Суд биев как институт обычного права



Тип работы:  Реферат
Бесплатно:  Антиплагиат
Объем: 11 страниц
В избранное:   
Суд биев как институт обычного права*

Основной целью осуществляемой в Республике Казахстан правовой реформы
является формирование национальной правовой системы. Одним из основных
принципов реформы должна быть преемственность правовой культуры. В этой
связи одним из факторов, которые во многом могут способствовать
эффективности правовой реформы, следует признать учет и использование по
мере возможности правового наследия казахского народа. В частности, при
проведении судебно-правовой реформы возможно и необходимо изучение и
использование актуального в настоящее время опыта в недавнем прошлом
важнейшего традиционного казахского социально-правового института – суда
биев.
Суд биев как обычно-правовое учреждение судебного характера сыграл во
многом ключевую роль в формировании и функционировании обычного права
казахского этноса, будучи не только центральным институтом судебно-
процессуального права, но и общим сквозным институтом (учреждением),
интегрировавшим казахское обычное право и обычно-правовую систему в целом.
Безусловно, суд биев долгое время был важнейшим активным центром (С.С.
Алексеев) общественно-политической и, в частности, правовой жизни
казахского общества.
Касаясь в общих чертах генезиса, структуры и функционирования суда
биев, попытаемся сконструировать некую теоретическую (идеальную) его
модель, поскольку на самом деле в зависимости от изменений времени, места и
иных объективных обстоятельств в казахском обществе существовали различные
его (суда биев) виды. Особенностью суда биев является то, что он, по сути,
представляет собой лишь один из аспектов деятельности биев, которые в
казахском обществе составляли группу хранителей, т.е. знатоков и
толкователей обычного права, спорадически, периодически или постоянно
осуществлявших судебно-посреднические функции.
Поскольку это важно для характеристики суда биев, остановимся
подробнее на фигуре бия. Известно, что казахское понятие бий (би)
происходит от тюркского бег (бек, бей) – традиционного титула, которым в
тюркских сообществах наделялся, как правило, знатный, состоятельный или
могущественный в ином отношении человек (В.В. Бартольд, 1913). В казахском
обществе титул бий был не столько наследственным или жалуемым, сколько
заслуженным почетным званием. Бии не назначались и не избирались. По
крайней мере, так было до вмешательства русской колониальной администрации
в XIX в. Соискатель (кандидат) мог иногда определяться, выделяться биями,
аксакалами и другими уважаемыми и умудренными жизнью людьми, первоначально
оказывавшими ему определенную поддержку, но стать бием можно было лишь
после народного признания претендента заслуживающим такового звания.
Основными требованиями к таким людям были: доскональное знание норм
обычного права, обладание ораторским талантом и честностью. Бесчестный
человек неизбежно утрачивал звание бия, так как никто не считал возможным
обращаться к нему за справедливым решением. Безупречная репутация являлась
необходимой и достаточной гарантией правосудия.
Однако для признания претендента отвечающим этим требованиям нужно
было показать свое умение на практике, приняв участие в каком-либо судебном
(правовом) споре. Успех в подобном деле фактически обеспечивал признание
соискателя бием. Иные критерии (социальное происхождение, возраст и др.) не
имели решающего значения. Например, исследователи иногда отмечают довольно
ранний даже для тех времен возраст (13 лет), когда претендент признавался
бием (Ч.Ч. Валиханов, 1864). Обычно бии происходили из простолюдинов, не
отличаясь родовитостью, хотя были известны бии из султанов. Звание бия
являлось своеобразной бессрочной лицензией на легальную юридическую
практику в качестве судьи или адвоката. Кроме того, по своему положению в
обществе бий мог быть главой общины (рода), советником хана или султана,
свободным поэтом-рыцарем, т.е. мог заниматься административной, военно-
политической, дипломатической и (или) общественно значимой деятельностью.
Судебная власть в казахском обществе издревле осуществлялась в
основном биями. Трудно сказать, к какому времени следует отнести
возникновение суда биев. Во всяком случае, думаем, что приписывать создание
этого института реформаторской деятельности Тауке-хана, как это делает, к
примеру, В.А. Моисеев (Восток. 1995. №4. С. 24-25), было бы явной ошибкой.
Суды биев как таковые существовали задолго до правления Тауке-хана (после
1652 до 1680-ок.1715).
Перейдем теперь непосредственно к судебному процессу. Всякий бий мог
быть судьей лишь в том случае, если к нему обращались с жалобой на
известного лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении какого-либо
правонарушения. Истец мог обжаловать действие, причинившее ему ущерб,
независимо от того, сколько времени прошло с той поры, т.е. право
обжалования формально не ограничивалось определенным сроком. Сообщение И.А.
Козлова о 40-летнем сроке исковой давности (Материалы по казахскому
обычному праву. Сб.1 Алма-Ата, 1948.С.230), на наш взгляд, скорее,
подтверждает бессрочность права обжалования.
В аналогичных случаях в других сообществах также не определялся какой-
либо точный срок. К примеру, обычное право некоторых туземных племен Замбии
позволяло конфликтующим сторонам всякий раз выносить на обсуждение весь
перечень неудовлетворенных старых претензий (Кристи Н. Пределы наказания.
М., 1985. С.100). Можно объяснить это тем, что неразрешенные проблемы
нарушают гармонию правопорядка, поэтому независимо от их давности они могут
и должны быть рассмотрены судом. Иными словами, бессрочность права
обжалования не подлежит сомнению, хотя, наверное, иски по поводу древних
обид труднее было доказать в суде.
Истец волен обратиться к какому угодно бию, внушающему ему доверие,
знакомому или незнакомому. Бий вправе принять дело к производству как по
просьбе истца, так и по обоюдному прошению тяжущихся.
В первом случае бий должен принять необходимые меры для проведения
судебного заседания с участием обеих сторон. Ответчик в любом случае обязан
откликнуться на оповещение бия о возбуждении в отношении него дела. Он
элементарно заинтересован в этом, поскольку иначе, если ответчик либо его
доверенный не явился в назначенное время на суд без уважительных причин,
бий был вправе по рассмотрении дела заочно принять решение в пользу истца,
а в отношении уклоняющегося от суда мог быть наложен, сверх того, штраф.
Ответчик вправе отвести выбранного истцом бия, если у него веские основания
сомневаться в его беспристрастности. Если же ответчик не имел каких-либо
возражений, бий приступал к организации судебного процесса (заседания).
Когда стороны не были связаны родством, бий не мог быть сородичем
одной из них, иначе он мог быть отведен любой стороной как ненадлежащий
судья. Необходим был бий, устраивающий обе стороны. Бий, родственник
которого участвовал в процессе в качестве одной из сторон, мог быть лишь
адвокатом сородича. (Вариант чисто третейского разбирательства:) Иногда
спорящие выдвигали одинаковое количество биев (по одному, по два или по три
от каждой), и уже эти выдвиженцы совместно избирали какого-нибудь бия, как
правило, со стороны, старшим. Либо сами стороны по взаимному соглашению
ставили над выдвиженцами главного бия, мнение которого имело, по уговору,
решающий характер. Во всех случаях стороны обязывались уважать и безусловно
выполнить решение, которое примет бий (суд).
Гласность и публичность представляли собой органичную особенность
суда биев. В любом процессе бий-судья обеспечивал гласность и публичность
судебных заседаний. Даже если бий как судья был признан обеими сторонами,
он мог (или должен был?) пригласить других биев в качестве судей либо
приглашал уважаемых в обществе людей, которые, не принимая
непосредственного участия в принятии решения, фактом своего присутствия и
соответственным поведением обеспечивали его авторитет и легитимность.
Правом лицезреть судебный процесс обладал любой человек. Каких-либо
ограничений в этом отношении не существовало. Понятие закрытого заседания
неизвестно в казахском обычном праве.
Важно отметить, что конфликты, влекущие судебные споры, в правовых
системах, основанных на обычном праве, не носят частного характера, как это
ныне принято считать. Всякий такой конфликт заведомо является общественно
значимым, так как, во-первых, автономные сообщества состоят не столько из
индивидов как таковых, сколько из различных микрогрупп (семья, род и т.п.),
т.е. причинение ущерба какому-либо лицу неизбежно вовлекает в конфликт
массу других людей, особенно, если речь идет о конфликте между людьми, не
состоящими в родстве; во-вторых, общезначимость таких споров подтверждается
безусловным правом обращения в общественно-правовые (судебные) институты.
Поэтому определение конфликтов и судебного процесса как носящих частный
характер неточно по существу.
Так как всякий человек в казахском обществе был членом общины, любой
судебный спор естественным образом становился межобщинным, если, конечно,
истец и ответчик – не из одного коллектива (общины).Разрешить проблемы
внутри общины гораздо проще, особенно, если тяжущиеся связаны родством.
Когда же спорщикам являлись представители общин, не связанных родственными
отношениями, речь зачастую шла о защите родовой чести. В этой связи всякий
мало-мальски значимый спор превращался в значительную общественную
проблему. Поэтому необходимо было свести к минимуму малейшее сомнение в
справедливом разрешении дела. Совокупность подобных факторов обусловила
максимальную прозрачность и детальную регламентацию процедур,
составлявших институт суда биев.
Стороны вправе изложить перед бием собственную версию конфликта и
суть выдвигаемых обвинений либо их необоснованность. Первым обычно выступал
истец, после чего бий предоставлял слово ответчику, который (1) либо
полностью или частично признавал справедливость обвинений и выражал
готовность адекватно возместить причиненный ущерб, и тогда бий немедленно
приступал к примирительным процедурам, после которых конфликт считался
исчерпанным; (2) либо отвергал вздорные, по его мнению, обвинения и
доказывал свою невиновность, и тогда судебный процесс переходил в следующую
стадию – расследование обстоятельств дела.
И истец, и ответчик предъявляли суду свидетелей, если таковые
имелись, каждый из которых своими показаниями подтверждал или опровергал
доводы в пользу одной из сторон. Не допускались в качестве свидетелей:
женщины; несовершеннолетние (в старину - до 15 лет); душевнобольные;
прикосновенные к делу; ранее уличенные в лжесвидетельстве; знающие о деле
лишь по слухам; имеющие неважную репутацию, а также зависимые от истца или
ответчика (слуги и т.п.). В качестве свидетеля мог быть привлечен любой
добропорядочный человек, не относящийся к перечисленным категориям. Стороны
были вправе отвести кандидатов в свидетели, если имели серьезные основания
сомневаться в их искренности. Такими основаниями признавались: подкуп
свидетеля, родство, свойство, дружба или вражда с истцом или ответчиком. По
этим же основаниям мог быть отведен и бий, однако недоказанное подозрение в
данном случае наказывалось как оскорбление судьи. Свидетельствовать мог и
сородич истца или ответчика, если обе стороны единодушно выразили ему
доверие.
Когда разбирательство с привлечением свидетелей было невозможным из-
за их отсутствия или неопределенных показаний, суд прибегал к присяге, т.е.
сакральной клятве человека, известного своей честностью. Присяга,
сохранившаяся как пережиток древнейших ордалий, известных практически во
всех сообществах определенного периода, была одним из основных средств
установления виновности или невиновности обвиняемого. Практиковались
присяги: со стороны ответчика – оправдательные (очистительные, согласно
Т.М. Культелееву), со стороны истца – обвинительные (подтвердительные,
согласно Т.М. Культелееву). Первые применялись гораздо чаще. Присягнуть,
значит, принять на себя огромную ответственность, поэтому люди стремились
под всевозможными предлогами избежать принесения присяги. Исследователи
отмечают, что случаи ложной присяги в казахском обществе в раннее время
встречались крайне редко. Требования к присягателю были аналогичны
требованиям к свидетелю.
Исчерпав все иные возможности, бий обращался к ответчику с
требованием принесения присяги, подтверждающей его невиновность. Могло быть
назначено несколько присягающих. Присягателя (-ей) из сородичей или иных
близких ответчику лиц выбирал истец. Однако избранное им лицо не должно
было находиться во вражде с ответчиком. Трудно сказать, мог ли избранник
немедленно отказаться от предложения суда. Вероятно, предполагаемый
присягатель должен предварительно согласиться, после чего суд назначал
время, место и, вероятно, способ принесения присяги.
Расчет суда при назначении присяги состоял в том, что присягатель,
зная о возложенной на него ответственности, как сородич, т.е. лицо, близкое
ответчику, обладал гораздо большими возможностями для установления
(степени) вины ответчика, так ... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.
Похожие работы
Место и роль суда биев как в казахском обществе
Апелляционное производство в Казахстане: исторический анализ
Институт апелляции в уголовном судопроизводстве Республики Казахстан
Обжалование судебных постановлений не вступивших в законную силу
Возникновение и развитие института обжалования судебных актов в порядке апелляционного производства
Возникновение и развитие института апелляционного обжалования судебных постановлений
ОСОБЕННОСТИ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ТРАДИЦИОННОГО ПРАВА НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА
Суд и судебный процесс
Порядок прекращения гражданства
Элита черной кости Бии
Дисциплины