Древние столицы тюрок

Тип работы: Реферат
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 15 страниц
В избранное:

Тема: «Древние столицы тюрок»

Содержание:

Введение
Появление городской культуры тюрок в Европе3
Семиреченский очаг городской культуры тюрок. Столицы тюркских5каганов
Письменные источники о тюркских ставках 6
Средневековые авторы о древнем Таразе 9
Заключение 15
Список использованной литературы 16

Введение

Тюрки сыграли огромную роль в развитии степной культуры кочевых племён Азиатского континента. Эта особенная степная культура имела древние традиции и глубокие корни, но известна нам в значительно меньшей степени, чем культура осёдлых стран. Причина этого заключается в том, что остатки материальной культуры кочевников- войлок, кожа, дерево и меха - сохраняются хуже, чем камень. Поэтому среди учёных возникает ошибочное мнение о том, что кочевники были «трутнями человечества». Исследователя поражают сложные формы общественного бытия и социальные институты тюрок: эль, удельно-лестничная система, иерархия чинов, военная дисциплина, а также наличие чётко обработанного мировоззрения, противопоставленного идеологическим система соседних стран. Путь, на который вступило тюркское общество, был гибельным, так как противоречия, возникшие в степи на её границах, были непреодолимыми. Итак, значение древних тюрок в истории человечества было огромным, но история этого народа до сих пор не написана. Она излагалась попутно и сокращённо, что позволяло обходить трудности источниковедческого характера. При том, до нас дошли сохранившиеся письменные и археологические источники тюркского народа. В моей работе раскрывается вся значимость городской культуры тюрок в Европе и мусульманском мире, влияние столичных городов тюркских каганатов на взаимодействие степной и осёдлой культур. Особое место в моей работе занимает описание городской культуры Семиречья и Южного Казахстана, таких древних тюркских столиц, как Суяб, Тараз, Баласагун.

Появление городской культуры тюрок в Европе

Всё дальше и дальше от Алтая уходили степные поселения. Всё дальше и дальше на запад уходила граница необъятной страны. В мире уже не было равного ей гиганта.

Римская империя в свои самые лучшие год не имела и четверти той территории, что приходилась на Дешт-и-Кипчак. А о Византии и говорить не приходится, та по площади сравнима лишь с одним-двумя юртами (районами) степной державы.

Восемь месяцев занимал путь от восточной до западной границы Великой Степи, от Центральной Европы до берегов таёжной реки Илин (Лена) .

Кипчаки обживали необжитые, вернее, «ничейные» земли. За счёт этих земель и росла страна. Люди вели постоянный бой с бездорожьем, с суровыми зимами, с засухой, с весенним половодьем. И вновь шли, оставляя позади города и станицы, дороги и переправы, пашни, сады, каналы и пастбища.

Конечно, были столкновения с неприятелем. Но таких крупных, как за Дон, сражений не было. Когда у берегов реки, разделяющей Европу на восточный и западный пределы, произошло столкновение тюрков с аланами, бой между Востоком и Западом. Люди доказывали правоту своих традиций и убеждений. Так тюркская культура впервые утвердила себя на земле Европы, так она заставила язычников преклониться перед Вечным Синим Небом Алтая.

Силу кипчаков знали в Европе: молва бежала далеко впереди их войска. Шашка и плуг, боевой конь и отара, воин и чабан… Они были на гербе Великого переселения народов, они символизировали его. Только мастерам своего дела по силам было обжить необжитые земли.

Около реки Десны, на высоком берегу, в v веке заложили кипчаки город Биринчи (позе Брянечьск), по-тюркски «первый», «главный», он потом стал столицей Дешт-и-Кипчака, влиятельнейшим городом Европы.

Здесь степь сходилась с лесом, а тюркский мир- с Северной Европой. Сейчас город знают как Брянск. Разумеется, о его древностях молчат. Лишь местные археологи удивляются находкам, которым не менее полутора тысяч лет. Но объяснить происхождение этих «странных» находок не может никто. Горожане видят кирпичи и фундаменты древних зданий, осколки глиняной посуды, золотые изделия, которые порой находят на земле.

У древнего города теперь нет истории, её по приказу Петра I «забыли». Вернее, вычеркнули.

А в тюркском мире Биринчи играл очень важную роль. Здесь жили главный священнослужитель и его «белые странники» (так кипчаки называли своих проповедников) . Город был духовной столицей Великой Степи. Святым местом.

Важность ему придавали и богатые залежи железной. Поэтому «столица»! А рядом - города. Много городов и городков.

Во времена Великого переселения народов заложили, например, город Толу (нынешняя Тула) . Город ремесленников, металлургов, оружейников и просто умельцев. Толу от тюркского «толум» - «оружие»… К сожалению, и этот город давно живёт без прошлого, его тоже отсекли, как отсекли всю древнюю историю у Великой Степи и у тюркского народа.

Столь же печальна судьба древнего Курсыка (ныне Курска) . Что это был за город? Топонимика объясняет вполне понятно - «готовый к бою». Таков перевод названия с тюркского языка. Иначе говоря, «охранный город».

Город Карачаев тоже был городом, который просыпался от звуков военной побудки. …Эти города-воины охраняли дальние и ближние подступы к Биринчи. Другие города жили своими промыслами и мастерскими: Кипензай (Пенза), Буруменеж (Воронеж), Шапашкар (Чебоксары), Челяба (Челябинск), Булгар…. Десятки городов.

В те далёкие времена вырос и город Балтавар (ныне Полтава), он прославился торговлей. Здесь проходили богатые торги и ярмарки, сюда приезжали заморские купцы. Об этом говорит и название города (по-тюркски «изобильный») .

Кипчаки умело строили свои города. С виду вроде бы простые, неброские, но удобные: с квартальной планировкой, с широкими улицами. Их строили по правилам тюркской архитектуры - с кирпичными фундаментами. И обязательным майданом (центральной площадью, где жители собирали сходы) . Под городом рыли подземные ходы, огромные залы, где хранили запасы пищи. А при неожиданном нападении горожане скрывались в подземелье от неприятеля. И город будто вымирал.

Удивили археологов эти подземные города: под городом как бы ещё один город! Удивили кирпичные своды залов, продуманность галерей, в которых свободно разъезжали всадники. Были там и вентиляция и водоснабжение….

Таково лишь краткое описание существовавшей когда-то городской цивилизации тюрков. Таким образом, нарушены все стереотипы учёных о варварах-разрушителях, неспособных к созданию культурных ценностей, памятников высокой культуры и искусства, но такова историческая справедливость.

Семиреченский очаг городской культуры тюрок. Столицы тюркских каганов

Однако мы не можем судить о культуре тюрков лишь по месту их обитания в восточной части Европы. Основной территорией расселения тюркских племён была территория Средней Азии и Казахстана. Наиболее заселённым районом в V-X веках по-прежнему оставалось Семиречье и Южный Казахстан.

Важнейшим событием мировой истории в VIII в. до н. э. -III в. н. э. стало возникновение кочевнических культур, генетически связанных с культурами эпохи бронзы. В этот период в азиатском поясе степей сформировалась культурная общность, включавшая ряд локальных культур. В Илийской долине это была культура саков и усуней. Хорошо изучены памятники ранних кочевников - Бесшатырский могильник, курган Иссык.

Начало освоения Илийской долины человеком относится к эпохе древнекаменного века. Верхнепалеолитические орудия, например, обнаружены археологами в толще лессовых суглинков из обреза ущелья Каргалы.

Особенности природных условий Илийской долины определили здесь возможности для длительного сосуществования оседлых и кочевых обществ, которые считаются одной из важнейших, специфических черт Востока.

В эпоху усуней в III в. до н. э. - III в. н. э. наблюдается ограничение территории кочевания, определение мест постоянных зимовок, расширение осёдлости, зарождение государственности.

В VI в. - первой половине IX в. Илийская долина последовательно входит в состав то Западнотюркского, то Тюргешского, то Карлукского каганатов - раннефеодальных государств, которые в известной степени были сходны с государством усуней. Вначале тюркские племена ведут исключительно кочевой образ жизни, но вскоре у них расширяется земледелие, появляется долговременная осёдлость, возникают поселения и города. Последние формируются на местах ставок кочевых владетелей, тогда как поселения возникают на долговременных стоянках зимних и весенне-осенних пастбищ.

Два наиболее известных средневековых города Семиречья - Суяб и Баласагун, крупные центры на Шёлковом пути, - неизменно привлекают внимание исследователей: Суяб как столица Западнотюркского и Тюргешского каганатов, Баласагун как политический центр караханидов и каракитаев. Однако, несмотря на довольно многочисленные сведения об этих городах в трудах средневековых авторов, кое-что в их исторических судьбах остаётся неясным. Это касается, в частности, и определения их месторасположения.

Наиболее ранние сведения о Суябе, относящиеся к первой половине VII-VIII вв., содержат китайские источники. В 629 г. Буддийский паломник Сюань Цзянь по пути в Индию проехал через Семиречье. На реке Суй-е он нашёл город. «В окружности он имел 6-7 ли. В нём жили купцы из разных стран и хусцы (согдийцы) . Земли пригодны для возделывания красного проса и винограда. Прямо от Суй-е на запад находилось несколько десятков одиночных городов, независимых друг от друга». Далее Сюань Цзянь характеризует жителей городов Семиречья, их нравы, одежду, обычаи и заключает рассказ сообщением, что в городах живут земледельцы и торговцы. Оказалось, что путь Сюань Цзяня был тождествен маршруту, который приводится в «Истории династии Тан» и где перечислены города западнее Суяба с указанием расстояний между ними.

В 677 г., сообщают источники (старая Танская история), китайцы совершили поход на западных тюрок, захватили кагана Дучжи в плен и отправили его в город Суй-е (Суяб) .

Во времена господства в Семиречье тюргешей в Суябе находилась главная орда их кагана. Так, в 740 г. Один из тюргешских князей Мохе-дагань в союзе с ферганским и ташкентским владетелями разбил при Суябе сына Тюргешского кагана Сули и сам стал во главе тюргешей. Однако правление Мохе-даганя было непродолжительным: в 748 г. Наместник Восточного Туркестана Ван Чжень сунь предпринял военную экспедицию на запад, разрушил городские стены и поставил буддийский храм.

Вмешательство китайцев в дела Западного Туркестана закончилось после поражения, нанесённого им в 751 г. При Атлахе арабским полководцем Зиядом б. Салихом. Главенство в Семиречье захватили карлуки: в 766 г. Они заняли Суяб и сделали его своей столицей.

Письменные источники о тюркских ставках

К середине VIII в. относится первая мусульманская информация о городах Семиречья, в частности о Суябе. У ибн-Хордадбеха и Кудамы Суяб фигурирует в числе городов на Великом Шёлковом пути. В анонимном сочинении «Худуд ал-Алем» и в сочинении Гардизи «Зайн ал-Акбар», сведения которых также взяты у информаторов, живших не позднее середины VIII в., содержится такая характеристика Суяба: «Это было большое селение, откуда выходят 20 тысяч человек. Владетелем города был брат джабгу, который носил титул ялан-шаха»

Затем Суяб исчезает со страниц письменных источников. В качестве столичного города Семиречья выступает Баласагун. Впервые он упоминается в рассказе сельджукского везира Низам ал - Мулька о завоевании Баласагуна, тюрки (караханиды) приняли ислам и постепенно завоевали Среднюю Азию. Баласагун был столицей одного из уделов Караханидского государства.

В конце X в. Баласагун, согласно ал-Макдиси, представлял собой «большой населённый пункт, обильный благами». Махмуд Кашгарский приводит другие названия города: Куз-Улуш и Куз-Урду. Он же сообщает о том, что жители Баласагуна говорят по-согдийски, и о том, что «сугдаг - люди, живущие в Баласагуне. Они из Согда…, но выглядят как тюрки и приняли их обычаи».

Сведения о Баласагуне есть у ас-Самани, который помещал город за Сейхуном, поблизости от Кашгара. Аналогичные данные приводит Якут. Около 1130 г. Баласагун завоевали каракитаи, которые в 1210 г. Были разбиты хорезмшахом Мухаммедом, чем воспользовались жители Баласагуна: они отказались пустить в город разгромленное войско. Однако после осады город был взят штурмом и разграблен. По сведениям источников, число убитых составляло 47 тысяч человек. В1218 г. Баласагун был занят монголами без боя и получил название «Гобалык» - «Хороший город».

При монголах письменные источники о Баласагуне не упоминают. Нет известий о нём и в описании походов Тимура в Моголистан.

По мнению известного ориенталиста В. Томашека, который сопоставил китайские маршрутники «Истории династии Тан» и маршрутники ибн-Хордадбеха и Кудамы, Суяб находился у западной оконечности Иссык-Куля. В. В. Бартольд предложил искать Суяб гораздо западнее. Он же определил локализацию Баласагуна, первоначально отождествляя его с городищем Бурана, но затем сопоставил город с развалинами Ак-Бешима. Первая гипотеза подтверждается сведениями автора XV-XVI вв. Мухаммеда Хайдара, в которых указывалось: «В стране Джу в одном месте есть следы большого города; его минареты, купола и медресе в некоторых местах сохранились. Так как имени того города никто не знает, то монголы называют его Монара». Он же сообщает о сохранившемся в то время надгробии имама Мухаммеда Факиха Баласагунского, скончавшегося в 1311-1312 гг. То, что Монара (Бурана) и есть Буранинское городище, описанное Мухаммедом Хайдаром бесспорно, судя по тождеству названий.

Кроме того, если судить по сведениям Махмуда ибн Вали (1634-16414), писавашего о Баласагуне как о развалинах, то последний достаточно уверенно отождествляется именно с Буранинским городищем. Махмуд ибн Вали писал: «Баласагун - из городов Туркестанзамина, известного (под названием) Моголистан. До монгольского нашествия был с чисто мусульманским населением. Из него вышло много учёных. Мустафи говорит: (Баласагун) - страна обширная и пригодная; из шестого-седьмого климатов. Климат его очень холодный. В некоторых летописях сообщается, что ширина его крепостной стены была в два с половиной (гяза) . Баласагун имел сорок соборных и двести будничных мечетей. Двадцать ханака и десять медресе… После нашествия монголов до тех пор, пока обычаи монголов не повредили ему, был он благоустроенным и цветущим. И с тех времён до сегодняшнего дня он находится в опустошённом и заброшенном состоянии. Некий путешественник кашгарец во время сопоставления сей книги в Балхе рассказывал: однажды правитель Кашгара вторгся в Моголистан, чтобы осудить и наказать калмыков. Спустя два месяца, следуя направлению с востока на север, дошли до какой-то местности, где из-под песка на четыре-пять зира выступали крыши высоких зданий: минаретов, дворцов, арок, медресе, и приметы их были видны с расстояния четырёх фарсангов. Недалеко от местности мы настигли калмыков (и между нами) приключилось сражение. Схватили из числа неверных много пленников и при возвращении, когда дошли до того места, где (раньше) мы увидели остатки зданий, у пленников спросили название этой местности. Они сказали: нам известно (лишь) то, что здесь (в прошлом) был город под названием Баласагун… Словом, этот город в прошлом был одним из лучших городов этого края, но в настоящее время забыто (даже его имя) »…

Таким образом, два автора, независимо друг от друга, сообщают почти одни и те же сведения о городище, где сохранились архитектурные памятники, в частности минарет (мунара, бурана), а Махмуд ибн Вали приводит его старое название, отождествляя Баласагун с Буранной. Это мнение поддерживает сейчас большинство исследователей, среди которых археолог В. Д. Горячева и нумизмат и эпиграфист В. Н. Настич. Однако в последнее время в литературе появилась ещё одна гипотеза, принадлежавшая этнографу У. Х. Шалекенову, о том, что Баласагун находился на месте городища Актобе Степнинского в среднем течении р. Чу.

А. Н. Бернштам отождествлял Суяб с городищем у с. Новорийское в долине Чон-Кемина. Анализ нумизматического материала из Ак-бешима позволил Г. Клаусону также отождествить Ак-Бешим с Суябом.

Следовательно, сопоставление мнений о локализации Суяба и Баласагуна делает наиболее вероятным идентификацию их с городищами Ак-Бешим и Бурана.

Как известно, Суяб со страниц письменных источников исчезает в IX в. В подробном реестре ал-Макдиси города под таким названием нет, что вовсе не значит, что Суяб перестал к этому времени существовать. Полагаем, изменилось или, вернее, видоизменилось его имя. Скорее всего, город Шуй, упоминаемый у ал-Макдиси, и соответствует Суябу.

По мнению учёных Баласагун был известен уже в середине VIII в. В сочинениях средневековых географов в числе селений Семиречья названо «Беклиг», которое по-согдийски звучало как «Семекна». Владетель селенья носил титул Баган-Сангу, или по-тюркски Йинал-Тегин; у него было 3000 воинов, кроме того, город выставлял 7000 воинов. Селение Беклиг, или Семекна, соответствует Баласагуну и вот почему. Обратимся к этимологии ойконима (населённый пункт) «Беклиг», сопоставим его со словом «байлык», которое пишется «балиг» и употребляется в тюркских языках в значении «город». Баласагун, по мнению С. П. Толстова, как и монгольская форма «Balgasun» означает «город», и то и другое произошли от тюркского слова «балык»- «город».

Возможно и другое толкование ойкононима: «баласагун» - слово, состоящее из двух - «бала» и «сагун», где «бала»- усечённая форма «балык-беклиг», а «сагун»- военно-административный титул, распространённый как среди тюркской знати, так и у других народов центральной и Средней Азии. Особое значение для рассуждений играет тот факт, что владетель города Беклига носил титул Бадан-Сангу, в котором «Бадан» является именем, известным в среде согдийской и персидской аристократии. Учёный С. Г. Кляшторный убедительно показал: титул «Сенгун» был наследственным, поскольку в 731 г. Посольство городов согдийцев Семиречья возглавлял Нек Сенгун и Огул-Тархан. Первый был предшественником Бадан-Сангу.

... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.