Молодежь и социальная работа

Тип работы: Курсовая работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 37 страниц
В избранное:

Молодежь и социальная работа
Содержание.

Введение

1. Молодежь. Ее определение. Проблемы молодежи.

1.1 Теоретическая сторона вопроса.

2. Репрезентация молодежи: исследование молодежи и подростков

2.1. Открытие подросткового возраста
2.2. Молодежь, преступность и делинквентность
2.3. Биологический детерминизм
2.4. Делинквентная личность: психологическое измерение
2.5. Радикальная криминология и деконструирование делинквентности
2.6. Ужасная молодежь: клинический дискурс
2.7. Запущенные молодые
2.8. Мятежная молодежь: дискурс неприязни
2.9. Дискурс мускульного соревнования
2.0. Больная молодежь и беспорядочность потребления
2.0.1. Испорченная молодежь: дискурс сексуальной девиации
2.0.2. Дискурс сопротивления и переживания
2.0.3. Преступление как работа
2.0.4. Теории молодежи и досуга
2.0.5. Неполноценная молодежь
2.0.6. Бунтующая молодежь
2.0.7. Социальная служба по оказанию правовой и психолого-
педагогической помощи для молодежи

2.0.8. Ассоциация молодежных общественных организаций г. Алматы

2.0.9 О Концепции государственной молодежной политики Республики
Казахстан

Введение
Молодежь, как особая социальная группа постоянно находится в фокусе
исследований социологов, поскольку, именно она является чутким индикатором
происходящих перемен и определяет в целом потенциал развития общества. От
того, насколько изучен мир ценностей современной молодежи, ее установки,
жизненные планы, во многом зависит эффективность разрабатываемых
мероприятий в области образования, в сфере труда и занятости.
Весомый вклад в изучение ценностных ориентаций молодежи был внесен
работами таких известных российских социологов как В.А. Ядов, В.Г.
Лисовский, М.Х. Титма, С.И. Григорьев, В.Г. Немировский и многих других.
Специалисты указывают на то, что современная ситуация в сфере труда и
занятости ставит молодежь в очень сложные условия. Так, если раньше система
распределения выпускников учебных заведений гарантировала им занятость по
специальности, то теперь распределение проводится в резко ограниченном
масштабе, ставя молодых специалистов в систему жесткой конкуренции с
людьми, имеющими опыт работы.
Социологические исследования фиксируют изменения, происходящие в
ценностных трудовых ориентациях российской молодежи, связывая их с
ухудшением материального благополучия народа и резким на этом фоне
обогащением отдельных групп населения.
Так, большинство опрашиваемых в 60е - 80е гг. молодых людей и девушек не
мыслили своей жизни без профессиональной деятельности. Опросы 1993-1995 гг.
показывают, что 15-20 процентов молодых респондентов не стали бы работать
вообще, если бы были материально обеспечены. Около 40-50 процентов молодых
людей связывают мотивацию трудовой активности с деньгами и стремлением
заработать их любыми способами, в том числе и противоправными.
Социальная незащищенность, недостаток внимания общества предопределяет
эту социальную группу как дестабилизирующую общественную силу, а в это же
время на молодежи лежит ответственность за будущее страны, за созидание в
этом мире. И государственная политика должна быть направлена на
использование созидательного потенциала молодежи.
Государственная молодежная политика - это деятельность государства по
созданию социально-экономических, правовых, организационных условий и
гарантий для социального становления и развития молодых граждан, наиболее
полной реализации творческого потенциала молодежи в интересах общества.
Решение возникающих в молодежной сфере социальных проблем не может быть
реализовано без организации социальной работы, разворачивания деятельности
социальных служб для несовершеннолетних и молодежи.
Социальная работа среди молодежи рассматривается как обеспечение
наиболее благоприятных социально-экономических условий развития каждого
молодого человека, способствующая социальному становлению личности,
обретение ею всех видов свобод и полноценнного участия индивидов в жизни
общества.
При организации деятельности социальных служб для несовершеннолетних и
молодежи осуществляется целый комплекс мер. Решается задача по созданию и
развитию комплекса специализированных служб и учреждений по указанию
подросткам и молодежи разнообразных
Как свидетельствует опыт в развитых странах Запада реализуются две
основные модели молодежной политики.
Во-первых, так называемая неконсервативная, характерна дл США и
некоторых других стран. Она предусматривает государственную помощь лишь
отдельным, наименее сильно защищенным и "неблагополучным" категориям
молодежи при жесткой регламентации порядка расходования средств и категорий
получаемой помощи;
Во-вторых, социал-демократическая, характерная для ряда стран
Центральной и Северной Европы. Она исходит из признания ответственности
государства за интеграцию всей молодежи в обществе, и предусматривает
переход от помощи отдельным категориям молодежи к социальным программам,
доступным для всех желающих молодых людей.
В заключение отметим, что по данным ЮНЕСКО с 1979 года принято свыше ста
документов, касающихся проблем молодежи. В них постоянно подчеркивается
мысль, что молодые люди прежде всего своим трудом должны реализовывать свои
цели, быть в постоянном описке, строить свою судьбу.

Проблемы молодежи
Когда в последнее время СМИ говорят о проблемах молодежи, общество
не знает, как на это реагировать: то ли смеяться, то ли ругаться.
Словосочетание проблемы молодежи в сегодняшнее время , строго
говоря, утратило смысл и превратилось в такое же ритуальное
выражение, как стабильность или удвоение ВВП. Дело в том, что
сейчас в стране нет просто молодежи. Предполагать, что люди, входящие
в одну и ту же возрастную категорию, уже в силу одного этого факта
сегодня сталкиваются с одними и теми же проблемами и вопросами, –
ненаучно. Смело можно сказать и по-другому: это демагогия.В
позднесоветский период можно было говорить о молодежи вообще и с
большим или меньшим основанием употреблять выражение проблемы
молодежи. Тогда даже с учетом всех различий между молодежью сельской
и городской, столичной и провинциальной, вузовской и не вузовской и
т.д. существовало единое социальное пространство, в которое эта
молодежь была включена: она училась в единой школе по одним и тем же
учебникам, находилась в едином пространстве СМИ, потребляла одни и
те же (с минимальными вариациями) культурные продукты, имела
единообразный социальный статус по отношению к взрослому миру,
искусственно скреплялась единой идеолого-политической скрепой
(ВЛКСМ), ставилась в однотипное положение социальной ответственности
перед обществом и государством (армия для юношей; необходимость учебы
и работы – под угрозой наказания за тунеядство; поощрение
моногамных семейно-брачных отношений и наказание за отклонение от
стандарта – налог на бездетность, ограничения в карьерном росте,
общественное воздействие в форме товарищеских судов, рассмотрения
персональных дел в ВЛКСМ и КПСС и т.п.; единые институты
вертикальной социальной мобильности: через получение образования,
демонстрацию идеологической лояльности (партийность) и лояльности
государству – например, обеспечение вертикальной мобильности сельской
молодежи с помощью службы в армии или оргнабора на комсомольские
стройки).
В современное время молодые люди находятся в несопоставимых стартовых
условиях, во-первых, в условиях жесткой конкуренции по отношению друг
к другу, во-вторых, и в-третьих (и в самых главных) экономические,
социальные, имущественные, политические интересы разных групп
молодежи зачастую не просто противоречат, а прямо враждебны друг
другу. В таких условиях у них не просто нет общих проблем, но они
часто являются не только проблемой, но и угрозой друг для друга – как
индивидуально, так и на уровне социальных групп. В сегодняшней
молодежной среде существуют не просто объективные противоречия между
разными группами молодежи, но противоречия непримиримые,
антагонистические, причем одни группы молодежи могут рассчитывать при
утверждении (защите) своей позиции на помощь старших и даже прямо
властных структур, а другие – не могут и, более того, подвергаются
дискриминации и даже репрессиям со стороны властных структур.
Эта ситуация классового расслоения – типичного для капиталистического
общества – давно описана в русской пословице У одних щи жидки, у
других жемчуг мелок. Но поскольку большинство нашей пишущей братии
– люди благополучные (еще с советского периода) и вращаются в
благополучных кругах (среди себе подобных либо среди спонсоров, чьи
интересы они – не бесплатно, естественно – отстаивают в публичном
пространстве), разумеется, этим людям и самим кажется, что в целом
все не так уж плохо – и они пытаются в этом убедить читателей
(зрителей, слушателей). Та же молодежь, которая в результате политики
властвующей элиты сброшена на дно общества и лишена социальных
перспектив, не имеет институтов и каналов, посредством которых она
может донести свое мнение до публичного пространства,
контролируемого большими СМИ, практически сплошь купленными большим
бизнесом.
Есть люди которые считают, что с молодежью у нас все хорошо, и
ссылаются на студентов: как студенты хорошо выглядят, как хорошо
одеты, на каких машинах ездят, на каких иностранных языках говорят и
какие замечательные письменные работы пишут. Одним словом, все
прекрасно.
Но вот история одного такого со всех сторон замечательного студента,
у которого денег куры не клюют – вплоть до того, что он даже ленился
сам водить машину (машины, их у него несколько), а пользовался
услугами шофера (телохранителя). Проблем у него действительно не
было, кроме одной (и, безусловно, преходящей): он не понимал, от
какой из двух блондинок он заразился гонореей, и, следовательно, не
понимал, какой блондинке надо бить морду. А бить сразу обеих он
считал, видимо, неправильным...
Или другой пример: выпускница психологического факультета,
наследственный психолог. У нее тоже нет никаких проблем: она работает
в крупной западной корпорации, возглавляет службу по подбору кадров,
то есть отсеивает тех потенциальных работников, которые в силу
индивидуальных особенностей не могут приносить хозяевам максимальную
прибыль. Строго говоря, эта девица предала психологию, опорочила
высокое звание психолога как человека, призванного помогать людям, а
не мешать им. Но, отмечу, большинство выпускников психфака занимается
сегодня именно этой подлой жандармской работой.
Получает девица бешеные деньги и живет припеваючи. Правда, книг она
уже давно не читает (и уж тем более – толстых литературных
журналов, считая, что это – по недоразумению не вымершие мастодонты
совка), в лучшем случае просматривает гламурные журналы и следит за
литературой по специальности. А свободное время тратит на ежевечерние
посещения со своим бой-френдом клубов и прочих модных и дорогих мест.
Проблемы молодежи? Для указанной девицы это словосочетание – пустой
звук.
Собственно говоря, даже в среде богатой и элитной молодежи,
конечно, возникают определенные проблемы, но говорить о них скучно,
как скучно говорить и о самой этой молодежи.
Всякая социальная система отбирает и воспитывает некоторое количество
молодежи, призванной поддерживать и укреплять существование именно
этой социальной системы – и такая молодежь получает от системы
поощрения и привилегии. В нацистской Германии молодые люди,
отобранные в элиту элит – СС – тоже не сталкивались с какими-либо
особыми проблемами.
Возможно, есть люди, которым интересно говорить именно о такой
молодежи. Мне – нет. В частности, и потому, что паразиты и угнетатели
никогда не были той частью социального организма, которая
способствовала бы развитию и прогрессу общества.
Реальные проблемы сосредоточены по другую сторону баррикад – среди
бедных, угнетенных, ущемленных в правах, отверженных. Кстати сказать,
таких – большинство, что бы нам ни рассказывали вальяжные московские
профессора и прочие идеологические проститутки. Во-первых, это
проблемы социально-экономические.
И самая первая и главная: социальное неравенство, бедность, нищета.
Вопреки всему социальное расслоение не уменьшается, а нарастает (это
иногда – вынуждены констатировать даже высшие чиновники; один из них
даже как-то обмолвился о возникновении застойной – то есть
переходящей из поколения в поколение – бедности). Возможность
развития ребенка, подростка, молодого человека сегодня напрямую
зависит от материального положения его семьи и места проживания (те,
кто живет в деревне, практически уже лишены социальных перспектив –
вплоть до того, что сегодня в деревнях вовсю начали закрывать школы).
Бедность – и тем более нищета – влекут за собой множество проблем: не
только невозможность полноценного развития – интеллектуального,
физического, психического, эстетического и т.п., не только
невозможность получения качественного образования, отсутствие доступа
к эффективной медицинской помощи (а больной ребенок всегда находится
в неравном положении по сравнению со здоровым), отсутствие доступа к
достижениям культуры, но и просто существование в условиях
хронических дистресса и фрустрации. Это означает, что молодежь из
бедных семей обречена жить в атмосфере постоянных семейных скандалов,
семейного насилия и семейного пьянства (поскольку алкоголь – это
самый дешевый способ снятия дистресса и временного ухода от
фрустрации). Я уже не говорю о том, что голодный ребенок не может
нормально учиться, а нищета убивает в человеке чувство достоинства,
самоуважения. Профессорам крупных ВУЗов этого не понять: их дочери
никогда не сталкивались (и не столкнутся) с ситуацией, когда
работодатель ставит условием приема на работу сожительство – и
отказаться невозможно, так как отказ означает голод. Кстати, жаль,
что не сталкивались: может быть, это бы раскрыло профессорам глаза на
реальность.
Эту проблему, однако, молодежь не сама для себя создала. Социальное
неравенство, бедность, нищета порождены действиями власти. И решить
эту проблему наша власть не в состоянии – и не собирается ее решать.
Поскольку именно представители власти и есть те люди, которые
извлекают прибыль из социального неравенства, бедности и нищеты части
общества. Они и есть те работодатели, которые берут на работу
молоденьких девушек только при условии, что те будут удовлетворять их
сексуальные запросы. Не было бы нищеты и социального неравенства –
девушки послали бы их с их сексуальными запросами куда подальше.
Связанной с этой проблемой является и проблема беспризорности и
безнадзорности. Очевидно, не дети банкиров, топ-менеджеров или
генералов становятся беспризорниками: даже если они лишатся родителей
– найдется, кому взять их под опеку. Беспризорники – это дети из
бедных семей, из социально неблагополучных регионов, где особенно
высока смертность, в том числе криминальная и от наркотиков и
алкоголя, и где значительная часть населения уже практически лишена
нормальной (не бутафорской) медицинской помощи. Да, число
беспризорников в последние годы сократилось – но не в результате
усилий власти, а потому что пик беспризорности пришелся на середину
90-х годов – на время реформ – и беспризорники этого периода частью
выросли (и пополнили население тюрем), частью погибли.
Эта проблема тоже создана не молодежью, а властью. И власть эту
проблему тоже не собирается решать. Это видно уже из того факта, что
по нынешнему законодательству все, что можно сделать с
беспризорником, – это поместить его на месяц в пункт временного
содержания. После чего беспризорного ребенка вновь выталкивают на
улицу.
Следующая проблема этого круга – преступность. Известно, что детская
и подростковая преступность растет, и вообще преступность у нас
практически поголовно молодежная, вызванная социальным неравенством,
бедностью, нищетой и предельной доступностью алкоголя и наркотиков.
Поскольку официальная идеология, идеология капитализма ориентирует
всех на материальный успех, а материальных средств на всех не
хватает, поскольку распределены они более чем неравномерно и
значительная часть населения ими обделена и не может их получить
легальным путем (от трудов праведных не построишь палат каменных),
то эта проблема, порожденная властью, властью решена быть не может. В
таких условиях дальнейшее омоложение преступности и увеличение числа
жестоких и тяжких преступлений, совершаемых подростками и молодежью –
явление естественное и неизбежное.
Разумеется, власть не собирается ничего менять. Существующая сегодня
правоохранительная система – это огромный пылесос, высасывающий
деньги из бедных и не облеченных властью и перераспределяющий эти
деньги в пользу богатых и властью облеченных. Семьи преступивших
закон молодых людей – источник постоянных доходов для адвокатов,
милиции, прокуратуры, судейского аппарата. Никто из них поэтому не
заинтересован в снижении преступности, сокращении числа преступников,
борьбе с преступностью. Какой же дурак будет резать курицу, несущую
золотые яйца?
С упомянутыми явлениями связана и такая острая проблема, как взрывной
рост социальных болезней (включая СПИД). Безусловно, социальные
болезни – туберкулез, чесотка и другие паразитарные заболевания,
гепатиты, желудочно-кишечные инфекции, кожные и венерические
заболевания – поражают в основном не детей богатых, а являются
порождением нищеты и бездомности. Рассадником этих заболеваний стали,
в частности, тюрьмы. Бытовая нищета и беспризорность влекут за собой
болезни грязных рук, туберкулез, кожные и паразитарные заболевания,
наркомания – гепатиты и СПИД, детская и подростковая проституция –
венерические болезни и заболевания, передающиеся половым путем.
Разумеется, эту проблему тоже не дети и не молодежь специально сами
для себя создали, поскольку не они проводили пресловутые
экономические реформы. И, разумеется, власть не собирается эту
проблему решать: социальные болезни все более скапливаются в
социальному низу общества, а власти на бедных давно плевать. Больные,
кстати, более зависимы от власти и не склонны к бунтам. Угроза лишить
пусть эфемерного и паллиативного, но лечения хорошо действует на
больного туберкулезом или СПИДом, заставляет его делать то, что от
него требуют: работать за еду и лечение, давать ложные показания в
суде и т.п. Поэтому руководство правоохранительных органов никак не
противодействует чудовищному, никогда прежде не виданному в истории
отечественных тюрем разрастанию числа опущенных: пусть это –
рассадник СПИДа, но зато это – самый зависимый и потому самый
управляемый контингент.
Напрямую с этими же проблемами связан и грандиозный расцвет индустрии
сексуальной эксплуатации детей и подростков, детской и подростковой
проституции и порнографии (да и вообще проституция – молодежная
проблема, бабушки-проститутки уж точно – не массовое явление).
Разумеется, секс-индустрия, порно-индустрия и организованная
проституция тоже не детьми и подростками созданы. Разумеется, это –
порождение политики власти, раз в стране действуют законы, не
запрещающие занятие проституцией, ограничивающие – очень условно –
лишь незаконный оборот порнографии и до сих пор не желающие вообще
всерьез рассматривать понятие сексуальной эксплуатации. Конечно, не
дети из богатых семей, например, подвергаются сексуальной
эксплуатации, принуждаются к проституции или вовлекаются в
порнобизнес. Разумеется, жертвами в данном случае вновь становятся
выходцы из бедных семей. Поэтому власти на все это плевать. Да,
конечно, это – источник крупных нелегальных доходов, одна из
составляющих организованной преступности, рассадник наркомании и
венерических заболеваний, да, это сфера, прямо связанная с тяжким
криминалом, вплоть до убийств – но богатым это не угрожает и вообще,
с точки зрения власти, отвлекает население от политики.
Поэтому хотя международное законодательство квалифицирует проституцию
как форму работорговли , никто с проституцией бороться не
собирается. Поэтому активно – через большие СМИ – насаждается идея,
что проституцию невозможно победить, и замалчивается шведский опыт
(запрет не на предоставление услуг проституток, а на получение их, то
есть наказание клиента; между прочим, хорошо действует). Проститутки
обоих полов не только обеспечивают бесперебойное удовлетворение самых
экзотических сексуальных потребностей криминального мира и
представителей власти (что в значительной степени одно и то же) – и
это касается, конечно, всех стран (вспомним громкий
гомосексуально-педофильский скандал в Латвии, в который оказались
вовлечены латвийское правительство и руководство прокуратуры), – но
и, с точки зрения властей, разрастание индустрии проституции
сглаживает социальные проблемы, так как эта индустрия дает работу
части безработного населения, предупреждая тем самым социальный
взрыв. То, что проститутки долго не живут, власть тоже вполне
устраивает: снимается проблема их пенсионного обеспечения.
Поскольку имморализм и примитивный гедонизм являются сегодня
подлинным мировоззрением социальных верхов (показная религиозность –
это не более чем ханжество, требование правил игры, какими бы
абсурдными они ни выглядели – а эстетические и интеллектуальные
запросы социальных верхов крайне примитивны, секс-индустрия и, в
частности, порнография вполне власть устраивают и идеально
соответствуют ее запросам.
Следующей проблемой является наркомания и алкоголизм. Разумеется, не
подростки и не молодежь сами построили спиртозаводы и изобрели
наркотические препараты. В 90-е годы власти сначала отменила
государственную монополию на алкоголь и создала грандиозный
нелегальный и полулегальный алкогольный рынок, а также и провела
такие законы, которые фактически легализовали пушерство. Позже
гайки были закручены – но лишь после того, как нелегальная алко- и
наркоиндустрия были созданы и расцвели. Нетрудно догадаться, что само
закручивание гаек объяснялось стремлением распространить
государственный рэкет на новосозданную грандиозную отрасль
криминального и полукриминального бизнеса.
Очевидна прямая заинтересованность власти в алкоголизации и
наркотизации молодежи как потенциально наиболее мятежной группы
населения: известно же, что алкоголики и наркоманы не бунтуют, не
устраивают революций: их интересы находятся в другом, иллюзорном
мире, наркомания (в том числе и алкоголизм) – форма социального
эскапизма. Наша власть достаточна грамотна и знает: в XX веке в
России всего два раза вводили сухой закон – в связи с
Русско-японской войной и в связи с I Мировой. И оба раза
протрезвевшее население устраивало революции.
Существует, разумеется, и прямая материальная заинтересованность
властей: начиная с водочного бюджета и кончая прямой связью тех
правоохранительных подразделений, которые призваны бороться с
распространением наркотиков, с наркобизнесом. Поэтому у нас громкие
дела борцов с наркотиками выглядят так странно, то судят
ветеринаров за то, что те делают операции собакам и кошкам с
обезболиванием. А наркомания молодеет и растет.
Наконец, существует прямая заинтересованность как
правоохранительной системы, так и наркологических служб в
существовании и развитии наркомании: первая получают с наркоманов
деньги и обеспечивает себя преступниками, согласными за дозу взять
на себя какую угодно вину, а вторые выманивают бешеные деньги из
наркоманов и их родственников. Чтобы этот конвейер работал
бесперебойно, обществу настойчиво внушается, что наркомания (включая
алкоголизм) – это болезнь, которую можно вылечить. Между тем
наркомания – это не болезнь (по крайней мере до момента, пока
наркотик не встроился в систему обмена веществ организма), это вид
зависимости от измененной формы сознания. Измененных форм сознания
известно много: гипноз, азарт, религиозный экстаз, вдохновение,
изменения питания (религиозные посты), секс, кислородное голодание,
чувство опасности и т.п. Зависимость от них заложена в природе
человеческого сознания, так как это прямо связано с познавательной
способностью мозга. Говоря иначе, вылечить от наркомании
(алкоголизма) нельзя, можно переориентировать наркомана – при
условии, что он сам этого хочет и наркотик еще не разрушил физически
его организм, не стал ему химически необходим – на другую,
общественно безвредную или общественно полезную форму зависимости
(такую как спорт или творческая деятельность).
Кстати, сам тот факт, что спиртные напитки и табачные изделия – при
том что и алкоголь, и никотин официально признаны наркотиками –
легально продаются в стране, выдает власть с головой: социальные
верхи не препятствуют распространению этих двух наркотиков – и
получают с этого немалый доход. А борьба с другими наркотиками
связана всего лишь с тем, что в отличие от алкоголя и никотина, к
которым в процессе эволюции большинство населения частично
приспособилось (как к неблагоприятным природным факторам), другие
наркотики быстро делают свои жертвы нетрудоспособными, то есть не
дают социальным верхам (большому бизнесу и государству) извлекать из
них как из наемных работников прибыль в процессе производства.
Еще одной такой же – и связанной с предыдущими – проблемой является
произвол власти и в первую очередь правоохранительных органов.
Власть систематически демонстрирует всему обществу, что в стране
главенствует право сильного, это откровенно показали массовые
избиения и серия аналогичных событий. Проходящий сегодня передел
собственности – в том числе с помощью рейдеров – в пользу силовиков
лишь подтверждает легализацию этого права сильного. Необоснованные
задержания и аресты, избиения, пытки и издевательства стали у нас
нормой. Основная жертва действий правоохранительных органов, как
известно – молодежь из небогатых семей, социально не защищенная и не
имеющая возможности (в первую очередь финансовой) постоять за себя.
Это, кстати, проблема не только социально-экономическая, но и прямо
политическая. Латиноамериканизация наших правоохранителей, то
есть превращение их, как в Латинской Америке в 60–70-е годы, в
узаконенные банды, демонстрирует всем, что в сегодня собственность и
власть у того, у кого автомат и мундир, обрекает не одетую в мундиры
и не вооруженную автоматами молодежь на роль неравноправных, лишенных
законодательной защиты наемных рабов, принуждаемых к покорности
силой. Так молодежь из небогатых семей ставится перед выбором: либо
уход в банды (в том числе в банды в мундирах), либо существование без
социальных перспектив. Латиноамериканский опыт, кстати, показывает,
что только там удавалось заставить правящие элиты свернуть произвол
полицейских банд, где ответом на этот произвол становилось
возникновение партизанских движений.
Отмечу последнюю проблему социально-экономического блока: закрытие
каналов вертикальной социальной мобильности, превращение общества в
сословное и даже в кастовое. Недоступность для бедных качественного
образования оставляет их пожизненно в социальном низу. Непричастность
к кланам, пробившимся к власти, препятствует социальному продвижению
даже тех, кто талантлив от природы или смог чудом (в силу
настойчивости и по другим аналогичным причинам) получить достойное
образование: хорошие рабочие места зарезервированы за своими, чужих
туда не берут.
Власть даже не воспринимает это как проблему, поскольку это не ее
проблема, то есть не проблема богатых, не проблема правящего класса –
бюрократ-буржуазии.
Здесь перечислены лишь социально-экономические проблемы, с которыми
сталкивается современная молодежь из социальных низов, то есть не
принадлежащая к бюрократ-буржуазии или к слою интеллектуалов,
обслуживающему интересы бюрократ-буржуазии и находящемуся у него на
содержании.
Есть еще и политические, и культурные проблемы. Это:
культурная деградация (общества в целом и деградация молодежной
культуры в первую очередь);
реформа образования, которая в ближайшем будущем приведет к
тотальному внедрению платного образования, резкому падению качества
образования и образовательному социальному апартеиду: элитному
образованию для социальной верхушки и видимости образования (на
уровне ПТУ) для всех остальных;
тотальное наступление на культуру со стороны поп-культуры,
массовой культуры, а также продажных и желтых СМИ – с их
примитивным интеллектуальным, эстетическим и моральным уровнем,
погоней за сенсациями и эксплуатацией ограниченного набора тем, таких
как деньги, насилие и секс;
разрушение семейного и социального пространства, деградация семьи как
института воспитания и эмоциональной поддержки, превращение неполной
и неблагополучной семьи в социальную норму;
насаждение обскурантизма, мистицизма, религии; агрессивное
наступление на науку и навязывание молодежи клерикально-ксенофобской
картины мира; антиконституционное насаждение религии в школе и
фактическое сращивание церкви и государства (по конституции,
светского);
насаждение воинствующего индивидуализма, воспевание эгоизма и культа
успеха, что создает в молодежной среде атмосферу цинизма и
тотального недоверия друг к другу; следствием этого является растущая
асоциальность и психопатизация, неспособность к установлению
длительных доверительных межличностных отношений (в том числе и в
интимной сфере);
стремительное исчезновение единого культурного пространства;
фрагментаризация и атомизация общества, что делает невозможным
взаимопонимание среди молодых и, следовательно, их коллективную
защиту своих прав и интересов;
углубление морального кризиса; исчезновение целей (кроме личного
обогащения любой ценой) и независимых общественных (не навязанных
властью под угрозой репрессии) авторитетов; неспособность потому к
критическому восприятию информации, усиление зависимости от
правительственной пропаганды и манипуляции сознанием; развитие в
связи с этим конформизма;
насаждение ксенофобии (в первую очередь кавказофобии и исламофобии);
фашизация общества и – особенно – молодежной среды;
отсутствие на практике (а не формально) основных политических свобод;
превращение политики в закрытую ритуальную сферу; превращение
властных структур в непрозрачные для общества корпорации по типу
мафии или спецслужбы; внедрение закрытого принятия решений как метода
управления;
полная дискредитация представительной демократии, в частности,
института выборов и законодательной власти; превращение права на
референдум в мертвое право;
прямое подавление любой настоящей оппозиции.
Все это – реальные проблемы, с которыми сталкивается большинство
молодежи и с которыми не сталкивается ее меньшинство (вернее, это
меньшинство выигрывает от существования для большинства этих
проблем). И водораздел откровенно проходит по классовому признаку.
Власть эти проблемы решить не в состоянии. Напротив, власть их
породила и власть материально и политически заинтересована в наличии
этих проблем. Власть (правящий класс) виновна в том, что эти проблемы
вообще существуют.
Надо специально подчеркнуть: наше общество тяжело больно. От того,
что проправительственные СМИ скрывают существование болезни, болезнь
не исчезнет. Наоборот.
И лечение может быть только хирургическим.
Репрезентация молодежи: исследование молодежи и подростков.
Имеет смысл выделять следующие перспективы в социологии молодежи:
Mainstream в социологии молодежи используется для описания
господствующего направления, которое интерпретирует причины
возникновения молодежной культуры (прежде всего подростковой
девиантности).
Радикальные перспективы — направления, которые сформировались через
теоретическую, политическую и методологическую критику господствующей
тенденции в социологии молодежи.
В этих перспективах просматривается стремление представить молодых
людей как бы в двух ипостасях — и как источник, и как жертву целой
серии социальных проблем, через адаптацию термина жертва-виновник
для поиска причин этого специфического феномена. Радикальные
перспективы в набольшей степени апеллируют к структуралистской и
постструктуралистской парадигмам.
Десятилетие 80-х — эпоха Тэтчер и Рейгана - продемонстрировало подъем
нового права по обеим сторонам Атлантики, что повлияло на
воскрешение из мертвых принципов биологического детерминизма, который
ранее имел большой успех в трактовках молодежи и подростков.
Однако сегодня все острее ощущается необходимость преодоления
дисциплинарных барьеров в изучении молодежи, и, прежде всего, разрыва
между социологией и психологией.
Современные молодежные исследования частично могут быть прочитаны
как отражение или отголосок гегемонии (господства) здравого смысла
во взглядах на молодежь и подростков, в качестве всех значений и
ценностей, которые ученые стремятся брать за основу. Этот подход
включает в себя: конструкции некоего возрастного статуса молодежи;
разграничение между нормальными и девиантными формами
подросткового поведения; семейные формы культурной практики и т.п.
Словом, молодежь — это не некая гомогенная категория. Материальные
условия жизни разных молодых людей, их жизненный опыт не имеют
какого-то общего смысла или значения.
Открытие подросткового возраста
Обычно открытие этого феномена приписывается американскому психологу
Стенли Холлу. В его работе синтезированы различные темы западных
идеологов вокруг проблем образования, сексуальности, семейной жизни и
рабочей занятости.
Для Холла и его современников подростковость определялась как
психологический период, который актуализируется с началом полового
созревания. Холл представлял подростковость как процесс становления и
период перехода, обрисованный в категориях духовной перестройки юной
личности. Для Холла источники религиозной перестройки связаны с
психологическими изменениями полового взросления: пробуждением
сексуальных желаний и переходом к нормальной взрослой генитальной
гетеросексуальности. Холл пытался сочетать христианскую теологию с
его собственным представлением о психологической генетике. В
результате его работа была полна противоречий.
Зарождение половой зрелости располагается в неуправляемых
биологических импульсах, которые инициируются периодом шторма и
стресса, для которого характерны альтернативные и оппозиционные
эмоции. Подростковость была представлена, как период невероятного
стресса для всех. Переживаемое в этот период гармональное волнение
помещает подростковость по ту сторону зрелой взрослости. Холл
одновременно отстаивает необходимость использования в отношении
подростка двух противоречивых микстур: свободы и контроля. Свобода
позволяет подросткам открывать их потенции, а контроль абсолютно
необходим для установления порядка и самодисциплины. Холл доказывал,
что нормальная сексуальность впервые проявляется в период полового
созревания и что она приобретает форму генитальной
гетеросексуальности. Он по- своему трактует психоанализ Фрейда.
Холл комбинировал в своей трактовке подростковости противоречивые
элементы расового анализа и евгеники. Его трактовка социального
класса достаточно ясно происходит из его подхода к регуляции
делинквентности. Его исследования фокусируются на подростковых
ошибках и недостатках, которые он представляет как врожденные
разрешения по отношению к раннему варварскому прошлому. Хотя его
двухтомный опус сейчас мало кто читает, его имя по прежнему
цитируется во многих современных текстах, как имя первооткрывателя
подросткового возраста.
Молодежь, преступность и делинквентность
Научная литература о делинквентной молодежи выросла частично из
официальной заботы об активности молодых людей вне взрослого надзора
родителей, учителей и работодателей. В течение всего 20 века подобные
побуждения особенно ярко отражались в перманентной моральной панике
по поводу уличных городских банд молодых людей из рабочего класса.
Официальная литература рисовала этих подростков с точки зрения
респектабельной буржуазии. Поэтому естественно, что преступность
ассоциировалась с молодыми городскими рабочими, особенно с молодыми
мужчинами. Последние были представлены как нуждающиеся в протекции от
самих себя и от различных взрослых искушений городской жизни.
Молодые женщины конструировались как один из источников подобных
искушений, а частично и как некоторая группа риска, которая
включается в криминальную активность и поэтому также нуждается в
протекции. Делинквентность в основном представлялась как молодежные
реакции на нормальное, цивилизованное поведение, ценности которого
конструировались в качестве универсально признанных. Одним из
центральных моментов официальной заботы о молодежи была критика
семейных практик рабочего класса, методов воспитания детей и
культурного опыта, которые также понимались как выражение
цивилизованных буржуазных норм.
Эти паники об опасных классах и делинквентной молодости,
находящейся вне взрослого контроля комбинировались с давлением
социальных реформаторов на изменение судебной системы западных
обществ и особенно порядка судебного надзора над подростками.
Биологический детерминизм
Психологические исследования юношеской делинквентности — в сильном
долгу перед биологическим детерминизмом (впрочем, и социологические
исследования уходят своими корнями в этот подход), который
конструировал меньшинство и культуру рабочего класса, как социально
испорченный и ухудшенный вариант норм, принятых среди европейского
среднего класса. Растущее влияние Чикагской школы и увядающая сила
генетического определения класса, тем не менее, не смогли всецело
устранить роль биологических источников происхождения
делинквентности: акцент в подобных дебатах делался все -таки
навстречу фокусу понятий расы и преступности.
К примеру, согласно теории Л.Элвиса, криминогенное поведение в своей
основе прямо произрастает из генетических факторов, хотя и социальные
факторы могут играть партикулярную роль, особенно по отношению к
расе и классовому происхождению. Эллис разработал концепцию о семи
универсальных демографических корреляциях криминального поведения,
которые ассоциировались с серьезным преступно-криминальным поведением
(насилием и кражей собственности). Эти корреляции были основаны на
его собственном отборе журналистских описаний более чем 500 случаев.
Автор допускает, что его теория может быть рассмотрена как
расистская, если расизм определять как веру в то, что генетические и
неврологические факторы привносят свои коррективы в формирование
различной расовой принадлежности и влияют на многие базисные
поведенческие модели. Себя он расистом не считает, поскольку по его
данным восточные люди менее криминально опасны, чем так называемые
r-селективные группы (Эллис никогда не придерживался взгляда о
превосходстве в этом смысле белой расы). Его идеи могут показаться
достаточно анахроничными для тех, кто не знаком с социобиологической
литературой, однако его хитрость со статистической корреляцией,
доказавшей наличие причинной зависимости между демографическими
характеристиками и криминальным поведением остается общим местом для
всех господствующих тенденций исследования делинквентной молодежи.
Делинквентная личность: психологическое измерение
Не существует достаточно четкого разграничения между биологическим
детерминизмом и моделями социального, культурного или
психологического лишения — депривации иили неполноценности.
Бёрт использовал уже давно дискредитированные техники френологии,
доказывающие с помощью фотографий, что какие-то определенные лица
(имеются в виду черты лица – прим. Переводчика) были особенно
характерны для молодых преступников. Его преданность резюмирующим
теориям социального дарвинизма наиболее отчетливо проявилась в
следующих словах: Делинквентность более подходит к животному, чем
гедонисту... он (делинквент) обречен всегда быть фатально подстрекаемым
вперед силами природы, теми силами, которые очень схожи с витальными
веснами, что оживляют самую покорную скотину. По мнению Бёрта,
проблема делинквентности имеет подчеркнуто биологические источники,
которые обостряются неадекватной родительской дисциплиной.
Многие другие исследователи описывали делинквентную молодежь как
результат изоляции их семей от исторических и социокультурных
источников, в этом контексте делинквенты часто рассматриваются как
жертвы. Психологическое измерение делинквентности часто представляло
собой мост между генетической предрасположенностью и влиянием среды
обитания. Делинквентность представлялась психологам неким провалом
психологического развития и социализации, что демонстрировалось через
описание антитезисов тому, ... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.