Гендерная лингвистика и проблемы языковой репрезентации гендерных отношений

Тип работы: Курсовая работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 24 страниц
В избранное:

Введение

Весь мир - театр,

В нем женщины, мужчины - все актеры.

У них свои есть выходы, уходы;

И каждый не одну играет роль.

(В. Шекспир)

Актуальность исследования . Каждая культура четко дифференцирует поведение человека в зависимости от пола, приписывая ему определенные социальные роли, тем самым возникает система норм поведения, предписывающая выполнение определенных ролей мужчиной и женщиной, в результате появляется ряд представлений о том, что есть «мужское» и «женское» в данном обществе.

То, что мы думаем о мужском и женском поле в границах наших социокультурных понятий, представляет собой гендер, который отражается в языке. Язык не просто отражает существующие в обществе гендерные отношения, но и непосредственно конструирует гендерные различия. Язык представляет собой один из способов предписывания гендера.

Изучение проблемы репрезентации гендерных отношений в языке позволит ответить на вопрос о том, как осуществляется функционирование гендера в языке: только за счет «зеркального» его отражения с помощью языковых ресурсов, или же языковые единицы сами конструируют гендер. Эти вопросы изучаются в относительно новой отрасли науки о языке - гендерной лингвистики (лингвистической гендерологии) .

В настоящее время в связи с возросшим интересом к национально культурным, этнолингвистическим, гендерным аспектам языка, к истокам формирования некоторых современных языковых явлений и процессов необходимо изучать социально-исторический, , сравнительно-исторический и собственно лингвистический аспекты системы средств вербализации гендерных отношений. Изучение древних единиц, выражающих противопоставление «мужское - женское», и их эволюции позволит выявить особенности семантики и функционирования современных языковых единиц, тем самым дать ответы на те вопросы, на которые синхроническая лингвистика без помощи диахронической ответить не сможет.

Гендерный подход в лингвистике представляет собой дальнейшее развитие изучения языка и позволяет более детально рассматривать человеческий фактор (в их половых различиях) в языке.

Проблемы развития гендерных исследований в казахстанском языкознании, социолингвистический аспект соотношения пола и языка, вопросы женского языка (вербальные (на фонетическом, лексическом, морфологическом, синтаксическом уровнях) и невербальные средства женской речи) разрабатываются Б. Х. Хасанулы [Хасанулы 2003; 2007, с. 103-116] .

Гипотеза исследования . В русском языке отражается гендерная иерархия как существующий в обществе особый тип социальных установок - гендерных предубеждений, которые идут из глубокой древности. Внеязыковая половая асимметрия в пользу мужчины, т. е. андроцентризм, проявляется в неравномерной представленности в языке лиц разного пола, в выражении в нем мужского доминирования, характеристики женщины как члена социума относительно мужчины.

В настоящей научной работе ставится цель : выявить средства выражения оппозиции «мужское - женское» в древнерусском языке на примере истории становления категории одушевленности / неодушевленности в тесной связи с развитием социальных (гендерных в том числе) отношений; описать способы отражения древних гендерных представлений в наименованиях лиц мужского и женского пола в современном русском языке.

Мы не ставим целью проследить эволюцию средств выражения гендерных отношений от древнерусского языка до современного русского языка. Нами проведено исследование грамматической категории одушевленности / неодушевленности существительных в плане выявления в них гендерной иерархии - доминирующего положения мужчин древнерусского общества.

Из современного периода развития русского языка мы взяли лишь фрагмент его системы - наименования лиц мужского и женского пола. Тем самым мы предприняли попытку выявить признаки андроцентризма языка в единицах современного русского языка, идущие из древности.

Комплексное многоплановое исследование отражения мужского доминирования в современном русском языке на всех уровнях языковой системы, различных сферах функционирования русского языка составляет перспективу нашего исследования.

Степень разработанности проблемы изучения гендерной оппозиции в языке . Лингвистическая гендерология в Казахстане и России находятся в состоянии становления: формируется понятийно-терминологический аппарат этой науки, осмысляется методология изучения пола как культурологического феномена, анализируются средства и способы репрезентации в языке гендерных отношений, изучается специфика мужских и женских гендерлектов, устанавливается андроцентричность языка, т. е. наличие в нем половой асимметрии в пользу мужчин. Неразработанными остаются проблемы изучения языковых средств репрезентации гендера в истории языка, их эволюционного развития, вопросы отражения гендерных отношений, идущих от древности, в единицах современного русского языка.

Личный вклад в разработку проблемы . Авторами научной работы внесен вклад в решение проблем гендерной лингвистики в новом диахроническом аспекте: описание грамматической категории одушевленности существительных русского языка в тесной связи с факторами - социальным статусом лица; выявление особенностей отражения древних представлений о мужчине и женщине в современных наименованиях лиц.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые предпринимается попытка сравнительно-исторического описания средств выражения гендерной оппозиции в древнерусском языке, а также отражения древних представлений о мужчине и женщине в названиях лиц мужского и женского пола в современном русском языке.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее материалов и выводов в практике вузовского преподавания при чтении курсов по исторической грамматике и лексикологии русского языка, истории русского литературного языка, по лингвокультурологии, спецкурсов по гендерной лингвистики, этнолингвистики, этимологии.

1 Гендерная лингвистика и

проблемы языковой репрезентации гендерных отношений

Понятие «гендер» (англ. gender ‘род, пол’) вошло в историко-философскую, культурологическую и лингвистическую литературу в 1986 г. в статье американского историка Дж. В. Скотта. Он определил гендер как «значимая категория исторического анализа» [Scott 1986] .

Термин «гендер» имеет два значения: 1. (общее значение) различие между мужчинами и женщинами по полу. 2. (социологическое значение) социальное деление, часто основанное на биологическом поле, но не обязательно совпадающее с ним.

Гендер - это совокупность социальных репрезентаций, а не данность, закрепленная природой, это то, что мы думаем о поле в рамках наших социокультурных представлений.

Социальный пол конструируется социальной практикой, в обществе возникает система норм поведения, приписывающая выполнение определенных половых ролей; соответственно, возникает жесткий ряд представлений о том, что есть «мужское» и «женское» в данном обществе.

Гендерные роли и нормы не являются универсальными и значительно различаются в разных обществах. В этом смысле быть мужчиной или женщиной означает не обладание определенными природными качествами, а выполнение той или иной роли в обществе. Одним из основных источников информации о характере конструирования гендера как продукта культуры и социальных отношений являются данные языка.

Гендерная лингвистика (лингвистическая гендерология) - лингвистическая дисциплина, изучающая языковые явления в связи с различиями носителей языка по полу [Сулейменова 2007, с. 47] .

Язык не просто отражает существующую в обществе гендерную дифференциацию, но и непосредственно конструирует гендерные различия. Язык представляет собой один из способов предписывания гендера. Поэтому при рассуждениях о мужчинах и женщинах, о «мужском» и «женском», маскулинности и феминности любой человек невольно попадает в своего рода лингвистические ловушки. Хотя гендер не относится к лингвистическим категориям, однако «его содержание может быть раскрыто путем анализа структур языка, что объясняет востребованность лингвистической компетенции для изучения культурной репрезентации пола» [Кирилина 1999, с. 5] .

2 Гендерная оппозиция в русской языковой картине мира

Язык считается основным, ярчайшим и устойчивым показателем этноса. Русский язык, как и любой другой естественный язык, отражает определенный способ восприятия мира. Владение языком предполагает владение концептуализацией мира, отраженной в этом языке.

Язык рассматривают часто как продукт или часть культуры (ее мы наследуем от предков), как условие культуры (через его посредство мы усваиваем культуру) . Являясь составной частью культуры и ее орудием, язык вместе с тем выражает в обнаженном виде специфические черты национальной ментальности [Гудков 2003, с. 16; Маслова 1997, с. 33-40] .

В. В. Колесов пишет: «Ментальность - это миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее интеллектуальные, духовные и вольные качества национального характера в типичных его проявлениях. Язык воплощает и национальный характер, и национальную идею, и национальные идеалы, которые в законченном их виде могут быть представлены в традиционных символах данной культуры» [Колесов 1992, с. 81] . С ментальностью связана идея картины мира.

В силу специфики языка в сознании носителей возникает определенная языковая картина мира, сквозь которую человек воспринимает и видит мир. Способность языка накапливать, сохранять знания позволяет передавать опыт народа, его мировидение и мироощущение. Языковая картина мира - это специфическое восприятие мира человеком, зафиксированное в языке [Маслова 2001, c. 64] .

Одним из основополагающих в осмыслении мира является гендерная оппозиция «мужское - женское», имеющая чрезвычайно глубокие корни, которые берут начало в древних религиозных и мифологических концепциях.

Древние славяне воспринимали окружающий мир в противопоставлениях, которое затрагивало все - время, пространство, общество. Огромное значение придавалось бинарности противопоставлений (ночь - день, жизнь - смерть, свой - чужой, верх - низ, добрый - злой и др. ), которая признавалась основным условием существования мира и жизни.

Отношения членов бинарных оппозиций, в том числе и оппозиции «мужское - женское», асимметричны. В языке это наблюдается в иерархических парах, в которых позитивный член господствует над негативным. Напр., в парах белое - черное , свет - тьма , мужчина - женщина оба члена формально равноправны, однако в действительности они не равнозначны. Первый элемент всегда воспринимается как более значимый, а второй - как производный, маркированный, значение которого определяется через первый немаркированный элемент. Традиционно немаркированный член возглавляет оппозицию: жених и невеста , дед да баба , парень с девушкой , мужчина и женщина , старик со старухой. В подобных парах завуалировано утверждается превосходство одного понятия над другим [Гапова 1997, с. 10] .

Таинство двойственности, первопричина любой деятельности, проявляется в противостоянии сил: космических, физических или духовных. Извечная дуальность природы означает, что ни одно явление не может представлять собой законченную реальность, а только одну ее половину.

Древние славяне представляли небо в мужском образе. С неба падают солнечные лучи и проливается плодотворящий дождь, что невольно рождало мысль о супружеском союзе отца Неба с матерью Землей: санскр. pitâ Dyâus и mâtâ Prithivi . Дождь издревле уподоблялся мужскому семени; земля, принимая весеннюю теплоту и дождевую влагу, рождает плоды. «Согласно с этим, небо обозначалось словами мужеского, а земля - женского рода…, слова среднего рода (как наше небо, родственное с латинским nubes ‘облака’) образовались позднее» [Афанасьев 1995, т. 1, с. 34] . « Не земля родит, а небо » [Даль 1999, т. 1, с. 678], - говорили славяне, тем самым объясняли, что без влияния благоприятных условий, посылаемых небом, земля не может дать урожай. Ср. : …паки же и землю глаголють материю . Да аще им есть земля мати , то отець им есть небо , искони бо отвори бог небо, та же землю.

В полоролевом символизме большинства культур «мужское» отождествляется со светом, духом, голосом, культурой, активностью, силой, рациональностью, наполненностью, формой и т. д. ; «женское» - с материей, хаосом, природой, пассивностью, слабостью, эмоциональностью, тьмою, пустотой, бесформенностью.

3 Категория одушевленности / неодушевленности существительных

древнерусского языка как способ выражения гендерной иерархии

Мы обратились к категории одушевленности / неодушевленности существительных, поскольку в истории ее развития довольно четко отражается гендерная иерархия - социальное неравенство мужчин и женщин в обществе. Общая линия развития категории одушевленности / неодушевленности существительных состоит в том, что одушевленными, или лицами, а значит производителями действия, в противоположность предметам, становились прежде всего мужчины, так как они были социально полноправными, свободными, активными членами общества. Это произошло в период с XI-XII в. Женщины же были зависимыми, социально неполноправными членами общества. Поэтому имена лиц женского пола в русском языке стали одушевленными лишь в XVI в. .

В древнерусском языке предложение имело субъектно-объектный строй. В связи с этим язык имел потребность в различении падежа объекта (дополнение) и падежа субъекта (подлежащее) . Развитие категории одушевленности (субъект) / неодушевленности (объект) в русском языке связано с процессом развития способов выражения субъектно-объектных отношений. В праславянский период форма винительного падежа одушевленных существительных мужского рода стала заменяться формой родительного падежа, в связи с тем, что языку требовалось разграничить омонимичные формы объекта и субъекта ( Отьцъ любитъ сынъ / Отьцъ любитъ сына ) .

Л. П. Якубинский связывает появление категории одушевленности / неодушевленности с категорией лица / не-лица. В древнерусский период мы не имеем грамматического противопоставления живого «одушевленного» существа неодушевленному, как в современном русском языке, а именно противопоставление лица и не-лица, социально активного человека, подлинного субъекта действия, всему остальному [Якубинский 1953, с. 182] .

П. С. Кузнецов пишет: «…процесс замещения старой формы винительного падежа, тождественного именительному, новой формой, тождественной родительному падежу, начинается еще в дописьменные времена, но новая форма первоначально использовалась не для всех существительных, обозначавших одушевленные предметы. Древнейшие русские памятники показывают, что названия животных в старой форме винительного падежа, ср. : еси конь погналъ (Новгородские берестяные грамоты, № 25) [Кузнецов 1959, с. 95] .

Эти факты свидетельствуют о том, что для древнейшего периода истории русского языка выступала не категория одушевленности, а категория лица». Далее он отмечает, что не все лица получали форму родительного-винительного падежа. Дети, слуги, рабы, женщины в древнейших памятниках употребляются в форме старого винительного падежа. А. Мейе характеризует эту категорию людей как существа, не воспринимаемые как лица. П. С. Кузнецов заключает, что категория одушевленности принадлежит к числу грамматических категорий, в которых отражается общественное мировоззрение [Кузнецов 1959, с. 94-95] .

На примере памятника «Повести временных лет» мы проследили, как происходил процесс становления категории одушевленности / неодушевленности существительных, т. е. расширения употребления родительного-винительного падежа на все существительные, обозначающие одушевленные предметы. В этом процессе нашли отражение общественные (и гендерные) отношения.

«Повесть временных лет» - это летописный свод, составленный в Киеве в начале XII века. Составитель свода использовал более давние летописные материалы, отдельные сочинения, оригинальные и переводные, отдельные документы (договоры князей X в. с греками), устные народные предания и пр. Сводчик внес и много своего, пополняя и продолжая доступные ему материалы, комментируя их [Якубинский 1953, с. 302] .

Мы проанализировали формы выражения значения одушевленности / неодушевленности через форму родительного-винительного падежа существительных мужского рода единственного числа в «Повести временных лет». В эту группу существительных входят следующие слова: 1) имена реальных лиц; 2) названия родства по мужской линии ( братъ, сынъ и др. ) ; 3) названия лиц, принадлежащих правящим (привилегированным) слоям общества; 4) названия лиц, имеющих отношение к религии (служители церкви) ; 5) божественные существа и колдуны.

Напр. : 1) Приведе Олегъ и Борисъ поганыя на Русьскую землю, и придоста на Всеволода (В. п. = Р. п. ) с половци [ПВЛ 1983 с. 92] ; Просите Володимера [ПВЛ 1983 с. 49] ; Убиша Аскольда и Дира и несоша на гору и погребоша ú на горњ . . . [ПВЛ 1983 с. 33] ;

2) мужа (В. п. = Р. п. ) твоего убихомъ, бяше бо мужь твой аки волкъ восхищая и грабя …[ПВЛ 1983, с. 42] ; Аще кто отца ли матерее не послушаетъ, то смерть приметь [ПВЛ 1983, с. 46] ; Поиде Ярополкъ на Олга, брата своего, на Деревьскую землю [ПВЛ 1983, с. 52] . На заутрье же налњзоша Тугоркана мертвого и взя ú Святополкъ, акы тесьтя своего и врага [ПВЛ 1983, с. 104] ;

3) Он же, приемъ, нача хвалити, любити, и целовати царя [ПВЛ 1983, с. 50] ; Богъ дасть власть, ему же хощеть; поставлять бо цесаря и князя вышний, емуже хощет, дасть [ПВЛ 1983, с. 73] ; Святошаже и Путята прияста град и посадиста посадника Святополча Василя [ПВЛ 1983, с. 117] ;

4) И бысть мятежь в градъ, и вси яшаему њвру, и хотяху погубити епископа [ПВЛ 1983, с. 90] ; Они же бњжаша в лњсъ, убиша же ту попина (попа) Янева [ПВЛ 1983, с. 88] ; …и не Даша ему кыяне побњгнути, но послаша Всеволожожюю и митрополита Николу к Всеволоду …[ПВЛ 1983, с. 112] .

5) Въсхвалять бога вси языци [ПВЛ 1983, с. 34] ; …законъ имамъ одинъ, елико во Христа крестихомся и во Христа облекохомся. Сего имъ антихреста , свяжеть узами и посади ú, емъ его, с слугами его и иже к нему вњрують [ПВЛ 1983, с. 88] ; Выдайте волхва та сњмо, яко смерда еста моя и моего князя [ПВЛ 1983, с. 87] ( волхв у древних славян - колдун, чародей) ; Олег же посмњася и укори Кудесника … [ПВЛ 1983, с. 37] .

Ю. С. Степанов, анализируя концепт «личность» рассматривает его становление на фоне развития государственности в Древней Руси. Ядерными признаками концепта «личность» являются: 1) свободный человек; 2) обладающий максимумом юридических прав; 3) мужчина; 4) принадлежащий к активному слою населения (не юноша, не старик) [Степанов 1997, с. 121] . Существительные типа отьцъ, братъ, царь, цесарь князь, посадникъ, епископъ, богъ обладали всеми качествами, которые отметил Ю. С. Степанов , поэтому именно они в первую очередь стали употребляться в форме родительного-винительного падежа.

В «Повести временных лет» мы отметили группы существительных мужского рода единственного числа, употребляемые в старой форме винительного падежа (винительный-именительный) . К ним относятся общие названия лиц.

Напр. : И заповњда Олегъ дань даяти на 2000 корабль, по 12 гривенъ на человњкъ , а въ корабли по 40 мужь [ПВЛ 1983, с. 36] ; Заутра прињхаша печенњзи и свой мужь приведоша, а у наших не бысть [ПВЛ 1983, с. 64] ; Рече бо Ламехъ къ своим женам: мужа убихъ въ вред мнеи уношю въ язву мнњ, тњмьже, рече 70 мьстий на мнњ, понеже, рече, вњдая створихъ се [ПВЛ 1983, с. 76] ; Послахъ отрокъ свой в Печеру, люди, иже суть дань дающе Ноугороду [ПВЛ 1983, с. 106] .

Существительные человњкъ, мужь, уноша, отрокъ воспринимались в Древней Руси как неполноправные, социально неактивные члены общества.

... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.