РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
ВВЕДЕНИЕ
Колониализм стал для казахов большим испытанием. Политика на
денационализацию, насаждение коммунистической идеологии имели серьёзные
социальные и нравственнно-психологические последствия. Подверглись эрозии
основы традиционной культуры и идентичности – язык и религия.
Казахи исповедуют ислам уже более тысячи лет. Во второй половине X
века н.э. (а местами и раньше) тюркоязычные, протоказахские племена сделали
свой исторический выбор, начав в массовой форме принимать ислам. С этого
времени Казахстан стал считаться периферией исламской цивилизации, а
мусульмане – неотъемлимой частью коллективной (этнической) идентичности его
населения. Казахстан представлял собой провинцию ислама. Связи со странами
и народами Центральной Азии, Ближнего Востока были довольно интенсивными.
Международная торговля, дипломатия, военные предприятия, практика хаджа,
путешествия в поисках знаний служили факторами духовно-культурного единения
Казахстана с другими частями Дар уль-ислама (Мира ислама).
Став духовным ядром традиции, ислам дал казахскому народу этику,
науку, просвещение, идеологию.
В степи исполнялись все предписания (фарзы) шариата. Даже в условиях
кочевого быта была широко распространена грамотность (вопреки советскому
мифу о поголовной безграмотности казахов до революции). Юрта могла
выполнять функцию передвижной школы-медресе или библиотеки. Аристократы и
родовые вожди старались обучить сыновей в высших мусульманских учебных
заведениях Средней Азии и даже Ближнего Востока. Все взрослые казахские
мужчины и женщины читали намаз. Чокан Валиханов писал, что в казахских
аулах тот, кто не соблюдает обязательный намаз и не держит пост в священный
Рамазан (видимо, такие уже появились в условиях распространения русского
образования и быта) не пользуется никаким уважением среди родичей и не
имеет голоса.
В Казахстане в общественном сознаниии веками (с эпохи царизма)
насаждался непривлекательный "имидж" ислама, связь истории и культуры
коренного народа с религией представлялась в искаженном свете. Проблема
"казахи и ислам" относилась к числу табуированных проблем. Работы по
исламской проблематике К.Ш. Шулембаева, Ш.Б. Амантурлина, О.А. Сегизбаева,
К.Б. Бейсембиева и др. носят откровенно-враждебный характер по отношению к
исламу. В советский период под влиянием атеизма всё, что связано с исламом,
было подвергнуто беспрецендентной фальсификации.
Для русских и советских трактовок рассматриваемой проблемы
характерны противопоставление кочевничества и ислама, идеализация
шаманизма, положения о примитивности и реакционности ислама, навязывания
его народам силой, о религиозной индифферентности казахов, якобы массовом
неприятии ими ислама, о классовой сущности ислама, использования его в
своих целях "эксплуататорами". В целом, установка была на всяческое
принижение роли ислама в истории, этническом и духовно-культурном развитии
народа. Поскольку национальная культура интерпретировалась в отрыве от
исламской основы, вне цивилизационного контекста, то естественно, что она
выглядела выхолощенной, духовно обеднённой, бессодержательной. От следов
мусульманского влияния вычищался казахский фольклор, под запретом были
имена религиознах деятелей и философов. Даже аль-Фараби, Баласагуни и Абая
старались "деисламизировать".
В прошлом не брались во внимание взгляды на ислам дореволюционной
казахской интелигенции. Все её представители относились к исламу как к
естественому и неотъемлемому атрибуту национально-культурной жизни. Лидеры
казахского народа положительного оценивали роль ислама в истории казахов и
стремились вновь возродить культурный, гуманистический, интегрирующий
потенциал этой религии в Казахстане.
Проблема "казахи и ислам" – одно из "белых пятен" отечественной
историографии и культурологии. Без разработки данной проблемы останутся
невысвеченными многие аспекты истории, культуры, политической сущности
национальной традиции.
1. РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
ДО 1917 ГОДА
Близкое соседство России имело для Казахстана весьма негативные
последствия. Национальный гнёт здесь был сильнее и выражался в полном
бесправии коренного населения и других нацональных меньшинств,
преследовании национальной культуры, насильственной русификации.
Первоначальный этап колонизации Казахстана (XVIII – начало XIX века)
заключался в установлении российского протектората над его территорией. В
этот же период шло активное строительство русских крепостей, укреплённых
линий и городов на русско-казахской границе. Военные сооружения возводились
и внутри казахской территории.
Последующая эскалация колониальной агрессии России в Казахстане
включала три основные направления, связанные между собой, три
последовательные фазы: военную, политическую и экономическую экспансию.
Военная экспансия – это, прежде всего, направление вооруженного
сопротивления казахов с помощью регулярных войск и казачьих формирований,
строительство укреплённых линий, увеличение в них гарнизонов, создание и
размещение на завоёванных землях казачьих войск, как вооруженной опоры
военно-оккупационного режима царизма в Казахстане.
Дальнейшее развитие и закрепление результатов военной экспансии
происходило наряду с экспансией политической: созданием русской системы
управления, ликвидацией ханской власти; проведением разных административных
мероприятий, ведущих к ограничению прав казахов. При этом плоды военного
утверждения российской короны на казахской земле служили основой,
фундаментом для установления её политического господства.
Экономическая экспансия, опираясь на "достижения" первых двух фаз,
имела своей целью дальнейшее закабаление Казахстана, теперь уже с помощью
хозяйственных рычагов, превращение его в сырьевой придаток Российской
империи. Эта третья фаза заключалась в массовом захвате казахских земель,
во введении системы налогооблажения, в неравноценном торговом обмене
продуктами животноводства с одной стороны, и промышленными товарами, не
находящими сбыта на западе, - с другой, в хищнической эксплуатации и
разработке природных богатств Казахстана.
Но венцом политики царской России в Казахстане, её чётвертым и
завершающим элементом являлась духовная экспансия, преследующая цель
завоевания умов инородцев, их обрусения и ассимиляции с русским народом.
Духовная экспансия царской России в Казахстане шла по двум
магистральным, взаимосвязанным направлениям: русификации местного населения
путем введения широкого распространения русского языка, главным образом в
образовательной сфере; насильственной христианизации, заключавшейся в
постоянном притеснении ислама, что создавало простор для проповеди
православия. Эти шаги царской администрации вызывали недовольство со
стороны казахов, всячески сопротивлявшихся усилению русского влияния.
На протяжении многих столетий русская православная церковь вела
враждебную политику по отношению к исламу. Как отмечает муфтий Равиль
Гайнутдин, председатель Совета муфтиев России, негативное отношение к
исламу не изменилось и по сей день со стороны русской православной церкви,
которая "считает ислам лжерелигией, а святого Пророка Мухаммада (мир ему!)
– лжепророком. Она ни разу не говорила, что ислам – богоданная религия. В
то же время другие христианские конфессии, включая крупнейшую – католиков,
неоднократно заявляли, что ислам есть богоданная религия".
***
Мектебы в Казахстане того времени чаще всего функционировали при
мечетях. На более ранней стадии становления образования именно мечеть
служила местом обучения детей. Весомый вклад в дело образования казахских
детей вносили мусульманские духовные служители. Среди них было много людей,
своими действиями показывающие пример другим, особенно, имущим слоям
населения. Без образования подрастающего поколения, без обучения их исламу
они не видели будущего. Но Россия думала иначе...
Вместе с военной, политической и экономической экспансией Россия
преследовала в Казахстане ещё одну цель в осуществлении колониализации,
которая возводилась в ранг задачи государственной важности – насильственное
обрусение казахов, то есть превращение их в русских по языку, обычаям,
вере. Для достижения указанной цели предполагалось воздействовать на умы
коренного населения, чтобы сделать из инородцев преданных людей в этой
отдалённой окраине империи.
Школы представляли собой прекрасное средство для внедрения русского
языка, так как дети как губка впитывают в себя всё новое, неизвестное.
Но в русские школы коренное население не хотело отправлять своих
детей. Такое поведение местных жителей объясняется беспокойством о будущем
и судьбе своих детей. Они прекрасно понимали, что насаждение русских школ
оторвёт подрастающее поколение от корней и приведёт к забвению прошлого. А
самое главное, приведёт к утере своей религии – ислама. Время показало, что
эти страхи были не напрасны.
Н.И. Ильминский, проводник политики обрусения и христианизации
казахов, писал: "Если бы каким-либо чудом подвластные России племена,
исповедующие магометанство, вдруг приняли православную веру, то и русский
алфавит вошел бы к ним без всякого затруднения. Но пока они остаются в
магометанской вере, до тех пор русской азбуке будет крайне трудно бороться
с алфавитом арабским... С другой стороны, единство алфавита, даже самое
точное, не приведёт к внутреннему единению инородцев с русскими без
образования их в русском духе, и даже пока они не объединятся с последними
в вере православной".
Колониальная администрация не ставила перед собой цель – дать
инородцам среднее образование. В чиновничьей среде прочно господствовало
мнение, что просвещение казахов достаточно ограничить рамками начального
образования. Опасаясь появления образованной молодежи, национальной
интеллигенции, роста национального самосознания, местные власти
препятствовали получению молодыми казахами среднего образования.
В интересах скорейшего осуществления целей русификаторской политики
применялся широкий спектр средств и способов, использовалась любая
возможность. С тем, чтобы с младенчества до школьного возраста
воздействовать на умы детей, было обращено внимание на домашнее воспитание.
Поскольку при кочевом образе жизни в кругу семьи ребенок больше времени
проводит с матерью, нежели с отцом, это обстоятельство также было решено
использовать для обучения и христианизации казахов. Было установлено
"открыть женскую школу для киргизских девиц, обучать русской грамоте для
того, чтобы она, когда сделается женой киргиза, матерью, то будет влиять
на своего мужа и детей и склонять их на русскую сторону, где быстро
добьёмся искоренения киргизской грамоты и введём грамоту русскую".
Опасаясь подлинного просвещения народов, населяющих Российскую
империю, царское правительство стремилось придать ему религиозно-
нравственный характер. По причине отсутствия высших учебных заведений в
Казахстане, многие молодые казахи обучались в российских вузах и
семинариях. Там религиозное давление было нисколько не меньше, чем в
начальных школах, если не сказать, что ещё больше. Для приёма в вузы были
разработаны свои антиисламские условия: "в виде временной меры склонных к
сближению с русскими и чуждых фанатизма инородцев магометан, под условием
полного их подчинения всем правилам семинарского быта и с обязательством
изучать закон Божий православного исповедания и присутствия на молитвах и
при богослужении". Однако, если первые семинаристы, опасаясь возможности
наказания, выполняли все предъявляемые требования, то позже, приходившие им
на смену новые учащиеся, придумывали различные способы, чтобы избежать
присутствия на церковных обрядах. Например, С. Мендешев во время всенощной
спал в чужой спальне. Как видим, политика русификации и христианизации
казахского народа проводилась в начальной, средней и высшей школах.
Исходя из вышеуказанного можно констатировать, что политика
русификации в учебных заведения являлась тормозом в деле просвещения
казахов. Любые попытки совершенствовать школьное образование пресекались
чиновниками колониального аппарата, преследовавшие главную цель –
русифицировать и христианизировать подрастающее поколение.
Рассматривая политику царизма в области образования, в контексте
духовной экспансии царизма в Казахстане можно прийти к заключению, что
усилия колониальной были направлены против национального самосознания и
религии казахов.
***
Русская православная церковь принимала активное участие в проведении
завоевательной политики царизма в Казахстане. Если царское правительство
устанавливало свое господство силой оружия, то церковь прибегала к другим
средствам в целях закрепления результатов завоеваний путем изменения
сознания коренного населения.
Б. Каратаев отмечал, что православные проповедники причисляли казахов
к немусульманскому, "шаманскому" народу – то есть, народу без религии.
Поэтому они думали, что процесс христианизации будет идти легко и
масштабно.
Однако архивные материалы говорят об обратном. В них содержатся
прошения казахского общества о защите их от притеснений со стороны властей,
о разрешении на постройку мечети, медресе и казахских школ. Среди
документов нет ни одного, в котором говорилось бы о желании устройства
церкви или другого религиозного немусульманского сооружения по инициативе
казахов, даже крещёных. К этому следует добавить, что не раз, получив отказ
на строительство мечети, казахи строили их без разрешения властей.
Против ортодоксального богословия и казённой православной церкви
выступил известный русский писатель Л.Н. Толстой. За это в феврале 1901
года он был отлучён от церкви. В постановлении Синода сказано: "Известный
всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и
воспитанию граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на
господа и на Христа его и на святое его достояние, явно перед всеми отрекся
от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной". Отвечая на
постановление Синода, Л.Н. Толстой писал: "И я действительно отрекся от
церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким,
чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и
мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и
молитв".
Привлечение иноверцев в ряды православных объяснялось желанием церкви
получать как можно больше прибыли с мирян: с русских и коренных жителей.
Материальное богатство церкви составлялось путем поборов и другими
средствами. Русский писатель А.И. Эртель в "Записках степняка" пишет:
"Свадьба ежели – 3 десятины ему (попу) уберёшь, крестины – полнивы, молебен
– связешь ему копны с десятины, похоронить ежели – молоти ему 10 дней".
Среди крещёных казахов встречались и наиболее преданные православной
вере, которые не только приняли обряд крещения, но и становились церковными
служителями. Крещёные казахи, в отличие от русских миссионеров,
представляли собой ценные кадры для проповедников православия. Они знали
язык, традиции, обычаи, психологию своего народа. Использовались они при
переводе религиозных, православных книг, так как лучше могли донести до
своих соотечественников их содержание.
Как бы ни обхаживали церковные священнослужители своих подопечных, их
жизнь складывалась совершенно иначе, в отличии от тех обещаний, которые им
давали в момент отказа от своей веры. Большинство казахов, знавших русскую
грамоту и принявших христианство, не были довольны своей судьбой,
поддавшись на посулы проповедников православия, обещавшим "златые горы",
они в итоге оставались ни с чем.
Влияние православной церкви на человеческие души уже в то время было
слабым. Французский путешественник де Кюстин писал: "Я видел в России
христианскую церковь, на которую никто не нападает, которую все чтут, по
крайней мере наружно, церковь, моральному влиянию которой всё
благоприятствует, и всё-таки эта церковь не имеет ни малейшей власти над
сердцами... Эта церковь мертва".
Служители церкви призывали к христианству в школах, тюрьмах, больницах
и т.п. Тем самым выполнялось одно из тайных предписаний, даваемое
служителям русской православной церкви: "где бы ты ни встретил людей, ты
обнаружишь страдания, а если есть страдания, то есть потребность во враче,
а если есть потребность во враче, то есть подходящий случай для проповеди".
Увеличивая число казахов-христиан, миссионеры столкнулись с
неожиданными явлениями. Они связаны с тем, что крещёные казахи вместе с
устоями христианской веры переняли отдельные бытовые традиции русского
народа, идущие вразрез с проповедуемой высокой православной
нравственностью. Недостатки, отмеченные в отчёте миссионеры: буйство и
разлад в семье, буйство и разлад в обществе, обман и пьянство. До прихода
русских такие явления не наблюдались.
В то время, когда церковные священнослужители должны были выделяться
среди православных своей добропорядочностью, высокими нравственными устоями
и т.д., многие из них, напротив, мало чем, отличались от мирян своим
поведением и образом жизни. Поступающие сигналы о пьянстве церковников и
нарушение ими порядка при богослужении, все чаще поступали из разных мест в
вышестоящие духовные инстанции. Большая часть церковников вообще не
понимали, какие функции они должны были выполнять, "поют и читают дурно,
церковного устава не знают, почти все жизни нетрезвой. Оказываются
несоответствующими своему назначению". Мало того, что некоторые церковные
служители своей нетрезвой жизнью попирали устои православия, они ещё и
привлекали таких же людей или использовали неблаговидные приемы для
увеличения численности крещёных.
Показательным является дело о переходе казашки из ислама в
православие, которая за короткий срок (с 2 по 5 апреля 1896 года) была
подготовлена к обряду крещения. Но дознание прокуратуры показало, что
крещена она была "обманом, будучи спиваема в течение нескольких дней
водкой".
В 1872 году академик Е.А. Малов предложил создать комиссию по изданию
миссионерского противомусульманского сборника. По её итогам было принято
решение об издании курсовых сочинений некоторых студентов и магистрантов
Казанской духовной академии в виде сборника. Большинство экземпляров этого
сборника распространялось бесплатно, в виду той пользы, какую он может
принести. Тематика данного издания довольно обширна и показательна. В
качестве иллюстрации приведем названия некоторых магистерских работ. Были
опубликованы сочинения на темы: "О противоречиях в Коране", "Метод
миссионерской полемики против татар-мухаммедан", "Причины упорной
привязанности татар-мухаммедан к своей вере", "Критический разбор
мухаммеданского учения о пророках", "Места Корана, благоприятные для
обращения мухаммедан в христианство" и тому подобное. Даже этот небольшой
перечень даёт ясное представление о направленности данных "трактатов", о
той сверхзадаче, которая преследовалась этим изданием и, которой
подчинялось содержание публикуемых в нём работ.
Немалое значение отводилось книгоиздательской деятельности, как
духовной пище, которую должны были получать казахи. В результате были
переведены на казахский язык 307 книг, из них 288 – религиозного
содержания. Можно себе представить воздействие этих книг на учащихся школ.
Обеспечивая небольшим количеством книг общеобразовательного направления, не
жалели средств для книг с религиозным содержанием.
Священники, для того, чтобы привлечь в лоно церкви мусульман легко
поступались принципами христианства. Так, в делах цензурного комитета есть
указ от 1886 года с мнением этого органа о картинах на религиозные темы. В
нем, в частности говорилось: "На картине, изображающей самарянина,
подающего помощь избитому разбойниками, мимо которого прошли, не оказав
помощи, священник и левит, изображение самарянина в чалме может вызвать в
тех местностях, где находятся магометане, неправильное толкование
изображенного предмета". Из опасения, что самарянина могут принять за
мусульманина, проявившего гуманность и, тем самым, будут восхвалять его
перед христианами, и во избежание "превратного толкования" предлагалось
изобразить самарянина с непокрытой головой.
В деле распространения христианства среди кочевников особое место
занимала миссионерская деятельность, поэтому для ее успеха обращалось
большое внимание на подбор и соответствующую подготовку миссионеров.
Эти лица должны были отличаться от основной массы провославных
богословским образованием и высокими нравственными качествами, а также
искренним призванием к миссионерской деятельности. Им вменялось в
обязанности: владеть казахским языком в совершенстве, знать персидский и
арабский языки, изучить основательно Коран и все толкования его, а также
мусульманские религиозные книги. Они должны были обладать некоторыми
медицинскими познаниями, достаточными для оказания первой врачебной помощи
казахам. Обретя с помощью своих познаний симпатию населения, они тем самым
"найдут удобный случай для проповеди Евангельского учения".
***
Возросший в последнее время интерес к исламу определяется всеобщей
тягой к его изучению и познанию, а также ростом политической активности
современного ислама. Многочисленные публикации на религиозные темы,
десятилетиями служившие конъюктурным задачам антирелигиозной пропаганды,
преподносили ислам в препарированном виде, навязывая по существу
одностороннее негативное отношение к этой религии. По-другому складывается
ситуация сегодня. Вызывают интерес истоки этой религии и культуры,
сформированной под его влиянием.
В Казахстан и Среднюю Азию ислам пришел вместе с арабами. С этого
времени он постепенно распространялся и овладевал умами всех народов не
только этого региона, но и Поволжья, Северного Кавказа. Численность
мусульман, исповедывавших ислам в России, к началу XX века, было более 25
млн. человек, из них по количеству на первом месте стояли казахи – 3236394,
узбеки занимали второе место – 2037240. Третье место принадлежало таджикам
– 1428000.
Все казахи считали себя мусульманами. Для них ислам являлся
единственной идеологической платформой, согласно положениям которой, они
строили свою духовную жизнь. Принципы ислама высоко ценились и строго
соблюдались. Казахи, как и все мусульмане, считали ислам единственно
правильным вероубеждением, по сравнению с другими.
Русские учёные всячески принижали роль ислама в духовной жизни
казахов. Однако и у них встречаются факты, говорящие о том, что казахи
стояли на более высокой ступени культурного развития, чем другие нерусские
народы Западной Сибири и что этому в большей степени способствовала
мусульманская религия.
Достоинства ислама отличали многие личности с мировой известностью.
Артур Леонард: "Ислам стал той вехой на страницах мировой истории, всю
значимость которой наш мир сможет постичь, лишь, поднявшись на должную
высоту". Английский математик, логик, социолог, философ Бертран Рассел:
"Превосходство Востока было не только военным. Наука, философия, поэзия и
все виды искусства процветали в мире Мухаммеда, тогда как Европа была
погружена в варварство. Европейцы с их непростительной узостью взглядов
называют этот период "тёмным веком", но только в Европе он был "тёмным",
фактически только в христианской Европе, так как Испания, которая была
мухаммеданской (т.е. исламской), имела большую культуру". Роберт Блифолт
(историк): "Если бы не арабы, современная европейская циилизация никогда бы
не приобрела тот характер, который позволил ей преодолеть все фазы
эволюции; и хотя нет ни единой сферы человеческой деятельности, в которой
бы не ощущалось решающее влияние исламской культуры, нигде оно не выдержано
так ярко, как в естественных науках и научном духе. Этот дух был внесен в
европейский мир арабами".
Однако царское правительство и русская православная церковь
недображелательно относились к исламу и всячески его притесняли и людей
исповедующих его. Достаточно отметить, что приказами царских чиновников в
русско-казахских школах, медресе и мектебах отмечались помимо дней рождения
царствующей фамилии, восшествия царей на престол и т.д., праздновались
религиозные даты. Так, например, распоряжением попечителя Оренбургского
учебного округа от 19 января 1883 года должны были праздноваться:
1 января – Новый год
6 января – "Богоявление Господне"
2 февраля – "Сретение Господне"
25 марта – "Благовещение пресвятой девы Марии"
9 мая – память Чудотворца Николая
29 июня – память Петра и Павла
6 августа – "Успение пресвятой девы Марии"
29 августа – "Усекновение главы Иоанна Крестителя"
8 сентября – "Рождество Богородицы"
14 сентября – "Воздвижение Креста Господне"
1 октября – "Покров пресвятой богородицы"
22 октября – "Праздник Казанской Божией матери"
21 ноября – "Введение в храм пресвятой богородицы"
6 декабря – память Чудотворца Николая и т.д.
Религиозные праздники отмечали все верующие. Однако их празднование в
школах, где основной контингент учащихся составляли дети казахов, имело
особое значение. Система православных праздников была направлена на
вытеснение мусульманских.
Но, передовые люди России высоко отзывались об исламе и Коране. Дух
Корана порой окрылял великих русских поэтов: Державина, Пушкина, Бунина,
Гумилёва. Высоко отзывался об исламе известный русский писатель Л.Н.
Толстой. В письме к Е.Е. Векиловой от 13-16 марта 1909 года он писал: "...
для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим
внешним формам стоит несравнимо выше церковного православия. Так, что если
человеку поставлено право выбора: держаться церковного православия или
магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в
выборе и всякий предпочтёт магометанство с признанием одного догмата
единого бога и его пророка вместо того сложного и непонятного богословия –
троицы, искупления, таинств, богородицы, святых и их изображений и сложных
богослужений". Таков был ответ Л.Н. Толстого на письмо Е.Е. Векиловой, в
котором она сообщала, что два её сына, один – студент Технологического
института в Петербурге, другой – юнкер Александровского военного училища,
просят у неё разрешения перейти из православия в ислам, и попросила совета
как ей поступить. Среди писем Л.Н. Толстого можно встретить довольно много,
содержащих восхваление ислама.
Проповедуя христианство среди мусульман, православное духовенство
сталкивалось с совершенно неожиданным явлением: учащением случаев перехода
русских и казаков из православия в ислам.
Примечательна судьба крестьянина Толстикова Осипа Михайловича, который
в 1904 году принял ислам, изучил арабский язык и поменял свое имя на
Абдуллу Адамова. Однако церковные власти всё время пытались вернуть его в
лоно "святой" православной церкви, насильно послали в Томский мужской
монастырь, но, несмотря на все эти испытания, Толстиков ответил
решительным отказом на предложения священников.
В отличии от насильственной христианизации казахов, переход
православных в ислам носил добровольный характер. Например, в 1910 году в
Семипалатинской области приняли ислам 13 человек. В 1911 году на имя
генерал-губернатора Туркестанского края поступила очередная сводка. В ней,
в частности указывалось, что перовский мещанин Зумер, иудейского
исповедания обращается с просьбой о разрешении ему перейти в ислам. В
другом рапорте, направленном в Сыр-Дарьинское правление, показано, что
крестьянин Никифор Слободин перходит из православия в ислам всей семьей - 7
человек.
У русских женщин принявших ислам отбирали детей. Так, у казачки
Аграфены Ивановны Бородихиной полиция лишила детей: одному - 2 года,
другому - два месяца и в "20-градусный мороз отправили в Чернорецк за 53
версты".
После Указа 1905 года дающего "свободу веры", количество желающих
перейти из православия в ислам увеличилось. По рапорту епископа
Туркестанского и Ташкентского к 1907 году в Туркестане "до 500 русских
девушек отпали в ислам". Но больше всего волновало церковного служителя то,
что наряду с мирянами в ислам переходили и те, кто должен был вести работу
с отступниками – священники.
Царские чиновники запрещали строительство более одной мечети в
волости. Однако такие меры давали обратный эффект: мечети строили десятками
– конспиративным образом. Как отмечал в своем докладе Б.
Каратаев, опубликованным в журнале "Айкап", "в одной области было более
тысячи мечетей". В случае обнаружения такие мечети подвергались
уничтожению.
Мусульманский вопрос всё чаще выступал на повестку дня. Он
рассматривался на всевозможных собраниях, заседаниях чиновников. Оценивая
ситуацию, сложившуюся вокруг мусульманского вопроса чиновники колониальной
администрации вынуждены признать, что "прогрессивное движение мусульман
всего мира убеждает в том, что в будущем исламу, будет отведена всемирная
культурная роль".
Все народы Средней Азии считали себя мусульманами. Даже в 1921 году
местное население на вопрос о национальности отвечало - "мусульманин". Это
является подтверждением единства религии и традиций, стремлением быть
вместе.
***
Во всемирной истории имеются многочисленные примеры борьбы против
захватчиков. Участниками их являлись простые люди, возглавляемые
неординарными личностями. В их лице, выступали представители царствующих
династий, князья, ханы и т.д. Главной их целью было – отстоять
независимость. В данном случае деление по имущественному цензу почти не
приходило. Важнее было достижение поставленной задачи.
С обсуждением колониальной политики царизма выступал известный
политический деятель, который, как и многие представители казахской
интеллигенции удостоился ярлыка "буржуазного националиста", - М. Чокай.
Сравнивая методы колониальной политики европейских стран и России,
Мустафа Чокай отмечал: "Если захват территории странами Европы
сопровождался приходом торговли и индустрии, в русском случае он
сопровождался приливом бесконечной массы крепостных-крестьян.
Колониализация Туркестана Россией была проведена без всякого плана, без
знания, какое количество земли было свободной для колонизации". Современный
нам публицист и политический деятель Мухтар Кул-Мухаммед считает, что
политика самодержавия вообще была направлена на уничтожение казахов. В
своей монографии "Ж. Акпаев: Патриот. Политик. Правовед" М. Кул-Мухаммед
пишет: "Мало кому известно, что переселенческое управление при МВД России
разработало план изъятия оставшихся у казахов пригодных для сельского
хозяйства земель в период с 1916 года по 1920 год. Этот план разрабатывался
в глубокой тайне...".
Как видим, планы России по отношению к казахскому народу были далеко
не добрые. Не случайно М. Дулатов в 1909 году издает сборник "Оян қазақ", в
котором сказано:
"Көзіңді аш, оян қазақ, көтер басты,
Өткізбей қараңғыда бекер жасты.
Жер кетті, дін нашарлап, хал һарам боп,
Қазағым енді жату жарамасты".
В ноябре 1905 года на первом съезде автономистов М. Тынышпаев
выступает с докладом "Киргизы и освободительное движение". В своей
обличительной речи он отметил: "... Киргизы (т.е. казахи), принимая русское
подданство, никогда не думали и даже не допускали мысль, что в семье
русского народа они окажутся пасынками, не имеющими никакого права на
материнскую заботу и любовь со стороны России. Политика правительства и
современное состояние киргизов ясно показали, насколько обманулись киргизы
в своих ожиданиях".
Современные зарубежные аналитики дают свою оценку колониальной
политике царизма и деятельности казахской интеллигенции, боровшейся против
неё. Некоторые сравнивают национальную политику самодержавия с политикой
апартеида в Южной Африке. Директор Центра региональных исследований
Пешаварского университета (Пакистан) М. Анвар-Хан писал: "Русские
безжалостные завоеватели. В отличие от англичан они были не просто
колонизаторами, а пришли для того, чтобы остаться навсегда и растворить в
себе местное население".
В ходе осуществления политики русификации и христианизации закрывались
мусульманские мечети и мектебы, имамы подвергались гонению. В результате
нависла угроза существованию казахов как самостоятельной нации.
Российские идеологи старались любыми средствами обличать тех
мусульманских служителей, которые проявляли недовольство политикой царизма.
Именно таким представителям старались приписывать всевозможные грехи. Из-за
этой пропаганды в сознании многих людей прочно вселился созданный
идеологами, образ имама: малограмотный, никчёмный, сухонький старичок с
острой бородкой, вооруженный палкой, используемой для наказания бедных
учеников. К нему добовляли ещё его полное безучастие к судьбе своего народа
и постоянное стремление к наживе.
Но, на самом деле, имамы были грамотные и хорошо подкованные в
вопросах религии люди, так как некоторые их них заканчивали специальные
духовные учебные заведения, знали русский язык и изучали христианскую
религиозную литературу для борьбы с призывом к христианству. В истории
сохранились имена этих мужественных людей: Мухаммед-Али, братья Мухамеджан
и Хусаин Бекшиевы, Мухамеджан Елебаев, Наурызбай Таласов, Шаймерден
Кошегулов, Смагул Балжанов, Кудияр Распаев и др. Они, в частности, писали:
"отдав крестьянам искони обитавшиеся нами земли, начальники вывели нас на
бесполезные нам места. Мы и это протерпели. Ныне покоем наших душ был
священный шариат и вера наша. Когда же пришло такое утеснение, наша душа
не вынесла, когда нашего доверенного для подачи прошения без всякого
разговора подвергли наказанию, посадив в гауптвахту. Кораны наши, книги
наши побрасали в худые места, медресе наши запечатали. Мы скорее умрём, чем
отстанем от шариата".
В российской и советской историографии проповедовались шовинистические
по сути идеи о содержании и последствиях завоевания территории Казахстана
Россией. Разумеется, при этом завоевание преподносилось как "добровольное
присоединение Казахстана к России", а шовинизм завуалировали такими
высоконравственными понятиями, как забота старшего брата о младшем, опека
сильного над слабым.
В секретном циркуляре Туркестанского генерал-губернатора об основных
положениях национальной политики России в Казахстане мы читаем: "Туземцы
нас должны интересовать как материал, из коего в близком будущем должны
выработаться обычные русские крестьяне, хотя и мусульманского
вероисповедания. Поэтому их и надо ввести в духе строжайшего уважения ко
всему русскому". Те из них, кто вздумал бы этому не подчиниться, "испытают
печальную судьбу: они или останутся безземельным нищими и перемрут, или
Россия с ними расстанется".
2. РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
ПОСЛЕ 1917 ГОДА
Известно, что со времён колонизации казахский народ до XX века поднял
около 300 раз знамя национально-освободительной борьбы. По существу шла
беспрерывная народная война за независимость. Революция 1916 года в этом
ключе не составляла исключение. Восстание 1916 года было продолжением
длительного периода борьбы народов Востока против колониальной политики. В
условиях усиливающегося ограбления края, вызванного войной, интенсивным
изъятием земель у коренного населения в период Столыпинской реформы,
кризиса и упадка традиционного хозяйства, усиления русификаторской
политики, жестоких репрессий и методов проведения Указа о реквизиции
населения на трудовые работы привели в движение все слои общества и
породили революционную общенациональную ситуацию, общенациональный кризис.
В период восстания 1916 года возникла опасность поголовного
истребления казахского народа. Вновь история, как в период борьбы с
джунгарами, поставила вопрос: быть или не быть казахскому народу, вопрос о
выживаемости нации. В карательных экспедициях по уничтожению коренного
населения участвовали армейские части, казачество. Для подавления восстания
в Семиречье, было направлено 95 рот в 8750 штыков, 24 сотни в 3900 сабель,
16 орудий и 47 пулемётов. Против восставших Акмолинской и Семипалатинской
областей было направлено 12 кавалерийских сотен, 11 усиленных пехотных рот
во главе с генералом Ягодкиным.
Зараженные колонизаторской психологией, вооруженные и подталкиваемые
царской администрацией, русские переселенцы совершили многочисленные
нападения на беззащитные казахские и киргизские аулы, содействуя тем самым
реализации плана Туркестанского генерал-губернатора А.И. Куропаткина по
"очищению" наиболее благоприятных районов Казахстана и Киргизии от
коренного населения и созданию условий для дальнейшей колонизации земель.
Генерал-губернатор Фольбахум снаряжал военно-карательную экспедицию,
она называлась в приказе палача "военная прогулка по всем регионам, имевшим
отношение к восстанию". Иначе говоря, это была экспедиция тотального
истребления народа.
Всё это породило нарастание конфликта и ужесточение военных действий.
Однако восставшие не могли противостоять вооруженной, технически
оснащённой армии правительства, и жестоко преследуемые и ограбленные
покидали исконные земли и откочевывали в Китай и другие районы. Кроме того,
из аулов Казахстана силой оружия было вырвано более 150 тысяч человек и
отправлено на тыловые работы.
Восставших возглавляли храбрые сыны казахского народа: А.Иманов, А.
Джамбусинов, О. Чулаков, Кейки-батыр. Борьба народов Средней Азии и
Казахстана навсегда запечатлена в памяти поколений.
После развала СССР казахстанским учёным досталось тяжелое наследие –
история империи. В ней наша отечественная история стала частью общего,
обслуживала имперскую идеологию. Ведь недаром, ещё Д. Неру писал что,
история почти всегда пишется победителями и завоевателями и отражает их
точки зрения или, по крайне мере, версии победителей даётся предпочтение, и
она берёт верх.
***
После гражданской войны экономика Казахского края находилась в
катастрофическом положении. Резко сократились посевные площади, упала
урожайность. Тяжелые годы привели к резкому сокращению поголовья скота,
почти на 11 млн. голов, из которых 2 млн. составляли лошади и 6,5 млн. –
мелкий рогатый скот.
Основным инструментом экономической политики правительства была
продовольственная разверстка – реквизиция излишков сельскохозяйственного
производства для нужд армии и пролетарского населения городов. Итогом этой
грабительской кампании стал голод, поразивший многие районы Казахстана в
1921-1922 гг. Более 2 млн. 300 тыс. человек голодали, около 1 млн. человек
умерли от голода и болезней. Некоторые руководители на местах даже
приветствовали вымирание казахов. Так, один из руководителей Туркестанского
ЦИКа И. Тоболин прямо заявил, что казахи, как экономически слабые, с точки
зрения марксисткой теории, всё равно должны вымереть, поэтому не стоит
тратить средств на борьбу с голодом.
Моральный облик руководителей советского Казахстана, мягко говоря,
оставлял желать лучшего. Октябрьская революция выдвинула на руководящие
посты людей из разных социальных слоёв. Немало среди них оказалось
карьеристов, случайных людей. Лицемерно афишируя свою приверженность
марксистским идеям, они эксплуатировали их в своих личных целях. Новые
властные органы стали фактически бесконтрольным в своих действиях, разгул
произвола и беззакония достиг невероятных размеров. В докладной записке
члена Кокчетавского уездкома Ф. Воронова в ЦК РКП (б) так описывается
ситуация, сложившаяся в уездном ЧК: "При ревизии в начале марта 1921
года... была раскрыта картина ужасов, происходивших в застенках
Кокчетавского политбюро (уездный орган ЧК по борьбе с контрреволюцией и
саботажем). Здесь проводили пытки, заключенных забивали шомполами,
нагайками до смерти".
Многие общественные и политические деятели в Казахстане пытались в то
время говорить об этих острых проблемах. Так, Ахмет Байтурсынов в своей
статье "Революция и киргизы" писал о том, как казахский народ воспринял
Октябрьскую революцию 1917 года. "Наводила же на киргизов ужас октябрьская
революция своими внешними проявлениями. Как происходило большевистское
движение в центральных частях России – киргизам было неизвестно. На
окраинах же оно сопровождалось повсюду насилиями, грабежами,
злоупотреблениями и своеобразной диктатурой власти".
А. Байтурсынов отмечает тот факт, что если раньше угнетали царские
чиновники, то "теперь же прикрываясь именем большевика, на окраинах творят
бесчинства".
Десятки тысяч людей погибли из-за проведения "военно-
коммунистических" мер по национализации и реквизиции частной собственности,
больше похожие на грабежи. Присылаемые Совдепом вооруженные отряды
затерроризировали казахские аулы. При проведении реквизиции забирали
последнее, вплоть до конфискации юрт. Всё это сопровождалось физическим
насилием. Вот лишь некоторые имена палачей казахского народа начального
периода тоталитарного режима: руководители Перовского уездного исполкома
Сырдарьинской области – председатель уездного исполкома Иосиф Гержот,
председатель уездкома партии Трефилов, председатель уездЧК Архипов,
председатель продовольственного комитета Дворцов, заместитель председателя
исполкома Чипков. Все они были впоследствии арестованы и расстреляны.
Руководитель Казалинского уезда Осман Миреев также беззастенчиво истреблял
свой ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
ВВЕДЕНИЕ
Колониализм стал для казахов большим испытанием. Политика на
денационализацию, насаждение коммунистической идеологии имели серьёзные
социальные и нравственнно-психологические последствия. Подверглись эрозии
основы традиционной культуры и идентичности – язык и религия.
Казахи исповедуют ислам уже более тысячи лет. Во второй половине X
века н.э. (а местами и раньше) тюркоязычные, протоказахские племена сделали
свой исторический выбор, начав в массовой форме принимать ислам. С этого
времени Казахстан стал считаться периферией исламской цивилизации, а
мусульмане – неотъемлимой частью коллективной (этнической) идентичности его
населения. Казахстан представлял собой провинцию ислама. Связи со странами
и народами Центральной Азии, Ближнего Востока были довольно интенсивными.
Международная торговля, дипломатия, военные предприятия, практика хаджа,
путешествия в поисках знаний служили факторами духовно-культурного единения
Казахстана с другими частями Дар уль-ислама (Мира ислама).
Став духовным ядром традиции, ислам дал казахскому народу этику,
науку, просвещение, идеологию.
В степи исполнялись все предписания (фарзы) шариата. Даже в условиях
кочевого быта была широко распространена грамотность (вопреки советскому
мифу о поголовной безграмотности казахов до революции). Юрта могла
выполнять функцию передвижной школы-медресе или библиотеки. Аристократы и
родовые вожди старались обучить сыновей в высших мусульманских учебных
заведениях Средней Азии и даже Ближнего Востока. Все взрослые казахские
мужчины и женщины читали намаз. Чокан Валиханов писал, что в казахских
аулах тот, кто не соблюдает обязательный намаз и не держит пост в священный
Рамазан (видимо, такие уже появились в условиях распространения русского
образования и быта) не пользуется никаким уважением среди родичей и не
имеет голоса.
В Казахстане в общественном сознаниии веками (с эпохи царизма)
насаждался непривлекательный "имидж" ислама, связь истории и культуры
коренного народа с религией представлялась в искаженном свете. Проблема
"казахи и ислам" относилась к числу табуированных проблем. Работы по
исламской проблематике К.Ш. Шулембаева, Ш.Б. Амантурлина, О.А. Сегизбаева,
К.Б. Бейсембиева и др. носят откровенно-враждебный характер по отношению к
исламу. В советский период под влиянием атеизма всё, что связано с исламом,
было подвергнуто беспрецендентной фальсификации.
Для русских и советских трактовок рассматриваемой проблемы
характерны противопоставление кочевничества и ислама, идеализация
шаманизма, положения о примитивности и реакционности ислама, навязывания
его народам силой, о религиозной индифферентности казахов, якобы массовом
неприятии ими ислама, о классовой сущности ислама, использования его в
своих целях "эксплуататорами". В целом, установка была на всяческое
принижение роли ислама в истории, этническом и духовно-культурном развитии
народа. Поскольку национальная культура интерпретировалась в отрыве от
исламской основы, вне цивилизационного контекста, то естественно, что она
выглядела выхолощенной, духовно обеднённой, бессодержательной. От следов
мусульманского влияния вычищался казахский фольклор, под запретом были
имена религиознах деятелей и философов. Даже аль-Фараби, Баласагуни и Абая
старались "деисламизировать".
В прошлом не брались во внимание взгляды на ислам дореволюционной
казахской интелигенции. Все её представители относились к исламу как к
естественому и неотъемлемому атрибуту национально-культурной жизни. Лидеры
казахского народа положительного оценивали роль ислама в истории казахов и
стремились вновь возродить культурный, гуманистический, интегрирующий
потенциал этой религии в Казахстане.
Проблема "казахи и ислам" – одно из "белых пятен" отечественной
историографии и культурологии. Без разработки данной проблемы останутся
невысвеченными многие аспекты истории, культуры, политической сущности
национальной традиции.
1. РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
ДО 1917 ГОДА
Близкое соседство России имело для Казахстана весьма негативные
последствия. Национальный гнёт здесь был сильнее и выражался в полном
бесправии коренного населения и других нацональных меньшинств,
преследовании национальной культуры, насильственной русификации.
Первоначальный этап колонизации Казахстана (XVIII – начало XIX века)
заключался в установлении российского протектората над его территорией. В
этот же период шло активное строительство русских крепостей, укреплённых
линий и городов на русско-казахской границе. Военные сооружения возводились
и внутри казахской территории.
Последующая эскалация колониальной агрессии России в Казахстане
включала три основные направления, связанные между собой, три
последовательные фазы: военную, политическую и экономическую экспансию.
Военная экспансия – это, прежде всего, направление вооруженного
сопротивления казахов с помощью регулярных войск и казачьих формирований,
строительство укреплённых линий, увеличение в них гарнизонов, создание и
размещение на завоёванных землях казачьих войск, как вооруженной опоры
военно-оккупационного режима царизма в Казахстане.
Дальнейшее развитие и закрепление результатов военной экспансии
происходило наряду с экспансией политической: созданием русской системы
управления, ликвидацией ханской власти; проведением разных административных
мероприятий, ведущих к ограничению прав казахов. При этом плоды военного
утверждения российской короны на казахской земле служили основой,
фундаментом для установления её политического господства.
Экономическая экспансия, опираясь на "достижения" первых двух фаз,
имела своей целью дальнейшее закабаление Казахстана, теперь уже с помощью
хозяйственных рычагов, превращение его в сырьевой придаток Российской
империи. Эта третья фаза заключалась в массовом захвате казахских земель,
во введении системы налогооблажения, в неравноценном торговом обмене
продуктами животноводства с одной стороны, и промышленными товарами, не
находящими сбыта на западе, - с другой, в хищнической эксплуатации и
разработке природных богатств Казахстана.
Но венцом политики царской России в Казахстане, её чётвертым и
завершающим элементом являлась духовная экспансия, преследующая цель
завоевания умов инородцев, их обрусения и ассимиляции с русским народом.
Духовная экспансия царской России в Казахстане шла по двум
магистральным, взаимосвязанным направлениям: русификации местного населения
путем введения широкого распространения русского языка, главным образом в
образовательной сфере; насильственной христианизации, заключавшейся в
постоянном притеснении ислама, что создавало простор для проповеди
православия. Эти шаги царской администрации вызывали недовольство со
стороны казахов, всячески сопротивлявшихся усилению русского влияния.
На протяжении многих столетий русская православная церковь вела
враждебную политику по отношению к исламу. Как отмечает муфтий Равиль
Гайнутдин, председатель Совета муфтиев России, негативное отношение к
исламу не изменилось и по сей день со стороны русской православной церкви,
которая "считает ислам лжерелигией, а святого Пророка Мухаммада (мир ему!)
– лжепророком. Она ни разу не говорила, что ислам – богоданная религия. В
то же время другие христианские конфессии, включая крупнейшую – католиков,
неоднократно заявляли, что ислам есть богоданная религия".
***
Мектебы в Казахстане того времени чаще всего функционировали при
мечетях. На более ранней стадии становления образования именно мечеть
служила местом обучения детей. Весомый вклад в дело образования казахских
детей вносили мусульманские духовные служители. Среди них было много людей,
своими действиями показывающие пример другим, особенно, имущим слоям
населения. Без образования подрастающего поколения, без обучения их исламу
они не видели будущего. Но Россия думала иначе...
Вместе с военной, политической и экономической экспансией Россия
преследовала в Казахстане ещё одну цель в осуществлении колониализации,
которая возводилась в ранг задачи государственной важности – насильственное
обрусение казахов, то есть превращение их в русских по языку, обычаям,
вере. Для достижения указанной цели предполагалось воздействовать на умы
коренного населения, чтобы сделать из инородцев преданных людей в этой
отдалённой окраине империи.
Школы представляли собой прекрасное средство для внедрения русского
языка, так как дети как губка впитывают в себя всё новое, неизвестное.
Но в русские школы коренное население не хотело отправлять своих
детей. Такое поведение местных жителей объясняется беспокойством о будущем
и судьбе своих детей. Они прекрасно понимали, что насаждение русских школ
оторвёт подрастающее поколение от корней и приведёт к забвению прошлого. А
самое главное, приведёт к утере своей религии – ислама. Время показало, что
эти страхи были не напрасны.
Н.И. Ильминский, проводник политики обрусения и христианизации
казахов, писал: "Если бы каким-либо чудом подвластные России племена,
исповедующие магометанство, вдруг приняли православную веру, то и русский
алфавит вошел бы к ним без всякого затруднения. Но пока они остаются в
магометанской вере, до тех пор русской азбуке будет крайне трудно бороться
с алфавитом арабским... С другой стороны, единство алфавита, даже самое
точное, не приведёт к внутреннему единению инородцев с русскими без
образования их в русском духе, и даже пока они не объединятся с последними
в вере православной".
Колониальная администрация не ставила перед собой цель – дать
инородцам среднее образование. В чиновничьей среде прочно господствовало
мнение, что просвещение казахов достаточно ограничить рамками начального
образования. Опасаясь появления образованной молодежи, национальной
интеллигенции, роста национального самосознания, местные власти
препятствовали получению молодыми казахами среднего образования.
В интересах скорейшего осуществления целей русификаторской политики
применялся широкий спектр средств и способов, использовалась любая
возможность. С тем, чтобы с младенчества до школьного возраста
воздействовать на умы детей, было обращено внимание на домашнее воспитание.
Поскольку при кочевом образе жизни в кругу семьи ребенок больше времени
проводит с матерью, нежели с отцом, это обстоятельство также было решено
использовать для обучения и христианизации казахов. Было установлено
"открыть женскую школу для киргизских девиц, обучать русской грамоте для
того, чтобы она, когда сделается женой киргиза, матерью, то будет влиять
на своего мужа и детей и склонять их на русскую сторону, где быстро
добьёмся искоренения киргизской грамоты и введём грамоту русскую".
Опасаясь подлинного просвещения народов, населяющих Российскую
империю, царское правительство стремилось придать ему религиозно-
нравственный характер. По причине отсутствия высших учебных заведений в
Казахстане, многие молодые казахи обучались в российских вузах и
семинариях. Там религиозное давление было нисколько не меньше, чем в
начальных школах, если не сказать, что ещё больше. Для приёма в вузы были
разработаны свои антиисламские условия: "в виде временной меры склонных к
сближению с русскими и чуждых фанатизма инородцев магометан, под условием
полного их подчинения всем правилам семинарского быта и с обязательством
изучать закон Божий православного исповедания и присутствия на молитвах и
при богослужении". Однако, если первые семинаристы, опасаясь возможности
наказания, выполняли все предъявляемые требования, то позже, приходившие им
на смену новые учащиеся, придумывали различные способы, чтобы избежать
присутствия на церковных обрядах. Например, С. Мендешев во время всенощной
спал в чужой спальне. Как видим, политика русификации и христианизации
казахского народа проводилась в начальной, средней и высшей школах.
Исходя из вышеуказанного можно констатировать, что политика
русификации в учебных заведения являлась тормозом в деле просвещения
казахов. Любые попытки совершенствовать школьное образование пресекались
чиновниками колониального аппарата, преследовавшие главную цель –
русифицировать и христианизировать подрастающее поколение.
Рассматривая политику царизма в области образования, в контексте
духовной экспансии царизма в Казахстане можно прийти к заключению, что
усилия колониальной были направлены против национального самосознания и
религии казахов.
***
Русская православная церковь принимала активное участие в проведении
завоевательной политики царизма в Казахстане. Если царское правительство
устанавливало свое господство силой оружия, то церковь прибегала к другим
средствам в целях закрепления результатов завоеваний путем изменения
сознания коренного населения.
Б. Каратаев отмечал, что православные проповедники причисляли казахов
к немусульманскому, "шаманскому" народу – то есть, народу без религии.
Поэтому они думали, что процесс христианизации будет идти легко и
масштабно.
Однако архивные материалы говорят об обратном. В них содержатся
прошения казахского общества о защите их от притеснений со стороны властей,
о разрешении на постройку мечети, медресе и казахских школ. Среди
документов нет ни одного, в котором говорилось бы о желании устройства
церкви или другого религиозного немусульманского сооружения по инициативе
казахов, даже крещёных. К этому следует добавить, что не раз, получив отказ
на строительство мечети, казахи строили их без разрешения властей.
Против ортодоксального богословия и казённой православной церкви
выступил известный русский писатель Л.Н. Толстой. За это в феврале 1901
года он был отлучён от церкви. В постановлении Синода сказано: "Известный
всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и
воспитанию граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на
господа и на Христа его и на святое его достояние, явно перед всеми отрекся
от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной". Отвечая на
постановление Синода, Л.Н. Толстой писал: "И я действительно отрекся от
церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким,
чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и
мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и
молитв".
Привлечение иноверцев в ряды православных объяснялось желанием церкви
получать как можно больше прибыли с мирян: с русских и коренных жителей.
Материальное богатство церкви составлялось путем поборов и другими
средствами. Русский писатель А.И. Эртель в "Записках степняка" пишет:
"Свадьба ежели – 3 десятины ему (попу) уберёшь, крестины – полнивы, молебен
– связешь ему копны с десятины, похоронить ежели – молоти ему 10 дней".
Среди крещёных казахов встречались и наиболее преданные православной
вере, которые не только приняли обряд крещения, но и становились церковными
служителями. Крещёные казахи, в отличие от русских миссионеров,
представляли собой ценные кадры для проповедников православия. Они знали
язык, традиции, обычаи, психологию своего народа. Использовались они при
переводе религиозных, православных книг, так как лучше могли донести до
своих соотечественников их содержание.
Как бы ни обхаживали церковные священнослужители своих подопечных, их
жизнь складывалась совершенно иначе, в отличии от тех обещаний, которые им
давали в момент отказа от своей веры. Большинство казахов, знавших русскую
грамоту и принявших христианство, не были довольны своей судьбой,
поддавшись на посулы проповедников православия, обещавшим "златые горы",
они в итоге оставались ни с чем.
Влияние православной церкви на человеческие души уже в то время было
слабым. Французский путешественник де Кюстин писал: "Я видел в России
христианскую церковь, на которую никто не нападает, которую все чтут, по
крайней мере наружно, церковь, моральному влиянию которой всё
благоприятствует, и всё-таки эта церковь не имеет ни малейшей власти над
сердцами... Эта церковь мертва".
Служители церкви призывали к христианству в школах, тюрьмах, больницах
и т.п. Тем самым выполнялось одно из тайных предписаний, даваемое
служителям русской православной церкви: "где бы ты ни встретил людей, ты
обнаружишь страдания, а если есть страдания, то есть потребность во враче,
а если есть потребность во враче, то есть подходящий случай для проповеди".
Увеличивая число казахов-христиан, миссионеры столкнулись с
неожиданными явлениями. Они связаны с тем, что крещёные казахи вместе с
устоями христианской веры переняли отдельные бытовые традиции русского
народа, идущие вразрез с проповедуемой высокой православной
нравственностью. Недостатки, отмеченные в отчёте миссионеры: буйство и
разлад в семье, буйство и разлад в обществе, обман и пьянство. До прихода
русских такие явления не наблюдались.
В то время, когда церковные священнослужители должны были выделяться
среди православных своей добропорядочностью, высокими нравственными устоями
и т.д., многие из них, напротив, мало чем, отличались от мирян своим
поведением и образом жизни. Поступающие сигналы о пьянстве церковников и
нарушение ими порядка при богослужении, все чаще поступали из разных мест в
вышестоящие духовные инстанции. Большая часть церковников вообще не
понимали, какие функции они должны были выполнять, "поют и читают дурно,
церковного устава не знают, почти все жизни нетрезвой. Оказываются
несоответствующими своему назначению". Мало того, что некоторые церковные
служители своей нетрезвой жизнью попирали устои православия, они ещё и
привлекали таких же людей или использовали неблаговидные приемы для
увеличения численности крещёных.
Показательным является дело о переходе казашки из ислама в
православие, которая за короткий срок (с 2 по 5 апреля 1896 года) была
подготовлена к обряду крещения. Но дознание прокуратуры показало, что
крещена она была "обманом, будучи спиваема в течение нескольких дней
водкой".
В 1872 году академик Е.А. Малов предложил создать комиссию по изданию
миссионерского противомусульманского сборника. По её итогам было принято
решение об издании курсовых сочинений некоторых студентов и магистрантов
Казанской духовной академии в виде сборника. Большинство экземпляров этого
сборника распространялось бесплатно, в виду той пользы, какую он может
принести. Тематика данного издания довольно обширна и показательна. В
качестве иллюстрации приведем названия некоторых магистерских работ. Были
опубликованы сочинения на темы: "О противоречиях в Коране", "Метод
миссионерской полемики против татар-мухаммедан", "Причины упорной
привязанности татар-мухаммедан к своей вере", "Критический разбор
мухаммеданского учения о пророках", "Места Корана, благоприятные для
обращения мухаммедан в христианство" и тому подобное. Даже этот небольшой
перечень даёт ясное представление о направленности данных "трактатов", о
той сверхзадаче, которая преследовалась этим изданием и, которой
подчинялось содержание публикуемых в нём работ.
Немалое значение отводилось книгоиздательской деятельности, как
духовной пище, которую должны были получать казахи. В результате были
переведены на казахский язык 307 книг, из них 288 – религиозного
содержания. Можно себе представить воздействие этих книг на учащихся школ.
Обеспечивая небольшим количеством книг общеобразовательного направления, не
жалели средств для книг с религиозным содержанием.
Священники, для того, чтобы привлечь в лоно церкви мусульман легко
поступались принципами христианства. Так, в делах цензурного комитета есть
указ от 1886 года с мнением этого органа о картинах на религиозные темы. В
нем, в частности говорилось: "На картине, изображающей самарянина,
подающего помощь избитому разбойниками, мимо которого прошли, не оказав
помощи, священник и левит, изображение самарянина в чалме может вызвать в
тех местностях, где находятся магометане, неправильное толкование
изображенного предмета". Из опасения, что самарянина могут принять за
мусульманина, проявившего гуманность и, тем самым, будут восхвалять его
перед христианами, и во избежание "превратного толкования" предлагалось
изобразить самарянина с непокрытой головой.
В деле распространения христианства среди кочевников особое место
занимала миссионерская деятельность, поэтому для ее успеха обращалось
большое внимание на подбор и соответствующую подготовку миссионеров.
Эти лица должны были отличаться от основной массы провославных
богословским образованием и высокими нравственными качествами, а также
искренним призванием к миссионерской деятельности. Им вменялось в
обязанности: владеть казахским языком в совершенстве, знать персидский и
арабский языки, изучить основательно Коран и все толкования его, а также
мусульманские религиозные книги. Они должны были обладать некоторыми
медицинскими познаниями, достаточными для оказания первой врачебной помощи
казахам. Обретя с помощью своих познаний симпатию населения, они тем самым
"найдут удобный случай для проповеди Евангельского учения".
***
Возросший в последнее время интерес к исламу определяется всеобщей
тягой к его изучению и познанию, а также ростом политической активности
современного ислама. Многочисленные публикации на религиозные темы,
десятилетиями служившие конъюктурным задачам антирелигиозной пропаганды,
преподносили ислам в препарированном виде, навязывая по существу
одностороннее негативное отношение к этой религии. По-другому складывается
ситуация сегодня. Вызывают интерес истоки этой религии и культуры,
сформированной под его влиянием.
В Казахстан и Среднюю Азию ислам пришел вместе с арабами. С этого
времени он постепенно распространялся и овладевал умами всех народов не
только этого региона, но и Поволжья, Северного Кавказа. Численность
мусульман, исповедывавших ислам в России, к началу XX века, было более 25
млн. человек, из них по количеству на первом месте стояли казахи – 3236394,
узбеки занимали второе место – 2037240. Третье место принадлежало таджикам
– 1428000.
Все казахи считали себя мусульманами. Для них ислам являлся
единственной идеологической платформой, согласно положениям которой, они
строили свою духовную жизнь. Принципы ислама высоко ценились и строго
соблюдались. Казахи, как и все мусульмане, считали ислам единственно
правильным вероубеждением, по сравнению с другими.
Русские учёные всячески принижали роль ислама в духовной жизни
казахов. Однако и у них встречаются факты, говорящие о том, что казахи
стояли на более высокой ступени культурного развития, чем другие нерусские
народы Западной Сибири и что этому в большей степени способствовала
мусульманская религия.
Достоинства ислама отличали многие личности с мировой известностью.
Артур Леонард: "Ислам стал той вехой на страницах мировой истории, всю
значимость которой наш мир сможет постичь, лишь, поднявшись на должную
высоту". Английский математик, логик, социолог, философ Бертран Рассел:
"Превосходство Востока было не только военным. Наука, философия, поэзия и
все виды искусства процветали в мире Мухаммеда, тогда как Европа была
погружена в варварство. Европейцы с их непростительной узостью взглядов
называют этот период "тёмным веком", но только в Европе он был "тёмным",
фактически только в христианской Европе, так как Испания, которая была
мухаммеданской (т.е. исламской), имела большую культуру". Роберт Блифолт
(историк): "Если бы не арабы, современная европейская циилизация никогда бы
не приобрела тот характер, который позволил ей преодолеть все фазы
эволюции; и хотя нет ни единой сферы человеческой деятельности, в которой
бы не ощущалось решающее влияние исламской культуры, нигде оно не выдержано
так ярко, как в естественных науках и научном духе. Этот дух был внесен в
европейский мир арабами".
Однако царское правительство и русская православная церковь
недображелательно относились к исламу и всячески его притесняли и людей
исповедующих его. Достаточно отметить, что приказами царских чиновников в
русско-казахских школах, медресе и мектебах отмечались помимо дней рождения
царствующей фамилии, восшествия царей на престол и т.д., праздновались
религиозные даты. Так, например, распоряжением попечителя Оренбургского
учебного округа от 19 января 1883 года должны были праздноваться:
1 января – Новый год
6 января – "Богоявление Господне"
2 февраля – "Сретение Господне"
25 марта – "Благовещение пресвятой девы Марии"
9 мая – память Чудотворца Николая
29 июня – память Петра и Павла
6 августа – "Успение пресвятой девы Марии"
29 августа – "Усекновение главы Иоанна Крестителя"
8 сентября – "Рождество Богородицы"
14 сентября – "Воздвижение Креста Господне"
1 октября – "Покров пресвятой богородицы"
22 октября – "Праздник Казанской Божией матери"
21 ноября – "Введение в храм пресвятой богородицы"
6 декабря – память Чудотворца Николая и т.д.
Религиозные праздники отмечали все верующие. Однако их празднование в
школах, где основной контингент учащихся составляли дети казахов, имело
особое значение. Система православных праздников была направлена на
вытеснение мусульманских.
Но, передовые люди России высоко отзывались об исламе и Коране. Дух
Корана порой окрылял великих русских поэтов: Державина, Пушкина, Бунина,
Гумилёва. Высоко отзывался об исламе известный русский писатель Л.Н.
Толстой. В письме к Е.Е. Векиловой от 13-16 марта 1909 года он писал: "...
для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим
внешним формам стоит несравнимо выше церковного православия. Так, что если
человеку поставлено право выбора: держаться церковного православия или
магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в
выборе и всякий предпочтёт магометанство с признанием одного догмата
единого бога и его пророка вместо того сложного и непонятного богословия –
троицы, искупления, таинств, богородицы, святых и их изображений и сложных
богослужений". Таков был ответ Л.Н. Толстого на письмо Е.Е. Векиловой, в
котором она сообщала, что два её сына, один – студент Технологического
института в Петербурге, другой – юнкер Александровского военного училища,
просят у неё разрешения перейти из православия в ислам, и попросила совета
как ей поступить. Среди писем Л.Н. Толстого можно встретить довольно много,
содержащих восхваление ислама.
Проповедуя христианство среди мусульман, православное духовенство
сталкивалось с совершенно неожиданным явлением: учащением случаев перехода
русских и казаков из православия в ислам.
Примечательна судьба крестьянина Толстикова Осипа Михайловича, который
в 1904 году принял ислам, изучил арабский язык и поменял свое имя на
Абдуллу Адамова. Однако церковные власти всё время пытались вернуть его в
лоно "святой" православной церкви, насильно послали в Томский мужской
монастырь, но, несмотря на все эти испытания, Толстиков ответил
решительным отказом на предложения священников.
В отличии от насильственной христианизации казахов, переход
православных в ислам носил добровольный характер. Например, в 1910 году в
Семипалатинской области приняли ислам 13 человек. В 1911 году на имя
генерал-губернатора Туркестанского края поступила очередная сводка. В ней,
в частности указывалось, что перовский мещанин Зумер, иудейского
исповедания обращается с просьбой о разрешении ему перейти в ислам. В
другом рапорте, направленном в Сыр-Дарьинское правление, показано, что
крестьянин Никифор Слободин перходит из православия в ислам всей семьей - 7
человек.
У русских женщин принявших ислам отбирали детей. Так, у казачки
Аграфены Ивановны Бородихиной полиция лишила детей: одному - 2 года,
другому - два месяца и в "20-градусный мороз отправили в Чернорецк за 53
версты".
После Указа 1905 года дающего "свободу веры", количество желающих
перейти из православия в ислам увеличилось. По рапорту епископа
Туркестанского и Ташкентского к 1907 году в Туркестане "до 500 русских
девушек отпали в ислам". Но больше всего волновало церковного служителя то,
что наряду с мирянами в ислам переходили и те, кто должен был вести работу
с отступниками – священники.
Царские чиновники запрещали строительство более одной мечети в
волости. Однако такие меры давали обратный эффект: мечети строили десятками
– конспиративным образом. Как отмечал в своем докладе Б.
Каратаев, опубликованным в журнале "Айкап", "в одной области было более
тысячи мечетей". В случае обнаружения такие мечети подвергались
уничтожению.
Мусульманский вопрос всё чаще выступал на повестку дня. Он
рассматривался на всевозможных собраниях, заседаниях чиновников. Оценивая
ситуацию, сложившуюся вокруг мусульманского вопроса чиновники колониальной
администрации вынуждены признать, что "прогрессивное движение мусульман
всего мира убеждает в том, что в будущем исламу, будет отведена всемирная
культурная роль".
Все народы Средней Азии считали себя мусульманами. Даже в 1921 году
местное население на вопрос о национальности отвечало - "мусульманин". Это
является подтверждением единства религии и традиций, стремлением быть
вместе.
***
Во всемирной истории имеются многочисленные примеры борьбы против
захватчиков. Участниками их являлись простые люди, возглавляемые
неординарными личностями. В их лице, выступали представители царствующих
династий, князья, ханы и т.д. Главной их целью было – отстоять
независимость. В данном случае деление по имущественному цензу почти не
приходило. Важнее было достижение поставленной задачи.
С обсуждением колониальной политики царизма выступал известный
политический деятель, который, как и многие представители казахской
интеллигенции удостоился ярлыка "буржуазного националиста", - М. Чокай.
Сравнивая методы колониальной политики европейских стран и России,
Мустафа Чокай отмечал: "Если захват территории странами Европы
сопровождался приходом торговли и индустрии, в русском случае он
сопровождался приливом бесконечной массы крепостных-крестьян.
Колониализация Туркестана Россией была проведена без всякого плана, без
знания, какое количество земли было свободной для колонизации". Современный
нам публицист и политический деятель Мухтар Кул-Мухаммед считает, что
политика самодержавия вообще была направлена на уничтожение казахов. В
своей монографии "Ж. Акпаев: Патриот. Политик. Правовед" М. Кул-Мухаммед
пишет: "Мало кому известно, что переселенческое управление при МВД России
разработало план изъятия оставшихся у казахов пригодных для сельского
хозяйства земель в период с 1916 года по 1920 год. Этот план разрабатывался
в глубокой тайне...".
Как видим, планы России по отношению к казахскому народу были далеко
не добрые. Не случайно М. Дулатов в 1909 году издает сборник "Оян қазақ", в
котором сказано:
"Көзіңді аш, оян қазақ, көтер басты,
Өткізбей қараңғыда бекер жасты.
Жер кетті, дін нашарлап, хал һарам боп,
Қазағым енді жату жарамасты".
В ноябре 1905 года на первом съезде автономистов М. Тынышпаев
выступает с докладом "Киргизы и освободительное движение". В своей
обличительной речи он отметил: "... Киргизы (т.е. казахи), принимая русское
подданство, никогда не думали и даже не допускали мысль, что в семье
русского народа они окажутся пасынками, не имеющими никакого права на
материнскую заботу и любовь со стороны России. Политика правительства и
современное состояние киргизов ясно показали, насколько обманулись киргизы
в своих ожиданиях".
Современные зарубежные аналитики дают свою оценку колониальной
политике царизма и деятельности казахской интеллигенции, боровшейся против
неё. Некоторые сравнивают национальную политику самодержавия с политикой
апартеида в Южной Африке. Директор Центра региональных исследований
Пешаварского университета (Пакистан) М. Анвар-Хан писал: "Русские
безжалостные завоеватели. В отличие от англичан они были не просто
колонизаторами, а пришли для того, чтобы остаться навсегда и растворить в
себе местное население".
В ходе осуществления политики русификации и христианизации закрывались
мусульманские мечети и мектебы, имамы подвергались гонению. В результате
нависла угроза существованию казахов как самостоятельной нации.
Российские идеологи старались любыми средствами обличать тех
мусульманских служителей, которые проявляли недовольство политикой царизма.
Именно таким представителям старались приписывать всевозможные грехи. Из-за
этой пропаганды в сознании многих людей прочно вселился созданный
идеологами, образ имама: малограмотный, никчёмный, сухонький старичок с
острой бородкой, вооруженный палкой, используемой для наказания бедных
учеников. К нему добовляли ещё его полное безучастие к судьбе своего народа
и постоянное стремление к наживе.
Но, на самом деле, имамы были грамотные и хорошо подкованные в
вопросах религии люди, так как некоторые их них заканчивали специальные
духовные учебные заведения, знали русский язык и изучали христианскую
религиозную литературу для борьбы с призывом к христианству. В истории
сохранились имена этих мужественных людей: Мухаммед-Али, братья Мухамеджан
и Хусаин Бекшиевы, Мухамеджан Елебаев, Наурызбай Таласов, Шаймерден
Кошегулов, Смагул Балжанов, Кудияр Распаев и др. Они, в частности, писали:
"отдав крестьянам искони обитавшиеся нами земли, начальники вывели нас на
бесполезные нам места. Мы и это протерпели. Ныне покоем наших душ был
священный шариат и вера наша. Когда же пришло такое утеснение, наша душа
не вынесла, когда нашего доверенного для подачи прошения без всякого
разговора подвергли наказанию, посадив в гауптвахту. Кораны наши, книги
наши побрасали в худые места, медресе наши запечатали. Мы скорее умрём, чем
отстанем от шариата".
В российской и советской историографии проповедовались шовинистические
по сути идеи о содержании и последствиях завоевания территории Казахстана
Россией. Разумеется, при этом завоевание преподносилось как "добровольное
присоединение Казахстана к России", а шовинизм завуалировали такими
высоконравственными понятиями, как забота старшего брата о младшем, опека
сильного над слабым.
В секретном циркуляре Туркестанского генерал-губернатора об основных
положениях национальной политики России в Казахстане мы читаем: "Туземцы
нас должны интересовать как материал, из коего в близком будущем должны
выработаться обычные русские крестьяне, хотя и мусульманского
вероисповедания. Поэтому их и надо ввести в духе строжайшего уважения ко
всему русскому". Те из них, кто вздумал бы этому не подчиниться, "испытают
печальную судьбу: они или останутся безземельным нищими и перемрут, или
Россия с ними расстанется".
2. РУССКАЯ ЭКСПАНСИЯ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
ПОСЛЕ 1917 ГОДА
Известно, что со времён колонизации казахский народ до XX века поднял
около 300 раз знамя национально-освободительной борьбы. По существу шла
беспрерывная народная война за независимость. Революция 1916 года в этом
ключе не составляла исключение. Восстание 1916 года было продолжением
длительного периода борьбы народов Востока против колониальной политики. В
условиях усиливающегося ограбления края, вызванного войной, интенсивным
изъятием земель у коренного населения в период Столыпинской реформы,
кризиса и упадка традиционного хозяйства, усиления русификаторской
политики, жестоких репрессий и методов проведения Указа о реквизиции
населения на трудовые работы привели в движение все слои общества и
породили революционную общенациональную ситуацию, общенациональный кризис.
В период восстания 1916 года возникла опасность поголовного
истребления казахского народа. Вновь история, как в период борьбы с
джунгарами, поставила вопрос: быть или не быть казахскому народу, вопрос о
выживаемости нации. В карательных экспедициях по уничтожению коренного
населения участвовали армейские части, казачество. Для подавления восстания
в Семиречье, было направлено 95 рот в 8750 штыков, 24 сотни в 3900 сабель,
16 орудий и 47 пулемётов. Против восставших Акмолинской и Семипалатинской
областей было направлено 12 кавалерийских сотен, 11 усиленных пехотных рот
во главе с генералом Ягодкиным.
Зараженные колонизаторской психологией, вооруженные и подталкиваемые
царской администрацией, русские переселенцы совершили многочисленные
нападения на беззащитные казахские и киргизские аулы, содействуя тем самым
реализации плана Туркестанского генерал-губернатора А.И. Куропаткина по
"очищению" наиболее благоприятных районов Казахстана и Киргизии от
коренного населения и созданию условий для дальнейшей колонизации земель.
Генерал-губернатор Фольбахум снаряжал военно-карательную экспедицию,
она называлась в приказе палача "военная прогулка по всем регионам, имевшим
отношение к восстанию". Иначе говоря, это была экспедиция тотального
истребления народа.
Всё это породило нарастание конфликта и ужесточение военных действий.
Однако восставшие не могли противостоять вооруженной, технически
оснащённой армии правительства, и жестоко преследуемые и ограбленные
покидали исконные земли и откочевывали в Китай и другие районы. Кроме того,
из аулов Казахстана силой оружия было вырвано более 150 тысяч человек и
отправлено на тыловые работы.
Восставших возглавляли храбрые сыны казахского народа: А.Иманов, А.
Джамбусинов, О. Чулаков, Кейки-батыр. Борьба народов Средней Азии и
Казахстана навсегда запечатлена в памяти поколений.
После развала СССР казахстанским учёным досталось тяжелое наследие –
история империи. В ней наша отечественная история стала частью общего,
обслуживала имперскую идеологию. Ведь недаром, ещё Д. Неру писал что,
история почти всегда пишется победителями и завоевателями и отражает их
точки зрения или, по крайне мере, версии победителей даётся предпочтение, и
она берёт верх.
***
После гражданской войны экономика Казахского края находилась в
катастрофическом положении. Резко сократились посевные площади, упала
урожайность. Тяжелые годы привели к резкому сокращению поголовья скота,
почти на 11 млн. голов, из которых 2 млн. составляли лошади и 6,5 млн. –
мелкий рогатый скот.
Основным инструментом экономической политики правительства была
продовольственная разверстка – реквизиция излишков сельскохозяйственного
производства для нужд армии и пролетарского населения городов. Итогом этой
грабительской кампании стал голод, поразивший многие районы Казахстана в
1921-1922 гг. Более 2 млн. 300 тыс. человек голодали, около 1 млн. человек
умерли от голода и болезней. Некоторые руководители на местах даже
приветствовали вымирание казахов. Так, один из руководителей Туркестанского
ЦИКа И. Тоболин прямо заявил, что казахи, как экономически слабые, с точки
зрения марксисткой теории, всё равно должны вымереть, поэтому не стоит
тратить средств на борьбу с голодом.
Моральный облик руководителей советского Казахстана, мягко говоря,
оставлял желать лучшего. Октябрьская революция выдвинула на руководящие
посты людей из разных социальных слоёв. Немало среди них оказалось
карьеристов, случайных людей. Лицемерно афишируя свою приверженность
марксистским идеям, они эксплуатировали их в своих личных целях. Новые
властные органы стали фактически бесконтрольным в своих действиях, разгул
произвола и беззакония достиг невероятных размеров. В докладной записке
члена Кокчетавского уездкома Ф. Воронова в ЦК РКП (б) так описывается
ситуация, сложившаяся в уездном ЧК: "При ревизии в начале марта 1921
года... была раскрыта картина ужасов, происходивших в застенках
Кокчетавского политбюро (уездный орган ЧК по борьбе с контрреволюцией и
саботажем). Здесь проводили пытки, заключенных забивали шомполами,
нагайками до смерти".
Многие общественные и политические деятели в Казахстане пытались в то
время говорить об этих острых проблемах. Так, Ахмет Байтурсынов в своей
статье "Революция и киргизы" писал о том, как казахский народ воспринял
Октябрьскую революцию 1917 года. "Наводила же на киргизов ужас октябрьская
революция своими внешними проявлениями. Как происходило большевистское
движение в центральных частях России – киргизам было неизвестно. На
окраинах же оно сопровождалось повсюду насилиями, грабежами,
злоупотреблениями и своеобразной диктатурой власти".
А. Байтурсынов отмечает тот факт, что если раньше угнетали царские
чиновники, то "теперь же прикрываясь именем большевика, на окраинах творят
бесчинства".
Десятки тысяч людей погибли из-за проведения "военно-
коммунистических" мер по национализации и реквизиции частной собственности,
больше похожие на грабежи. Присылаемые Совдепом вооруженные отряды
затерроризировали казахские аулы. При проведении реквизиции забирали
последнее, вплоть до конфискации юрт. Всё это сопровождалось физическим
насилием. Вот лишь некоторые имена палачей казахского народа начального
периода тоталитарного режима: руководители Перовского уездного исполкома
Сырдарьинской области – председатель уездного исполкома Иосиф Гержот,
председатель уездкома партии Трефилов, председатель уездЧК Архипов,
председатель продовольственного комитета Дворцов, заместитель председателя
исполкома Чипков. Все они были впоследствии арестованы и расстреляны.
Руководитель Казалинского уезда Осман Миреев также беззастенчиво истреблял
свой ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
