наставления [19, с. 78-83].
К концу XIX в. капитан Н.М. Изразцов в своих заметках также описывает
обычай посещения аула невесты женихом. Когда жених приезжает, то ему
устанавливают палатку в укромном месте. Ночью тайно от родителей одна из
родственниц приводит невесту в его палатку. В источниках говорится о том,
что уже в это время жених мог оставаться на ночь в ауле невесты и после
первого открытого посещения, еще до бракосочетания, достаточно часто
навещал ее [23, с. 111].
Калым, как и полагается, выплачивается частями до того года, когда
хотят взять девушку. Когда устраивается сам той, собираются родственники.
Жених, придя к юрте тестя, кланяется и проводит руками от ступней ног до
живота и заходит за занавес. После чего жених должен вылить ложку бараньего
сала в очаг. Все эти действия и самого жениха тесть не должен видеть.
Вечером приезжают соседи из других аулов и приглашают молодую в гости. На
рассвете жених забирает невесту, выплатив за нее небольшие подарки хозяину
юрты. На тое богатые люди устраивают байгу.
Жених и отец невесты не должны встречаться до самого момента
бракосочетания – это большой стыд. На бракосочетание жених может приехать с
родителями или родственниками; это не запрещается, однако считается
постыдным ездить с родными будучи взрослым.
Родственница невесты, которая уже замужем, одевается в лучшую одежду,
надевает саукеле и с молодым джигитом отправляется приглашать гостей на
той. Сбруя лошади украшается различными бубенчиками и помпонами [8, с. 95-
100].
Таким образом, проследив свадебный обряд с XVIII в. и до конца XIX в.
мы наблюдаем, что существенных изменений в бракосочетании не произошло,
кроме отдельных случаев, бытовавших в ряде районов.
В первой половине XIX в. происходили случаи, когда просватанная с
детства девушка, за которую выплачен калым, убегала от родителей и выходила
замуж по своей воле; такие действия вызывают большую тревогу в семействах,
так как это стыд и позор обеим сторонам; если сторона невесты не успевала
задобрить сторону жениха возвратом калыма и выплатой штрафа, то непременно
происходила баранта и дело доходило даже до убийства [7, с. 60].
Есть и другая сторона такого умыкания невесты, когда родители невесты
желают получить дополнительную часть калыма или больше уговоренной; вовсе
разрушить сватовство, ввиду наличия более заманчивых предложений от
другого претендента. Как бы там ни было, такие дела легко разбираются на
суде биев и оканчиваются доплатой недовольной стороне нескольких лошадей
или халатов. Причины и формы увоза девушки смягчились. В старые времена
увоз был особым видом баранты или грабежа. Случаются и более романтические
увозы, даже более правильней – побег невесты с женихом. Такие случаи среди
богатых довольно распространены, когда невеста достигает возраста и склонна
к жениху, но обряд бракосочетания затягивается вследствие мелких
недопониманий между родителями. В таких ситуациях жених выкрадывает невесту
и общество это не порицает, но тем не менее могут быть преследуемы со
стороны администрации [24, с. 214-215].
Выше мы рассмотрели случай, когда невеста либо сама сбегала, либо
жених, за которого она просватана, воровал ее из-за недопониманий,
возникших между их родителями. Однако есть случаи, которые не попадают ни
под одну из этих категорий, когда увоз девушки происходит без ее и
родительского согласия. Это происходит чрезвычайно редко, так как само
выполнение является достаточно сложным делом, так и из боязни мести.
Насильственный увоз любого рода считается оскорблением как семейства самой
похищенной, так и всего рода, к которому она относится. До момента пока
обида не будет сглажена, ситуация чревата набегами на аул похитителя и
барантой, вплоть до резни. Это связано с тем, что по адату, взять девушку в
жены можно только с согласия ее родителей. Любое нарушение этого обычая
непременно наказывается. Хоть и с введением российских законов такие
жесткие патриархальные устои, где авторитет отца непререкаем, немного
пошатнулись, но даже при таких обстоятельствах в случае, если жених берет
невесту без согласия отца, то он значительно за это платится и если набеги
и резня больше не практикуются, то баранта случается непременно.
Выплаты за баранту хоть и производятся, но они не соответствуют тому
ущербу, который нанесли и не достигают цели, так как ни один бий, при всем
желании, не в состоянии распутать ту неразбериху, порожденную взаимными
грабежами. Если взять в учет, что каждый бий тянет в свою сторону,
преследуя выгоды своего рода, то становится понятно, почему выплачивается
только часть. При этом похититель и его родня терпят убытки.
Умыкание девушки, даже с ее согласия оплачивается не только калымом,
но и тремя или четырьмя девятками аипа [8, с. 125-126]. Айп означает штраф,
который виновный должен выплатить потерпевшей стороне. Он заменяет собой
телесное наказание, лишение свободы и т.д. При вычислении суммы компенсации
полагаются на три обстоятельства:
во-первых, вину, которую совершил обвиняемый по отношению к интересам
общества или лица;
во-вторых, убытки, которые потерпело общество или лицо;
в-третьих, плату – работу судей за разбирательство дела (бийлык).
Каким бы тяжким ни было преступление, оно могло быть выкуплено штрафом-
айпом. Причем с распространением влияния русских на территории Казахстана
телесные наказания были отменены и везде заменились на выплату айпа.
Девятка айпа означает количество скота, необходимое к оплате, называемое
тугуз (тоғыз-девять – прим. автора).
Различают тугуз трех видов: тюя-башлаган – большой, ат-башлаган –
средний и токал-башлаган – малый. В тюя-башлаган входит один крупный
верблюд, две дойные кобылицы, две лошади трехлетки и два жеребенка-
двухлетки. В определенных случаях дойная кобылица может считаться за три
головы, т.е. сама кобылица, жеребенок, которого поит и будущий приплод,
который она может принести. Бий, опираясь на время года, назначает тугуз,
если в скором времени от кобылиц можно ждать приплод, тогда большой тугуз
состоит: из верблюда, двух дойных кобылиц, которые в данном случае
учитываются как три головы и двух жеребят двух годок.
Ат-башлаган – средний тугуз включает одного скакуна, двух дойных коров
с двумя телятами, двух трехлеток бычков или телок и двух годовалых телят.
Здесь дойная корова в зависимости от сезона тоже может восприниматься как
три головы, поэтому состав среднего тугуза может измениться и состоять: из
одного скакуна, двух дойных коров с телятами и ожидаемым приплодом и двух
годовалых телят.
Токал-тугуз – малый тугуз состоит из восьми голов скота: из трех овец
с ягнятами, одного барана и одного козла.
Однако, как и везде, этот состав условный. Если обвиняемому сложно
выплатить именно такой состав скотины, то с согласия бия и потерпевшего,
который получает тугуз, назначенный тугуз во всех трех перечисленных
тугузах может быть заменен другим скотом или вещами. Однако, если бий
постановил выплатить тюя-балшаган или ат-балшаган, это модификация первых
двух тугузов, то обвиняемый вынужден выплатить в первом случае верблюда, а
во втором скакуна без права заменить их на другую скотину.
В зависимости от преступления и ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
