Казахские вкрапления в русских художественных текстах

Тип работы: Дипломная работа
Бесплатно: Антиплагиат
Объем: 48 страниц
В избранное:

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

КАФЕДРА РУССКОГО ЯЗЫКА И МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Салимова Гульнур

Д И П Л О М Н А Я Р А Б О Т А

Казахские вкрапления в русских художественных текстах

050118 - русский язык и литература

Шымкент

2011

Содержание

Введение: Введение

……….: ……….

3: 3

Введение: 1. Иноязычные компоненты в художественных текстах

: 5

Введение:

: 1. 1 Казахские слова-реалии в русском художественном тексте

……….: ……….

3: 11

Введение:

: 1. 2 Казахские слова-реалии, обозначающие лица

……….: ……….

3: 15

Введение:

: 1. 3 Казахские слова-реалии, обозначающие лица по родственным отношениям

……….: ……….

3: 19

Введение:

: 1. 4 Казахские слова-реалии, обозначающие лица по имущественным отношениям

……….: ……….

3: 22

Введение:

: 1. 5 Казахские слова-реалии, обозначающие лица по происхождению

……….: ……….

3: 23

Введение:

: 1. 6 Казахские слова-реалии, обозначающие административные установления

……….: ……….

3: 31

Введение:

: 1. 7 Казахские слова-реалии, обозначающие предметы быта

……….: ……….

3: 35

Введение: 2. Казахские вкрапления, как особый элемент художественного перевода

: 43

Введение: Заключение

: . . .

……….: 63

Введение: Список использованной литературы

: ……….

……….: 65

Введение: Приложение

: ………

……….: 70

Введение

Осмысление особенностей языковой жизни Казахстана с обретением независимости и становлением как суверенного государства [1] стало одной из актуальнейших задач, стоящих перед лингвистами. В этом отношение попытка обратиться к употреблению казахских вкраплений в русских художественных текстах оказалась весьма своевременной.

Тесные экономические, политические и культурные связи между народами СНГ усилили взаимодействие их языков. Этот процесс особенно ощутим в огромном мире литературы, в котором он приобретает специфические черты. Исследования взаимодействия и взаимообогащения языков в художественных текстах выявляет познавательную и эстетическую роль компонентов русского языка в произведениях национальных литератур и компонентов национальных языков в произведениях русской литературы.

Настоящая работа посвящается актуальной проблеме, как вкрапления и их употребление в художественных произведениях, в работе полностью раскрываются обозначения отсутствующих у носителей русского (казахского) языков реалий и взаимодействующих с казахским (русским) языком в синхронии; также дается определение понятия «перевод» и рассматриваются казахские вкрапления, как особые элементы перевода художественных произведений.

Целью, работы является определение понятия вкрапления, а также выявление функциональных особенностей русских вкраплений в казахских художественных текстах и особенностей казахских вкраплений в художественных произведениях двуязычных писателей. В связи с этим предполагается решить следующие задачи:

- установить общие характеристики иноязычных компонентов в художественных текстах;

- исследовать казахские слова-реалии в русском художественном тексте;

- исследовать группы казахских слов-реалий в русских художественных текстах;

- установить общие характеристики казахских вкраплений, как особых элементов художественного перевода.

Научная новизна работы. В данной работе впервые проводится дифференциация слов-реалий и вкраплений, в соответствии с которой исследуются их лингвистическая природа и функции. Казахские слова-реалии, вслед за Копыленко М. М., Ахметжановой З. К., Жолтаевой Т. У. [2] и др. анализируются по тематическому признаку, вкрапления изучаются в зависимости от их функций.

Объектом исследования являются вкрапления и их употребление в художественных текстах.

Предметом исследования является изучение взаимодействия русского и казахского языков в текстах произведений русской и казахской литературы.

Методы исследования. Поставленные задачи обусловили необходимость использования таких методов как:

- сравнительно-сопоставительный;

- описательный (анализ на основе изучения литературы по теме исследования) ;

- контекстуально-ситуативный.

Материалом исследования послужили примеры из художественных произведений писателей, наряду с оригинальной русскоязычной литературой были привлечены переводы на русский язык произведений А. Алимжанова, Р. Сейсенбаева, Х. Адибаева, Бахытжана Момышулы и других.

Структура дипломной работы. Дипломное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной научной и художественной литературы.

1 Иноязычные компоненты в художественных текстах

М. М. Копыленко [2] выявляет функциональные осо-бенности русских вкраплений в казахские художест-венные тексты: прямое отражение двуязычных ситуа-ций, средства интимизации, экспрессию иноязычности, средства создания колорита, отражение плохого знания казахского языка.

Иноязычные вкрапления затрагивают все сферы языка и подразделяются на:

1) Фонетические, В. П. Ковалев [3, 38] отмечает в числе выразительных средств художественной речи ак-центное произношение людей, для которых русский язык не является родным. Например, у Горького речь перса: «Здырясты, здырясты!», грузина «Послушэты! Зачэм ходыш такым курицам? Хады вэрх!» и др.

2) Морфологические, обнаруживаемые глав-ным образом в отношениях между близкородственны-ми языками, например, белорусское вкрапление в русском тексте: «Ели что? - Ели тут. Картоплю » (Бы-ков. Знак беды) .

Казахским морфологическим вкраплением является несвойственное русскому языку удвоение, окказиональ-ное образование парного слово: «Совсем пустой народ… О круг-мокруг, чего тут бояться» (Симашко) ; «Ай, кошму-мошму - все нужно. У нее… бедный род, ничего не имеет» (Симашко) .

3) Морфонологические - включение форм близкородственного языка, например белорусского, в русский текст: « . . . вслушивается, что деется в том кон-це» (Кудравец. Посеять жито (в переводе И. Киреенко) .

4) Словообразовательные: «Я ныне . . . вес-кую и зимую по Эмбе, по Илеку и по Кобде рекам . . . » (Прошение хана Нурали на имя Петра III, янв. 1762 г. (перевод с татарского) . Форма көктеп (от глагола кө к-те-) возможна и по-казахски.

5) Синтаксические: «Я вас спросит, зачом ви на мне так прилежно взирайт? - прокричал он с удвоенною яростию. - Я ко двору известен, а ви неиз-вестен ко двору» (Достоевский. Униженные и оскорб-ленные) .

6) Лексические: «Ты мне и всегда cherc, но тут ты еще шерее мне сделалась» (Л. Толстой. Письмо к Т. А. Берс, 1-3/1 1864 г. ) ; «Самым любимым его сло-вом было «кабаре»: - Это же кабаре! - говорил он, если видел что-нибудь нелепое или непонятное. - Чис-тое кабаре, накажи меня бог!» (Паустовский. Северная повесть) ; «Как раз бiзre кунарлы жер керек» (Жулдыз. 1979. № 4. 92-6. ) ; » Кiм талып калды дейсің? - Писатiл дей ме, жорналыс дей ме? - Кайсысы? - Е-е, мен қайдан білейін. Омар аға Изотовты түтiп жей жаздады әйтeyip» (Тарази Ә. Бұлтқа салған ұясын. 31-б. ) .

7) Лексико-семантические: « . . . все ханы на-ши, князья и батыры просим вас, генерала и мурзы, послать тяжелого посла со оными посланниками» (каз. ауыр адам - уравновешенный, выдержанный человек) (Письмо Кушук-хаиа и Барак-султана М. Тевкелеву о посылке русского посольства в Средний жуз, 1735 г. ) ; «Бредет себе потихоньку по пыльной тропинке буден и запивает черным чаем свой честно заработанный хлеб» (каз. қ ара - без примеси чего-либо, здесь - пус-тым чаем) (Досжанов. Ветер Львиная Грива, 385) .

8) Фразеологические: « . . . взрослый широко-плечий человек… кричал в гневе: «Я тебе покажу, гром и молния, как заниматься воровством!» (образование, индуцированное [2, 26] ; «Теперь мы должны двигаться бесшумно, как лисы» (тулкщей) (Алимжанов. Гонец, 207) ; «Эй, сказано ведь, ударив-шего камнем побей угощением» (таспен атқанды аспен ат) (Бокесв. Ардак, 285) ; «Узун кулак доносит, что гонцы мчатся из Талкына маленькой крепости, сто-ящей где-то на крутом перевале Джунгарских гор» (Алимжанов. Гонец, 184) ; «Да ну тебя! Саған айттың не, айтпадың не. Айда кеттік» (Жулдыз. 1979. № 4. 22-б. ) . Как видно из примеров, фразеологическое вкрапле-ние может проявляться как в плане содержания (кальки и индуцированные образования), так и в плане выра-жения (заимствованные сочетания лексем) .

Наличествуют также вкрапления-предложения: «Вел ту су саво квайлом пасаком, - сказала Гута Бурбулене, строгая жена, и Алеша, хотя и не знал по-литовски ни слова, догадался, что это примерно значило: ври, да знай меру» (Рекемчук. Тридцать шесть и шесть) и сверхфазовые единства (преимущественно цитаты из литературных произведений, фрагменты песен) .

Как уже отмечалось, каждое иноязычное вкрапление оказывает определенное «микроэмоциональное» воздей-ствие на читателя. Авторы используют, для этого сле-дующие приемы:

- Реалистическое воспроизведение идиолекта пер-сонажа, насыщенного двуязычием.

Например, речь не-мецкого генерала фон Шратта в пьесе М. Булгакова «Дни Турбиных» звучит таким образом: «Ваша свет-лость, я попросил бы ответа мгновенно. В моем распоря-жении десять маленьких минут, после этого я раздеваю с себя ответственность за жизнь вашей светлости».

- Вкрапления могут служить прямым отражением двуязычных ситуаций.

Например, один из собеседников - русский, другой - казах, и каждый говорит на своем языке: «Ну и циркач! - Оның нeci кулкi? - Сондай да ат бола ма екен!» (Тарази. Бұлтқа салған ұясын, 49-б. ) ; «Кұрылысшысың ба? - Жоқ қиратушы . . . - Взрывник, что ли?» (Там же, 48-б. ) ; «Tepic қарап жатыр, бармаймын дейді - Как это так! Мұндайды күтпеген Мамыржан қып-қызыл болып не істерін білмей отырып қалды» (Там же, 61-б. ) .

Двуязычие обычно не проводится последовательно, на протяжении всего литературного произведения; обо-значив его двумя-тремя примерами, автор переходит на один язык. Такая практика отражает реальную языковую обстановку. Тот факт, что двуязычный диа-лог прерывается и автор обращается к одному языку, означает, что коммуниканты в литературном произве-дении либо также перешли на один язык, либо общают-ся па двух посредством переводчика. Таким образом, автор лишь подчеркивает принадлежность коммуникан-тов к двум языковым средам [4] .

Формирование речи персонажа таким образом, чтобы она включала не присущие ей спонтанно вкрап-ления; персонаж (осуществляя замысел автора) наме-ренно вводит их в свою речь с какой-либо целью, например: «Пане доктоже . . . - говорит Юзефа нерешительно. - Я им скажу, чтобы к другому доктору пошли, а?» (Бурштейн. Дорога уходит вдаль) . Юзефа - белоруска, но обра-щение к доктору произносит из почтения к адресату по-польски, на «ученом» языке («гонорифическая» функ-ция) .

Рассмотрим также шутливый разговор между медицинской сестрой Ниной (переименованной на казахский лад в Нуржан) и раненым солдатом Кантарбаевым в госпитале. Русская речь, насыщенная казахскими вкраплениями (лексическими и фонетическими), служит в устах Кантарбаева средством интимизации - стремлением сблизиться со слушателями-русскими //: «Жок, некакой соғыс . . . непочем, бздраблэт будем Нур-жан и псе, прямо женить будем, я согласын» (Жулдыз. 1979. № 2. 73-б. ) .

Воздействие на читателя при помощи вкраплений непосредственно. Здесь можно выделить две основные функции.

Функция, которую мы называем обобщенно коло-ристической, имея при этом в виду, что создаваемый вкраплениями колорит в полном соответствии с опреде-лением этого термина («Своеобразие, характерная осо-бенность чего-либо») [5] может от-тенять сообщаемое весьма различно.

В следующих примерах казахская речь русских пер-сонажей является эквивалентом русской, а для того, чтобы показать и оттенить этот факт, авторы вставляют русские слова и выражения.

Героиня рассказа Дарья Михайловна уезжает и про-сит друга Мишу на прощанье пожелать ей чего-нибудь: «Ни пуха, ни пера! - деп қолын жайды, - рахмет, жаным, Мишам, менiң досым» (Жулдыз. 1979. № 2. 10-б. ) .

Возмущенный возглас русскоязычной персонажа передается по-русски: «Омар отыра кеттi. «Kiнәciн мойындады!» деп қорытқан Аблез Кенжеевич, кіналы «баланы біржолы тұқыртпақ» еді, Альберт Исаевич столды жұдырықпеп койып карғып тұрды. - Перестаньте! Как вы смеете! - Аблез Кенжеевич, ойлана алатын адам болса өзіне өзі таң қалар еді . . . » (Тарази. Бұлтқа . . . , 166-б. ) .

Русское приветствие «вводит» появление русскоязычного персонажа, который далее продолжает говорить на казахском языке, выступающем в роли эквивалента русской речи: «Здравствуйте! - Өзі қылақты бала, үні үзіліп кетейің кетейін деп тұрады. - А-а-а, Марина, кел, кел! - Зэ-эуэра, бip минутқа шығып кетсінші . . . » [5, 15] .

Сатирически высмеивается молитвенное причитание неверующей комсомолки: «Эшейінде құдайға сенбейтін комсомол қыз «Құлама суға» жеткенше: «более, помоги! боже помоги!» - деп жалбарынумен болды» (Там же, 68-6. ) ; а также «колористические» вкрапления в речи автора, используемые для иронической характеристики персонажей: «Немцы . . . изредка сообщали друг другу . . . какой-нибудь виц (шутку) или шарфзин (остроту) зна-менитого немецкого остроумца» (Достоевский. Унижен-ные и оскорбленные) . Отметим и вкрапления в не-собственно прямой речи, способствующие созданию об-раза любознательной, внутренне интеллигентной вла-дычицы степи: «Улпан за это время узнала немало русских слов. Кумыс русские мастера называли шампан, мясо - махан, казахов - киргизами. Улпан у них - кожайка, кыз - депка, қатын - баба, пышак - нож. Поначалу она думала, что сеники - значит моя, а меники - туая. Но оказалось наоборот, меники - моя, а сеники - туая» (Мусрепов. Улпан - ее имя. 171-б. ) .

Казахстанские писатели в художественных произведениях используют вкрапления, отражающие экспрессию иноязычности. Казахская лексика в русских текстах и русская лексика в казахских часто используется в авторской речи и диалогах как экспрессивное средство, вносящее оживление и способствующее прив-лечению внимания к сообщаемому.

Например, риторический вопрос в речи автора: «Чем украсить дастархан, если дома ни арака-шарапа, ни сладостей-пряностей пет» (Досжанов. Ветер Львиная Грива, 385) (здесь вкраплениями являются не только казахские слова, но и сочетание русских лексем сладостей-прянос-тей по типу парных слов казахского языка) .

Обратимся еще к примерам. Возглас председателя сельсовета (ка-заха) на совещании актива: «Как раз бі зге құнарлы жер керек» (Жулдыз. 1979. № 3. 92-б. ) ; «Алмас! - Да. - Привет! - Meнi шақырмайсыз ба? - Конечно, шақырамын!» (Жалын. 1979. № 3. 25-б. ) .

В дипломной работе мы не исчерпали всех функций русских (казахских) вкраплений. Многие из них будут выявлены дополни-тельно в процессе анализа эксцерпций из художествен-ных и публицистических текстов.

Разновидности иноязычных вкраплений присущи как оригинальным текстам (в которые они вводятся авторами), так и переводам, (в которых сохраняются переводчиками при передаче содержания и экспрессив-ных особенностей оригинальных текстов) . Различия между числом и функционированием вкраплений в этих двух типах художественных текстов не слишком велики, но все же имеются [6, 5] .

К числу слов-реалий и вкраплений в русских текстах относятся не только собственно казахизмы [2] типа тос-таган (деревянная чаша для кумыса), опырмай! (меж-дометие удивления), но и тюркизмы, известные русскому языку до его контактов с казахским языком и /или независимо от таких контактов, например: батыр, джи-гит, камча, аллах, мазар, казан (сюда относятся также арабизмы и иранизмы, проникшие в русский язык через тюркские языки) .

Такое различие не принимается во внимание [7, 288], потому что те и другие имеются в современ-ном казахском языке, используются русскоязычными писателями Казахстана, а также переводчиками, сохра-няющими их в русских текстах, адекватных по содер-жанию казахским.

Это касается и различий между собственно русизмами (көпене (копна), Слау бога!) и заимствованиями из западноевропейских языков, а так-же интернациональными словами, проникшими в казах-ский язык через русский ( банкурт (банкрот), жандарал (генерал), жарменке (ярмарка) ) . Они одинаково ис-пользуются в оригинальных и переводных текстах в качестве слов-реалий и вкраплений.

1. 1 Казахские слова-реалии в русских художественных текстах

Текст художественного произведения - это конкретно-исторический факт, за-кономерное звено в общем развитии словесно-художественного искусства народа. Присущий менталитет, культурные традиции, формы общения, бытовой уклад с его обычаями неизменно отзываются в плодах художественной деятельности писателя.

С одной стороны, в художественном тексте отражается личность его создателя, с другой - это явление, объективно представляющее систему языка, на котором она создается. Язык художественного текста в своей сущности является определённой художественной моделью мира и в этом смысле всей своей структурой принадлежит «содержанию» - несёт информацию. Слово в тексте, благодаря особым условиям функционирования, семантически преобразуется, включает в себя дополнительный смысл, то есть текст даёт большие возможно-сти для выявления скрытых смыслов, заложенных в произведении, создающих его идейно-эстетическую основу. Выбор писателем определённого жанра, стиля или художественного направления - тоже есть выбор языка, на котором он собирается говорить с читателем.

В художественных текстах преломляются национально-специфическая сторона жизни, её этикетность, бытовые и социальные реалии. По мнению Л. П. Крысина [8, 83], «культурная специфика, передаваемая в значении слова, может ха-рактеризовать разные стороны жизни того или иного этнического сообщества: быт, традиции, обычаи и обряды, социальное и политическое устройство обще-ства, сферы религии и церкви, виды и жанры национального искусства. Во всех этих случаях соответствующие слова помимо номинативной функции имеют и функцию «культурную»: они сигнализируют об определённой специфической черте понятия, связанного именно с данной национальной культурой» [8, 87] .

В произведениях русскоязычных писателей Казахстана (Вс. Иванова, П. Васильева, А. Сорокина, Н. Анова, С. Маркова, С. Санбаева, И. Шухова, М. Зверева, Д. Снегина, А, Алимжанова, О, Сулейменова) находят «отражение этническое многообразие, быт, обычаи, культура народов, населяющих территорию страны. С этой точки зрения представляют интерес произведения Всеволода Иванова» [2] .

В романах, невестах и рассказах Всеволода Иванова («Голубые пески», «Цветные ветра», «По Иртышу», «Киргиз Темербей», «Лога», «Бык времён», «Лощина Кара-Сор», «Дитё», «Похождения факира» и др. ) присутствует много слов реалий, отра-жающих природу, культуру, быт и традиции казахского народа. Г. Д. Томахин [9, 13] счи-тает, что отличительной чертой реалий от других слов языка является характер предметного содержания, то есть тесная связь реалий предмета, явления с нацио-нальным, с одной стороны, и историческим отрезком времени - с другой. И как языковое явление они тесно связаны с культурой страны [9, 18] .

... продолжение

Вы можете абсолютно на бесплатной основе полностью просмотреть эту работу через наше приложение.