Литература независимого Казахстана

Тип работы: Материал
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 48 страниц
В избранное:

Литература независимого Казахстана в контексте мировой

Работу над новым научным проектом «Мировой литературный процесс и литература независимого Казахстана (1990-2000) » начал в этом году коллектив Института литературы и искусства им. М. О. Ауэзова. Тогда же в нем было открыто новое научное подразделение - отдел мировой литературы и международных связей.

В последнее время связи института со странами СНГ и дальнего зарубежья заметно укрепились. С осени прошлого года коллектив возглавляет видный ученый-фольклорист, доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент НАН РК С. А. Каскабасов. В нашем институте в разные годы работали такие корифеи литературы и искусства Казахстана, как академики М. Ауэзов, С. Муканов, Г. Мусрепов, А. Жубанов. За годы существования института, а он открыт в 1934 году, было издано большое количество научных трудов - 6-томная «История казахской литературы» на казахском языке, записи айтысов, народные сказки, многочисленные научные монографии.

Традиции изучения литературных связей в институте сложились давно. В 70-80-е годы здесь существовал отдел литературных связей, им заведовала известный литературовед Евгения Лизунова. В отделе работали крупные ученые-филологи Шамшия Сатпаева, Илиукен Набдиров, Сагинали Сеитов, Буркит Искаков, Сабира Тойшибаева. Ш. Сатпаева была первым специалистом по казахско-европейским литературным связям. Основное внимание уделялось изучению связей казахской литературы с литературами народов СССР. В Казахстане сложился многонациональный этнос, и сохранить национальную культуру и национальный язык было задачей таких мастеров слова, как М. Ауэзов, Г. Мусрепов, С. Муканов, И. Есенберлин, А. Нурпеисов, Т. Ахтанов, и других. Издавались монографии и коллективные исследования по международным литературным связям.

После обретения суверенитета и самостоятельного вхождения в мировой политический, экономический, культурный процесс вновь остро встал вопрос о научном осмыслении этого процесса в области литературы, а также углубленного изучения древних связей с Востоком. Основные задачи нового отдела - изучить современный художественный процесс и в этом контексте попытаться определить типологические сходства и своеобразие казахской литературы и литератур народов Казахстана.

В этом научном направлении работают Ш. Елеукенов, Б. Мамраев, Р. Кайшибаева, А. Тусупова, также авторы данной статьи. Со времени создания отдела мировой литературы и международных связей в институте прошел ряд встреч с видными литературоведами Франции и США - Жан-Клодом Лебреном, Кетти Куп, Джонатаном Витчем и лауреатом Гонкуровской премии, французским писателем Бернаром Шамбазом. Из них мы узнали много интересного. В прошлом году во французские издательства поступило рекордное количество рукописей - более 200 тысяч; из них было опубликовано более 400 новых произведений! Ежегодно 1, 2-2 тысячи авторов присылают свои рукописи в издательства.

Особенностью современной французской литературы является многонациональный состав писательской среды. Так, например, всемирно известный писатель Милн Кундера по происхождению чех. К слову сказать, последний Нобелевский лауреат в области литературы - Гао Синьцзянь, автор романа «Гора души», с конца 80-х годов также проживает во Франции, хотя и продолжает создавать свои произведения на китайском языке.

Для французского писателя Бернара Шамбаза, автора 20 произведений, среди которых стихи, романы и эссе по живописи, лауреата Гонкуровской премии, Средняя Азия - это легенда, миф, которым он грезил начиная с детских лет. В романе «Какая история», написанном по заданию Французского издательского дома, упоминается Казахстан в контексте истории человечества, всех континентов до 2000 года. Во второй книге, которая находится в издательстве, повествуется о путешествии Б. Шамбаза с супругой Ан Шамбаз по Центральной Азии в 2000 году. Алматы для него окружен неким мифическим ореолом.

Существовало несколько причин его интереса к Казахстану. Первая заключалась в том, что в 80-е годы состоялось знакомство Шамбаза с творчеством Олжаса Сулейменова, стихи которого понравились отношением человека к космосу, к земле. Французскому писателю захотелось увидеть воочию ту землю и тех людей, которые послужили импульсом для поэзии О. Сулейменова. Вторая причина - на Шамбаза большое впечатление произвел роман Ю. Домбровского «Факультет ненужных вещей», на страницах которого великолепно описаны местные пейзажи. Как известно, этот роман был переведен на французский язык и издан во Франции раньше, чем в Советском Союзе. Это очаровательный роман, переворачивающий душу, считает французский поэт.

И последняя причина - кино. Большое впечатление среди просмотренных казахстанских фильмов на него произвела картина Дарежана Омирбаева «Кайрат». Все это подтолкнуло супругов Шамбаз к путешествию в нашу страну. Французский писатель знаком с творчеством М. Ауэзова.

История казахско-американских литературных связей на сегодня не так исследована, как история казахско-английских или казахско-французских литературных связей, хотя отдельные факты описательного характера встречались в литературоведческих работах. Так, в XIX веке Чокан Валиханов в своих этнографических очерках упоминает мифы и фольклор американских индейцев, Абай устно пересказывал в степи романы Фенимора Купера, Шакарим высоко ценил роман Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». С другой стороны, первое на американской земле упоминание о казахах относится к концу XIX века и принадлежит писателю Джорджу Кеннану, который в своей книге «Сибирь и ссылка» (1891 г. ) писал об Абае и казахской степи.

В 1958 году профессор Дюкского университета в Северной Каролине Томас Виннер издал учебник «Устное народное творчество и литература казахов русской Центральной Азии», в котором рассмотрен казахский фольклор, а также творчество таких классиков казахской литературы, как Абай, Шакарим, Торайгыров, Копеев, Байтурсынов, Жумабаев, Дулатов.

В составе делегации советских писателей в 1961 году Америку посетил М. Ауэзов, чье творчество впоследствии не раз сравнивали с творчеством Фолкнера. Американская тема отражена в произведениях Х. Есенжанова, О. Сулейменова. В США издан поэтический сборник Б. Канапьянова. Трагическим событиям 11 сентября посвящена поэма Дюсенбека Накипова «Близнецы».

Традиции казахско-американских литературных связей продолжают развиваться и в наши дни. Примером тому - прошедшие в Институте литературы и искусства им. М. О. Ауэзова встречи с американскими литературоведами Кетти Куп и Джонатаном Витчем, лекторами Новой Школы социальных наук (Нью-Йорк, США), которая пропагандирует новые подходы в области социальных и гуманитарных исследований.

Для Кетти Куп это третий визит в Казахстан. Она работала в Югославии, участвовала в совместном научном проекте с учеными Казахстана и Кыргызстана. По признанию Куп, возвратившись из Казахстана на родину, она будет стремиться пропагандировать казахскую культуру и литературу среди своих студентов.

Схожесть литературной ситуации в Казахстане и Америке заключается в том, что многие этнические меньшинства нашли в Казахстане свой дом. В Нью-Йорке также живут представители национальностей всех стран мира. В факте мирного их сосуществования велика роль литературы, отражающей многокультурность американского общества. Одной из новых ее тенденций является то, что стало уделяться больше внимания литературному опыту эмигрантов.

Объясним и вполне закономерен интерес к историческим произведениям как в Казахстане, так и в США. Но жанр исторического романа в американской литературе имеет свои особенности: он охватывает исторический период, но в то же время включает и фантастику, вымысел.

В современном мировом литературном процессе наблюдается большое разнообразие. Отечественное литературоведение все активнее изучает мировой художественный процесс и стремится определить место литературы Казахстана в этом сложном общемировом духовном контексте.

Мухтар Ауэзов был тем, кто более всего способствовал развитию казахской народной драмы и кто стал одним из наиболее значительных казахских драматургов и прозаиков. Ныне он наиболее известен благодаря своему эпическому роману «Абай» и вкладу в историю казахской литературы и фольклора… «Абай» - больше, чем биографический роман. Это калейдоскопическое исследование казахского общества конца ХIХ века на фоне жизни Абая и событий, происходивших в роде Абая - тобыкты, приблизительно с 1858 по 1887 годы.
Томас Виннер, США

ПРОБлемы перевода

На сегодняшний день в мире сохранилось более 5000 языков. Достаточно знать семь основных - китайский, английский, русский, испанский, французский, португальский и арабский - чтоб получить возможность изъясняться с подавляющим большинством населения земного шара. Да и если общего языка найти не удалось, на что переводчики? Никаких проблем! Так думают многие. Как бы не так . . .

Точный перевод - дело практически немыслимое. "Tradditore - traitore", "переводчик - предатель" - так говорили итальянцы, которых эта проблема беспокоила со времен Римской империи, вынужденной находить общий язык с многочисленными вассальными народами. Даже если не просишь, а приказываешь, надо, чтобы понимали твой приказ. А ловушек тут хватает.

Философия перевода

Определимся с понятиями. Важно понимать, что сам перевод является лишь частью сложной и многоступенчатой структуры обмена информацией между людьми. Информация существует для нас в виде последовательности мыслей, ощущений и чувств, совокупности образов, желаний и галлюцинаций. А поскольку читать мысли мы не умеем, то, чтобы передать информацию, человек придумал различные материальные способы ее отображения, одним их которых является текст. Превращаясь в текст, информация заведомо искажается. Чаще всего, она упрощается, что выражается обычно в ограничении толкований. При чтении любого текста - пусть даже и не являющегося информационным объектом, неизбежно второе искажение: информация, заложенная в него, сложным образом взаимодействует с информационными потоками читателя. В результате он может воспринять эту информацию хоть сколько-нибудь адекватно, не столько в силу своих личных качеств, сколько в силу того, что принадлежит к одной культуре с автором, или, иначе говоря, находится в одном с ним информационном пространстве.

Если же автор и читатель принадлежат к различным культурам, задача информационного обмена между ними усложняется многократно. Установление соответствия между разными областями информационного пространства и назовем трансляцией.

Перевод с одного языка на другой языка это один из самых простых способов трансляции информации, представляющий собой совокупность операций, устанавливающих соответствие между текстами, принадлежащими разным культурам.

Если исходный и транслированный тексты совпадают, языки, между которыми устанавливалось соответствие, можно назвать эквивалентными. Понятно, что в большинстве случаев ожидать полного совпадения между текстами переводчику не приходится. В лучшем случае языки окажутся адекватными: почти для всех понятий операция трансляции будет обратима. При адекватности языков количество “непереводимых выражений” относительно мало по сравнению с их общим словарным запасом. (Кстати, далеко не все языки являются адекватными. Эскимосский язык, например, н

Непереводимые конструкции

"кричали женщины "Ура!" и в воздух чепчики бросали", которое мы безмятежно используем в речи и даже не задумываемся - какие чепчики? Грибоедов и его потенциальные читатели прекрасно знали французскую идиому "она забросила свой чепец за мельницу", т. е. пустилась во все тяжкие. Мельницу, спасибо Александру Сергеевичу, мы благополучно потеряли, а все остальное используем, не понимая, откуда взялось. Да оттуда же, что и выражение "не в своей тарелке" - от тонкостей перевода. По-французски "асьет" - и тарелка, и настроение, расположение духа. Кто первый раз ошибся? Не знаем и не узнаем . . .

Еще один пример:

Английское head и русское голова обозначают в своих прямых значениях одну и ту же часть тела, но для англичанина в семантике этого слова содержится отсутствующее в русском языке указание на то, что в голове помещаются зубы, глаза и язык. Это делает возможным употребление в английском языке таких высказываний, как: You are not expected to say anything here and you can't keep too quiet a tongue in your head. I could hear his teeth rattle in his head. I've got an eye in my head! I could bring down a running rabbit at fifty paces without a blink. При переводе таких высказываний придется отказаться от использования ближайшего эквивалента слову head, и в русском переводе язык и зубы будут находиться не в голове, а во рту, а глаза - на лице.

ИМЕНА СОБСТВЕННЫЕ

Трансляция имен представляет собой едва ни не главную трудность классического перевода - здесь несоответствие контекста выступает в зримой форме. Имя лишено смысла и воспринимается чисто фонетически. Культурная традиция содержит определенные правила восприятия звукосочетаний - в разных культурах разные. Так, в русскоязычной среде имена Маша и Мэри может носить героиня сказки, а имена Мария и, тем более, Марая - нет. Алиса - идеальное сказочное имя, а Элис больше подходит для детективной повести. Имена Кейт и Джиллиан вообще не осознаются как женские.

Вариантов решения этой задачи не счесть. Чаще всего имена даются в буквальном написании: Robert - Роберт, иногда - в транскрипции: Alice - Элис. Используется и нечто среднее: Kate - Кэт (хотя правильнее - Кейт) . Имена формально переводят на русский язык: Kate - Катя, Julia - Юля, контекстуально транслируют: Аня в стране чудес, Соня в стране чудес, русифицируют: Виолетта. Нэнси.

В двадцатые годы в военно-исторической литературе распространилась традиция давать иноязычные имена и названия на языке оригинала - хорошая идея, но, увы, неприемлемая для художественного перевода.

Конструкции, обладающие широким семантическим спектром, переводятся “по контексту”.

Другими словами - как бог на душу положит. И какой бы вариант не выбрал переводчик. Его обязательно обвинят в пренебрежении оригиналом. Конечно. “Pattern” в “Хрониках Эмбера” Р. Желязны не означает “Лабиринт”. Что делать переводчику? Давать транскрипцию? Предлагать читателю трехстраничную сноску об употреблении термина “Pattern” в английском языке (образец, модель, форма, выкройка, узор, стиль, лекало и т. д. ) ? Или предпочесть термин из ассоциативного ряда? И то плохо, и другое, и третье.

Еще хуже обстоит дело с формализацией перевода, сохраняющего контекст. Переводчик оказывается в положении конструктора, которому предлагают скопировать новейший американский истребитель, и при этом, предупреждают, что аналогичных двигателей промышленность не производит; отечественный радиолокатор весит двенадцать тонн, а для питания бортовой ЭВМ требуется дополнительная электростанция, не говоря уже о том, что термоустойчивой пластмассы тоже нет . . . но тактико-технические данные должны, тем не менее, строго соответствовать.

Например, одна известная книга еще застойных времен была переведена с участием, кажется, полковника ВВС. Тем не менее, главный герой умудрился проехать "под пропеллером DC-9". На всякий случай - DC-9 это реактивный самолет, так что с пропеллерами у него туговато.

Факт наличия непереводимых языковых конструкций является результатом различия культур, “Непереводимость” есть следствие того, что в рамках одной психики не могут одновременно реализовываться взаимоисключающие информационные структуры.

Найдите немецкий аналог известной строки Некрасова: "Как женщину, он Родину любил", если “Родина” на немецком - “Фатерланд”, слово мужского рода . . .

Льюис Кэрролл, прекрасно понимающий непереводимость своих сказок, рекомендовал именно такой путь: построить полный аналог исходного текста на материалах другой культуры.

Так что, возможно, решение проблемы перевода вообще не лежит в плоскости лингвистики. Если нельзя адекватно транслировать текст, то, быть может, удастся, оттранслировать психику читателя? Конструктивно это решение может быть оформлено в виде прибора, который, определенным образом модифицируя электронные потенциалы мозга и информационные потоки в нем, видоизменяет всю систему первичных понятий и навыков, навязанных Вам культурой. Разумеется, обратимо - на время чтения книги.

Тогда Вы будете читать Голсуорси, как англичанин, воспринимать юмор Марка Твена, как американец конца XIX столетия, понимать “Сатанинские стихи”, как человек, выросший на стыке индийской, исламской и христианской цивилизаций. Задача трансляции окажется полностью решенной, а весь набор противоречий, рассмотренный в этой статье, трансформируется в структурные противоречия Вашей психики.

Мухтар Омарханович Ауэзов (1897 - 1961) - крупнейший казахский писатель, выдающийся ученый и общественный деятель. Его детство прошло в Чингисских горах, на родине великого Абая. Большое влияние на воспитание Мухтара Ауэзова оказал его дед. Вот как об этом рассказал писатель в автобиографии: «Раннее детство я провел в ауле, там же начал обучаться грамоте. Учил нас, своих внуков, дед Ауэз (от его имени и происходит моя фамилия) .

Помню безоблачное теплое весеннее утро. На лужайке перед зимовкой резвятся телята, прыгают милые детскому сердцу ягнята и козочки, а по небу, подобно белокрылым пери из бабушкиных сказок, далеко растянувшейся стаей летят озаренные солнцем лебеди. И вдруг все очарование весеннего дня исчезает: нас зовут в душную низкую зимовку к деду. Увидев в его руках толстую рукописную книгу, я понимаю, зачем меня звали, и огорчаюсь еще больше. Дед начинает показывать мне в книге арабские буквы, и у каждой из них такое трудное название . . .

Книга эта была сборником стихов Абая. Ауэз, друг и искренний почитатель его таланта, решил обучать нас грамоте по стихам любимого поэта, надеясь внушить любовь к ним и своим внукам».

Продолжив учебу в медресе, училище, учительской семинарии, университете, аспирантуре, Мухтар Ауэзов стал одним из самых образованных людей в Казахстане.

Ауэзов в детстве зачитывался книгами Джека Лондона, американского писателя, а став взрослым, перевел на казахский язык его повесть «Белый клык» и не раз повторял, что его рассказ о волке «Серый Лютый» («Коксерек») написан «в том же ряду, что и рассказы Джека Лондона, Чехова, Льва Толстого». «Я тоже пытался показать «психологию», повадки животного, - писал Ауэзов. - Мои детские впечатления о жизни в ауле, охотничьи увлечения помогли полнее ощутить невидимые нити, скреплявшие отношения человека к этим извечным спутникам кочевий и зимовок. Я помню, как драматический поединок человека и волка у Джека Лондона потряс мое воображение».

СЕРЫЙ ЛЮТЫЙ

Большой овраг близ Черного холма безлюден, но хорошо известен пастухам окрестных аулов. Из этого оврага нередко приходит беда.

... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.