ПРЕДЫСТОРИЯ ВЕЛИКОГО ШЕЛКОВОГО ПУТИ: КОНТАКТЫ НАСЕЛЕНИЯ ЕВРАЗИИСКИХ СТЕПЕЙ И СИНЪЦЗЯНА В ЭПОХУ БРОНЗЫ

Тип работы: Реферат
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 10 страниц
В избранное:

ПРЕДЫСТОРИЯ ВЕЛИКОГО ШЕЛКОВОГО ПУТИ: КОНТАКТЫ НАСЕЛЕНИЯ ЕВРАЗИИСКИХ
СТЕПЕЙ И СИНЪЦЗЯНА В ЭПОХУ БРОНЗЫ.*

Кузьмина Е.Е. Вестник Древней истории. - 1999.- ө 1.- С. 163-176.

На 10 000 км от Дуная до Великой Китайской стены протянулся пояс
степей Евразии. Это была зона, по которой на протяжении тысячеле-
тий распространялись товары, инновационные технологии, новые рели-
гиозные представления и образы искусства и, наконец, расселились
отдельные этнические группы, определявшие процессы этногенеза раз-
личных народов, в том числе - индоевропейских. Поэтому изучению
культуры степей особое значение придавали и А. Тойнби, и глава но-
вой французской исторической школы Ф. Бродель, видевший в степи
бикфордов шнур, по которому взрыв шел от Германии до Китая. Скорее
пояс степей можно назвать приводным ремнем цивилизации Старого
Света, способствовавшим диффузии важнейших культурных достижений
Евразии.
Особое значение в процессе культурного обмена имел путь, который в
1878 г. Ф. Рихтхофен назвал Шелковым путем. Он соединял Китай как
с Европой, так и с Передней Азией и Индией. На основании анализа
китайских хроник и свидетельств античных авторов Плиния (Натураль-
ная история. VI. 53 - 54), Дионисия, Птолемея (География. VI. 15,
1 - 3; 16, 1 - 8; VIII. 24) усилиями ученых нескольких поколений
установлено, что Шелковый путь шел на север от оз. Лобнор через
Кучу и Карашар вдоль гор Тянь-Шаня и по р. Тарим до Кашгара, через
перевал Терекдыван в Фергану и далее или по Сырдарье и по степи на
Южный Урал, Нижнюю Волгу и в Северное Причерноморье или из Ферганы
в Самарканд и на переправу через Амударью (Окс) и, наконец, в Иран
и Переднюю Азию. Южная дорога шла от оз. Лобнор вдоль северных
склонов гор Куэнь Луня вдоль р. Яркенд до Ташкургана в Вахан на
Памире и через перевалы на Мерв или на юг в Индию через Гилгит и
Кашмир в Гандхару, заканчиваясь в устье Инда. Существовал и отре-
зок южного пути из Вахана через Каракорумский хребет в Сват и да-
лее по Инду. Предполагаемый путь по Памиру через Каратаг и Карате-
гин менее вероятен ввиду крайней трудности дороги.
Начало использования Шелкового пути относят к античной эпохе, ког-
да из Китая на Запад экспортировали шелк, в Китай же поступали
нефрит из Хотана, стеклянные изделия из Средиземноморья, лошади и
меха от степных кочевников. Однако эта трасса функционировала и в
более раннее время. О дальней транзитной торговле в скифских сте-
пях в V в. до н.э. писал Геродот VII .23). Этот путь шел из Танаи-
са на Дону до Урала и Алтая. Еще в 1897 г. П. Рейнеке показал на-
личие контактов от Причерноморья до Китая в VII- VI вв. до н.э. на
основании единства искусства звериного сгиля. О связях свидетель-
ствуют находки изделий из китайских хлопковых и шелковых тканей в
Пазырыке, бронзовых зеркал в Пазырыке, Минусинске, Восточном Ка-
захстане.
В настоящее время несомненно, что начало функционирования отдель-
ных участков пути восходит к эпохе бронзы. По одному отрезку этой
трассы из Бадахшана в Переднюю Азию и Индию с III тыс. до н.э. вы-
возили лазурит. Экспортировали также бирюзу из Согда. Импортиро-
ванные из Бактрии и Согдианы бусы найдены в могильниках пастушес-
ких племен II тыс. до н.э. в Приуралье - в Синташте и Ушкатте ла-
зуритовые, в Алабуге бирюзовые, в Гурдуше около Бухары лазурито-
вые, агатовые, бирюзовые в форме мальтийского креста и даже в Си-
бири (Ростовка), бирюзовые, в Сопке II в форме мальтийского крес-
та.
В III тыс. до н.э. возник нефритовый путь: нефрит, добывавшийся в
Хотане и Яркенде, доставлялся в Китай, где его широко использовали
уже в культуре Луншан и особенно в эпоху Чжоу. В эпоху бронзы ус-
танавливаются связи Китая с Забайкальем, где в районе месторожде-
ний нефрита найдены глиняные триподы типа ли, датированные рубежом
II - I тыс. до н.э. Во II тыс. до н.э. нефрит становится известен
в Средней Азии и пастушеским племенам в степях. Бусы из нефрита
(или из его имитаций?) найдены в андроновских могильниках на Урале
- в Алакуле, Ушкатте, в Казахстане - в Айшраке, Канае, в Сибири -
в Ростовке.
Изучение взаимоотношений Китая со степями Евразии имеет принципи-
альное значение для решения проблемы происхождения цивилизации в
Китае. Китайские археологи отстаивают гипотезу автохтонного разви-
тия культуры. Большинство же европейских и американских исследова-
телей полагают, что блестящий взлет китайской культуры и эпоху Инь
обусловлен появлением трех важнейших инноваций - колесного транс-
порта, доместикации лошади и металлургии, распространившихся под
влиянием западного импульса. Эта гипотеза была высказана М. Лером
и С.В. Киселевым и поддерживается сегодня. Рассмотрение деталей
аргументации сторон находится вне моей компетенции. Важно лишь
подчеркнуть, что все три инновации предстают в Аньяне уже в очень
развитой форме, предполагающей многовековое предшествующее разви-
тие, не выявленное пока в Китае.
Исследование контактов со степью важно также для решения вопроса о
происхождении тохар. Лингвистами, изучающими тохарский язык и ин-
доевропейскую проблему, доказана принадлежность тохарских языков А
и В к индоевропейским и установлено раннее отделение прототохарс-
кого языка. Однако время прихода тохар в Восточный Туркестан с
прародины неизвестно. Судя по письменным памятникам, тохарский В
оставался разговорным языком в V - Х в.в. н.э., когда тохарский А
стал уже мертвым языком религиозных текстов. К началу нашей эры
относятся тохарские лексемы в индийских текстах, написанных на
пракритах, что служит прихода тохар в Синьцзян.
Путь тохар с запада на восток по степям аргументируется наличием
многочисленных схождений тохарского с финно-угорскими языками, но-
сители которых во II тыс. до н.э. обитали на юге лесной зоны Евра-
зии. Прослежены также контакты тохарского языка с восточноирански-
ми языками, распространенными в степях и в Средней Азии. Для реше-
ния этих проблем ключевое значение имеет анализ археологических
материалов Синьцзяна.
Археологические исследования ранних памятников в Восточном Туркес-
тане начали в первой половине ХХ в. А. Стейн, Хуан Веньби, Ф.
Бергман. Они ограничивались сбором случайных материалов, оставших-
ся не систематизированными и не датированными. С 50-х годов "Груп-
па по охране и изучению памятников материальной культуры Синьцзя-
на" начала систематические исследования на широкой территории. Од-
нако многослойные памятники в Синьцзяне малочисленны, полученные
радиоуглеродным методом, даты, единичны. Это препятствовало созда-
нию хронологической шкалы культур Синьцзяна и интерпретации исто-
рического процесса, приводя некоторых исследователей к заключению
об отставании культурного развития региона. Попытку классифициро-
вать некоторые опубликованные китайскими исследователями материалы
на основании аналогий со Средней Азией предприняли Е.В. Антонова,
К. Дебен-Франкфор, К. Иеттмар, Е.Е. Кузьмина, С.В. Хаврин; сопос-
тавление памятников Синьцзяна с крашеной керамикой с культурой
Чуста в Фергане провел Ю.А. Заднепровский. Он же первым обратил
внимание на сходство курильницы и сосудов раннего комплекса раз-
новременного могильника Кэрмуци у границ России с керамикой афа-
насьевской культуры Сибири. что потом получило подтверждение.
Большое значение имела также проведенная в Монголии в 1992 г. кон-
ференция, посвященная культуре древних северных народов Китая.
Принципиально новый этап в изучении культуры Синьцзяна начался с
открытием могильников, в которых найдены уникальные захоронения
мумифицированных людей европеоидного антропологического типа. Та-
кие погребения были впервые открыты в районе оз. Лобнор. Хуан
Веньби признал их сакскими. Позже могильники с мумиями были выяв-
лены и в других районах Синьцзяна.
Самым древним, по-видимому, является могильник Гумугоу к западу от
оз. Лобнор, открытый в 1979 г. и исследовавшийся под руководством
Ван Биньхуа. На песчаной площадке второй надпойменной террасы реки
Кончедарья раскопано 42 могилы. Они имеют деревянную обкладку
стен, перекрыты деревом и шкурами и содержат по одному погребению
(одно из них парное и одно тройное). Некоторые погребения:: обоз-
начены на поверхности вертикальными столбами. Одна могила окружена
семью кругами, умершие лежат вытянуто на спине головой на восток.
Благодаря засушливому климату сохранились войлочные островерхие
колпаки, кожаные сапоги и, шерстяные ткани. В мешочке положены
ветки эфедры. В могилах найдены также деревянные блюда и пал-
ка-жезл (?), остатки металлических изделий из чистой меди, в том
числе колечко, трубчатые бусы из кости и нефрита, костяные булав-
ки, каменная двусторонне обработанная стрела с древком из камыша и
каменная и деревянные антропоморфные фигурки. Найдены зерна злаков
двух сортов и рога и кости принесенных в жертву домашних животных
- козы, овцы, быка, а также кости верблюда и оленя, муфлона, птиц.
Полученные данные позволяют реконструировать хозяйство как комп-
лексное земледельческо-скотоводческое с сохранением роли охоты.
Единство погребального обряда указывает на отсутствие социальной
дифференциации.
Хронология памятника вызвала разногласия у китаистов, его датиро-
вали от 4000 г. до н.э. до ханьской эпохи. Радиокарбонные даты да-
ют большой разброс, но если отбросить две крайних, то шесть дат
ложатся в интервале 1710 - 1535 гг. до н.э. (или 2030 - 1815 гг.
до н.э. по калиброванным датировкам). Хань Кансинь исследовал 18
черепов из могильника. Все они принадлежат к европеоидной расе.
Первоначально китайские исследователи выделяли в могильнике две
группы погребений: более древние в могилах без деревянных конс-
трукций, с долихокранными черепами, и стратиграфически более позд-
ние, с которыми связаны кольцевые ограды, где найдены мезокранные
черепа. На основании классификации В.П. Алексеева Хань Кансиль со-
поставлял первую группу с черепами афанасьевской культуры Сибири,
вторую - с черепами андроновской культуры.
В.П. Алексеев показал, что европеоидный комплекс признаков в эпоху
энеолита и бронзового века был характерен для населения Западной
Сибири, Тувы, Монголии, и Восточного Туркестана. Восточную границу
расселения европеоидов составляли горы Нан-Шань и Алтын-таг, а Ти-
бет был исконной территорией монголоидов, Что касается краниологи-
ческой серии Гумугоу, то В.П. Алексеев подчеркнул, что принадлеж-
ность к протоевропеоидному комплексу несомненна, но дифференциро-
вать андроновские и афанасьевскре черепа невозможно. В последней
публикации Хань Кансинь признал "гомогенность индивидов", отнес их
все к протоевропеоидному типу, характерному для "населения бронзо-
вого века Южной Сибири, Казахстана и . Средней Азии и даже для
степного Поволжья".
Какова же культурная и этническая принадлежность населения, оста-
вившего могильник Гумугоу? Отсутствие керамики - главного опреде-
ляющего культуру признака - делает невозможным окончательный ответ
на этот вопрос. Анализ костюма, находящего аналогии в комплексе
одежды саков, в частности в Пазырыке, привел, Ван Биньхуа к выводу
о принадлежности их к сакской культуре, К. Дебен-Франкфор справед-
ливо отнесла памятник к эпохе бронзы, а Е.Б. Кузьмина показала,
что представленный в Гумугоу костюм характерен для андроновской
культуры. Андроновский костюм состоял из кафтана, брюк, сапог, ша-
пок и островерхих колпаков. Одежду изготовляли из войлока, кожи и
меха. Известны также шерстяные ткани,, вытканные полотняным и диа-
гоналевым переплетением, аналогичные тканям Восточной Европы и Да-
нии эпохи бронзы. Та же техника ткачества установлена, Е. Барбер и
И. Гуд для Синьцзяна. Это существенно, так как лексика, связанная
с ткачеством, относится к древнейшему индоевропейскому наследию.
Комплекс одежды сложился в энеолитическую эпоху: кожаные сапоги и
войлочная шапка обнаружены в погребениях ямной культуры. Изображе-
ния островерхих колпаков известны на памятниках искусства Сибири,
относящихся к афанасьевской культуре. В круге культур степей Евра-
зии находят аналогии черты погребального обряда Гумугоу. Сооруже-
ние кольцевых, в том числе концентрических, оград известно в куль-
турах ямной, афанасьевской, андроновской. Для этих культур харак-
терны могилы с деревянным, реже каменным перекрытием, подстилки из
тростника или бересты, жертвоприношение голов и ног домашних жи-
вотных.
Однако специфические черты сходства погребального обряда Гумугоу
прослеживаются не с андроновской, а с афаиасьевской культурой. Для
андроновской культуры типично погребение умерших скорченно на ле-
вом боку головой на запад, а для афанасьевской же обычно положение
костяков вытянуто, чаще с поднятыми коленями, ориентированных в
одних памятниках на запад, в других на восток, особенно на Алтае
(могильник Куюм). С. Цыб считает восточную ориентировку ранним
признаком. Ограды круглые, на Алтае часто концентрические из двух
колец, сделанных из уложенных плашмя камней, из вертикально вко-
панных плит или из бревен (могильник Курота).
Важное значение для хронологической и культурной атрибуции Гумугоу
имеет находка металлических предметов, кованных из чистой меди,
что характерно для афанасьевской культуры, где известны немного-
численные листовидные ножи, шилья, копье, браслеты, серьги. В анд-
роновской же культуре были распространены металлические изделия из
бронзы с высоким содержанием олова. На афанасьевских памятниках
находит аналогии другой инвентарь Гумугоу. Это медное колечко, де-
ревянные сосуды, каменная стрела, костяные и нефритовые бусы, иг-
лы, шилья, лопаточки, каменные или деревянные жезлы, саван (но не
из войлока, а из бересты). Хозяйство афанасьевцев реконструируется
как комплексное, сочетающее земледелие, скотоводство, охоту. В мо-
гилах обнаружены кости быка, овцы, лошади, а также диких животных:
зубра, оленя, косули, кабарги, лисы и птиц - беркутов. Афанасьевс-
кая фауна соответствует найденной в Гумугоу.
Особенностью Гумугоу являются находки костей верблюда. Двугорбый
верблюдбактриан был доместицирован в Южной Туркмении в III тыс. до
н.э. и использовался для запряжки в грузовые повозки с цельными
колесами. Позже он распространился в Узбекистане и Казахстане, о
чем свидетельствуют изображения на петроглифах. Древнейшие находки
костей верблюда на поселениях, ритуальные захоронения и изображе-
ния в пластике известны в андроновской культуре, но есть спорные
указания на находки костей верблюда в афанасьевской. Другая осо-
бенность остеологических материалов - отсутствие костей лошади.
Однако кони есть в других могильниках Синьцзяна, известна также
находка цельного колеса, составленного из трех частей. Подобные
колеса от повозок многочисленны в памятниках ямной культуры, и,
судя по изображениям, повозки с цельными колесами были известны
афанасьевцам.
Эти факты позволяют высказать гипотезу об отнесении могильника Гу-
мугоу к афанасьевской культуре. Однако отсутствие в могилах камен-
ных конструкций, охры и керамики не позволяет считать гипотезу до-
казанной. Но в Синьцзяне есть бесспорные афанасьевские памятники:
могильники Кэрмуци и уезде Алтай и Туцю в районе Урумчи, где най-
дена афанасьевская керамика. Неоднократно отмечалось вероятное
сходство с афанасьевской лепной керамики с геометрическим орнамен-
том, нанесенным зубчатым штампом, происходящей из сборов А..Стейна
на р. Яркенд. Коллекция из Синьцзяна хранится в Музее антропологии
и этнографии в Санкт-Петербурге, но фрагменты керамики недостаточ-
но выразительны. Обращает внимание также находка в афанасьевском
могильнике Тесь курильниц с красной росписью и сосуда с белой рос-
писью в виде лесенок, обрамленных треугольниками. Но аналогии это-
му мотиву среди расписной керамики Восточного Туркестана и Китая
мне неизвестны. Если гипотеза об участии афанасьевского населения
в формировании культуры Гумугоу будет в дальнейшем подтверждена,
это позволит решить важнейшие проблемы этногенеза Старого Света.
К.,Иеттмар сопоставил материалы Гумугоу с могильником Ордекс, где
выявлены могилы с конструкцией стен и перекрытия из дерева, огра-
дами из деревянных столбов, а также антропоморфных статуй. Анало-
гичны черепа европеоидного типа, костюм, эфедра. Найдены зерна
злаков (просо, ячмень). К. Иеттмар на основании этого признал на-
селение тохарским; Д. Мэллори высказал гипотезу о тохарской при-
надлежности носителей афанасьевской культуры, отметив наличие в
тохарском языке индоевропейских терминов, связанных с земледелием,
скотоводством, колесным транспортом, датируемых III тыс. до н.э.,
и находящих археологические эквиваленты в афанасьевской культуре;
Э. Паллибленк сделал акцент на древних индоевропейских заимствова-
ниях в китайском языке (пшеница, ячмень, конь, колесо, повозка,
колесница, пасту) и культуре (обряд жертвоприношения домашних бы-
ка, овцы и коня) и связал их с тохарским влиянием, признав древ-
нейшими тохарами носителей афанасьевской культуры и погребенных в
Гумугоу.
Абсолютное отличие антропологического типа афанасьевцев от древне-
го населения Сибири и полное их сходство с создателями ямной куль-
туры побудило Г.Ф. Дебеца еще в 1948 г. высказать гипотезу о миг-
рации афанасьевцев с запада. Эта точка зрения была поддержана С.В.
Киселевы.м и др., поскольку афанасьевская культура не находит ис-
токов в неолите Сибири, в то время как антропологический тип и
многие черты погребального обряда, инвентаря и особенно керамики
имеют соответствия в ямной культуре. Последняя сформировалась на
местной основе в южнорусских степях и в III тыс. до н.э. занимала
территорию от Дуная до Урала (калиброванные даты позволяют отнести
культуру к первой половине III тыс. до н.э.). В последние годы
энеолитические комплексы, сопоставимые с ямными, выявлены также на
промежуточной территории азиатских степей к востоку от Урала, что
подтверждает вероятность миграции.
Памятники афанасьевской культуры локализуются на Алтае, на Енисее,
а также в Туве и Западной Монголии. Они датируются второй полови-
ной III- началом II тыс. до н.э. (радиокарбонные даты дают большой
разброс). Некоторые ... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.