Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности
Введение
В соответствии с концепцией правового и социального государства любое
нарушение интересов личности, общества и государства предполагает
восстановление социальной справедливости, которое выражается в возмещении
ущерба от преступления, определении наказания, соразмерного тяжести
преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного и т. д.
[1, с. 52].
Заложенный в систему уголовного права принцип неотвратимости
ответственности и наказания также требует восстановления социальной
справедливости за совершение преступления, так как оно причиняет вред
личности, обществу, государству, ущемляет права потерпевших, наносит
моральный, материальный ущерб или физический вред. На практике отражение
данного принципа в большинстве случаев выражается в применении уголовного
наказания к виновному лицу в целях восстановления социальной
справедливости, исправления осужденного и предупреждения новых
преступлений.
Известный юрист А. М. Яковлев указывал, что уголовное наказание должно
восстановить справедливость, попранную в результате совершения
преступления [2, с. 109]. Также, С. М. Рахметов и Б. А. Кулмуханбетова
считают, что назначая виновному наказание, суд должен стремиться
восстановить хотя бы частично социальную справедливость не только
применительно к потерпевшему, но и к обществу в целом [3, с. 9-10].
В настоящее время в системе уголовного права четко обозначена
приверженность позиции о том, что невиновный должен быть оправдан, а
виновный наказан, хотя история убедительно показывает, что в борьбе с
преступностью невозможно достижение серьезных успехов только путем
применения к преступникам мер уголовного наказания.
Ч. Беккариа сравнивал право с силой, которая необходима для общей
свободы, а справедливость – со связью, необходимой для объединения частных
интересов, без которой восстановилось бы прежнее внеобщественное отношение
[4, с. 184]. Исходя из этих постулатов, можно сделать вывод, что
восстановление определенных частных интересов, общественных или
внеобщественных отношений является восстановлением справедливости. При
наличии данного признака применение уголовной ответственности и наказания
является не целесообразным, а институт освобождения от уголовной
ответственности будет играть важную роль для того, чтобы уголовное право не
вышло за пределы своей необходимости.
В сложившемся на сегодняшний день положении страны будет разумным
развивать стимулирующие уголовно-правовые меры, в том числе сохранить и
развивать институт освобождения от уголовной ответственности, учитывая
критерии, при которых общественная опасность исчезает и общественные
отношения восстанавливаются. Благодаря этому возможно привести все
уголовное законодательство в соответствие принципу гуманизма уголовного
права, которое должно проявляться в дальнейшем сужении сферы уголовных
репрессий и расширении профилактических мер. Освобождение от уголовной
ответственности также отражает тенденцию на постепенное сужение и смягчение
уголовно-правового принуждения.
Целью дипломной работы является комплексный анализ взаимосвязанных
проблем освобождения от уголовной ответственности идеологического,
нормотворческого, социального, организационного характера и разработка
теоретической модели института освобождения от уголовной ответственности
при превышении пределов необходимой обороны для нужд науки и практики.
Избранная цель предопределила постановку следующих задач, решение
которых составило содержание работы. Основными задачами являются:
теоретический анализ исторического и сравнительно-правового аспектов
зарождения и формирования института освобождения от уголовной
ответственности;
систематизация существующих знаний в сфере применения и действия института
освобождения от уголовной ответственности при превышении пределов
необходимой обороны;
анализ института освобождения от уголовной ответственности как средства
уголовно-правового характера;
теоретический анализ проблемных вопросов, касающихся института освобождения
от уголовной ответственности;
изучение проблемных вопросов освобождения от уголовной ответственности при
превышении пределов необходимой обороны;
установление места института необходимой обороны в системе оснований
освобождения от уголовной ответственности.
Объектом исследования послужили общественные отношения в уголовно-
правовой и смежных сферах, а также действующее законодательство и практика
его применения органами предварительного расследования и судами.
Предметом исследования являются теоретические исследования в сфере
освобождения от уголовной ответственности, в частности в отношении
освобождения от уголовной ответственности при превышении пределов
необходимой обороны, нормативно-правовые источники, регламентирующие
уголовно-правовые и смежные с ними отношения в данной сфере, следственная,
судебная практика.
1 Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности
1.1 Социальная сущность и правовая природа института освобождения от
уголовной ответственности
Одной из определяющих тенденций развития права в современный период, в
частности уголовного права, является стимулирование правомерного поведения.
В связи с этим возрастает значение мер воздействия, применяемых в качестве
стимулирующих.
Нельзя не согласиться с мнением П. С. Дагеля, который отмечал, что
ограничение уголовной политики только сферой действия уголовного права или
областью применения уголовного наказания представляется неоправданным,
поскольку при таком подходе вне сферы уголовной политики остаются главные
направления борьбы с преступностью — ее предупреждение и профилактика [5,
с. 10-11].
Одним из стимулирующих направлений государственной правовой политики в
уголовном законодательстве является институт освобождения от уголовной
ответственности. Он является отражением того, что уголовное право основано,
прежде всего, на социальных факторах, учете степени общественной опасности,
что проявляется в методе его воздействия на общественные отношения. В
юридической литературе отмечалось, что освобождение от уголовной
ответственности — это необходимое (или допустимое) зло в уголовной
политике, без которого машина уголовной юстиции будет серьезно буксовать, а
то и садиться в лужу. Поэтому благодаря этому злу уголовный процесс
эффективно распределяет недостаточные ресурсы уголовной юстиции с тем,
чтобы система могла обрабатывать больший объем уголовных дел, если учесть,
что современный уголовный процесс (особенно судебное разбирательство)
слишком сложно и отнимает много времени и ресурсов [6, с. 268].
Этот институт отражает общемировую тенденцию развития уголовной
политики, направленной на убывание уголовных дел в связи с их
прекращением еще в досудебном производстве. Большинство ученых-
криминалистов придерживается точки зрения о том, что государственное
принуждение — это вынужденная мера воздействия на лиц, преступивших
уголовный закон.
При этом уголовное право не всесильно и правовые последствия
преступления должны иметь и иные способы регулирования, кроме привлечения к
уголовной ответственности и назначения наказания. Существование института
освобождения от уголовной ответственности объясняется, во-первых, низкой
эффективностью уголовно-правовых санкций, их неспособностью остановить
преступность при очень высоких социальных затратах. Так, Е. Ш. Баймурзин
отмечал, что длительные сроки лишения свободы всегда несут негативные
последствия [7, с. 10]. Во-вторых, объясняется и недовольством населения,
серьезным давлением общества на законодателя, правоприменителя, на практику
и науку.
Главным критерием при определении уголовной ответственности и оснований
освобождения от уголовной ответственности признаются интересы общественной
опасности, что означает, с одной стороны, сохранение повышенной
ответственности за тяжкие преступления, а с другой — применение более
мягких мер воздействия к тем, кто не требует столь сурового к себе
отношения [8].
Прежде чем рассматривать институт освобождения от уголовной
ответственности, необходимо определиться с тем, что же понимается под
уголовной ответственностью как таковой, так как в науке уголовного права
данный термин не редко вызывает различные дискуссии. Понятие уголовной
ответственности, вместе с тем, является элементом, отражающим правовую
природу исследуемого нами института освобождения от уголовной
ответственности.
В юридической литературе понятие уголовной ответственности раскрывается
по-разному. Общим для всех точек зрения является то, что проблема уголовной
ответственности рассматривается в рамках уголовно-правовых отношений,
возникающих между государством и лицом, совершившим преступление. В связи с
последним, у государства возникает право подвергнуть лицо государственно-
принудительному воздействию, предусмотренному уголовно-правовой нормой,
которую он нарушил, и в то же время обязанность применить именно это
воздействие, а не иное другое, например, предусмотренное санкцией другой
нормы. В свою очередь, у лица, совершившего преступление, возникает
обязанность подвергнутся такому воздействию, и право на применение именно
того воздействия, которое предусмотрено нарушенной им уголовно-правовой
нормой.
Н. А. Бусырев резюмировал, что под уголовной ответственностью следует
понимать вытекающую из факта совершения преступления обязанность лица
отвечать за содеянное им в уголовном порядке и понести предусмотренную
законом меру уголовного наказания [9, с. 6]. Сходна позиция
А. А. Магомедова, Л. В. Багрий-Шахматова, которые обязанность лица дать
объяснения в совершенном им преступлении выделяют в качестве основных
признаков уголовной ответственности [10, с. 23]. Х. Хамаганова сводит суть
уголовной ответственности к следующему: каждое общественно вредное,
уголовно наказуемое деяние должно влечь для его субъектов неблагоприятные
последствия в виде санкций [11, с. 209]. При этом, мы разделяем точку
зрения автора относительно не приемлемости позиции В. Д. Филимонова по
вопросу рассмотрения уголовной ответственности как обязанности виновного
подвергнуться государственному принуждению [11, с. 217]. В частности,
В. Д. Филимонов рассматривает уголовную ответственность как обязанность
виновного подвергнуться государственному принуждению, указывая, что при
освобождении от уголовной ответственности индивидуализация не применяется
[11, с. 217]. Институт освобождения от уголовной ответственности не
распространяет свое действие на всех лиц, совершающих преступления
небольшой или средней тяжести, а в каждом конкретном случае
правоприменитель оценивает все обстоятельства совершенного деяния,
характеристику лица.
Следовательно, уголовная ответственность — это реакция государства на
совершенное преступление, выражающаяся в осуждении лица и применении к нему
мер уголовно-правового характера. Целью ответственности всегда является
устранение тех деяний, которые общество объявило отклоняющимися, вредными,
т. е. уголовная ответственность является определенной охранительной
реакцией общества.
При характеристике уголовной ответственности надо исходить из
следующего:
уголовная ответственность основывается на нормах, как материального, так и
процессуального права, при исследовании их нельзя отрывать друг от друга;
уголовная ответственность является социальной ответственностью, поэтому
рассмотрение вопроса эффективности уголовной ответственности и освобождения
от нее невозможно без рассмотрения социальной обусловленности уголовно-
правового запрета;
основным стержнем проблемы уголовной ответственности является применение
или не применение наказания;
уголовная ответственность и основания освобождения от нее устанавливаются
только Уголовным кодексом Республики Казахстан;
уголовная ответственность всегда носит характер государственного
принуждения [12].
Выделяют позитивную уголовную ответственность, под которой понимается
обязанность совершать действия, соответствующие объективным требованиям
данной ситуации и объективно обусловленным идеалам времени [13, с. 51].
Само наличие доктрины позитивной уголовной ответственности породило
обсуждение в науке и немало споров относительно приемлемости данной идеи.
В частности, М. Д. Шаргородский указывал на абсолютную неприемлемость
теории, но не исключал ее оригинальности [14, с. 47]. В ретроспективном
плане выделяется ответственность, наступающая за уже совершенное деяние,-
ретроспективная ответственность [15, с. 48]. Ответственность в
перспективном смысле рассматривается, как обязанность соблюдать
существующие нормы права [11, с. 218].
По мнению Н. Д. Сухаревой, при освобождении от уголовной
ответственности речь следует вести в ретроспективном плане, то есть об
ответственности за уже совершенное преступное деяние, обосновывая эту
позицию тем, что позитивная ответственность есть правомерное поведение
лица [16, с. 10]. Такая же позиция отмечается Ю. Е. Терновой — основанием
освобождения от уголовной ответственности является позитивное
постпреступное поведение лица, совершившего преступление [17, с. 11].
А. А. Магомедов, наоборот, указывал, что интерес представляет уголовная
ответственность в ретроспективном аспекте как ответственность лица за
совершенное им общественно опасное деяние, поскольку только в этом случае
уголовный закон предусматривает возможность освобождения от нее [18,
с. 57].
По способам воздействия уголовная ответственность делится на
компенсационную (направленную на возмещение вреда) и репрессивную
(реализующуюся в применении наказания).
Различные мнения были высказаны по поводу содержания понятия уголовной
ответственности и его структурных элементов. Одни отмечают, что уголовная
ответственность выражается в государственном осуждении, порицании, морально-
политической оценки действий, лишениях имущественного, организационного или
личного характера в отношении виновного [19, с. 119-120]. Другие полагают,
что уголовная ответственность выражается в системе принудительных мер,
применяемых к нарушителям законодательства в целях наказания виновных,
пресечения и предупреждения такого рода правонарушений и восстановления
нарушенных прав.
Третьи считают, что уголовная ответственность и наказание — это две
различные стороны одного и того же явления и представляют собой одно целое.
Они считают, что в тех случаях, когда уголовная ответственность связана с
назначением наказания, содержанием уголовной ответственности является
наказание. А когда уголовная ответственность не предусматривает наказания,
уголовная ответственность исчерпывается фактом осуждения лица без
назначения наказания [20].
Согласны с мнением авторов, указывающих, что уголовная ответственность
как вид юридической ответственности обладает признаками: государственным
принуждением, осуждением правонарушения и его субъекта, наличием
неблагоприятных последствий для правонарушителя [21].
Справедливо утверждение, что уголовная ответственность, как правило,
находит свою реализацию в наказании [22, с. 259]. При этом отождествление
уголовной ответственности и наказания является не правильным, так как
уголовная ответственность — понятие более широкое, чем наказание. Отметим,
что данная позиция близка профессору Б. С. Утевскому, который отмечал, что
уголовную ответственность отличает от других форм ответственности только
угроза уголовным наказанием [23, с. 28]. Л. В. Багрий-Шахматов расценивал
такое положение как общая оценка уголовной ответственности без раскрытия
ее существа [10, с. 22].
Институт уголовной ответственности, в свою очередь, является видовым
понятием по отношению к мерам борьбы с преступностью, так как к последним
относятся не только уголовно-правовые средства, но и экономические,
социальные, идеологические, криминологические, криминалистические и иные.
Нередкие утверждения о том, что уголовная ответственность и наказание
являются однопорядковыми, связаны, на наш взгляд, с тем, что наказание
является наиболее часто применяемым уголовно-правовым средством на
практике.
Четвертые критикуют указанную позицию исходя из формулировки
законодательства, которое разграничивает данные понятия. Более ранняя
группа авторов включает в уголовную ответственность всю совокупность
уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных
отношений, опосредующих и выражающих государственно-принудительное
воздействие на лицо, нарушившее закон [24].
На наш взгляд, наиболее верной позицией является первая, которая в
понятие уголовной ответственности включает государственное осуждение и
морально-политическую оценку действий виновного. Исходя из этого, под
уголовной ответственностью следует понимать совокупность государственных
мер, содержащих официальное осуждение и морально-политическую оценку
действий виновного, последствием которых являются лишения имущественного,
организационного или личного характера в отношении виновного со стороны
государства.
Н. М. Кропачев, В. С. Прохоров выдвигают позицию о том, что
отождествление уголовной ответственности с обязанностью отвечать приводит к
выводу о совпадении момента наступления уголовной ответственности с
моментом возникновения самого уголовно-правового отношения [25, с. 46].
Согласимся с мнением, что в момент совершения преступления возникает
обязанность понести уголовную ответственность, а не уголовная
ответственность вообще, — на стороне лица, совершившего преступление, и
право ее возложить — на стороне государства [25, с. 47]. Полностью согласны
с мнением Л. М. Карнеевой отмечающей, что четкое разграничение понятий
уголовное правоотношение и уголовная ответственность позволит прийти к
выводу, что уголовная ответственность не может наступать в процессе
производства дознания или предварительного следствия [26, с. 8].
Недоработкой уголовного законодательства, на наш взгляд, является
отсутствие перечня структурных элементов уголовной ответственности. В
последнее время часто идет речь о гуманизации уголовной политики,
расширении применения альтернативных лишению свободы видов наказания.
Гуманизация правоприменительной деятельности и уголовного законодательства
не оказывает влияния на рост рецидивной преступности. Причины активизации
преступности следует искать не в гуманизации уголовно-правовой политики, а
в иных явлениях [27, с. 20]. На наш взгляд, речь должна идти не только о
расширении применения альтернативных видов наказания, но и более широком
применении альтернативных наказанию элементов уголовной ответственности.
Эти элементы следует закрепить в Уголовном кодексе Республики Казахстан в
качестве составляющих института уголовной ответственности.
В качестве структурных элементов уголовной ответственности кроме
наказания, на наш взгляд, следует определить судимость, принудительные
меры воспитательного воздействия, условное освобождение, условно-
досрочное освобождение, обстоятельства, смягчающие уголовную
ответственность и наказание, обстоятельства, отягчающие уголовную
ответственность и наказание. Применение одного из этих структурных
элементов означает применение уголовной ответственности, иногда сопряженное
с наказанием, иногда без применения наказания.
Следует включить в законодательство перечень структурных элементов и
понятие уголовной ответственности. Это позволит предотвратить расхождение
точек зрения на содержание понятий освобождение от уголовной
ответственности и освобождение от наказания, и соответственно правильное
применение данных институтов на практике.
В данном контексте освобождение от уголовной ответственности включает в
себя государственное осуждение и морально-политическую оценку действий
виновного, но исключает последствия в виде лишений имущественного,
организационного или личного характера.
В теории уголовного права, с момента возникновения института
освобождения от уголовной ответственности, существуют споры о его правовой
природе.
Е. Б. Пашуканис, выдвигая теорию перехода права к не праву, отмечал,
что нет необходимости вообще регулировать законом конкретные составы
(определять Особенную часть уголовного закона), нужно лишь точно описать
симптомы, характеризующие общественно опасное состояние, и разработки тех
методов, которые нужно в каждом данном случае применять для того, чтобы
обезопасить общество [28, с. 177]. Однако данная теория порождает
абсолютный произвол, причем произвол в каждом конкретном случае имеющий
свои особенности, так как судья здесь становится главным архитектором в
построении сущности права, привлечения к уголовной ответственности и
освобождения от нее.
А. И. Бойцов и Н. М. Кропачев указывали, что если содеянное является
преступлением, то неясно, почему государство отказывается от оценки его в
качестве такового; если же деяние не является преступлением, то речь должна
идти не об освобождении, а об исключении ответственности в силу отсутствия
оснований для нее — в противном случае придется признать, что уголовная
ответственность может наступить не только за преступление [29, с. 105].
При решении вопроса о правовой природе института освобождения от
уголовной ответственности возникали также такие теории как теория
оценочной вины, теория следственно-судебной декриминализации и другие.
Теория оценочной вины или теория широкого понимания вины, пыталась
объяснить правовую природу освобождения от уголовной ответственности таким
образом, что государство признавало факт совершения преступления (и вину
лица его совершившего, так как имелись все признаки состава преступления),
но не могло применить к нему меры уголовной ответственности, так как
имелись некоторые обстоятельства, которые не вменяли в вину данное
преступление (К. Ф. Тихонов) [30, с. 40].
Теория следственно-судебной декриминализации, появившаяся в 70-х гг.
XX в., породила мысли об аналогии уголовного закона [31, с. 21-22]. Суть
данной теории сводилась к утверждению, что законодатель предоставляет
правоприменителю право в конкретных случаях признавать поведение лица не
преступным и не подлежащим уголовной ответственности, т. е.
декриминализовать его. Аналогично этому возникла мысль о том, что
правоприменителю можно доверить также в некоторых случаях признавать деяние
преступным.
Общий характер вышеназванных теорий (нужно отметить, что они не нашли
своего отражения в законодательстве) сводится к непризнанию деяния
преступным или отрицанию вины лица.
В законодательстве же был закреплен усредненный вариант, который
подразумевал в случае освобождения от уголовной ответственности признания
деяния преступлением, и вместе с тем, судейское усмотрение, т. е.
возможность индивидуального освобождения от уголовной ответственности.
В законодательстве нашла отражение точка зрения С. Г. Келиной, которая
считала, что в основе освобождения от уголовной ответственности должны
лежать главным образом, небольшая степень общественной опасности деяния и
небольшая степень общественной опасности деятеля [32, с. 50]. Это
соответствует направлению гуманизации уголовной политики, так как здесь
предусматривается возможность смягчения ответственности виновного вплоть до
полного исключения такой ответственности.
Некоторые авторы считают, что необходимо совпадение оснований
дифференциации уголовной ответственности с основанием освобождения от
уголовной ответственности. Основанием освобождения от уголовной
ответственности также должны выступать существенные изменения степени
общественной опасности деяния и деятеля [33, с. 254-258].
Это обосновывается тем, что качественная характеристика преступления
(общественно опасный характер деяния и деятеля) имеет значение для
криминализации или декриминализации, а существенная степень общественной
опасности деяния и деятеля является основанием для дифференциации уголовной
ответственности. Здесь же отмечается, что предметом освобождения от
уголовной ответственности является сама уголовная ответственность, а
субъектом — национальный законодатель.
Нужно отметить, что законодательство Республики Казахстан в отношении
института освобождения от уголовной ответственности претерпело изменения в
связи с исключением возможности замены уголовной ответственности иными
видами ответственности, появлением специальных видов освобождения и т. д.
Почему же институт освобождения от уголовной ответственности необходим.
Некоторые, например, полагают, что достаточно было бы просто не возбуждать
уголовное дело. Но, если бы уголовное дело вовсе не возбуждалось, это
свидетельствовало бы о том, что наши правоохранительные органы
бездействуют. Тем более, исходя из принципов уголовного и уголовно-
процессуального права, любое преступление должно влечь за собой возбуждение
уголовного дела. Нужно отметить, что в данном случае порядок осуществления
процессуальных функций правоохранительными органами, носит воспитательный и
предупредительный характер.
Этот институт стремиться решить и ряд задач уголовно-правовой борьбы с
преступностью:
во-первых, экономить уголовную репрессию и снизить удельный вес осужденных
в обществе;
во-вторых, сократить материальные затраты общества на содержание органов
уголовной юстиции;
в-третьих, разгрузить переполненные следственные изоляторы и места лишения
свободы, так как государству достаточно сложно обеспечить их необходимыми
минимальными условиями;
в-четвертых, уменьшить количество уголовных дел, направляемых в суд с
обвинительным заключением и тем самым разгрузить его работу, а усилия суда
сосредоточить на разбирательстве уголовных дел о преступлениях,
представляющих для общества повышенную опасность;
в-пятых, сократить сроки расследования, затрату сил и средств органов
уголовной юстиции на выявление латентных и раскрытие зарегистрированных
неочевидных преступлений, собирание доказательств по делу и обеспечение
правильного его разрешения;
в-шестых, снизить уровень рецидивной преступности путем сокращения круга
лиц, осужденных судом и направленных в места лишения свободы для отбывания
наказания, так как приобщение осужденных к субкультуре, которая
господствует в пенитенциарных учреждениях, существенно изменяет их
ценностные ориентиры и жизненные установки, что, в конечном счете, ведет к
совершению многими из них новых умышленных преступлений после освобождения
[34, с. 2];
в-седьмых, склонить отдельные категории лиц, совершивших преступление, к
самообнаружению и добровольному устранению либо смягчению вредных
последствий содеянного, предупредить с их стороны совершение новых
умышленных преступлений;
в-восьмых, заинтересовать виновных, в том числе и отдельных участников
преступных групп, в сотрудничестве с органами уголовной юстиции;
в-девятых, защитить граждан от угрозы реального посягательства, когда
безопасность их жизни и здоровья зависит от усмотрения виновного;
в-десятых, ограничить вмешательство уголовной юстиции в межличностные
отношения, связанные с семейной, хозяйственной, бытовой, интимной и иными
сферами личной жизни людей, вторжение в которые без призыва к тому
потерпевшего часто является излишним со стороны государства.
Здесь же говорится о требованиях к лицам, условно освобожденным от
наказания. Контроль главным образом осуществляется уголовно-исполнительной
инспекцией.
Вопрос об освобождении от уголовной ответственности — это вопрос не
только уголовного права, но и философии. Он затрагивает отношения между
индивидом, обществом и государством, затрагивает основы правосознания
индивида, общества и политики государства. Общество предъявляет
определенные требования к своим членам-индивидам, несоблюдение которых
предполагает ответственность: моральную и правовую, а проблема
целесообразности и справедливости закона является также одной из самых
принципиальных в философии права.
Институт освобождения от уголовной ответственности является важным
достижением государственной правовой политики. Он относится к уголовно-
правовым мерам, способствующим борьбе с менее опасными видами преступлений
не карательным путем в отношении лиц, которые могут быть исправлены и без
применения мер уголовной ответственности.
Сущность института освобождения от уголовной ответственности состоит в
одном: при наличии факта совершения преступления допускается исправление
переступившего закон лица без применения к нему мер государственного
принуждения. Возможность освобождения виновного в совершении преступления
лица вытекает из принципов гуманизма, индивидуализации и дифференциации
ответственности и наказания и должна сочетаться с возможностью достижения
целей уголовного законодательства без применения уголовных наказаний.
Под дифференциацией ответственности следует понимать осуществление
уголовной политики путем законодательного закрепления оптимального
разнообразия мер уголовно-правового характера, в наибольшей мере
соответствующего категориям преступлений и типовым личностным свойствам
преступников. В свою очередь индивидуализация ответственности — это
деятельность правоприменителя, принимающего решения по конкретным делам в
пределах дифференцированной правовой регламентации. Ю. Б. Мельникова не
случайно указывала, что уголовная ответственность индивидуализируется на
всех этапах уголовно-правового отношения — от его возникновения до
окончания. Индивидуализация уголовной ответственности в значительной своей
части реализуется путем индивидуализации уголовного наказания [35, с.40].
Подчеркнем, что особенно расширению принципа индивидуализации и
дифференциации уголовной ответственности в последнее время уделяется
большое внимание. Еще в Постановлении Пленума Верховного суда О соблюдении
судами законности при назначении наказания № 3 от 24 июня 1993 г.
отмечалось, что принцип индивидуализации наказания способствует более
успешному достижению целей наказания [36].
Освобождение от уголовной ответственности — это своеобразный компромисс
государства, не имеющий целью применение наказания, и отвечающий целям
предупреждения и исправления преступников. Нормы об освобождении от
уголовной ответственности отражают идею соглашения между государством и
лицом, совершившим преступление. Сущность освобождения от уголовной
ответственности выражается в отказе государства от осуждения лица, то есть
в отказе от вынесения ему выраженной в обвинительном приговоре
отрицательной оценки (в освобождении виновного от обязанности ответить
перед государством за содеянное). Иначе говоря, происходит обмен
освобождения на совершение поступков, способствующих борьбе с
преступностью, устраняющих вредные последствия преступления, обеспечивающих
защиту законных интересов потерпевшего.
С точки зрения представителей классической школы освобождение от
уголовной ответственности противоречит принципу неотвратимости (данный
принцип был включен в ст. 7 Модельного УК 1996 г., разработанного для стран
-членов СНГ). Однако, на наш взгляд, действие института освобождения от
уголовной ответственности не противоречит принципу неизбежности или
неотвратимости уголовной ответственности и наказания. В этом наша позиция
сходна с мнением авторов, утверждающими, что институт освобождения от
уголовной ответственности не только не противоречит, но соответствует
принципу неотвратимости ответственности [37]. Импонирует и позиция
Л. В. Головко о требовании говорить о неотвратимости ответственности,
нежели неотвратимости наказания [38, с. 62]. Л. Л. Кругликов,
А. В. Васильевский подчеркивают, что в освобождении от уголовной
ответственности находят воплощение принцип справедливости и дифференциации
уголовной ответственности [39, с. 149]. А. В. Фаткулин же расценивает
институт освобождения от уголовной ответственности как основное средство
проявления дифференциации уголовной ответственности [40, с. 22].
И. С. Самощенко и М. Х. Фарукшин, в свою очередь, отмечают, что
неотвратимость ответственности состоит не в том, что за каждое
правонарушение обязательно следует применение именно юридической санкции
(исключение составляют санкции правовосстановительные), а в том, что ни
одно правонарушение не может остаться незамеченным или нераскрытым, что
каждое нарушение должно получить публичную огласку, попасть в поле зрение
государства и общества, подвергнуться осуждению с их стороны [41, с. 174].
Д. С. Чукмаитов указывает на значимость принципа неотвратимости
ответственности в уголовно-правовой борьбе с преступностью [42, с. 47].
Подчеркнем, что освобождение от уголовной ответственности не является
отсутствием реакции государства на совершенное противоправное деяние, а
является уголовно-правовой мерой, в основе которой лежит не применение
уголовного наказания и юридических последствий уголовной ответственности.
При этом в основе освобождения лежат нереабилитирующие обстоятельства. В
данной связи представляется ошибочной позиция А. А. Нечепуренко о
необходимости исключения из закона института освобождения от уголовной
ответственности по нереабилитирующим основаниям для последовательного
проведения принципа неотвратимости уголовной ответственности [43, с. 18].
Справедливость как принцип уголовного права представляет в данном
случае определяемые конкретно-историческими условиями существования и
развития общества масштаб, меру соответствия между действиями и усилиями
людей и ответной реакцией на них со стороны общества и государства,
различных организаций и отдельных индивидов. А. М. Яковлев писал: Без
принуждения уголовное правосудие было бы бессильным, без воспитания —
бесчеловечным. Однако, без справедливости правосудие вообще перестало бы
существовать [44, с. 93].
По этимологии справедливость (iustitia) лежит в основе права (ius),
обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его
правильность, императивность и необходимость [45, с. 28]. Справедливость
включает в себя также принцип формального равенства, когда все субъекты
уравниваются при применении одной и той же нормы. С одной стороны,
уголовная ответственность и наказание — это справедливая кара за
преступление, причинение государством определенного страдания преступнику
за содеянное им зло. Вместе с тем восстановление справедливости — это не
только претерпевание виновным лицом наказания. На наш взгляд,
Р. Ш. Жумагазиева справедливо определяет данный термин как создание
внутреннего баланса в общественном сознании и потерпевшей стороны для
покрытия тех потерь, которые произошли вследствие совершенного
преступления и включает в него кроме назначения наказания реальное
возмещение материального ущерба (возможно при освобождении от уголовной
ответственности в связи с деятельным раскаянием, при примирении с
потерпевшим), утверждение состоятельности государственной власти выступать
в качестве гаранта, обеспечивающего неукоснительное претворение в жизнь
Конституции РК [46, с. 10]. Однако, мы критически относимся к тому, что
возмещение материального вреда всегда должно присутствовать как критерий
восстановления справедливости. На наш взгляд, несмотря на то, что
возмещение материального вреда немаловажный фактор для применения института
освобождения от уголовной ответственности, существует немало ситуаций,
когда невозможно определить вред в определенном выражении (например, вред,
причиненный общественным отношениям в связи с оскорблением).
Во время действия УК 1959 г. было возбуждено уголовное дело по ст. 169
УК КазССР — за незаконную порубку леса в водоохраняемой зоне, в отношении
отца и сына. Но вскоре выяснилось, что эта местность подлежит затоплению с
целью создания водохранилища для гидроэлектростанции. В связи с этим
возникла необходимость в спешной вырубке леса, к которой было призвано и
местное население. Виновные были освобождены от уголовной ответственности
в связи с изменением обстановки, когда отпала общественная опасность
деяния. В данном случае необходимость возмещения вреда также отсутствовала.
Нужно сказать, что наличие в уголовном законодательстве института
освобождения от уголовной ответственности подтверждает, что закон не просто
использует устоявшуюся фразеологию, а концептуально решает вопросы
взаимодействия правовых и этических норм в процессе правоприменения,
соотношения духа и буквы закона. Цель восстановления справедливости
означает, что применение наказания должно быть нацелено на восстановление
социальной справедливости с точки зрения общества, потерпевшего и других
участников процесса, а также самого осужденного [3, с. 9-10]. При решении
вопроса об уголовной ответственности выясняются характер и степень
общественной опасности, обстоятельства его совершения, личности виновного.
Суд, применяя уголовную ответственность, стремится восстановить хотя бы
частично социальную справедливость не только применительно к потерпевшему,
но и к обществу в целом. Реализация этой цели происходит лишь на стадии
назначения или отсрочки наказания, а не в стадии его исполнения.
Другой целью является исправление осужденных. Исправление подразумевает
формирование у осужденного правопослушного поведения, позитивного отношения
к личности, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого
общежития. Здесь большая часть этой цели должна быть реализована в процессе
исполнения наказания.
Справедливая реакция государства на преступление помогает осознать
виновному свою вину и зародить стремление искупить ее, отказавшись от
совершения преступлений в дальнейшем, т. е. обеспечивает в определенной
мере предупреждение.
Анализируя принцип справедливости в соотношении с институтом
освобождения от уголовной ответственности, отметим, что предусмотренная
уголовным законом возможность освобождения от уголовной ответственности
соответствует принципу формального равенства. В уголовном законодательстве
предусматриваются конкретные критерии и условия применения указанного
института, а судейское усмотрение работает только в отношении конкретного
лица, где выясняется насколько конкретный случай соответствует
установленным критериям и условиям применения института освобождения от
уголовной ответственности. Нельзя конечно исключать случаи, когда
конкретный судья может использовать принцип судейского усмотрения в своих
интересах или интересах другого лица, а также наличие определенного
субъективизма в применении данного института, но это вопрос, который по
сути уже не касается указанной нормы, но лишь практики ее применения.
В свою очередь, принцип гуманизма означает уважение к личности, ее
достоинствам и правам [47, с. 209]. Данный принцип заложен в ч. 2 ст. 38 УК
РК и имеет две стороны: гуманность (человечность) в отношении потерпевших
лиц и гуманность в отношении преступника. Касающийся темы исследования
гуманизм в отношении преступника, через призму института освобождения от
уголовной ответственности, предполагает достижение целей уголовной
ответственности и наказания мерами минимальной репрессивности [48, с. 79-
81].
За гуманизацию уголовной политики в целом выступает ряд авторов,
которые указывают на необходимость внедрения института примирения путем
расширения перечня преступлений, подпадающих под возможность освобождения
от уголовной ответственности [49]. Кроме того, Л. Т. Жанузакова и
М. М. Досанова считают, что институт освобождения от уголовной
ответственности является проявлением демократии и гуманизма, отражающий
основные тенденции уголовной политики страны [50, с. 125].
По мнению А. М. Балафендиева и П. А. Фефелова, институт освобождения от
уголовной ответственности страдает недостатком — несоответствие
требованиям принципа равенства граждан перед законом. Автор аргументирует
свой вывод тем, что к лицам, совершившим деяния равные по степени
общественной опасности, могут применяться различные меру уголовно-
правового воздействия; ссылка при этом делается на возможность, но не
обязанность суда применять институт освобождения от уголовной
ответственности [51]. Позволим себе не согласиться с данным высказыванием.
В соответствие со ст. 141 УК РК, предусматривающей ответственность за
ограничение прав и свобод человека по мотивам происхождения, социальным,
должностным положением, пола, расы, национальности, языка, места
жительства, но нет никаких указаний на то, что правоприменитель должен
применять одинаковые меры уголовно- правового воздействия при равной
общественной опасности личности (лица, совершившего преступление). Отметим,
что принцип равенства отмечался и И. И. Роговым [52, с. 22].
Принцип целесообразности в рамках института освобождения от уголовной
ответственности достигается тем, что уголовное законодательство решает свои
основные задачи, используя минимум уголовно-правовой репрессии, если
существуют условия при которых существует такая возможность. В связи с этим
в науке уголовного права существует теория удерживающего воздействия
уголовного закона или экономии уголовной репрессии. Профессор Норвежской АН
И. Анденес выдвигал следующее тезис: обосновано ли, а если обосновано, то в
какой мере и в каком случае, назначение примерного наказания, суровость
которого оправдана не обстоятельствами конкретных преступлений, а
соображением о том, чтобы другим неповадно было так делать [53, с. 13].
Кроме того, государство при условии возможности освобождения от
уголовной ответственности виновного имеет способ сократить значительные
затраты на содержание одного человека в местах лишения свободы или
экономические убытки вследствие ограничения свободы и лишения себя таким
образом одной единицы рабочей силы, что как подчеркивают некоторые ученые,
является важным критерием уголовно-правового воздействия [54, с. 25]. Эта
мысль согласуется с теорией Экономии страданий, выраженной
Эд. В. Розенбергом в следующем: Присудить подсудимого к тюремному
заключению на 6 месяцев мы не имеем нравственного права, не выяснив
сначала, что сокращение этого срока на 1, 2 или 3 месяца принесло бы общему
благу больше вреда, чем пользы [55, с. 14].
В данном контексте мы хотим подчеркнуть, что уголовное право при
освобождении лица от уголовной ответственности выполняет регулирующую
(контрольную), идеологическую и стимулирующие функции в борьбе с
преступностью. Таким образом, государство стремится, чтобы уголовно-
правовые нормы, устанавливающие ответственность были целесообразны и
эффективны.
Выясняя сущность правовой природы освобождения от уголовной
ответственности мы можем определить, что данный институт полностью
соответствует общим принципам уголовного права и целям уголовного
законодательства.
В настоящее время некоторые вопросы освобождения от уголовной
ответственности регламентируются, кроме уголовного кодекса, Постановлением
Пленума Верховного суда РК О соблюдении судами законности при назначении
уголовного наказания от 30 апреля 1999 г. [56], Постановлением Пленума
Верховного суда КазССР О судебной практике освобождения от уголовной
ответственности и наказания № 8 от 2 октября 1987 г. [57], Нормативным
постановлением Верховного суда РК О судебной практике по применению ст. 67
УК № 4 от 21 июня 2001 г. [58], Нормативным постановлением Верховного суда
РК Об условно-досрочном освобождении от наказания и замене неотбытой части
наказания более мягким видом наказания № 20 от 13 декабря 2001 г. [59],
некоторыми другими нормативно-правовыми актами.
Освобождение от уголовной ответственности возможно, по мнению
К. К. Вавилова — при наличии, с одной стороны, закона, разрешающего это
освобождение, и при наличии, с другой стороны, тех обстоятельств, о которых
говорит закон, — незначительной опасности деяния [60, с. 14]. При этом
правовым основанием освобождения от уголовной ответственности может быть
лишь материальный уголовно-нормативный акт законодателя, содержащий
разрешение об освобождении от уголовной ответственности лиц, совершивших
деяния, по общему правилу, влекущий применение к виновным мер уголовного
наказания, и указание на условия, при наличии которых возможно или
обязательно такое освобождение.
Уголовный закон дает исчерпывающий перечень оснований освобождения от
уголовной ответственности. При этом до сих пор наиболее не разработанными
являются вопросы об освобождении от уголовной ответственности в связи с
изменением обстановки.
Введение института освобождения от уголовной ответственности преследует
множество целей, но при достижении их правоприменитель встречает на своем
пути препятствия, одно из которых — недостаточная регламентация положений
института освобождения от уголовной ответственности законом. В частности,
недостаточно исследован вопрос об основаниях освобождения от уголовной
ответственности; отсутствует общее определение понятия основания
освобождения от уголовной ответственности, что неизбежно приводит к тому,
что при анализе оснований конкретных видов освобождения от уголовной
ответственности высказываются самые противоречивые суждения.
При рассмотрении существа института освобождения от уголовной
ответственности следует его разграничивать с таких институтов уголовного
права как освобождение от наказания, обстоятельства, исключающие
преступность деяния, не доказанность преступности действий виновного,
малозначительность деяния, отсутствие признака противоправности,
добровольным отказом от совершения преступления.
Законодатель закрепил освобождение от уголовной ответственности и
наказания в качестве отдельного раздела Общей части Уголовного кодекса
Республики Казахстан, чем подчеркнул, что данный институт является
чрезвычайно важным институтом в науке уголовного права.
1.2 Проблемные вопросы освобождения от уголовной ответственнсти
На настоящий момент законодательно определены следующие основания
освобождения от уголовной ответственности:
Деятельное раскаяние (ст. 65 УК РК).
Превышение пределов необходимой обороны (ст. 66 УК РК).
Примирение с потерпевшим (данное основание введено в ст. 67 УК РК 1997 г.).
Указанная норма позволяет освободить от уголовной ответственности
обвиняемого в любом совершенном преступлении небольшой или впервые
совершенном преступлении средней тяжести в случае примирения с потерпевшим.
Применение некоторых оснований освобождения от уголовной ответственности
вызывает определенные затруднения. В частности, Н. М. Абдиров указал на то,
что прекращение уголовного дела по ст. 67 УК РК на досудебной стадии
уголовного процесса идет в разрез с п. 1 ч. 3 ст. 77 Конституции РК — лицо
считается не виновным в совершении преступления, пока его виновность не
будет признана вступившим в законную силу приговором суда [75, с. 60].
Принимая такие решения, органы уголовного преследования берут на себя
функции суда, установленные конституционный нормой [75, с. 60].
Условиями для применения данного вида освобождения являются совершение
лицом преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо примирилось
с потерпевшим и загладило причиненный последнему вред [76, с. 106-107].
Примирение с потерпевшим как основание освобождения от уголовной
ответственности наиболее часто используется в судебной практике. Например,
уголовное дело в отношении О. С. Прасоловой (по ст. 175 УК РК) прекращено
производством за примирением с потерпевший (в соответствие со ст. 67 УК РК)
[77]. Прекращено уголовное дело № 0101000488 в отношении А. Н. Маслова за
примирением с потерпевшим В. Ш. Аубакировым [78]. Хотя, исходя из
материалов дела, решение дано двоякое: в Постановлении суда указано
основание — примирение сторон, но обосновано это тем, что А. Н. Маслов,
ранее не судим, характеризуется с места работы положительно, проходил
воинскую службу в Демократической Республике Афганистан, принимал участие в
боевых действиях, отмечен боевыми наградами, преступление совершенное им
относится к средней тяжести. Налицо — изменение обстановки; если
характеристика личности виновного занесена в решение суда, по факту, это
обстоятельства, характеризующие личность виновного Маслова.
Изменение обстановки (ст. 68 УК РК).
Примером не верного понимания и применения нормы является уголовное
дело № 1-297 в отношении В. А. Никулиной. Гражданка В. А. Никулина признана
виновной по ч. 1 ст. 271 УК РК и в силу ст. 68 УК РК освобождена от
уголовной ответственности. Решение суда обосновано тем, что В. А. Никулина
совершила впервые преступление небольшой или средней тяжести, и в силу
безупречного поведения это лицо ко времени рассмотрения дела в суде сочтено
не общественно опасным [79].
Представляется, что в данном деле не было оснований считать гражданку
В. А. Никулину не общественно опасной: задержана на месте преступления в
момент сводничества, зафиксирована передача денежных средств от
клиента, каким являлся сотрудник правоохранительных органов, девушке
оказывавшей услуги интимного характера [79].
Из материалов дела свидетельствует факт неоднократности совершения
подобных действий обвиняемой; в материалах дела, действия, совершаемые
В. А. Никулиной указываются как сводничество, но решение вынесено по
ст. 271 — Вовлечение в занятие проституцией, а данные ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
В соответствии с концепцией правового и социального государства любое
нарушение интересов личности, общества и государства предполагает
восстановление социальной справедливости, которое выражается в возмещении
ущерба от преступления, определении наказания, соразмерного тяжести
преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного и т. д.
[1, с. 52].
Заложенный в систему уголовного права принцип неотвратимости
ответственности и наказания также требует восстановления социальной
справедливости за совершение преступления, так как оно причиняет вред
личности, обществу, государству, ущемляет права потерпевших, наносит
моральный, материальный ущерб или физический вред. На практике отражение
данного принципа в большинстве случаев выражается в применении уголовного
наказания к виновному лицу в целях восстановления социальной
справедливости, исправления осужденного и предупреждения новых
преступлений.
Известный юрист А. М. Яковлев указывал, что уголовное наказание должно
восстановить справедливость, попранную в результате совершения
преступления [2, с. 109]. Также, С. М. Рахметов и Б. А. Кулмуханбетова
считают, что назначая виновному наказание, суд должен стремиться
восстановить хотя бы частично социальную справедливость не только
применительно к потерпевшему, но и к обществу в целом [3, с. 9-10].
В настоящее время в системе уголовного права четко обозначена
приверженность позиции о том, что невиновный должен быть оправдан, а
виновный наказан, хотя история убедительно показывает, что в борьбе с
преступностью невозможно достижение серьезных успехов только путем
применения к преступникам мер уголовного наказания.
Ч. Беккариа сравнивал право с силой, которая необходима для общей
свободы, а справедливость – со связью, необходимой для объединения частных
интересов, без которой восстановилось бы прежнее внеобщественное отношение
[4, с. 184]. Исходя из этих постулатов, можно сделать вывод, что
восстановление определенных частных интересов, общественных или
внеобщественных отношений является восстановлением справедливости. При
наличии данного признака применение уголовной ответственности и наказания
является не целесообразным, а институт освобождения от уголовной
ответственности будет играть важную роль для того, чтобы уголовное право не
вышло за пределы своей необходимости.
В сложившемся на сегодняшний день положении страны будет разумным
развивать стимулирующие уголовно-правовые меры, в том числе сохранить и
развивать институт освобождения от уголовной ответственности, учитывая
критерии, при которых общественная опасность исчезает и общественные
отношения восстанавливаются. Благодаря этому возможно привести все
уголовное законодательство в соответствие принципу гуманизма уголовного
права, которое должно проявляться в дальнейшем сужении сферы уголовных
репрессий и расширении профилактических мер. Освобождение от уголовной
ответственности также отражает тенденцию на постепенное сужение и смягчение
уголовно-правового принуждения.
Целью дипломной работы является комплексный анализ взаимосвязанных
проблем освобождения от уголовной ответственности идеологического,
нормотворческого, социального, организационного характера и разработка
теоретической модели института освобождения от уголовной ответственности
при превышении пределов необходимой обороны для нужд науки и практики.
Избранная цель предопределила постановку следующих задач, решение
которых составило содержание работы. Основными задачами являются:
теоретический анализ исторического и сравнительно-правового аспектов
зарождения и формирования института освобождения от уголовной
ответственности;
систематизация существующих знаний в сфере применения и действия института
освобождения от уголовной ответственности при превышении пределов
необходимой обороны;
анализ института освобождения от уголовной ответственности как средства
уголовно-правового характера;
теоретический анализ проблемных вопросов, касающихся института освобождения
от уголовной ответственности;
изучение проблемных вопросов освобождения от уголовной ответственности при
превышении пределов необходимой обороны;
установление места института необходимой обороны в системе оснований
освобождения от уголовной ответственности.
Объектом исследования послужили общественные отношения в уголовно-
правовой и смежных сферах, а также действующее законодательство и практика
его применения органами предварительного расследования и судами.
Предметом исследования являются теоретические исследования в сфере
освобождения от уголовной ответственности, в частности в отношении
освобождения от уголовной ответственности при превышении пределов
необходимой обороны, нормативно-правовые источники, регламентирующие
уголовно-правовые и смежные с ними отношения в данной сфере, следственная,
судебная практика.
1 Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности
1.1 Социальная сущность и правовая природа института освобождения от
уголовной ответственности
Одной из определяющих тенденций развития права в современный период, в
частности уголовного права, является стимулирование правомерного поведения.
В связи с этим возрастает значение мер воздействия, применяемых в качестве
стимулирующих.
Нельзя не согласиться с мнением П. С. Дагеля, который отмечал, что
ограничение уголовной политики только сферой действия уголовного права или
областью применения уголовного наказания представляется неоправданным,
поскольку при таком подходе вне сферы уголовной политики остаются главные
направления борьбы с преступностью — ее предупреждение и профилактика [5,
с. 10-11].
Одним из стимулирующих направлений государственной правовой политики в
уголовном законодательстве является институт освобождения от уголовной
ответственности. Он является отражением того, что уголовное право основано,
прежде всего, на социальных факторах, учете степени общественной опасности,
что проявляется в методе его воздействия на общественные отношения. В
юридической литературе отмечалось, что освобождение от уголовной
ответственности — это необходимое (или допустимое) зло в уголовной
политике, без которого машина уголовной юстиции будет серьезно буксовать, а
то и садиться в лужу. Поэтому благодаря этому злу уголовный процесс
эффективно распределяет недостаточные ресурсы уголовной юстиции с тем,
чтобы система могла обрабатывать больший объем уголовных дел, если учесть,
что современный уголовный процесс (особенно судебное разбирательство)
слишком сложно и отнимает много времени и ресурсов [6, с. 268].
Этот институт отражает общемировую тенденцию развития уголовной
политики, направленной на убывание уголовных дел в связи с их
прекращением еще в досудебном производстве. Большинство ученых-
криминалистов придерживается точки зрения о том, что государственное
принуждение — это вынужденная мера воздействия на лиц, преступивших
уголовный закон.
При этом уголовное право не всесильно и правовые последствия
преступления должны иметь и иные способы регулирования, кроме привлечения к
уголовной ответственности и назначения наказания. Существование института
освобождения от уголовной ответственности объясняется, во-первых, низкой
эффективностью уголовно-правовых санкций, их неспособностью остановить
преступность при очень высоких социальных затратах. Так, Е. Ш. Баймурзин
отмечал, что длительные сроки лишения свободы всегда несут негативные
последствия [7, с. 10]. Во-вторых, объясняется и недовольством населения,
серьезным давлением общества на законодателя, правоприменителя, на практику
и науку.
Главным критерием при определении уголовной ответственности и оснований
освобождения от уголовной ответственности признаются интересы общественной
опасности, что означает, с одной стороны, сохранение повышенной
ответственности за тяжкие преступления, а с другой — применение более
мягких мер воздействия к тем, кто не требует столь сурового к себе
отношения [8].
Прежде чем рассматривать институт освобождения от уголовной
ответственности, необходимо определиться с тем, что же понимается под
уголовной ответственностью как таковой, так как в науке уголовного права
данный термин не редко вызывает различные дискуссии. Понятие уголовной
ответственности, вместе с тем, является элементом, отражающим правовую
природу исследуемого нами института освобождения от уголовной
ответственности.
В юридической литературе понятие уголовной ответственности раскрывается
по-разному. Общим для всех точек зрения является то, что проблема уголовной
ответственности рассматривается в рамках уголовно-правовых отношений,
возникающих между государством и лицом, совершившим преступление. В связи с
последним, у государства возникает право подвергнуть лицо государственно-
принудительному воздействию, предусмотренному уголовно-правовой нормой,
которую он нарушил, и в то же время обязанность применить именно это
воздействие, а не иное другое, например, предусмотренное санкцией другой
нормы. В свою очередь, у лица, совершившего преступление, возникает
обязанность подвергнутся такому воздействию, и право на применение именно
того воздействия, которое предусмотрено нарушенной им уголовно-правовой
нормой.
Н. А. Бусырев резюмировал, что под уголовной ответственностью следует
понимать вытекающую из факта совершения преступления обязанность лица
отвечать за содеянное им в уголовном порядке и понести предусмотренную
законом меру уголовного наказания [9, с. 6]. Сходна позиция
А. А. Магомедова, Л. В. Багрий-Шахматова, которые обязанность лица дать
объяснения в совершенном им преступлении выделяют в качестве основных
признаков уголовной ответственности [10, с. 23]. Х. Хамаганова сводит суть
уголовной ответственности к следующему: каждое общественно вредное,
уголовно наказуемое деяние должно влечь для его субъектов неблагоприятные
последствия в виде санкций [11, с. 209]. При этом, мы разделяем точку
зрения автора относительно не приемлемости позиции В. Д. Филимонова по
вопросу рассмотрения уголовной ответственности как обязанности виновного
подвергнуться государственному принуждению [11, с. 217]. В частности,
В. Д. Филимонов рассматривает уголовную ответственность как обязанность
виновного подвергнуться государственному принуждению, указывая, что при
освобождении от уголовной ответственности индивидуализация не применяется
[11, с. 217]. Институт освобождения от уголовной ответственности не
распространяет свое действие на всех лиц, совершающих преступления
небольшой или средней тяжести, а в каждом конкретном случае
правоприменитель оценивает все обстоятельства совершенного деяния,
характеристику лица.
Следовательно, уголовная ответственность — это реакция государства на
совершенное преступление, выражающаяся в осуждении лица и применении к нему
мер уголовно-правового характера. Целью ответственности всегда является
устранение тех деяний, которые общество объявило отклоняющимися, вредными,
т. е. уголовная ответственность является определенной охранительной
реакцией общества.
При характеристике уголовной ответственности надо исходить из
следующего:
уголовная ответственность основывается на нормах, как материального, так и
процессуального права, при исследовании их нельзя отрывать друг от друга;
уголовная ответственность является социальной ответственностью, поэтому
рассмотрение вопроса эффективности уголовной ответственности и освобождения
от нее невозможно без рассмотрения социальной обусловленности уголовно-
правового запрета;
основным стержнем проблемы уголовной ответственности является применение
или не применение наказания;
уголовная ответственность и основания освобождения от нее устанавливаются
только Уголовным кодексом Республики Казахстан;
уголовная ответственность всегда носит характер государственного
принуждения [12].
Выделяют позитивную уголовную ответственность, под которой понимается
обязанность совершать действия, соответствующие объективным требованиям
данной ситуации и объективно обусловленным идеалам времени [13, с. 51].
Само наличие доктрины позитивной уголовной ответственности породило
обсуждение в науке и немало споров относительно приемлемости данной идеи.
В частности, М. Д. Шаргородский указывал на абсолютную неприемлемость
теории, но не исключал ее оригинальности [14, с. 47]. В ретроспективном
плане выделяется ответственность, наступающая за уже совершенное деяние,-
ретроспективная ответственность [15, с. 48]. Ответственность в
перспективном смысле рассматривается, как обязанность соблюдать
существующие нормы права [11, с. 218].
По мнению Н. Д. Сухаревой, при освобождении от уголовной
ответственности речь следует вести в ретроспективном плане, то есть об
ответственности за уже совершенное преступное деяние, обосновывая эту
позицию тем, что позитивная ответственность есть правомерное поведение
лица [16, с. 10]. Такая же позиция отмечается Ю. Е. Терновой — основанием
освобождения от уголовной ответственности является позитивное
постпреступное поведение лица, совершившего преступление [17, с. 11].
А. А. Магомедов, наоборот, указывал, что интерес представляет уголовная
ответственность в ретроспективном аспекте как ответственность лица за
совершенное им общественно опасное деяние, поскольку только в этом случае
уголовный закон предусматривает возможность освобождения от нее [18,
с. 57].
По способам воздействия уголовная ответственность делится на
компенсационную (направленную на возмещение вреда) и репрессивную
(реализующуюся в применении наказания).
Различные мнения были высказаны по поводу содержания понятия уголовной
ответственности и его структурных элементов. Одни отмечают, что уголовная
ответственность выражается в государственном осуждении, порицании, морально-
политической оценки действий, лишениях имущественного, организационного или
личного характера в отношении виновного [19, с. 119-120]. Другие полагают,
что уголовная ответственность выражается в системе принудительных мер,
применяемых к нарушителям законодательства в целях наказания виновных,
пресечения и предупреждения такого рода правонарушений и восстановления
нарушенных прав.
Третьи считают, что уголовная ответственность и наказание — это две
различные стороны одного и того же явления и представляют собой одно целое.
Они считают, что в тех случаях, когда уголовная ответственность связана с
назначением наказания, содержанием уголовной ответственности является
наказание. А когда уголовная ответственность не предусматривает наказания,
уголовная ответственность исчерпывается фактом осуждения лица без
назначения наказания [20].
Согласны с мнением авторов, указывающих, что уголовная ответственность
как вид юридической ответственности обладает признаками: государственным
принуждением, осуждением правонарушения и его субъекта, наличием
неблагоприятных последствий для правонарушителя [21].
Справедливо утверждение, что уголовная ответственность, как правило,
находит свою реализацию в наказании [22, с. 259]. При этом отождествление
уголовной ответственности и наказания является не правильным, так как
уголовная ответственность — понятие более широкое, чем наказание. Отметим,
что данная позиция близка профессору Б. С. Утевскому, который отмечал, что
уголовную ответственность отличает от других форм ответственности только
угроза уголовным наказанием [23, с. 28]. Л. В. Багрий-Шахматов расценивал
такое положение как общая оценка уголовной ответственности без раскрытия
ее существа [10, с. 22].
Институт уголовной ответственности, в свою очередь, является видовым
понятием по отношению к мерам борьбы с преступностью, так как к последним
относятся не только уголовно-правовые средства, но и экономические,
социальные, идеологические, криминологические, криминалистические и иные.
Нередкие утверждения о том, что уголовная ответственность и наказание
являются однопорядковыми, связаны, на наш взгляд, с тем, что наказание
является наиболее часто применяемым уголовно-правовым средством на
практике.
Четвертые критикуют указанную позицию исходя из формулировки
законодательства, которое разграничивает данные понятия. Более ранняя
группа авторов включает в уголовную ответственность всю совокупность
уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных
отношений, опосредующих и выражающих государственно-принудительное
воздействие на лицо, нарушившее закон [24].
На наш взгляд, наиболее верной позицией является первая, которая в
понятие уголовной ответственности включает государственное осуждение и
морально-политическую оценку действий виновного. Исходя из этого, под
уголовной ответственностью следует понимать совокупность государственных
мер, содержащих официальное осуждение и морально-политическую оценку
действий виновного, последствием которых являются лишения имущественного,
организационного или личного характера в отношении виновного со стороны
государства.
Н. М. Кропачев, В. С. Прохоров выдвигают позицию о том, что
отождествление уголовной ответственности с обязанностью отвечать приводит к
выводу о совпадении момента наступления уголовной ответственности с
моментом возникновения самого уголовно-правового отношения [25, с. 46].
Согласимся с мнением, что в момент совершения преступления возникает
обязанность понести уголовную ответственность, а не уголовная
ответственность вообще, — на стороне лица, совершившего преступление, и
право ее возложить — на стороне государства [25, с. 47]. Полностью согласны
с мнением Л. М. Карнеевой отмечающей, что четкое разграничение понятий
уголовное правоотношение и уголовная ответственность позволит прийти к
выводу, что уголовная ответственность не может наступать в процессе
производства дознания или предварительного следствия [26, с. 8].
Недоработкой уголовного законодательства, на наш взгляд, является
отсутствие перечня структурных элементов уголовной ответственности. В
последнее время часто идет речь о гуманизации уголовной политики,
расширении применения альтернативных лишению свободы видов наказания.
Гуманизация правоприменительной деятельности и уголовного законодательства
не оказывает влияния на рост рецидивной преступности. Причины активизации
преступности следует искать не в гуманизации уголовно-правовой политики, а
в иных явлениях [27, с. 20]. На наш взгляд, речь должна идти не только о
расширении применения альтернативных видов наказания, но и более широком
применении альтернативных наказанию элементов уголовной ответственности.
Эти элементы следует закрепить в Уголовном кодексе Республики Казахстан в
качестве составляющих института уголовной ответственности.
В качестве структурных элементов уголовной ответственности кроме
наказания, на наш взгляд, следует определить судимость, принудительные
меры воспитательного воздействия, условное освобождение, условно-
досрочное освобождение, обстоятельства, смягчающие уголовную
ответственность и наказание, обстоятельства, отягчающие уголовную
ответственность и наказание. Применение одного из этих структурных
элементов означает применение уголовной ответственности, иногда сопряженное
с наказанием, иногда без применения наказания.
Следует включить в законодательство перечень структурных элементов и
понятие уголовной ответственности. Это позволит предотвратить расхождение
точек зрения на содержание понятий освобождение от уголовной
ответственности и освобождение от наказания, и соответственно правильное
применение данных институтов на практике.
В данном контексте освобождение от уголовной ответственности включает в
себя государственное осуждение и морально-политическую оценку действий
виновного, но исключает последствия в виде лишений имущественного,
организационного или личного характера.
В теории уголовного права, с момента возникновения института
освобождения от уголовной ответственности, существуют споры о его правовой
природе.
Е. Б. Пашуканис, выдвигая теорию перехода права к не праву, отмечал,
что нет необходимости вообще регулировать законом конкретные составы
(определять Особенную часть уголовного закона), нужно лишь точно описать
симптомы, характеризующие общественно опасное состояние, и разработки тех
методов, которые нужно в каждом данном случае применять для того, чтобы
обезопасить общество [28, с. 177]. Однако данная теория порождает
абсолютный произвол, причем произвол в каждом конкретном случае имеющий
свои особенности, так как судья здесь становится главным архитектором в
построении сущности права, привлечения к уголовной ответственности и
освобождения от нее.
А. И. Бойцов и Н. М. Кропачев указывали, что если содеянное является
преступлением, то неясно, почему государство отказывается от оценки его в
качестве такового; если же деяние не является преступлением, то речь должна
идти не об освобождении, а об исключении ответственности в силу отсутствия
оснований для нее — в противном случае придется признать, что уголовная
ответственность может наступить не только за преступление [29, с. 105].
При решении вопроса о правовой природе института освобождения от
уголовной ответственности возникали также такие теории как теория
оценочной вины, теория следственно-судебной декриминализации и другие.
Теория оценочной вины или теория широкого понимания вины, пыталась
объяснить правовую природу освобождения от уголовной ответственности таким
образом, что государство признавало факт совершения преступления (и вину
лица его совершившего, так как имелись все признаки состава преступления),
но не могло применить к нему меры уголовной ответственности, так как
имелись некоторые обстоятельства, которые не вменяли в вину данное
преступление (К. Ф. Тихонов) [30, с. 40].
Теория следственно-судебной декриминализации, появившаяся в 70-х гг.
XX в., породила мысли об аналогии уголовного закона [31, с. 21-22]. Суть
данной теории сводилась к утверждению, что законодатель предоставляет
правоприменителю право в конкретных случаях признавать поведение лица не
преступным и не подлежащим уголовной ответственности, т. е.
декриминализовать его. Аналогично этому возникла мысль о том, что
правоприменителю можно доверить также в некоторых случаях признавать деяние
преступным.
Общий характер вышеназванных теорий (нужно отметить, что они не нашли
своего отражения в законодательстве) сводится к непризнанию деяния
преступным или отрицанию вины лица.
В законодательстве же был закреплен усредненный вариант, который
подразумевал в случае освобождения от уголовной ответственности признания
деяния преступлением, и вместе с тем, судейское усмотрение, т. е.
возможность индивидуального освобождения от уголовной ответственности.
В законодательстве нашла отражение точка зрения С. Г. Келиной, которая
считала, что в основе освобождения от уголовной ответственности должны
лежать главным образом, небольшая степень общественной опасности деяния и
небольшая степень общественной опасности деятеля [32, с. 50]. Это
соответствует направлению гуманизации уголовной политики, так как здесь
предусматривается возможность смягчения ответственности виновного вплоть до
полного исключения такой ответственности.
Некоторые авторы считают, что необходимо совпадение оснований
дифференциации уголовной ответственности с основанием освобождения от
уголовной ответственности. Основанием освобождения от уголовной
ответственности также должны выступать существенные изменения степени
общественной опасности деяния и деятеля [33, с. 254-258].
Это обосновывается тем, что качественная характеристика преступления
(общественно опасный характер деяния и деятеля) имеет значение для
криминализации или декриминализации, а существенная степень общественной
опасности деяния и деятеля является основанием для дифференциации уголовной
ответственности. Здесь же отмечается, что предметом освобождения от
уголовной ответственности является сама уголовная ответственность, а
субъектом — национальный законодатель.
Нужно отметить, что законодательство Республики Казахстан в отношении
института освобождения от уголовной ответственности претерпело изменения в
связи с исключением возможности замены уголовной ответственности иными
видами ответственности, появлением специальных видов освобождения и т. д.
Почему же институт освобождения от уголовной ответственности необходим.
Некоторые, например, полагают, что достаточно было бы просто не возбуждать
уголовное дело. Но, если бы уголовное дело вовсе не возбуждалось, это
свидетельствовало бы о том, что наши правоохранительные органы
бездействуют. Тем более, исходя из принципов уголовного и уголовно-
процессуального права, любое преступление должно влечь за собой возбуждение
уголовного дела. Нужно отметить, что в данном случае порядок осуществления
процессуальных функций правоохранительными органами, носит воспитательный и
предупредительный характер.
Этот институт стремиться решить и ряд задач уголовно-правовой борьбы с
преступностью:
во-первых, экономить уголовную репрессию и снизить удельный вес осужденных
в обществе;
во-вторых, сократить материальные затраты общества на содержание органов
уголовной юстиции;
в-третьих, разгрузить переполненные следственные изоляторы и места лишения
свободы, так как государству достаточно сложно обеспечить их необходимыми
минимальными условиями;
в-четвертых, уменьшить количество уголовных дел, направляемых в суд с
обвинительным заключением и тем самым разгрузить его работу, а усилия суда
сосредоточить на разбирательстве уголовных дел о преступлениях,
представляющих для общества повышенную опасность;
в-пятых, сократить сроки расследования, затрату сил и средств органов
уголовной юстиции на выявление латентных и раскрытие зарегистрированных
неочевидных преступлений, собирание доказательств по делу и обеспечение
правильного его разрешения;
в-шестых, снизить уровень рецидивной преступности путем сокращения круга
лиц, осужденных судом и направленных в места лишения свободы для отбывания
наказания, так как приобщение осужденных к субкультуре, которая
господствует в пенитенциарных учреждениях, существенно изменяет их
ценностные ориентиры и жизненные установки, что, в конечном счете, ведет к
совершению многими из них новых умышленных преступлений после освобождения
[34, с. 2];
в-седьмых, склонить отдельные категории лиц, совершивших преступление, к
самообнаружению и добровольному устранению либо смягчению вредных
последствий содеянного, предупредить с их стороны совершение новых
умышленных преступлений;
в-восьмых, заинтересовать виновных, в том числе и отдельных участников
преступных групп, в сотрудничестве с органами уголовной юстиции;
в-девятых, защитить граждан от угрозы реального посягательства, когда
безопасность их жизни и здоровья зависит от усмотрения виновного;
в-десятых, ограничить вмешательство уголовной юстиции в межличностные
отношения, связанные с семейной, хозяйственной, бытовой, интимной и иными
сферами личной жизни людей, вторжение в которые без призыва к тому
потерпевшего часто является излишним со стороны государства.
Здесь же говорится о требованиях к лицам, условно освобожденным от
наказания. Контроль главным образом осуществляется уголовно-исполнительной
инспекцией.
Вопрос об освобождении от уголовной ответственности — это вопрос не
только уголовного права, но и философии. Он затрагивает отношения между
индивидом, обществом и государством, затрагивает основы правосознания
индивида, общества и политики государства. Общество предъявляет
определенные требования к своим членам-индивидам, несоблюдение которых
предполагает ответственность: моральную и правовую, а проблема
целесообразности и справедливости закона является также одной из самых
принципиальных в философии права.
Институт освобождения от уголовной ответственности является важным
достижением государственной правовой политики. Он относится к уголовно-
правовым мерам, способствующим борьбе с менее опасными видами преступлений
не карательным путем в отношении лиц, которые могут быть исправлены и без
применения мер уголовной ответственности.
Сущность института освобождения от уголовной ответственности состоит в
одном: при наличии факта совершения преступления допускается исправление
переступившего закон лица без применения к нему мер государственного
принуждения. Возможность освобождения виновного в совершении преступления
лица вытекает из принципов гуманизма, индивидуализации и дифференциации
ответственности и наказания и должна сочетаться с возможностью достижения
целей уголовного законодательства без применения уголовных наказаний.
Под дифференциацией ответственности следует понимать осуществление
уголовной политики путем законодательного закрепления оптимального
разнообразия мер уголовно-правового характера, в наибольшей мере
соответствующего категориям преступлений и типовым личностным свойствам
преступников. В свою очередь индивидуализация ответственности — это
деятельность правоприменителя, принимающего решения по конкретным делам в
пределах дифференцированной правовой регламентации. Ю. Б. Мельникова не
случайно указывала, что уголовная ответственность индивидуализируется на
всех этапах уголовно-правового отношения — от его возникновения до
окончания. Индивидуализация уголовной ответственности в значительной своей
части реализуется путем индивидуализации уголовного наказания [35, с.40].
Подчеркнем, что особенно расширению принципа индивидуализации и
дифференциации уголовной ответственности в последнее время уделяется
большое внимание. Еще в Постановлении Пленума Верховного суда О соблюдении
судами законности при назначении наказания № 3 от 24 июня 1993 г.
отмечалось, что принцип индивидуализации наказания способствует более
успешному достижению целей наказания [36].
Освобождение от уголовной ответственности — это своеобразный компромисс
государства, не имеющий целью применение наказания, и отвечающий целям
предупреждения и исправления преступников. Нормы об освобождении от
уголовной ответственности отражают идею соглашения между государством и
лицом, совершившим преступление. Сущность освобождения от уголовной
ответственности выражается в отказе государства от осуждения лица, то есть
в отказе от вынесения ему выраженной в обвинительном приговоре
отрицательной оценки (в освобождении виновного от обязанности ответить
перед государством за содеянное). Иначе говоря, происходит обмен
освобождения на совершение поступков, способствующих борьбе с
преступностью, устраняющих вредные последствия преступления, обеспечивающих
защиту законных интересов потерпевшего.
С точки зрения представителей классической школы освобождение от
уголовной ответственности противоречит принципу неотвратимости (данный
принцип был включен в ст. 7 Модельного УК 1996 г., разработанного для стран
-членов СНГ). Однако, на наш взгляд, действие института освобождения от
уголовной ответственности не противоречит принципу неизбежности или
неотвратимости уголовной ответственности и наказания. В этом наша позиция
сходна с мнением авторов, утверждающими, что институт освобождения от
уголовной ответственности не только не противоречит, но соответствует
принципу неотвратимости ответственности [37]. Импонирует и позиция
Л. В. Головко о требовании говорить о неотвратимости ответственности,
нежели неотвратимости наказания [38, с. 62]. Л. Л. Кругликов,
А. В. Васильевский подчеркивают, что в освобождении от уголовной
ответственности находят воплощение принцип справедливости и дифференциации
уголовной ответственности [39, с. 149]. А. В. Фаткулин же расценивает
институт освобождения от уголовной ответственности как основное средство
проявления дифференциации уголовной ответственности [40, с. 22].
И. С. Самощенко и М. Х. Фарукшин, в свою очередь, отмечают, что
неотвратимость ответственности состоит не в том, что за каждое
правонарушение обязательно следует применение именно юридической санкции
(исключение составляют санкции правовосстановительные), а в том, что ни
одно правонарушение не может остаться незамеченным или нераскрытым, что
каждое нарушение должно получить публичную огласку, попасть в поле зрение
государства и общества, подвергнуться осуждению с их стороны [41, с. 174].
Д. С. Чукмаитов указывает на значимость принципа неотвратимости
ответственности в уголовно-правовой борьбе с преступностью [42, с. 47].
Подчеркнем, что освобождение от уголовной ответственности не является
отсутствием реакции государства на совершенное противоправное деяние, а
является уголовно-правовой мерой, в основе которой лежит не применение
уголовного наказания и юридических последствий уголовной ответственности.
При этом в основе освобождения лежат нереабилитирующие обстоятельства. В
данной связи представляется ошибочной позиция А. А. Нечепуренко о
необходимости исключения из закона института освобождения от уголовной
ответственности по нереабилитирующим основаниям для последовательного
проведения принципа неотвратимости уголовной ответственности [43, с. 18].
Справедливость как принцип уголовного права представляет в данном
случае определяемые конкретно-историческими условиями существования и
развития общества масштаб, меру соответствия между действиями и усилиями
людей и ответной реакцией на них со стороны общества и государства,
различных организаций и отдельных индивидов. А. М. Яковлев писал: Без
принуждения уголовное правосудие было бы бессильным, без воспитания —
бесчеловечным. Однако, без справедливости правосудие вообще перестало бы
существовать [44, с. 93].
По этимологии справедливость (iustitia) лежит в основе права (ius),
обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его
правильность, императивность и необходимость [45, с. 28]. Справедливость
включает в себя также принцип формального равенства, когда все субъекты
уравниваются при применении одной и той же нормы. С одной стороны,
уголовная ответственность и наказание — это справедливая кара за
преступление, причинение государством определенного страдания преступнику
за содеянное им зло. Вместе с тем восстановление справедливости — это не
только претерпевание виновным лицом наказания. На наш взгляд,
Р. Ш. Жумагазиева справедливо определяет данный термин как создание
внутреннего баланса в общественном сознании и потерпевшей стороны для
покрытия тех потерь, которые произошли вследствие совершенного
преступления и включает в него кроме назначения наказания реальное
возмещение материального ущерба (возможно при освобождении от уголовной
ответственности в связи с деятельным раскаянием, при примирении с
потерпевшим), утверждение состоятельности государственной власти выступать
в качестве гаранта, обеспечивающего неукоснительное претворение в жизнь
Конституции РК [46, с. 10]. Однако, мы критически относимся к тому, что
возмещение материального вреда всегда должно присутствовать как критерий
восстановления справедливости. На наш взгляд, несмотря на то, что
возмещение материального вреда немаловажный фактор для применения института
освобождения от уголовной ответственности, существует немало ситуаций,
когда невозможно определить вред в определенном выражении (например, вред,
причиненный общественным отношениям в связи с оскорблением).
Во время действия УК 1959 г. было возбуждено уголовное дело по ст. 169
УК КазССР — за незаконную порубку леса в водоохраняемой зоне, в отношении
отца и сына. Но вскоре выяснилось, что эта местность подлежит затоплению с
целью создания водохранилища для гидроэлектростанции. В связи с этим
возникла необходимость в спешной вырубке леса, к которой было призвано и
местное население. Виновные были освобождены от уголовной ответственности
в связи с изменением обстановки, когда отпала общественная опасность
деяния. В данном случае необходимость возмещения вреда также отсутствовала.
Нужно сказать, что наличие в уголовном законодательстве института
освобождения от уголовной ответственности подтверждает, что закон не просто
использует устоявшуюся фразеологию, а концептуально решает вопросы
взаимодействия правовых и этических норм в процессе правоприменения,
соотношения духа и буквы закона. Цель восстановления справедливости
означает, что применение наказания должно быть нацелено на восстановление
социальной справедливости с точки зрения общества, потерпевшего и других
участников процесса, а также самого осужденного [3, с. 9-10]. При решении
вопроса об уголовной ответственности выясняются характер и степень
общественной опасности, обстоятельства его совершения, личности виновного.
Суд, применяя уголовную ответственность, стремится восстановить хотя бы
частично социальную справедливость не только применительно к потерпевшему,
но и к обществу в целом. Реализация этой цели происходит лишь на стадии
назначения или отсрочки наказания, а не в стадии его исполнения.
Другой целью является исправление осужденных. Исправление подразумевает
формирование у осужденного правопослушного поведения, позитивного отношения
к личности, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого
общежития. Здесь большая часть этой цели должна быть реализована в процессе
исполнения наказания.
Справедливая реакция государства на преступление помогает осознать
виновному свою вину и зародить стремление искупить ее, отказавшись от
совершения преступлений в дальнейшем, т. е. обеспечивает в определенной
мере предупреждение.
Анализируя принцип справедливости в соотношении с институтом
освобождения от уголовной ответственности, отметим, что предусмотренная
уголовным законом возможность освобождения от уголовной ответственности
соответствует принципу формального равенства. В уголовном законодательстве
предусматриваются конкретные критерии и условия применения указанного
института, а судейское усмотрение работает только в отношении конкретного
лица, где выясняется насколько конкретный случай соответствует
установленным критериям и условиям применения института освобождения от
уголовной ответственности. Нельзя конечно исключать случаи, когда
конкретный судья может использовать принцип судейского усмотрения в своих
интересах или интересах другого лица, а также наличие определенного
субъективизма в применении данного института, но это вопрос, который по
сути уже не касается указанной нормы, но лишь практики ее применения.
В свою очередь, принцип гуманизма означает уважение к личности, ее
достоинствам и правам [47, с. 209]. Данный принцип заложен в ч. 2 ст. 38 УК
РК и имеет две стороны: гуманность (человечность) в отношении потерпевших
лиц и гуманность в отношении преступника. Касающийся темы исследования
гуманизм в отношении преступника, через призму института освобождения от
уголовной ответственности, предполагает достижение целей уголовной
ответственности и наказания мерами минимальной репрессивности [48, с. 79-
81].
За гуманизацию уголовной политики в целом выступает ряд авторов,
которые указывают на необходимость внедрения института примирения путем
расширения перечня преступлений, подпадающих под возможность освобождения
от уголовной ответственности [49]. Кроме того, Л. Т. Жанузакова и
М. М. Досанова считают, что институт освобождения от уголовной
ответственности является проявлением демократии и гуманизма, отражающий
основные тенденции уголовной политики страны [50, с. 125].
По мнению А. М. Балафендиева и П. А. Фефелова, институт освобождения от
уголовной ответственности страдает недостатком — несоответствие
требованиям принципа равенства граждан перед законом. Автор аргументирует
свой вывод тем, что к лицам, совершившим деяния равные по степени
общественной опасности, могут применяться различные меру уголовно-
правового воздействия; ссылка при этом делается на возможность, но не
обязанность суда применять институт освобождения от уголовной
ответственности [51]. Позволим себе не согласиться с данным высказыванием.
В соответствие со ст. 141 УК РК, предусматривающей ответственность за
ограничение прав и свобод человека по мотивам происхождения, социальным,
должностным положением, пола, расы, национальности, языка, места
жительства, но нет никаких указаний на то, что правоприменитель должен
применять одинаковые меры уголовно- правового воздействия при равной
общественной опасности личности (лица, совершившего преступление). Отметим,
что принцип равенства отмечался и И. И. Роговым [52, с. 22].
Принцип целесообразности в рамках института освобождения от уголовной
ответственности достигается тем, что уголовное законодательство решает свои
основные задачи, используя минимум уголовно-правовой репрессии, если
существуют условия при которых существует такая возможность. В связи с этим
в науке уголовного права существует теория удерживающего воздействия
уголовного закона или экономии уголовной репрессии. Профессор Норвежской АН
И. Анденес выдвигал следующее тезис: обосновано ли, а если обосновано, то в
какой мере и в каком случае, назначение примерного наказания, суровость
которого оправдана не обстоятельствами конкретных преступлений, а
соображением о том, чтобы другим неповадно было так делать [53, с. 13].
Кроме того, государство при условии возможности освобождения от
уголовной ответственности виновного имеет способ сократить значительные
затраты на содержание одного человека в местах лишения свободы или
экономические убытки вследствие ограничения свободы и лишения себя таким
образом одной единицы рабочей силы, что как подчеркивают некоторые ученые,
является важным критерием уголовно-правового воздействия [54, с. 25]. Эта
мысль согласуется с теорией Экономии страданий, выраженной
Эд. В. Розенбергом в следующем: Присудить подсудимого к тюремному
заключению на 6 месяцев мы не имеем нравственного права, не выяснив
сначала, что сокращение этого срока на 1, 2 или 3 месяца принесло бы общему
благу больше вреда, чем пользы [55, с. 14].
В данном контексте мы хотим подчеркнуть, что уголовное право при
освобождении лица от уголовной ответственности выполняет регулирующую
(контрольную), идеологическую и стимулирующие функции в борьбе с
преступностью. Таким образом, государство стремится, чтобы уголовно-
правовые нормы, устанавливающие ответственность были целесообразны и
эффективны.
Выясняя сущность правовой природы освобождения от уголовной
ответственности мы можем определить, что данный институт полностью
соответствует общим принципам уголовного права и целям уголовного
законодательства.
В настоящее время некоторые вопросы освобождения от уголовной
ответственности регламентируются, кроме уголовного кодекса, Постановлением
Пленума Верховного суда РК О соблюдении судами законности при назначении
уголовного наказания от 30 апреля 1999 г. [56], Постановлением Пленума
Верховного суда КазССР О судебной практике освобождения от уголовной
ответственности и наказания № 8 от 2 октября 1987 г. [57], Нормативным
постановлением Верховного суда РК О судебной практике по применению ст. 67
УК № 4 от 21 июня 2001 г. [58], Нормативным постановлением Верховного суда
РК Об условно-досрочном освобождении от наказания и замене неотбытой части
наказания более мягким видом наказания № 20 от 13 декабря 2001 г. [59],
некоторыми другими нормативно-правовыми актами.
Освобождение от уголовной ответственности возможно, по мнению
К. К. Вавилова — при наличии, с одной стороны, закона, разрешающего это
освобождение, и при наличии, с другой стороны, тех обстоятельств, о которых
говорит закон, — незначительной опасности деяния [60, с. 14]. При этом
правовым основанием освобождения от уголовной ответственности может быть
лишь материальный уголовно-нормативный акт законодателя, содержащий
разрешение об освобождении от уголовной ответственности лиц, совершивших
деяния, по общему правилу, влекущий применение к виновным мер уголовного
наказания, и указание на условия, при наличии которых возможно или
обязательно такое освобождение.
Уголовный закон дает исчерпывающий перечень оснований освобождения от
уголовной ответственности. При этом до сих пор наиболее не разработанными
являются вопросы об освобождении от уголовной ответственности в связи с
изменением обстановки.
Введение института освобождения от уголовной ответственности преследует
множество целей, но при достижении их правоприменитель встречает на своем
пути препятствия, одно из которых — недостаточная регламентация положений
института освобождения от уголовной ответственности законом. В частности,
недостаточно исследован вопрос об основаниях освобождения от уголовной
ответственности; отсутствует общее определение понятия основания
освобождения от уголовной ответственности, что неизбежно приводит к тому,
что при анализе оснований конкретных видов освобождения от уголовной
ответственности высказываются самые противоречивые суждения.
При рассмотрении существа института освобождения от уголовной
ответственности следует его разграничивать с таких институтов уголовного
права как освобождение от наказания, обстоятельства, исключающие
преступность деяния, не доказанность преступности действий виновного,
малозначительность деяния, отсутствие признака противоправности,
добровольным отказом от совершения преступления.
Законодатель закрепил освобождение от уголовной ответственности и
наказания в качестве отдельного раздела Общей части Уголовного кодекса
Республики Казахстан, чем подчеркнул, что данный институт является
чрезвычайно важным институтом в науке уголовного права.
1.2 Проблемные вопросы освобождения от уголовной ответственнсти
На настоящий момент законодательно определены следующие основания
освобождения от уголовной ответственности:
Деятельное раскаяние (ст. 65 УК РК).
Превышение пределов необходимой обороны (ст. 66 УК РК).
Примирение с потерпевшим (данное основание введено в ст. 67 УК РК 1997 г.).
Указанная норма позволяет освободить от уголовной ответственности
обвиняемого в любом совершенном преступлении небольшой или впервые
совершенном преступлении средней тяжести в случае примирения с потерпевшим.
Применение некоторых оснований освобождения от уголовной ответственности
вызывает определенные затруднения. В частности, Н. М. Абдиров указал на то,
что прекращение уголовного дела по ст. 67 УК РК на досудебной стадии
уголовного процесса идет в разрез с п. 1 ч. 3 ст. 77 Конституции РК — лицо
считается не виновным в совершении преступления, пока его виновность не
будет признана вступившим в законную силу приговором суда [75, с. 60].
Принимая такие решения, органы уголовного преследования берут на себя
функции суда, установленные конституционный нормой [75, с. 60].
Условиями для применения данного вида освобождения являются совершение
лицом преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо примирилось
с потерпевшим и загладило причиненный последнему вред [76, с. 106-107].
Примирение с потерпевшим как основание освобождения от уголовной
ответственности наиболее часто используется в судебной практике. Например,
уголовное дело в отношении О. С. Прасоловой (по ст. 175 УК РК) прекращено
производством за примирением с потерпевший (в соответствие со ст. 67 УК РК)
[77]. Прекращено уголовное дело № 0101000488 в отношении А. Н. Маслова за
примирением с потерпевшим В. Ш. Аубакировым [78]. Хотя, исходя из
материалов дела, решение дано двоякое: в Постановлении суда указано
основание — примирение сторон, но обосновано это тем, что А. Н. Маслов,
ранее не судим, характеризуется с места работы положительно, проходил
воинскую службу в Демократической Республике Афганистан, принимал участие в
боевых действиях, отмечен боевыми наградами, преступление совершенное им
относится к средней тяжести. Налицо — изменение обстановки; если
характеристика личности виновного занесена в решение суда, по факту, это
обстоятельства, характеризующие личность виновного Маслова.
Изменение обстановки (ст. 68 УК РК).
Примером не верного понимания и применения нормы является уголовное
дело № 1-297 в отношении В. А. Никулиной. Гражданка В. А. Никулина признана
виновной по ч. 1 ст. 271 УК РК и в силу ст. 68 УК РК освобождена от
уголовной ответственности. Решение суда обосновано тем, что В. А. Никулина
совершила впервые преступление небольшой или средней тяжести, и в силу
безупречного поведения это лицо ко времени рассмотрения дела в суде сочтено
не общественно опасным [79].
Представляется, что в данном деле не было оснований считать гражданку
В. А. Никулину не общественно опасной: задержана на месте преступления в
момент сводничества, зафиксирована передача денежных средств от
клиента, каким являлся сотрудник правоохранительных органов, девушке
оказывавшей услуги интимного характера [79].
Из материалов дела свидетельствует факт неоднократности совершения
подобных действий обвиняемой; в материалах дела, действия, совершаемые
В. А. Никулиной указываются как сводничество, но решение вынесено по
ст. 271 — Вовлечение в занятие проституцией, а данные ... продолжение
Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Дисциплины
- Информатика
- Банковское дело
- Оценка бизнеса
- Бухгалтерское дело
- Валеология
- География
- Геология, Геофизика, Геодезия
- Религия
- Общая история
- Журналистика
- Таможенное дело
- История Казахстана
- Финансы
- Законодательство и Право, Криминалистика
- Маркетинг
- Культурология
- Медицина
- Менеджмент
- Нефть, Газ
- Искуство, музыка
- Педагогика
- Психология
- Страхование
- Налоги
- Политология
- Сертификация, стандартизация
- Социология, Демография
- Статистика
- Туризм
- Физика
- Философия
- Химия
- Делопроизводсто
- Экология, Охрана природы, Природопользование
- Экономика
- Литература
- Биология
- Мясо, молочно, вино-водочные продукты
- Земельный кадастр, Недвижимость
- Математика, Геометрия
- Государственное управление
- Архивное дело
- Полиграфия
- Горное дело
- Языковедение, Филология
- Исторические личности
- Автоматизация, Техника
- Экономическая география
- Международные отношения
- ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности), Защита труда
Реферат
Курсовая работа
Дипломная работа
Материал
Диссертация
Практика
-
-
-
1‑10 стр.
11‑20 стр.
21‑30 стр.
31‑60 стр.
61+ стр.
Основное
Кол‑во стр.
Доп.
Поиск
Ничего не найдено :(
Недавно просмотренные работы
Просмотренные работы не найдены
Заказ
Антиплагиат
Просмотренные работы
ru
ru/